Метод Чацкой

парой недель ранее… — Доброе утро, Варвара Владимировна! — сидящая на ресепшене Маша расплылась дружелюбной улыбкой, завидев консультанта. В Зималетто полным ходом ходили слухи о возможных сокращениях, которые уже и неизвестно, кто запустил. Сама Маша слышала об этом от Амуры, а та вроде от Шуры. А поскольку Шура была секретаршей Малиновского, сомневаться в услышанном особо не приходилось, ведь информация почти из первых уст, так сказать. Маша точно не хотела стать одной из тех, кто лишится места только потому, что ее работа покажется консультанту одной из издержек для компании. — Доброе, Мария, — бросила Чацкая, даже не удостаивая Маши и взгляда. Странно: сегодня Варвара Владимировна выглядела чуть более нервной, чем обычно. Случилось чего? Маша уже с нетерпением ожидала обеда, чтобы сообщить девочкам о весьма необычном поведении Чацкой. Пусть Амура заодно карты раскинет: может хоть таро покажут, чего там у консультанта произошло. Конечно, у Варвары Владимировны не случилось ничего из ряда вон выходящего: эксцессы на работе и в особенности с новыми коллегами было как пить дать — привычно и скорее даже ожидаемо. Однако, даже со всем этим многолетним богатым опытом, ночевать в квартире коллеги после того, как другая коллега перепила и призналась в чувствах к третьему, их общему коллеге, так еще и шефу по совместительству — это, признаться, было чем-то новеньким. Копилка опыта против воли своей хозяйки пополнилась. Проснувшись с утра, Чацкая добрые минут десять пыталась вспомнить события прошлой ночи, пока не осознала, что спала не у себя дома, а в комнате Воропаева. В утреннем свете, а точнее в его отсутствии (осень все же наступала на Москву уверенными шагами, а точнее проливными дождями и холодными ветрами), Варваре показалось, что она у себя дома. Выдало перемену две вещи: во-первых, никакого утреннего шума, что очень непохоже на пятилетнего крестника, а, во-вторых, постельное белье, которое пахло другим моющим средством, мелочь вроде, а разница ощущается сразу же. Варя медленно поднялась, прислушиваясь к звенящей тишине: казалось, в квартире кроме нее никого не находилось, хотя Чацкая была более чем уверенна в обратном. Александр благородно предложил ей собственную кровать, а сам же оставил за собой диван, ну, а через стенку должна еще находиться Катя Пушкарева, которая пусть и не помнила события прошлой ночи, своим коллегам задала неплохую такую вечернюю встряску, особенно Александру, который в эту ночь планировал лечь немного раньше. Однако, его планы, а вместе с тем и внутреннее спокойствие, уже в который раз нарушала Варвара Чацкая собственной персоной. Пусть и нарушала она эти планы не по собственной воле. Однако, одно не менялось: во всех раздражающих ситуациях на работе и в жизни у Воропаева мелькала именно ее русая макушка. Чацкая устало вздохнула, нехотя окунаясь в откровения прошлой ночи: посиделки с Юлианой и Катей, Катина влюблённость в Жданова, и вот уже какой по счету факт все еще безвозмездной помощи со стороны Александра. Варвара инстинктивно метнула взгляд к дверям спальни, фокусируя его не благородной красной древесине. Неужели Воропаев и правда готов был вот так играть в долгую? Помогать, выручать, подставлять дружеское плечо, и делать вид, что ничего особенного или из ряда вон выходящего он тем самым не делал, а она будто и не просила? Понятное дело, на кону стояло как минимум президентское кресло, и все же… Но думать-гадать нет ни смысла, ни времени, ни, признаться честно, желания, и, с трудом заставив себя подняться с кровати, Варя двинулась в сторону кухни за водой. Выпитого вчера не было достаточно, чтобы во рту сушило, но утро по привычке стоило начать со стакана воды. Добравшись до графина, Чацкая подметила, что в утренней дымке, вот так, в тишине и приглушенном свете из окна, квартира Воропаева напоминала заброшенный замок со страниц романа эпохи Возрождения. Да и чего греха таить, и сам Александр ей иногда виделся персонажем из другого измерения. Начитанный, умный, интересный, острый на язык, еще и весьма-весьма привлекательный — такие мужчины разве могут обитать во втором тысячелетии? Им бы куда-то на страницы романов Байрона, гулять по версальским садам, ездить на баллы в Фонтенбло, но явно не по Москве двадцать первого века колесить. Проведя ладонью по гладкой поверхности кухонного гарнитура, Варя запоздало поняла, что Александр, кажется, в своем же доме, появлялся крайне редко — отсюда и чувство это странное, что она тут как в заброшенной средневековом замке. Здесь, как и в обители древнего вампира, не виднелась женская рука, и не было ни живой души. — Проснулись? Варя подпрыгнула, чуть было не подавившись водой. Александр стоял в дверях кухни, завязывая галстук, и выглядел как никогда галантно. А может это просто освещение на его кухне такое хорошее? — Вы, я вижу, тоже? Александр не хотел рассказывать своей коллеге о том, что у него не получилось сомкнуть ночью глаз, а потому решил проигнорировать сей вопрос, перейдя к делу: — Краткий ликбез по нашей ситуации: я созвонился с отделом кадров, и Катерина Валерьевна может спокойно отсыпаться, сколь ее душе будет угодно, я ехать на работу готов, и даже могу успеть подвезти Вас домой, чтобы Вы могли переодеться… Варя взглянула на свой весьма своеобразный наряд: серые мужские мягкие штаны и такого же цвета растянутая футболка. — Не лучший мой наряд, — с усмешкой кивнула Варвара. Ей все еще было странно находиться перед своим коллегой в подобном положении: в домашней одежде, в его квартире, рано утром, после проведенной здесь же, в стенах его квартиры, ночи. И пусть ничего скандального не произошло, Чацкой хотелось поскорее смыть с кожи свербящее смущение. — Выглядите весьма органично, учитывая, что наряд это мой, — Александр улыбнулся, хотя, по его хищному взгляду, улыбка больше походила на оскал. Воропаев мог бы добавить еще добрую дюжину шуток с двояким смыслом, но решил оставить их все на лучший случай. — Так что, едем? — Воропаев выглядел как никогда расслабленно, однако от Варвары не укрылась одна маленькая деталь: у него все никак не получалось завязать галстук. Казалось бы, для мужчины, который живет один, в подобном утреннем ритуале не должно крыться никаких внезапных сложностей. Но вот сползающий с одного плеча рукав футболки на девушке, успешно отвлекал Александра от своего занятия. А еще отсутствие лифчика под этой свободной мужской футболкой, хоть и не было явно заметным, все равно давало волю фантазии. — Вам помочь? — а вот тут она играла против правил, ведь прежде чем Воропаев мог отказаться, Варвара оказалась достаточно близко, чтобы дотянуться к галстуку руками. Александр сдался, отдавая на растерзание свое эго в женские ладони, что ловко плели узлы из галстука. В конце концов на нем просто сказывалась усталость и отсутствие времени на взаимодействие с другими представительницами прекрасного пола. Нужна простая разрядка, и что бы за странные мысли не посещали его буйную голову, они тут же мигом испарятся, как не раз показывала практика. Взгляд зацепился взглядом за легкую межбровную морщинку, что проявилась на лице Чацкой, стоило той сосредоточиться на завязывании галстука. Выглядело это все в достаточной степени мило, чтобы Александр позволил себе однобокую улыбку. — Что? — отступая на шаг, поинтересовалась Варвара, всматриваясь в лицо мужчины. Его взгляд встретился с взором серых очей, холодных, оценивающих. Не может быть! Он пойман с поличным? — Пытаетесь расплатиться с долгом? Спешу Вас огорчить, я беру дорого и с процентами, — Воропаев держался строго, умело. Он был достаточно опытен, чтобы не терять лицо, даже в самых неоднозначных ситуациях. Варя замялась, с надеждой высматривая в мужском лице издевку. — Касаемо вчерашнего… — она пыталась было подобрать слова, но Александр остановил ее. — Не нужно деталей, — он задумчиво взглянул на часы, а затем снова на консультанта. — Просто выведите Зималетто из кризиса, и тогда любой Ваш долг будет более чем отплачен. Жду Вас в машине. Девушка улыбнулась воспоминаниям, подходя к кабинету Жданова. Все же, пусть сегодняшнее утро и было сумасшедшим, Варвара точно не жалела, что попросила у Воропаева помощи. Она потянула на себя двери кабинета Жданова, только для того, чтобы почти столкнуться с Викторией. Брюнетка смерила ее оценивающим взглядом, натягивая едкую улыбку. — Здрасьте, — кивнула Клочкова, останавливаясь прямо в дверях. — И Вам, Вика, утро доброе. Виктория, наконец, прошла дальше, пропуская и саму Чацкую в кабинет Жданова. Варя хотела было попросить у секретарши чашку кофе, но что-то ей подсказывало, что та, если и принесет ей напиток, наверняка в него плюнет перед подачей, и потому воздержалась от просьбы, закрывая за собой дверь. — Варвара Владимировна! — Жданов просиял, увидев консультанта. После короткой встречи в понедельник, у них почти что не получалось пересекаться, а затем Жданов и вовсе укатил на какой-то важный симпозиум, оставляя Варю работать в приятной компании Киры и Александра. Так что теперь это была, можно сказать, их первая встреча после первых успешных переговоров с Юлианной. И после первых примерок нового стиля для Кати… — Ну, как работа? Подозреваю, что дело кипит? — Кипит полным ходом, — кивнула Чацкая, порываясь добавить, что температура кипения после последних новостей не только выпарит всю воду, но и сожжет весь проект к чертовой матери. — Я созванивался сегодня утром с представителями одного телеканала, они сообщили мне, что нам предстоит внести некоторые коррективы в образ Пушкаревой, если мы хотим… — Жданов вдруг запнулся, увидев полностью отрешенное выражения лица напротив. — Все в порядке? — Д-да… То есть, да, конечно, я просто задумалась о том, во сколько нам это обойдется на данном этапе, — ретировалась Чацкая. Андрей закивал: — Да, я и сам об этом думал, но, если честно, с миру по нитке… С другой стороны, мы же не в Гуччи-Габбана собираемся Катерину одевать, верно? — Чацкая кивнула. — Ну, вот, видите? Так что это дело, считайте, решеное… — Андрей Павлович, если бы мы могли… Я бы хотела вернуться к обсуждению некоторых изменений на производстве, — как Варвара и думала, Жданову очень и очень не хотелось возвращаться к решению основных проблем. — Как я уже и говорила ранее, мне тоже очень нравится идея проекта, но по сути своей я бизнес-консультант, а стало быть нужна Вам для решения проблем, которых одним успешным маркетинговым проектом не уберешь. Так что, давайте вернемся к основной работе? Улыбка сошла с лица Жданова как иней под весенним солнцем. — Хотите узнать мои мысли по поводу вашего отчета? — Андрей спрашивал нехотя. Видно, тема была ему крайне неприятна. — И какие же у Вас мысли на сей счет? — Чацкая несколько вперед, готовая слушать вердикт президента. — А без увольнения половины секретарш не обойдется? Варвара ожидала услышать что угодно, но уж никак не думала, что Андрей во всем отчете зацепится именно за эту, весьма и весьма мизерную, деталь. — Если у Вас проблемы с тайм менеджментом, могу записать вас на неплохой курс одного моего знакомого, — с легкой усмешкой парировала она. — Не надо, — вздохнул Андрей. Конечно, он, да и остальные, смогут подстроиться под новую систему планирования собственного рабочего дня, отслеживание календаря встреч и совещаний, но по отношению к жен-совету это решение жестокое: многим попросту некуда будет устроиться, в Москве не было особого спроса на позицию секретарш, так что подобной строчкой в личном деле работодателей не удивишь. — Ну, ладно, возможно некоторым и правда не нужен личный секретарь, но вот так увольнять сотрудников это ведь тоже неправильно. А как же наше «коллектив — семья»? — Если вы действительно внимательно читали отчет, я предложила помочь некоторым сотрудникам переквалифицироваться в смежные специальности, в которых у них уже есть кое-какие знания. Они могут например готовить отчеты, занять тогда уже официально должность аналитика, не всем же Пушкарева должна… — Чацкая прочистила горло, чтобы не закончить сказанное фразой, которая ну никак не вписывалась в данный разговор. — Катя скоро окончательно отойдет от дел в Зималетто и будет по большей мере занята работой над шоу, вы же не думаете, что она ночами Вам отчеты готовить собирается, верно? Андрей молчал, барабаня пальцами по столу. С одной стороны, он рад продвижению проекта. Эта идея восстановила веру его отца в жизнеспособность Зималетто, да и самому Андрею, чего уж греха таить, придала уверенности в собственных силах. А с другой, чем дальше заходил проект, тем все более явным становился тот факт, что Жданов буквально на глазах теряет своего очень ценного сотрудника. Катя, пусть и была новенькой, чуть больше, чем за месяц, успела показать свои знания, тем самым немало удивив Жданова. — Хорошо, я обдумаю это, но ничего не обещаю. — Знаю, на Вас сейчас груда ответственности, — заверила его Варя. Нет, она и правда знала, правда понимала, но между тем просто-напросто говорила это, чтобы надавить на нужные точки. Психология мужчин не отличалась сложностью, психология мужчин на ведущих должностях и подавно. — Но, не вы первый, и, поверьте, не Вы последний, — для наглядности она полезла в рюкзак, тут же доставая оттуда папку с бумагами. — Давайте тогда еще раз пройдемся по идеям касаемо закупок тканей и оптимизации затрат на складе. — Я весь внимание.

***

— Ну что там, что? — не унималась Маша. Амура продолжала смотреть на карты, что лежали перед ней, расфокусированным взглядом. Она хмурила лоб, заводила руки над символами и картинками, закрывала глаза, но потом хмурилась только сильнее. — Ну..? - Тропинкина не хотела подгонять ворожку, но ей не терпелось узнать скорее, что происходило в жизни консультанта. Тем более, предполагая, что это нечто могло напрямую быть связано с делами в Зималетто. — Ну не мешайте, говорю же, путанное что-то вылезает, — отмахнулась Амура. Тропинкина цокнула, но взгляда от карт так и не отвела. Отведешь, еще бы, когда на их столике в кафе выпали Дьявол, Башня и Влюбленные. Если верить Буйо, все три являлись старшими арканами в таро, и вероятность, что на расклад о личной жизни, выпадут все три, была весьма невысокой. — А я вот во все это не верю, ну вот как можно по картам увидеть, что у человека в жизни происходит? — не унималась Шурочка, ковыряя вилкой в своем куске шоколадного торта. — Вот-вот, лучше бы вы, девочки, делом занимались, — поддержала младшую коллегу Ольга Вячеславовна, отпивая чая. Уютовой за рабочий день и выходок Милко хватало, чтобы в заслуженный обеденный перерыв еще и с глупостями девочек мириться. — А у меня знакомой как-то по картам таро замужество нагадали, и прям все так и произошло, — вступилась Таня. — Есть! Все тут же замолчали, возвращая все внимание на Амуру, которая после очередной перетасовки колоды вытащила оттуда еще две карты. — И что значит-то это все? — опять спросила Тропинкина. Маше тема происходящего в жизни Чацкой никак не давала покоя. — Императрица и Смерть, — на втором слове все присутствующие удивленно втянули воздух. — Вы не переживайте так, Смерть обычно трансформацию означает, — успокоила Амура. — Это значит, что в жизни грядут трудные перемены к лучшему. — А дьявол и влюбленные? Это у нее роман с дьяволом? А Башня это наше Зималетто? — Маша, ну ты вот не перебивай человека, дай ей сказать, — не выдержала Ольга Вячеславовна. — Башня тоже очень часто связана с переменами. Тут смотря как читать, — Буйо опять впала в раздумья, а потом продолжила, уже как-то более серьезно: — Мне почему-то кажется, что дьяволу еще только предстоит проявиться, ну а с ним и Башня наступит — это период очень турбулентный означает. А там и карта Влюбленные проиграется. — Бедная Варвара Владимировна, — подытожила Пончева. Они надеялись увидеть в картах что-то интересное, может даже скандальное, а не толкование, которое прозвучало буквально приговором. — Но Маша права, мне тоже почему-то кажется, что Башня и Дьявол и к Зималетто как-то относятся, — подтвердила догадки коллеги Амура. — А если так, то это очень и очень нехорошо… .