Rowena's Study

      Гермиона стояла рядом с группой префектов, пришедших на собрание. С правой от гриффиндорки стороны стояли Теодор и Луна, а с другой Кэлвин. В классе Защиты от Тёмных Искусств сидели по меньшей мере двадцать шесть пятикурсников. Ученики галдели и болтали. Свет проникал через огромные окна, позволяя разглядеть мелкие частички пыли, витающей в воздухе. Напоминанием о прошедшем уроке первокурсников служили выписанные мелом на доске строчки, повествующие о защите от проклятий. Теодор одобряюще кивнул Гермионе, когда та кинула на него мимолётный нервный взгляд. Луна уставилась на подругу большими ярко-голубыми глазами, беззаботно улыбаясь. Кэлвин сжал её ладонь в знак поддержки и приподнял подбородок, от чего песочного цвета волосы упали на лоб.       — Давай, Гермиона, — прошептал он.       Она выдохнула и вскарабкалась на стол, как часто делал их учитель, когда хотел привлечь к себе внимание студентов. Девушка откашлялась, заставив учеников повернуться к восьмикурснице, героине войны.       — Э-э-э, хорошо, уверена, вы все задаётесь вопросом, зачем мы собрали вас в классе Защиты от Тёмных Искусств.       Послышались шепотки, но никто не заговорил, поэтому она продолжила:       — До моего… э-э-э, нашего, — Гермиона указала на стоявших позади старост, — внимания дошла информация, что по факультетам всё ещё ходят предрассудки, причём на крайне высоком уровне.       Послышались шушуканья, сразу же оборвавшиеся, когда Кэлвин предупреждающе шагнул вперёд. Один лишь грозный взгляд сурового пуффендуйца на корню отрезал все выкрики возмущающихся студентов. Гермиона продолжила:       — Я устала от борьбы, — гриффиндорка слышала свой голос, доносящийся будто издалека, и даже для самой себя она звучала слишком устало.       — Разве ты сама не сражалась в дуэли с Панси ещё в этом году? — донёсся с дальней части класса голос слизеринки Тамары Бёрк. Её чёрные волосы были собраны в хвост, ни один волосок не выбивался из причёски. Веки были подведены тёмными тенями, из-за чего взгляд её голубых глаз казался ещё более колючим.       — Да. Но лишь потому, что она унижала вашего однокурсника, — ответила Гермиона группке слизеринцев, столпившихся вдалеке ото всех, как кучка мелких рыбёшек, спрятавшихся от хищной акулы. — Факультет теперь не играет для меня никакой роли.       Гриффиндорка повернулась и протянула руку Теодору. Тот пару мгновений вёл с ней диалог одними взглядами, спрашивая, уверена ли она. А когда она кивнула ему, парень улыбнулся и забрался на стол рядом с ней. Гермиона переплела их пальцы. До этого момента она и Теодор старались не контактировать друг с другом во время учебных дней, чтобы не вызвать лишних подозрений, но сейчас девушка была уверена в своём решении. Как и Нотт. Он отпустил её ладонь и обнял Гермиону за талию, притягивая ближе и целуя в кудри. Молчание нарушили шепотки удивления, неверия, и — как со стороны Тамары Бёрк — агрессии.       — Ты с ним? — послышался голос старосты Гриффиндора.       — А что подумает Гарри? — фыркнула когтевранка.       — Или его отец? — прошипел слизеринец.       — Но ведь это всё не имеет значения, да? — мечтательно вздохнула Луна.       Воцарилась тишина. По неизвестной никому причине Луна на протяжении последних лет пользовалась довольно большим уважением среди студентов. Люди теперь не подшучивали над ней, слушали её истории, улыбались мудрым заключениям и вспышкам дурачества.       — Вы все слишком озабочены тем, что подумают другие. Никто из вас не задал нужный вопрос, — Луна повернулась к паре, стоящей на столе, и спросила: — Вы счастливы?       — Да, — синхронно ответили они, улыбаясь своему ответу.       — Видите? — Луна двинулась по проходу между партами. — Не имеет значения, что подумают окружающие, если два человека счастливы друг с другом. Мы все ведьмы и волшебники, а разделение по крови слишком долго ограничивало свободу. Чистокровные, полукровки, магглорождённые. Внутри всех нас течёт магия. Мы все умеем ею владеть. Мы все одинаковы.       Раздалась пара смешков, но, похоже, большинство присутствующих восприняли слова Луны всерьёз.       — Не имеет значения, что он слизеринец, а она гриффиндорка, — подключился Кэлвин. — Не имеет значения, что я пуффендуец, а Лайза когтевранка, — он указал на дверь. Лайзы Турпин не было в классе, но каждому было известно, что они встречаются. — Мы должны противостоять этой сраной распределяющей шляпе.       — Не в шляпе дело, — улыбнулась Кэлвину Луна. — Мы должны гордиться нашими отличиями, а не стыдиться их.       Она взмахнула палочкой, и перед студентами появилось изображение герба Хогвартса. Ещё одно заклинание, и линии, разделявшие цвета факультетов исчезли, остались лишь четыре зверька, стоящие друг рядом с другом.       — Наши внутренние качества мы изменять не можем, поэтому и обвинять других не должны. Это определяется ещё до нашего рождения. Важно не то, какие мы, а то, как мы относимся друг к другу.       — И что вы предлагаете? — послышался незнакомый голос.       — Ученическое объединение вроде Отряда Дамблдора… — начала Гермиона. — Студенческое Учреждение Против Факультетского Ущемления.       — СУПФУ? — переспросила староста Когтеврана — девушка с короткими каштановыми волосами и блестящими карими глазами. Она выгнула бровь, но уголок губ приподнялся в улыбке от аббревиатуры.       — Всё верно, — посмотрела на неё Гермиона. — Я позвала вас, чтобы рассказать об этой организации. Если мы увидим, что кого-то унижают из-за статуса крови или факультетской принадлежности, должны остановить это. Мы отстоим то, за что боремся, — мир, где предрассудкам нет места. Это до нас и пытается донести Дэн, — Гермиона обвела взглядом класс. — Мы сильны вместе, а не поодиночке.       Теодор сжал талию девушки.       — Нотт, ты же несерьёзно, — выкрикнула Бёрк. — Твой отец…       — В Азкабане, — коротко ответил Нотт. — Как и твой. И я не собираюсь идти по его стопам. Советую и тебе начать принимать собственные решения, — он оглядел класс, проходясь по каждому присутствующему взглядом. — Мы — новое поколение, весь мир буквально держится на кончиках наших палочек.       Никогда до этого Теодор не выступал перед таким количеством людей с собственной речью. Его голос был громким, повелительным и уверенным, таким же тоном он недавно читал ей книгу.       — Больше никаких войн. Больше никаких предубеждений. Только взаимовыручка.       Теодор достал палочку и приподнял её, кончик засветился изумрудным, а потом ярко-белым. Гермиона подняла свою, выпуская алые искры, которые потом сменились на белые. Луна и Кэлвин последовали примеру друзей, их палочки засветились пшеничным и тёмно-синим. Вскоре каждый сделал то же самое, и помещение наполнилось четырьмя цветами факультетов, а потом и серебристым сиянием. Гермиона старалась не хмуриться, наблюдая за несколькими слизеринцами, покинувшими кабинет, явно пребывая не в восторге от происходящего.       — С чего начнём? — взбудораженно спросил Кэлвин, когда все опустили палочки.       — С того, с чего начинает каждый новый клуб: мы дадим о себе знать, распространим информацию среди учеников! — не менее взволнованно выкрикнула Гермиона.       Она почувствовала, как Тео сжал её талию, и подняла на него взгляд. Его глаза блестели, парень ухмыльнулся, от чего на щеке появилась милая ямочка.

***

      — Что случилось с Панси? — спросила Гермиона у практикующего очередное заклинание перед классом Чар Дэвида.       Он посмотрел на гриффиндорку, положил палочку в карман мантии и, наклонив голову ближе к ней, понизил голос:       — Я рассказал Макгонагалл о нашей ссоре, — он облегчённо выдохнул, поддаваясь ещё ближе. — Она просмотрела наши воспоминания и назначала Панси отработки. Каждую пятницу, до конца года. На твоём месте я бы был осторожнее, Гермиона. У неё теперь зуб на тебя.       Гермиона серьёзно кивнула и улыбнулась.       — Ты слышал?       — О СУПФУ? — он рассмеялся, когда она кивнула. — Да, Гермиона, слышал. Тебе и правда нужно немного поработать над придумкой аббревиатур.       Гермиона закатила глаза, собирая вещи в сумку.       — Я серьёзно, — пошутил он. — Что дальше? Помощь Отчаявшимся Придуркам-Аморалам?       — Ты специально так сказал, чтобы получилась такая аббревиатура?       Она улыбнулась, и они зашагали в сторону класса по защите от Тёмных Искусств. Когда друзья завернули за угол, заметили две знакомых макушки.       — Уже помирились? — спросил Дэвид, приподнимая бровь.       — Да, оказалось, что Панси лгала.       — Что ж… это, на удивление, не так удивительно, — продолжил Дэвид, приближаясь к однокурсникам. — Это было ожидаемо, — он покачал головой, протягивая руку Малфою. — Эй, приятель. Без обид?       Дэвид ухмыльнулся на не очень-то весёлое выражение лица Драко. Тот посмотрел на ладонь Трэверса, а затем на Гермиону, ободряюще кивнувшую в ответ. Драматично закатив глаза, он пожал руку младшего слизеринца.       — Конечно, Трэверс, ничего личного.       Драко усмехнулся, чуть сильнее сжимая пальцы Дэвида, из-за чего тот поморщился. После рукопожатия Малфой отошёл и отдал честь гриффиндорке. Он поднял палочку, выпуская сноп зелёных искр, превратившихся позже в белые. Она широко улыбнулась и отдала честь в ответ.       — Опять собираешь собственную армию, Грейнджер? — Драко покачал головой, обнимая её за плечи.       — Ну да. Это было лишь раз, на четвёртом курсе, — пробурчала она. — Ты присоединишься?       Гермиона выжидающе перевела взгляд на Драко. Он шумно выдохнул, чуть поправляя мантию и открывая взору значок. На нём был изображён герб Хогвартса, а через несколько секунд появились и серебристые буквы «СУПФУ».       — Не хочу оставаться в стороне.       Гермиона улыбнулась и накинулась на слизеринца с объятиями, вызывая у того сдавленный выдох.       — Ладно, ладно. Иди к Тео, а то он снова начнёт ревновать.       — Ты много таких сделал?       — Много… чего?       — Значков.       — Вы говорите о новых значках Малфоя?       Гермиона повернулась на голос Гарри и увидела гриффиндорцев, сидящих в классе Защиты от Тёмных Искусств со значками СУПФУ, прикреплёнными к верхней одежде. Она не удержалась и крепко сжала друга в объятиях.       — Мерлин, Гермиона.       — Не могу поверить, что ты носишь значок, — воскликнула она, наслаждаясь поглаживаниями Гарри по её спине.       — Конечно ношу, Гермиона, — ответил Поттер, поправляя очки, съехавшие на нос. — Я говорил тебе, что тоже устал от борьбы.       Он провёл рукой по растрёпанным волосам и наклонился ближе к Гермионе, заговорчески шепча:       — Честно говоря, эти значки — самая крутая вещь, которую я когда-либо видел. Те, которые сделала ты, мне было немного стыдно носить.       — Думаю, — к ним подошёл Тео, — нет ничего, с чем Грейнджер не смогла бы справиться.       — Ты прав, Нотт, — Гарри улыбнулся, толкая Гермиону в плечо.       Она закатила глаза и, ободрённая первым успехом клуба, шагнула вперёд. Гермиона положила ладони на щёки Теодора и наклонила его голову вниз, касаясь его губ своими прямо в коридоре школы. Послышались смешки, хлопки и шепотки. Она отстранилась от улыбающегося Нотта.       — Неплохой способ афишировать наши отношения, Грейнджер. Я хотел просто погулять с тобой за ручку, но так мне нравится даже больше.       Гермиона игриво толкнула его в плечо. Компания прошла в класс, а после урока гриффиндорка и слизеринец уединились в башне старост.