yours forever, Lena / Всегда твоя, Лена

Кара замечает торчащий из еë блокнота сложенный листок бумаги, и, когда она вытаскивает его и обнаруживает, что на нëм написано еë имя, еë любопытство только возрастает. Развернув его, она узнаëт витиеватый почерк своей лучшей подруги и задаëтся вопросом, по какой причине Лена могла подложить записку, вместо того чтобы просто отдать ей самой. Едва начав читать, Кара понимает почему. Кара, Я пишу это письмо, потому что мой психотерапевт сказала мне, что было бы неплохо изложить свои чувства на бумаге вместо того, чтобы держать их запертыми внутри себя. Я не собиралась этого делать и практически проигнорировала еë, но подумала, что она права: я стараюсь быть более открытой и искренней, по крайней мере, с самой собой; и это будет хорошим способом, как минимум, разобраться в своих чувствах, потому что они запутаны. Я даже не знаю, с чего начать, и не факт, что ты когда-либо это увидишь, но мне всë равно страшно это писать. Полагаю, это делает всë более реальным? Таким образом, я больше не смогу от этого прятаться. Мой психотерапевт говорит, что у меня очень хорошо получается прятаться от своих чувств. Я не рассказывала тебе, что посещаю сеансы психотерапии, не знаю почему, думаю, потому что это заставляет меня чувствовать, что я в каком-то роде неудачница, хотя я знаю, что ты бы гордилась тем, что я туда хожу. Возможно, я говорю тебе, потому что знаю, что ты улыбнëшься и обнимешь меня. Мне нравятся твои объятия. Так или иначе, речь не о моих сеансах, а о тебе, хотя вообще изначально я подумала о том, чтобы пойти к психотерапевту потому, что ты предположила, что это может помочь. Сейчас речь о тебе и о том, как ты изменила всю мою жизнь в тот момент, когда в неë вошла. У меня были планы на мою жизнь, на мою компанию, и всë это изменилось, когда я встретила тебя. То есть в то время, в самом начале, я не знала, что будет означать твоë присутствие в моей жизни, но я очень благодарна за тот день, когда ты вошла в мой офис. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, насколько ты особенная. В ту первую встречу, когда ты сказала, что твоë отношение ко мне не строится на поступках моей семьи, я поняла, что ты не такая, как все. А потом мы стали дружить, ты всë время приходила ко мне и проникла в моë сердце так, что я даже не заметила этого момента, и следующее, что я осознала, — это то, что я безнадëжно влюблена в свою лучшую подругу. Ты такая замечательная, как я могла в тебя не влюбиться? Ты такая добрая, сильная и очень симпатичная, и по какой-то причине, которую я до сих пор не могу понять, ты тоже захотела со мной дружить. Ты заставляешь меня чувствовать, что я могу сделать всë что угодно, когда ты рядом. Ты заставляешь меня думать, что мир не настолько страшен, как я считала, будто бы мне больше не нужно бороться с ним в одиночку. Ты заставляешь меня хотеть того, чего я иметь не могу. Всë, что я видела в своëм будущем до знакомства с тобой, — это работа, моя компания, но теперь я хочу большего. Я хочу, чтобы у меня был кто-то, к кому можно каждый вечер возвращаться домой, я хочу, чтобы можно было поздними вечерами, свернувшись калачиком перед телевизором, разговаривать с кем-то о всяких глупостях. Я хочу совместных ужинов, после которых я могла бы держаться с кем-то за руку, пока мы идëм домой, я хочу медленных утренних поцелуев, где не имеет значения ничто другое, кроме самого момента. Я хочу семью, дом, чтобы кто-то всегда был рядом со мной и чтобы я тоже могла быть рядом для этого человека. Я хочу детей, собаку и брак. Я хочу жить вместе с кем-то, кого я могла бы любить и быть такой же любимой. И я хочу, чтобы этим кем-то была ты. Я знаю, что сказала, что не планировала показывать тебе своего отношения, но думаю, что могу это сделать, потому что мой психотерапевт также считает, что я должна рассказать, что к тебе чувствую, а дать тебе всë это прочитать кажется гораздо менее страшным, чем сказать вслух. Я подложу это тебе, спрячу в твоей сумке, кармане или ещë где-нибудь, так что, если ты не чувствуешь того же, можешь просто сделать вид, что не видела мою записку, а я тогда буду считать, что она потерялась, и нам никогда не придëтся об этом говорить. Что мой психотерапевт назвала бы нездоровым, даже детским поведением, правда? Итак, напоследок, прежде чем я возьму и, возможно, сожгу это письмо. Я люблю тебя, потому как, по-моему, я ещë не сказала этого должным образом. Я люблю тебя всем сердцем и всегда буду любить. Ты — всë для меня, Кара Дэнверс, ты любовь всей моей жизни, и я надеюсь, что не выставила себя полной идиоткой, рассказав тебе это. Всегда твоя, Лена. Кара заканчивает читать письмо со слезами на глазах, еë руки дрожат. Она даже представить себе такого не могла. Спустя мгновение Кара оказывается на балконе Лены. — Кара, — выдыхает Лютор, когда замечает в руке подруги причину еë внезапного визита. — Я… — начинает Кара и осознаëт, что ей, вероятно, следовало бы взять себя в руки, собраться с мыслями, прежде чем приходить к Лене. Но она понимает, что на самом деле ей нужно сказать только одно, а остальное может подождать. — Я тоже тебя люблю. Теперь и у Лены на глазах появляются слëзы. — И я тоже хочу всего этого с тобой, я хочу жить с тобой, если ты до сих пор тоже этого хочешь: я не знаю, как давно ты написала это письмо. — Я написала его на прошлой неделе, — говорит Лена, подходя ближе. — Мне следовало просто отдать его тебе: это было так мучительно — гадать, нашла ты его или нет. — Извини. — Кара морщится. Лена настолько смелее, чем она, — у самой Дэнверс не хватило отваги признаться в своих чувствах к подруге. Лютор качает головой. — Сейчас всë это неважно, всë, что имеет значение, — это ты. — Рао, я люблю тебя, — говорит Кара и прижимается лбом ко лбу Лены. Она жалеет, что не нашла письмо неделю назад: тогда они могли бы сделать это раньше. Теперь, когда Кара может, она никогда не устанет повторять эти слова, они уже давно вертелись у неë на кончике языка. — Я тоже тебя люблю. Она также никогда не устанет их слышать. — Я поставлю его в рамку, — говорит Кара, держа между ними немного скомканное письмо. — Нет, не поставишь, — протестует Лена, вырывая листок из еë рук. — Я его сожгу. — Ты не можешь, — Кара отнимает письмо, — я его не отдам. Ладно, я не буду вставлять его в рамку, но я хочу, чтобы оно было напоминанием о том, что ты меня любишь. Щеки Кары касается тëплая ладонь, и она вздыхает от этого ощущения. Ей так хорошо, как будто здесь ей самое место. — Я могу придумать другие способы напомнить тебе, как сильно я тебя люблю. — Ты имеешь в виду такие, как поцелуи? — спрашивает Кара, прежде чем еë мозг успевает остановить рот. Лена смеëтся. — Поцелуи — это один из способов, если ты тоже этого хочешь. Кара с энтузиазмом кивает. — Я очень хочу тебя поцеловать. Кара ощущает необычайную свободу, зная, что сейчас она может сказать эту фразу вслух, не боясь потерять лучшую подругу. Но потом она замечает, как взгляд Лены опускается к еë губам, и из еë головы улетучиваются все мысли, кроме той, в которой содержится вопрос, такие ли мягкие эти губы, какими выглядят. И тогда Лена наклоняется вперëд, и Кара тоже, а затем губ Дэнверс касаются очень мягкие, очень тëплые и абсолютно идеальные губы. Да, здесь ей определëнно самое место.