Twisted wonderland: story and headcanons

До сегодняшнего дня Дьюс никогда не говорил, что любит тебя. Сколько бы он ни пытался произнести эти слова вслух, они, казалось, застывали на пути. В голове крутилась навязчивая мысль о том, что ты достойна большего, более красивого и запоминающегося признания, чем случайный порыв чувств долгоживущего. Твоя жизнь коротка, и именно поэтому Дьюс хотел бы сказать заветное «я люблю тебя» изящным и запоминающимся способом. Но вот ирония: каждый раз, когда вы вдвоем закрываетесь в его комнате за чашкой чая, фраза пытается сорваться с языка. Ты словно лучший сорт кустарниковых роз — успокаиваешь его одним своим видом и запахом. Твои руки — нежные лепестки, а губы — сочащийся жизнью бутон, мягкие и привлекательные, но от колючек даже он не защищен. Гордость, стремление показать себя миру и найти свое место в жизни — это те качества, которые он, будучи вампиром, потерял в самом себе уже очень давно. С тех пор, как сердце перестало биться. Но стоило тебе переступить порог его души, любовь к жизни, словно морской прилив, поглотила его с головой. Впрочем, Дьюс совсем не против. Он бы хотел разделить с тобой вечность… или небольшой отрезок жизни, который ты можешь посвятить ему. Идти рука об руку по каменной тропе, ведущей в ваш общий сад, по вечерам пить горячий чай в беседке, читать книги перед камином, и в конце концов умиротворенно дремать на общей кровати. Где нет никого кроме вас двоих, тихо сопящих в обнимку. «Я тебя люблю» Простые слова всегда наготове, но лежат за зубами под тяжелым замком. И сколько бы они не пытались вырваться наружу, вампир всегда их останавливал. В любом случае ему не нужны слова, чтобы доказать чувства и преданность тебе. Ты уже знаешь, ведь только от твоих объятий столетний вампир плавиться, словно влюбленный подросток. Щеки краснеют и даже уши покрываются красным оттенком, а если хорошо постараться, то и руки задрожат от возбуждения и адреналина. Ты — свет его очей и новый смысл жизни, который как бы иронично не звучало, был послан Богом, судьбой. Но если так посмотреть, бессмертие — забавная штука, двоякая и противоречивая. Сейчас ты для него неотъемлемая часть жизни, но через тысячу лет твой облик превратиться в далекий призрак воспоминаний. Пыльным кусочком прошлого, которое могло приблизить греховную душу к жизни человеческой, более красочной, нежели темное и бескрайнее вампирское бытие. Прозрачный облик, призрачное прикосновение, оставленное на задворках памяти. Мысль о том, что он может потерять тебя, ужасает. И именно поэтому тихий шёпот слов «я люблю тебя» касается твоих ушей только по ночам, когда сон уже давно забрал тебя в свои сладкие объятия. Дьюс напивает эту фразу размеренно и монотонно, пытаясь отдать все чувства, похороненные в глубине сердца. Мужские мягкие губы легонько касаются мочки твоего уха, горячие дыхание приятно опаляет, но не настолько, чтоб разбудить. Его тело отдает стальным холодом, но даже так полумертвое сердце внутри пылает ярким костром. «Я люблю тебя», шепот тихо разноситься в глухой комнате. Твои объятия теплые, может быть, даже горячие. Они приятно обжигают, окутывают, как огонь камина в холодную рождественскую ночь. Контраст температур заставляет задыхаться от переизбытка чувств. Вы настолько разные, как и одинаковые. Ты, как и любой другой человек, чья жизнь проходит мимолетно, вставая, жалуешься на погоду, на солнце или холодный ветер, жужжащий за окном. Твои зевки заразительны, а движения ленивы. И как бы картина не казалась обыденной, вампир видит в ней что-то до одури утешающее. Твоё красивое заспанное лицо завораживает похлеще, чем его собственный гипноз. То, как ты собираешься на работу, пока он готовит тебе завтрак, заставляет почти мертво сердце биться в два раза чаще. Ситуации бытовые и простые, но столетний вампир видит в них что-то большее. Утро, как бы это иронично не звучало из уст дитя ночи, любимое время суток. Монотонное спокойствие сопровождает первые минуты после бодрствования. Уста вампира всегда украшает улыбка, стоит ему заметить твое спящее лицо. Глаза сужаются в нежном взгляде, а длинные пальцы медленно, почти незаметно касаются челюсти, отправляясь неторопливо к щекам и обводя их. Дьюс хочет, чтоб ты, просыпаясь, чувствовала себя принцессой, поэтому каждое пробуждение начинается с бесчисленного количество поцелуев, которые распускаются на сонном лице бабочками. Такими же невесомыми, легкими и до одури приятными. Сегодняшний день был таким же, как и предыдущие. Снова утро, Дьюс целует спящую тебя и тихо шепчет сонному телу «с добрым утром, любимая». После, желая побаловать свою маленькую принцессу, он отправляется на кухню, где его поджидает гудящий холодильник. Даже спустя 100 лет жизни, вампир ещё не умеет готовить что-то сногсшибательное, особенно подходящее для завтрака. Именно поэтому яйца, тост и бекон — его коронное блюдо. Стоит ему поставить еду на поднос, как тут же мужской торс обхватили тёплые людские руки. — Доброе утро, — протяжно и с зевком говоришь ты, опираясь всем весом на спину возлюбленного. Услышав твоё сонное бормотание Дьюс не мог не улыбнуться. Тепло. Комфортно. Безопасно. Именно эти слова приходят на ум, стоит ему погрузиться в твои объятия. — Мой человечишка сегодня встал раньше. Неужели сонный мишка выспался? — также тихо отвечает он, убирая завтрак уже с ненужного подноса. — Просто мне стало холодно, —руки крепче прижимают его к груди. Дьюс даже через футболку чувствует, как бьется твое сердце. Твои руки осторожно забираются под подол его одежды и исследуют поверхность бледной кожи. Контраст температур снова сбивает вампира с толку. И как бы не были твои теплые касания приятными, сегодняшний день требует продуктивности. Поэтому Дьюс разворачивается и хватает твои запястья в крепкий замочек. — Ну зачем? — Ты недовольно хмуришься и как настоящий сонный мишка, нежно прижимаешься лицом к его груди. — Я просто пытаюсь согреться. — Но я же вампир?! — Меня согревает твоя любовь. — Ты капризно трешься своей щекой о его ключицу, неслышно пробормотав напоследок «и вообще, я не хочу оправдываться». Что-то в этот момент ломает Дьюса. Прозрачные слезы хотят показаться на его глазах, но вместо этого вампир только вздыхает и заключает тебя в объятия. Он вдыхает твой запах шампуня, запах тела и дезодоранта. Чувственный нюх позволяет ему запомнить каждый оттенок драгоценного сердцу аромата. Мягкие солнечные лучи окутывают комнату в приятном неярком свете, а открытые окна на кухне гонят теплый ветерок в квартире. Птицы уже начали свой утренний концерт, звонко и приятно щебеча на своем языке. Дьюс переводит взгляд на окно, где соловушка и соловей своими пухлыми телами нежиться в объятиях друг друга… Всё-таки в быту есть что-то прекрасное. Дьюс знает твои привычки по утрам, ведь даже если он и сделал тебе завтрак, ближайший час ты будешь сонно бухтеть на слишком яркое солнце и холодные полы на кухне и в ванной. Дьюс знает о тебе всё, а взамен ты позволяешь ему узнать самого себя. Именно ты вдохнула в него вторую жизнь. И вампир считает, лучшую жизнь. Он отстраняется от тебя, и ты даже не успеваешь состроить обиженное лицо, как нос возлюбленного касается твоего собственного в эскимосском поцелуе. Руки вампира слегка трясутся, дыхание сбивчивое. В его действиях сквозит опасенье, прежде чем издается глубокий вдох. Дрожащий и нервный. «Я люблю тебя». Затем он целует тебя медленно и сладко, тягуче и жадно, как умеет только столетний вампир. Дьюс наслаждается каждым твоим вздохом. Мысли о тебе, заставляют сжимать в нежные тиски полумертвое сердце. Он — дома, ты его дом и в этом вампир убедился вновь. Отстраняясь, ты медленно и расслабленно моргаешь, пытаясь оттянуть приятную негу. Губы приоткрыты в попытках набрать больше кислорода, и Дьюс кое как заставляет себя отвести от них взгляд. — Что ты только что сказал? — Неверующе переспросила ты. — Я люблю тебя. — Тихо повторяет он, влюбленно глядя на тебя. Внезапно Дьюс чувствует себя обнажённым и уязвимым. Смущение покрыло лицо, но вампир совсем не жалеет. Наконец-то этот невидимый барьер пал. Ты облегченно вздыхаешь и с такой же нежностью глядишь на него. — Я тоже очень и очень люблю тебя, Дьюс. Его губы снова врезаются в твои, поцелуй пропитан шквалом эмоций. Руки вампира жадные, они сжимают твоё тело в крепких объятиях, но не причиняют боль. В ушах бьет кровь и Дьюс в третий раз за сегодняшнее утро уверен, что ты вдохнула в него жизнь. Когда недостаток кислорода заставил вас остановиться, ты нежно потерла его щеку своей ладонью. — Дьюс, ты можешь сказать мне это ещё раз? — Я люблю тебя.