Жизнь и деяния Гарри Поттера

– И куда мы теперь пойдем? – С искренним интересом в голосе спросила ослепительно красивая блондинка в элегантном белом пальто, стоило паре покинуть столь понравившийся им обоим ресторан. – Ещё чего-нибудь поищем или?.. – Думаю, теперь нас ждет набережная. – Озвучил свое предложение высокий и статный черноволосый кавалер в практичном маггловском костюме. – Там, во-первых, есть на что посмотреть, а во-вторых, есть где посидеть и побыть вдвоем. А то вся эта толпа порядком утомляет, если честно. Вот в этом плане наши, волшебные города, куда уютнее и удобней. – Я правильно поняла, что мы пойдем на набережную той самой реки, куда весь Лондон дружно сливает отходы? – Хихикнула ведьма, тем не менее протягивая молодому человеку руку. – Как романтично, а, главное, освежающе! Небось аромат там будет ууух, мое почтение... – Можно подумать, – беззлобно отвечал парень, принимая девушку под свою руку, – в чью-то ненаглядную Сену льют только парное молоко да нектар... – Эй! – Ну что «эй»? Будто я неправду сказал. Точно такие же отходы и там, вот только тебя это почему-то не смущает. К тому же, Флёр, очистительные технологии, знаешь ли, тоже не стоят на месте... – Всё-всё, поняла. – Капитулировала красавица, деланно вздыхая. – Веди меня, куда хочешь. Но если я там провоняю насквозь тухлой рыбой да промышленными выбросами... – Успокойся. – И влюбленная пара двинулась вперед, покидая ступени ресторана и незамеченными вливаясь в человеческий поток. Все-таки магия – великая сила; покажись Флёр на улице без покрова Отталкивающих чар, фурор был бы гарантирован. Но, под их надежной защитой, они могли совершенно спокойно гулять по городу без тревог, зная, что никто их не побеспокоит. Сегодня у Флёр выпал выходной день, а директор неожиданно отменил назначенное им было занятие с Гарри. Какое удачное совпадение! Радость на некоторое время сменилась аморфной тревожностью... В последнее время, Гарри заметил, он все чаще и чаще пропускает уроки; такое, конечно, бывало и раньше, директор и глава Ордена маг очень занятой, вынужденный заниматься великим множеством дел помимо обучения ученика. Но, черт возьми, впервые они не встретились ни разу за целый месяц. Признаться, пока Гарри шел к назначенному Флёр месту встречи, ему приходилось изгонять из головы самые разные подозрения. А они все равно пытались вернуться вместе с очередным полубезумным предположением. До чего же неблагодарное дело: не зная толком никакой конкретики, сознание порождает одну теорию за другой, и даже здравым, логическим рассуждением не получается толком отогнать от себя эти мысли. Не получается потому, что подобные страхи в принципе иррациональны; они формируются и находят подпитку не в разумном мышлении, а потаенных страхах, опасениях, эмоциях... И только вид ожидающей его Флёр в красивом пальто развеял тревоги и снял тяжелый груз с сердца Гарри. Уже ничто его так не волновало, никакие страшные предчувствия не терзали душу. Возможно, завтра вернутся подозрения и тревоги; но сегодня, под напором приветственной улыбки ведьмы, они поспешили отступить. И раз сегодня ему хорошо – не лучше ли на этом и сосредоточиться? Тем более, что в этот раз обстоятельства встречи сложились куда удачнее. Никто заранее не испортил настроение девушке, никто их не задерживал в «Котле» – и они смогли пуститься в длительное и веселое путешествие по маггловскому Лондону. Столица Британской империи в кой-то веки жила своей спокойной, размеренной жизнью: исчезли с улиц безумные фанатики, коммунальные службы произвели уборку, а стражи правопорядка наконец-то начали исполнять свой прямой долг. Лучшего времени для очередной прогулки по городу нельзя было и придумать; Флёр, к ее чести, не стала отказываться и с радостью составила компанию. Маршрут был поразительно прост. Ни Гарри, ни Флёр не горели желанием осматривать исторические достопримечательности; их больше интересовало совместное времяпрепровождение. Такое, чтоб как можно меньше внешних обстоятельств отвлекало друг от друга. Потому-то и решили побродить вдвоем по улицам, пока ноги не устанут. Ожидаемо, первой устала Флёр – и очень удачно под рукой оказался небольшой семейный ресторан. Там пара с удовольствием пообедала жареной рыбой, добавила к еде ещё по кружке приятного на вкус сидра и спокойно продолжила свой путь. Шутили, смеялись, обменивались самыми разными воспоминаниями и анекдотами из жизни – всё казалось таким простым и приятным! Словно не было никакой войны, словно не было нужды рисковать жизнями и здоровьем, словно они были... «Нормальными» людьми в лучшем смысле этого странного понятия. Случайно они оказались рядом с неплохим на вид ювелирным магазином. Вовнутрь девушку пришлось едва ли не силой затаскивать; Гарри даже пожалел, что его хорошая подруга Дафна сейчас в Хогвартсе, и не может увидеть стесняющуюся на пороге роскошной лавки Флёр. Хотя, возможно, Дафна бы ответила, что злонамеренная француженка попросту притворяется скромницей, в надежде растрогать «покровителя» и «развести» его на подарок подороже. Тем не менее, именно он настоял на идее подарить Флёр нечто драгоценное и дорогое; он убедил её в своей готовности заплатить за желанное и сдержал данное обещание с честью. Для всего этого счастья нужны были деньги. И, по счастью, недавно Гарри выяснил, что может совершенно о них не беспокоиться. Да, с одиннадцати лет Гарри знал, что является владельцем весьма недурного состояния. Однако вплоть до недавнего времени у него попросту не было возможности толком тратить завещанные родителями деньги. В Хогвартсе и Хогсмиде при самом большом желании негде потратиться, а летние каникулы он проводил сперва у нелюбимых родственников, а потом - под крылом Сириуса в штаб-квартире Ордена. На площади Гриммо тоже не приходилось особо задумываться над какими-либо расходами: бытовые покупки совершал незабвенный Кикимер, а больше и не на что было тратиться - все нужное для учебы и службы предоставлял сам Орден Феникса. Нужды обращаться к банку и забирать оттуда монеты не было; обеспечение его нужд было заботой других людей. Только после Рождества, после взаимных признаний с Флёр в любви, Гарри решил озаботиться вопросом и, заглянув в Гринготтс, навел исчерпывающие справки о своих денежных средствах. Давно пора было, на самом деле. Тридцать тысяч галлеонов, если обобщить и немного округлить. С учетом как немаленького родительского наследства, так и разнообразных премий и щедрых поощрений, выписанных Скримджером в знак «примирения» Мальчика-Который-Выжил с Министерством. Такая сумма лежала в банке под присмотром гоблинов. Много это ли мало? Смотря для кого. Несколько тысяч золотых монет дадут магу или ведьме возможность открыть собственный бизнес, а пять тысяч и больше могут открыть заветные двери к паям ведущих гильдий... Но не надо обольщаться: с такими деньгами волшебник все еще далек от настоящих богатеев Британии: аристократов и гильдейской верхушки. Гринграссы, Фоули, Малфои в их лучшие годы - все эти фамилии распоряжались настоящими состояниями, с которыми сбережения его предков не могли и сравниться. Впрочем, ему все еще с гарантией хватало на любые, даже самые непредсказуемые, бытовые траты... Потому-то для него и стали настоящим откровением рассказы Флёр о быте и повседневности рядовой молодой ведьмы с невысоким жалованием в Косом Переулке. Он, конечно, знал гораздо больше из боевого искусства, разбирался в запрещенных проклятьях и видах темных тварей... Не имея никакого понятия о «нормальной» жизни и ее, казалось бы, «банальных» вопросах: где и чего можно купить подешевле, какую цену за товары считать приближенной к честной, какие магазины обходить стороной. А что поделать - побочный эффект сумасшедшего образа жизни «Избранного»! Занимаясь подготовкой к спасению Британии, ему некогда с этой самой Британией жить одной жизнью. Ему не приходилось подсчитывать дни до жалования, выбирать на чем сэкономить, отказывать себе в чем-либо значимом. И, что самое интересное, никакого сожаления или раскаяния Гарри по этому поводу не ощущал. Такое положение ему казалось естественным и довольно справедливым: раз он регулярно рискует жизнью и здоровьем, то он не должен еще и подсчитывать последние медяки перед прилавком. Да и, к тому же, как остроумно заметила Дафна на недавнем празднике, так или иначе, но денежный вопрос как таковой после войны для них перестанет иметь значение. Либо будет осуществлен амбициозный план передела собственности и денежных средств сторонников Пожирателей, либо... Лучше остановиться на первом предположении. Зато деньги из банка пригодились ему теперь, здесь и сейчас - в благом деле очарования Флёр. Конечно, в теории, при помощи довольно простой магии можно обнести даже самый дорогой ювелирный магазин, и порой кое-кто так даже поступает... Но после недавнего знакомства с агентом Инквизитория Гарри почему-то не хотелось без крайней нужды нарушать Статут да воровать у магглов их имущество. Да и несолидно это будет смотреться; негоже юному герою магической Британии воровать золотые побрякушки, особенно если имеются честные и чистые деньги на их приобретение. Флёр, конечно же, долго отпиралась, но, в конце концов, указала пальчиком на приглянувшуюся ей брошь. Черте его знает, что именно подумал продавец, когда одетый в обычную спортивную куртку парень назвал желанный им товар и, не торгуясь, протянул назначенную долговязым сумму. Мог посчитать, что имеет дело с не по годам успешным лидером молодежной банды; неким анонимным, юным писателем; наследником одной из многих преуспевающих бизнес-империй... И не так уж важно, что именно стоящий за прилавком шатен подумал. Раз уступил и не вызвал полицейского для разбирательства, значит, нашел «хорошее» объяснение такому расточительству неожиданного покупателя. – Примерю ее потом. – Произнесла благодарная Флёр, пряча драгоценность в глубокий карман пальто. – Буду теперь с ней на свидания с тобой приходить. Думаю, это будет правильно. – Носи на здоровье. Носи почаще, если хочешь. – Э нет, Гарри, – лукаво улыбнулась ведьма, – тогда, боюсь, брошь мне быстро надоест. Слишком быстро. С украшениями надо аккуратнее быть, они скромность любят. Гарри со здоровым скепсисом посмотрел на идущую бок о бок с ним спутницу. – Мне так мама говорила. – Флёр прибегла к ультимативному аргументу, с которым даже спорить как-то неудобно. В самом деле, не упрекать же Апполин Делакур в том, что она учила дочку чему-то «не тому»?» – Что нужно быть скромнее в выборе украшений и их ношении. – Так купим другое, делов-то. – После памятного визита в банк Гарри был абсолютно уверен в своих словах. – При всем уважении к твоей матушке, ювелирку, Флёр, надо носить, а не хранить под пятью замками в далеком шкафу. – Гарри, мне ведь неудобно будет каждый раз бегать к тебе да клянчить... Я всё-таки не жадная «Корова», чтобы там кто не думал обо мне... – Попыталась та возразить, пока они стояли на светофоре и пропускали несущиеся вперед машины. – Это некрасиво! – «Некрасиво», Флёр, только спорить с парнем, делающим тебе подарки из самых лучших побуждений. Всё остальное как раз в порядке вещей. – Гарри отвечал подруге, переводя ту через дорогу. – Украшения дарят, чтоб ими наряжались; и, если ты помнишь, это я настоял на идее с подарком, а не ты из меня его выбила. – Ну... Ладно. Как скажешь. - Снова капитулировала перед напором парня ведьма. – Буду знать, что ты готов мне помочь. – Правильно, – отпустил радушную улыбку в адрес ведьмы Гарри, – и нечего этого стесняться. В конце-то концов, Флёр... Разве тебе не нравится? – Нравится... – Призналась смущенная Флёр. – Значит, хватит сомневаться и просто наслаждайся происходящим. – Гарри не без удовольствия подвел итог этой странной дискуссии. До заранее выбранной Гарри набережной добрались без приключений или проблем. Ничто в городе не выдавало недавних гражданских беспорядков, даром что те, судя по газетным сообщениям отличались размахом и жестокостью. С улиц исчезли сожженные машины и плакаты с листовками, убрали резиновые покрышки и остальной мусор, во множестве лежавший по городу после разгона протестующих и беснующихся людей. Оперативности и основательности коммунальных служб, их ответственному подходу к делу, можно было только порадоваться. Благодаря их нелегким усилиям, двое влюбленных, как и сотни тысяч других лондонцев, могли насладиться прекрасным зимним вечером в ухоженном мегаполисе. Столица Британии сияла множеством разноцветных огней: её освещали уличные фонари, автомобильные фары, мерцающие рекламы. Сами горожане ходили в теплых одеждах и торопились куда-либо по своим многочисленным и разнообразным делам: кому-то хотелось вкусно поесть, кто-то собирался хорошо провести время с друзьями в пабе, кого-то ждали на службу... Гарри и Флёр толком не обращали внимания на окружающее. Их прогулка продолжалась! Они хорошо знали цель своего путешествия, они удачно избегали столкновения с остальными лондонцами и, наконец, вошли на землю нужной им набережной под аккомпанемент неторопливого и спокойного диалога. Теперь они обсуждали и вспоминали детство – говоря точнее, детские путешествия. Ещё точнее, Флёр вспоминала, а её парень молча слушал: проведя ранние года жизни с «дорогими родственниками», Гарри был начисто лишен возможности ездить по миру. Француженке однозначно было о чем рассказать и вспомнить: Египет, Испания, Италия, Иерусалим; потрясающие воображение природные пейзажи и чудеса рук человеческих; древние города и ультрасовременные здания; улыбчивые и гостеприимные люди, всегда готовые подсказать правильную дорогу и по дешевке продать милой девочке понравившийся той сувенир на память. С таким искренним упоением она рассказывала о пережитом, что Гарри был готов слушать её хоть весь оставшийся вечер напролет. – И как часто вы уезжали путешествовать? – Продолжал разговор Гарри, ведя девушку по набережной Темзы под покровом «голых» деревьев. – Ну, до Турнира трёх волшебников в нашем славном Хогвартсе? Небось, несколько раз за год? – Ой, да на самом деле редко. Это я тебе поспешила пересказать в принципе все наши путешествия, – призналась девушка, – надеясь произвести наилучшее впечатление. – Деньги? – Осведомился Гарри. – Да нет, с деньгами таких проблем не было. Мы, возможно, и не столь богатые, как твои Гринграссы, но и не бедствуем. Отнюдь... – Если не деньги, что же тогда мешало? – Понимаешь, мой папа... Он человек очень замкнутый, – осторожно подбирая выражения, ответила Флёр, - и, проще говоря, ревнивый. – И как это обстоятельство мешало вам путешествовать? – Он очень ревниво стережет и охраняет мою маму. – Гарри показалось, что сейчас последует некая личная история. Предчувствия его не подвели. – Помнится, когда мне было двенадцать, дела в лавке пошли особенно скверно. Штраф какой-то выписали, поставки сорвались, что-то такое. Словом, деньги нужно было найти и побыстрее. И тогда моя мама предложила подменить отца за прилавком. Сказала, мол, поможет привлечь покупателей и выправить дела. Так он так разозлился! Так крикнул! Так громко начал на неё кричать! Я, если честно, убежала в свою комнату, закрылась и... – И-и? – И, как последняя малолетняя трусиха, забилась под одеяло! – И чем все закончилось? – Поинтересовался Гарри, представив себе картину подобного семейного скандала. Не удержался и добродушно хихикнул; уж слишком живо он изобразил происходившее. Та беззлобно толкнула его локтем в бок и ответила. – Они вдвоем пришли ко мне и позвали на ужин. – Подвела итог Флёр. – Такой вкусный тортик был испечен мамой тем вечером! А потом отец нашёл себе нового покупателя, который заинтересовался историей гоблинских восстаний; деньги как-то так и появились. Молодой волшебник шел вперед, вел девушку под руку и, слушая ее воспоминания, невольно задумался об услышанном. Гарри хорошо, очень хорошо понимал логику в поступках Филиппа Делакура. Вон, он сам поступает примерно также! Да, конечно, он говорил Флёр, что всё дело исключительно в маскировке; и она, как участница Ордена, эту версию приняла. Но... Говоря совсем начистоту, его искренне радовала неспособность чужих, посторонних людей увидеть Флёр. Нечего им! Красавица-француженка невольно замедлилась; парень сделал правильный вывод о необходимости дать ей отдых. Внимание Гарри привлекла cамая заурядная скамейка черного цвета, и в его голове возник план небольшой шалости. – Давай присядем, отдохнем. – Хорошо-о, очень вовремя... – Охнула девушка, торопясь воспользоваться предложением своего парня. – Я так устала, кажется, мои ножки сейчас отвалятся. Первая часть коротенького, совсем простенького плана удалась. Настала пора приступить ко второй и последней: усевшись рядом с блондинкой, Гарри резким движением повернул к себе ее голову и поспешил поцеловать растерявшуюся девушку в губы. – Не на людях! – Шепнула удивленная подобной решительностью Флёр; тем не менее, девушка не вырывалась из рук. - Ты что делаешь... – Каких-таких людях? – Ответил ей Гарри, не отпуская блондинку из своих цепких рук. – Во-первых, на нас надежные Отталкивающие чары, во-вторых, никого кроме нас на этой набережной нет сейчас. Или что, ты мне не веришь? Не веришь в мои способности? – Ммм... – Промычала что-то несуразное Флёр; Гарри более чем сознательно мешал ей озвучить какое-либо сознательное возражение своими губами. Та, впрочем, и не предпринимала серьезных попыток освободиться, тем самым только поощряя напористость и отвагу парня. Тот только и нуждался в её молчаливом согласии, растягивая момент блаженного удовольствия как только мог. Лишь через минуту, вполне насладившись поцелуем, Поттер отпустил Флёр «на волю». Блондинка игриво, исключительно в шутку, пожаловалась на полное отсутствие должного такта у британцев; чистопородный англичанин возразил, заявив, что это француженок избаловали и отучили от общения с настоящими мужчинами. Посмеялись, обменялись парой других острот на национальной основе... Гарри уже было собрался предложить продолжить прогулку, как инициативу, сама того не зная, перехватила девушка. – Эм... Гарри... Я хотела тут... Обсудить кое-что. – Уже довольно продолжительное время Гарри знал сидящую рядом с ним ведьму. Знал её как соперника, подругу, соратницу, девушку, наконец. Был уверен, что сумел достаточно её изучить и понять. Но ещё ни разу он не слышал её голос «таким». «Таким» смущенным, «таким» неуверенным, «таким»... Стесненным. Естественно, молодой волшебник тут же навострил уши, приготовившись к важному диалогу. – Если ты не против. – Конечно же не против. Что у тебя на уме? – Помнишь... Прошлый твой визит ко мне на дом? – Красавица начала издалека, очевидно пытаясь собраться с силами и внутренней решительностью. Стоит ли уточнять, что её парень весь обернулся во слух? – Ну, тот самый, после инцидента несчастного с гоблином? – Да, помню. – Отвечал Гарри, нисколько не обращая внимания на проходившую мимо них шумную компанию веселых молодых людей. Очевидно, поддатых, очевидно, рабочих; но кому какое дело? У них свои удовольствия, у него – свои. – Помню, что ту долгую, холодную зимнюю ночь я провел на диване на кухне, словно не угодивший грубой и жестокой хозяйке кот. В холоде и голоде, забытый и брошенный... Не удержался таки и ввернул легкую, безобидную подколку. С каким трудом он сдержал смех! Он произнес эту фразу с гораздо большей обидой, чем испытывал на самом деле; но своим невинным актерством попал в самую точку. – Ой, Гарри! – Всплеснула ручками Флёр, громко фыркая от переполнявшего её недовольства. Знала бы она сама, как мило выглядит с таким «гневным» выражением очаровательного, свежего личика... – Ты прекрасно знаешь, что это не так. И, я уверена, что тебе там не было холодно. Одеяло мы нашли хорошее, и вообще... Не надо преувеличивать и раздувать катастрофу из мухи, авось я не в сарае дырявом живу. – А может, мне просто нравится. Преувеличивать и притворяться, в плане. Что, если я просто считаю это забавным. – Подначил её Гарри. – Ну нравится мне, а? – По-жа-луй-ста, прекрати, – по слогам прошептала Флёр; у француженки было не то настроение, – и послушай меня. Пожалуй, и в самом деле нечто важное хочет сказать. Раз она с такой настойчивостью в голосе просит прекратить паясничать и сосредоточиться на осознанном диалоге. Другого выбора, как выслушать подругу, попросту не оставалось. Да и, сказать по правде, столь разительные перемены в её голосе его порядком заинтриговали; подавив, при её помощи, первый приступ смеха, Гарри в самом деле настроился её выслушать. – Я о том нашем совместном вечере, честно говоря, долго думала. Ну, после того, как мы расстались. После той встречи. Думала. – А теперь Флёр начала тараторить, так, будто опаздывала на последний в день скорый поезд до родного дома. Право, наблюдать за этим сбивчивым изъяснением становилось лишь интересней и интересней с каждой минутой. – Должна сказать... что... Думаю, я тогда серьезно ошиблась, Гарри. Прям действительно серьезно ошиблась и хочу исправить эту глупую ошибку. Гарри, пожалуй, мог сделать одно предположение... Одно крайне заманчивое и, чего греха таить, желанное им предположение. Но предпочел, чтобы Флёр сама все выговорила вслух. Да и перебивать её второй раз за и без того короткий монолог было бы... Мягко говоря, некрасиво. – Может мы... Пойдем домой ко мне и... Отдохнем там? – Поняв, что эта формулировка неточна и открывает простор для самых разных трактовок, Флёр решила была уточнить, что именно она имела в виду. – В смысле... – Я тебя понял. Ведь... так? – Утвердительным тоном произнес Гарри, чьи губы расплылись в теплой и приятной улыбке. – Думаю, да. – Улыбнулась в ответ покрасневшая француженка, довольная, что ее избавили от необходимости проговаривать столь новое для неё пожелание. – Ты, как обычно, быстро и правильно всё понимаешь. Мне до такого ещё далеко... Медлить и тянуть кота за хвост дальше попросту не было смысла. Влюбленные быстро поднялись с приютившей их на короткое время скамейки, обменялись короткими взглядами и быстрыми шагами направились прочь из набережной. Тут девушка задалась логичным, но даже очевидным вопросом: неужели теперь им предстоит пешком преодолеть весь маршрут до «Котла»? Для Гарри же этого вопроса попросту не существовало: он, окрыленный услышанным от Флёр долгожданным согласием, торопил события и попросту не вытерпел бы «честной» прогулки со всем множеством переходов, светофоров и прочих невозможных в его случае остановок. Потерять добрый час, пробираясь сквозь Лондон по поверхности, или залезать в переполненное, набитое людьми доверху в эти часы метро? Ни за что! Потому-то он и пошёл на... Некоторое нарушение Статута секретности. Отвел свою девушку в близлежащий безлюдный переулок и трансгрессировал из него в такой же, но расположенный в нескольких шагах от заветных дверей в волшебный мир. Наконец! Гарри ввёл Флёр в трактир, отчётливо слыша биение сердца и ощущая прилив искреннего, подлинного счастья – в последний раз так хорошо ему было на Рождество, когда состоялось их взаимное признание. Теперь же любимая им ведьма сама, первой пожелала близости и даже озвучила это своё пожелание – чего он от неё и ждал. Ждал, скрепя зубы и тщательно подавляя в себе все крепнувшее желание ускорить процесс. Возможно, с точки зрения постороннего наблюдателя, ожидать ему пришлось совсем недолго, не прошло даже месяца после первой, неудачной попытки. Но так говорить мог только тот «наблюдатель», кто ни разу в жизни не видел Флёр. Её идеальной фигуры, пышущего красотой и здоровьем лица, роскошных и длинных волос, обольстительных, приковывающих к себе взгляд грудей... Гарри невольно подумалось, что любой здоровый мужчина, увидевший Флёр да узнавший, сколько времени её парень сдерживал в себе природные позывы, повёл бы пальцем у виска. Но он в своё время осознанно отказался от форсирования событий, пусть отказ и дался нелегко, и теперь готовился отыграться за ожидание. Конечно, не всё «так» просто и на этот раз. Ему всё ещё придется проявлять известные такт и самообладание. В отличии от него, у блондинки нет абсолютно никакого сексуального опыта – кроме неловкого самоудовлетворения в кровати по ночам, что никак нельзя посчитать «опытом». Потому на его плечах совсем скоро окажется большая ответственность: нужно будет быть аккуратнее, сдержаннее... Из столь любопытных размышлений на приятные темы его вывел голос Флёр под самым ухом, раздавшийся сразу же, стоило им очутиться на главной магической улице Британии. – Слушай, ты упомянул, вроде, что тебе новые письма пришли от друзей из Хогвартса. Упомянуть-то ты успел, а вот потом внезапное появление машины из-за угла нас сбило с темы. Расскажи хоть, что там у них случилось такого... До дома Флёр им всё ещё предстояло пройтись по Косому Переулку, и парень решил поддержать этот неожиданно начавшийся диалог. Тем более, что, стоит им войти в квартирку француженки, как им обоим станет не до разговоров на такие темы. И, наверное, потому-то ведьма и решила вспомнить об этой теме в настолько, казалось бы, неподходящий момент: её должны переполнять самые противоречивые чувства и эмоции, и, чтобы совладать с ними, она пытается подумать о чем-то другом. Бывает. Он ей поможет. – О, да у них всё как всегда. – Беспечно развел плечами Гарри. При всем должном уважении к своим друзьям, сейчас он думал... Явно не о них. Тем не менее, путь-дорогу до заветной двери коротать надо было, и он дал разъяснения. – Да, Рон и Дафна писали недавно, неделю назад, по письму. Причем, знаешь, по объемному такому письму каждый. Вроде как объемному, а вот вспомнить что-то интересное... Даже не знаю, что тебе пересказать-то можно из них, чтоб ты от скуки прямо на улице не заснула. – А ты подумай. – Настойчивости, однако, Флёр не занимать. Особенно, когда она пытается отвлечься от тех или иных мыслей, и пытается завязать беседу на совершенно постороннюю тему. – Ну пишут они о занятиях Лиги, – теперь настала пора и Гарри сдаться под чужим напором, – о том, как там всех на лопатки кладут Энтони да Сьюзен. Как остальные пытаются от них не сильно отстать, да как Шеймус изобретает все менее и менее надежные, зато все более и более опасные зелья. Боятся, мол, в один прекрасный день он попросту взорвёт всю Выручай-комнату да так, что даже бедные домовики её не восстановят. – И всё? – Нуу... Дай вспомню, не торопи меня. – Гарри напряг лоб, изображая напряженную умственную работу. Одновременно с этим, он обхватил блондинку за её тонкую талию; та и не подумала дергаться, лишь отпустив благосклонную, поощряющую улыбку по его адресу. – Да! Ещё писали, что лигисты имеют все шансы оказаться лучшими выпускниками Хогвартса следующего учебного года. По крайней мере, по таким дисциплинам, как Защита, зельеварение, Чары; помогают «дополнительные» занятия, где они занимаются все лучше и лучше с каждым месяцем. – Типичная школьная жизнь. – Подвела итог Флёр. – Я-то думала, что они ввяжутся в какое-нибудь сумасшедшее приключение, но, кажется, стоило тебе покинуть стены Хогвартса, как в вашей школе поселилось одно сплошное уныние. – Возможно, возможно. – Гарри не стал возражать, а только ускорил шаг. Так-то Рон и Дафна поделились с ним ещё и другой новостью – куда более личной, и потому оставшейся тайной для француженки. Друзья рассказали, что, после возвращения в школу, их определили на «дополнительный курс» к Снейпу, где старый зельевар и свежеиспеченный профессор ЗОТИ обучает их окклюменции. Друзья просили у него совета, жалуясь, что не могут справиться с поставленными задачами и плохо понимают, как они должны противостоять чужеродному влиянию в голове. Пускай подробности они опускали, Гарри по намекам и недомолвкам догадался, по какой именно методике их обучают и что именно вызывает страшный стресс, в котором призналась Дафна. Его Альбус Дамблдор готовил, внезапно, в более щадящем режиме – но тогда и времени было побольше, а теперь приходится прибегать к крайне сомнительным техникам для возможного ускорения. Сомнительно, что его личный опыт им серьезно поможет. Они ждут от него помощи, и он должен её оказать, но до сих пор он даже никаких изысканий не провёл... Ладно. Обо всем этом он подумает потом. Сильно потом. Вот они и добрались до дома – очень быстро и стремительно. Пара разве что не взлетела на нужный этаж, и Флёр начала открывать входную дверь в свою квартиру. Гарри был готов поклясться, что эта несчастная процедура заняла у француженки целую вечность; в действительности же дверь отворилась так же быстро, как и всегда, пропуская влюбленных вовнутрь. Стоило девушке разуться и пройти вперёд, освобождая место для парня, как она огорошила его своей внезапной идеей. – Ну, Гарри, попьем кофе? Гарри едва-едва не прыснул от удивления. Настолько это предложение показалось ему неуместным и несвоевременным. «Нет, подруга, сегодня, сейчас я уж как-нибудь обойдусь без кофе». – Нет, спасибо, конечно, Флёр, но, думаю, успеем ещё кофе выпить. – Озвученный им отказ был сформулирован куда изящнее, чем тот, что промелькнул в голове. – Уже после того, как переспим. – Гарри! – А что? Что я не так сказал-то? – Развел плечами парень, скидывая с себя куртку. – Цивильное, простое выражение. – Как знаешь, как знаешь. – Ответила хозяйква квартиры, снимая пальто и пользуясь этим, чтобы укрыть от зорких глаз охватившее её смущение. Всё ещё сказывается полное отсутствие какой-либо привычки к сексу. Которую они совместными усилиями будут вырабатывать. Обязательно будут. – Но, перед тем, как мы перейдем к делу, Флёр, нам нужно принять душ. – Констатировал простой факт Гарри. Они сегодня гуляли очень долго, посещали общественные места; нужно очиститься перед «контактом». К её чести, девушка прекрасно понимала логику за этим фактом; её следующий вопрос носил чисто деловой характер. – И в какой очереди мы туда пойдем? – Предлагаю так, – ответил Гарри, – укажи мне, где душ, и я пойду туда первым. Потом ты, а я тебя буду ждать в спальне. Вместо дальнейших пререканий и сомнений, Флёр молча провела парня к скромной, совсем было им раньше незамеченной дверке в коридоре. За ней оказалась узкая и сумрачно освещенная душевая кабинка со знакомым набором удобств: возможностью настроить температуру воды, ландышевым мылом, тряпкой... Обстановка напоминала до одури типичный дом низшего среднего класса в «обычной» Британии, ничто, на первый взгляд, не выдавало присутствия какой-либо магии. И только потом ты подмечаешь, что то же самое мыло пахнет гораздо сильнее обычного, а потом понимаешь, что вода подогревается с помощью специально зачарованного «малого артефакта». Забавно: многие маги и словами, и делами спешат показать свое презрение к магглам, но при этом очень редки те индивиды, что по-настоящему последовательно отвергают все их изобретения и новинки – особенно бытовые. Только самые упрямые, самые твердолобые реакционеры отказываются от таких жизненных удобств, как нормальные санузел и душевая; среди хоть сколько то знакомых Гарри волшебников таковых попросту не было. Даже Малфои, даже Лестрейнджи, даже прочие подобные им отбросы беззастенчиво пользовались достижениями столь ненавистной им цивилизации, находя, что приятнее мыться под душем, чем с помощью ведер и тазиков. Мылся Гарри быстро, но, тем не менее, тщательно, уделяя особое внимание интимным зонам. Да, в магическом мире проблема венерических заболеваний не стоит и в половину так остро... Но есть и же и самая простая человеческая брезгливость, есть желание выглядеть и пахнуть соответственно случаю; есть, наконец, и высокие ожидания от этого вечера, которые никак нельзя испортить какой-либо вонью. Благо магия и тут приходит на помощь: совершенство местных парфюмеров позволяет создавать мыло, одновременно побеждающее любую грязь и любые выделения, и дарующее самый очаровательный аромат из возможных. Свою одежду колдун оставил на веревке, выйдя к уже ожидавшей его за дверью девушке в одних трусах. – Ах... Чёрт. – Тихонько шепнула Флёр, кончиками пальцев правой руки касаясь груди Гарри. – Можно же?.. – Конечно, Флёр. – С нескрываемым удовольствием произнес Гарри, пока ведьма, поддавшись порыву, начала нежно гладить его грудь. Ничего подобного раньше он не испытывал: с Чжоу настолько далеко они не зашли, а аристократки, баловавшие его своим «вниманием», относились к предварительным ласкам потребительски и механически, не вкладывая в них ни капельки чувства. Другое дело тут... Немалых трудов стоило воздержаться от того, чтобы последовать её заразительному примеру. Только понимание, что, стоит начать, так он сразу унесёт девушку в кровать, помогло парню взять себя в руки и опомниться. Тут он заметил, как её взор её синих глаз соскользнул с его груди вниз... – Я польщен столь пристальным вниманием к моим трусам, Флёр, но, уверяю, что с ними все в полном порядке. – Покрасневшая в очередной раз девушка было потерялась, не зная, как и ответить на это замечание. Тогда Гарри решил прийти ей на помощь, а заодно и несколько ускорить события. – И вообще, думаю, тебе тоже пора в душ. – Всё-всё, иду. – Благодарно произнесла ведьма, довольная, что её избавили от необходимости отвечать. – Только... – На самом пороге душа остановил её Гарри, ухватившись за руку Флёр. – Есть просьба. – Какая же? – С улыбкой на губах поинтересовалась хозяйка квартиры. – Когда уже помоешься... – Начал Гарри поразительно тихим, в самом деле просящим голосом. Так он давал ей понять, насколько – Пожалуйста, иди в спальню без одежды. – Голой? – Переспросила француженка, словно не веря только что услышанной просьбе. – Да. – Х..хорошо. Приду. – Она не спорила, не возражала, а лишь поспешила скрыться за дверью после данного на просьбу ответа. Можно было, конечно, постоять на месте и поджидать Флёр на выходе из душа... Но, раз он обещал отправиться в спальню – значит, придется идти в спальню. За то недолгое время, что они провели раздельно, девушка успела тут прибраться: исчез куда-то великолепный заяц, одежда была убрана в шкаф, комнату освещал скромный, тихий, приятный глазу свет... Гарри с тихой радостью на сердце присел на кровать и попробовал на той подпрыгнуть; к вящему его удовольствию оказалось, что та представляла собой идеальный баланс между мягкостью и твердостью. На ней будет удобно лежать и, при этом, на ней никуда не провалишься. Теперь настало время предпринять кое-какие меры предосторожности: и Гарри, найдя в шкафу свою куртку, извлек из него противозачаточное зелье. Благо теперь на каждую встречу с возлюбленной «Избранный» ходил «во всеоружии» – бесцветное и безвкусное зелье влилось в глотку, обеспечивая молодому магу надежную гарантию. Наконец, на ночной столик волшебник положил свои легендарные очки, чтоб не мешались. Завершив приготовления, Гарри лег на кровать ведьмы, развел руками и испустил тихий стон сущего наслаждения. Делать-то ему все равно сейчас нечего. И, к тому же, можно было признаться самому себе, что в ожидании, в предвкушении близкого наслаждения есть свое собственное, отдельное удовольствие. Предчувствие греет душу, наполняет воображение все новыми и новыми потрясающими сценами... Послышался лёгкий скрип в коридоре, и с Гарри тут же исчезли все следы легкой задумчивости и расслабленности. Шаги становились всё ближе и ближе, и, наконец, тихими, неуверенными шагами в комнату вошла обнажённая Флёр. Девушка прошла до середины комнаты и в нерешительности замерла, продолжив стоять абсолютно голой. И вот тут самообладание парня окончательно покинуло его. Он рывком поднялся с кровати и, словно завороженный, сделал несколько шагов вперёд, на встречу к Флёр. Все мужчины планеты, как ему казалось, отдали бы что угодно, чтобы оказаться сейчас на его месте. Парень окинул голодным, хищным взглядом Флёр, которая в этот момент казалась особенно милой и совершенно беззащитной. Длинные светлые волосы спускались до самой талии, голубые глаза смотрели в пол, а руками девушка неловко пыталась прикрыть свои сочные налитые груди и аккуратные завитки волос на лобке. Впрочем, спрятать такую красоту от восхищенного взора парня было невозможно, да и не очень-то и нужно… Помимо грудей взгляду Гарри открылись и плоский животик, и округлые бедра, и шикарная задница его возлюбленной. Что уж сказать. Попытка скрыть столь внушительные и соблазнительные формы совершенно не удалась… – Вот... Я. – Робко проговорила Флёр таким тоном, будто почему-то не была уверена в том, какой прием получит в подобном виде. Опять-таки, полное отсутствие опыта; поправимое препятствие. – Ты прекрасна. – Коротко ответил Гарри и поспешил заключить любимую ведьму в крепкие объятия. Он свел свои руки на её талии, она ухватилась за его спину; уже в следующее мгновение они соединили губы в продолжительном французском поцелуе. В такой позе они простояли минуты – с той разницей, что руки Гарри опустились ниже, и теперь сжимали задницу ведьмы. – А тут не многовато ли света? – Спросила, улучив момент между поцелуями, блондинка. – Я думала, он нам не нужен будет. – В самый раз. И что значит «свет не нужен», м? – Гарри поспешил её заверить, кладя правую руку на грудь Флёр и бегая взглядом с неё к глазам девушки и обратно. – Я хочу тебя видеть, я хочу тебя рассматривать, я хочу тобой любоваться, Флёр. – Мною любоваться? А тут что, есть чем любоваться? Я и не знала совсем... – Игриво пошутила та, прибегнув к легкой самоиронии. – Ты отлично это знала, и не надо притворяться, – юноша не удержался и тихонько шлепнул блондинку по ягодицам, – притворяться и врать в общении со своим парнем не надо. – Ай! – Преувеличенно-громко простонала блондинка; за стоном последовало нервное хихиканье. – Ладно-ладно, уговорил. Не желая дальше продолжать пустую дискуссию да стоять столбом, Гарри взял Флёр за руку и подвел ту к кровати. Слова уже были бессмысленны: ведьма хорошо его понимала и так. Девушка первой забралась на кровать и, второй раз за вечер, удивила своего парня: француженка раздвинула ноги и руки, обнажив его жадному взору и лоно, и груди. Откуда взялось такое изменение в поведении? Почему стеснявшаяся всего и вся в начале Флёр настолько резко открывается партнеру? Наверное, не хочет показаться совсем уж безынициативной и «скучной», но не знает сама, что да как. Вот она и вспоминает, что читала в эротических романчиках да что слышала в сплетнях с подругами, и пытается действовать в этом ключе. Эффект, так или иначе, оказался потрясающим: в его голову будто кровь ударила, появилось острое желание тут же скинуть трусы да наброситься на блондинку... Нет. – Нет, не торопись. – Ох, кто бы знал, как непросто было произнести эти три несчастные слова. Но нет: первый раз, предстоящий Флёр, нужно обставить иначе. Принципиально иначе, чем какую-либо из предшествующих этому моменту его «случек». Это решение он принял, когда они ещё пробирались сквозь «Котел» и через Переулок; он останется ему верен и сейчас, хоть решимость и подверглась серьезному испытанию. Он должен подготовить партнёршу, и, как ему казалось, минута объятий в стоячем положении за подготовку никак сойти не могла. – Ещё не время. Проворным, быстрым движением стянув с себя нижнее белье и отбросив его к чертовой матери в угол комнаты, Гарри забрался на кровать – Флёр предусмотрительно убрала левую руку, чтоб парень её не придавил своим телом. Сам юноша осторожно, аккуратно притянул ведьму к себе и, снова целуя, начал с куда большим напором гладить её упругие и настолько притягательные груди. А стоило двум пальцам Гарри ухватиться за сосок и нежно, слегка его потянуть на себя, как девушка дернулась и издала... Попыталась издать стон, как её розовые, нежные губы снова были закрыты жадными губами её парня. Порой губы и язык Гарри соскальзывали чуток вниз, чтобы уделить внимание белой и нежной шее Флёр; но всегда быстро возвращались наверх. Его руки тем временем продолжали гладить, щипать, шлепать, проходясь и по грудям, и по бедрам, и по заду – делал всё от него зависящее, чтобы «подготовить» девушку должным образом. Сама Флёр, переживавшая ни разу прежде в жизни не испытанные эмоции, пыталась с ними хоть как-то совладать – по большей части безуспешно. Она явно понимала – наверное, опять-таки, на основе прочитанного да подслушанного – что и сама должна принимать активное участие в сексе, но... Но у нее не получалось. Её ручки как обхватили жилистое, приятно пахнущее тело Гарри, так и остались за его спиной; она отвечала на поцелуи, но никак не могла собраться с мыслями и перехватить в этом деле инициативу. Только подумает, что, возможно, неплохо бы чмокнуть парня в лоб, как тот проведет языком длинную, длинную линию по её шее – и рассудок тут же отключается, тело спешит обмякнуть и она снова остается лежать безвольным объектом... Благо Гарри более чем понимал, через что сейчас проходит Флёр. Он помнил, каким получился его «первый раз» под руководством леди Фоули: той тоже приходилось его направлять и держать, образно выражаясь, «руку на пульсе». Он и не требовал от любимой Флёр каких-либо «чудес», более чем соглашаясь взять на себя всю ответственность за их «первый» совместный – и её «первый» в принципе. Никто ничего не говорил; только стоны, охи и ахи раздавались по комнате. Затем настала пора переходить к главному. Она должна была теперь быть готова; уж его-то член точно был готов. – Вот теперь, – произнес Гарри, пытаясь говорить как можно четче, – вот теперь раздвинь ноги. И пошире. Девушка подчинилась партнеру: то ли сочла его слова разумными, то ли была не в состоянии с ним пререкаться. Неважно; сейчас его совершенно не заботили такие детали. Гарри приподнялся на кровати, ухватился одной рукой за талию блондинки, а во вторую взял свой член. Ему и с леди Фоули на последующих встречах приходилось направлять ствол рукой, а уж имея дело с девой... Но, стоило Гарри приблизиться к лону Флёр, как он разом позабыл о «предосторожностях» и «предупредительности» – он вогнал ствол внутрь резко, едва ли не тараном, нисколько не обращая внимания на громкий крик девушки. Ему было не до того. Никогда раньше Гарри не доводилось заниматься сексом с девственницей. Все его «партнерши» прежде были дамами, говоря мягко, «опытными»; так что в этот вечер и ему довелось познать нечто совершенно новенькое для себя. Вид ручейка крови, потекшего из вагины Флёр, нисколько его не смутил, даже не заставил сократить набранный темп; конечно, Флёр кричала и стонала, билась под ним и дергалась в его руках... И эти неосознанные, тщетные движения тела девушки привносили совершенно особое наслаждение в происходящее. Пока его член двигался в лоне Флёр вперёд-назад и взад-вперёд, крепкие и ловкие руки Гарри сжимали её сиськи, опускались к бедрам через живот... Стоило пройти первым, самым болезненным ощущениям – и Гарри почувствовал перемену в поведении Флёр. Причем такую, какую он мог только приветствовать; от которой он мог многого ожидать в дальнейшем. Изменилось многое: стоны стали не такими резкими и надрывными, она стала меньше дергаться, совершенно прекратила вырываться из рук. Более того, своей изящной ручкой француженка дотягивалась до его груди, поглаживая ту и пытаясь зажать промеж пальцев отдельные части кожи. Всё это говорило юноше, что он поступает правильно, что его партнерша, перетерпев худшее, начинает получать настоящее удовольствие от соития. Толчок за толчком, всё быстрее и всё глубже... Протяжные стоны Флёр, её охи и ахи, их одно на двоих тяжелое дыхание... И блаженное чувство самого искреннего счастья, полностью заполнившее его сознание. В чем же секрет? Ведь сама по себе поза не просто обыденная, а даже банальна; весь, с позволения сказать, процесс сводится к повторению одного и того же действия до оргазма, он полностью лишен «изюминки», как любила говорить леди Фоули... Новичком, впервые увидевшим женское тело с его формами и изгибами, Гарри тоже не был: сказывался полученный с прошлого года хоть и специфичный, но опыт. Внушительной грудью, крепким задом да привлекательными бедрами одними его давно не удивить. Так почему он ему так хорошо? Ответ был прост и очевиден. Личность партнерши. Раньше, ещё несколько часов назад, Гарри бы и не подумал, что это обстоятельство настолько значимо. Казалось бы, все женщины устроены одинаково... Ан нет, оказывается, разница действительно велика. Он понимал, краем сознания, что трахается с Флёр, не с очередной «просительницей»; что данный акт – результат их подлинной, настоящей симпатии друг к другу. Да чего стесняться громких слов – их любви друг к другу. Сжимая в руках розовый сосок, проводя рукой по бёдрам, двигаясь членом во влажном лоне, он держал в голове простой и чертовски приятный факт. Сегодня он с любимой им и любящей его женщиной. И, словно в подтверждение этих мыслей, рука Флёр коснулась его лба. В следующее мгновение мягкие, длинные и проворные пальчики француженки уже устремились вперёд, теребя волосы и превращая его и без того несложную прическу в натуральное воронье гнездо. Француженка ворошила волосы, касалась кожного покрова головы... Ей, очевидно, надоело лежать на кровати пассивным объектом; по мере оставшихся сил, она захотела активнее поучаствовать в происходящем. Сами по себе эти прикосновения, возможно, и не были чем-то выдающимся, или даже эротическим в «обычных» условиях; но конкретно сейчас они пришлись более чем к месту. Предчувствуя неизбежную развязку, парень ухватился уже обеими руками за груди Флёр; та громко ойкнула от неожиданности, а потом и сам юноша издал невольный стон. Бросил короткий взгляд на одеяло и кровать: да, следы, возможно, и не самые приятные на вид... Но магия исправит это только влёт. Счастливый, хоть и немного уставший, Гарри сполз с тела ведьмы. Ему нужно было восстановить силы; и, зная себя, понимая, с кем он находится в одной постели, парень был уверен – восстановление не займет много времени. – Агх... – Охнула красотка, поворачивая своё личико к нему и довольно улыбаясь. – И каково тебе? – На выдохе спросил Гарри, ложась рядом с девушкой и не убирая свою ладонь с её левой груди. – Просто... Ох, просто... Поразительно. – Ну а то. – Довольно ухмыльнулся Гарри, Пару минут они провели в полном молчании, разглядывая и пощипывая друг друга. Юноша гладил девушку по грудям и ягодицам, та же, с его подачи, водила самыми кончиками пальцев по всей длине ствола... Неудивительно, что предсказание Гарри насчет его «боеготовности» поспешило исполниться. – Готова повторить? – Риторический вопрос. – Да. – Ожидаемый ответ. Едва-едва получив согласие, Гарри протянул руку к груди Флёр и потащил за неё девушку поближе к себе.