Волчья стая

      Все утро Минхо суетился и не присаживался ни на минуту, просматривая полки, шкафы и все укромные уголки их квартиры. - Хён, что ищешь? - спросил Джисон. Младшие завтракали и наблюдали за тем, как Ли Ноу рылся в большом шкафу на кухне, вытащив все вещи на пол. Он тщательно осматривал каждый пакет и каждую коробку, но явно не был удовлетворен результатом своих поисков. - Нигде не могу найти одну сережку, зараза какая, - Минхо выглядел сердитым и напуганным одновременно. Прошел целый час с того момента, как он начал перерывать все верх дном, но любимое украшение с длинной цепочкой так и не нашлось. И Хо лихорадочно прокручивал у себя в голове, куда последний раз надевал сережки, и где мог обронить одну из них. - Давай мы тебе поможем, - предложил Феликс. Минхо печально улыбнулся. - Спасибо, Ёнбок-и. Но я даже не знаю, где организовывать поиски. Она просто пропала и все. Минхо вздохнул, засунул вещи (не обращая внимание на беспорядок, который создал) обратно в шкаф и плотно закрыл его дверцы, надеясь, что единая куча случайным образом не вывалится обратно. Он решил еще раз поискать сережку в своей комнате, хотя они вместе с Чаном буквально за час перебрали все. Дошло до того, что Крис предложил сдвинуть их кровати к одной стене и вскрыть плинтус, аргументируя тем, что один раз его кольцо закатилось в щель между полом и стеной. Минхо чувствовал себя подавленно, хоть и не говорил об этом. Он так сильно любил эти сережки, особенно длинную, и потерял ее так глупо. От этого у него пропали абсолютно все силы и желание идти в тренажерный зал на утреннюю тренировку. Но вместе с Ли Ноу неважно выглядел еще один член группы - Чонин. Он поменялся в лице с того самого момента, как объявили о пропаже. Он ложкой перемещал хлопья в молоке, выстраивая из них пирамидки и с интересом наблюдая за тем, как забавно они плавают, словно маленькие лодочки. - Йена, быстрее, - поторопил его Хенджин. - Менеджер не будет ждать одного тебя, уедет и все. В школу пешком пойдешь. - Пусть едет, - отмахнулся Чонин, лишь бы хён отстал. Тот наградил макнэ недовольным взглядом, собрал со стола пустые тарелки и отправился мыть посуду, совершенно не радуясь тому, что сегодня была его очередь. - Что-то случилось? - поинтересовался Хан и придвинулся ближе. - Ты себя плохо чувствуешь? Что-то болит? - Все хорошо. - А что с лицом тогда? - У него всегда такое лицо, - пошутил Сынмин, но Чонин ничего ему не ответил. - Завалил контрольную? Не сдал тест? - предположил Феликс. - Хуже. - Родители сказали тебе, чтобы ты разорвал контракт с агентством и вернулся домой? - Хуже. - Чанни-хён и Минхо-хён обнимались с тобой? - Нет, масштаб моей проблемы не сравнится с этим, - Чонин уткнулся лбом в стол и застонал. Его хёны удивленно смотрели на него, пока Хенджин гремел тарелками на заднем плане, краем уха подслушивая их разговор. Минхо, Чан и Чанбин прекрасно знали, что ребята очень сблизились друг с другом. Во-первых, в силу возраста, а во-вторых, потому что они все ходили в школу и их круг интересов был примерно одинаковым. И Чонин, когда не хотел идти к самым старшим, всегда мог поговорить с ребятам о том, что его беспокоит. Но сейчас он не хотел рассказывать о случившемся даже им. - Я совершил слишком большую ошибку и теперь не знаю, как ее исправить. - Объясни в чем дело, и мы тебе поможем, - ободряюще произнес Джисон, но макнэ мотнул головой. Он долго мучился и не хотел сознаваться в содеянном, а потом набрался смелости и сказал: - Это я взял сережки Ли Ноу хёна и потерял одну. Я взял их вчера вечером, когда пошел гулять, а уже дома, раздеваясь, не досчитался левой, с цепочкой… Мальчики впали в ступор. Даже Хенджин прекратил мыть посуду, а вода продолжила литься в раковину, заполняя их тяжелое молчание. - Дай угадаю, ты не спросил разрешение, когда их брал? - хмыкнул Сынмин. - Нет… - Поздравляю, можешь начинать копить на отдельное жилье. - Йена, ты придурок, - раздраженно произнес Хенджин и покачал головой. - Это каким нужно быть идиотом, чтобы… у Минхо-хёна… без спроса… - Не дави на него, - одернул друга Феликс. - Ему и без тебя плохо. Чонин насупился. Мысль о том, что придется во всем признаться старшим пугала его до дрожи в коленках. Аппетита и так не было, а сейчас и вовсе появилось отвращение к еде, поэтому Нини отодвинул тарелку подальше, чтобы не видеть ни молоко, ни хлопья. - Я не знаю, как мне признаться… Я не знаю… - Ну, Минхо-хёну ты в любом случае расскажешь правду, а Чан все равно узнает о случившемся. Пускай не самый первый, но обязательно узнает, - Хенджин полотенцем вытер руки и вернулся за стол. - Но к Чанбину-хёну лучше не идти с такими новостями. Он ненавидит ложь и особенно воровство. Ты таких пиздюлей отхватишь, что мало не покажется. Чонин вздрогнул. Хотелось, чтобы ситуация разрешилась с наиболее благоприятным для него исходом, хотя он понимал, что это маловероятно. - Иди к Чану, - ласково произнес Феликс. - Он за руку тебя отведет к Минхо, но с ним будет не так страшно говорить правду. - Да, ты у него любимчик, он не даст тебя на растерзание грозному Ли Ноу, - дополнил Сынмин. - Не правда, я не его любимчик, - возразил Чонин. - Ну да, конечно. Ты косячишь больше нас всех, но ругается он на тебя меньше, чем на остальных. Ты у него на хорошем счету. Не думаю, что он даже голос повысит на тебя. - Правда? - в глазах ребенка загорелась надежда. Мальчики переглянулись. - Иди и признавайся Чану, пока это не зашло слишком далеко, - строго произнес Хенджин, как самый старший из них, и посмотрел на макнэ примерно таким же взглядом, которым в скором времени его должны были наградить другие хёны. - Ян Чонин, ты чем думал?! Минхо-хён себе места не находит, переживает! А ты мало того, что взял его любимую вещь без спроса, так еще и не хочешь признаться в этом. В это время на кухню заглянул одетый Чанбин с рюкзаком в руках. - Мелкие, на выход. Быстрее, быстрее, быстрее! Ребята один за другим встали и разбежались по спальням, чтобы одеться. Один Чонин остался дома, соврав Чанбину, что у него отменился первый урок и он самостоятельно доберется до школы ко второму. И тот поверил в правдоподобность истории и сказал менеджеру, что они могут не ждать макнэ. Чонин спрятался на балконе и подождал, когда вслед за школьниками уйдет на тренировку Минхо . Дома находился только один одногруппник, но именно он и был нужен макнэ. Чан лежал на кровати, рукой прислонив телефон к уху, и смеялся. Из-за тяжелого расписания и работы родителей им редко когда удавалось созвониться, и он ценил каждый момент, когда у него было свободное время и он мог спокойно поговорить с мамой и папой по-отдельности. От этого Йена чувствовал себя еще хуже. Он не хотел отвлекать Криса от разговора с отцом, но чувствовал, что не может больше играть в молчанку и накручивать себя из-за пугающей неизвестности. Он вошел в комнату, где после поисков сережки, творился бардак, и скромно сел напротив Чана, ровно выпрямив спину и сложив руки на коленях. Сидел тихо, не мешал, но Крис не мог продолжать обсуждать новый сооруженный папой домик для Берри, потому что рядом сидел с расстроенным видом Чонин и испепелял его взглядом. - Набери меня, как у тебя будет обеденный перерыв, - попросил отца парень, попрощался и выключил телефон. Он вопросительно посмотрел на младшего. В его взгляде не было ни намека на строгость, однако Чонину уже стало плохо. - Мне нужно тебе кое-что рассказать… - еле слышно пролепетал он, нервно стуча ногой по полу и теребя край своей футболки. - Но я не знаю, как признаться… - Это что-то плохое? - Очень… - Тогда чистосердечное всегда смягчает наказание. Пока Йени с трудом собирался с мыслями, Чан потянулся и устало потер лицо. Он не любил вставать рано, когда не было никаких дел, делая это исключительно ради того, чтобы проводить всех в школу. Но сегодня к негативному осадку от раннего пробуждения прибавилось то, что они с Минхо все утро играли в следопытов, и теперь ему предстояла генеральная уборка с очередной ревизией и надеждой, что сережка Хо найдется. Еще и Чонин что-то натворил и теперь сидел, и ломался, как маленький ребенок, боясь признаться в содеянном. Не так Чан хотел провести сегодняшнее утро. Совсем не так. - Просто не могу представить, что ты сделал на этот раз. У меня уже закончилась фантазия, - произнес он. - Я… я… - Чонин трясся, как во время лихорадки. Казалось, он уже был готов озвучить то, в чем согрешил, но каждый раз язык словно становился неподвижным и замирал во рту так, чтобы его хозяин не мог издать ни звука. - Стоп, подожди. А почему ты не в школе? - внезапно спохватился Крис, глядя на часы в телефоне. - Чонин-а, что за выходки среди недели? Что за самовольничество? - Я хотел, чтобы мы остались одни и поговорили. Это был шаг в пропасть. Нини нужно было просто занести ногу над обрывом и ступить вперед, провалиться в черноту и принять все происходящее с ним, как данность. - Это я взял сережки Минхо, и я потерял одну, - Йена даже не стал ждать чтение нотаций старшего, он уже закрыл лицо руками и расплакался, воя после каждого предложения так, будто его резали. - Я потерял… Я взял без спроса… Он меня убьет… У Чана пропал дар речи. Ему даже сперва показалось, что это розыгрыш, потому что до такого никто не мог додуматься. Он знал, что дети побаивались Минхо, и никому в голову бы даже не пришла мысль забрать с полки его любимые сережки и не сказать ему об этом. - То есть ты надел украшения Минхо и ничего не сказал ему? Твою же… Крису хотелось материться, но он не мог позволить себе этого. Он сидел на кровати, облокотившись на собственные колени, и смотрел в сторону, пока до его слуха доносились горькие рыдания Чонина. - Минхо-хён меня убьет… убьет и ничего от меня не оставит… - причитал макнэ, размазывая слезы по красным щекам. Он ненавидел обниматься, но все равно вскочил со своего места и бросился на Чана, чтобы почувствовать себя защищенным. Крис - это все, что осталось. Это была его единственная защита от Ли Ноу. - Чонин… - Я не знаю, что мне делать! Не знаю! - Чонин… - Я так больше никогда не буду, честно-честно. Обещаю, - Йена обнимал Криса, а тот сидел и пытался придумать, как выкрутиться. Минхо действительно мог или убить Нини, или собрать все его вещи и выкинуть его на улицу. И, возможно, в этой ситуации он был бы абсолютно прав. Но когда Чонин плакал, сердце разрывалось на кусочки. Хотелось помочь ему, и Чан понял, что, как старший, просто обязан встать на защиту ребенка. - Йена, - он с трудом отлепил макнэ от себя. - А сейчас успокойся и все мне объясни. Зачем ты взял сережки, куда в них пошел и где потерял? Чонин всхлипнул. - Я вчера пошел гулять и перед этим хотел попросить у хёна сережки. Они мне всегда нравились, и мне было интересно померить их, тем более нашелся повод. Но Минхо-хён был занят целый день, и я не успел спросить его разрешение и… подумал, что он не будет возражать. Но я даже представить не мог, что потеряю одну… - Стоп, - встал Крис. - На какую «прогулку» ты вчера отправился, если сказал мне, что идешь в компанию? Ты соврал мне? - Я… - Чонин сделал шаг назад, отойдя на безопасное расстояние. - Йена, ты соврал мне? Черт, Ян Чонин, я уже могу составить целый список твоих косяков. И это только девять утра! А что будет к вечеру? - Мне жаль… - Где ты был вчера? - Чан чувствовал, как трудно было не повышать голос на это маленькое беззащитное создание перед ним. - Мы пошли гулять с одноклассниками. - Гулять - понятие растяжимое. Конкретнее. - Мы пошли в клуб, - Чонин нервно сглотнул. Кажется, он уже понял, что заработал на то, чтобы его вышвырнули из группы. - Может быть, там я одну и потерял… У них странные застежки, я мог не застегнуть их до конца. - Что я тебе говорил насчет ночных клубов? - Чану казалось, что еще чуть-чуть и он сам лично придушит макнэ. Он еще никогда не встречал настолько проблемных стажеров. - Ты забыл? - Нет… Прости, я сделал это специально, - Чонин снова шмыгнул носом. Он боялся, что если расплачется еще раз, то Крис начнет ругать его за это, но он ничего не мог с собой поделать. - Я хотел отомстить вам с Минхо и заодно похвастаться перед одноклассниками и заработать себе авторитет. Мне очень стыдно. Нас пропустил отец одного мальчика. Он работает там охранником. Чан застонал, осознав, насколько ужасной была ситуация. Самый младший участник группы, которому было еще только четырнадцать лет, ослушался трех своих хёнов и, соврав про тренировку, отправился в ночной клуб, надев любимые сережки Минхо, которые он носил, практически не снимая. Он хранил их в лучшей коробочке с мягкой подушечкой на самом видном месте и снимал лишь для того, чтобы принять душ или лечь спать, чтобы с ними ничего не случилось. И Чонин не переставал твердить, что Хо его убьет, и Крис сам прекрасно понимал, что так оно и будет. Вероятно, кто-то сегодня поедет обратно в Пусан. - Как только Минхо вернется домой, ты сразу подойдешь и во всем ему сознаешься, - мягко произнес лидер, пытаясь не напугать Нини еще больше, хотя ему даже говорить с ним не хотелось. Он слишком сильно разочаровался в нем сегодня. - А потом мы вместе подумаем, как можно исправить ситуацию. - Нет, я не буду подходить к нему. - У тебя нет выбора. Я постою рядом, если тебе от этого будет легче. Но правду нужно сказать. Йена, ты должен понимать, что каждый твой поступок несет за собой свои последствия. Иди в комнату и делай уроки, которые ты пропустил. Чонин послушно кивнул и, все еще всхлипывая, вышел. Крис переживал в этой ситуации не меньше младшего, потому что у Минхо сегодня не было настроения, а в такие моменты под горячую руку к нему было лучше не попадаться. Он написал смс Чанбину: «Ты ничего не потерял»? Он думал, что друг будет отвечать медленно, просиживая штаны на занятиях, где он практически ничего не делал. Чанбин все школьные предметы закрывал не умом и знаниями, а своим проверенным методом - сочетанием харизмы и щедрых комплиментов учительницам. Но ответ пришел ту же: «Вроде, ничего. Это Минхо растеряша ха ха». «Почему Чонин не в школе»? «Он сказал, что ему к с девяти. А что, он еще не вышел из дома»? «Он соврал тебе. Но ты бы только знал, что я узнал от него. Сядь, иначе упадешь». «Сижу». «Это он взял без спроса сережки Минхо и потерял одну…» «БЛЯТЬ»! «И я о том же…», «Бинни, что делать»? «Мне придется попросить у своих родителей денег, чтобы оплатить Айэну операцию по смене пола. Поживет у твоих в Австралии какое-то время». «Бинни, мать твою! Это не смешно! Хо придет через три часа, а вас дома нет. Мы с Йеной останемся с ним один на один». «Чтож… был рад знакомству с тобой, Бан Чан». И на следующие сообщения Чанбин не ответил, нагнав на Криса еще больше тоски и ужаса. Минхо вернулся домой в двенадцать, всем своим видом показывая, что у него нет желания ни с кем общаться. Он бросил вещи стираться, и сам отправился в душ, даже не спросив, почему, судя по куртке и ботинкам в коридоре, Чонин находился дома, а не на занятиях. И Нини надеялся, что Минхо и Чан вообще не вспомнят про него. Он сидел в комнате и с ужасом прислушивался к каждому шороху в коридоре, пока дверь не открылась, а его сердце не ушло в пятки. - Пойдем, - в голосе Криса не было злости. Присутствовала только строгость вперемешку с доброй интонацией, которой он пытался показать Нини, что он все равно его любит и поддерживает. - Это обязательно?.. - Да, и это не обсуждается. Чонин отложил учебник по алгебре и с низко поникшей головой побрел за Чаном, чтобы тот отвел его, как самого жестокого преступника, на допрос. У младшего еле волочились ноги, и хоть комнаты находились недалеко друг от друга, пусть от одной спальни до другой показался целой вечностью. Йена прощался с жизнью и родителями, винил себя на некоторые совершенные поступки, особенно за вчерашний, и хвалил за то, что нашел в себе силы пройти прослушивание в JYP и переехать в Сеул. - Тут Чонин хочет тебе кое-что сказать, - забросил удочку Чан, как только они вошли в спальню, где Минхо разбирал сумку после тренировки. Все. Назад пути нет. У Чонина больше не было возможности отвертеться. - Что случилось? - взгляд хёна стал суровым. Каждый раз, когда дело касалось детей, он становился особенно строгим и пугающим. Линия 00 боялась его даже больше, чем Чана, хотя Чонин мог поспорить, кто из них в гневе выглядел страшнее. - Это я потерял твою сережку, - признался Чонин и тут же спрятался за лидера. - Что? - не понял Минхо. - Йена, о чем ты? - Ты искал их сегодня утром, а вчера я надел их. И потерял одну… Длинненькую… Минхо взглядом убийцы хотел посмотреть на Чонина, но, поскольку тот прятался, получалось смотреть лишь на Чана. - Напомни, что он делает у нас в общежитии и вообще в нашей группе? - Хо-я, - ласково позвал Чан. - Назови мне хоть одну причину, почему я должен оставить его в живых. - Хо-я, я уверен, что все еще можно исправить. - Да. Например, для начала избавиться от Йены, как вариант. Думаю, тогда жить станет действительно чуть проще, - Ли Ноу сделал шаг вперед, и Нини вместе с Чаном отшатнулись от него назад. - Я не специально, - тихо произнес макнэ. - Тебя вчера был занят, я не смог спросить разрешение и подумал, что ничего не случится… - Подумал он, - прошипел Минхо. - Ты хоть знаешь, сколько стоят эти сережки, и каким образом они мне достались? Ты… Ты… - Йена, иди к себе, - Чан развернул Чонина и направил его на выход, попросив закрыть за собой дверь. - Минхо, прошу тебя… - Чан! - вскрикнул Хо и его голос дрогнул. - Эта маленькая бестолочь проебала одну из моих сережек! Длинную! Самую любимую из всех! Какого хера он еще здесь делает?! - Мы не можем его выгнать только по этой причине. Джей Вай Пи нас не поймет. - А что тут понимать? Уголовника, блять, приютили. Тогда сдай ты его в детский дом, вора этого малолетнего. А что он украдет в следующий раз? Мой телефон? Наш телевизор? Хенджина?! - Минхо-я, пожалуйста, не утрируй, - Крис взял Минхо за руки и крепко сжал их, пальцами массируя его тыльные стороны ладоней. - Он просто ребенок, который немного не подумал, прежде чем что-то сделать. Чан попытался обнять Минхо, и тот поначалу его отталкивал, всем своим видом показывая, что он не хочет, чтобы его трогали. Но по итогу Хо оказался на плече Криса, стоя с ним в обнимку посреди комнаты, сотрясаясь от рыданий. Ему было все равно, услышит ли его Йена или нет, хотя Минхо старался никогда не показывать свои настоящие чувства перед младшими. Ему было настолько плохо, что все, что ему было нужно - это обнимающий и глядящий его, как маленького котеночка, по спине Чан. - Эти сережки подарил мне один из фондов по защите животных! - с горечью выкрикнул Хо. - Они с бриллиантами, и стоят, наверное, как половина нашей квартиры! - Минхо-я, мы попытаемся найти сережку. - Где ты ее найдешь? Мы по всему Сеулу будем ходить, а потом еще и ползать? В каждую щель заглядывать? - У меня есть один вариант, и нам нужно его проверить. Пока не проверим, не расстраивайся, - Чан отпустил Минхо и рукавом толстовки вытер его медленно катящиеся по щекам слезы разочарования. - Если не найдем, то я куплю тебе новые, какие захочешь. - Ага, откуда у тебя такие деньги? - Накоплю. Если дебютируем, то я с первой зарплаты куплю, обещаю. - Спасибо, - удрученно бросил Минхо. - Но ту длинную мне ничего не заменит. Он тяжело вздохнул, чувствуя, как припухло лицо. Ужасное утро и такой же ужасный день. А каким тогда обещал быть вечер? Катастрофическим? - Чонин дурацкий глупый ребенок. - Не злись на него. Он же не специально сделал это. Ему тоже страшно. Минхо покачал головой, не желая соглашаться со словами Чана, мечтая разорвать Нини на куски. Чан с трудом выпытал у Йены название ночного клуба, где он каким-то образом оказался вчера, убедив мальчика, что хуже уже быть не может и ему проще рассказать правду и посодействовать их «расследованию дела». И после этого старшие решили, что сегодня вечером, после всех тренировок, они пойдут в это заведение и проведут ревизию. - Открывается с восьми, - прочитал на сайте Крис. - Но, думаю, лучше придти чуть раньше, до того, как там соберется целая толпа людей. Минхо согласно кивнул. Однако имелась не менее ужасная проблема: стажерам категорически запрещалось ходить по заведениям подобного плана. За это была предусмотрена высшая мера наказания - расторжение контракта с агентством. И мальчики жутко нервничали, обсуждая, во что им стоит одеться, чтобы их никто не узнал. Шанс того, что они могут встретить в ночном клубе кого-то из своих начальников, был минимальным, но никуда не девался. Они могли попасться на глаза абсолютно кому угодно, да даже тому же Уёну, который бы потом с радостью донес информацию до генерального директора JYP, чтобы отомстить ребятам. Они надели толстовки и натянули капюшоны по самые глаза, словно скрывающиеся ото всех люди, находящиеся в розыске. Чан знал, что большинство ребят из их офнической компании не были совершеннолетними и их не пускали в заведения для взрослых. Но он все равно не мог гарантировать им с Минхо полную конфиденциальность, опуская глаза в пол каждый раз, когда мимо них кто-то проходил на подходе к заведению, украшенному не внушающей доверия неоновой вывеской. - Ему четырнадцать, а он уже гуляет, - произнес вслух свои мысли Минхо, осматривая подворотню, в которой они с Чаном оказались. - Он наконец-то остался в большом городе один. Без своей назойливой матери. Его можно понять. Сейчас его окружает такое количество соблазнов, - отозвался Чан, собираясь с мыслями и продумывая речь, которую он скажет администратору, когда они зайдут внутрь. В начале восьмого заведение еще не работало, но уже усердно готовилось к открытию: особенно стоявшие возле барной стойки полуголые стриптизерши с кроличьими ушами на голове и милыми пушистыми хвостиками на коротких кожаных шортах. И по лицам мальчиков было понятно, что и Крис, и Минхо оказались в подобном месте в первый раз, погрузившись в атмосферу похоти и разврата еще до начала всеобщего торжества. Даже без алкоголя, музыки и грязных танцев это место было похоже на дешевый номер в отеле для свиданий. Официантки странно косились на ребят, который встали на входе и пытались объяснить охранникам причину их столь раннего визита. - Не положено, - сказал один из громил. И он ужасно напоминал Крису их менеджера, который выглядел таким же огромным и неприветливым. - Открытие через час. Уходите. - Но мы… - Что происходит? - девушка-администратор, судя по бейджику, подошла к мужчинам. - У вас какие-то проблемы, молодые люди? - Вчера мы где-то обронили сережку, - Минхо показал ей свою собственную фотографию на телефоне. - Вы случайно не находили такую? Администратор пожала плечами. Еще бы. Наверное, никто не знал, когда в последний раз убирали это помещение. - Можно нам поискать ее, пока никого нет? - взмолился Чан и сложил руки, упрашивая их запустить в основной зал. Администратор подумала, а потом убедила охранника в том, что в этой ситуации нет ничего такого, проверила документы мальчиков и разрешила им войти. А дальше ничего не осталось, кроме как ходить по залу и просматривать фиолетовое ковровое покрытие, молясь, чтобы никто не подобрал столь дорогую вещь и не оставил себе. На Минхо лица не было. Он ужасно переживал, но Чан ничем не мог ему помочь, кроме того, что просматривать все диваны и стулья, прожжённые в некоторых местах сигаретами и кальяном. - Он будет у меня в палатке жить… - Хо все еще ворчал на Нини, занимаясь тем, что осматривал пол. - Или в будке… Куплю собачью конуру и скажу, чтобы переезжал… - Минхо, не злись на него. - Смешная шутка, Бан. Я даже на секунду тебе поверил. - Нет, правда, Хо, не ругай его. Я знаю, как были важны для тебя эти сережки, но и такое бывает. Моя сестра тоже постоянно брала мои вещи. Один раз, когда во время стажерства я вернулся в Австралию на несколько дней, она без разрешения взяла подаренный мне отцом паровозик на батарейках и сломала его. - И что, неужели ты ее простил? - Не помню. Зато помню, что мы подрались, - Чан виновато улыбнулся. - Это участь старших братьев. От нее никуда не денешься. Крис предложил Минхо ударить пуфик дивана, чтобы выместить на нем накопившуюся злость. И танцор так и хотел сделать, и решил убедиться в том, что никому нет до них дела. Хо стал озираться по сторонам, готовя кулаки для своих ударов. - Твою мать… - его глаза резко округлились. Чан увидел это, обернулся и перепугался. В двери вошел Пак Чинен в окружении каких-то людей, по всей видимости своих друзей. Он улыбался до ушей и о чем-то громко разговаривал с ними, пока охрана проверяла их металлоискателем. - Не может быть, - Крис затряс головой. - А он что тут делает? - Ну, явно не сережку ищет, Чан-а. Слушай, а ведь он на последнем собрании вещал, что не ходит по клубам и барам. Вот же… - Нельзя, чтобы он нас увидел, - Чан взял Минхо за руку и отвел в самый дальний угол зала, заставив спрятаться вместе с ним за искусственным цветком. Мальчики перешли на шепот. - В противном случае или конец нам, или нашему макнэ. - Лучше бы Чо… - Хо не договорил. Включилась музыка, и заведение стало понемногу заполняться гостями. И два подростка в черных кофтах резко контрастировали на фоне тетенек в блестящих платьях и дяденек в дорогих костюмах. И Пак Чинен не был исключением. Минхо протяжно взвыл вполголоса, жалея о том, что все так вышло, и он остался без любимой длинной сережки. - Идем, Чан-а? - печально спросил он, и Крис, как бы больно ему ни было, согласился. Пд-ним и его компания заняли столик неподалеку, поэтому мальчики посильнее натянули капюшоны, надели маски и юркнули в сторону входа, как вдруг чья-то рука вцепилась в плечо Чана, не успев поймать шедшего впереди Минхо. Крис резко замер как вкопанный на одном месте. У него душа ушла в пятки от осознания того, кто это мог быть. Перед глазами сразу пролетело все: и Австралия, и отношения с Хо, и такой долгожданный дебют, до которого было рукой подать. Он уже придумал несколько отговорок, чтобы потом стоять и оправдываться перед хеннимом, что он забыл в столь взрослом заведении или, еще хуже, что здесь забыл его макнэ - самый младший участник группы, который и вовсе до сих пор учился в средней школе. Но это оказалась невысокая немолодая женщина в темно-серой рабочей форме. - Вы случайно не это искали? - ее рука была сморщена, даже, можно сказать, высушено, как у настоящей старухи, что ее лицо не выглядело столь критично. И на ее ладони лежало маленькое серебряное колечко с двумя подвесками на нем. Чан ахнул. - Да, но… - Нашла вчера вон за тем столиком, пока убирала, - женщина указала в сторону, совершенно противоположной той, где находился Пак Чинен. - Лежала в подушках дивана. И вам повезло, что ее никто не украл. Она отдала украшение Кристоферу, который от радости забыл все корейские слова благодарности, глядя на женщину, как на настоящую спасительницу.

***

- Йе-е-е-ен-а-а-а-а! - раздалось на все общежитие. Чонин сидел в своей комнате в одиночестве и надеялся, что никто не будет его трогать. Он устало подпер голову рукой и бездумно пялился в учебник корейского, пытаясь заниматься. Но у него не получалось сосредоточиться. - Йена, время двенадцать, скоро спать пора. Ты почему еще не ужинал? - Минхо бесцеремонно открыл дверь в комнату младшеньких и встал в проеме, скрестив руки на груди. - Я не хочу, - тихо ответил Чонин, все еще сверля взглядом упражнения, в которых он ничего не понимал. - Не делай вид, что ты занимаешься, я тебе не верю. Иди есть. Мне не хватало еще твоей детской голодной смерти. В обычное время Чонин бы обязательно поспорил на тему того, что он уже не ребенок. Да, не взрослый, как минимум подросток, но никак не малыш, каким его все считали. Однако сейчас было разумнее придержать язык за зубами, потому что это был первый раз, когда Нини увиделся со своим хёном после той сцены днем. - Минхо-хён, - вдруг мальчик отодвинул стул и повернулся к танцору лицом. - Прости меня, пожалуйста. Я не знаю, что на меня нашло… Я подумал, что взрослый и сам смогу решить, что мне делать и куда ходить. Но, видимо, нет… Хо подошел к Чонину, и тот весь сжался от ужаса, втянув шею и зажмурившись. Он не знал, что хочет с ним сделать старший, может быть, ударить, и готовился к самому худшему. Но тот лишь опустил свою руку на его плечо. - Йена, ты не понимаешь, почему мы запрещаем тебе те или иные вещи? - спокойно задал вопрос Минхо. И, к его приятному удивлению, Чонин честно признался, что нет. - Пусан и Сеул - это разные города. Сеул огромный, и здесь много опасностей. Ты маленький и худенький, тебя могут легко обидеть здоровые взрослые дядьки. Да и тетки тоже. А поскольку ты несовершеннолетний, то за тебя ответственность несет Чан. У него будут огромные проблемы, если с тобой что-то случится. Да и мы переживаем за тебя и хотим быть уверены в том, что с тобой все в порядке, ты в безопасности. Ситуация с сережками ужасная, но еще хуже то, что ты не послушал нас и сделал так, как посчитал нужным. У тебя могли быть проблемы гораздо больше, чем сейчас. И это не касается разборок со мной и Бан Чаном. Это касается самого JYP. Минхо задумался. Да, он все еще злился на Чонина, но уже не так, чтобы ругаться с ним. - Твое счастье, что сережка нашлась, Йена. Но если такое повторится, ты у меня из дома выйдешь только после свадьбы. Да, я буду еще долго припоминать тебе это, но я не сержусь на тебя. Если ты хочешь работать с нами в команде, то, пожалуйста, включай голову и прислушивайся к тому, что тебе говорят. Чонин кивнул. От сердца отлегло, и он впервые за сегодняшний день почувствовал облегчение. Ему чудом удалось избежать гнева Ли Ноу и теперь он мог хвастаться этим перед другими, потому что сделать это было практически нереально. - А теперь быстро есть, - Минхо потрепал Нини по голове, и тот решил больше не испытывать судьбу, встать и послушно пойти на кухню, оставив Хо наедине с той мыслью, что они еще не дебютировали, а у них в группе уже происходят такие ситуации.