Завтра я умру

Серафим бесшумно прокрался к кровати, уже замеченный своим не кровным братом. Все то время, которое Анхель разделил с Элисео, Виктором и Эухенио, он наблюдал и выжидал момента, когда сможет поговорить с ним. Анхель укутался простыней и поднялся, сразу же упав в руки Серафима из-за слабости. — Приветствую, брат. — Не нужно так официально… — Анхель удивился обращению Серафима, он и не предполагал, что тот считает его, жалкого наркомана, братом. — Не тяжко тебе было передвигаться? Серафим взял его на руки, спокойно посмотрев ему в глаза. Он исподлобья взглянул на кровать, где валялся, к сожалению, живой человек. — Моя работа — следовать за вами. Не стоит за меня переживать. — Я бы и сам его убил, — ответил Анхель на взгляд Серафима. — Тебе известно, чем он помышляет? — Каждую ночь вы отдаетесь ему душой и сердцем, говоря, как сильно вы его любите. Он ласкает вас, а после помогает вам одеться в свадебный наряд и отправляется с вами на первый этаж в место богослужения. Статуи являются проходом в потайное место, скрытое священной силой. Но я не смог туда проникнуть, лишь вы двое входили и покидали то место. — Понятно. — Кивает Анхель, сопоставляя некоторые известные ему данные. — Мне нужно остудить голову, выйдем? Серафим выходит с Анхелем на балкон и запрыгивает на перегородку, после чего крепче прижимает Анхеля к себя и отталкивается. Ветер врезается парню в лицо, потому он утыкаются в чужую грудь. Чувство полета над землей кружит ему голову. Мелькающие огни и местами звуки музыкальных инструментов успокоили его, правда то не сказалось на его родовой способности, что заставляла все его тело напрячься из-за горящей боли в груди. Серафим приземлился где-то в узкой улочке, меж двух домов, что перекрывали друг друга тенью. Неподалеку играла музыка, и слышались веселые возгласы народа. — Здесь безопасно. Он поставил брата на землю и достал из-под накидки одежду потеплее. Анхель принял ее с благодарностью. Двое пьяниц, проходивших мимо, краем глаза заметили худое оголенное тельце и завернули к Анхелю, попытавшись с ним пофлиртовать, не видя различий между девушкой и парнем на нетрезвую голову и, к их несчастью, не различая и Серафима с тьмой из-за его маскировки и мастерства убийцы. Его взгляд поверг их в ужас, так что они убежали быстрее, чем Анхель успел обратить на них внимание, натягивая верхнюю одежду. Сменив юбку на серые брюки, что входили в официальную форму академии «Красная роза». Анхель помнил ее, так как она продолжала пылиться в его шкафу. Он должен был продолжать обучение и сейчас, но программа, представленная ему, как и другим учащимся мужского пола, не подходила. Анхель был физически слаб и не мог справиться с подобной нагрузкой, так что его перевели на другой факультет, но он так и не смог на него попасть по другим причинам. Прошлый Анхель умер, так и не окончив обучение, а попаданец мучался от его судьбы. — Порядок? — поинтересовался Серафим, замечая, как Анхель внимательно осматривает форму. — Да, тебе тоже стоит сменить наряд. — Я буду следовать в стороне. Анхель вздохнул и протянул руки к его лицу, снимая бандану. Серафим не реагировал, позволяя брату это сделать, но после он остановил его руку и прислонил ее к своей щеке, прикрывая глаза. 《Он нуждался во внимании Анхеля, неожиданно》. — Я скучал по вам, брат. Есть ли что-то серьезное, что заставляет вас оставаться с тем мерзким мужчиной? — А меня ты мерзким не считаешь? — усмехается парень. — Я только сейчас делил ложе с мужчиной. И не с одним. — Нисколько. Вы мой дорогой брат, я обязан вам жизнью. — Лишь спасение твоей жизни не делает тебя обязанным следовать за мной. И ты уже оплатил его, так что ты в праве выбирать, как тебе жить дальше. Серафим сжал ладонь Анхеля в своей, смотря на него из-под своих густых ресниц. — Я и выбрал. Хочу быть преданным тебе. Позволь мне остаться рядом, позови меня… Анхель не любил слепой верности. И он не верил словам своего брата, от которых ему было не по себе. — Серафим, а если я прикажу тебе умереть за меня? Теневого стража не смутил и этот его вопрос. Он достал меч и подставил его к своей шее, дав прикоснуться к нему рукам Анхеля. Уровень непоколебимости: 100% 《Впервые вижу аж такие цифры, надо же》. — Знаешь, чего я желаю, Серафим? — Я лишь могу гадать… свободы? счастья сестры? или же встречи с родителями? Я не могу тебя понять, брат. — Понимать и не нужно, спроси, если хочешь что-либо узнать. Серафим опустил меч и посмотрел куда-то в сторону. — Твое окружение… Мне кажется, ты плохо разбираешься в людях… Анхель так и помрачнел, неловко посмеявшись. Он похлопал Серафима по плечу, понимая, что он действительно прав. Братья, по воле Анхеля, отправляются на ночную ярмарку, что привлекла аристократа своей красочностью и музыкой, заставляющей бросаться в пляс. Все было освещено подвесными фонарями, чередующимися с золотыми флажками. Множество палаток с горячей едой, манящие пряным запахом. Народ так и был готов спустить у любой из них свои деньги, что касалось и тех, у кого денег при себе не имелось. Анхель приметил крутящихся в толпе детей. Такие скопления — сласть для мелких воришек. Вот и виднеется девчонка, ловко срезающая кошелек с пояса какого-то мужчина. Она и исчезла бесследно, затерявшись в толпе. Анхеля это зрелище заметно развеселило, что не сказать о Серафиме, который сказал ему быть осторожнее и держаться рядом с ним. — Не хочешь подкрепиться? — поинтересовался Серафим. — Было бы неплохо. Палочка шашлыка, которую они решили разделить на двоих, простояв в немаленькой очереди за ней, их оживила. Анхель съел немного, сразу же почувствовав недомогание, но по крайней мере это его организм смог усвоить. — Тебе следует разнообразить свое питание. — Совет дельный, но наркота мне этого не позволяет, сам знаешь. — Только и пожал Анхель плечами, залюбовавшись вдалеке представлением. — Демонстрация жертвоприношений, что считались нормой еще полвека назад. 《Этого в игре не было сказано. Наверное, потому что Эухенио и не давал возможности героине посетить какие-либо мероприятия》. — Богам? — Верно, раньше их считали более жестокими, с недавних пор они смягчились по сказкам священнослужителей. Но многие так не думают, скорее всего храм продолжает преподносить жертв. Большой список пропавших не расследуется по причине, что королевская стража подозревает замешанность храма, вот только в их сторону они не имеют права что-либо доносить. Анхель задумался, смотря на то, как на сцене девушку кладут на алтарь. Она же ни мертва, ни жива словно безвольная кукла. Ее грудь оголяют, и к ее коже ластится острие холодного ножа… Перед глазами Анхеля внезапно возник образ убаюкивающего его какой-то мелодией Эухенио. Мужчина мелькал, улыбался и приближался к нему, касаясь его губ. Это тепло он почувствовал и сейчас и потерял равновесие, задыхаясь от реальности иллюзии, возникшей на минуту, но брат успел его поймать. Серафим и сам испугался, благо быстро среагировал. Извращенное представление продолжалось, но Анхель уже не смотрел. Он попросил Серафима отвести его в другое место. — Ног… не чувствую… — Я рядом… Ан… хель… В глазах парня размывался его брат, все сопровождалось звоном в ушах. Он в панике огляделся, замечая на себе чужие взгляды. То были лишь одни горящие глаза людей, жаждущих его смерти. И Маша. Маша была в этой толпе и смотрела на него тем же кровожадным взглядом, что и все собравшиеся люди. 《Только не она》 — думал Анхель, теряя сознание. — 《Только не она》