***
Спустя два часа в дверь дома номер четыре на Тисовой улице Литтл-Уингинга позвонил солидный немолодой мужчина вполне себе нормального роста, в сером костюме, тёмно-серой фетровой шляпе и с дорогим кожаным портфелем в руке. Дверь ему открыла сама хозяйка дома в нежно-голубом домашнем платье и белом переднике, своим видом немного напоминавшая горничную в дорогом солидном отеле. — Миссис Петунья Дурсль? — осведомился мужчина, приподняв шляпу. Получив утвердительный кивок, он продолжил: — Меня зовут профессор Флитвик и я работаю в школе, в которой обучается ваша племянница. — Заходите, — прошипела Петунья. — Что-то случилось? Что-то с Алекс? — С Алекс всё в порядке, — сказал визитёр. — Она передаёт вам привет и небольшое письмо. Но я отдам вам его чуть позже, когда вы меня выслушаете. — Хорошо, — вздохнула Петунья. — Проходите в гостиную, сэр. Чаю? — Нет, благодарю вас, у меня не так много времени, — отозвался профессор, усаживаясь в кресло. — Я пришёл к вам, миссис Дурсль с предупреждением. Вам грозит опасность. Вам и вашей семье. — Что случилось? — испугалась Петунья. Следующие пять минут профессор Флитвик проявлял чудеса красноречия и изворотливости. Красноречия — для того, чтобы рассказать Петунье о грозящей опасности, а изворотливости — чтобы не наговорить при этом ничего лишнего. Надо отдать должное профессору — ему это удалось. Петунья прониклась, но дело было в Верноне. Флитвик уже понял, что Вернон Дурсль — глава семьи во всех смыслах, и если он заупрямится… — Постарайтесь объяснить мужу, миссис Дурсль, что дело серьёзное, что вам лучше переехать. Эта женщина опасна, а у вас сын. — А Алекс? — обеспокоенно спросила Петунья. — Если эта женщина так опасна… она же не сможет навредить Алекс? — Алекс придётся остаться в Хогвартсе на Рождество, — ответил Флитвик. — И мы с профессором Снейпом лично проследим за её безопасностью. Так что не волнуйтесь, главное для вас сейчас — уговорить мужа и съехать отсюда как можно быстрее. Вот письмо от Алекс, возьмите. И это тоже… И профессор Флитвик выложил на стол записку Алекс и пухлый пергаментный конверт. — Что это? — спросила Петунья, взяв записку. — Деньги, — коротко ответил Флитвик. — Алекс беспокоилась, что у вас может не оказаться большой суммы свободных денег. Возьмите, согласно расчётам, этих денег хватит на новый дом. — Это… деньги из наследства Алекс? — спросила Петунья. Профессор молча кивнул. — Нет, я не возьму, — ответила Петунья. — Это неправильно — пользоваться деньгами сироты. — Алекс сама хотела, чтобы вы взяли их, — твёрдо ответил визитёр. — Она не хочет, чтобы вы пострадали. Петунья кивнула и, развернув записку, медленно прочла. Потом взяла конверт, отогнула уголок и со вздохом посмотрела на солидную пачку пятидесятифунтовых купюр. — Надеюсь, Алекс не все свои деньги попросила отдать? — спросила женщина. — Это было бы действительно непорядочно с нашей стороны. — Всё в порядке, — ответил профессор Флитвик. — Алекс это не разорит, а вам, возможно, поможет избежать опасности. Вам действительно следует позаботиться о собственном ребёнке. Вы ведь помните о судьбе Лили и понимаете, на что способны те, кто заигрался во всемогущество. И да, возьмите ещё вот это… И Флитвик достал из кармана небольшой футляр и открыл его. На тёмно-бордовом бархате лежали три серебряных кольца. — Что это? — удивилась Петунья. — Вы их видите? — спросил Флитвик. — Да, три простых серебряных кольца, — ответила Петунья с удивлением в голосе. — Но зачем? — Это не простые кольца, — ответил Флитвик. — Это кольца созданы знаменитым артефактором Хардвином Поттером и предназначены для сквибов. Если вы их видите — вы, несомненно, сквиб, и можете воспользоваться одним из артефактов. Эти кольца защищают от воздействия некоторых зелий, распознают зелья в еде и ложь того, кто будет с вами разговаривать. В первом случае вкус еды станет неприятным, во втором — кольцо слегка потеплеет. И ещё — эти кольца не дают воздействовать на вас ментально. — Бесценная вещь, — прошептала Петунья. — Это тоже часть наследства Алекс, так что пользуйтесь спокойно. Прежде, чем надеть кольцо, нужно будет капнуть на него кровью, — пояснил Флитвик. — Не щит от всех бед, но в чём-то поможет. Остальные два отдайте мужу и сыну… если они увидят их, конечно. — А если — нет? — вздохнула Петунья. — Тогда найдём что-нибудь другое! — жизнерадостно улыбнулся Флитвик. — Ну что, будем примерять? — А размер? — удивилась Петунья. — Подстроится! — ответил Флитвик. — Это же магическая вещь. Петунья вздохнула, взяла в корзинке для рукоделия иголку и проколола палец, а потом стряхнула маленькую набухшую красную капельку на кольцо. Кольцо на миг окуталось радужным сиянием, Петунья восхищённо ахнула, а Флитвик улыбнулся: — Вот и всё. Можете надевать. Кольцо село на палец, как влитое, и Петунья сказала: — Странное ощущение. Словно покалывает. — Кольцо под вас подстраивается, — пояснил Флитвик. — Сейчас пройдёт. — Да, действительно… — задумчиво сказала Петунья. — Значит, мне нужно предложить взглянуть на кольцо Вернону и Дадли… — Да. Будет хорошо, если кольца им тоже подойдут. А мне пора, работа, извините, — начал откланиваться Флитвик. — Да, конечно, — ответила Петунья, потом встала, прошла на кухню, пошуршала там чем-то, а потом появилась с двумя большими пакетами, издававшими весьма аппетитный запах. — Это для вас и профессора Снейпа, — протянула она первый пакет Флитвику. — Мы не очень ладили… в детстве, но теперь нам нечего делить. К тому же… Вы оба помогаете Алекс. Позвольте мне вас отблагодарить, хорошо? Это от чистого сердца… — Спасибо, — немного церемонно поклонился Флитвик. — Я непременно передам профессору Снейпу ваши слова. А второй пакет… Это, вероятно, для Алекс? — Да, — ответила Петунья. — Скажите ей, что я благодарю её… И что я… мы… будем её ждать. Здесь или где-нибудь ещё — неважно. Просто будем. — Вы хороший человек, миссис Дурсль, — кивнул Флитвик. — И племянницу свою воспитали… замечательно. Я непременно ей всё передам. Всего вам доброго. И он, ещё раз изобразив короткий поклон, вышел. Петунья из окна кухни ещё следила некоторое время за удаляющимся мужчиной, но тот быстро свернул в проулок, и больше она его не видела.***
Алекс сидела в библиотеке и старательно выписывала из огромного и роскошно изданного атласа магических растений информацию о свойствах магических разновидностей одуванчика, горечавки и валерианы эфирной. Информацию надлежало занести в таблицу, куда уже были заранее выписаны свойства не магических растений. После этого предполагалось сделать сравнительный анализ свойств, а затем высказать предположение, почему в некоторых зельях необходимо использовать именно не магические растения. Задание было дано, как ни странно, не Спраут, а Снейпом, который не терял надежды поднять интерес к своему предмету всякими заковыристыми задачками. Увы, но у многих незадачливых студиозусов задачки Снейпа вызывали не поднятие интереса, а желание пойти и заавадиться. Профессор искренне не понимал, что элементарные для него вещи могут быть совершенно непонятны и даже сложны одиннадцатилетним детям, не имеющим соответствующей подготовки. Более или менее с заданиями Снейпа справлялись Слизерин и Равенкло. В принципе, это было понятно. Чистокровных зельеварению учили обычно ещё до Хогвартса, а нестандартно мыслящим воронятам помогали неплохие мозги и умение работать с литературой. Хаффлпаффцы брали упрямством и мозговыми штурмами — они просто садились в кружок и раз за разом выполняли задания — неправильно, неправильно, неправильно… пока кто-то интуитивно не нащупывал некий алгоритм, который остальные старались зазубрить, чтобы применять на заданиях похожего типа. А вот с гриффиндорцами всё было грустно, и их единственных профессор Снейп постоянно оставлял на отработки, где помимо чистки котлов и нарезки флоббер-червей растолковывал простейшие вещи снова и снова. Раза с десятого доходило, но тут подваливала новая тема, и Гриффиндор вновь впадал в ступор. Если честно, то Алекс задания Снейпа даже нравились, как и Гермионе, но все остальные первокурсники, даже умница Падма, у которой всё прекрасно получалось, смотрели на них со священным трепетом. А уж что касается Крэбба и Гойла… единственных на Слизерине, у кого зельеварение упорно не шло, то они взирали на Гермиону и Алекс с восхищением во взорах. Гермиона же, негласно взявшая шефство над слизеринцами, этого восхищения стеснялась… до тех пор, пока Драко не высказался на эту тему: — Винс! Грэг! Вот зачем вы Гермиону смущаете? — Гермиона умна-а-а-я! — с умилением протянули оба слизеринца. — А Алекс? — тут же начал вредничать Малфой. — Алекс тоже умна-а-а-а-я… — с придыханием протянули жертвы магического образования. — Алекс и Гермиона всё хорошо объясняют… — А я, значит плохо? — надулся Драко. — Я вам вчера час то же самое объяснял — а вы всё не понимаете! — Ты — тоже хорошо, — заявил Крэбб. — Прямо как профессор Снейп… Такими же умными словами… — Но мы всё равно у Гермионы и Алекс лучше понимаем… — понурился Гойл. — Прости, Драко… — Ладно, — махнул рукой гордый отпрыск Малфоев. — Проехали… И углубился в выполнение собственного задания. Алекс же, закончившая анализ данных, аккуратно свела всё в таблицу, красивым почерком написала выводы и задумалась. Вот уже третий день пошёл с тех пор, как профессор Флитвик побывал у Дурслей. Обо всём предупредил, деньги передал… Вроде как тётя всё поняла. Всё хорошо. К тому же в Хогвартс прибыла обещанная Люциусом аудиторская проверка. Трое служащих Министерства, трое представителей Попечительского совета, включая белобрысого Лорда, и трое представителей банка Гринготтс. Дамблдор, кстати, попытался слинять в МКМ, ссылаясь на срочные дела, и оставить всё на Макгонагалл, но этому его порыву воспротивились и Макгонагалл, и высокая комиссия. Более того, подготовившийся Люциус с выражением зачитал то место из устава Хогвартса, где недвусмысленно говорилось, что во время проведения подобных проверок директор в обязательном порядке должен находиться на рабочем месте. Так что у Светлейшего хлопот был полон рот — высокая комиссия стремилась взглянуть в любую пыльную дыру и выяснить, что за нечисть там прячется. Но смутное ощущение надвигающихся неприятностей не отпускало Алекс. И самое паршивое, что было непонятно, с какой стороны эти неприятности ждать. Точнее, Алекс предполагала, что Дамблдор не оставит её в покое, и только удивлялась топорности его методов. Неужели он совсем её за дуру считает? Скорее всего — так и есть. Одиннадцатилетняя маггловоспитанная девочка — да чтоб её старый прожжённый интриган посчитал бы серьёзным противником? Но, с другой стороны — почему Дамблдор упорно старается её достать — не мытьём, так катаньем? Понятно одно — Дамблдор хочет полностью её подчинить, но не может сделать этого, так сказать, в открытую. Ему зачем-то нужно, чтобы Алекс добровольно и с песней прибежала к нему просить помощи… С чем? Неважно, была бы шея, а хомут найдётся. Снейп, вон, уже попросил — до сих пор развязаться не может, бедняга. Стоп. А если всё будет по той же схеме? Смертельная опасность — в данном случае для Дурслей, просьба Алекс помочь, клятва… Светлейший наверняка потребует с неё клятву, а потом… Что ему нужно? «Твоё наследство», — неожиданно произнёс голос Александра. Алекс вздрогнула. Конечно, наследство. И это не деньги — хотя деньги могут стать приятным бонусом. И не мантия-невидимка, хотя тоже возможно, но не она главная цель. Если бы Дамблдору нужна была только мантия, не было бы смысла убивать Поттеров и оставлять в живых Алекс. Мантия уже была у Дамблдора. Кто бы о ней вспомнил, если бы погибли все трое Поттеров? Значит, есть что-то ещё. Что-то крайне важное для Дамблдора. И это важное ждало больше десяти лет… а сейчас он вдруг заспешил. Суетится, давит, ошибки делает… Что же случилось? Неизвестно. Итак, что в итоге в сухом остатке? Дамблдору нужно что-то из наследства Алекс. Это раз. Произошло какое-то событие, заставляющее его торопиться и делать ошибки. Это два. Побег Молли произошёл очень вовремя, у неё есть маггловское оружие и она знает, где живут родственники Алекс. Это три. «И что получается в итоге? — мрачно подумала Алекс. — Полное дерьмо получается. И если я всё сейчас правильно просчитала, то в самое ближайшее время меня вызовет директор и расскажет об угрожающей моим родным ужасной опасности в лице невменяемой Молли Уизли. И будет делать намёки на то, что сможет обеспечить им защиту, если я дам ему клятву. Какую? Он найдёт, какую… Но если её дам, то свободы у меня будет не больше, чем у собаки на цепи. Нельзя клясться, нельзя… Недаром Снейп об этом предупреждал. А если я откажусь — будет очередная подстава. Мерлин великий, как же меня задолбало это «самое безопасное место в Магической Британии!» — Алекс, — донёсся до задумавшейся девочки немного дрожащий голос Падмы. — А-алекс, что с тобой? Алекс тут же пришла в себя и мило улыбнулась: — Ой, прости, я немного задумалась. — Да? — с сомнением в голосе произнесла Гермиона. — А мне показалось, что ты планировала чью-то казнь… — Алекс стра-а-ашная… — хором пробасили Крэбб и Гойл. Алекс в ответ рассмеялась и друзья подхватили её смех. Ей показалось — с облегчением.