Текила поможет

Проходит чуть больше недели с последней встречи Итэра и Тартальи. Первый до сих пор не понимает, какого чёрта он вообще едет в гости ко второму, а второй с ума сходит в нетерпении и бегает около входной двери, ожидая. Как блондин согласился на ещё одну встречу – загадка природы. Он совершенно не планировал заводить тогда в клубе ни постоянного сексуального партнёра, ни тем более человека, с которым он может вступить в отношения, однако... В Чайлде что-то определенно есть. Что-то особенное, приятное, заставляющее сердце нежно трепетать, а душу визжать от восторга. Итэр на это очень злится. Ещё Итэр злится на ежедневные, если не ежечасные сообщения от старшего, его заботливые вопросы и просьбы встретиться. Он в большинстве случаев старался игнорировать навязчивость парня, ограничиваясь словами о том, что всё в порядке, но в конце концов решил дать шанс неугомонному. Всё же, с ним очень интересно. А ещё интереснее посмотреть на то, как он исполнит своё обещание об отличном сексе. Итэр совсем не извращенец, у него нет особого сексуального влечения, не было сотни половых партнёров или постоянной жажды, но он всё равно перечитывает переписку с Аяксом и твёрдо говорит себе, что совсем не возбуждается. А потом укоряет рыжего в том, что это он его совращает, и тихо стонет в оргазме после быстрой дрочки. Даже сидя в такси, юноша чувствует вибрацию телефона, лежащего в кармане – Чайлд опять написывает. Наверное о том, как сильно ждёт и трясётся в нетерпении. Или о том, как хочет поскорее обнять его. Ну, или рассказывает в своей пошлой манере о других своих диких желаниях. Итэр будет читать это позже, а сейчас он расплачивается с водителем и вылазит из машины. Не успевает он прикоснуться к дверям ворот, как вдруг их открывает Тарталья, чуть не сшибая мальчика с ног своим внезапным появлением. – Спятил?! – возмущённо восклицает Итэр, ухватившись за плечи старшего. – Я тоже тебя очень ждал, – добродушно хмыкает Чайлд и тянет на себя, даря лёгкий поцелуй в щёку. Блондин недовольно вздыхает и качает головой, но руками медленно проводит по плечам и подставляется под поцелуй рыжего, который, в свою очередь, уже совсем не стесняется, положив ладони на бока. Итэр, забываясь, довольно мычит и льнёт ближе, а Аякс только рад – целует напористее, но от того не менее мягко, проводит языком по губам и руки переводит на бёдра, подхватывая и беря на руки. Юношу будто ледяной водой окатило, он отстраняется от тёплых губ и прикрывает рот тыльной стороной ладони, хмурится и краснеет, а второй рукой стукает того по плечу. – Ты куда меня тащишь, идиот? – Слушай, тебе ведь нравятся грубости? – перебивает старший и подходит к стене дома, зажимая Итэра между твёрдой поверхностью и своим телом. – Не знаю. Не буду с тобой говорить, пока в дом не зайдёшь, дурень, – младший недовольно морщится и вновь шлёпает ладонью по широкому плечу, но уже более слабо, а затем сжимает ткань одежды, ощущая чужое возбуждение, что упирается тому в бедро. – Я думал, тебе нравится, когда на тебя смотрят. – Много думаешь. Тарталья усмехается, покорно забегает в дом и ставит Итэра на пол со словами: "К вашим услугам, мой прекрасный принц", а Итэр вновь краснеет и совсем не понимает, нравится ли ему обращение на "вы", или его от такого воротит. Однако для размышлений не самое подходящее время, поэтому блондин хватает старшего за ворот шёлковой рубашки и тянет на себя, грубо вмазываясь в губы. Чайлд улыбается уголками губ и прищуривается, зарывается ладонью в волосы на затылке мальчика, а потом натягивает на кулак косу. Резко дёргает – юноша отстраняется с болезненным стоном, но после этого еле заметно облизывается и смотрит в глаза напротив. Итэр читает в них похоть, наслаждение, веселье и, может быть, даже любовь, однако ещё рано делать такие выводы. Если только Аякс сам не скажет. "А он скажет", – думается мальчику, ведь в порыве страсти совсем не понимаешь, чего ожидать от психа. Они идут по коридорам мимо комнат и врезаются в стены, целуясь влажно, почти дико, отстраняясь друг от друга с громким чмоком лишь на полсекунды, чтобы глубоко вдохнуть обжигающий воздух, а затем вновь налетают страстно. Тарталье кажется, что его одежда вот-вот порвётся из-за того, насколько сильно блондин сжимает её, и это заводит его пуще любого порно, ведь осознание того, что Итэр тоже хочет – самое приятное в мире ощущение. Тепло разливается по телу, а остатки скапливаются чуть ниже живота, возбуждение берёт верх и затуманивает разум обоих. Наконец они добираются до спальни, Аякс усаживает блондина на постель, рывком стягивает широкую футболку и оставляет сидеть на месте, а сам подлетает к шкафу. Итэр заинтересованно смотрит на возню и прикусывает губу, а когда рыжий достаёт коробку, а из коробки достаёт ошейник – у него нутро сводит. Он облизывается, позволяя Чайлду надеть на себя широкую чёрную полоску и сдавить потуже, прицепить к себе цепь и потянуть вперёд. Итэр задирает голову и смотрит на Тарталью снизу вверх, а тот улыбается довольно и чмокает в губы. Когда старший укладывается на постель, юноша устраивается у того между ног, а затем тихо стонет, когда его вновь притягивают за цепочку и утыкают лицом в ширинку. Аякс мягко мычит, наматывая цепь на кулак покрепче, а пальцами другой руки зарывается в светлые пряди, чуть оттягивая. Итэру нравится: он прижимается губами к члену, трётся щекой и облизывает шершавую ткань, руками гладит крепкие бёдра и сдавленно выдыхает, ощущая на своей щеке ладонь. – Посмотри на меня. И Итэр смотрит. Тут же краснеет, начиная бегать глазами туда-сюда, но когда его легко шлёпают по щеке – возвращает на место взгляд и прикрывает глаза. – Мелкая шавка. Чайлд вбрасывает это настолько резко, что младший и слова вымолвить не успевает, ведь его вновь тянут за поводок и тыкают в промежность. Он – мальчик сообразительный, поэтому быстро поднимает руки и борется с ремнём. Из-за дрожащих пальцев всё выглядит слегка замято и неловко, однако Итэр справляется и откладывает предмет в сторону. С ширинкой ему везёт больше, потому что он расправляется за пару секунд. Тарталья услужливо приподнимает бёдра, помогая стянуть с себя штаны, а затем тихо стонет, переходя на хрип, слишком неожиданно ощущая горячие губы на своей плоти. Рукой он нежно треплет волосы, что уже слегка торчали в разные стороны. Итэр на это зажмуривает один глаз, а потом смотрит на рыжего так горячо и невинно, что ещё одного стона сдержать не выходит. Юноша входит во вкус достаточно быстро: берёт член в рот полностью, перекатывает в ладони яички, водит распухшими губами по выступающим венкам и чуть надавливает на уретру языком, вызывая у Аякса толпы мурашек и хрипы. Итэр почти не обращает внимания на боль в уголках губ и челюсти, стекающая с подбородка слюна капает на простынь, а глаза покорно закрываются, когда старший надавливает на затылок сильнее и утыкает нос в низ живота. Мальчик давится, но виду не показывает, лишь сокращает глотку, на что Тарталья поощрительно стонет. – Достаточно, – тянет медленно Чайлд и отпускает блондина, давая ему отдышаться, пока сам наслаждается видом запыхавшегося, совершенно красного и вместе с этим выглядящего абсолютно невинно юноши. Итэр садится на колени и кладёт на них руки, ожидая следующего приказа, смотрит просяще и дышит быстро-быстро. Рыжий вновь тянется к коробке и вытаскивает оттуда смазку и повязку на глаза, которую мальчик пилит заинтересованным взглядом. Аякс берёт в руку ремень, складывает пару раз, а затем приближается к Итэру, что сжимает пальцы в кулаки. – Задом ко мне, – старший, кажется, мурлычет и проводит по щеке ремнём. У блондина щёки наливаются кровью с новой силой, он разворачивается и встаёт в коленно-локтевую, вызывающе разводя ноги и прогибаясь в спине. Чайлд подходит с другой стороны и аккуратно надевает атласную повязку на глаза тому. Итэр жмурится от приятного ощущения ткани и чувствует, как сильно обострился слух, ведь улавливает темп сбитого дыхания старшего. – Прекрасно выглядишь. Жаль, что ты не видишь себя, – не сдерживает восхищённого вздоха Аякс и чмокает того в щёку, – может быть, я трахну тебя перед зеркалом в следующий раз. – Меньше слов. Тарталья хмыкает и возвращается на кровать, пристраиваясь сзади, проводит раскрытыми ладонями по спине младшего и заставляет того упереться грудью в простыни, заводит руки за спину и связывает ремнём. Итэр не сопротивляется, ведь по непонятной причине верит, что тот не сделает ничего такого, что могло бы ему навредить, поэтому коротко облизывает губы. – Не туго? – заботливо интересуется Чайлд. – Нормально. Рыжий улыбается, кладёт руки на ягодицы и оглаживает медленно. Блондин прикусывает губу и сквозь стиснутые зубы простанывает, когда его задницу сжимают. А потом его будто током прошибает, он прямо-таки подпрыгивает и стонет звонко-звонко, протяжно и пошло, когда ощущает влажный язык на сжимающейся дырочке. Ритм дыхания сбивается ещё сильнее, Итэр впивается короткими ногтями в свои ладони и пытается унять дрожь в коленках, пока Аякс восторженно ахает на такую реакцию и проникает языком лишь глубже. Старший сжимает бедренные косточки и впечатывает своё лицо в высоко задёрнутую задницу, широко лижет ложбинку меж ягодиц и входит языком в отверстие, то податливо раскрывающееся, то сильно сжимающееся. Когда он отстраняется, Итэр притихает, а затем охает, ощущая, как пальцы с прохладной жидкостью разводят мягкие стенки в стороны в манере ножниц. Юноша жмурится, видя разноцветные пятна, и молится, чтобы не кончить раньше времени. Когда пальцы проходятся по простате, он вскрикивает, уткнувшись лицом в постель, переходит на мелодичный стон и слышит Чайлдовское: "Нашёл". Хоть он и ничего не видит, но точно чувствует животную улыбку и прищуренные глаза. Тарталья наваливается на Итэра, вдавливая того в кровать ещё сильнее, вызывая лёгкие мурашки от трения о ткань так и не снятой рубашки. Блондин хнычет и поддаётся бёдрами навстречу пальцам, которые через раз попадают по простате и проводят с нажимом, бёдра у него сводятся вместе сами собой, а мозг совсем не варит. Он дёргается, когда слышит тихий смешок над ухом. – Маленькая собачка пищит от восторга, – Аякс не пытается оскорбить, наоборот, произносит всё очень воодушевлённо, – а ведь сначала отказывала мне. – Заткнись, – Итэр запинается на полуслове и врёт, что не хочет слушать этот слащавый голос, а затем всхлипывает, ощущая, как его подбородок грубо сдавливают. – Думаю, это тебе стоит помолчать. Блондин вновь открывает рот, чтобы простонать, но получается лишь сдавленное мычание, когда в него грубо впихивают два пальца. Он чуть прикусывает их по неосторожности, за что Чайлд зажимает язык меж пальцев и довольно выдыхает прямо в ухо. Одной рукой он направляет член в дырочку, а вторую перемещает изо рта на шею, поддевает ошейник пальцами и тянет на себя, тут же настырно проникая языком в чужую полость. Итэр ломано стонет в поцелуй, но не успевает насладиться – от него тут же отстраняются и въезжают на всю длину. Стон разносится эхом по ближайшим десяти кварталам, думается младшему, в ушах звенит, только непонятно что: то ли внутреннее самообладание, то ли металлическая цепочка от ошейника. Когда Тарталья снимает с себя рубашку, Итэр не помнит. А когда он проводит языком по линии позвоночника, Итэру кажется, что у него горло охрипло. И когда тот начал расставлять укусы по открытой спине, Итэру кажется, что он вообще лишился голоса. Аякс сразу берёт откровенный, бешеный темп, не обращая внимания на то, что блондин буквально захлёбывается в слюнях, слезах и хрипах, рычит совсем по-животному и сильно стискивает бока пальцами. У юноши перед глазами уже не просто цветные пятна, а целая галактика. Кажется, у него открылось второе дыхание, потому что другого логического объяснения тому, что он ещё не потерял сознание от нехватки воздуха, он найти не может. Рыжий долбит ровно по простате, и Итэр издаёт полувсхлип-полустон, а затем крупно дрожит и сжимается внутри так сильно, что Чайлд блаженно стонет, закатывает глаза и кончает следом. Юноша глубоко вдыхает и выдыхает, не в силах пошевелить и пальцем, ждёт, пока из него выйдут и снимут хотя бы повязку, но не тут-то было: Аякс, кажется, совсем не знает, что такое усталость после секса, потому что он хватает Итэра за ремень между запястьями и резко тянет на себя. Он вновь начинает быстро двигать бёдрами и насаживать блондина на себя, оплетает руками хрупкий торс и кусает плечо, а затем проводит языком по ошейнику. У Итэра точно что-то хрустнуло, а голос у него, кажется, волшебным образом восстановился с новой силой, и череда стонов в темп толчкам разнеслась по дому. В таком положении Тарталья давит на простату и даже глубже, а юноша сжимает его член в два раза чаще, так что им хватает пары минут, чтобы кончить вновь. Итэр валится без сил обратно грудью на кровать, пытаясь не шевелить задницей, которая до краёв наполнена семенем, а затем гортанно стонет, понимая, что не сможет встать с постели. – Ещё раз. – Чего? Ты мне свой мозг в задницу запихал что ли?! – Пожалуйста, Итэр, – голос Аякса слишком быстро меняется с властного на молящий. – Ни за что, с меня хватит. – Умоляю, детка, – старший притирается вновь, но член пропихивает меж сведённых бёдер, – я не буду в тебя входить. – Пошёл к чёрту, – шипит Итэр, и Тарталья принимает это за согласие. Он вновь кладёт ладони на талию, но уже без грубой силы, мягко гладит и осторожно двигается, легко покачиваясь вперёд-назад. Блондин жмурится, ощущая, как чужой член проезжается по собственному, и сжимает бёдра плотнее. Чайлд одобрительно чмокает в спину, когда вновь наклоняется, и извинительно обводит свои же укусы языком. Итэр тихо стонет, ощущая тепло, исходящее от склонившегося тела, а после сам начинает чуть наклоняться навстречу, продлевая толчки. Ремень уже давно неприятно натирает, повязка стала действовать лишь сильнее, ведь оргазм обострил чувства в двойной степени, поэтому проходит совсем немного времени, и мальчик глухо стонет, испытывая сухой оргазм. Аякс чуть ускоряется, переводит руки на ягодицы и широко оглаживает, подтягивает к себе на последнем толчке, а затем отстраняется, поднимает член и кончает на спину, прокусив губу на низком стоне. Тарталья быстро опомнился после эйфории, но ничего делать не торопился. Он слез с постели, взял телефон и сделал пару снимков на память, лишь тихо хихикая на: "Идиот, грёбаный извращенец и чокнутый дикарь", а затем всё же развязал руки. Подошёл спереди и снял повязку, встречая довольной улыбкой заплаканное, уставшее, но в целом счастливое лицо, и чмокнул в нос. После он очень аккуратно, под тихое ворчание Итэра о больной заднице, горящих запястьях и искусанной спине, вытер остатки вязкой жидкости, положил того на подушки и прилёг рядом, обещая поменять постельное бельё после того, как они проснутся. – Ты в порядке? – ...Да. Чайлд улыбнулся и одарил поцелуями хмурящееся личико, а затем прижал к себе еле двигающееся тело и уснул под тихое сопение младшего. Сегодня выдался отличный день.