***
Арсений, стараясь не кривиться слишком уж сильно, а то морщины будут, двумя пальцами кое-как держит носок и, вытянув руку максимально далеко от себя, заходит в гостиную, где Антон, развалившись на диване, играет в приставку. — Кхм, Шаст, я, конечно, все понимаю, но ты не думал о том, чтобы попробовать постирать… это? — А что такое? — отзывается Антон, не отвлекаясь от игры. — Да так, просто у тебя носки уже мумифицировались и застыли. Если их зарыть в песок и подкинуть кусок земли ученым, они будут заниматься раскопками, а потом объявят, что найдено новое неполезное ископаемое. Антон молчит какое-то время, сосредоточенно пытаясь убить какого-то персонажа, потом поворачивает голову и смотрит на Арсения. Фокусирует взгляд на носках в его руке, приподнимает бровь и усмехается. — Ой, скажешь тоже, — он тянется, забирает их и подносит к носу. — Ну, пахнут немного, подумаешь. Кинь в раковину в ванной, я простирну вечером, — и снова берет джойстик. — Немного? В раковину? Вечером? — с каждым словом брови Арсения взлетают все выше и в конце просто прячутся за челкой. — Антон, ты издеваешься? Они настолько грязные, что буквально застыли от количества пота. Я держу их на весу, а они даже не вытягиваются. Стоят и не падают, блин. — Ну А-а-арс, — Антон пододвигается ближе, цепляет шлевки его домашних шорт и тянет ближе к себе, — сказал же — постираю, — он утыкается носом ему в пах, трется кончиком о кожу у края ткани и заискивающе смотрит снизу вверх. — А, хочешь, сделаю так, чтобы еще кое-что стояло и не падало, м? — Антон… — пытается упираться Арсений, но его парень уже стягивает шорты ниже и прижимается губами к головке члена через белье, оставляя на нем мокрое пятно. Тонкие пальцы ласкают бедра и ляжки, зеленые глаза смотрят хитро и многообещающе, а розовые губы все увереннее обводят член по всей длине. Арсений стонет и запускает пальцы в мягкие кудри на макушке.***
— По-твоему, это смешно? — Арсений скептически смотрит на выведенное на пыльной поверхности стола «потрахаемся?» и переводит взгляд на Антона, который явно собой гордится. — Ты же сам мне так предложил встречаться. — Я был пьяный. И мы были на хоррор-квесте, если ты забыл, мне надо было как-то тебя успокоить. Там пыль, грязь и паутина — часть атмосферы, а я не хочу, чтобы у нас дома завелось привидение и играла жуткая музыка. — Зато это было романтично. — Я рад, что тебе понравилось, но пыль нужно вытереть. Я все-таки не домработница, чтобы одному убираться. Так что, будь добр, тряпку в руки и вперед. Арсений разворачивается, чиркнув тапочками, и идет к двери, когда слышит из-за спины немного удрученное: — А как же мое предложение?.. Арсений вздыхает, качает головой и стягивает футболку.***
— Почему бы нам не пользоваться одноразовой посудой? — ворчит Антон, когда Арсений, взяв его за кисть, тянет к раковине, дает в руки полотенце и начинает перемывать посуду, после отдавая ее Шасту, чтобы тот ее вытирал и убирал в шкаф. — Поел, выбросил и мыть не надо. — Потому что мы такими темпами разоримся, — Арсений поправляет перчатку, чтобы не портить моющим средством кожу рук, — потому что это не очень полезно — кто его знает, какой там пластик и что вообще за состав, потому что некрасиво, в конце концов. — Ты зануда, — Антон дует губы и показывает ему язык. Арсений на это никак не реагирует, только протягивает ему очередную тарелку, просит не халтурить и вытирать нормально и берет чашку. Моет ее, ополаскивает, передает Антону и тянется за стаканом. Антон какое-то время наблюдает за тем, как он прокручивает пальцы внутри, вымывая грязь и остатки напитка, облизывает губы, кажется, разу по пятому вытирает уже сухую чашку, а потом не выдерживает и, поставив ее на полку, прижимается к боку Арсения. — А сделаешь так не с чашкой? — кладет голову на его плечо, влажной рукой забирается под домашнюю майку, ведет выше и касается подушечками соска. Арсений вздрагивает, чуть не выронив стакан, опускает на него взгляд и поджимает губы, чувствуя, как Антон скребет ногтями по соску и слегка оттягивает его, а после наоборот нежно потирает подушечкой. Льнет доверчиво, открыто, потирается пахом и смотрит возбужденно и нетерпеливо. Блять.***
Разумеется, Арсений просекает фишку. Нужно быть полным идиотом, чтобы не понять, к каким методам прибегает Антон каждый раз, когда его пытаются заставить убираться. И все бы хорошо, только Арсений слишком влюблен в своего парня и просто отмахнуться от него не может. Антон красивый, безумно притягательный, а еще настолько сексуальный, что у Арса встает на него, даже когда тот валяется рядом в растянутой майке-алкоголичке, потертых «дедовских» шортах и носках с пивом. А когда тот лезет, намекает и в открытую заводит, все, пиши пропало. Но Арсений понимает, что проблему уборки надо решать, причем решать радикальными методами, и в какой-то момент просто приходит к выводу, что лучше обернуть поведение Антона против него самого. Может, это не очень правильно, но Арсений правда не знает, как уже достучаться до него. Правда, он не знает, как подступиться, потому что позиция «месяц без секса в воспитательных целях» или «секса не будет, пока ты не сделаешь то, что я скажу» это что-то из серии «СашиТани», а он этот сериал ненавидит. Так что Арсений надеется, что все получится само собой. И момент подворачивается: Арсений как раз возвращается после съемок и заходит в спальню, чтобы переодеться, и видит, что Антон стоит враскорячку на коленях у кровати, нырнув под нее головой и плечами. — Шаст? Ты чего потерял? — Наушник, сука, закатился, — бурчит снизу Антон и лезет еще дальше. Арсений отмечает натянувшиеся шорты, выпяченную задницу, прогиб поясницы и облизывает губы. Неторопливо подходит к нему сзади, стоит какое-то время, наблюдая за его попытками дотянуться до наушника, и довольно улыбается. Это его шанс. Антон смачно чихает и смешно виляет бедрами. — Тьфу ты, пылищи сколько. — Да что ты говоришь, — елейно улыбается Арсений, присаживаясь позади него на корточки, а потом кладет ладонь ему на поясницу, аккурат на обнаженный участок кожи, потому что футболка задралась и сползла к лопаткам. Антон застывает, кажется, ударившись макушкой о кровать. — Арс, ты… — Оставайся на месте, — по-прежнему спокойно отзывается Арсений, слегка давит на его спину, чтобы он не дергался, и ведет пальцами ниже, забирается под ткань свободных шорт и ползет наверх, лаская подушечками внутреннюю сторону бедра. Антон вздрагивает, невольно раздвигает шире ноги и делает прогиб глубже, прося больше касаний. Арсений медленно водит ладонью вверх и вниз, пуская мурашки по телу, видит, как Антон елозит, подаваясь навстречу ладони, и спускает ниже его шорты. Стягивает сначала их, а потом и белье — чего мелочиться, — слышит, как Антон пыхтит под кроватью, и кладет обе ладони на его ягодицы. — Мы с тобой так и не обсудили вопрос уборки. — А? Блять, Арс, мы же не будем говорить об этом прямо сейчас? — ворчит Антон. Арсений уверен — если бы у него была возможность развернуться, он бы уже строил ту самую оскорбленную физиономию. — Я тут перед тобой раком враскорячку стою, а ты об уборке говоришь. — Именно поэтому и говорю, — хмыкает Арсений, оттягивает одну ягодицу, а второй рукой касается ануса, заставляя Антона вздрогнуть. — Сколько бы я ни пытался договориться с тобой о том, чтобы мы оба убирались и держали нашу квартиру в чистоте и порядке, ты снова и снова находил способ меня отвлечь. — Арс… — Манипулируя мной через секс. — Ну, Арс… — Поэтому, — Арсений тянется в сторону, роется в тумбочке, находит тюбик смазки и снова садится на пятки позади Антона, — я решил, что пора действовать более радикально. — Ты… ты же не собираешься-а-а… — Антон срывается на слабый стон, когда Арсений, вылив немного смазки ему между ягодиц, вставляет в него сразу два пальца — спасибо регулярному сексу — и проталкивает их до второй фаланги. Антон немного зажимается, подается вперед, словно хочет уйти от прикосновений, но Арсений второй рукой сжимает его бедро и не позволяет отстраниться. Он распределяет смазку, неторопливо двигает пальцами, поворачивая кисть, и медленно проталкивает их до костяшек. Ждет, пока Антон привыкнет и расслабится, и начинает разводить их внутри, растягивая мышцы ануса и имитируя толчки. Антон стонет куда-то в пол — Арсений надеется, что он не наглотается пыли, — толкается бедрами назад, насаживаясь на пальцы, поджимает пальцы ног и нетерпеливо раскачивает тазом. Арсений знает, что его парень не очень любит прелюдии и ему больше нравится сразу жестко и горячо, поэтому нарочно делает все неторопливо и почти деликатно. — Ар-р-рс! — поскуливает Антон, намекая, что ему хорошо, но если будет 2+1 — вообще красота. Он выгибает спину, как большая кошка, цепляет лопатками кровать, но сейчас алмазно поебать — пальцы касаются так глубоко и правильно, что единственное, чего не хватает, это скорости. Продолжая двигать в нем пальцами, второй рукой Арсений касается его члена, и тут Антон точно ударяется головой, потому что до Попова доносится смачное ругательство. Он усмехается, водит кулаком по его члену, оттягивает крайнюю плоть и часто-часто трет большим пальцем щелку — Антон от этого с ума сходит. Он добавляет третий палец, растягивает его, разводит пальцы внутри, иногда вытаскивает их полностью, чтобы снова ввести до костяшек, слыша тонкие стоны. Арсений за несколько лет отношений выучил Антона слишком хорошо для того, чтобы только по дрожанию бедер понять, что тот на грани. Антон сжимается, насаживается на пальцы сам, пружинит на коленях и вздрагивает от каждого попадания по простате, и Арсений, выждав, пока Антон совсем расслабится и настроится на оргазм, вытаскивает пальцы. Антон пару секунд не двигается, видимо, ожидая, что все сейчас вернется, но потом понимает, что ничерта подобного, и пытается кое-как выглянуть из-под кровати. — Арс, что ты… — Ты же не думал, что все будет так просто? — хмыкает Арсений и отвешивает легкий шлепок по его заднице. Приподнимается, снова роется в комоде, выуживает оттуда небольшую вибропробку и специально показывает ее Антону. Тот сглатывает, качает головой и чуть не ударяется виском о край кровати. — Ты не сделаешь это. — Надо, Тоха, надо. В целом, вариантов у Антона не особо много, потому что пока он со своим ростом будет пытаться выбраться из-под кровати, Арсений успевает двадцать раз сделать то, что задумал, особенно учитывая тот факт, в какой позе сейчас находится его парень. Так что Арсений просто поглаживает припухшие разработанные мышцы, показывая Антону, что лучше не сопротивляться, и щедро льет на игрушку смазку. То ли Антон смирился со своей судьбой, то ли ему в целом нравится то, что происходит — что тоже не исключено, — но он и правда не протестует, хоть и бормочет что-то себе под нос. Ойкает, когда Арсений неторопливо вставляет в него пробку, поджимает пальцы ног и пыхтит от давления на мышцы, а потом срывается на стон, когда Арсений, взяв за ножку, проворачивает игрушку внутри. — Бля-я-я… — Все, можешь подниматься, — Арсений отвешивает еще один легкий шлепок и поднимается на ноги. Отряхивает колени, поправляет челку и наблюдает за тем, как Антон смешно пятится, выбираясь из-под кровати, протягивает ему руку и помогает встать. У Антона красные щеки и уши, облака пыли на челке и лихорадочный блеск в глазах. Он покачивается, чуть не упав, цепляется за локоть Арсения и хлопает ресницами, фокусируя на нем взгляд. — И что… что ты задумал? — Ничего особенного, — Арсений показывает ему маленький пульт, и Антон мгновенно меняется в лице: бледнеет, открывает рот, только уши остаются такими же красными. — Ну нет… Ну Арс… — Я уверен, что ты хочешь кончить, — он подходит к нему ближе, кладет ладонь ему на член, и Антон стонет и сжимает его плечо, просяще ткнувшись в кулак. — Но, сам понимаешь, придется кое-что сделать, а учитывая тот факт, что у меня свободный вечер, — он нажимает на кнопку, и Антон вздрагивает от слабой вибрации, — мы можем заниматься этим всю ночь. — Лучше бы мы чем-то приятным всю ночь занимались, — пихает его в плечо Антон, но все-таки сдается, натягивает трусы, чтобы не ходить с членом наперевес, и начинает собирать по комнате разбросанные предметы одежды. Потом останавливается и жалобно смотрит на Арсения. — Может, ты просто трахнешь меня каким угодно способом? Я вообще на все согласен. — Фас на стиральную машину, — нежно улыбается Арсений и кивает на валяющийся у комода носок. Антон собирает грязные футболки и носки, морщится от неприятного запаха — и правда пора стирать, и идет в ванную. Настраивает нужный режим, засыпает порошок, проверяет, все ли поставил правильно, и запускает стирку. Позвоночник простреливает вибрация, и он чуть не роняет стоящие на углу шампуни и баночки. Рассерженно смотрит на Арсения, которому обсидианово посрать, закатывает глаза и идет дальше. Что там еще? Спохватившись, Антон возвращается в ванную, берет тряпку, мочит ее и идет по комнатам. Сначала думает просто пройтись по верхам, чисто собрать пыль и забить, но очередной разряд по простате показывает, что его парень на такое не согласен, так что приходится сдвигать все фигурки, открытки и фоторамки, чтобы все протереть, несколько раз ходить в ванную ополаскивать тряпку и перемещаться по квартире. Минут через тридцать Антон заходит на кухню, чтобы налить себе холодной воды, потому что футболка липнет к спине. Жарко и от в меру активных действий — он даже на шкаф лазил, чтобы там все протереть, а пыли там, кстати, на здоровую собаку хватит, — и от то и дело распирающей изнутри вибрации. К ней Антон привыкает, успев смириться с тем, что пока он все не сделает, ему больше ничего не обломится, но вечное полувозбужденное состояние скорее раздражает и сбивает с толку. Однако такой метод работает — Антон готов хоть окна вымыть, лишь бы все закончилось арсовым членом в жопе. — Так, — Антон оборачивается к Арсению, убрав все лишнее со стола в комнате и выкинув лишние бумаги и мусор, — вещи убрал, грязное поставил стираться, пыль вытер, посуду помыл, везде убрался. Что еще мне осталось вылизать? — и измотанно смотрит на своего парня. Арсений подходит к нему, поправляет влажную от пота челку, кладет ладонь на его бедро, а второй повышает вибрацию так, что Антон, охнув, чуть не падает на него, вцепившись в его плечи. — Ты все сделал, так что осталось разве что мне тебя вылизать, — и мурлычет ему на ухо, доводя вибрацию почти до максимальной скорости. Антон мычит, стонет, переминается с ноги на ногу, дрожит всем телом и сбито хрипит ему в шею: — Арс, если ты меня сейчас не трахнешь, я тебя привяжу и все сделаю сам, — он скулит, почти хнычет, одновременно с этим умудряясь выплевывать ругательства, и выдыхает вперемешку со стоном: — Честно-честно, я теперь буду убираться, только, пожалуйста, сделай уже что-нибудь, потому что я так больше не могу. Арсений понимает, что это и правда заходит уже слишком далеко, так что тянет его в спальню, толкает на кровать, стягивает с него и футболку, и шорты, аккуратно вытаскивает пробку и, как и обещал, вылизывает его, лаская языком растянутые края и ввинчиваясь внутрь языком. Антон стонет на все тональности, держит свои ноги под коленями дрожащими руками, выгибается и, кажется, вообще ничего не соображает, только удовлетворенно обхватывает руками Арсения, когда он, наконец, заполняет его, виснет на нем, как коала, и кончает после минуты резких толчков. Догадываясь, что Антон сейчас не очень в состоянии продолжать, Арсений доводит себя до оргазма дрочкой и падает на кровать рядом. — Знаешь, — счастливо-измотанно выдыхает Антон, повернувшись к нему, — ничего не имею против таких методов обучения, но в следующий раз я тебя пошлю в жопу без обсуждений и разговоров. — И я туда с радостью схожу, — смеется Арсений и целует в нос.