***
Утро наступило неожиданно и… неприятно. Ворвавшаяся к нам Ева буквально заверещала как ненормальная, напоминая нам о том, что через тридцать минут уже начало занятий. Не знаю, как Харрис, а я лично не был готов к таким жертвам с самого утра. И только я принял решение забить на все лекции, как крики соседки о том, что она не успевает собраться, огласили всю комнату — Харрис, мать твою, не ори! — громко прокричал я и сам же скривился. — Поднимайся, Нильсен! Нам на пары скоро! — Агата, хрен с этими парами, — проворчал я, прячась под одеялом. — Я хочу спать. — Нильсен, не будь такой задницей! Ты уже остался без денег, хочешь еще остаться без образования? — провизжала она. — Беспокоишься о моем будущем? — ухмыльнулся я, скидывая с себя такое теплое одеялко. — Что, уже строишь планы на нашу совместную жизнь? — Заткнись и вставай! — рявкнула она. — И кстати, даже не надейся. — Ох, Харрис, — встав с кровати и посвистывая, я направился в сторону ванной. — Знаю я, какие у тебя на меня планы, — усмехнулся я. — Ты даже сама не представляешь, что у тебя там в башке творится. — Что ты нес… — запнулась она и быстро посмотрела на меня, слегка краснея. — Ох, ты бы знала, о чем я сейчас говорю, — сказал я Еве, которая, как ни странно, выглядела расслабленно. — Даже знать не хочу, — отрезала она и повернулась к Агате. — Давай быстрей, плевать уже на него, не хочет учиться — пусть не учится. Тебя я не дам окончательно похоронить могилу. Продолжая насвистывать, я отправился в душ, а когда выбрался из него, заметил, что Харрис уже не было. Наспех одевшись и даже не перекусив, я выскочил из комнаты, понимая, что уже опаздываю, но делать было нечего, и я решил выбрать меньшее из зол — хоть и опоздать, но появиться на одной из важных лекций. Петляя между такими же опаздывающими студентами, я наконец-то нашел нужную аудиторию и вошел внутрь. К моему счастью, профессор не обратила на меня внимание, так как разговаривала с кем-то, поэтому я, максимально не привлекая к себе внимания, поплелся на верхние ряды, где меня явно не ожидала увидеть Агата. — Поговорим? — шепнул я, стоило мне сесть рядом. — О чем именно ты хочешь поговорить? — пролепетала она, делая вид, что ничего не понимает. — Ну как же, возможно, про твои ночные самоублажения. — Пошел в задницу, Нильсен. Только я хотел что-то добавить, как миссис Спенсер, преподававшая у нас Основы экономики, очень громко проговорила: — Дорогие студенты, у нас для вас есть замечательная новость. Вы знаете, что наш университет сотрудничает со многими бизнес-компаниями, в которые позже по личным рекомендациям направляются работать наши лучшие выпускники. Стажировка в таких компаниях обычно большая награда за старание и усердное обучение. Сегодня я хочу представить вам человека, который добродушно согласился поделиться не только теоретическими навыками, но и практическими. С этого дня весь семестр у вас будет преподавать мисс Сильвер-Харрис. Стоило знакомой фамилии сорваться с губ преподавателя, как мы с Харрис удивленно посмотрели в сторону женщин. Вторая фигура, которая до этого стояла к нам спиной, наконец-то повернулась, и перед нами предстала та самая… — Это Аннет Сильвер-Харрис, основательница одной из крупнейших компаний «Silver». Я думаю, вы не раз слышали о ней и можете представить, каково это, когда такая личность будет делиться с вами своим опытом. — Вот уж не представляю, — прошептала Агата, нервно потерев переносицу. — Не говори мне, что это твоя тетка, — так же тихо сказал и я, однако моя соседка не ответила ничего. — Для меня большая честь, — начала женщина, а я даже вздрогнул от одного ее этого сурового голоса и строгого внешнего вида, — быть здесь и делиться с юными талантами тем, что я знаю и умею. Уверена, что среди вас я смогу найти достойных моей компании сотрудников. После многообещающей речи этой пугающей женщины, студенты начали аплодировать и перешептываться, видимо, уже обдумывая план того, как бы им выгоднее выделиться перед «такой личностью». Когда миссис Спенсер покинула нас, мы остались наедине с госпожой убью-одним-взглядом-Харрис, которая, скажу честно, нихрена не излучала ни капли доверия и теплоты. И чему я только удивляюсь? Если Харрис изначально была злобной стервой, то от ее тети я точно мог не ожидать, что это будет милая старушка, вяжущая носки. — У меня есть некоторые правила, касаемые посещения данного предмета. Во-первых, я не потерплю опозданий. Если вам это не интересно, не тратьте мое личное время и не приходите сюда, — от ее слов мурашки бегали одна за другой, а сам я ощутил неприятное тошнотворное чувство. — Во-вторых, все, что я говорю, вы должны впитывать, словно губка. Если вы не сможете разговаривать со мной на равных — нам не по пути, — женщина внимательно сканировала всех, тщательно избегая наш верхний ряд. — Ну, и в-третьих, поверьте, пощады здесь не будет, — а вот теперь злобная горгулья посмотрела на меня, а затем на свою племянницу. Лекция, если ее еще можно было таковой назвать, тянулась как назло медленно. Агата сидела, вытянувшись по струнке. Я же старался избегать взглядом разгневанную старуху, которая периодически сверлила меня, пытаясь создать в моей дурной башке дырку. — Мистер Кадоган, — приветливо улыбнувшись рыжему подонку, сказала она. — Продемонстрируйте мне на графике рост цен и объясните, с чем он связан, — женщина отошла в сторону, давая рыжему исчадию место около трибуны, за которой до этого сама вещала. Акции, обвалы, инвестиции — слова, которые лились из уст вонючего козла. Моя проблема была в том, что я все никак не мог сконцентрироваться. В голове до сих пор мелькали фразы что-то между «Тебе пиздец, Нильсен» и «Ты не выживешь», что ровным счетом значило одно и то же. — Превосходно, — заключила женщина и улыбнулась, что было, по правде говоря, больше похоже на оскал. — Вы очень умны, мистер Кадоган. — Спасибо, — учтиво ответил он. — Для меня честь слышать это. — Для меня тетьт цлыцять этя, — наконец-то подала звук Агата, заставив меня слегка усмехнуться, что стало фатальной ошибкой. — Я или мистер Кадоган сказали что-то смешное? — громогласно прозвучало на всю аудиторию, заставляя меня тяжело сглотнуть. — Вы, — я медленно перевел взгляд на злобную фурию, которая почти испепелила меня. — Спуститесь сюда. Агата испуганно посмотрела в мою сторону, а затем, судя по слабому шевелению ее губ, начала читать за меня молитву. Спасибо, добрая ты, Харрис, душа, я буду помнить тебя всегда. Собрав всю свою смелость в кулак, я спустился вниз, сталкиваясь лбом к лбу с агрессивно настроенной родственницей своей соседки. — Как вас зовут, юноша. — Александр. Александр Нильсен. — Мистер Нильсен, значит… — женщина прокрутила в руках дорогую ручку, а затем перевела взгляд на Агату. — Вы знаете, мистер Нильсен, я не слышала ни об одном вашем достижении здесь, в этом университете, — на последних словах она повернулась ко мне и вновь начала прожигать дыру. — Как вы думаете, что отличает моих сотрудников от остальных? — Страх перед начальством? — сказал я и, кажется, даже отсюда услышал то, как Харрис мысленно с громким звуком грохнулась на пол в обморок. — Мои сотрудники, — ловко проигнорировала она мою колкую фразу, — всегда хватаются за любой шанс, чтобы научиться чему-то новому. Вам же, как я посмотрю, здесь не интересно. Я требую вас покинуть аудиторию. Бросив беглый взгляд на ошарашенную Агату, а затем на счастливого мистера-рыжего-уебка, я молча кивнул женщине и направился в сторону парты, за которой сидел, чтобы собрать свои вещи. — Вы знаете, я бы не хотела, чтобы такая персона, как вы, посещали мои занятия, — добавила она мне в спину. — Вы не можете отстранить меня от занятий, — повернувшись к ней, сказал я. — Вы хотите это проверить? — Не стоит напрягаться так из-за меня, — ответив ей, я закинул последнюю тетрадь в сумку и пошел на выход. — До встречи. Оказавшись на улице, я глубоко втянул прохладный воздух, а затем не спеша спустился во внутренний двор. Как же здесь было тихо и спокойно, когда не мелькали сотни студентов, словно назойливые мухи. Дойдя до ближайших столиков, я устало плюхнулся на скамейку и начал оглядываться по сторонам. Ну что же, если до этого я не хотел верить в то, что тетка Агаты действительно сожрет меня со всем говном, то сейчас я открыто заявляю, что она даже не подавится. Достав из сумки тетрадь, в которую я все-таки успел что-то записать, я пробежался по записям глазами. Вроде ничего нового, и почему я чувствовал себя каким-то тупоголовым, находясь с ней в одном помещении? — Алекс! — из ниоткуда надо мной нависла еще одна моя головная боль. Не дождавшись моего ответа, девушка уселась прямо передо мной, занимая скамейку напротив, которую разделял столик. — Ты мне так ничего и не скажешь? — нетерпеливо постучав пальцами по деревянной поверхности, спросила она. Подавив раздражение и желание закатить глаза, я наконец посмотрел на нее и выдавил: — А что-то должен? — Я стараюсь, Алекс. — Что? — кажется, на моем лице отобразилось искреннее непонимание. — Я стараюсь понравиться тебе. Чем это плохо? Да, я могу быть назойливой, но что мне делать, если ты не отвечаешь вниманием? — Оставить эту глупую затею? — предположил я. — Алекс, я не могу! — почти что прикрикнула она. — Стоит мне увидеть тебя, как я не могу ни о чем другом думать. И это мучительно! Я смотрю и вижу тебя с другой! Смотрю и понимаю, что ты не смотришь на меня. Я тенью хожу за тобой, пытаюсь быть рядом, где бы ты ни был. Но тебе все равно. — Да, Рэйчел, мне все равно, — видя подступающие слезы, я про себя чертыхнулся и добавил: — Мне жаль. — Я не заслуживаю этого! — не выдержав, всхлипнула она. На ум не приходило ничего толкового, что можно было бы ответить ей, а потому я просто начал раздражаться. Как-то вот не задавалось у меня в последнее время. — К чему эта сцена? Ты же сама сказала, что я даже не смотрю на тебя. Зачем ты тогда сама себя мучаешь? — Я хочу, чтобы ты подумал над этим. Я хочу, чтобы ты попробовал дать нам шанс. — Черт, Рэйчел, ну ты же не глупая девчонка! Как я могу дать шанс тому, развития чего я не вижу? Почему ты вообще решила, что я хочу что-то пробовать с тобой? — Потому что я надеюсь! Надеюсь и верю, что рано или поздно ты посмотришь на меня. Посмотришь не просто как на знакомую, не как на коллегу по работе, не как на студентку из твоего университета, а как на ту, кто может тебе понравиться. — Это глупо. — Я знаю. Но я хочу, чтобы ты подумал. — Ты знаешь мой ответ. И я хочу посоветовать тебе не терзать себя. В конце концов, ты делаешь хуже только себе. Переменившись в лице, Рэйчел уже была не столько расстроена, сколько рассержена. Девушка тяжело вздохнула, а затем встала со своего места и направилась в другую сторону. Однако сделав пару шагов, она остановилась, а затем, обернувшись, громко проговорила: — Ты выглядишь жалким, когда бегаешь за ней. Она даже не замечает этого. Но я не такая! Я готова быть рядом, готова помогать тебе, слушать. Со мной ты обрел бы тихую гавань! — А я не хочу тихую гавань, — я встал со своего места и посмотрел на нее. — Я хочу бушующее море.***
Вернувшись домой уже поздно после смены, я был удивлен, когда меня остановил сонный голос моей соседки: — Алекс, нам нужно поговорить. Вот сколько помню себя, никогда еще фраза: «Нам нужно поговорить» не приводила ни к чему хорошему. — Это срочно? — устало выдохнул я, стягивая с себя толстовку. — Я устал. — Прости меня, — девушка встала со своего места и подошла ко мне. — Моя тетя довольно своеобразная женщина. — Но ты ведь извиняешься не за это, — нахмурился я, чуя неладное. — Не за это… В общем, Аннет хочет отстранить тебя от учебы полностью, — не выдержав, я рассмеялся, а Агата подняла на меня глаза, полные удивления. — Что смешного? — Успокойся, Харрис, у твоей тети ничего не получится, поверь мне. Ну, только если она не хочет преждевременно узнать, кто такие Ульрик и Оливия Нильсены. — Правда? — она тепло улыбнулась, а я нежно стукнул по кончику ее носа. — Правда, Харрис, правда. На этой ноте я отправился в душ, а когда вышел, то заметил свет в своей части комнаты. — Алекс, — на кровати сидела Агата. — Есть еще один разговор, насчет вчерашнего вечера и моей выходки. — Какой выходки? — сделал непроницаемое лицо я, вытирая голову полотенцем и поворачиваясь к ней спиной. — Ну, когда я… У себя на кровати… — А что ты у себя на кровати? — я еле сдержался, чтобы не рассмеяться, видя, как она, хоть и обычно вся такая стойкая, сейчас замялась, осознав, что вытворяла по-пьяни. — Мне нравится, что ты делаешь вид, будто не понимаешь, о чем я, — не выдержала она и нервно усмехнулась. — Все мы люди, Харрис, а без этого — никак, — кажется, мое цитирование ее же слов выбило соседку из колеи, и она звонко рассмеялась. — Ты придурок, — встав с кровати, добавила: — Неисправимый придурок. — Ляжешь со мной? — вдруг выпалил я, когда понял, что она сейчас уйдет, и мы разобьем и без того хрупкий момент. — Лечь с тобой? — она насмешливо изогнула бровь и закусила губу. — Зачем это еще? — Стараюсь быть джентльменом, — повторил ее движения я. — Ну так что? — Только не смей распускать свои руки, Нильсен. Ты знаешь, я их засуну тебе куда поглубже. — Я тебе тоже. — Что? — Харрис, широко распахнув свои красивые глаза, уставилась на меня, на что я ей лишь подмигнул и лег на кровать. — Освобождай мое место, Нильсен, — хохотнула Агата и подошла к кровати, отодвигая одеяло. — Кстати, я забыл сказать, — я приблизился к ней, на что она закатила глаза. — Чтобы лечь со мной, нужно кое-что сделать. — Алекс… — Поцелуй меня, Агата.