Дело о пропавшей подвеске

      Харрис проснулась и сладко потянулась в кровати. Давно она так не высыпалась — Ирэн вечно поднимала её ни свет ни заря, что-то упорно рассказывая про правильное время начала дня и циклы сна, что Агата, конечно, не запоминала и пропускала мимо ушей, потому что не могла начать нормально воспринимать мир без чашки свежесваренного кофе.       Сегодняшнее же утро стало исключением — Ирэн её не разбудила. Сначала Харрис не придала этому значения, подумав, что подруга наконец-то сжалилась над ней и решила дать ей выспаться, но, когда вышла сделать себе кофе и не обнаружила Адлер в их квартире, ей это показалось весьма странным.       «Куда это Ирэн ушла, не предупредив меня? Не похоже на неё!» — пронеслось в голове у Харрис, пока она засыпала перемолотые зёрна в турку.       Стоило залить зёрна водой и поставить на огонь, как уже через пару минут кухню заполнил так обожаемый Агатой терпкий аромат. Харрис глубоко вдохнула и поморщилась от удовольствия, предвкушая первый глоток.       «Сейчас выпью кофе и во всём разберусь: может, Ирэн говорила мне что-то вчера, а у меня опять в одно ухо влетело, в другое вылетело», — подумала Агата, переливая приготовленный напиток в любимую чашку с рисунком белых лилий.       Устроившись поудобнее на стуле и отпив из чашки кофе, Харрис начала вспоминать вчерашний вечер. Прокрутив все события в голове и допив содержимое, она поняла, что ни о какой встрече с утра Ирэн не упоминала.       «Куда же ты запропастилась, подруга?» — уже немного обеспокоенно подумала Агата, но именно в этот момент открылась входная дверь в квартиру.       Харрис тут же расслабилась: Ирэн вернулась, а, значит, зря она переживала. А вот то, что случилось дальше, заставило Агату сорваться с места и выбежать в коридор. Адлер, заперев дверь на оба замка, тут же начала сыпать проклятьями.       — Чёртов старый козёл! Ненавижу! — грозно прорычала Ирэн, со злостью стукнув косяк.       Агата, оказавшись в коридоре, озадаченно посмотрела на подругу, на которой лица не было, и спросила:       — Ты чего, где ты была?       Адлер сняла обувь и, тяжело вздохнув, начала проходить вглубь квартиры, ответив:       — Было тяжёлое и малоприятное утро, и нам есть, о чём поговорить.       Харрис не стала задавать лишних вопросов и просто прошла вслед за подругой в гостиную. Ирэн села на диван, продолжая тяжело вздыхать. Агате это уже начинало не нравиться — давно она не видела подругу такой расстроенной. Сев рядом с ней, она не выдержала и первой задала вопрос:       — Ирэн, в чём дело? Не томи уже, а скажи как есть!       — Агата, у меня проблемы, причём серьёзные — я рискую оказаться за решёткой.       — Ну, учитывая, чем мы занимаемся, мы рискуем каждый раз, когда идём на дело, — ухмыльнувшись, ответила Харрис.       — Нет, Агата, дело куда серьёзнее, и сесть я могу не за кражу, а за непреднамеренное убийство.       После слов Ирэн лицо Харрис вытянулось от удивления, зелёные глаза округлились, став просто огромными, и она еле выдавила из себя чуть дрогнувшим голосом:       — Что ты такое говоришь?       Адлер виновато посмотрела на подругу, поджав губы. Опустив глаза в пол, не в силах выдержать её такой пронзительный взгляд, заговорила:       — Ещё до знакомства с тобой я работала на одного человека — Роджера Эванса. Он подобрал меня на улице, впустил в свой дом и всему обучил. Я крала для него всё, что он попросит, в знак благодарности. Так продолжалось несколько лет, но потом мне это надоело и я решила уйти. Я уверенно заявила, что теперь буду сама по себе и, на удивление, он воспринял это очень спокойно, но попросил о последней краже — за всё то, что он давал мне эти годы. Я естественно согласилась. Скорая свобода кружила мне голову и ещё одна кража для Эванса казалась мне пустяком. Но всё вышло из-под контроля: дом, в который я пробралась, сгорел, а в нём были люди. Полиция установила, что возгорание началось из-за разбитого керасинового фонаря, который, вероятнее всего, обронил грабитель. Эванс сказал, что никому не расскажет, что это я виновата в гибели той семьи, но я буду ему должна, после чего я ушла. Он долгие годы не объявлялся, и я уже стала забывать об этом. Но сегодня, когда я вышла купить свежий хлеб к завтраку, его подручные нашли меня и, не особо спрашивая моего разрешения, приволокли к нему. И теперь я должна либо принести ему какую-то подвеску из Британского музея, либо он сдаст меня, а я сяду в тюрьму, — закончила Ирэн и подняла на Агату глаза, полные слёз.       — Эй, ты чего? Не плачь! — увидев, что Ирэн готова вот-вот разрыдаться, сказала Агата.       — Я — чудовище, и скрывала это от тебя, прости, — виновато сказала Адлер, а по её щекам покатились солёные дорожки.       — Не говори глупостей — это вообще могла быть не ты, а несчастный случай! А этот Эванс — настоящая скотина, раз шантажирует тебя!       — Но ему поверят, Агата. Он влиятельный человек в городе, — всхлипывая, проговорила подруга.       — Да пусть хоть Королём будет. Я знаю тебя, ты точно не чудовище! Иногда, конечно, бываешь невыносима, когда будишь меня с утра пораньше, но на чудовищность это никак не похоже.       Ирэн слабо улыбнулась после последнего предложения Харрис, вытирая слёзы, и тихо сказала:       — Спасибо тебе, Агата.       — Не за что! Подвеску мы украдём вместе, а потом, давай уедем из Лондона, чтобы этот хрыч больше тебя не нашёл?       — Ты правда поможешь мне?       — Конечно помогу, разве может быть иначе, — улыбнувшись, ответила Агата и протянула Ирэн мизинец.       Ирэн протянула свой в ответ, переплетая палец с Агатиным, и девушки хором проговорили:       — Что бы ни случилось — спина к спине, отмычка к револьверу!       Это были именно их фраза и жест. Они поклялись при любых трудностях поддерживать друг друга, какой бы ни была ситуация. И сейчас Агата не собиралась нарушать эту клятву, показав это Ирэн данным жестом.       — Так что, кончай размазывать сопли, и давай уже думать, как выкрасть подвеску из Британского музея! — бодро сказала Харрис.       Ирэн, явно приободрившись после слов подруги, ответила:       — Нам нужен план музея — у него серьёзная охрана, потому нам нужно чётко знать, куда идти.       — Сколько у нас времени? — поинтересовалась Харрис.       — Эванс дал мне месяц.       — Тогда не будем терять времени: раз ты уже одета, езжай в городскую библиотеку и найди там план музея, а я соберусь и поеду куплю нам всё необходимое в лавке у Генри.       — Договорились, — ответила Адлер, вставая с дивана.       Два дня девушки тщательно готовились к предстоящему проникновению в музей: изучали чертежи, которые удалось достать Ирэн, прокручивали разные сценарии хода ограбления и все возможные пути отступления, и к концу второго дня, уже глубокой ночью, были уверены в том, что готовы отправиться на дело.       — Завтра ночью мы достанем то, что нужно Эвансу, а после уедем из Лондона, — откинувшись на диван, устало сказала Агата после многочасового мозгового штурма.       — Да, пусть подавится этой подвеской — больше он меня не увидит, — ответила Адлер и не сдержала зевок.       — Пойдём уже спать, нужно как следует отдохнуть, — предложила Харрис.       — Да, пошли, — ответила Ирэн, свернув чертежи и поднимаясь с дивана.       Девушки разошлись по своим комнатам и моментально уснули крепким сном без сновидений.       Утром, уже ближе к полудню, подруги встретились на кухне за завтраком. Агата и Ирэн хорошо выспались и были полны решимости совершить ограбление, предвкушая адреналин от процесса и скорое освобождение Адлер от шантажа Эванса. Ирэн, закончив завтрак, отправилась к входной двери, чтобы забрать утреннюю газету, а, когда она вернулась, её лицо было белее полотна из-за главной новости на первой полосе.       — Агата, мы не успели, — дрожащим голосом сказала Ирэн.       — Что не успели? — озадаченно посмотрев на неё, спросила Харрис.       Адлер положила перед ней газету, а сама плюхнулась на стул, закрыв лицо руками, и расплакалась. Агата бросила свой взгляд на первую полосу газеты и прочитала главную новость дня: «Британский музей оргаблен! Пропала знаменитая подвеска Елизаветы II!»       — Вот ведь гадство! — бросила Агата, стукнув по столу кулаком от злости.       Адлер никак не отреагировала на это, продолжая горько плакать. Харрис подошла к ней, обняла подрагивающие плечи и, поглаживая по волосам, тихо заговорила:       — Тише-тише, Ирэн, успокойся.       — Как я могу успокоиться — мне конец, — давясь слезами, проговорила Адлер.       — Мы что-нибудь придумаем, у нас ещё есть время!       — Что мы можем придумать в такой ситуации?       — Мы можем сбежать, прямо сейчас!       — Люди Эванса следят за мной и не позволят этого сделать!       — Тогда мы сами отыщем вора и заберём у него подвеску!       — Как ты себе это представляешь?       — Ирэн, мы неглупые девушки, у нас получится! К тому же, мы — воровки. Осмотрев место преступления, сможем узнать почерк вора, который это сделал, и найти его! Так что не вешай нос и собирайся!       — Куда? — перестав плакать, удивлённо спросила Ирэн.       — Мы едем на место преступления искать улики!

***

      Холодное осеннее утро: туман и моросящий мелкий дождь. Совершенно типичная погода для Лондона в это время. Шерлок, с чашкой ароматного чая с бергамотом, стоял у окна второго этажа и, чуть отодвинув массивные бордовые шторы, наблюдал за идущими по своим делам задумчивыми прохожими. Тишину и гармонию утра нарушил Нильсен, ворвавшийся в его кабинет, вытаскивая мужчину из раздумий.       — Шерлок, я нашёл нам интересное дело! — воодушевлённо сказал Александр, небрежно бросив утреннюю газету на рабочий стол.       Холмс отошёл от окна и перевёл взгляд серых глаз сначала на взбудораженного Александра, потом на первую полосу газеты. Прочитав заголовок на главной странице, продолжая оставаться невозмутимым, спокойно ответил:       — Обычная кража, ничего выдающегося.       — Говорю тебе: дело интересное! Нет следов взлома, и пропала только подвеска королевы Елизаветы II!       — Воровское дело не стоит на месте — даже в этой профессии есть очень хорошие специалисты, поэтому не понимаю, чему ты тут так удивляешься — работал профессионал.       — Тогда какой смысл был брать только одну вещь? Разве тебе не кажется это странным? Давай хотя бы съездим на место преступления! — не унимался Александр.       Шерлок наигранно тяжело вздохнул, но всё же согласился — всё равно делать было совершенно нечего. И, в самом худшем случае, они с Александром просто прогуляются, что уже неплохо.       — Что же, ладно, давай съездим, но если я не найду там ничего любопытного, мы за это дело не возьмёмся.       — Договорились! — радуясь тому, что уговорил Холмса, ответил Нильсен.       Шерлок неторопливо допил свой чай и, оставив пустую чашку на столе, спустился вниз вслед за Александром, чтобы выйти из дома. Холмс неторопливо снял с вешалки любимое серое шерстяное пальто с высоким воротником и, надев его, вышел на улицу, где мужчину уже ждал предвкушающий новое дело Нильсен. До музея они решили добраться пешком, так как идти было всего пару кварталов, а дождь, к моменту их выхода, уже перестал моросить.       Как и ожидал Шерлок, на месте преступления было достаточно многолюдно. Любопытные прохожие с интересом разглядывали перекрытый вход в музей, работники прессы шныряли в надежде выяснить последние новости, и, конечно же, служители закона по периметру всей территории следили за порядком. Внимательно осмотревшись по сторонам, Холмс остановил свой взгляд на двух молодых леди, одетых слишком изысканно для простых горожанок, которые мило общались с полицейским — констеблем Аверли. В глазах Шерлока тут же зажглось пламя азарта, и, повернувшись к Нильсену, он сказал:       — Хм, Александр, а дело и вправду обещает быть интересным.       — А я тебе говорил об этом с самого начала! — довольный собой, ответил Нильсен.       — А знаешь почему, мой друг?       — И почему же? — приподнимая бровь, поинтересовался Нильсен.       — Посмотри на тех двух леди, которые беседуют с констеблем.       Александр внимательно посмотрел в указанном направлении, а затем перевёл вопросительный взгляд на друга.       — Ну же, Александр, прояви наблюдательность — что ты можешь сказать мне о них?       — Ну та, что стоит от него по левую руку, весьма привлекательная.       — Если на то пошло, мне больше по нраву как раз брюнетка.       — Ну, значит не подерёмся, дружище, — ухмыльнувшись, ответил Нильсен.       — А теперь, если серьёзно, и, если не брать в расчёт тот факт, что эти леди весьма симпатичны, разве ты их не узнаёшь?       — Нет, а должен?       — Вообще-то, да. Это Ирэн Адлер и Агата Харрис.       — Серьёзно, две самые выдающиеся воровки Лондона?!       — Серьёзнее некуда, и именно поэтому дело становится интересным.       — Если пропавшая вещь интересует таких дам, как они — тут явно что-то большее, чем простая кража.       — Именно, мой друг!       — Что же, тогда давай не будем заставлять милых дам скучать в компании мистера Аверли, и узнаем лично, зачем им эта подвеска.       — Зришь в корень, Александр, — ответил Шерлок.       И уверенным шагом Холмс и Нильсен направились к девушкам и констеблю.