Держи рот закрытым

Чимин судорожно сглотнул и крепче сжал ручки рюкзака, которые держал в ладони. Сердце бешено колотилось, немного от страха, немного от поднявшегося уровня адреналина в крови. Парень громко выдохнул и, размахнувшись этим самым рюкзаком, со всей силы опустил его на голову ничего не замечающего парня. Тот вздрогнул, после чего неловко покосился и упал на землю. Еще бы он не упал, Чимин сам еле поднял этот рюкзак. Там покоилось несколько книг, пара сценариев, еще и замороженные котлеты для полной красоты, которые он хотел пожарить себе на ужин, так как готовить что-то существенное было лень, а Юнги вряд ли будет стоять на кухне вообще, его обычный рацион – банка пива и чипсы. Возликовав от удачно приведенного в действие плана, Чимин, стараясь не терять времени, размахнулся во второй раз, чувствуя, как мышцы на руках напряглись до предела. Рюкзак снова взлетел в воздух, опускаясь куда-то на ухо второму, который уже начал разворачиваться, заметив упавшего товарища. Размахнуться еще раз Чимин не успел, потому что третий парень обернулся раньше и схватил его за локоть, громко прорычав: - Ах ты тварь рыжая, к нам полезть решила?! Да ты сейчас у меня будешь жрать свои же кишки! Чимин мгновенно оценил ситуацию. Сам он прекрасно знал свои возможности и был уверен, что против этого бугая шансов никаких. Только попытаться вырваться из мертвой хватки и убежать. В чем в чем, а в беге Чимину равных не было, ведь убегать от проблем всегда было его любимым занятием. Бугай замахнулся свободным кулаком, намереваясь хорошенько разукрасить смазливое личико, но Чимин успел вывернуться – его только немного задело по скуле, оставляя этот след гореть, чему парень был очень даже рад. Синяк на скуле это не выбитые зубы. Пока бугай громко матерился и обдумывал случившееся, Чимин успел немного вывернуться и зарядить ему ногой по коленке. Бугай взвыл, но, к огромному разочарованию рыжего, руку не отпустил и даже не пошатнулся, только снова замахнулся кулаком. Чимин забился, пытаясь вырваться, но бугай держал крепко. И парень уже даже смирился, что его сейчас как минимум вырубят, как максимум – вообще прикончат, как тут в голову держащего его прилетел нехилый такой удар, от которого хватка значительно ослабла. Чимин, не теряя времени, вырвался из его рук и со всех оставшихся сил заехал ногой между ног. Бугай взвыл и согнулся пополам, прикрывая оскверненное сокровище, но тут же повалился на землю от сильного пинка в задницу. За ним стоял злой до крайности Юнги, которому очень хотелось колошматить придурка, пока от него не останется только кровавое месиво, хотелось выпустить пар хоть таким образом. Но останавливало то, что перед ним стоял Чимин с, кажется, не менее злым взглядом, чем у самого Юнги, потому он просто схватил того за руку и потянул прочь, пока остальные не очухались. Чимин послушно двинулся за ним, пытаясь переварить то, что сейчас произошло. Он ведь никогда не лезет в драки, предпочитая или решить все мирно, или трусливо сбежать. В большинстве от того, что прекрасно понимал, что против большинства своих противников не выстоит, силы и мышечной массы в нем не так много. Ну и еще немного от того, что он, вообще-то, за мир во всем мире и сладкие облачка. Но, когда в детстве драться все же приходилось, он защищался из последних сил, никогда не сдаваясь без боя. И сегодня он просто шел спокойно домой, и, заметив драку в подворотне рядом с подъездом, в любое другое время он бы тихонько прошел мимо, если бы не заметил в этой куче до боли знакомую темно-синюю куртку с ярко-оранжевыми полосками. Куртку, которую Юнги таскал, кажется, уже лет десять без перерыва. В любое другое время Чимин бы не лез, зная, что тот и без него справится, но тут было три бугая на одного средних габаритов бугая, и Юнги явно проигрывал. Чимин даже не сильно задумывался, сразу начал размахивать рюкзаком, пользуясь тем, что нападающие были заняты парнем и не замечали его. И сейчас, покорно плетясь за одним темноволосым придурком, который крепко вцепился в его руку, Чимин вдруг поймал себя на мысли, что он очень даже крут. А что, завалил двоих почти без увечий. Все еще горящая скула не в счет. В подъезд вошли в гробовой тишине, и в такой же ехали в лифте. Юнги только громко отрывисто дышал, пытаясь не сорваться сейчас, на Чимина, лишь сильнее и сильнее сжимая его руку, от чего в какой-то момент парень даже вскрикнул. От этого звука Юнги словно очнулся, тут же отпуская запястье, на котором, сто процентов, останутся еще и синяки от его пальцев. - Юнги, какого хуя, блять?! – не выдержал Чимин, как только они закрыли дверь в квартиру. – Что ты, блять, творишь?! Один, на них троих?! Где твои мозги?! Темноволосый крепко сжал кулаки, все еще старясь держать себя в руках. - А ты какого хуя вообще полез?! – заорал он так, что Чимин даже интуитивно сделал шаг назад. Он знал, что тот не сделает ему ничего, но все же непроизвольно отошел, потому что лицо Юнги выглядело слишком устрашающе. - Если бы я туда не полез, тебя бы забили до смерти! – позволил себе повысить голос Чимин. Потому что, действительно, какого хуя он сейчас еще и орет на него? – Да что с тобой, вообще?! Ты можешь мне сказать, что происходит?! Юнги держался из последних сил. Раздражение просто срывало крышу. - Нихуя не происходит! Ты лезешь туда, куда не надо! Чимин обиженно поджал губы: - Я полез, потому что было надо! Ты бы с ними не справился! И прекрати, блять, на меня орать! Что с тобой в последнее время, почему ты мне не говоришь? Я же вижу, что что-то не так. - Да пошел ты нахуй! – почему-то последние слова парня сорвали планку. – Если не говорю, значит так надо! Чимин сглотнул, чувствуя неприятный комок в горле. В этот раз его послали серьезно. - Если мы вместе, значит, должны говорить о том, что друг друга волнует, - его голос звучал тихо. Комок в горле становился все больше и больше. - Я никому ничего не должен! – заорал Юнги, сбрасывая с полочки рядом со входом на пол всякую мелочь. – Если ты будешь меня этим заебывать постоянно, то нахуй вообще быть вместе?! Чимин затаил дыхание, надеясь, что ему только что послышалось. В душе в этот момент стало морозно и темно. - Действительно, - выдавил он из себя, хотя слова вылезали с огромным трудом, - зачем тогда это? После молниеносно выскочил вон и, дрожащими руками открыв дверь в свою квартиру, завалился внутрь. На автомате снял куртку и обувь, на автомате бросил в угол рюкзак, перед этим вытащив из него многострадальные котлеты, на автомате поставил сковородку на плиту и начал их жарить. Внутри, казалось, не было абсолютно ничего, никаких эмоций. Ему хотелось сделать хоть что-то, разозлиться, заплакать, в крайнем случае, но ничего не получалось. В душе все так же было темно и холодно. Это продолжалось уже несколько дней. Юнги с ним почти не разговаривал, иногда только бросал односложные ответы, вел себя крайне отстраненно. На все расспросы Чимина говорил, что все хорошо, но та странная напряженная атмосфера, которая воцарилась в квартире, совсем не была похожа на «хорошо». И как бы парень не пытался вывести его на разговор, толку никакого. От этого и сам Чимин начал чувствовать себя хуже некуда, постоянно копаясь в прошлом, пытаясь вспомнить все события, понять, что же он сделал не так, что Юнги вдруг настолько изменился. Но ответов не находил, от чего становилось еще хуже. В какой-то момент Чимин подошел к окну и выглянул на улицу, сам не зная почему. Скорее всего, просто пытался чем-то себя занять, пока дожариваются котлеты. Прямо перед его окнами всегда была детская площадка, с разными качелями, горками, днем там всегда орала детвора, от чего приходилось иногда даже закрывать окна. Сейчас же, когда почти стемнело, на площадке не было ни души. Точнее, почти ни души, кроме одной сгорбившейся, грустно посасывающей пиво из бутылки до боли знакомой фигуры, в до боли знакомой темно-синей куртке. Чимин затаил дыхание. Первым порывом было просто отвернуться от окна и забыть, послать все к черту, пусть этот дебил сам решает свои проблемы. Но затем он, с громким вздохом выключил сковородку и, быстро натянув обувь и куртку, вышел из квартиры. Хватит, он не будет страдать целую ночь, не будет снова вертеться как ненормальный, не в силах уснуть. Он решит это все здесь и сейчас и, если надо, поставит точку. Неважно, какой исход, лишь бы не эта ужасная неопределенность. Раздражение Юнги испарилось в тот момент, когда Чимин согласился с его брошенным в порыве злости «зачем тогда вообще быть вместе?» Он после этого еще несколько минут непонимающе пялился на закрывшуюся дверь, пытаясь осознать, что вообще только что произошло, а потом сердце упало в пятки. Он, словно в тумане, вышел следом, несколько минут постоял перед соседней дверью, кучу раз поднимая руку, чтобы позвонить, и каждый раз опуская ее. Слова Чимина до сих пор гулко отдавались в голове, повторяясь раз за разом, будто заевшая пластинка. В очередной раз опустив руку, Юнги, так и не позвонив, с негнущимися коленями зашагал к лифту и нажал на кнопку. Так же, словно в тумане, спустился вниз и выбрался на улицу. Ноги сами понесли в ближайший магазинчик, и уже через пару минут он выходил из него с бутылкой пива. Только сейчас подумал, что стоило купить что-то покрепче, но решил не возвращаться, а двинулся к своему излюбленному месту для подумать – крутящейся качельке на детской площадке перед домом, именно на ней к нему всегда приходило много правильных мыслей. Правда, сегодня этого не случилось. Он раз за разом прокручивал в голове все, что произошло, и раз за разом возвращался к тому, что он сам же виноват, сам же все испортил. И, возможно, Чимин вообще даже говорить с ним больше не захочет, судя по тому пустому взгляду, который он бросил на прощание, перед тем, как уйти. Так хотелось сейчас вернуться обратно во времени и заткнуть себе рот, никогда не говорить этих слов, никогда не орать на него вообще, а просто снова обнять… Пока Юнги напряженно думал, бутылка с пивом опустела. Он тяжело вздохнул и уже собрался подняться, чтобы пойти за новой, но тут же застыл на месте. Перед ним, немного поодаль, стоял Чимин. Просто молча стоял, как привидение, и смотрел на него, не отрывая глаз. - Чим… - Юнги немного затрясло, он уже хотел рассыпаться в извинениях, даже был готов молить о прощении, но его перебил тихий холодный голос. - Подожди, дай мне сказать, - Чимину казалось, что он сейчас упадет в обморок от волнения. В ушах шумело, в какой-то момент он подумал, что упасть в обморок было бы очень даже неплохо, но, раз уж собрался все решить, то надо идти до конца. Юнги послушно замолчал, напряженно ожидая, что же он скажет. Чимин судорожно сглотнул, пытаясь собраться с мыслями. - Я не буду больше тебя доставать, - от этих слов сердце Юнги снова упало в пятки и там и осталось. – Сегодня же соберу свои вещи и, обещаю, постараюсь вообще больше не попадаться тебе на глаза. Сделаю так, как ты хотел… - Чимин… - Не перебивай. Но перед этим я хочу, чтобы ты ответил. Скажи мне, что, блять, случилось? Что я такого сделал, что ты так резко изменил свое отношение? Мне казалось, что у нас все было хорошо, но, наверное, я ошибался. Просто скажи, что я сделал не так, не могу нормально жить с этой неизвестностью. Думаю об этом последних несколько дней, копаюсь в каждом своем поступке, но не могу найти ничего, что могло бы настолько сильно все изменить… Чимину очень хотелось сейчас сбежать обратно домой, закрыть дверь на все замки, спрятаться в ванной и сидеть под теплым душем, пока не станет легче. Но он упрямо продолжал стоять на том же месте, надеясь услышать внятный ответ. Но Юнги молчал, лишь широко открытыми глазами смотрел на него в упор. Он несколько раз открывал рот, чтобы что-то сказать, но так и не произнес и звука. Рыжий терпеливо ждал. - Чимин, подойди ближе, - наконец, вырвалось из Юнги низким охрипшим голосом. Тот продолжал стоять на месте. - Пак, мать твою, Чимин! Подойди. Ближе. - Просто скажи мне, и все… - Подойди ближе. Пожалуйста. Это «пожалуйста» прозвучало так тихо и жалобно, что Чимин не выдержал и таки сделал несколько шагов вперед. Его тут же цапнули за руку и потянули на себя, заставляя сесть на бедра сидящего парня. От резкого движения он больно ударился коленками о деревянное покрытие качельки, но это все тут же отошло на второй план, потому что Юнги, не дав даже немного собраться с мыслями, обнял его за талию под расстегнутой курткой, крепко прижимая к себе, и уперся лбом в плечо. Чимин на миг забыл, как дышать, сердце заколотилось с удвоенной силой. - Юнги, что ты… - Я тебя не отпущу, - глухо пробормотал тот, еще сильнее сжимая щуплое тело в своих руках. - Что? - Говорю, - начал он громче, - что я тебя никуда не отпущу. Чимин хмыкнул: - Но мне показалось, что ты сам этого хотел. Такая близость немного туманила мозг, но он еще не успел забыть все обиды. - Тебе показалось. - Ты сам это сказал. - Я не понимал, что нес, - Юнги громко вдохнул, заполняя легкие таким знакомым легким запахом карамели – Чимин обожал этот сладко пахнущий гель для душа. - Да ты что? – Чимин хотел выбраться из медвежьих объятий, но ему этого, конечно же, не позволили, только крепче прижали к себе. - Прости меня, - прошептал Юнги, заставляя себя оторваться от парня и поднять на него голову. Разговор был более чем серьезный, потому тут нужно смотреть в глаза. Выражение Чимина было грустным, немного растерянным и обиженным. Юнги тут же захотелось его поцеловать и заставить забыть обо всем, что случилось, но парень прекрасно понимал, что это сейчас не сработает. Что нужно все прояснить и извиниться, пока еще не поздно, пока это рыжее недоразумение все еще его. - Ты не сказал мне, что я сделал, отчего твое отношение настолько поменялось. Его выражение стало еще более растерянным, в глазах плескалась боль, от чего Юнги захотелось дать себе по роже. За все. - Схуя ты решил, что это ты что-то сделал? – спросил парень, прислушиваясь к гулкому стуку каблуков где-то совсем рядом. Он только сейчас осознал, что все еще сидит на долбанной качельке, на детской площадке перед домом. - А как иначе? Все было хорошо, и тут ты резко начинаешь меня избегать, молчишь, ничего не объясняешь, теперь еще и встреваешь в заведомо проигрышную драку. Что мне думать, по-твоему? Юнги тяжело вздохнул, пытаясь разобраться в мыслях и нормально их сформулировать. Вот же ж дурень, и какого хрена всегда все принимает на свой счет? - Ты ни при чем, - прохрипел Юнги, снова утыкаясь в плечо парня, не в силах смотреть в эти полные боли глаза. – Это все я… - Что ты натворил? - Я… Юнги снова замолчал. - Или скажи мне, в чем дело, или отпусти и я уйду. Не могу так больше, меня достала эта недосказанность и напряженность между нами. Мне, знаешь ли, от этого тоже плохо, - внутри начало клокотать раздражение. Все так и кричало: «Просто скажи мне все и давай решим раз и навсегда». - Дело не в тебе, - снова прошептал Юнги еле слышно. – Просто… Просто пару дней назад со мной связался батя, и после этого я сам не знаю, что творю… - Подожди, ты же говорил, что он умер. - Я говорил, что он свалил нахуй, и мы с мамой решили, что он подох, - Юнги на некоторое время замолчал, затем продолжил с горечью в голосе: - А, оказалось, не подох. И потому меня эти дни так жутко штырит. Ты тут ни при чем. Чимин сильно прикусил губу, казалось, даже до крови. Дело не в нем. Он ничего не сделал. Но почему эта информация не принесла никакого облегчения? - А мне ничего сказать не захотел, хотя тебя это и мучило. Неужели я не заслуживал узнать?.. Юнги крепко зажмурился, все так же прижимаясь к пахнущему карамелью телу в его руках. Он боялся этих слов, как чумы. Сам себе миллион раз задавал вопрос, почему не рассказал Чимину, зачем довел эту ситуацию до такого абсурдного состояния, но ответа так и не находил. - Сахарок, прости меня… - только и смог пробормотать. – Я не знаю, схуя не сказал тебе, схуя молчал все это время. Меня просто нехило так вштырило после того звонка, сам не понимаю, что творил. Хотелось разъебать все нахуй, или самому разъебаться к чертям, и не хотелось втягивать тебя в эту свою парашу… Теперь то понятно, что надо было сразу говорить, но тогда это казалось планом заебись. Чимин молчал, напряженно обдумывая, что же ему делать и что он, вообще, сейчас чувствует. - Сахарок, - жалобно протянул Юнги. - М? - Не уходи, а? Я же без тебя теперь загнусь нахуй. Сердце Чимина после этих слов дрогнуло. Захотелось одновременно смеяться и плакать, и обнять этого тупого придурка, до боли сжимающего его бока. Но он прикусил губу и заставил себя сдержаться, лишь неуверенно поднял руки и легонько обнял парня за шею. Чтобы знал, что он все еще обижается, но все же готов идти на компромисс. Почувствовав эти неуверенные движения, Юнги расплылся в улыбке. Все еще его. Все же не развалил. - Что он хотел? – задал вопрос Чимин после долгого молчания. Они так и сидели на качельке, освещенные фонарем, так как на улице уже совсем стемнело. - А? - Батя зачем звонил? Юнги снова вздохнул, чувствуя, как эйфорию от близости Чимина и того, что его, возможно, простили, прерывают неприятные воспоминания о звонке. - Не знаю. Захотел встретиться. - И ты встретился? Юнги закусил губу. - Нет. Сказал, что подумаю. Чимин в его руках начал вертеться, пытаясь хоть немного сменить позу. В этой ноги, да и все тело, уже успели ужасно затечь. - И что надумал? - Пошел он нахуй, уебок, - злобно процедил сквозь зубы Юнги. – Пусть пиздует на все четыре стороны, не хочу я его рожу тупую видеть. Пусть подохнет нахуй, вот тогда я порадуюсь. - Ладно, нахуй так нахуй, - спокойно кивнул Чимин, легонько проводя рукой по его волосам, пытаясь хоть немного успокоить. Он отчетливо ощутил, как прижимающееся к нему тело начала бить дрожь при упоминании об отце. Он даже представить себе не мог, что сейчас чувствует Юнги, если вспомнить все его рассказы об ужасном детстве, о побоях, издевательствах… Чимин знал, что никогда не сможет полностью понять парня, потому что его семья всегда была нормальной, никакого такого треша там не происходило, обычные родители с обычным поведением. Ему остается только поддержать и быть рядом. С одной стороны даже можно понять, почему Юнги так себя вел в последнее время, но с другой, эгоистичной, было все еще обидно, что он вот так молча все переживал, не желая поделиться такой важной и серьезной новостью… - Сахарок, - вздохнул Юнги, немного ослабляя хватку на талии парня и немного поднимая голову, ныряя таким образом в зазор между плечом и шеей. - Да? – Чимин, почуяв, что хватка ослабла, немного прогнулся, пытаясь хоть как-то сменить позу. Сидеть так было все сложнее и сложнее, но и отлипать от этого придурка не хотелось. - Ты думаешь, - горячее дыхание обожгло шею Чимина, - что у нас ничего не выйдет, и мы не продержимся долго? Вопрос заставил парня немного вздрогнуть. В последние несколько дней он часто задавал его себе, но ответа так и не нашел. - Почему ты решил, что я так думаю? - Не знаю, - протянул Юнги, - просто ты так легко ушел… Словно только и ждал, что тебя сейчас пошлют, и даже был готов к этому. Может просто показалось, не уверен, моя крыша в тот момент была далеко… Чимин закусил губу. - Знаешь, если быть честным, не показалось тебе. Я действительно был к этому готов… - То есть, - в этот момент Юнги стало намного холоднее, чем за несколько секунд до, - ты правда хочешь все это прекратить? И я не даю тебе съебаться? Он даже отодвинулся от парня, опустил руки, показывая, что не будет его держать, если тот действительно не хочет. Чимин вздохнул, понимая, что сейчас своей правдой еще и испортит все. Он в ответ лишь крепче прижался к парню, обвивая руками его за шею, и прошептал на ухо: - Ты не услышал меня, идиот. Я сказал, что был готов к тому, что ты меня пошлешь. По опыту предыдущих отношений, все, что мне видится прекрасным и идеальным, на самом деле оказывается полной херней. То, что между нами, как раз кажется прекрасным и идеальным, и потому я словно жду, в чем же подвох, ведь в моей личной жизни не может быть все так хорошо, обязательно вылезет какая-то херня. Потому я и готов ко всему самому худшему, и, честно, даже не удивлюсь, если оно случится. Хотя и очень этого боюсь, не хочу все терять. Мне с тобой очень хорошо. Юнги облегченно выдохнул и снова обвил руками его талию. - Блять, - пробормотал он, - и вот угораздило же замутить с таким дебилом. О твоем вкусе на парней я вообще промолчу, тут кроме мата сказать нечего. Но схуя ты решил, что у нас обязательно все накроется какой-то пиздой? - Я не решил. Я говорю, что не хочу этого. Просто готов ко всему. - Ладно, давай договоримся, что ты прекратишь выдумывать всякий тупой бред и ждать, что я тебя пошлю, лады? Потому что это скорее ты меня пошлешь, чем я тебя. И даже когда у нас будут какие-то срачи, а они точно будут, потому что без них никак, ты прекратишь вот так сваливать и накручивать себя, что все кончено. Потому что хуй ты от меня избавишься, понял, недоразумение ходячее? - Понял, понял, - пробубнил Чимин, затем, после паузы, продолжил: - Юнги. - Что? - Отпусти меня, пожалуйста, - как можно жалобней протянул рыжий. – Уже не могу так сидеть, все затекло. Тот тяжело вздохнул и поднял на него голову. - А ты не сбежишь, если я тебя отпущу? Чимин улыбнулся, смотря тому в лицо и только сейчас понимая, что Юнги все еще весь в крови и грязи после драки, губа разбита, под глазом синяк. Костяшки, скорее всего, тоже в хлам. - Да куда я от тебя денусь, придурок. Пошли домой, я уже продрог весь. Еще и тебя отмывать надо… - Твою мать, реально, нос холодный, - Юнги по привычке потрогал его и громко заматерился. – Быстро домой! В горячую ванну! Сука, опять будешь сопли таскать! И, уже стоя в лифте, прижимая к себе такое родное и желанное тело, все еще боясь, что Чимин сейчас куда-то сбежит, Юнги, нехотя, признал: - Знаешь, сахарок, а ты действительно мою шкуру спас сегодня. Спасибо. Хотя, честно сказать, я не ожидал от тебя такого. Не думал, что ты можешь пригодиться в драке. Чимин легонько пихнул его локтем в ребра. - Не такой уж я и беспомощный, - гордо заявил он. – Ты еще много чего обо мне не знаешь.