Волчья стая

      Танец под «Hellevator» был готов, а «3рача» уже накидали демоверсии двух новых треков, бросив сейчас все силы на написание текста. Минхо так и не узнал о том, что, сидя у себя в студии, Чан признался ему в любви. Они просто продолжили общаться, как друзья, все так же тренируясь по утрам, пока младшие находились на учебе. Через три дня у них второй просмотр. И Минхо надеялся, что Чан проявит себя и Пак Чинен поменяет свое мнение о нем. В связи с этим его отношение к Крису на тренировках стало еще более суровым. И Чан был благодарен Минхо. Благодарен за то, что тот тратил на него все свое свободное время, после чего занимался с остальными, репетировал сам, а поздно вечером шел на подработку. Был благодарен за то, что действительно чувствовал изменения в себе. Его тело стало более пластичным и слушалось его больше, чем когда либо. До идеала - до Хенджина - было еще слишком далеко, но Крису казалось, что он уже встал на ту дорогу, которая помогла бы ему хоть немного приблизиться к тому уровню танцевального мастерства, которым обладали танцоры. Однако Минхо так не считал, относясь к каждому косяку Чана так беспощадно, будто от этого зависела их жизнь в прямом смысле слова. И в чем-то он был действительно прав. - А ты как был неуклюжим, так и остался, - прошипел Минхо, когда в самом конце очередного прогона под счет Чан то ли от усталости, то ли от недосыпа запутался в своих же ногах и случайно свалился на него. Месяц назад Ли Ноу бы даже не подумал, что когда-нибудь будет лежать под австралийским гопником, но вот это случилось. - Только попробуй выкинуть мне что-то подобное, когда на тебя будет смотреть пд-ним. Ты должен стоять на ногах ровно и уверено! Что вообще за айдол из тебя, если ты падаешь на ровном месте? Хмурый Чан, которого отчитали в очередной раз, и которому нечего было ответить, слез с Минхо и поправил задравшуюся футболку. Теперь Хо не разрешал приходить ему на тренировки в чем попало. Приходилось надевать свои хорошие вещи, в которых Бан обычно гулял по городу. - Ты знаешь, свое наказание. - О боже, Хо, ты серьезно? - заныл Чан, но тот остался непреклонен. Пришлось сесть ровно и широко, насколько это было возможно, раздвинуть ноги, занимаясь растяжкой, которую он ненавидел всем сердцем, жалея, что однажды люди вообще додумались до нее. Он тянулся к носкам, а его подколенные связки молили о пощаде. Чан искренне не понимал, почему растяжку все еще не приписали к пыткам. Минхо продолжал сидеть на полу и смотреть на него. Он не хотел строжиться на Криса, он считал его милым, мягким и очень ранимым человеком, но в танцевальном зале Хо был главным. От него в том числе зависело будущее их группы. И МИнхо был готов до смерти загонять друга в этих стенах, лишь бы это будущее не наступило без их лидера. - А хочешь я покажу тебе, как должно быть, Бан? - загадочно ухмыльнулся Минхо. Каждый раз, когда он называл Чана по фамилии, у того по всему телу пробегали мурашки. Крис вскинул брови, не понимая, к чему клонит Ли Ноу. Но потом чужие руки прикоснулись к его плечам и надавили на них, силой заставляя опуститься животом на землю. Тазобедренные кости больно уперлись в твердый паркет, от чего Чан тихо застонал. А потом вдобавок на него улеглись почти семьдесят килограммов живого веса, заставив стонать чуть громче. - А так это и будет… - томным голосом прямо на ухо весьма двусмысленно прошептал Минхо. - Сначала больно, потом привыкнешь. И даже нравиться начинает. Минхо рассмеялся, как настоящий безумец, пока его рука блуждала по телу Чана, который даже не дышал, не понимая, что происходит и что теперь ему делать с этим. Но друг решил все за него: успокоился, встал и поднял опешившего одногруппника на ноги. - Все, хватит с тебя на сегодня растяжки, ты достаточно настрадался. И да, стояк прикрой, - хмыкнул он. - А то люди зайдут и подумают, что ты возбуждаешься от своего отражения в зеркале. Чан опустил взгляд и тут же стыдливо натянул футболку пониже, залившись краской по самые кончики ушей. Если поцелуй он мог списать на состояние аффекта или вообще на что угодно, то возбуждение от того, что Ли потрогал его за спину и прошептал на ухо странные вещи, точно нет. Такой опыт у него был в первый раз. - Минхо, пожалуйста, давай обсудим одну вещь… - Крис сгорал от стыда. - Что между нами? Ты меня мучаешь неизвестностью, мне плохо. - Ты такой нежный, волчонок. Я пока не готов говорить с тобой об этом. - Почему? Хо вздохнул. - Мне нужно время, Чан. Не пойми меня неправильно. Я откровенно поговорю с тобой обо всем, как только разберусь в себе и буду готов. Хорошо? В этот момент дверь открылась и в зал вошли галдящие младшие ребята. Чан неотрывно смотрел на Минхо. - Хорошо, - он кивнул и подошел к мальчикам, чтобы поздороваться с ними, пока Ли Ноу искал подходящую для разминки музыку у себя в телефоне. Но буквально сразу Чана «обрадовали»: - Хенджину сегодня стало плохо прямо на уроке, - произнес Феликс. - Его стошнило. - Феликс… - Хенджин тихо выругался. Он действительно был бледнее обычного. - Чан-хён имеет право знать о том, что ты недомогаешь. - Со мной все в порядке! - заявил Хенджин. - Просто что-то немного не понравилось моему организму. - Если ты себя чувствуешь неплохо, то можешь тренироваться, но только не в полную силу. Но если ты поймешь, что тебе стало хуже, то сразу сядешь на диван и не встанешь до конца тренировки. Договорились? - предложил лидер, и Хван согласился. Сначала все шло неплохо. Казалось, что Хенджин разошелся и даже немного взбодрился, танцуя, как обычно, и не обращая внимания на частые замечания Криса, что он слишком старается. А потом, когда они пробыли в танцевальном зале три часа и уже думали пойти в вокальную комнату, Хенджин укутался в кофту, дрожа от холода и ссылаясь на кондиционер. А потом он и вовсе начал кашлять практически без остановки. - Ну, все, - Минхо подошел к нему и рукой дотронулся до его лба. - Тебе нужно на больничный и лечиться. - Но нам нельзя прекращать тренироваться! - возразил Хенджин, сидя на диване с бутылкой воды в руках. - У нас совсем скоро показательное выступление! - Никаких тренировок, - отрезал Чан. - Ты не здоров, и тебе придется идти к врачу, потому что мы не знаем, чем ты болеешь и какие лекарства тебе нужны. И вряд ли врач тебе разрешит заниматься. - А если меня положат в больницу? - Что значит «если»? - наигранно удивился Минхо и засмеялся, за что моментально получил от Чана по хребту. - Ты хочешь разозлить меня или довести Хенджина до слез? - суровым тоном поинтересовался Чан. - Ни то, ни это, - Минхо закатил глаза. - Никогда не понимаете моих шуток… Джинни, даже если тебя положат в больницу, мы все равно будем навещать тебя каждый день. Правда, если тебя не запрут в изоляторе строгого назначения. Ай! Бан Чан, ты почему руки распускаешь? - А ты зачем Джинни пугаешь? - спросил Чан и положил свою руку Хенджину на плечо. - Иди прямо сейчас. Думаю, что тебя спокойно примут. - Я один не пойду, - Хенджин покачал головой. - Вдруг я уже не смогу вернуться или я просто не смогу разобраться в том, куда мне идти и что делать. Мне страшно. - Я схожу с тобой за компанию, - заявил Чанбин. - Буду следить, чтобы ни одна злая медсестра не украла тебя. - Спасибо, - отозвался Хенджин, как вдруг за спиной Чанбина нарисовался Феликс и громко кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание. - Можно я тоже пойду с вами? - спросил он. И Феликс был уверен, что ему разрешат, ведь это были его любимые Хенджин и Чанбин, в которых он души не чаял. Он уже был готов собирать свои вещи и переодеваться в обычную одежду, как Чан покачал головой. - Нет, Ликс, мне жаль. У Феликса от удивления вытянулось лицо. Он не ожидал услышать отрицательный ответ. - Почему «нет»? Почему? Им может понадобиться помощь! - Какая? - с сарказмом поинтересовался Минхо. - Они вдвоем не найдут один единственный кабинет компьютерной томографии? Или не смогут напечатать талончик, чтобы занять очередь? Феликс изо всех сил старался выглядеть взрослым, чтобы старшие поверили в то, что он действительно может быть полезным. Но его выдавали дрожащие губы и слезящиеся глаза. Мальчики уже собирали сумки и переодевались, и он отказывался верить в то, что ему не разрешили в трудную минуту поддержать его обожаемого Хенджина. Феликс хорошо относился к Чанбину, но только не в случае, когда рэпер оставался с Хваном один на один. Он не был ревнивым, хотя… Пока Чан разговаривал с парнями насчет страховки, Ликс буквально вымаливал разрешение пойти в больницу вместе с друзьями. - Ну, пожалуйста… - он вис на Чане, как маленькая обезьянка на лиане. - Ну, пожалуйста… Хенджину нужна моя поддержка… Я могу сходить с ними или даже вместо Бинни-хёна… Минхо не мог это слушать. Он подошел к Феликсу и взял его за руку, чтобы тот не мешал Крису разбираться с Хенджином и Чанбином в контактах и адресах медицинских организаций. Они искали место, где мальчиков могли бы принять прямо сейчас, без записи и очередей и при этом не оставить их с пустыми карманами, потому что медицина в этой стране могла обобрать до последнего вона. Все относились к Ёнбоку лучше, чем к остальным, и никто даже не скрывал этого. Если Чан провел всю свою подростковую жизнь в Сеуле и буквально вырос в корейкой культуре, то у попавшего в Корею несколько месяцев назад Феликса и вовсе ехала крыша от переизбытка впечатлений. И мальчики старались поддержать его настолько, насколько это было возможно. Незнание страны, культуры и языка заставляло чувствовать себя самоуничтожительно, и Феликс больше всех нуждался в любви заботе и поддержке со стороны хёнов. На него никогда не повышали голос, его никогда не ругали. Да и сам он старался вести себя как можно идеальнее, чтобы ни у кого даже мысли не возникло, что он плохой мальчик и не достоин находиться среди них. Но сейчас Феликс не хотел слушаться старших. Он был готов сделать все, что угодно лишь бы, наоборот, ослушаться их. - Ёнбок-и, ты останешься здесь и будешь заниматься. Чанбин прекрасно справится, не волнуйся, - Минхо оттащил Феликса от лидера и попытался обнять, чтобы успокоить, но тот вырвался. - Ну, Минхо-хён! Ну, пожалуйста! - Ёнбок, тебе нужно тренироваться, а не шататься с больными людьми по больницам. Все, это не обсуждается. Если вы с Хенджином ненадолго разлучитесь, ничего страшного не случится. - Хенджин-а? - Феликс посмотрел на свою последнюю надежду и прикусил губу. Но Хван, как и все, покачал головой. - Прости, солнце, но будет лучше, если ты побережешь себя и останешься в компании. - Но… - Ликси, - Хенджин положил руку на его плечо. - Не беспокойся. Это всего лишь простуда, не больше. Я напишу тебе сразу же, как только что-то станет известно о моем здоровье. Мир Феликса рухнул, когда два его друга ушли, а Минхо решил, что у них есть еще час, до того, как сюда придет другая группа, и попросил его, Криса и Джисона собраться с духом и настроиться на очередное выматывающее повторение танца. Да, неполным составном, но лучше так, чем вообще никак. Остаток тренировки Ёнбок ни с кем не разговаривал, закрывшись от хёнов и спрятавшись в своем мире, не подпуская никого к себе. Он был злым и обиженным, мечтая сейчас оказаться вместе с Хенджином в больнице. Да где угодно, лишь бы не в зале, который уже приелся, от которого тошнило. Эта красная обшивка давила на психику и, как тряпка, действовала на быка, заставляла его чувствовать себя еще более раздраженным. Феликс был добрым мальчиком и все, кто с ним контактировал, говорили, о том, как приятно общаться с Ёнбоком, насколько он добрый, отзывчивый и всегда открытый для новых знакомств человек. Но из-за плохого самочувствия Хенджина он стал резким, дерганым, и, когда мальчиков выгнали девочки и они решили, что пора подняться в музыкальную комнату, из Феликса буквально полезли демоны. Он никого не слышал и даже не хотел делать это, резко и грубо отвечая на каждое предложение своих одногруппников. - Ликси, - Чана не устроило поведение макнэ. Он взял его за руку и отвел в сторону, пока мальчики шли по коридору к выходу на лестничный пролет. Он был мягок и заботлив, впервые за долгое время разговаривая с Феликсом на родном языке. - Что происходит? Ты злишься из-за Хенджина? - Да, - пробурчал тот. Он очень хотел вырвать свою руку, но боялся сделать это. В один момент он почувствовал такую агрессию и обиду, особенно на Криса. Ему шестнадцать лет, а по корейским меркам и вовсе семнадцать. Он не маленький ребенок, тем более, раз уж смог приехать в другую страну и окунуться с головой в совершенно другой, незнакомый для себя мир и даже задержаться здесь на какое-то время. А все вели себя с ним так, будто он младенец. Феликс не хотел быть макнэ. Он часто слышал от ребят, что самые младшие навсегда обречены на то, чтобы нести на себе крест и считаться «детьми группы». Но Ёнбок не хотел этого и не понимал, почему не может сам решить, что ему делать и куда с кем ходить. Шестнадцать лет, а ему практически чужие люди запретили сходить на прием к врачу вместе с его лучшим другом! Для Феликса и его юношеского максимализма это казалось немыслимым преступлением. - Ликси, через пару дней у нас просмотр. И будет лучше, если ты сосредоточишься на танце, песне и корейском. Вы занимались с Хенджином, как обещали? Феликс промолчал, а Чан помрачнел. - Ёнбок-и, если ты хочешь работать в Корее, тогда нужно приложить для этого максимум усилий. - Но я и так стараюсь! - в сердцах выпалил мальчик. - Изо всех сил стараюсь! Так почему я не могу находиться со своим другом тогда, когда ему это действительно нужно! На восклицание обернулся Минхо. Они с Джисоном покосились на двух австралийцев. Тем пришлось остановиться. - У вас все хорошо? - спросил Хо, и Чан кивнул и сказал, что они скоро их догонят. - Ёнбок-и… - простонал Крис, сделав страдальческое лицо. Конфликт Хенджина и Джисона никуда не делся, и ему еще не хватало, чтобы маленький цыпленок обозлился на них всех. - Хенджин не при смерти. Чанбин лучше тебя знает язык и город. Если Хвану станет плохо, то он сможет позвать на помощь, а ты нет! Феликс задохнулся от злости. - То есть я бесполезный? - Ликс, успокойся. Мы обо всем с тобой говорили, все обсуждали, и ты прекрасно знаешь мое мнение. Учи корейский, улучшай свое произношение, изучай город, и тогда я буду отпускать тебя с Хенджином хоть на край света. Крис нахмурился. Феликс пятился, как будто хён стал для него сейчас самым ужасным врагом. Старшему это очень не нравилось. - Просто поднимись в комнату для вокала и займись тем, чем должен, - Чан почувствовал, что теряет власть над ребенком и посуровел. - Два дня, Феликс. У нас осталось два дня. Ты хочешь вылететь с позором спустя три недели нашей кропотливой работы и вернуться домой? - Но ты тоже показал ужасный результат! У тебя проблемы с танцами! Крис не знал, что ему делать. Он сам был молодым парнем, но последнее время подростки приносили ему слишком много хлопот. Возможно, следовало забить на все предрассудки и уже наконец-то купить книгу по психологии детей школьного возраста и разобраться в их истериках и в том, почему они случались. Но пока все что было в его силах - это схватить Феликса и потащить его на занятия. - Пока мы в Корее, я для тебя хён. Ты забыл правила этикета? - Это дурацкие правила! - воскликнул Феликс. - Знаю, но ни у меня, ни у тебя нет выбора. Так что будь добр потерпеть до вечера, тогда ты увидишься с Хенджином и поймешь, что сейчас твое поведение глупое и детское. Сейчас ты профессионал, забудь обо всем, кроме работы. Феликс очень злился, но у него не было никакого другого варианта, кроме как принять свою участь жалкой марионетки и согласиться с лидером.

***

Предварительный диагноз - бронхит. Врач пообещал позвонить утром, когда получит результаты анализов, но сказал, что ошибки быть не может, выписал рецепт и отпустил Хенджина домой, строго предупредив, что если постельный режим не будет соблюдаться, то легкая форма бронхита может запросто перерасти в пневмонию, и уже тогда Хвана госпитализируют в больницу без всяких поблажек. И Хенджин, когда вернулся домой, сделал драматичное лицо и лег в самую красивую, по его мнению, позу, на кровать, положил руку на голову, изобразил великие муки и стал ждать возвращение одногруппников домой, в особенности малыша Феликса, который писал ровно каждые пять минут с вопросом, как старший себя чувствует. Вечером, после очередного тяжелого, насыщенного дня, Чана не обрадовал ни диагноз, ни внешний вид Хенджина. Кажется, мотание по городу и медицинскому учреждению только ухудшило его состояние. Как только Феликс зашел домой, он сразу бросился к Хенджину, скинув по дороге куртку и забравшись в постель к своему другу. Он обнял его и признался в том, что сильно переживал за его здоровье все это время. Ёнбок смог успокоиться, только когда убедился, что с Хваном действительно все хорошо. Он осторожно дотронулся тыльной стороной ладони до его лба, проверяя температуру. Она была, но, видимо, невысокая. - Как ты себя чувствуешь? - Все хорошо, чаги-я, не переживай за меня. - Бронхит - это сильно страшно? - Нет, если пить таблетки и лежать в постели. Надеюсь, что за два дня я поправлюсь, и смогу выступить перед Паком. Вдруг взгляд Феликса стал суровым. - Хенджин-а, пообещай мне одну вещь, - попросил он, теребя браслет из бисера на запястье товарища. С этими браслетами была связана одна история, которая в очередной раз касалась Джисона. Хенджин был большим рукодельником и любил все, начиная от рисования, заканчивая плетением. Вся их общая с Ёнбоком комната напоминала мастерскую: здесь был мольберт; в углу стояла целая корзина с бумагами разной плотности и структурой, и картоном; а под кроватями прятались коробки с художественными принадлежностями и множественными пакетиками с бисером, и проволокой. И после первого просмотра, на радостях, что группа осталась в составе шести человек, Хенджин не спал всю ночь, сидя за столом при свете настольной лампы. Он сплел по одному индивидуальному браслетику для хёнов, потому что у них с Феликсом уже имелись парные, и подарил им. Однако единственный человек, которого обделили подарком, был Джисон. И тот ужасно отреагировал, когда увидел, что все ходили с разноцветными украшениями на запястьях, а ему даже ни слова не сказали про этот новый, появившийся в их общежитии «тренд». Он очень расстроился, и Хенджин лишний раз позлорадствовал, оставшись довольным тем, что он никак напрямую не задел Хана. Не оскорбил его, не ударил. Крис вообще запретил им даже смотреть друг на друга, надеясь, что таким образом их ненависть сама рано или поздно исчезнет. Он просто не подарил Хану браслет, разочаровав его так сильно, как никогда раньше. И Хенджин лишь ухмыльнулся. Феликсу очень не понравилась эта ситуация. У него у самого имелась огромная коробка с различными украшениями от Хвана и он был готов поделиться с Джисоном чем-нибудь из своих запасов, лишь бы тот не плакал от обиды на балконе. Хенджин ведь был очень добрым человеком. Ласковым и нежным. Он просто все еще не мог простить рэпера за ту ситуацию с Ёнбоком, который сам уже давно обо всем забыл. Да, его толкнул Хан, но с кем не бывает. Все парни время от времени ссорились, и особенно главным яблоком раздора в их семье становилась ванная комната. Особенно утром, когда им всем нужно было оказаться в каком-то месте в одно время. - Давай ты не будешь ругаться с Джисоном? - попросил Феликс. - Хватит. Он уже достаточно наказан за свое поведение, не мучай его. Подаришь ему браслетик, хорошо? От того, что вы злитесь друг на друга никому не легче. Особенно тебе, пока ты болеешь. Это лишний и никому не нужный стресс. - Я не хочу ничего дарить ему, Ликси, - ответил Хенджин. - Мне не приятен этот человек. - Но Хенджин-а, он плакал, когда увидел, что браслета нет только у него одного. Чану-хёну пришлось снять свой, чтобы Джисон не чувствовал себя изгоем. Ты же умный, пожалуйста, останови эту глупую вражду между вами двоими. - Я… - Феликс! Хенджин даже сформулировать мысль не успел, как в комнате раздался громкий властный голос Минхо. Мальчики перепугались от неожиданности. Кажется, их хён был не в восторге от той картины, которую увидел в спальне: здоровый Феликс очень тесно контактировал с больным Хенджином, совершенно не думая ни о дистанции, ни о мерах предосторожности. - Это что такое? А ну быстро отошел на безопасное расстояние. - Но ведь… - Ли Феликс Ёнбок, Хенджин заразен! - Минхо подошел к мальчику, схватил его за край свитера и оттащил от Хвана. - Не хватало мне, чтобы ты тоже слег с температурой в самый разгар нашей деятельности. - Ты злой, - Феликс надул губки и скрестил руки на груди. - Чтобы я ближайшие дни не видел тебя рядом с Хенджином. Ты меня понял? Феликс не ответил. - Я не слышу ответ! - Да… - обиженно пробурчал Ёнбок. - Молодец, - Минхо мгновенно смягчился и заключил обиженного, готового разреветься от несправедливости, Феликса в свои объятия. - Это ради твоего здоровья. Надеюсь, что ты взрослый мальчик и понимаешь, как плохо все может закончиться. - Да, - соврал Феликс. Он все равно считал все происходящее самой большой несправедливостью. Весь вечер Ликс не мог успокоиться. Сначала он переживал за Хенджина весь день, а сейчас даже не мог скрашивать его проведенные в болезни и одиночестве часы. Когда все старшие разошлись по комнатам и стали заниматься своими делами, Феликс зашел в спальню и вместо того, чтобы держаться от Хенджина подальше, как его просили, он сел прямо у него в ногах. - Как ты себя чувствуешь? Хенджин, который успел задремать из-за приятного мрака в комнате и тихих разговоров в коридоре, открыл глаза. - Все хорошо, Ёнбок-и. Не беспокойся. Позанимайся корейским с кем-нибудь из взрослых. Мне жаль, что мы забыли с тобой о занятиях. - Все нормально, Крис не злился. Я пришел к тебе по одному очень важному поводу. Хочу заболеть, - решительно произнес макнэ. - Хочу лечь рядом и лежать вместе с тобой с утра до ночи. Мы бы кутались в одно одеяло и целыми днями смотрели романтические дорамы. - Ликси, мы можем делать это просто так. И для этого даже не нужно болеть, - слабо улыбнулся Хенджин, вытянул руку и пальцем игриво дотронулся до носика Феликса. - В последнее время мы слишком много тренируемся. Не думаю, что Бан Чан разрешит нам валяться и смотреть сериалы. А болезнь - это единственное, что позволит нам остаться двоим дома. - Я не хочу, чтобы ты заболел! - возразил Хенджин и взял друга за руку. - Обещаю, что посмотрим с тобой любой на твой выбор фильм, как только я немного оклемаюсь, хорошо? - Может, ты хотя бы чай попьешь? - проскулил Феликс. - Или сок? Что тебе принести? Я сделаю все, что угодно, ты только скажи мне. В это время в комнату, как в самых неудачных низкобюджетных комедиях в очередной раз зашел Минхо и всплеснул руками. Он предложил Феликсу два выбора: отойти от Хвана самостоятельно, или быть оттянутым за ухо. Пришлось выбрать первый вариант. Никто не хотел ссориться с Хо. Все проводили с ним гораздо больше времени, чем с Крисом, и никто не хотел испортить отношения с хёном. - Ликс, подумай о своем здоровье, пока я не подумал о нем за тебя, - пригрозил Минхо, и мальчик кивнул. - Да, хён. - Хенджин-а, завтра утром я схожу в магазин и сварю суп. Напиши мне заранее, что еще тебе купить. Что ты хочешь сейчас? Что тебе приготовить поесть? - А можно мне посмотреть что-нибудь на телевизоре? - спросил Хенджин. - Мне скучно просто так лежать без дела. - Конечно, но если почувствуешь себя не хорошо, то сразу возвращайся в постель. Хван кивнул, а Феликс надулся, потому что вместо того, чтобы смотреть дораму «Облака», его отправили заниматься корейским. Кажется, хуже дня у него не было никогда. Хенджину было жалко Ёнбока, но он понимал, что так было лучше. К одиннадцати часам вечера у него появился кашель и поднялась температура, поэтому он подумал, что пусть Феликс делает уроки и не заражается от него. Другие ребята помогли принести в гостиную одеяло и подушку, заварили другу чай и подключили его ноутбук к телевизору. Образовалась небольшое уютное гнездышко, где Хенджин мог лежать и спокойно болеть, наслаждаясь тем, что давно хотел посмотреть. Даже у болезни иногда были своим плюсы. Хван и вспомнить не мог, когда последний раз лежал, никуда не торопясь и наслаждался чаем и дорамой. Но он не учел один момент - это была драма. И не просто грустная история о неразделенной любви, а самая настоящая катастрофа. А температура сделала Хенджина настолько эмоциональным и чувствительным, что он буквально пропускал все чувства персонажей через себя, на какое-то время забыв, где он находится, подумав, что он один из главных героев дорамы. Последним в душ, как всегда, пошел Крис, который даже не знал, что делать: пойти в студию, поработать дома или попытаться уснуть, потому что завтра по расписанию его ждала утренняя тренировка с Ли Ноу. В последнее время у Чана появились проблемы со сном, и даже если он хотел спать, то не мог уснуть, ворочаясь практически всю ночь, мечась в кровати, как в страшном бреду. Когда он вышел из ванной комнаты и услышал тяжелые всхлипы в гостиной, то скорее поспешил туда. В голове сразу пронесся вихрь того, что могло случиться: Джисон устроил скандал, Феликс опять расстроился из-за Хенджина и корейского или даже Минхо что-нибудь учудил. Но это просто Хенджин сидел в обнимку с одеялом весь красный и размазывал по щекам слезы. - Что случилось? Тебе плохо? - Чан испугался, когда увидел эту картину. Его брат и сестра практически не болели, да и сам он был маленьким, и ему никогда не доводилось иметь дело с больными детьми, от чего он переживал за Хенджина даже больше, чем за себя. - В каком-то смысле да, - Хван указал на ноутбук, картинка с которого транслировалась на экран телевизора. - О-о, дорама «Облака»? Это та, где парочка хотела пожениться, но у девушки диагностировали рак, и она легла в больницу на лечение? - Да… - всхлипнул Хенджин, продолжая растирать горячие слезы по не менее горячим щекам. - Знаешь, это не самая жизнеутверждающая дорама, когда ты валяешься с температурой, - Чан подал другу носовой платочек из коробки, что стояла на столе. - Может, лучше включить комедию? - Нет. Когда я плачу, мне становится легче. Мой организм словно перезагружается и находит силы для того, чтобы бороться с недугами. - Хорошо, - Чан улыбнулся. Они с Хенджином были похожи, но Чан завидовал его раскрепощенности и умению давать волю эмоциям именно тогда, когда хочется. - Хён, - позвал его Хенджин, когда тот собрался уходить, убедившись, что с танцором все в порядке. - М-м? - Я у тебя кое-что спрошу. Пообещай, что ответишь честно. - Договорились, - Бан сел на край дивана и посмотрел на то, как на экране, утопая в белоснежных простынях, лежала побритая налысо девушка и из последних сил сжимала руку своего жениха. От одного только кадра у Чана тоже заслезились глаза, но он вовремя подавил в себе это чувство. Если уж и плакать, то точно не при детях, для которых он хотел всегда оставаться сильным лидером, что бы ни случилось. - Ты когда-нибудь любил? Ну, вот так, - Хенджин пальцем ткнул в телевизор. - По-настоящему, до дрожи и потных ладошек, до чувства, что тебе не хватает воздуха, чтобы заговорить с кем-то. Ты любил когда-нибудь настолько сильно, что был готов остаться с человеком до самого конца? - Не знаю, Джинни... Наверное, у меня был один человек, но не уверен, любил ли я его. - Расскажешь? - Минатозаки Сана. Ты вряд ли ее знаешь. Мы выросли вместе, и она мне действительно нравилась. Но я для нее, как был, так и остался навсегда просто хорошим другом, не более. Было больно, но со временем я принял это достойно. Ведь, если нам не повезло в одном, то обязательно повезет в другом. Чан положил руку на бедро Хенджина и погладил его. По экрану забегали титры. Хорошо, что это была не заключительная серия, иначе Хван затопил слезами все общежитие, и Чан бы присоединился к нему. - Представляешь, я за два часа посмотрел почти весь сериал. В нем всего лишь три серии, и мне осталась самая последняя. - Давай ты отложишь финал на потом, когда будешь чуть здоровее, хорошо? - Да, - Хенджин послушно кивнул и уже хотел встать, чтобы выключить ноутбук, но Чан пообещал, что сделает это сам. - Может, поспишь? Отсыпайся, пока есть возможность. После дебюта нам придется забыть про сон, - Крис специально сказал это, чтобы подбодрить Хенджина. И у него это получилось, хотя сам он до конца не верил в собственные же слова. Хван довольно улыбнулся. Мысль о том, что все мучения не пройдут даром грела его. Он опустил голову на подушку и укрылся одеялом до подбородка и блаженно вздохнул, пока Чан отключал технику. - Хён, - окликнул его Хенджин. - Да? - Спасибо тебе. - За что? - За все, что ты для нас делаешь. Ты хороший лидер. Я рад, что мы познакомились. Крис был готов разреветься прямо в гостиной. Он пожелал Хенджину сладких снов, а сам отправился на кухню, чтобы перекусить, передохнуть и немного привести мысли в порядок. - Ага! Попался! - Минхо застал его врасплох. Он выпрыгнул из-за угла так, что Чан вскрикнул от неожиданности. - Значит Феликса гоняем, а сам ты контактируешь с Джинни только так? - Ну, что мне теперь вообще не подходить к нему? - Смотри сам не заболей. Я тебя лечить не буду, сразу предупреждаю!.. Хотя, кого я обманываю, конечно, буду. Куда ты от меня денешься? Минхо горько усмехнулся. Все, что происходило сейчас, казалось ему таким абсурдом. Он оставил Чана в легком ступоре в месте с бутылкой молока в руке и уже практически вышел, как развернулся в дверях и добавил: - Не представляю, каким же идиотом нужно быть, чтобы потерять тебя.