***
— Питер, как тебе? — я встал на большой камень, указав пальцем на лес, распростертый под нами. Зелёным колючим ковром укрыта земля, уносясь куда-то далеко, за пределы видимости. Где-то неподалёку слышно бушующий водопад, ударяющийся с каждым разом о землю, кажется, все сильнее и сильнее. — А тебе? — Питер посмотрел на меня, аккуратно взяв за руку, вероятно, чтобы удержать меня от падения. — В восторге. — я улыбнулся самой искренней улыбкой, и он это почувствовал. — Тогда я тоже в восторге. Хочешь спуститься или ещё немного побродить здесь? — он снял меня с камня, ненавязчиво, но я надул одну щеку обидчиво, что насмешило его. — Хочу пройтись вниз по тропе. Вдруг там что-то интересное! Я побежал по тропинке, а Питер неторопливо пошел за мной. Я рассматриваю небо и восхищаюсь его величием и бескрайностью, тем, насколько ненужными иногда бывают слова, насколько наш мир относителен и хрупок. Все может рухнуть в один момент. Я взял Питера за руку и потащил вперёд, под его удивлённый и умилённый взгляд мы побежали вниз. Разрезая шагами пелену природного шёпота, мы пробрались к роднику, из которого журчащей струйкой бежит водичка. — Ты только посмотри, Y/N, родник. Торжество жизни во всей красе. — Питер улыбается, но я привык к этой парадной рожице, так что совершенно не обратил на это внимания, присев перед живым ключиком. — Да.. ты когда-нибудь думал, что вода — это по сути кровь? Но для планеты. Для биомассы живых существ. — Так и есть, разве нет? Наши сердца качают жидкость, состоящую на какой-то процент из воды. Я невольно задумался и занял голову такими тривиальными мыслями, что самому стало смешно через минуту. — А что качает твое сердце, Питер? — мой вопрос обескуражил, налицо искреннее удивление и непонимание. Обожаю. — А разве это не очевидно? — Для меня ты неочевиден по умолчанию. — я посмотрел на него с хитрецой, вызвав ещё больше вопросов. — Моё сердце качает твою кровь, Y/N. Я думал, это давно тебе понятно. — он вновь заулыбался, а мне опять стало не по себе, хотя примерно такого ответа я и ожидал. — Это многое говорит о тебе, знаешь? — Знаю. — он обнял меня со спины, подбородком уткнувшись в мою макушку. Я сел в позу лотоса и хихикнул. Родник продолжает жить из своей скважинки, а я вдыхаю свежий лесной воздух, пропахший хвоей и травой. Все таки хорошо, что мы выбрались из города. Уверен, так долго взаперти я бы не выдержал. Душа просит воли, простора, бесконечных доказательств присутствия жизни здесь, совсем рядом, но не со мной. Хорошо, что получилось вытащить Питера. Он впал в какую-то апатию в последнее время. Для меня он все так же улыбается, все так же пытается казаться энергичным, лишь бы не расстраивать, но я чувствую, что от таблеток ему хуже. Чувствую вину за это. Мы разбили палатку неподалёку, так как начало темнеть. Питер развел костер, я расстелил в палатке постельное, а звёзды с неба красиво падали все это время над нами. Как только все было готово, мы устало разлеглись на своих спальных местах. Питер смотрит вверх, как зомби, и я снова вспомнил, что он не засыпает раньше меня. Дурачок. Подобно коту, я приластился и лег ему на грудь, обхватив в объятия. Он шумно выдохнул. — Как ты думаешь, как скоро мы заболеем от лежания на холодной земле? — я задал забавный и глупый вопрос, на который в ответ получил тихий смех и ощутил на своей талии его руку, заботливо обнимающую и прижимающую к себе. — Держу пари, что через две недели. — Замётано, отсчёт пошел.. — я тихо захохотал, потеревшись щекой о его щёку. Вечер оказался спокойным и мирным. После дневных путешествий мы оба очень устали, глаза слипаются сами по себе, но я не хочу и в этот раз засыпать раньше Питера. Я обнял его крепче, и в мою сторону покосились с вопросительным взглядом. — Спасибо, что выбрался со мной. — Ещё бы я отпустил тебя одного, глупыш. — я ощутил прикосновение его губ на своей макушке, и мне захотелось того же, но чуть ниже. Я привстал на локтях и впился в губы Питера, с такой жадностью, будто это был глоток воды в пустыне. Мой порыв не остался без внимания, в поцелуй последовало удовлетворенное мычание, будто он только этого и ждал. — Ты ж мой извращенец.. — я нехотя отстранился от поцелуя, убрав волосы с глаз. — Могу сказать ровно то же самое, малыш. — Давай продолжим когда будем дома, хорошо? Здесь и правда холодно. — Ложись ко мне под бок, я тебя согрею. Я заснул в хорошем расположении духа. С ощущением полной защищённости и тепла. Таки раньше Питера.***
— Черт, нам не пройти здесь, тут слишком глубоко, да ещё и ноги сломать можно.. — я опасливо покосился на речку, уходящую по виду слишком глубоко. — Чт... Питер, черт возьми!! Поставь меня на землю!! — Дорогой, не брыкайся, ты же не хочешь упасть прямо в воду и простудиться? — зайдя в воду по пояс, Питер несёт меня на руках, лучезарно улыбаясь, как и всегда. — А ты точно хочешь заработать себе букет заболеваний!! Сейчас же выйди из воды обратно!! Не успел он мне возразить, как я услышал болезненный хруст. Я не успел испугаться, но увидел побледневшее лицо перед собой. Этого мне хватило, чтобы попасть под риск инсульта или инфаркта, потому что я ровно так же побледнел. — Питер, из воды, сейчас же!! И отпусти меня!! Скорее!! Я вырвался из хватки. Добровольно он меня не захотел отпускать. Мы дотащились до другого берега, и уже на суше я увидел синяк на его ноге. Перелом.. — Черт возьми, Питер, что ты за человек такой!.. — от беспомощности меня пробило на слезу. — Никогда меня не слушаешь!.. что теперь делать с тобой в лесу!!.. — Не плачь, милый.. все хорошо.. — я обнял его бледное лицо, и этот беспомощный вид ещё больше меня разжалобил. — Мне не больно.. только не плачь.. — Иди к черту, Питер, я зову на помощь..***
— То есть перелом произошел в воде? — доктор записывает, а я из-за слёз ничего не вижу. Все произошло пару часов назад, а ощущение, будто только что. Я не хочу думать о том, насколько ему больно. Это ужасно. — Да.. скорее всего, неудачно наступил, потому что в тот момент он чуть не упал, но каким-то чудом выстоял... Доктор, я просто в ужасе.. как он с переломом ещё мог продолжать идти и стоять?!... — Видимо, вы ещё плохо знаете его возможности, мистер. Не переживайте, с ним все будет хорошо. То, что перелом был в холодной воде, немного облегчило его состояние, не дав образоваться отёку. Нет поводов для паники. — Спасибо вам.. правда.. — я всхлипнул. — А теперь, можете навестить его. Он хотел Вас видеть. Когда я шел по коридору, в голове были мысли только "Ну я ему щас наваляю по самые бубенцы, щас я ему устрою третью мировую!!", но как только я переступил порог палаты, растаял, как весенний снег. Прихожу и вижу : лежит оно в больничной койке, с цветами, смотрит на меня и улыбается. — Как же я тебя ненавижу, Господи, за что ты мне.. — я снова разревелся, ухватившись за его шею, стараясь не напрягать или задевать перелом. — Я тоже тебя очень люблю. Пожалуйста, не плачь.. ты же знаешь, я не выношу, когда ты плачешь.. — Ещё и цветы эти дурацкие.. где ты их выкопал вообще?!.. — истерически облегченный смешок. — Попросил медсестру сбегать в цветочный неподалёку, ахах.. это мое извинение.. за то что ослушался.. — Тебя ударить или ты сам? Я принял цветы и мы оба засмеялись. Медсестры, стоявшие за дверьми палаты, наверняка были в шоке, как такая пара как мы все ещё существует. Но им то знать не дано, не дано...