Похищение
К вечеру, когда солнце перешло границу линии горизонта, наступил поздний вечер. Назар, нагулявшись с Бейхан и Фирузе, уже начинал зевать и буквально падать на ходу. Тогда Махпаре попросила подругу уложить его спать. Хатун с презрением продолжала смотреть на Фирузе, когда русоволосая попросила ее помочь накрыть на стол. Махпаре решила побаловать себя и поскольку Ибрагим, так и не приехал, позволить себе перекусить на ночь. С некой обидой Бейхан все же ушла в комнату мальчика. – Сегодня какой-то праздник? Ты такая счастливая,- спросила Фирузе-хатун. – Ибрагим-паша сегодня не наведался ко мне. Что как не праздник,- посмеялась ханым в ответ. – Ибрагим-паша? Кто это? – Великий Визирь Османского государства, приближенное лицо к повелителю,- объяснила она. – А какое отношение он имеет к тебе? Он какой-то близкий человек к тебе? Хотя ты бы так не радовалась его отсутвию,- произнесла хатун. – В страшных снах я вижу его своим мужем,- вновь пошутила девушка.– По приказу повелителя, Паша Хазрет Лери должен присматривать за мной. – Сам великий Визирь? Ничего себе. И что тут ужасного?- удивилась девушка. – Не став он мои врагом, возможно было бы и все нормально,- ставя на стол чашу с лукумом, вздохнула Махпаре.– Однако Аллах не дал случиться нашей дружбе, и видимо на то и дана мне эта судьба,- пожимая плечами, девушка присела за стол. Фирузе стояла рядом и с удовольствием продолжала слушать рассказы и что-то отвечать сама. – Знала я одних врагов, многого слышала про них и их перепалки,- ответила она. – Ну и чем все закончилось?- закинув в рот кусочек лукума и запив чаем, спросила Махпаре. – Результат перед вами,- посмеиваясь и показывая на себя, ответила девушка. Русоволосая лишь рассмеялась, после чего услышала звук открывающейся двери. Первая мысль, что возникла у обоих - Бейхан уложила Назара, а теперь вернулась. Но во тьме дверь в покои сына были заперты, а в проёме показался мужской силуэт. В нём девушка, когда тот вышел на свет, распознала одного из своего стражника и вздохнула, что это были не воры и не бандиты. – Госпожа, Ибрагим-паша хочет увидеть вас,- произнёс ага. Махпаре удивилась его позднему визиту. Она надеялась, что вдруг он неожиданно забыл и не приехал, однако Визирь решил помешать ее планам. Больше всего удивило даже не это, а то, что он решил заявить о своем приходе. Обречённо вздохнув, луноликая все же ответила: – Пусть войдёт,- поклонившись, мужчина покинул помещение. Тогда ханым обратилась к рядом стоящей девушке. – Вот сейчас, Фирузе, тебе выпадет шанс познакомиться с самим Великим Визирем - Ибрагимом-пашой. – Честно скажу: это будет честь для меня,- ответила она, склоняя голов перед пришедшем мужчиной. Ибрагим шёл прямо к Махпаре, но на мгновение остановился, увидев девушку. Осмотрев хатун, он подошёл к столу, собственно, как и собирался. Без разрешения, он сел на против луноликой, удобно распологаясь на подушке. Махпаре удивлённо смотрела на гостя, однако сказать что-то не решилась, будто дар речи потеряла. – Принеси ещё кубок чаю, хатун,- произнёс Паша, не смотря на служанку. Фирузе совершила поклон, отправляясь на кухню. Она старалась сделать все как можно скорее, ведь даже в ее семье не было хорошо, когда девушка не выполняет приказ вовремя. Хатун вынесла чай и вновь совершила поклон, отходя на небольшое расстояние от Визиря. – Теперь оставь нас,- произнёс он. Девушка не сдвинулась с места. Поскольку и не знала, что делать и куда идти. Ее комната находилась рядом с Назаром и она боялась разбудить малыша. Ибрагим недоумеваюше посмотрел на девушку и собирался что-то сказать, однако Махпаре опередила его. – Фирузе, иди помоги Бейхан уложить Назара,- мягкие слова ханым помогли растерявшийся девушке и та, отдав поклон в последний раз, отправилась в покои мальчика. Русоволосая осталась наедине с Пашой. Ибрагим не собирался начинать разговор первым, даже хватало наглости украсть со стола пару кусочков лукума. – Не думала увидеть вас сегодня, Паша,- произнесла девушка.– Обычно вы являетесь ко мне наиболее ранним визитом. – Однако вы очень хорошо подготовились,- усмехнулся Паша, вновь потянувшись за лукумом. Однако взять очередной кусочек ему не удалось, ведь Махпаре успела первая перехватить чашу к себе. Действие девушки были загадочным для него. – Старалась я не для тебя,- усмехнулась ханым в ответ.– Мои предположения были, что вы совсем забыли обо мне. Очень обидно было бы, Паша,- наигранно погрустнела она. – Что вы, как я мог?- улыбнулся Паргалы, вставая с места и нависая на столом.– Вы ведь такая...незабываемая,- произнёс он, протягивая руку к тарелке с лукумом и забирая очередной кусочек. Она за секунду близкого приближения сумела почувствовать запах, исходящий от мужчины. Это был алкоголь. В здравом рассудке он бы никогда не произнёс такого. Она нисколько не удивилась, ведь где мог проводить время неженатый мужчина ещё. В компании прекрасных гурий, красоток разных национальностей. От этих мыслей девушке становилось не по себе, но она не стала подавать виду и поскорее отбросила эти мысли. – А ко мне ты на ужин пришёл?- усмехнулась Махпаре.– Можешь не думать, что тебе что-то перепадёт. Я хотела поесть в одиночку. – Для вашей фигуры не много будет?- алкоголь совсем начинал развязывать ему язык. – С каких пор вас заботит моя фигура?- выгнув бровь, поинтересовалась луноликая.– Я девушка сводная, от мнения других не зависима, к тому же от вашего. – С этим спорить не буду,- ответил он.– Абдулла-эфенди на базаре только и говорит о прекрасной девушке Айназ, словно с луны спустившаяся. Не знаешь, кто заслуга его речей? Махпаре и поверить не могла, что Ибрагим узнает об этом. Да и как? Она ведь имени своего не называла, специально произнесла другое, однако он смог подумать на нее. – Понятие не имею,- наигранно отрицательно ответила девушка.– Да будь Аллах с ним, эфенди от старости совсем обезумел, одной ногой перед всевышним, вот и девушка явилась к нему. – Говоришь не знаешь его? - усмехнулся Визирь, подловив ханым на слове.– Но я ничего не упоминал о нём, кроме как имени. Откуда ты прогадала про его возраст? Скажешь случайность? Махпаре мысленно дала себе подзатыльник. Как она могла так неграмотности выдать себя? Однако, не смотря на это, русоволосая не стала виновато опускать глаза. – *Маляк-аль-маут, как ты знаешь, является к безгрешным людям в образе прекрасной девушке, а к грешникам – в образе чудовища,- объясняла она.– Наверняка про свое видение и говорил, что ему и свойственно. Махпаре говорила все, лишь бы Паша забыл суть их разговора, путём проведения лекции. Визирь, хоть и был под шафе, все же понимал, что девушка пытается выкрутиться. Он не стал спорить с ней, ведь просто не видел в этом смысла и решил, что поверить ханым будет проще. – Пожалуй соглашусь с тобой,- пожав плечами, ответил Ибрагим. Махпаре была в недоумении. Она не ожидала, что он быстро станет с ней соглашаться. Короткие споры совсем не вызывали интереса. Говорить кроме этого было и не о чем. Девушка даже перестала прятать тарелку с лукумом, чтоб комната наполнилась хоть каким-то звуком, кроме тишины. Чай давно успел остыть и потому больше не вызывал интерес у русоволосой. Махпаре стала краем глаза смотреть на Пашу. Он был и вправду голоден, что и было странно, поскольку он мог поесть в заведениях в которых бывал. Только сейчас она видела в нем какого-то ребёнка, который уплетал долгожданную сладость. Не сдержавшись от увиденного, Махпаре издала характерный звук, на подобии невнятного хрюканье, чем и обратила внимание Ибрагима. – Что тебя так развеселило?- не убирая рук от вишнёвого лукума, спросил он. – Ничего. Ты просто очень смешно ешь, - теперь сестра Хюррем ещё больше рассмеялась.– Не удержалась, прости,- уже сдерживая смех, добавила она. Тогда Паша отставил тарелку на стол и отряхнул руки, а после вытер губы рукавом. – Вовсе не смешно,- будто обидевшись, как маленький ребенок, ответил он. – Нет, просто это очень...мило, что-ли,- в ответ и Ибрагим тоже усмехнулся. Как его не называли, но милым уж точно никогда.– Ты не все вытер,- вставая из-за стола, девушка потянулась руками к его лицу. Ее пальцы коснулись его щеки, а именно волосатой щетине, где она быстро стряхнула сахарную пудру. Однако убрать руку она словно не спешила. Их взгляды встретились друг с другом. Ее зелёные глаза смотрели в его темно-карие, видя в них невнятное отражение друг друга. Осознание пришло спустя пару секунд, Махпаре убрала руку и вернулась на своё место. Оба молчали, создавая неловкую атмосферу в помещении. – Мне уже нужно ехать. Чем позднее выеду, тем будет опаснее,- прервав молчание, произнёс Паргалы. Мужчина встал с места направляясь к выходу. Русоволосая, осознав происходящее, ринулась за непрошеным гостем. Остановилась она его у самого выхода. – Постой. Уже поздно, тебе лучше остаться, поедешь с утра,- предложила Махпаре, скристив руки на груди. Ибрагима поразила эта гостеприимство, взявшееся из неоткуда. Ещё недавно она буквально была готова выпроводить его из дома, а теперь просит остаться. Девушка и сама была удивлена с самой себе. – Недавно ты желала об обратном, а теперь просишь остаться?- усмехнулся Визирь. К нему вновь пришла та же манера, хотя она вовсе никуда и не уходила. – Не хочешь - не надо. Чем меньше народа, тем больше кислорода,- русоволосая произнесла это явно с нотой обиды. Ее злоба ещё больше начинала смешить самого Визиря. Нагревала интерес. Однако он не стал язвить, а лишь мягко ответил: – Мне лучше уехать. Не хочу чтобы о тебе и обо мне люди плохого говорили. Он позаботился не только о себе, но и о ней. Девушка старалась пропустить это мимо ушей, однако мозг все же обмануть труднее. Махпаре лучезарно улыбнулась ему, провожая за дверь. Как только Паша покинул её дом, сестра Хюррем схватилась за голову. Что она творит? Что происходит с ней? Она перестала чувствовать ту былую вражду, она не хотела её. Насмешки стали превращаться в флирт, а действия имели не однозначный характер. Что в конце концов твориться? – Неужели я узнаю этот взгляд?- раздался голос из темноты, из-за чего Махпаре вздрогнула. Это была Фирузе, которая вместе с Бейхан вышли из комнаты Назара. Девушки шли к русоволосой, а хатун ожидала ответ на свой вопрос. – Аллах, вы меня напугали,- вздохнула девушка.– Что за бред ты говоришь? Какой ещё взгляд? – Влюбленный,- улыбнулась хатун.– Из-за своей ненависти к Паше, вы начали привязываться к нему и все это привело к... – И вправду, что ты выдумываешь?!- влезла Бейхан.– Как такой человек, как Ибрагим-паша, может нравиться своим характером? - возразила хатун. – Любовь не видит таких мелочей,- ответила Фирузе, из-за чего брюнетка хотела ответить ей, но не смогла, посколько вместо их двоих нарушила спор Махпаре. – Обе успокойтесь,- тихо, чтоб не разбудить сына, но твёрдо произнесла она.– Я понимаю, что вы не любите друг друга, но если ещё раз такое повториться во время того, как спит мой сын или перед кем-то посторонним, то выгоню вас обоих. Вы поняли меня?- девушки виновато опустили головы и кивнули.– Хорошо. Теперь мне нужно отдохнуть и чтоб более никаких ссор,- прегразив пальцем, Махпаре отправилась к своим покоям.***
Следующий день встретил Стамбул с прекрасной, солнечной погодой и на удивление теплой. Фирузе и Бейхан так и не смогли помириться, однако публичных ссор более не устраивали. День был намного счастливее, нежели вчера. В гости к Махпаре наведались Хатидже Султан и ее сестра Хюррем Султан. Девушка была счастлива видеть их, и почётно приняла гостей. Весть о беременности Хатидже Султан, которую ей донес Ибрагим, оказалась правдивой. Госпожа сама это подтвердила, поскольку живот был ели заметным. Хюррем же расспрашивала по поводу Ибрагима: – Не надоело ли тебе такая опека Ибрагима-паши?- ее вопрос прозвучал с лёгкой насмешкой. – Терпимо,- с улыбкой ответила русоволосая. На самом же деле она и сама не понимала, что он для нее значит. Его присутствие больше не раздражало, а наоборот приносило бурю чувств, совсем не понятных. Махпаре даже начинала думать, что Фирузе все же права, однако она быстро отбрасывала это мнение. В процессе разговора, девушки решили выйти прогуляться по саду. Ханым оставила своего сына вместе с Бейхан, а Фирузе должна была их сопровождать. Хатун не нравилось такие обстоятельства. Венецианка очень быстро смогла заслужить уважение и доверие у Махпаре. Однако русоволосой не совсем уж и доверяла ей. Фирузе была ещё на проверке, потому ей она и не оставила самое дорогое – своего ребёнка. По саду они шли тройкой. Хатидже была между Махпаре и Хюррем и подверглась расспросу со стороны каждой и по поводу ребёнка, и по поводу Рустема. – Я ведь помню, госпожа, как вы унывали из-за свадьбы с Пашой, но сейчас вы прцветете, - с улыбкой произнесла ханым. – Видимо я ошиблась на его счёт,- подала плечами Султанша.– Рустем и вправду очень добр и мил. – Мы очень счастливы за вас, госпожа,- произнесла рыжеволосая.– Я думаю он будет счастлив, если вы ему сына подарите. – Паша и девочке рад будет,- ответила она.– Он сам об этом сказал. – Какая разница кто родиться? Вы с Рустемом-пашой любите друг друга, а все остальное уже не так важно,- положив руку на плечо, подбодрила ханым подругу. Они продолжили путь дальше, как впереди себя Махпаре увидела шевеление кустов. Рукой она остановила госпожей. Те в недоумении посмотрели на хозяйку дома. – Вы слышали? Там кто-то есть,- прошептала она, смотря то в сторону предполагаемого звука, то на Султанш. – Я ничего не слышала,- так же ответила Хюррем, всматриваясь вдаль. – Я схожу проверю, госпожа,- осмелилась Фирузе, пройдя вперёд вперёд Султанш и Махпаре. – Будь осторожней, Фирузе. Девушка аккуратно, не издавая лишних звуков, прошлась к зарослям. Она быстро вздохнула, раздвигая кусты. К ее ожиданиям и надеждам, там никого не оказалось. Хатун осмотрелась ещё, и только когда полностью убедилась, что здесь никого нет, вернулась обратно. – Там никого нет, госпожа. Все в порядке,- доложила черноволосая. – Благодарю, Фирузе,- выдохнув, ответила Махпаре.– Видимо я сильно переутомилась, шелест мерещится. – И я немного устала ходить,- согласилась Хатидже.– Пойдёмте обратно.***
До входа они добрались довольно быстро. Сама атмосфера казалось довольно скудной. В воздухе царило напряжение, а внутри все сжималось. Махпаре предчувствовала что-то ужасное, но не знала как это объяснить. С быстрого шага, она перешла на бег, как оказалось не зря. Подойдя к входу, русоволосая пришла в ужас, дыхание и сердцебиение участилось и превышала границы. Следом появились и Хатидже с Хюррем. От увиденного рыжеволосая чуть не вскрикнула, а сестра Султана рукой схватилась за живот и еле держалась на ногах. – О, Аллах,- воскликнула ханым. Она мигом подбежала к выходу к стражникам, что бездыханно лежали около входа. – Им перерезали горло,- наклонившись над одним из них, произнесла Махпаре. Однако долго она не просидела, ведь мигом опомнилась.– Назар, Бейхан! - с этими словами она ворвалась в дом, выкрикивая их имена. Хатидже и Хюррем побежали за ними. Добежав до комнаты сына, Махпаре оглядела комнату. На полу она заметила свою подругу, а рядом приличная по размеру лужа крови. Русоволосая в отчаянии начала трясти бездыханное тело хатун, однако всё было безрезультатно. – О, Аллах,- хором произнесли госпожи, кидаясь к ханым. Из глаз девушки начинали течь слёзы. Однако взглянув влево, ее тело включило режим истерики. Кровать, где обычно спал ее сын была пуста. – Назар, Назар! Мой мальчик...- девушка перепотрашила всю кровать в панике. Далее она в панике выбежала из комнаты, осматривая коридоры, другие комнаты, однако было безрезультатно. Как бы она не кричала его имя, как бы не паниковала, все без толку. – Назар, мальчик мой...они убили его, убили!- убиваясь в истерике, Махпаре упала на колени. Хатидже и Хюррем в отчаянии пытались успокоить подругу, но та не поддавалась, а ещё больше проклинала и винила только себя. – Это моя вина, я во всём виновата!- плакала она, в то время как руками билась об пол. – Махпаре, прошу тебя, ради Аллаха, успокойся,- пыталась успокоить ее сестра. Однако девушка не унемалась, продолжала плакать. В конечном итоге воздуха катастрофически стало не хватать, из-за перенапряжения ее мозг окончательно перестал слушать разум, и Махпаре отключилась в беспамятстве.