Текила поможет

Итэр всегда знал, что сам он - просто парень. Обычный, тот самый не выделяющийся главный герой. Он никогда не считал себя таким... Таким до ужаса пафосным, пользующимся своей привлекательностью, до рвотного рефлекса наглым. Таким, как Тарталья. Итэр всегда знал, что его парень - просто красавчик. Невыносимый взгляд, идеальное тело, ужасно мягкие даже на вид волосы, проклятые кольца на пальцах и обязательно до отвращения прекрасно сидящая на нём одежда. Он старательно пытается соответствовать, но честное слово, Чайлд бы вылизал ему ботинки, даже если бы тот был одет в мусорный мешок. Итэр никогда не поймёт, как он стал "фанатом, который смог". Но чайлдовские комплименты, шёпот на ухо и невесомые касания убеждают его в том, что чудеса возможны. Итэр всегда знал, что персона Аякса будет привлекать к себе много внимания. От женщин и мужчин в одинаковой степени. Он всегда замечал, как на его парня смотрят мимо проходящие девушки и парни, как всем сложно отвести взгляд. Задача Итэра - смотреть на то, как смотрят на Тарталью. Задача Тартальи - смотреть на то, как смотрят на Итэра. Они безусловно ревнуют друг друга. Бесятся, умирают, кричат и злятся, но делают это всё внутри себя. Им отчего-то стыдно признавать то, что они ревнуют. Хотя это вполне естественно: они же оба красавчики, они же оба нереально интересные. Ревность для обоих значит звоночек к недоверию, и поэтому они оба это старательно отрицают. Их счёт по ревности равен, но в один день баланс рушится. Чёрт бы его побрал. *** В милой и даже почти чистой забегаловке парочка сидит у окна. Тарталья влюблённо смотрит на мальчишку, смотрящего в окно, чуть ли слюни не пуская. Итэр на это лишь хмурится еле заметно, но внимания не обращает по простой причине - привык. Привык к вечному вниманию со стороны парня, но если он посмотрит в ответ, они обязательно забегут в туалет и устроят взаимный отсос, а потом на ватных ногах и с удовлетворёнными улыбками выползут из здания. Глубокий вдох, закрытые глаза. Не представлять. Не надо, Итэр. Не сейчас. Но он представляет. И отвечает на взгляд. Все эти разогревающие недоигры прерывает "вовремя" подоспевшая официантка. Аккуратный нос и пухлые губы, карие, томные глаза, пушистый высокий хвост и медовый голос: - Здравствуйте, чего желаете? Чайлд засматривается невольно. Итэр тоже. Но Итэр-то взгляд отводит через секунду, а рыжему в ответ смотрит она. Аяксу отвести взгляд как-то неловко и неправильным кажется, поэтому он смотрит и еле держится, чтобы не засмеяться с нелепости происходящего. А блондину кажется, что его парень дарит этой девушке улыбку. И это злит настолько, что, кажется, от задницы Итэра дымом пахнет. Официантка уходит, записав заказ и подмигивая Тарталье, а тот хихикает. - Ты серьёзно? - Что? Ты молчал, и поэтому я сделал заказ за тебя. Не хочешь кофе? - Ты идиот? - брови блондина хмурятся, а губы сжимаются в тонкую полоску. - Я не понимаю... - Не удивительно. Спустя пару минут отвратительно напряжённого молчания и вспотевшего лба Чайлда, приходит знакомая фигура, ставя рядом с парнями стаканчики с кофе. Итэр прищуривается и провожает недовольным взглядом работницу, и Аякс бьёт того по лежащей на столе руке, мол, "отвлекись и объяснись". Когда блондин замечает, что его парень хмыкает и улыбается стикеру, приклеенному к стакану, то поворачивает его и разглядывает. Эта сучка оставила свой номер. Бумажка моментально срывается, комкается и кидается под стол. - Эй, ты чего?! - Чайлд восклицает недовольно, а Итэр готов его ударить. Но вместо этого он встаёт, оставляя свой кофе на столе, и выходит. Рыжий злостно бьёт ладонью по столу, захватывает оба стакана и выбегает вслед. - Что случилось? Что за сцена в кафе? - Аякс грозным полушёпотом допрашивает младшего, хмурясь, выказывая недовольство самой аурой. - Что? Да ничего. Ты просто, как всегда бывает, мило улыбался той девушке и наверняка хотел ей позвонить. Ну, знаешь, секс по телефону. Договор о встрече. Может, и засадил бы ей. - Ты так думаешь? Разве похоже, что мне мало тебя? - Ты как будто назло всё делаешь. Я молчал очень долго, честное слово, но это терпеть уже невыносимо! - Итэр не сдерживается, а глаза увлажняются и краснеют. - Итэр... - Тарталья пытается не остаться с повисшей до земли челюстью. - Ну же, детка. Пошли домой, поговорим. Блондин впервые шёл рядом с Аяксом, не держа его за руку. *** Уже свечерело. Они сидели на кухне, и Чайлд разливал зелёный чай по кружкам. - Я слушаю. - Нечего слушать, я уже всё сказал. - Итэр, - тяжёлый вздох, старший подходит и гладит мальчишку по голове, - проблемы нужно обсуждать. Я сделал что-то не так? - Ты улыбался официантке. - Но она улыбалась мне тоже. - Она пыталась к тебе подкатить, а ты выглядел так, как будто только об этом и мечтал. Тебе что, нравятся девушки? - Что? Нет, мне нравишься только ты. - Вот как, - Итэр пытается хмуриться от поцелуя в лоб, но ничего не выходит. - Славно. Тогда я прошу прощения за своё необоснованное поведение. Но и ты, пожалуйста, не строй глазки всем, кто на тебя засматривается. Все и так в курсе, насколько ты сексуальный. Меня бесит, что ты такой красивый. - Ну, знаешь ли, ты тоже даёшь мне поводы для сомнений. - Я тоже хихикаю с левыми официантками в коротких юбках? - Ты замечаешь это только за мной. Блондин хмурится, опуская глаза. - Ладно, - он быстро чмокает рыжего в губы, - я тебе доверяю. - Спасибо. Чайлд нежно кладёт ладонь на щёку младшего и гладит, прислоняя чужой лоб к своему. Поцелуй выходит почти детским, и это отчего-то будоражит до трясущихся коленок. Итэр скрещивает руки за шеей парня, прижимаясь ближе. Тарталья подхватывает мальчишку на руки и укладывает грудью на стол у окна кухни. - Эй, ты чего удумал? - Итэр пытается вывернуться, понимая, что вид у людей с улицы неплохой, хоть и живут они достаточно высоко. - Пусть все видят, как сильно ты мне нравишься. - Нет, Аякс... - тёплые руки уже старательно стягивают футболку и разгорячённые ладони опускаются на бока. Итэр опускает голову, закусывая губу. Рыжий достаёт из переднего кармана своих брюк пакетики со смазкой и резинкой (конечно, он не рассчитывал на секс в кафе, ни в коем случае). Низ одежды снимает с нереальной скоростью, а с младшего просто сдёргивает бермуды с нижним бельём и оставляет болтаться на щиколотках. Смазка выдавливается на пальцы со знакомым хлюпом, а после рука опаляет жаром ягодицы. Пальцы медленно входят, растягивают, дразнят, играют, возбуждают. Тарталья умеет растягивать, умеет делать так, как нравится Итэру, нежно, медленно, глубоко. Смазка возбуждающе хлюпает в чужом нутре, и Аякс облизывает губы. Блондин под ним места себе не находит: то дёрнется всем телом, то всхлипнет отчаянно, то застонет во всё горло. Когда Чайлд убирает руку, Итэр разочарованно вздыхает, закатывая глаза. Слюна неконтролируемо вытекает из уголка губ, а руки скребут о подоконник. - Ты такой хороший мальчик. Юноша стонет, когда в него входят медленно-медленно, широко гладя спину ладонями. Всё так же, не ускоряясь, утончённо нежно толкаясь, у Аякса душа сжимается, вслушиваясь в невероятно высокие звуки под ним. Итэр хнычет, просит, бубнит делать всё быстрее, но так не будет интересно. - Так хочешь меня. Я знаю, тебе нравится, когда я люблю тебя аккуратно. Ты умница. Тарталья склоняется прижимаясь к спине Итэра грудью, а второй под ним тает, сгорает, места себе не находит. Чайлд, наконец, ускоряется немного, целуя линию позвоночника, ведя по ней языком, покусывает лопатки и прислоняется к ним щекой, потирается, клянётся в вечной любви. Блондин слушает, внимает и не прекращает постанывать, поддаётся бёдрами навстречу и выгибается в пояснице, стремясь быть ближе. Кончать одновременно - почти традиция, и они закатывают глаза, выдавливая из себя полухрип-полустон. Чайлд кончает на спину, а Итэр на пол, после шепчет что-то вроде: "Уберу потом". Первый лишь кивает. Выравнивать дыхание приходится очень долго, и Итэр справляется первым, а потому дёргается и прогоняет с себя навалившуюся тушу. Они переваливаются на кровать, разморенные и ужасно довольные. - Если ты мне изменишь, я убью тебя, - скрипит младший, влюблённо смотря в глаза напротив. Чайлд на это смеётся польщённо. - Нет, я серьёзно. Я реально убью тебя, - и Чайлд заикается, дёргая бровями. - Взаимно.