***
Как оказалось, пребывание в Хогвартсе летом было не очень увлекательным. Других профессоров почти не было; единственные, кого она регулярно встречала, были МакГонагалл (она предложила называть ее Минервой, но это было неловко, поэтому Гермиона не стала), Снейп (который бы не позволил называть его по имени) и Хагрид (с которым она регулярно встречалась за чаепитием). Грейнджер сразу же нашла себе занятие и способ скоротать время. Она несколько раз просматривала планы своих уроков, внося поправки, пока не осталась довольна. Но потом Гермиона все же проснулась ночью, чтобы заново их переписать. Она распаковала вещи и с огромным удовольствием расставила книги по шкафам, несколько раз меняя сортировку. После окончания примерно половина полки оставалась пустой, что девушка восприняла как знак того, что ей нужно больше книг. Поэтому однажды днем она отправилась в Хогсмид, чтобы приобрести несколько новых томов, а заодно чернильницы, перья и пергаменты. Она все время беспокоилась о том, какое впечатление создаст как учитель и какие мантии ей следует носить. Гермиона также не раз гуляла по территории и исследовала замок. Ее новым открытием стал небольшой, покрытый травой дворик, к которому можно было подняться по винтовой лестнице рядом с ее комнатой. Она часто проводила там вечера с хорошими книгами… и охлаждающими чарами. Ее кожа загорела, а волосы приобрели золотистый оттенок, и она была вполне довольна своей жизнью. Однажды днем в середине июля девушка вошла во двор и обнаружила незваного гостя. Снейп сидел на каменной скамье, которую она обычно занимала, с раскрытой книгой на коленях. Он был без обычных нескончаемых слоев одежды, только черные брюки и белая рубашка, рукава которой были закатаны. Самым обезоруживающим (кроме предплечий Мастера зелий) были его волосы, заправленные за левое ухо. — Ох. Здравствуйте. Он кивнул. — Добрый день. Гермиона внезапно почувствовала себя слишком обнаженной в шортах и майке (неужели она представила, как его взгляд задерживается на оголенных ногах?). — Я могу уйти, если вы предпочитаете побыть один. Северус пожал плечами и вернулся к своей книге. — Если вы не будете приставать ко мне с бесконечными вопросами, я не вижу причин, по которым мы не можем разделить пространство. Сидя на скамейке рядом с ним, Гермиона приоткрыла книгу и попыталась читать. Наблюдение за ним краем глаза отвлекало ее, как и звук его дыхания, и она не могла сконцентрироваться, чтобы прочитать предложение. Возьми себя в руки, Гермиона! Его присутствие всегда раздражало ее. Во-первых, из-за его устрашающего образа, из-за осознания того, что он был Пожирателем смерти. Не потому, что она считала, что он до сих пор им является, даже ее пятнадцатилетняя версия была убеждена, что Снейп на стороне Ордена. А потому, что он когда-то верил, что маглы и маглорожденные — мерзость, и это приводило Гермиону в ужас. После войны она слишком много узнала о нем, о настолько личных вещах, что она даже чувствовала себя виноватой. Гарри поделился абсолютно всем увиденным в Омуте памяти, но министру магии была передана информация, необходимая только для защиты Снейпа. Грейнджер с ознобом вспомнила, как он кричал и злился на них после того, как очнулся от магической комы и обнаружил, что не только жив, но и полностью здоров, и многие считают его героем. Похоже, он не рассчитывал пережить войну. С тех пор Северус стал игнорировать ее, когда это было возможно. — Что-то не так? Гермиона подняла удивленный взгляд, услышав, что он обратился к ней. Снейп закатил глаза. — Вы смотрели на одну и ту же страницу десять минут. Либо вы находите книгу чрезвычайно увлекательной, что весьма сомнительно, либо вы разучились читать. Гермиона закрыла книгу и выпрямила спину. — Это ваши единственные предположения? — В любом случае меня это мало волнует. — Тогда почему вы спросили? В его глазах появился блеск. — Потому что ваша пародия на статую отвлекает, когда человек рядом пытается сосредоточиться. — Я думала о планах своих уроков, — сказала Гермиона, отводя взгляд, чтобы он не заметил признаки лжи в ее глазах. — Есть несколько вещей, с которыми я хочу разобраться до начала семестра. Снейп усмехнулся, и, когда он снова вернулся к своей книге, Гермиона мельком увидела шрам на его шее. У нее по спине пробежала дрожь. — Вы ужасный лжец, Грейнджер.***
В последний день июля Гермиона аппарировала на площадь Гриммо, чтобы отпраздновать день рождения Гарри. Вечеринка была уже в самом разгаре, когда она вошла внутрь и поправила платье, прежде чем пройти на кухню. Благородный и Древний Дом Блэков был неузнаваем и разительно отличался от своей предыдущей версии, когда все еще являлся штаб-квартирой Ордена. После того, как Гарри и Рон переехали на Гриммо после войны, они полностью реконструировали дом. Внутри стало светло и уютно, и им даже удалось избавиться от портрета миссис Блэк. — Гермиона! — Гарри пересек комнату несколькими широкими шагами и крепко обнял ее. — С днём рождения, Гарри, — улыбнулась она, когда они отстранились. Он схватил ее за руку. — Пойдем, ты как раз вовремя. Прежде чем Гермиона успела осознать, она была захвачена кланом Уизли, по очереди обнимавшим ее. После их с Роном расставания через несколько месяцев после окончания войны возникла некоторая напряженность, из-за которой она не была приглашена в Нору на каникулы. Рону пришлось серьезно поговорить с матерью, чтобы она отпустила ситуацию. Гермиона приняла невысказанные извинения, но не забыла о мелочных поступках пожилой женщины. — Меня не было всего месяц, — сказала она Джинни, когда ей вручили большой кусок шоколадного торта. — Мы просто скучали по тебе, вот и все, — улыбнулась Уизли. — Странно, что теперь ты в Хогвартсе… в роли профессора! Гарри кивнул. — Как ты себя чувствуешь, находясь на другой стороне? Гермиона засмеялась. — Спросите меня об этом еще раз через два месяца. Прямо сейчас моя голова забита планами уроков и информацией из книг Запретной секции библиотеки. — Она игриво подтолкнула Гарри. — Кроме того, у кого теперь будет профессор на дне рождения? — Ты меня не учила, так что это не в счет, — пробормотал он. Затем его губы слегка дрогнули. — Хотя я действительно пригласил Снейпа, поэтому я не уверен, что это говорит обо мне. Вилка с тортом выпала из рук Гермионы. — Ты пригласил Снейпа на свой день рождения? Что он сказал? Гарри нахмурился. — Ну, его здесь нет, не так ли? Он прислал милую сову, сказав, что предпочел бы снова подвергнуться нападению этой отвратительной змеи. — Парень попытался сдержать обиду в голосе. — Ох, Гарри, — вздохнула Гермиона. — Я знаю, Гермиона, но стоило попробовать. Рон, который был увлечен едой, попытался что-то сказать, но послышался лишь непонятный приглушенный звук из-за набитого во рту торта. Гермиона закатила глаза. Некоторые вещи никогда не изменятся. — Прошу прощения? Уизли проглотил торт и вытер рот тыльной стороной ладони. — Я сказал, Гарри псих, если пытается урезонить этого мерзавца. Мне жаль тебя, Миона, что тебе приходится находится с ним в одном замке. Рука Гарри сжала тарелку, но он ничего не сказал, просто переглянувшись с Гермионой. Это был не первый раз, когда Рон высказывал свое непопулярное мнение о Снейпе, которое раньше уже много раз приводило к ссорам. Как ни странно, именно Рону было труднее всего принять то, что они узнали о Снейпе… абсолютно не соответствующие ему вещи. Даже Джинни, которая училась Хогвартсе во времена его директорства и не раз подвергалась пыткам со стороны Кэрроу, неохотно, но поменяла мнение в отношении бывшего шпиона. — Не будь идиотом, — сказала Джинни. — Снейп не мой любимый человек или учитель, но он сделал много хорошего. Кроме того, каждый заслуживает второго шанса. Рон фыркнул, показывая, что не согласен, и направился в сторону Джорджа и Чарли. Гарри открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Артур произнес тост. Когда они поздравили именинника, Гермиона не могла не гордиться своим другом. Он был для нее почти братом, и она была счастлива, что ему удалось оставить войну и Волан-де-Морта в прошлом. Это заняло много времени, но сейчас с ним все в порядке. То, как он смотрел на Джинни, а она на него, заставило ее сердце забиться сильнее. Если кто и заслуживал счастья, так это они.***
Августовские дни пролетали очень быстро, и Гермиона с нетерпением ждала начала семестра. Она по-прежнему проводила почти каждый день во дворе возле своих комнат, и, к ее большому удивлению, к ней чаще стал присоединяться Снейп. Они редко разговаривали, но если же это случалось, то возникала горячая дискуссия (однажды они так яростно спорили о применении жаброслей, что Снейп не появлялся в течение трех дней), но в основном они находились в блаженном молчании. Гермиона организовывала и перестраивала свой класс и офисное пространство, пока не остановилась на расстановке, которой осталась довольна. Студенты, вошедшие в ее кабинет, должны чувствовать себя расслабленными. Она также позаботилась о том, чтобы рядом не валялись гриффиндорские принадлежности: учителя должны быть беспристрастными в отношении факультетов. Это было то, на чем директриса акцентировала внимание с тех пор, как школа была восстановлена. Похоже, Гермиона была не единственной, кто был не согласен с откровенным фаворитизмом профессора Дамблдора. За неделю до начала семестра начали возвращаться остальные учителя. Список не отличался от того, каким он был в ее школьные годы; за последнее время появилось всего несколько новых сотрудников, и она познакомилась со всеми во время своего ученичества у Флитвика. Первое собрание персонала перед новым семестром заставило ее вспотеть от беспокойства. Она надела свою новую светло-зеленую мантию, собрала волосы в хвост и даже нанесла немного макияжа, чтобы выглядеть старше и профессиональнее. Несмотря на то, что Гермиона знала, что была способной и взрослой ведьмой, она все еще чувствовала себя некомфортно. МакГонагалл начала собрание, и Гермиона огляделась в поисках свободного места. Помня, что у каждого было «свое» место, она дождалась, пока все займут свои места, прежде чем опуститься в пустое кресло. — Во-первых, — сказала МакГонагалл с теплой улыбкой в сторону Гермионы, — я хочу поприветствовать нашего нового сотрудника факультета, профессора Гермиону Грейнджер. Раздались короткие аплодисменты, и в ее сторону было брошено много ободряющих улыбок. — Большинство из вас знает профессора Грейнджер еще со студенческой скамьи, и я надеюсь, что вы сделаете все возможное, чтобы она почувствовала себя желанной. Рядом с ней фыркнул Снейп. Лицо Гермионы вспыхнуло. По мере того как встреча продолжалась, Гермиона постепенно расслаблялась. Но даже сидя на собрании, будучи профессором, она все еще ощущала себя ученицей, только теперь принимающей решения и правила. График патрулирования был наконец составлен. Гермиона осталась довольна тем, что каждый второй выходной будет свободен от обходов. После встречи профессор Спраут перехватила ее, прежде чем она успела уйти. — Приятно видеть тебя здесь, Гермиона, — сказала она, широко улыбаясь. — Если тебе когда-нибудь понадобится хорошая чашка чая или совет, моя дверь всегда открыта. Кроме того, — лукаво добавила она, — после начала семестра у нас в офисе по вторникам после обходов будет проходить игра в покер. Приглашаем тебя присоединиться. — О, спасибо, — удивленно пробормотала Гермиона, ошеломленная приглашением. Спраут похлопала ее по руке, прежде чем выйти из комнаты. Смешок заставил Гермиону поднять голову. Снейп смотрел на нее с сомнением. — Помона пригласила вас на вечера игры в покер. Выпрямившись, Гермиона кивнула. — Именно. Он вновь усмехнулся. — Хуч жульничает, поэтому, если вам жалко свои галлеоны, я бы посоветовал пропустить. Обычно все это сопровождается большим количеством Огневиски и травмирующими историями этих ведьм. — Я так понимаю, вы принимали участие в этом мероприятии? — Гермиона вопросительно подняла бровь. Снейп ухмыльнулся. — Когда я только начал преподавать. Я был один раз… потом больше никогда. — Неужели истории настолько плохи? — В одной из них фигурировала Хуч, банка мармелада и половина команды холихедских гарпий. У Гермионы отвисла челюсть. Снейп засмеялся низким глубоким смехом, который застал ее врасплох. — Я много раз видел это выражение на лице бывшего студента. — Что вы имеете в виду? — Выражение лица, когда ученики понимают, что бывшие учителя на самом деле тоже люди. Впервые Гермиона позволила себе по-настоящему взглянуть на мужчину перед собой. Высокий и худощавый, сейчас он казался другим, когда она не смотрела на него глазами ребенка. Снейп никоим образом не был красив, но имел довольно эффектную внешность и выглядел более здоровым, чем когда она была студенткой. Его волосы отросли и сейчас касались плеч и его черной профессорской мантии. Они все еще были маслянистыми, и Грейнджер подозревала, что они были такими же вьющимися, как и ее. Целый день над кипящими котлами и испарениями зелий — не самая лучшая среда для волос. Гермиона подняла голову и встретилась с ним взглядом. — Что же я могу о вас узнать, чтобы доказать, что вы тоже человек? Девушка подумала, что профессор ответит едко и саркастично, как он делал обычно, но вместо этого Снейп обратил на нее взгляд, который она так и не смогла понять, и вылетел из комнаты. — Странный человек, — пробормотала она, выходя из комнаты.***
В ночь перед началом семестра стук в дверь ее кабинета заставил Гермиону оторвать взгляд от лежащего перед ней списка студентов. — Входите, — позвала она, закрывая папку и выпрямляясь. Профессор МакГонагалл с улыбкой распахнула дверь. — Я надеюсь, что я не потревожила? Гермиона встала. — Нет, совсем нет. Пожалуйста, входите. — Она указала на кресла у камина. — Не хотите чаю? — Да, спасибо. Гермиона подошла к серебряному чайному сервизу и заварила свежий Эрл Грей, накрыла клюквенным печеньем и отнесла поднос директрисе. — Пожалуйста, угощайтесь, — сказала она, садясь в свободное кресло. — Домовые эльфы с удовольствием заварили бы нам чай, — пробормотала МакГонагалл, наливая себе кипятка. — Я знаю, но предпочитаю делать это сама. — Гермиона налила себе чашку, добавила немного молока и взяла с подноса два печенья. — Я нахожу это успокаивающим. — Конечно. — МакГонагалл сделала глоток и опустила чашку на колени. — Как ты себя чувствуешь, Гермиона, готова к завтрашнему дню? Ты действительно много училась у профессора Флитвика, но быть настоящим профессором — это совсем другое. — Я немного нервничаю, — призналась Гермиона, помешивая чай, — но также в предвкушении. — У тебя все получится, милая. Филиус сказал, что ты была самым способным учеником, которого он обучал за последние двадцать лет. — МакГонагалл подмигнула. — И мы оба знаем, что у мистера Поттера и мистера Уизли ничего бы не получилось без твоей помощи. Лицо Гермионы вспыхнуло. Мерлин свидетель — она, вероятно, прочитала больше их домашних заданий, чем любой учитель. — Если тебе понадобится с кем-то поговорить, я буду рада выслушать, — сказала МакГонагалл с улыбкой. — Осмелюсь предположить, что все профессора протянут руку помощи, если тебе это потребуется. Комок нервов затянулся глубоко в животе Гермионы. — Спасибо, профессор. — Я настаиваю, чтобы ты называла меня Минервой. Трудно избавиться от привычки официально обращаться к бывшим учителям. Мне потребовалось почти пять лет, чтобы перестать называть Альбуса профессором. — Она от души рассмеялась, затем посмотрела на часы на каминной полке. — Я оставлю тебя наедине с собой, — сказала МакГонагалл, вставая, — мне нужно ответить на несколько писем, пока еще не сильно поздно. Поднявшись, Гермиона поставила чашку на низкий столик между креслами. — Спасибо, что заглянули, профе… Минерва, — закончила она после многозначительного взгляда пожилой женщины. После ухода МакГонагалл Гермиона снова опустилась в кресло за своим столом. Готова она или нет, завтра обязательно наступит.