***
Прошло порядка пяти часов с момента прибытия старшей из Блэк. Приготовления к празднованию были в самом разгаре, создавалось впечатление, словно кухонные тумбы готовы развалиться на двое в скором времени, если кто-то ещё решится подготовить очередное блюдо, но что-то побуждало Молли и Лили продолжать воплощать новые кулинарные шедевры в жизнь, разрушая всякие стереотипы о хрупкости кухонной гарнитуры. Все остальные же, по большей части, разбрелись по поместью, за исключением близнецов Уизли, подготавливающих салюты к вечеру в саду. Гермиона успела переодеться из едва запачкавшегося следами крови платья в наиболее комфортный свитер, решив не изменять привычкам ради мнения колдуньи, которая уже была настроена недружелюбно. Спальня создавала ощущение, словно её поместили в огромную резную шкатулку, созданную искусным мастером по заказу леди Малфой. Возможно странно, однако именно так Гермиона представляла себе эту женщину на публике. Огромная витиеватая деревянная мебель гармонично располагалась по комнате так, будто так и должна выглядеть любая спальня для высшего класса волшебников. Тонкие элементы, сотканные подобно виноградной лозе, окутывали каждую, даже самую неприметную, вещицу, придавая ей лёгкости и изящества. Этого было так много, что оно абсолютно теряло смысл, но отчего-то желание всматриваться в эту утраченную красоту хотелось всё сильней, до тех пор, пока ты наконец не коснёшься очередного лепестка и не начнёшь разглядывать всякий узор на своём пути, достигнув это изящество. Девушка полежала на просторной кровати, завороженно рассмотрев каждый из них, изредка невольно протягивая руку, чтобы коснуться живой натуры. Ведьма, оторвавшись от неведанной магии ремесленника, всё же решилась пробежаться в поисках приключений по зданию, — перспектива покалывающего кожу мороза мало чем могла порадовать. Волшебница почти решила скатиться по перилам вниз, но обернулась на дверь, ведущую в манящую библиотеку. Она сразу подумала об Андромеде и её словах о магическом запрете, что был наложен на двери. Гермиона полетела вниз по лестнице на кухню, где предположительно могла находиться Тонкс, чтобы расспросить её. После небольшого «конфуза», что произошел ранее, доверие к ней почему-то на подсознательном уровне возросло. Сейчас мысль провести ритуал или что то в этом роде для проникновения в семейную библиотеку предавала большей уверенности, нежели прошлым вечером, к примеру. Гриффиндорка спустилась вниз всё разузнать, на что Андромеда, схватив очередную безделушку от Уизли, которые внезапно активировались в неподходящий момент, залетев прямиком на кухню, ответила, что ей лучше попытать удачу в этом вопросе у её сестёр, ведь средняя дочь из Блэков просто не была вовлечена в подобные вещи. К тому же она всего лишь недавно вернувшийся «предатель всего рода», потому и прав у неё было не больше, чем у домашнего эльфа, когда дело касалось каких-либо магических ритуалов. Девушке оставалось два варианта — женщина, кто готов убить за своих сестер, или та же женщина, судя по всему, избегающая её. Второй вариант, конечно, выглядел более привлекательно.***
— Так ты хочешь попасть в мою семейную библиотеку? — уточнила Беллатрикс. — Ну, да… — былая уверенность испарилась, не оставив и следа, — Профессор. — Пф, как я сразу не догадалась, всезнайка. — съязвила наконец Блэк без явного настроения, застёгивая пуговицу рубашки, выглянув из проёма, — Куда же тебе ещё деться? Её комната располагалась прямо напротив Гермионы, на что та уже хотела возразить, уличив в том же женщину, как и всегда случалось на уроках ЗоТИ, но какие-то тоскливые нотки в голосе профессора, заставили внутреннее Я гриффиндорки одёрнуться. Она едва успела одним глазком заглянуть в покои Беллатрикс, когда та захлопнула дверь, слегка потянувшись. Неизменно тёмные оттенки сливались с резными аристократичными орнаментами, обрамлявшими края мебели. Это складывалось в совершенно другое, отличающееся от картины её комнаты, изображение, что соединяло стиль «Малфой», как Грейнджер успела обозвать его, с планировкой комнат профессора в Хогвартсе. Не то и не другое не было ей близким, лишь тона показывали внешнюю оболочку. Ей нужна погоня или же кровавая бойня — не вьющиеся узоры и не прямые углы, а что то вытягивающиеся вверх, возможно громоздкое, устрашающее. — Милая, ты же осознаёшь, что тут не обойдётся без магии крови и прочих тёмных ритуалов? И с чего мне вообще провожать тебя туда? — Гермиона снова включилась в разговор, оторвав глаза от тёмного дерева двери, — Может скажешь, что ты испугалась или что-то вроде того? — вздохнула ведьма перед тем, как с усталым видом воспользовалась трансфигурацией, образовав книгу с фамильным гербом, — О, Мерлин, не молчи сейчас, тебя обычно не заткнуть. Я так не хочу выискивать эту руну… — проворчала она вновь, перелистывая страницы с нарочито важным видом. — Я не боюсь, — со смешком ответила студентка, мысленно сравнив профессора с нахохлившейся птицей, — Это было бы, как минимум, любезно с Вашей стороны показать мне библиотеку. Тем более, если я остаюсь здесь на какое-то время. — Прекрасно, — буркнула она снова то ли себе под нос, то ли ответив, — Из побочных эффектов тебя ждёт легкое недомогание и головокружение. Нет, погоди — остаёшься? Это поместье ведь принадлежит моей сестре, и она позволила тебе? — удивленно спросила она, захлопнув книгу. — Да, они обе разрешили… Вроде бы. — Мир сошёл с ума! Андромеда вернулась в семью, по поместью Цисси бегают Уизли, а Гермиона использует его в качестве курорта! — плюхнувшись на кресло в коридоре, заявила она, — О нет, это должно быть сон. — Разве это не к лучшему? — осторожно пробормотала девушка, совершая шаг в сторону картины, чтобы найти что-то для фиксации. — Ничего не говори, просто закончим с этим до ужина, — она вновь пролистала половину фолианта, — Ужина с предателями крови — безумие! — заметив, что ученица обернулась на неё, она поперхнулась, — Так… Да, кхм, побочные эффекты, да… Мне нужно как бы внести тебя в список семьи? Называй это как хочешь, однако придётся смешать кровь и ты не передумала ещё? — А вы так просто решили сделать это? — с сомнением обратилась Гермиона, теперь разглядывая потрепанную книгу в её руках. — Могу взять с тебя непреложный обет о неразглашении, если ты так хочешь, однако магия крови довольно сложная вещь, что не позволит тебе никого провести туда или же стащить что-то. Ты, даже при учёте моей крови, как бы сказать, являешься побочным членом семьи, как сейчас происходит с Энди после изгнания. Наш род, — она поправила ту часть рубашки, что лежала на бюсте, и поднялась с места, щелкнув пальцами, призывая фамильный кинжал, — Слегка помешен был на этом, из-за чего даже здесь установил подобные правила, знаешь — нечистая кровь и всё прочее. Теперь Гермиона не на шутку загляделась на наряд профессора, осознав, что ту выдернули с примерки нарядов к вечеру. На ней банально не было лифчика, не то что привычного корсета, а вечно чёрные брюки были небрежно приспущены из-за расстёгнутого ремня, удерживавшего один из краёв полупрозрачной белой рубашки. — У тебя и без того в распоряжении был мой эльф, это мало чем будет отличаться. — она подошла к ней, обогнув со спины и утянув за собой ко входу в библиотеку, — Это будет быстро, постарайся не запачкаться в крови. -особо длинная прядь Беллы упала ей на плечо, когда она промямлила несуразицу, — Всего лишь надрез здесь, — женщина сосредоточенно провела лезвием вдоль линии жизни, а затем также порезала свою руку, сжав её в кулак, чтобы её кровь стекла прямо на рану Грейнджер, все ещё стоя прямо у неё за спиной, — А теперь руна… Её рука накрыла кисть девушки, прислоняя к двери, чтобы совершить пол-оборота, а затем подняться под углом, чтобы позже всё перечеркнуть. Правая рука гриффиндорки взмыла вверх, чтобы нажать на их сплетённые кисти, словно она ими могла управлять, пока левая начала пульсировать под давлением. Белла же прижалась сзади, подхватив её за запястье, позволив вдохнуть этот свежий запах леса после дождя. — Sanguis sanguinis mei in te fluit, sic factus est meus — прошептала она на латыни и проход запылал, выжигая следы крови под их переплетёнными руками, — Теперь он открыт. — заявила Беллатрикс опуская руки, чтобы молниеносно выхватить палочку, заживляя рану Гермионы, — Пробовать будешь? А Грейнджер так и продолжала стоять в ступоре, уверяя себя, что пульсация под кожей даже не желает утихать, пока Блэк поблизости. Профессор преградила ей проход, своей до сих пор кровоточащей кистью схватив её за запястье. — Давай, не зря же ты меня отвлекла. Мне хочется посмотреть на твою реакцию, когда ты увидишь её впервые, — она отворила дверь, ведущую в абсолютную, всепоглощающую темноту, прыгнув в неё, чтобы вовсе потеряться из виду. Девушка последовала её примеру, зажмурив глаза, чтобы открыть их в совершенно причудливом месте, наполненном шкафами, скрывающимися за горизонтом бесконечного зала, что едва уловимо качались не в силах удерживать подобный груз. А полки всё трещали, но так тихо, что этого было и вовсе не различить особенно после того, как зажглись угли камина, спрятавшегося за диваном и кучей уютных кресел, заваленных подушками до отказа. Как в Хогвартсе, свечи, что скрывались у самого потолка, постепенно зажигались, заливая светом каждый уголок. — Она больше библиотеки Хогвартса? — Мда, я ожидала от тебя другой реакции, — сказала Беллатрикс, развернувшись к выходу. — Там же даже края не видно! Я понятия не имею что мне нужно на это сказать, но это кто-то бесконечно огромное… — пролепетала ведьма, на подкашивающихся ногах двигаясь к одному из шкафов больше неё в три раза. — Вполне точное описание, эта библиотека заканчивается там, где и начинается. Как бы далеко ты ни ушёл — в конечном итоге окажешься здесь. — она проследовала к креслу, со смешком вспоминая, — Но мы всё равно рассказывали друг другу историю о том, как где-то здесь затерялся один из кузенов нашей бабушки. — А как искать книги? Тут их миллионы… — волшебница почти кружилась, задрав голову к верху, пытаясь разглядеть хоть какие-нибудь подсказки. — Всё просто, — она щелкнула пальцами и рядом с кофейным столиком возникла кафедра, готовая внимательно выслушать все указания, — Ты говоришь ей свои пожелания и она призывает нужные книги, а если ты дочитал, просто складываешь их назад и точно также щелкаешь пальцами. Главное — не забывай указывать, что тебе нужна не проклятая книженция, мало ли чего Вальбурга успела натаскать сюда за полторы сотни лет, — она косо глянула на слишком странную корку произведения, к которому студентка уже была готова потянуться, и движением руки одёрнула её магией, отвернувшись, — Только она сюда и ходила, а родители терпеть не могли это место. — немного раздраженная Гермиона подошла ближе, устроившись на диване напротив Беллатрикс, — А эти подушки видишь? Это мы с сёстрами натаскали втайне от Друэллы, чтобы устроить здесь личный лагерь, как мы делали во мно-огих местах. — она опустила взгляд куда-то в пол, схватившись за предплечье и прижимая к себе, — Правда потом… Неважно, твоя рука в порядке? — Рука? Да, не нужно беспокоится, всё моментально зажило, благодаря Вам. — добродушно ответила ведьма, потерев место недавнего ранения. — Хорошо, если я всё показала, что было нужно — я пойду, — она поднялась с места, приближаясь, — Прости ещё раз, что накричала и не помогла тебе до этого. — Могу я узнать кое-что? — Гермиона схватила её за запястье, когда она проходила мимо. — Попробуй, — теперь с опаской проговорила женщина, всё ещё взирая свысока. — Почему Вы плакали? — Блэк тут же одёрнула руку, отступив. — Что? С чего бы мне плакать? — снова эти звёзды её прекрасных глаз, успевшие совсем скрыться за тиной и вновь разгореться после встречи с сестрой, эти прекрасные звёзды, которые так и утягивали за собой. — Так мне сказала Ваша сестра, не более. Нарцисса сказала, что это было из-за меня. — Грейнджер забралась с ногами на диван, обхватив колени. — Я что-то сделала не так? — Гермиона, это я виновата, я не была из-за тебя расстроена. Мне совсем не хочется это обсуждать… — Но я прошу Вас рассказать, так я смогу помочь. — веки Блэк стремительно покраснели, угрожая выпустить нежелательные слёзы, — Это всё ещё мой сон? Девушка взглянула на неё исподлобья, выжидая её ответа насупившись. И казалось, что так могла пройти вечность под трещащие звуки дерева и мерное таяние воска свечей у них над головами. — Понимаешь, подобного не происходило раньше, во время легилеменции всё в этот момент должно быть под контролем мага, а я ничего не могла сделать… Моя рука, мне было больно… Я… — она стала задыхаться, отступая назад и почти успела свалиться, но ухватилась за ручку дивана, — А потом была готова напасть на тебя. Я никак не могу осознать, что мне делать — ждать извинений или вымаливать прощения… — Беллатрикс опустилась на разбросанные по полу подушки всех цветов и размеров и просто стала ждать, ждать и думать о лучшем. Всё потяжелело вокруг. Теперь огромные и давящие магические шкафы нависали над ними, словно судьи, пока ведьмы выжидали своего приговора в безмолвии. Жажда умчаться в них и проверить — действительно ли все дороги приведут тебя обратно или удастся скрыться здесь навеки — накрыло с головой, пока мысли сбились в кучу. Все внутренности охватила паника, а к горлу подступила желчь при мысли о том, что у гриффиндорки внутри было что-то настолько страшное, с чем не смог совладать искусный легилемент. Что-то, что заставило профессора вытворять ужасные вещи против её воли. Что-то, что хотело сжечь Блэк, выжечь её из мозга. Что-то, что хотело её оттолкнуть, чем даже хозяйка не была управлять. Оно обернуло её симпатию против неё, оттолкнув человека дальше, чем было возможно. Это и побудило её извиниться, искренне и безо всякой мысли, сделать так, чтобы она забыла или просто не думала, да что угодно, лишь бы не страдала, ведь теперь это было всё, чего Гермиона могла желать. — Простите меня, — проговорила она, стекая с дивана на пол так, чтобы оказаться у неё прямо перед лицом, — Прошу, простите за эту боль, это вовсе не я. Сама не могу понять что это, но, если это причинило вам боль, это не может являться мной… Я всё это видела и не задумывалась, половины из воспоминаний могло не быть, а всё прочее усиливалось только для вас, ещё больше запугивая. Мне так жаль, я не хотела, это только моя вина, — продолжала трепетать она без умолку, практически свалившись в ноги Блэк. Колдунья, захватила её руки в свои, мечтая увековечить этот момент в своей памяти. Она успела вспомнить всякий момент с этой особой, все чувства, что она когда-либо вызывала. Он захлестнули с головой, побуждая совершить единственное правильное действие — притянуть ту в объятья, когда тело под ней на мгновенье вздрогнуло, прежде чем та в рыданиях не развалилась у неё на руках, содрогаясь от тяжелых вздохов. — Я тебе верю, — прошептала Блэк одними губами. Беллатрикс ответила, обхватив её так крепко, как только могла, запутавшись кончиками пальцев в распущенных прядях. Женщина с упоением вдыхала её аромат, поглаживая плечи, не желая отпускать, пока та наслаждалась бархатистыми прикосновениями и слегка пушистыми завитками волос, зарывшись в них, если не с головой. — Мне пора идти, Гермиона, — «но я не хочу» так и повисло в воздухе, когда тонкие пальцы прочертили узор на лопатке, — Нужно подготовиться к ужину со своими студентами, — хмыкнула она, поднимаясь, — А ты тут развлекайся, твоей внутренней всезнайке понадобится ещё куча времени, чтобы всё обследовать. Грейнджер в последний раз засмотрелась на угловатые черты лица, согласно кивнув на прощание. С уходом Беллатрикс ведьма окончательно упала на гору подушек, довольно прижимая кисть к груди, выводя замысловатые узоры на собственной линии жизни, где совсем недавно красовался свежий след от пореза. Внутренний демонёнок так и захотел пробежаться вдоль полок, хватая всё подряд, не заботясь о древних проклятьях, наложенных на фолианты, что были способны обеспечить ей самые тяжелые увечья, в конечном итоге погубив. Она воображала, как радостно спуститься на ужин, вертя ладонь перед лицом Нарциссы, гордо заявляя, что её успели «внести в род Блэков» всего за несколько минут, пока леди лениво потягивала вино, обсуждая с Андромедой планы на вечер, словно это могло бы избавить её от всех забот связанных со страхами по отношению к Малфой, вознеся её до небес в глазах колдуньи. Она представляла тёплый и уютный вечер в компании самых близких друзей и их семей. Как Молли и Лили выносят свои коронные блюда, попутно словесно поправляя своих детей на местах, чтобы те не отставали по манерам от старшей и младшего Малфой. А те бы выказывали абсолютное безразличие на потеху братьям Уизли, которые незаметно подложили безделушку Драко, вовлекая Рона в спектакль. Она вспомнила о семье, что просто испарилась из её жизни. О родителях, которых не видела с начала семестра и больше не встретит никогда. И тогда пространство вокруг окутала жуткая метель одиночества и тоски. Пурга завыла, вздымаясь над головою, захватила все вокруг, побудив поёжиться от холода, сжаться до крошечных размеров. «И что со мной не так?» — спросила девушка себя, следуя взглядом за языками пламени, к которым страшилась подойти. Её сон сжег их у неё на глазах, а никто даже не помог ей, она смотрела, как они пылают, прощаясь с ней, до самого конца — «Ведь так?» — её собственный разум не спас от кошмара, так что же происходит? За этим наверняка стояла сильная магия, что не поддалась такой могучей ведьме, как Беллатрикс. А может Гермиона и вовсе была этой концентрацией тёмных сил, противостоящих самой себе, противоречий и драм, разрывающих носителя по частям. Что-то внутри притягивает все эти события, следуя чередой неудач вдоль её пути, но пока ей не дано узнать об этом.***
Грейнджер силками отрывала себя от книг по путешествию в сознании, чтобы спуститься на долгожданный ужин, ради которого и было всё организовано, и, Мерлин, как же это было шумно. Старшая из Уизли ловила половину из своих детей за уши, оттаскивая в сторону ванной комнаты, чтобы те хорошенько отмыли руки. Близнецы Уизли снова подшучивали над гостями, предлагая Джеймсу поддержать Очень важную шкатулку, на что тот отказался под звуки сработавшей пружины и взлетевшего к потолку игрушечного гоблина, грозившего выпустить шарик с краской. Нарцисса нервно поправляла идеальную прическу, заправляя несуществующие пряди за ухо, пока Лили пыталась сдружить Драко и Гарри в паре метров от неё. Нимфадора, прибывшая около получаса назад, вылезла из-за угла с подносом в руках, умудряясь обогнуть каждое препятствие на своём пути. — Привет, Тонкс! — прикрикнула гриффиндорка ей вслед. — Гермиона! Ну, как тебе эта заварушка? Не так плохо, — она решила поздороваться, подтолкнув студентку в бок, но что-то пошло не по сценарию. Сегодня красноволосая, девчонка, споткнулась, полетев прямо на леди Малфой тем самым подносом, однако ловкие руки её матери быстро выхватили палочку, предотвратив недоразумение, левитировав поднос к себе в руки и поймав дочь. — Я заберу это, милая, — Меда как ни в чем не бывало прошагала дальше, приглашая сестру к столу, вместе с младшими Поттером и Малфоем, кто были явно сконфужены. — Прости, тётя! — без задней мысли прокричала Тонкс, когда в её сторону обернулась Цисси, прожигая взглядом, — Она привыкнет, — шепнула девушка, хватая Гермиону за плечо, — А ты пойдёшь со мной, нам нужно поскорее занять места, иначе будем сидеть слишком далеко от пирогов и выпивки, помяни мои слова! Это лучшее, что тут найдётся, я успела стащить кусочек на кухне, — просипела она, косо оглядываясь на Билла Уизли, который прошёл мимо пары. Нимфадора усадила их прямо напротив Драко и Гарри, на чьём лице читалась мольба о помощи, но Гермиона ничего не могла сделать, продолжая наблюдать за тем, как кому-то через весь стол передают горячие блюда. — Эй, кузен! — вскрикнула девушка, когда Малфой скривился, отвернувшись в сторону матери, — Гляди как скалится! До сих пор не принимает меня. — пробормотала Тонкс, схватив бутылку сливочного пива, — Как дела, кузен? — не оставляла волшебница попыток сквозь галдёж в комнате. Вечно смотреть можно на многие вещи, в особенности на то, как Нимфадора пыталась привлечь внимание Драко, чтобы просто поболтать. Она даже возвела небольшую башенку из пивных крышечек со всего стола, но всё было тщетно. Гермиона почти решилась поменять их местами с Гарри, но ведьма отказалась. Тонкс уже готова была соорудить рогатку и стрельнуть в него оливкой, когда сверху спустилась высокая фигура Беллатрикс, проигнорированная в такой суматохе, отвесив хорошую оплеуху племяннику. — Поздоровайся с ней и не кривляйся, понял? — спокойно проговорила она под суровым взглядом младшей сестрёнки, — И куда же мне сесть? , — белокурый мальчуган кивнул в сторону последнего пустующего места во главенстве стола и угрюмо опустил голову. Каждый изгиб подтянутой фигуры выделялся, благодаря алому струящемуся платью, юбка которого уходила в короткий шлейф, мерно следующий за движениями хозяйки. Женщина проследовала в сторону сестёр, вышагивая вдоль стола так, словно здесь была выстлана ковровая дорожка. Она напоследок огладила плечи Андромеды, располагаясь слева от неё, только сейчас позволяя рассмотреть их вместе во всей красе и величии. Платье самой младшей украшали редкие изумрудные завитки, следуя анатомии женского тела, чтобы у самых ключиц обнажить бледную кожу плеч, разрастаясь. Изображение дополнялось колье и серьгами из того же комплекта, когда на Андромеде виднелась только тоненькая подвеска с голубым камнем. Её наряд больше походил на лёгкий сарафан лазурного цвета без всякого узора, но с чёрным кружевом у концов рукав и юбки, пока сверху нависала копна вьющихся волос, что были покороче, нежели у Беллы. Они градом рассыпались по плечам профессора, создавая прекрасный контраст с почти винным бархатом. Не было колец или браслетов, ведьма являлась сама своим украшением, а втроём — украшением любого вечера. Не долго ещё они сидели тихо. Вскоре несколько человек поднялись из-за стола, отплясывая немыслимые танцы вокруг ёлки. В это число входили и подвыпившие Андромеда с Нарциссой: они кружились, взявшись за руки, успев откинуть каблуки куда подальше, под громкие аплодисменты. Тем временем Беллатрикс учила Нимфадору пить, каждый раз посылая Драко прочь с его просьбами присоединиться. Один раз Рон, сидя через место от Блэк, поперхнулся, так она помогла ему, вдарив по спине так, что он подскочил, совсем позабыв о том, что задыхался. Теперь раскрасневшийся паренёк скрывался подальше от стола на диване, в компании мистера Поттера и своего отца, подслушивая различные истории с работы в министерстве. Пока Гарри скрылся с близнецами, к Гермионе с другой стороны подсела Джинни, всё ещё опасливо заглядываясь на леди Малфой, смеющуюся в объятьях Меды. Она тихо подтрунивала над Грейнджер, обсуждая братьев и поспешно извиняясь, что позабыла о её увлечениях в девчонках. Они изредка оборачивались на попытки младшей Тонкс создать водоворот в бутылке сливочного пива и наставления Блэк, которые та уже слишком расслабленно бурчала, предлагая показать ещё раз, используя бутылку эльфийского вина или огне-виски. Праздничную рутину нарушил очередной хлопок аппарации, пронесшийся по в сему поместью и заставивший несколько фигур замереть. — Кто это? Вы ждали кого-то ещё? — спросила Беллатрикс, оставив своё прошлое занятие вместе с бутылкой на столе, выхватывая палочку. — Не думаю, — сказала Андромеда, следуя примеру старшей. Сестры вышли в главный коридор, оставив за собой непрекращающийся гогот и звуки очередной мелодии из маггловского радио, что привез мистер Уизли, чтобы встретиться там с кошмаром детства Беллатрикс. — Ну, здравствуйте, надеюсь не помешал? — произнёс мужчина хриплым и прокуренным голосом, ухмыльнувшись фигурам в проёме. — Сириус! Нет, проходи, мы уже никого не ждали, — Андромеда позвала эльфа, который послушно принял у гостя пальто, так же быстро скрывшись вновь. — Андромеда, мы так не договаривались. — оборвала Блэк, отступая назад, как дикая кошка. — Белла? — обернулась младшая. — Ты ведь знаешь, что я терпеть его не могу, — практически закричала она, не смущаясь присутствия посторонних за стеной. Блондинка, услышав посторонние звуки, даже не потрудилась искать свою обувь, расталкивая всех на своём пути, чтобы подбежать и обнять сестру. — Беллатрикс, всё хорошо? — дрожащим голосом произнесла она, встретив взглядом очередного гостя на пороге, — Мы хотели как лучше. — Пусть выметается прочь и тогда всем будет лучше. — рявкнула Блэк, заводя Нарциссу подальше за свою спину. — Я ещё ничего не натворил, полегче, Беллз! — мужчина в защитном жесте поднял руки, — Мы же не хотим конфликтов на празднике, верно? — его глаза на мгновенье сверкнули, когда показался проблеск золотого зуба. У мужчины были вьющееся чёрные локоны, наподобие старших сестёр, только чёрная смоль успела смешаться с сединой, придав ни сколько солидности, сколько удрученности и старости. Кожа покрылась морщинами, а на теле проглядывали шрамы и татуировки, скрытые под потертой рубашкой, что напоминали номера Азкабана или любой другой магической тюрьмы. — Ты хочешь моих извинений, — спросил он, всё ещё ухмыляясь. — Каких ещё извинений? — Нарцисса выступила вперёд, теперь самостоятельно заслоняя старшую. — Повздорили пару раз ещё в Хогвартсе по пустякам, ничего особенного, — выплюнул маг, состроив самодовольную мину, — Я не прав? — колдун сделал шаг в их сторону, однако теперь на пути появилась ещё и средняя дочь. — Скраппи! — прямо перед ведьмой появился домовой, захватив с собой всё вещи, что пару минут назад принял у мужчины, — Если это что-то, что не сумеешь загладить извинениями… — Эй, не нужно на меня вешать клеймо, — бросил он со всей вежливостью, что ещё оставалась в нём, — Вы весь праздник мне испортите так. — Надраться ты сможешь в ближайшем кабаке, а сейчас проваливай, — вышла из себя голубоглазая, заклинанием отправив вещи за пределы участка, когда мужчина обернулся за ними следом. — Какая гнусность с вашей стороны, леди, а называете себя Блэками. — наигранно тоскливо произнёс Сириус, — Нет, так нет, — спокойным шагом маг прошёл на улицу, пока двери поместья не захлопнулись за его спиной. Беллатрикс, не веря своим глазам, схватилась за ближайший выступ стены, чтобы отдышаться, пока отовсюду доносились отдалённые возгласы сестёр. Колдунья скатилась по стене на шатких ногах, оказавшись прямо лицом к Гермионе, пытающейся привести её в чувства вместе с остальными, облупивших её со всех сторон. Гермиона… Она проживает практически ту же судьбу, что была предначертана мне…