***
Прошло несколько месяцев... Тренировки тигра с Акутагавой, под присмотром Дазая, дали свои результаты. Ацуши, наконец, научился неплохо управлять способностью. Теперь он мог обращаться не просто в дикого голодного зверя, бездумно нападающего на всех подряд без разбора; он научился превращать в тигриные лапы отдельно руки и ноги, при этом оставаясь человеком и полностью отдавая себе отчёт в происходящем. А также мог самостоятельно принимать человеческий облик. Спарринг состязания с обоими учениками Дазай проводил не часто, но раз-два в неделю, они тем не менее проходили. Оба эспера ждали этих моментов не без страха и внутренней дрожи, так как Осаму всегда бил жестоко и беспощадно, часто ломая кости обоим ученикам, ведь свои способности против него они применять не могли, не жалея при этом даже тигра, несмотря на то, что проявлял заботу о нём. Хотя чего жалеть тигра? Ускоренная регенерация всегда делала своё дело, а вот Акутагаве с этим всегда было сложнее, ускоренной регенерации у него не было, а ещё Дазай часто стрелял в него, удерживая рукой, и лишь в последний момент убирал её, позволяя Рюноске за какие-то доли секунд перед тем, как в него попадёт пуля, воспользоваться способностью для защиты. Всё это со стороны выглядело очень жестоко и даже тигр, который ненавидел Акутагаву так же страстно, как и тот его, не выдерживая этих психологических пыток, отворачивался, на что Дазай обычно говорил вкрадчивым голосом: — Что, неприятно смотреть, да Ацуши? Так помоги Рюноске, объединитесь с ним против меня и навешайте мне пюздюлей вдвоём, если сможете. И порой, они всё-таки объединялись, но навешать пиздюлей наставнику у них всё равно не получалось. Если Чуя всегда легко мог побить Осаму и без способности, из-за того, что был прекрасным бойцом, самым лучшим бойцом Портовой Мафии, то Накаджима с Акутагавой, без способностей были довольно слабыми в физическом плане. — Я хочу, чтобы вы двое научились объединяться против общего врага! — часто говорил шатен обоим ученикам во время таких состязаний, нанося удар в лицо одному из них, а затем и второму. Оба парня отлетали от ударов, Ацуши, чуть ли не плакал от обиды на учителя и такого отношения к себе, непривычного отношения, надо сказать. Накаджима привык, что Дазай с ним, можно сказать, няньчется, а тут такое. Пареньку непросто было это принять. Но Дазай пытался воспитать из этого сильного эспера достойного бойца, и хотя он изначально не планировал обучать оборотня именно так жёстко, всё же решил спуску ему не давать. А однажды Дазай сказал: — Ацуши, ты меня разочаровал. Акутагава подает большие надежды, чем ты, но я так надеялся на тебя... Вряд ли из вас двоих получится хороший дуэт, и это твоя вина, тигр. — Дазай-сан, простите, — проблеял тигр. — Ты ни на что не способен, жаль. — Дазай с презрением взглянул на оборотня, который уже был на грани истерики. — Какой от тебя толк, разве что бумажки писать, переведу тебя на канцелярскую работу. Ацуши зарыдал в голос, а Осаму ушёл, даже не взглянув на него. Тигр плакал, а Рюноске стало его жаль, он ведь проходил через нечто подобное, только Дазай никогда не проявлял о нём заботу и не давал поблажек, хотя в последнее время, поблажек он Ацуши тоже не давал. Акутагава, повинуясь странному порыву, обнял оборотня, а тот в ахуе уставился на Рюноске сквозь слёзы и тоже обнял его в ответ. Так они и просидели в обнимку больше часа, а потом отправились домой. А однажды, когда Дазай был особенно жесток к Рюноске, Ацуши буквально на руках отнёс его в их квартиру. Там всё и произошло, Накаджима с Рюноске переспали, так как оба чувствовали друг к другу непреодолимое влечение. Конечно, Акутагава был сверху, но какое это имеет значение, если двое любят друг друга? А они любили, совсем скоро они это поняли, когда Дазай отправил их на совместное задание, и им пришлось прикрывать друг друга. Ацуши кинулся защищать Рюноске, сам подставившись под удар. Конечно, он выжил — регенерация помогла, но пока раны не зажили, он лежал на поле боя обессиленным, а Аку поднял его на руки, вызвал машину и отвёз домой. Однажды Акутагава, зайдя в кабинет босса увидел, как Чуя и Дазай целуются. Босс приказал Рюноске покинуть кабинет, а позже вызвал его, когда Чуи не было рядом. — Чуя всегда был моим, ты случайно туда затесался, — сказал он владельцу Расёмона, холодно взглянув в серые глаза. — Твоя судьба — Ацуши, я надеюсь, ты понимаешь это? — Я не знаю, — ответил брюнет. — Чуя тебя не вспомнит и ваших отношений тоже. Если сейчас расскажешь, он тебе всё равно не поверит. Тигр любит тебя и ты его, не упусти свой шанс. Рюноске ничего не ответил, но пошёл к тигру, а потом затянул его в один из кабинетов, и они занялись любовью несколько раз, впервые поменявшись ролями, поскольку, благодаря Чуе, Рюноске был универсалом и иногда был не прочь побыть в роли пассива. Акутагава сделал для себя вывод, что он любит Ацуши. План Дазая сработал. Теперь, если даже Чуя всё вспомнит, Акутагава будет с тигром, а не с ним. За это время Чуя прекрасно научился управлять способностью. Пару раз Осаму выезжал на тренировки с ним, чтобы посмотреть чему Накахара научился. А однажды Дазай рассказал рыжему об Арахабаки и сказал ему, что пора попытаться применить порчу, и Чуя попробовал. После того как он пришёл в себя дома в постели, то поведал Осаму о том, что он чувствовал в то время, когда сингулярность была активна. — Это ужасные ощущения ярости, гнева, ненависти и боли. Будто он пытается подавить мою волю и прорывается наружу. Мне кажется, что он мог бы вырваться окончательно, если бы ты не остановил его. — Ты никогда не рассказывал о своих ощущениях во время активации порчи, — Осаму хмыкнул. — Хотя я догадывался о том, что всё происходит именно так. Несколько раз Чуя с Дазаем ходили на боевые задания, на одном из них рыжему пришлось активировать сингулярность. Он быстро расправился с врагами, после чего Дазай обнулил эспера и унёс обессиленного с поля боя на руках. Что касается отношений соукоку, то они определённо развивались в нужном Дазаю направлении, и всё шло по его плану. Получив второй шанс, Осаму хотел исправить все свои ошибки и искупить вину перед Чуей, и он сделал для этого всё возможное. Накахара не помнил о том, какие у них отношения были с Дазаем до потери памяти; теперь они с шатеном никогда не ругались и не скублись, как случилось во времена их юности; Дазай был с ним ласков и нежен, хотя иногда всё же подкалывал рыжего в шутку, но Чуя не обижался за такое. После того как они с Осаму начали спать вместе, постепенно Накахара стал осознавать, что шатен ему дорог, а вскоре Чуя понял, что любит его. Прошло ещё несколько месяцев и к Чуе постепенно начала возвращаться память. Как-то он сказал Осаму: — Я вдруг сегодня вспомнил, как попал в мафию и как до этого состоял в «Овцах». — Правда? Это хорошо, значит память постепенно начала к тебе возвращаться и, наверное, вскоре ты вспомнишь всё, — ответил Дазай. На самом деле, он боялся этого больше всего на свете, так как не был уверен в том, что Чуя его простит, если всё вспомнит, но, что он мог сейчас сказать рыжему? Он ведь должен был как-то прокомментировать его слова. Память к рыжему возвращалась медленно, но уверенно. Каждый день у Чуи появлялись какие-то новые воспоминания, и он рассказывал о них Осаму. — Дазай, — как-то сказал он. — У нас ведь были с тобой ужасные отношения в прошлом, как мы вообще с тобой начали встречаться? — Мы любили друг друга, хотя и не понимали этого. — Осаму притянул к себе Чую и поцеловал. — Когда мы осознали свои чувства, то поняли, что не можем жить друг без друга. — Ты великий лжец, Дазай, и манипулятор, — ответил рыжий, отстраняясь от шатена и внимательно глядя в его глаза. — Я не сказал тебе сразу, но вспомнил, как это произошло в первый раз. И то, как ты заставил меня это сделать. Знаешь, тебе повезло, что я так же вспомнил, что простил тебя, иначе я бы тебя убил за такое. — Прости. Я совершил много ошибок и ужасных поступков, но я хочу всё исправить. — Кофе будешь? — спросил Чуя, а когда Осаму кивнул, сварил кофе себе и ему. — Значит, это ты убил босса? Осаму кивнул, похоже было, что все воспоминания Чуи были связаны с той вариацией будущего, в которой Осаму погиб, и шатен очень надеялся на то, что вторую, эспер не вспомнит. — Подожди, ты же изгнал Коё, но она здесь. — Чуя сделал несколько глотков кофе и поставил чашку на стол. — Что-то не сходится. Коё здесь. Ты не мог простить её за предательство и вернуть. Только не ты. — Чуя, но ведь ты сам сказал, что Коё здесь. — Осаму тоже сделал несколько глотков кофе и также поставил чашку на стол. — Я ничего не понимаю. У меня в голове всё перемешалось. Я же работал в агентстве, получается, что ты мне соврал? Как я снова оказался в Портовой Мафии? Нет, я не работал в агентстве, я шёл на собеседование, а потом встретил тебя. У меня сейчас голова лопнет. Что происходит, Дазай? Я схожу с ума? Чуя схватил Осаму за руку и посмотрел в его глаза. — Почему ты молчишь? Тебе ведь всё известно. Что это за воспоминания? Они, как будто совсем из другой жизни. — Рыжий отпустил ладонь Дазая и схватился руками за голову. — Чуя, успокойся. — Осаму нежно коснулся рукой лица эспера. — Ты не сходишь с ума. Это действительно другая жизнь. — Как это, в каком смысле? — Накахара внимательно посмотрел в карие омуты глаз шатена. — Ты вернулся в прошлое для того, чтобы изменить будущее, — ответил Дазай и взял рыжего за руку. — Как, почему, зачем? Что там произошло? — Слишком много информации для одного дня. Ты сам скоро всё вспомнишь. — У меня голова раскалывается от этих воспоминаний. Я не могу понять, какие из них из реальной жизни, а какие нет. Я шёл в агентство на собеседование, со мной был Акутагава. Я встретил там тебя, и я помню, свои чувства в тот момент. Я тебя ненавидел, почему? И почему я был с Акутагавой? Подожди, мы встречались с Акутагавой! Но ты сказал, что мы встречаемся с тобой. Я помню, как мы упали с лестницы, именно тогда я потерял память. Ты меня обманул? — Накахара со злостью посмотрел на Осаму и отдёрнул руку. — Чуя, прости. Да, я тебя обманул, но лишь потому что безумно люблю и хотел вернуть. — Значит мы с тобой расстались? — Увы, и это моя вина. Ты начал встречаться с Рюноске, но я не переставал тебя любить. — Почему Акутагава ничего не сказал мне о том, что мы с ним встречаемся? — вскричал Чуя, подрываясь со своего места, но продолжая сверлить взглядом Осаму.— Как ты заставил его молчать? — Я просто попросил его не говорить тебе поначалу, а потом он начал встречаться с тигром, ты ведь знаешь об этом. — Сволочь! — Чуя не сдержался и вмазал шатену в глаз, от удара, тот свалился со стула, больно ударившись задницей об пол. — Чууя... — простонал Осаму, поднимаясь с пола и потирая ушибленный зад. — Больно же! — Я знаю и мне плевать, Скумбрия! Скажи спасибо, что легко отделался. — Какой же ты всё-таки жестокий, шляпка. Скажи, ты его любишь? — Да пошёл ты! — Чуя вылетел из кухни и, накинув на себя плащ, позабыв о шляпе, обулся и выскочил на улицу. Рыжий был в бешенстве и первым его желанием было пойти к Акутагаве, что он и сделал. Открыл ему Ацуши, и Чуя, почти оттолкнув тигра со своего пути, влетел в квартиру Рюноске. — Где он? — В магазин пошёл. Что случилось? — Ничего. Давно он ушёл? — Да, я думаю, что скоро Акутагава вернётся. Не успел Ацуши это сказать, как дверь отворилась, и Чуя увидел Рюноске. — Нам нужно поговорить, — произнёс рыжий, неотрывно глядя в серые глаза. — Я вспомнил тебя, нас. — Ацуши, не мог бы ты оставить нас с Чуей наедине? — задал вопрос оборотню Рюноске, разуваясь в коридоре и ставя пакеты на пол. — Хорошо, — оборотень кивнул и покинул квартиру, прикрыв за собой дверь. — Проходи на кухню, — пригласил рыжего Акутагава и первым прошёл в комнату. — Чай будешь? — Я бы выпил, что-нибудь покрепче. — Прости, но у меня нет спиртного. — Тогда ничего не нужно. Рюноске, я вспомнил о том, что у нас с тобой были отношения перед тем, как я потерял память. — Да, — Акутагава кивнул и сел за стол, Чуя тоже присел на стул, придвинув его к брюнету ближе. — Почему ты не сказал мне? — Потому что ты не помнил меня и наших чувств, да и Дазай просил не говорить. — Скажи, у тебя с тигром серьёзно? — Да, я люблю его, прости. Но ты ведь любишь Дазая? — Я уже не уверен в этом. Воспоминания возвращаются слишком быстро, и есть вещи, о которых мне совсем не хочется вспоминать. Стоп, это же я убил босса! — Что? — Рюноске неверяще посмотрел на рыжего. — Зачем ты это сделал? — Зачем? — Чуя задумался на какое-то время, затем продолжил: — Не знаю. Хотя нет, знаю. Я убил его ради тебя и твоей сестры. — Чуя, я тебя не понимаю. — Он мог причинить вам зло. — О чём ты говоришь? — Неважно. Я пойду, Рюноске, удачи тебе с тигром. — Спасибо. Выйдя из квартиры Акутагавы, Чуя пошёл в бар. Заказав себе бутылку вина, рыжий залпом выпил несколько бокалов. Голова раскалывалась от происходящего и то, что Чуя начал сейчас вспоминать, ему совсем не нравилось. Он вспомнил, как вернулся в прошлое и почему; он вспомнил, за что он убил Мори Огая, и сейчас воспоминания, нахлынувшие на него слишком быстро и в огромном количестве, просто сводили его с ума. «Не может быть, — думал Чуя, — это всё какой-то дурной сон». Он вспомнил всё о том, что пытался скрыть от него Дазай. Чуе было больно от этих воспоминаний. Вспомнив свою жизнь с Осаму в одной из вариаций будущего, Накахара был в шоке. То, что Осаму там сотворил не укладывалось у него в голове. Рыжий не заметил, как допил бутылку вина, затем он заказал ещё одну, а вскоре уже допивал и её. Конечно, его конкретно вставило, и он не был уверен, что сможет добраться домой самостоятельно, но рука сама потянулась за бутылкой и, на этот раз, рыжий даже не удосужился воспользоваться бокалом. Поднеся её к губам, Чуя сделал глоток, а затем ещё один. Поставив бутылку на стол, Накахара снова хотел поднести её к губам, но кто-то схватил его за руку. Подняв глаза вверх, рыжик увидел лицо, которое сейчас ему хотелось видеть в самую последнюю очередь. — Отвали, уёбок! — запротестовал рыжий и попытался вырвать руку с бутылкой из захвата шатена. — По-моему тебе уже достаточно, — сказал Осаму, всё-таки забирая бутылку из руки Накахары. — Иди на хуй! — Если только на твой. Чуя попытался встать и ударить шатена, но был настолько пьян, что сделать этого ему не удалось, и он чуть не упал, но Дазай подхватил его, не позволив свалиться на пол. — Поехали домой, Чуя. — Я к тебе не поеду, сволочь! Я всё вспомнил, обо всём, что ты сделал, мразь! — Давай завтра об этом поговорим. Поехали или мне тащить тебя на руках? — Только попробуй, и я убью тебя! — Не убьёшь. Потому что, несмотря ни на что, ты меня любишь, Чуя. — Я тебя ненавижу! — Если бы это было так, ты убил бы меня ещё тогда, и мы бы сейчас с тобой не разговаривали. Пойдём. Однако Чуя никуда идти не собирался, и Осаму, подхватив его на руки, вынес из бара. Накахара пытался сопротивляться, шипел и предпринимал попытки вырваться, но у него ничего не выходило, слишком уж он был пьян. Погрузив эспера в машину, и пристегнув его ремнём безопасности, Осаму сел за руль и заблокировал двери автомобиля. Чуя активировал способность для того, чтобы освободиться от ремня безопасности, который он не смог отстегнуть руками, но Дазай прикоснулся к нему, обнуляя способность. — Сволочь! Я убью тебя! — шипел Накахара, на что Осаму лишь сказал: — Да, да, конечно, только это будет завтра. Осаму завёл машину, и они тронулись в путь. Неожиданно, как для себя, так и для шатена, Чуя отрубился, а когда Дазай подъехал к своему дому, ему снова пришлось нести эспера на руках. Уложив рыжего в постель, Осаму лёг рядом с ним и, обняв рыжика, притянул к себе. Чуя спал, как убитый, но потом ему стало плохо, и Осаму пришлось отводить Накахару в туалет для того, чтобы он мог освободить желудок. За эту ночь Чуе становилось плохо несколько раз, поэтому Дазай просто принёс тазик и поставил его возле кровати. Проснувшись утром, Накахара поднялся с постели и просто хотел молча уйти, но ему опять стало плохо, и он побежал в ванную комнату, чтобы снова прорыгаться, хотя и рвать ему уже было нечем, но позывы к рвоте не прекращались, эспера трясло и всё его самочувствие было просто отвратительным. Услышав, что Чуе снова стало плохо, шатен зашёл в ванную и помог рыжему подняться с колен, на которые он стал, когда его рвало. — Отвали! — прошипел Накахара, вытирая рот рукой и пытаясь оттолкнуть шатена. — Позволь мне помочь тебе, Чуя, — не отставал Дазай. — Ты же на ногах не стоишь. Умойся, тебе станет легче. Осаму открыл кран с холодной водой, и Чуя, решив не спорить, подставил руки под воду и плеснул её себе в лицо, затем ещё и ещё. Дазай протянул рыжему полотенце, и тот вытерся им. — Пойдём на кухню. — Отстань от меня! — Тебе нужно похмелиться, у нас есть вино. — Я не хочу. — Тебе станет легче. Пойдём. Поддерживая Чую под руку, Осаму отвёл его на кухню и усадил на стул. Налив рыжему вина, Дазай передал бокал эсперу и сказал: — Залпом. И Чуя выпил. Осаму налил ему снова, а себе виски. — Чуя, давай поговорим, — произнёс Дазай. — Нам не о чём говорить, — ответил Накахара, делая несколько глотков вина. — И если бы мне не было так плохо, я бы тебя просто убил. — Что мне сделать, чтобы ты меня простил? — Ничего. Это бессмысленный разговор. — Я хочу, чтобы ты понимал. Всего этого не происходило с нами в нашей реальности. Акутагава и его сестра живы, с ними ведь ничего плохого не случилось. С тобой тоже всё хорошо. Я бы мог совершить все эти поступки, но я их не совершил. — Не пытайся провести меня. Всё это происходило на самом деле и всё это сделал ты, пусть и в другой жизни, это неважно, ты тот самый человек и остался таким же. — Нет, Чуя, я другой. Мы прожили с тобой почти полгода, когда ты потерял память. Неужели у тебя могут быть в этом, какие-то сомнения? — Я знаю кто ты на самом деле. Ты лжец и манипулятор, а ещё ты подонок и садист. Больше ты меня не проведёшь. — Чуя, ты ошибаешься. Я не могу оправдывать свои поступки, которые совершил в другой жизни и не хочу этого делать. Но я люблю тебя, поверь, ты самый важный и дорогой для меня человек. Прости меня. — Не дождёшься. Этому не бывать! Ты обманул меня, когда я потерял память, сказал, что мы с тобой встречаемся и устроил всё так, чтобы Акутагава начал встречаться с Ацуши для того, чтобы я не мог быть с Рюноске. Как ты когда-то сказал? Что я не буду с Акутагавой? И ты добился своего. — Я сделал всё это лишь по одной причине. Потому что, я безумно тебя люблю. — Любишь, да? — Накахара криво усмехнулся. — Ты не знаешь, что значит любить. Ты не способен на любовь, Дазай. Это ведь ты всё подстроил? — Что именно? — спросил Осаму, отпивая виски из своего стакана. — Моё падение и потерю памяти. — Конечно нет. Откуда мне было знать, что ты потеряешь память? — Я тебе не верю. — Чуя, я ведь выпал из окна вместе с тобой и на твоём месте мог оказаться я. — А может ты хотел совершить двойной суицид, а точнее тройной? — Поверь мне, это не так. — Осаму снова отпил виски из стакана и закурил сигарету. Накахара потянулся рукой за сигаретами, но Дазай накрыл его ладонь своей, Чуя отдёрнул руку и со злостью посмотрел на Осаму. — Тебе не стоит сейчас курить, — сказал шатен, а Чуя залпом выпил вино из бокала и снова его наполнил. — Я не верю ни одному твоему слову, — произнёс рыжий. — Мы ведь были с тобой счастливы. В той жизни, где я убил Мори и здесь. Ты ведь не сомневался в том, что я люблю тебя, и я знаю, что ты тоже любишь меня. — Нет, — Чуя покачал головой. — Я люблю Акутагаву. — Ты врёшь, — сказал Осаму неотрывно глядя в лазурные глаза, но Чуя отвёл взгляд. — Чуя, посмотри мне в глаза и скажи, что не любишь меня, обещаю, что оставлю тебя после этого в покое. — Я не люблю тебя, — произнёс рыжий, но так и не смог заставить себя посмотреть в глаза шатену. — Посмотри мне в глаза, Чуя, и повтори это, — настаивал на своём Дазай. — Да пошёл ты! — снова разозлился эспер и, встав со стула, направился к выходу из квартиры Осаму. — Ты меня любишь, Чуя, — сделал вывод шатен, впрочем, не пытаясь остановить рыжего. — Ты можешь думать, что хочешь. И как бы там ни было, я никогда тебя не прощу. Чуя обулся, взял плащ и шляпу и покинул квартиру Осаму, захлопнув за собой дверь. Дазай не пытался его остановить, он решил дать рыжему время обо всём подумать и встретиться с ним через пару дней.Часть 12
5 ноября 2021 г. в 14:52
Примечания:
Приятного прочтения, не забывайте оставлять отзывы.
— Привет, — сказал шатен, целуя в губы рыжика лёгким поцелуем, едва коснувшись его губ своими, когда заметил, как открылись заспанные голубые глаза.
— Привет, — зевнув, ответил Чуя, глядя в карие омуты, зарываясь пальцами в каштановые кудри, притягивая голову шатена к себя и сам втягивая его в глубокий поцелуй.
— Я сделал тебе кофе, — произнёс Осаму, когда поцелуй закончился, передавая рыжему кружку с горячим, дымящимся напитком, которая стояла на тумбочке возле кровати.
— Ничего себе! Кофе в постель? И часто ты мне так кофе в постель носишь? — поинтересовался Чуя, принимая чашку из рук шатена и делая из неё несколько глотков.
— К сожалению, не часто. Обычно ты просыпаешься раньше меня.
— Значит это я тебе кофе в постель приношу?
— Иногда. Завтракать будешь?
— А что у нас на завтрак? — задал вопрос рыжий, отпивая немного кофе.
— Оякодон, — ответил Дазай.
— Пожалуй, буду.
— Тогда жду тебя на кухне.
Осаму вышел из спальни, а Чуя, допив кофе, отнёс чашку на кухню и пошёл умываться.
Закончив с водными процедурами, он присоединился к шатену и, присев за стол рядом с ним, приступил к поглощению пищи.
Позавтракав и одевшись, парни отправились на работу.
Чуя по-прежнему работал в кабинете босса, изучив дела подчинённых, он принялся вникать в сферы деятельности Портовой Мафии. Осаму оставил его в кабинете одного и куда-то ушёл, пока его не было, туда заходили несколько раз их с Дазаем подчинённые, оставляя для босса какие-то документы, которые Чуя говорил им положить на стол. Через час вернулся Осаму и снова занялся бумажной работой.
Затем кто-то ему позвонил, и он снова покинул кабинет, но вскоре вернулся, потом ему кто-то вновь позвонил, и он сказал в трубку:
— Я понял, Каджи, спасибо.
Сбросив вызов, Осаму набрал чей-то номер и произнёс:
— Зайди ко мне с тигром.
Минут через пятнадцать, в кабинет босса постучали и на пороге показались Акутагава с Ацуши.
— Проходите, — обратился Осаму к Рюноске и оборотню, парни вошли в кабинет, а Акутагава поздоровался с Чуей, поинтересовавшись, как у него дела и как он себя чувствует. Рыжий ответил, что хорошо, а Дазай сказал: — Подойдите ко мне.
Рюноске и Ацуши направились к столу, за которым сидел босс.
— Для вас двоих у меня есть задание, — проговорил Осаму и посмотрел сначала на брюнета, затем на блондина. — Кстати, как ваши тренировки?
— Нормально, — ответил Рюноске.
— Есть успехи?
— Дазай, мы тренируемся, но пока без применения способностей, — произнёс брюнет. — Оборотень ведь не может самостоятельно превращаться из тигра в человека.
— Сегодня ему предоставится шанс попробовать сделать это, так как задание у вас боевое.
— А может, я сам пойду на миссию? — спросил Акутагава. — От оборотня будет больше проблем, чем пользы. Что я буду с ним делать, если он не сможет превратиться обратно?
— Вы идёте вместе, и это не обсуждается, — решил босс. — Ему нужно чему-то учиться, именно поэтому я отправляю на задание вас обоих. Координаты базы врага, я скину тебе на смартфон. Там будет человек двадцать бойцов и два эспера, один из которых управляет огнём, второй — обладает супер скоростью. Ацуши так же обладает супер скоростью, займёшься эспером, управляющим огнём, а наш Тигр пусть возьмёт на себя второго одарённого. После выполнения задания отзвонись.
Когда тигр с Акутагавой ушли, Чуя спросил:
— Ты не пойдёшь с ними? Насколько я понял, твой тигр не достаточно хорошо управляет своей способностью, уверен, что это хорошая идея: посылать его на это задание?
— Конечно, я пойду, чтобы присмотреть за ним и обнулить в случае чего, но они не должны об этом знать.
— Мне пойти с тобой?
— Это не обязательно, но, если хочешь, поехали вместе.
Чуе не хотелось оставаться тут одному, поэтому он решил ехать с Дазаем, но отправились в путь они не сразу; Осаму сказал, что у них есть ещё время, пока Ацуши с Акутагавой доберутся до места, пока уничтожат противника; выехали минут через тридцать, а прибыв на вражескую базу, они обнаружили растерзанные и изувеченные трупы и не только их. Ацуши в образе тигра набросился на Акутагаву; Рюноске проткнул оборотня Расёмоном; оба эспера дрались не на жизнь, а на смерть, и они не замечали Дазая с Чуей.
— Может стоит их остановить? — поинтересовался рыжий.
— Пока нет. Хочу понаблюдать за этим. Они так похожи на нас тобой когда-то.
— А? — Чуя удивлённо приподнял левую бровь и взглянул на шатена. — Мы что, тоже так дрались?
— Вообще-то, ещё хуже, только без применения способностей.
— Серьёзно?
— Серьёзней некуда.
— А они не поубивают друг друга?
— Вряд ли. У тигра регенерация, а Акутагава не даст себя ранить.
Тем временем драка между оборотнем и Акутагавой продолжалась. Тигр отступать не собирался, подпрыгнув вверх, он в очередной раз набросился на Рюноске, а тот, атаковав его Расёмоном, отрубил Ацуши ногу, который, видимо, от боли принял человеческий облик и, корчась на земле, кричал так, что уши закладывало.
— Это нормально, вообще? — спросил Чуя Осаму.
— Ничего страшного, нога у него новая отрастёт.
Однако Акутагава продолжил атаковать и в очередной раз проткнув паренька Расёмоном, поднял его вверх.
— Достаточно! — крикнул Осаму, подходя к Рюноске, и тот, вздрогнув от неожиданности, отпустил Ацуши, который упал на землю с большой высоты. Далее последовал удар в лицо Акутагавы, и эспер отлетел на несколько метров назад. В руках Осаму появился пистолет, и он несколько раз выстрелил в Рюноске, тот успел использовать Расёмон, как щит и пули, не долетев до него, упали на землю. — Молодец! — похвалил ученика Дазай и продолжил: — А за тигра убью, если такое повторится ещё раз.
Тем временем у Ацуши отросла нога и он, вновь обратившись тигром, набросился на Акутагаву, Дазай вовремя успел прикоснуться к нему рукой, сверкнула белая вспышка, обнуляя способность, тигр, превращаясь на лету в человека, грохнулся на землю к ногам учителя.
— Хватит, я сказал! — оборвал ученика Осаму. — Поехали в порт.
Видя, что Рюноске направляется к машине Дазая, Ацуши заявил:
— Я с ним не поеду.
— А кто тебя вообще спрашивает? Быстро в машину! — прикрикнул Осаму на оборотня и тот, решив не спорить с наставником, сел на заднее сиденье автомобиля, но отодвинулся от Рюноске подальше.
Чуя всё это время удивлённо наблюдал за происходящим, потом тоже пошёл к машине и плюхнулся на переднее сиденье рядом с водительским. Осаму сел за руль и эсперы тронулись в путь.
Высадив Ацуши и Акутагаву в порту, Осаму отозвал оборотня в сторону и сказал:
— Ацуши, у Рюноске непростой характер, но он тебя больше не тронет, по крайней мере сегодня, однако многое зависит и от тебя тоже. Я не просто так объединил вас в дуэт, это ведь ты набросился на Акутагаву, когда вы уничтожили общего врага?
— Простите, Дазай-сан, но в таком состоянии, я почти не контролирую себя, мне трудно сдерживать ярость и гнев.
— Это всего лишь отговорка. Ты ведь не набросился на Акутагаву сразу, как только вы прибыли на базу. Прежде вы с Рюноске выполнили задание, а потом уже подрались. Я хочу, чтобы ты научился самоконтролю, если у тебя будет желание, ты научишься и контролировать способность и свой гнев, находясь в обличии тигра. С завтрашнего дня приступим к тренировкам, а сегодня просто будь сдержаннее.
— Хорошо, Дазай-сан, я постараюсь.
— Ты должен не просто постараться, а очень хорошо постараться. Я на тебя возлагаю большие надежды.
— Я вас не подведу, Дазай-сан.
— Можешь идти, Ацуши.
Тигр кивнул и пошёл в сторону высотки Портовой Мафии, в которой несколько минут назад скрылся Акутагава.
Осаму подошёл к Чуе, тот курил возле машины, и шатен спросил:
— Поехали обедать?
— Поехали, — рыжий бросил окурок на землю и, раздавив его ногой, сел в машину.
Пообедав в ресторане, эсперы отправились на "свой" полигон, где Чуя учился контролировать способность, что получалось у него с каждым разом всё лучше и лучше. Он уже легко мог активировать Смутную Печаль, а так же деактивировать её.
— Ты молодец, Чуя, — сказал Осаму, глядя в лазурные глаза. — С завтрашнего дня я хочу заняться тренировками тигра и Акутагавы. Ты уже научился загонять способность обратно, и можешь обходиться без меня, но тебе стоит потренироваться в управлении гравитацией. Ты раньше такие вещи вытворял с её помощью, думаю, что легко научишься делать это снова.
— Да, без проблем. Я могу и сам ездить на полигон. Кстати, я водил раньше машину?
— Да, причём отлично водил.
— Интересно, у меня сохранились навыки вождения или я забыл их, как и свою способность?
— Мы можем проверить это, когда поедем домой.
— Отлично. А у меня есть своя машина?
— Да, — ответил Осаму.
— И где она? — задал новый вопрос рыжий.
— Стоит в порту, — последовал ответ.
После того, как Чуя потерял память, Осаму отыскал машину эспера, предполагая, что рыжий рано или поздно спросит о ней. Не сам, конечно, отыскал, её нашли его люди; автомобиль Накахары находился на платной стоянке, потом его перегнали в порт.
Спустя несколько часов эсперы отправились домой, и Чуя сел за руль автомобиля Дазая. Как ни странно он не забыл навыки вождения и вести машину у него получалось довольно неплохо. Заехав по пути в ресторан, мафиози заказали еду на вынос, после чего поехали домой.
Поужинав и выпив немного вина, они отправились спать, а точнее в спальню.
— Мне лечь с тобой? — спросил Осаму рыжего.
— Пошли уже. — Чуя обнял шатена, притягивая его к себе, целуя в губы. А когда поцелуй закончился, продолжил: — Ведь всё уже было.
Взяв Чую за руку, шатен увлёк его за собой в спальню, где снова их губы слились в страстном неистовом поцелуе, от которого оба парня тут же возбудились.
Осаму расстегнул рубашку рыжего, касаясь мускулистой груди рукой, проводя по ней пальцами, оглаживая и теребя соски. Затем его тёплые, нежные губы коснулись одного из них, затягивая его в рот и слегка посасывая, от чего Чуя застонал. Руки Осаму переместились к плечам эспера, оголяя их и освобождая от рубашки, которая вскоре оказалась на полу. Накахара расстегнул рубаху шатена, но некоторые пуговицы не желали поддаваться его пальцам, поэтому он просто рванул ткань, и она полетела на пол, вслед за рубашкой рыжего. Расстегнув ремень на брюках шатена, Чуя стянул их вместе с боксёрами, после чего размотал бинты с "мумии" и они отправились вслед за одеждой любовников. Взяв шатена за руку, рыжий увлёк его за собой на кровать, прошептав ему на ухо:
— Хочу почувствовать тебя в себе.
Уговаривать Осаму ему не пришлось, поэтому шатен, расстегнув ремень и ширинку на брюках Чуи, стянул их с него и бросил на пол, после чего снял с эспера боксёры и отправил их следом.
Губы шатена накрыли губы рыжего, сминая их и целуя, Осаму проник в чужой рот языком, углубляя поцелуй, чувствуя учащённое дыхание и сердцебиение любовника. Ладони шатена оглаживали тело возлюбленного, а руки Чуи зарывались в густые каштановые волосы. Разорвав поцелуй, Осаму целовал лицо рыжего, точку за ушком, его шею и грудь, от чего Чуя постанывал и выгибался. Губы шатена переместились ниже, целуя плоский живот, скользнули ещё ниже, вбирая в рот влажную от предэякулята головку возбуждённого члена. Осаму провёл языком по ней, обводя её по кругу, смещаясь вниз, цепляя языком уздечку и проводя по стволу дразнящими движениями, заглотил член в рот полностью, позволяя войти ему до конца. Рыжий застонал, и его рука легла на затылок шатена, прижимая голову любовника плотнее к своим бёдрам и заставляя взять в рот член ещё глубже. Осаму заглатывал ствол до конца, позволяя входить ему в самое горло, истекая слюной, с трудом преодолевая дискомфорт, лишь иногда вытаскивая член рыжего изо рта, для того, чтобы сделать глоток воздуха. Неожиданно он отстранился, в его руках появилась баночка лубриканта, которым шатен обильно смазал свои пальцы, проникая ими в анус партнёра, добавляя по очереди один за другим, заставляя рыжика стонать и дрожать всем телом от этих действий. После вчерашнего секса, Чуя в растяжке не нуждался, поэтому Осаму не стал слишком много уделять времени этому процессу и, вытащив пальцы из рыжего с пошлым хлюпом, он, снова воспользовавшись лубрикантом, смазал им анус любовника и свой член; приставив крупную головку ко входу, толкнулся в Чую, входя в него до половины, а секунд через десять снова двинул бёдрами вперёд, входя уже до конца.
Выждав немного времени, Осаму подался назад, снова толкаясь в парня под ним, который от этого толчка застонал, ощутив, как член шатена попал по простате и обхватил ягодицы любовника своими ногами, подаваясь ему на встречу, желая вобрать член глубже.
— Сюда, ещё, — простонал он, и Осаму снова толкнулся в него под тем же углом, от чего рыжик вскрикнул, вновь подаваясь бёдрами вперёд и насаживаясь на член.
Очередной толчок шатена был встречен новым стоном и движением бёдер вперёд. Удерживая партнёра руками за задницу, шатен ускорился и углубил проникновения. Каждый его толчок внутри любовника сопровождался стонами и криками последнего, да и самому Осаму не всегда удавалось сдерживать стоны, ведь это было так кайфово, ощущать, как его член сжимают внутри тёплые и упругие стенки. Закинув ноги любовника себе на плечи для того, чтобы проникать в него ещё глубже, Осаму снова толкнулся в рыжего, сорвав с его губ очередной стон.
— Сюда? — шёпотом спросил шатен, в очередной раз толкаясь в раскрасневшегося и разгорячённого парня.
— Да-а, — простонал рыжий. — Быстрее.
Выполняя просьбу любовника, Осаму ускорился, всё быстрее, резче и глубже проникая в него, каждым своим толчком, срывая с губ Чуи крики и ощущая, что он уже на грани, да и сам шатен, с трудом сдерживался, чтобы не кончить прямо сейчас, а прежде довести до оргазма партнёра. Положив ладонь на член рыжика и обхватывая его, Осаму задвигал рукой, одновременно с этим, продолжая резко вбивать партнёра в постель, не в силах более сдерживаться, шатен с криком излился в рыжего, одновременно с этим, ощутив, как его рука увлажняется от чужого семени, а уши ласкают крики любовника, который, всё-таки кончил одновременно с ним. Выйдя из рыжика, шатен обессиленно свалился на него сверху, всё ещё дрожа после острейшего оргазма и пытаясь отдышаться, в ожидании, когда сердцебиение придёт в норму. Чуя поглаживал Осаму по спине, так же пытаясь нормализовать дыхание и сердцебиение. Через пару минут, шатен откатился с рыжего в сторону и лёг рядом, притягивая любовника к себе и целуя его в губы, ощущая, как возбуждение вновь заставляет сердце биться чаще.
— Осаму... — прошептал рыжик в губы Дазая, ощущая, так же как и шатен новый прилив возбуждения.
— Что? — так же в губы любовника прошептал Осаму.
— Давай хоть в душ сходим.
— Сходим, но потом. — Шатен протянул Чуе влажные салфетки, которые лежали на тумбочке возле кровати. — Я снова хочу тебя.
— Какой ты ненасытный, однако, — усмехнувшись, произнёс Накахара, принимая салфетки из рук любовника и вытирая ими свой живот.
— С тобой всегда было так. Я никогда не смогу тобой насытиться, моя рыжая бестия. — Осаму накрыл поцелуем мягкие, податливые губы рыжего, проникая в его рот языком и оглаживая затылок, руки Чуи так же зарылись в каштановую шевелюру, прижимая голову парня плотнее. — Снова в тебе? — спросил шатен, а услышав утвердительный ответ, потянулся за смазкой.
На следующий день Дазай, как и собирался, приступил к тренировкам тигра и Акутагавы. Сначала он провёл спарринг состязание с обоими учениками одновременно, результат его не устроитроил, оба ученика проиграли и получили пиздюлей от учителя, как физически, так и словесно. Назвав их никчёмными бестолочами с бесполезными способностями, Дазай сказал:
— Теперь друг против друга. Активируйте способности и погнали.
Тигр и Акутагава активировали способности и вступили в бой. Расёмон резал оборотня, оборотень рвал когтями Расёмон и всё-таки разорвал его один раз, после чего нанёс Рюноске страшный удар тигриной лапой, который, без сомнения, стал бы смертельным для Акутагавы, так как Расёмон был разорван и его владельцу требовалось время, чтобы вновь активировать его для защиты, но неожиданно между соперниками вырос Дазай и коснулся; одновременно обоих эсперов своими руками, сверкнула белая вспышка, способности обнулились, и Осаму сказал:
— На сегодня достаточно.