***
Наладить отношения… Фраза Джинни отбивала странный ритм в воспалённом мозге. Гермиона размышляла об этом по пути в свою новую башню. Сказав пароль молодому волшебнику со смешными усами, портрет которого закрывал вход в общую гостиную их курса, Гермиона нервно закусила губу, морально готовясь к тому, что может ждать её там. — Гермиона, где ты была? — Парвати Патил втянула её за руку в гостиную. — Заходила к Джинни, — пробормотала Гермиона, оглядываясь. Круглая гостиная с винтовой лестницей, ведущей на верхние этажи к спальнями, была похожа на гриффиндорскую гостиную. Здесь были цвета всех четырёх факультетов, как не странно, неплохо сочетающиеся между собой. Вместо привычных гербов факультетов был один — герб Хогвартса на фоне золотистых стен. Тёмно-синие тяжёлые шторы обрамляли окна, сине-зелёный пушистый ковер украшал каменный пол. Около камина стояли диван и несколько разномастных кресел бордового и изумрудного цветов, а остальная мебель была жёлтой с тёмно-красным. Невилл Лонгботтом, Симус Финниган и Дин Томас вместе с Эрни МакМилланом, Джастином Финч-Флетчли и Терри Бутом пили сливочное пиво, сидя прямо на ворсе ковра перед камином. Ханна Аббот и Сьюзан Боунс сидели рядом с ними на диване, Падма Патил читала, полулёжа в кресле. А Парвати тащила за руку Гермиону к Лаванде Браун, сидевшей рядом с парнями. — А где остальные? — спросила Гермиона. — Слизеринцы? — недоумённо спросила Лаванда. — Они выше всего этого! Мы предлагали им посидеть с нами. — Говори за себя! — Симус поднял взгляд, полный злости. — Я никому ничего не предлагал. Пусть сидят и не высовываются, мерзкие змеёныши. — Почему их вообще поселили с нами? — возмутился Терри Бут. — Терри, мы все с разных факультетов, почему их должны были поселить НЕ с нами? — Гермиона, приподняв бровь, скрестила руки на груди. Ребята обменялись взглядами, но не решились продолжать этот разговор. — Ты ведь посидишь с нами, правда? — Невилл тепло улыбнулся и протянул ей бутылку пива. — Конечно, только мне нужно переодеться, — она уже начала подниматься по ступенькам, когда Падма позвала её. — Гермиона, мы с тобой будем жить в одной комнате, — она нахмурилась и добавила: — И Паркинсон с нами. Гермиона удивилась, но тут же поблагодарила её за предупреждение и отправилась в спальню. Комната для девочек была похожа на комнату в башне Гриффиндора, три кровати стояли полукругом вдоль окон. Она усмехнулась, глядя на них: цвет полога каждой кровати соответствовал факультету. Панси не было в комнате. «Скорее всего, пошла в комнату мальчиков» — решила Гермиона. Быстро приняв душ и переодевшись, Грейнджер ругала себя последними словами, поднимаясь в комнату слизеринцев. Она не знала, идёт туда, чтобы взглянуть на Малфоя или из-за того, что им предстоит делить общую башню целый год и неплохо было бы наладить контакт. Она глубоко вздохнула и постучала. Гермиона успела досчитать до сорока шести, прежде чем дверь открылась. — Грейнджер, — Теодор Нотт вопросительно смотрел на неё сверху вниз. — Привет, Нотт. — Она всеми силами старалась придать голосу уверенности. — Я могу войти? Нотт пристально смотрел на неё долгие пару секунд, после чего кивнул и посторонился, пропуская Гермиону в комнату. Их комната была практически такой же как у девочек, но здесь преобладали цвета слизерина. Забини и Малфой сидели на полу возле самой близкой к окну кровати, оба держали в руках стаканы с янтарной жидкостью, в которой Гермиона опознала огневиски. Панси действительно была здесь, она лежала, свернувшись калачиком на одной из кроватей, и смотрела в окно отсутствующим взглядом. Это будет сложно. — Привет, — Гермионе стало жутко неуютно под изучающими её взглядами. То, что её ещё никто не оскорбил и не проклял, уже было достижением. — Говори уже, зачем пришла, — немного грубо сказал Теодор. — Эээ, да, — она глянула на него и перевела взгляд на Блейза, на него было смотреть проще всего, так как они оба посещали «клуб Слизней» на шестом курсе. — Я только хотела сказать, что вам незачем сидеть тут в одиночестве. Спускайтесь в гостиную, там что-то вроде вечеринки для своих. — Для своих? — Малфой скептически смотрел на неё, приподняв бровь. — С каких пор мы стали «своими», а, Грейнджер? Гермиона почувствовала, как кровь приливает к её щекам, ей понадобилось всё своё мужество и пресловутый героизм, чтобы посмотреть Малфою в глаза и не выдать себя. — С тех самых, как мы оказались на одном факультете в общей башне с общей гостиной на всех, — сухо сказала она. — И с тех самых, как твоя семья спасла жизнь мне и моим друзьям, Малфой! — последнюю фразу она уже произнесла зло и уверенно. — Мы подумаем, Грейнджер, — тихо сказал Забини, искоса посмотрев на Драко. — Просто пора уже вести себя как взрослые люди, — она устало провела рукой по лицу и уже схватилась за ручку, чтобы открыть дверь. — Присоединяйтесь ко всем, правда, — Гермиона обвела всех взглядом, задерживаясь на скрюченной на кровати тоненькой фигурке, — и, Панси, если тебе здесь комфортно, конечно, оставайся, но твоя кровать в нашей комнате. Не волнуйся по поводу нашего с Падмой соседства, мы постараемся не доставлять тебе неудобств. Гермиона скрылась за дверью, взметнув длинными волосами. Она не видела, что все четыре пары глаз ошарашенно провожали её взглядом. — Что ты там так долго делала? — проворчала Парвати, протягивая Гермионе бокал вина. — О, вы уже перешли на напитки покрепче? — Гермиона хмыкнула и добавила: — А слизеринцы пьют огневиски. — Вот тебе и ответ на вопрос, — прошептал Эрни. — Что им от тебя понадобилось? — Симус Финниган вмиг напрягся. — Остынь, Симус. Я сама к ним ходила, пригласила присоединиться к нам. — Ты что сделала? — Дин Томас в шоке смотрел на неё. — О, бросьте, ребята! — Падма всплеснула руками. — Мы теперь под одной крышей, надо налаживать отношения. Гермиона благодарно посмотрела на неё и сделала небольшой глоток вина. Алкоголь приятно согревал её изнутри, пока она смотрела в камин на языки пламени и думала о том, что, вероятно, Малфой, несмотря на все правильные поступки, никогда не обратит на неё ни малейшего внимания. Она вспомнила, каким ледяным взглядом он смотрел на неё, пока она пыталась быть вежливой с ними. Слизеринцы так и не явились в гостиную этим вечером. Панси не пришла ночевать в свою комнату.***
На следующее утро за завтраком прибыла почта. Гермиона отложила газету в сторону и принялась читать письмо от Гарри. Гарри и Рон уже работали в аврорате Министерства магии с начала этого года. Гермионе тоже предлагали несколько вакансий на выбор, но она хотела добиться всего самостоятельно. Лучший друг сообщил, что шестого сентября состоится суд над Нарциссой Малфой, и Гермиону вызывают в качестве свидетеля, как и Гарри с Роном. Их троих таскали на каждое заседание суда над выжившими Пожирателями смерти. Однако сейчас Гермиона собиралась давать показания в пользу женщины, а не против неё. Нарцисса Малфой спасла Гарри в запретном лесу, солгав Волдеморту, и Луна рассказывала, что, когда она была заложницей в поместье Малфоев, миссис Малфой периодически приносила вкусную еду и тёплые одеяла и причитала, что это единственная посильная помощь, которую она может оказать. Второе письмо было от родителей Гермионы, память которым помог вернуть Кингсли, отводя от Гермионы любые подозрения, ведь фактически она нарушила закон, когда изменила их разум. Сейчас, общаясь с родителями, она была счастлива как никогда. С лёгкой улыбкой Гермиона подняла глаза и увидела посеревшее осунувшееся лицо Малфоя, Панси склонилась к нему, сжав его руку. Они оба уставились в «Ежедневный Пророк». Что бы там не было написано, это явно нечто ужасное. Гермиона медленно протянула руку к своей газете и развернула её.«КАЗНЬ НАД САМЫМ ЛЮТЫМ ПОЖИРАТЕЛЕМ СМЕРТИ СОСТОИТСЯ 6 СЕНТЯБРЯ.
ЛЮЦИУС МАЛФОЙ ПОЛУЧИТ ПО ЗАСЛУГАМ».
Быстро прочитав статью, в которой были указаны все грехи Малфоя старшего, как реальные, так и вымышленные, Гермиона ещё раз бросила взгляд на Драко. Он смотрел прямо на неё с болезненным выражением лица. Гермиона всматривалась в серые глаза бывшего врага и пыталась придумать как помочь. Люциус не заслужил этого. Это было слишком жестоко — лишать его жизни, но ещё более жестоко было то, что в этот же день было заседание суда его жены. Они собираются заставить Нарциссу смотреть на то, как её муж лишается головы? И почему казнь, почему не поцелуй дементора, в конце концов? Гермиона решила, что попытается его защитить во что бы то не стало. В битве за Хогвартс этот человек просто обескуражил её, когда оттолкнул от летящего в неё смертельного проклятия. От силы удара они вместе свалились на землю, и Гермиона наблюдала в его глазах неподдельный испуг. В окончательный шок её поверг тот факт, что, поднявшись, Люциус помог ей встать на ноги и внимательно оглядел с ног до головы, будто искал, нет ли повреждений. После этого он умчался прочь, и в следующий раз она увидела его после сражения рядом с женой и сыном. Она, как и многие другие, была удивлена, что Малфои не покинули Хогвартс сразу же, как Волдеморт был повержен. Министерство до сих пор вылавливало сбежавших приспешников Волан-де-морта. Гермиона практически не сомневалась, что такое поведение высокомерной семейки заключается в том, чтобы отбелить своё имя и жить как прежде, но, глядя на статью о скорой казни Люциуса, она начала сомневаться в своих суждениях. Медленно Гермиона перевела взгляд на учительский стол и встретилась взглядом с Римусом Люпином, который вернулся на свой прежний пост преподавателя защиты от тёмных искусств. Они смотрели друг на друга, видимо, думая об одном и том же, в его руках тоже был свежий номер «Ежедневного Пророка». В финальном сражении было слишком много странностей, начиная от Пожирателей смерти, спасающих жизнь членам Ордена Феникса, и заканчивая Снейпом, который, оказывается, был предан Дамблдору до самого конца, несмотря на то, что сам же и убил его. Римуса и Тонкс спас Мальсибер и сейчас он также, как и Люциус, был в Азкабане. Нельзя было терять ни минуты. Гермиона летела по коридорам школы, направляясь в кабинет нынешнего директора — Минервы МакГонагалл, и размышляла о том, как помочь Люциусу. В одном она была уверена наверняка: за всё время войны Гермиона ни разу не видела и не слышала, чтобы он кого-то убил или серьёзно ранил. Но также она понимала, что делает это по большей части из-за Драко, ведь больше всего на свете Гермиона не хотела, чтобы он потерял отца таким образом. Перед дверью директора Гермиона замешкалась, опасаясь, что МакГонагалл пошлёт её куда подальше с наглой просьбой. Но, набравшись смелости, девушка постучала в дубовую высокую дверь и, дождавшись приглашения, вошла внутрь. — Доброе утро, профессор, — Гермиона подошла к директорскому столу. — Мисс Грейнджер? Чем я могу помочь? — МакГонагалл явно удивилась своей лучшей ученице, стоявшей перед ней и уже наверняка безбожно опоздавшей на урок. — Вообще-то, именно за вашей помощью я и пришла, — Гермиона смущённо опустила глаза на свои руки. — Мне нужно попасть в Министерство магии. Прямо сейчас. Профессор МакГонагалл странно смотрела на неё. Через некоторое время напряжённого молчания она наконец заговорила. — Я надеюсь, это действительно важно, мисс Грейнджер! — сурово сказала профессор. — Очень важно, профессор МакГонагалл, — тихо сказала Гермиона. — Спасибо. *** Гермиона неслась прямиком в кабинет Министра Магии по коридорам министерства. Рывком распахнув дверь, она обнаружила Бруствера за жарким спором с Гарри Поттером. — … не можем отложить казнь! Я всего лишь министр! — Кингсли замолк, увидев Гермиону. — Гермиона, — Гарри крепко обнял её, — а что ты тут делаешь?! Сейчас же время уроков. — Да, солнышко, ты должна быть в школе, — Кингсли выглядел смущённо. Гермиона знала, что нравится ему, но предпочитала делать вид, что ничего не замечает. — Кингсли, что происходит?! — Гермиона сурово смотрела на него. — С какой стати смертная казнь?! Да ещё и над Люциусом Малфоем. — Гермиона, члены Визенгамота требуют этого, — Бруствер устало вздохнул, — я могу попытаться что-то сделать, но сомневаюсь, что меня кто-нибудь послушает. — То есть, ты собираешься вести себя, как Фадж?! — Гермиона задохнулась от негодования. — Всё совсем не так, милая, — Кингсли отвёл глаза и нервно скрутил пальцы. — Какая я тебе «милая»?! — она глубоко задышала, стараясь взять себя в руки. — Ладно. Ладно, Кингсли, что нужно сделать, чтобы все стрелки перевели на меня. Апелляция? Прошение? Что необходимо, чтобы добиться хотя бы суда перед казнью или отсрочить её? А я дальше что-нибудь придумаю… — Не пойму, почему это так важно для тебя? — перебил её Кингсли, — он же Пожиратель смерти. С ужасом и восхищением министр смотрел на разъярённую девушку, которая, уперев руки в бока, сверлила его уничтожающим взглядом. — Во-первых, я ни разу не видела, чтобы Люциус Малфой кого-нибудь убил или даже пытал. — Гермиона говорила тихим угрожающим голосом, — Во-вторых, у него даже не было палочки, Кингсли! Во время битвы у него не было палочки! Да, возможно, он что-то умеет без неё, но я убеждена, что он не мог навредить кому-то без оружия. И наконец этот человек, которого через несколько дней собираются казнить, спас мне жизнь! — Кингсли, она права, — сказал Гарри, протирая очки краем мантии. Гермиона уже успела забыть, что он тоже здесь. — Я тебе только что тоже самое говорил, только не так яростно, — Поттер подмигнул Гермионе. — Давай, говори, что надо делать, мы всё возьмём на себя. Полчаса спустя Гермиона вышла из камина Минервы МакГонагалл. Хоть она и добилась своего, на душе кошки скребли. Странно, что Гарри узнал об этом из газет, судя по всему, это была секретная информация. И сейчас Гермиона чувствовала странную благодарность к Рите Скитер, которая, сама того не зная, дала человеку шанс на жизнь, когда добыла конфиденциальные сведения. Директора не было на месте, и Гермиона решила подождать за дверью перед кабинетом, благо, ждать долго не пришлось. — Мисс Грейнджер? — МакГонагалл стремительно приближалась, — вам удалось уладить ваши проблемы? — женщина явно не одобряла отсутствие Гермионы на занятиях, но после нескольких лет войны она доверяла Гермионе Грейнджер целиком и полностью. Просто так лучшая ученица не сбегала бы из замка сломя голову. — Да, спасибо, Профессор, — Гермиона закусила губу, — но, возможно, мне нужно будет ещё отлучиться в ближайшую неделю. — Мерлин, в Министерстве магии работают одни идиоты! — в сердцах воскликнула директор, — надеюсь, ваши друзья смогут навести там порядок, — уже мягче сказала она. — Да, я тоже надеюсь, профессор, — согласилась Гермиона.***
Позже вечером Гермиона отправила очередное письмо Гарри, спрашивая, сможет ли она посетить Люциуса Малфоя до суда. Когда Грейнджер возвращалась из совятни, было уже темно, и она чуть не упала, споткнувшись о чьи-то ноги в одном из коридоров. На полу, задыхаясь, лежала Панси Паркинсон. Её била крупная дрожь, лицо было белее простыни, а из глаз безостановочно лились слёзы. — Панси! — Гермиона рухнула рядом с ней на колени и охватила её лицо руками, — ну же, Панси, смотри на меня. Ты сможешь подняться? Слизеринка с трудом сфокусировала взгляд безумных глаз на Гермионе и неуверенно кивнула. Но как только попыталась встать, опираясь на Грейнджер, тут же упала обратно, утягивая за собой Гермиону. — Ох, Чёрт! — Гермиона больно ушиблась пятой точкой, — так, ладно. Попробуем по-другому, — она с трудом усадила Пэнси спиной к стене и посмотрела ей в глаза, — мне позвать Мадам Помфри или кого-то из слизеринских парней? Панси моргнула, пытаясь понять, что от неё хотят, её по-прежнему трясло. Наконец с её губ сорвался еле слышный шёпот: «Драко». Конечно, Драко. Кто же ещё? Вероятно, он её парень. Грудь неприятно защемило от этой мысли. Гермиона вызвала патронуса и надиктовала ему сообщение: «Малфой, срочно! У Панси приступ, мы на третьем этаже недалеко от лестниц». Гермиона взяла руки Панси в свои и посмотрела ей в глаза. — Панси, дыши. Медленно, вот так. Смотри на меня. Что бы тебя так ни напугало, этого нет, — Гермиона с удовлетворением видела, что лицо Панси немного прояснилось. Она старалась размеренно дышать, слушая слова Гермионы. — Грейнджер, что случилось? — Малфой явно бежал, волосы растрепались, лицо порозовело. Он скользнул глазами по лицу Панси и остановился на её руках, которые Гермиона всё ещё сжимала в своих. — Не знаю, это похоже на паническую атаку. Я шла в нашу гостиную и споткнулась о её ноги и…, — Гермиона продолжала тихо говорить, глядя, как Малфой кивнул и уже вливал зелье в рот своей подруги. — Панси, какого чёрта ты попёрлась одна?! Я думал, ты в своей спальне, — Драко с упрёком смотрел на Панси. — Я думала, у меня получится перебороть, — её голос сорвался, и она разрыдалась на груди у Малфоя. Гермиона с удивлением осознала, что до сих пор сжимает руку Паркинсон. — Грейнджер, — тихо позвал блондин, — поможешь уложить её спать? — Конечно, помогу. Они шли в полной тишине, нарушаемой лишь неровным дыханием и всхлипами Панси. Но, когда они оказались в гостиной, возникла проблема. — Малфой, — прошептала Гермиона, задыхаясь, — мальчикам нельзя в спальню девочек, помнишь? Я сама не справлюсь. Так что, давай к вам. — Может уложим её в гостиной? — Драко тоже тяжело дышал. Они аккуратно опустили Панси на диван рядом с камином. Слизеринка тут же стиснула руку Гермионы в своей и провалилась в сон. — Почему мы не отвели её в вашу комнату? — спросила Гермиона. — Вчера она испугалась, когда проснулась среди ночи. До утра не могли успокоить, — Малфой погладил по голове свою подругу и уселся в ближайшее кресло. — Что с ней случилось? Она как будто не в себе, — с тревогой прошептала Гермиона, усаживаясь рядом с Панси, поскольку та даже во сне не выпустила её руку. — Я не вправе рассказывать, Грейнджер. Гермиона посмотрела на Малфоя и ужаснулась. Так близко она его не видела очень давно. Лицо было болезненно серого цвета, тёмные круги вокруг запавших глаз свидетельствовали о бессонных ночах. Растрёпанная чёлка падала на прикрытые глаза, и это было так непривычно. — Малфой, — тихий шёпот заставил его открыть глаза и вопросительно посмотреть на гриффиндорку. — Почему она вцепилась в меня? — Гермиона кивнула на руку Панси. И, увидев, как изменилось выражение лица блондина, поспешно добавила: — я не против, просто это странно, не находишь? — Я думаю, что всё дело в том, что ты убила Алекто Кэрроу. Панси боялась её. Гермиона вздрогнула всем телом и закрыла глаза. Она убила человека. Гермиону до сих пор это мучило, но в те минуты, когда она была уверена, что Гарри мёртв, действовала как машина. Когда смертельное заклинание пролетело в миллиметре от головы Джорджа Уизли, Гермионе ничего не оставалось, кроме как убить тварь, метнувшую зелёный луч. Грейнджер глубоко вдохнула, когда почувствовала лёгкое прикосновение к своему запястью. Драко Малфой явно пытался утешить её этим жестом. — Прости, я не хотел обидеть, — тихо прошептал он. — Нет, ты не обидел. Просто это напоминание застало меня врасплох, — Гермиона посмотрела ему в глаза, — но я сделала бы это снова, если понадобилось. — Спасибо за Панси. — Он не отводил взгляд от её глаз, и сердце Гермионы готово было пробить грудную клетку. Это было за пределами её мечтаний, чтобы Драко смотрел ей в глаза без ненависти. Но он действительно смотрел, одновременно касаясь её руки. — Может быть, потом она и расскажет, что её так сломало. Я сам не знаю всех деталей, и что-то мне подсказывает, что не хочу знать. Внезапно сумрак гостиной нарушил яркий серебристо-голубой свет, на глазах принимающий очертания рыси, и голос Кингсли Бруствера разрезал тишину. — Гермиона, милая, собирайся! У меня не очень хорошие новости. Я уже в Хогвартсе, иду за тобой. Это по поводу сегодняшнего разговора. Рысь растворилась серебристым облачком. Малфой удивлённо смотрел на Гермиону. — Сам министр прибыл за тобой в Хогвартс? — шокированно спросил Драко. Гермиона посмотрела на него и не знала, что сказать. Она боялась давать ему напрасную надежду, но всё же решилась. — Это связано с твоим отцом. — Что?! — Малфой побледнел, хотя казалось, что он и так бледнее некуда. — Я думал, что шестого… — Я сделаю всё, чтобы его не казнили, — сказала Гермиона твёрдым голосом. — Но… как.., — Драко не отводил от неё глаз, — почему ты это делаешь? — Он спас меня, — просто ответила она. В это же мгновение в гостиную вошёл Кингсли в сопровождении МакГонагалл. Директриса неодобрительно посмотрела на студентов около камина, но ничего не сказала. — Здравствуйте, профессор. Министр, — Малфой встал с кресла при виде вошедших. — Здравствуйте, — Кингсли бросил взгляд на блондина и посмотрел на Гермиону, — Гермиона, быстрее! Они назначили суд на семь утра! Сейчас было три часа ночи, Гермиона высвободила руку из ладошки Панси, схватила сумку и выбежала вслед за Кингсли. Если бы она обернулась, то увидела бы полное надежды лицо Драко Малфоя и профессора МакГонагалл, смотрящую на измождённое лицо Панси Паркинсон.