Подарок судьбы

Они лежат после душа в обнимку. Пустые разговоры ни о чём до четырёх часов утра знаменуются чувством комфорта. Такого, как и всегда. Вместе с телом, ночь обнажила и душу. Кенма отвечает на автомате: не понимает, откуда у него до сих пор на это силы. Поворачивается к Куроо спиной, мурлыкает от его объятий, устраиваясь у него на руке, и тихонечко спрашивает: — Мы правда с тобой сегодня?.. — Что? — вынуждает его сказать. — Ну… вступим в брак? — смущается назвать это по-куроовски. — Да, — отвечает, прижимая его к себе крепче. — Хорошо. Кенма улыбается. Прикрывает глаза, начиная погружаться в сон, но Куроо, опешив от такого одобрения ситуации в будущем, теряется. Никак не может поверить в то, что никаких колкостей в свой адрес не слышит. — Почему?.. — Потому что я люблю тебя, придурок. — Хорошо. — Это всё, что ты скажешь? — Нет. Я тоже безумно тебя люблю. Спасибо, что согласился стать моим навечно.

***

— Так… «Спасибо, что согласился стать моим навечно», — бормочет Куроо себе под нос, наконец-то отвлекаясь от телефона. — Что? — переспрашивает Кенма, не имея возможности его расслышать из-за гула рычащих моторов. — Да так, ничего, — отвечает, млея от внешнего вида парня, сидящего за рулём его «Крузака». — Я написал о нас фанфик! — Чего, бля? — удивляется. Глаз начинает дёргаться сам по себе. — Я думал, ты всё это время про Нишиду Юджи писал, отчёт готовил о командировке… но ты — что?! — Да, — произносит с особым самодовольством, будто во всей своей карьере впервые добился невъебенного достижения. Тяжёлый вздох успокаивает нервы. Они едут на свадебную церемонию, где все гости давно собрались. Застрять в такой день в пробке — просто огромная неудача. Быть за рулём — выматывает. И Кенма немножечко не понимает, какого хера Куроо усадил его на водительское. Теперь не понимает, когда узнал, чем он всё это время занимался. — И о чём? — спрашивает безучастно, поправляя бабочку. Ему кажется, что она съехала. А рубашка «Хуи Дрочепона» неприятно облепила тело и вообще, почему нужно жертвовать комфортом в худаке ради свадьбы. — Про то, как я настоящий, будущим оказался в прошлом и соблазнил тебя семнадцатилетнего, — восторженно рассказывает Куроо, радуясь, что Кенма спросил. — Господи, мой мужик педофил… — негодует. — За что просто… — Я никогда не мог устоять перед тобой, — заигрывает, но что-то как-то на этот раз плохо. — Мы ещё не помужнились, а я уже хочу развод. — Брось, наше долго и счастливо только начинается. Куроо оглаживает колено Кенмы ладонью. Скользит по бедру вверх, безобидно останавливаясь: сжимать его через ткань брюк плачевно. Кенма кладёт руку поверх его руки, переплетая их пальцы. Улыбается так тепло, радостно, ведь так оно и есть — их долго и счастливо только начинается. — Ну и, мне понравилось? — спрашивает, полностью концентрируясь на ощущении его на себе. — А тебе разве хоть когда-то не нравилось? — дразнится, никак не находя в себе сил отвести от Кенмы взгляд. — Да, быть сверху по первости, — честно признаётся. — А-а, по первости… По первости — да. Зато сейчас дай Боже втянулся. — Ну так. Пробка за поворотом направо значительно теряет в баллах. Машину можно разогнать даже километров до тридцати в час. Они почти доезжают до места. Становится как-то волнительно и неудобно перед гостями за опоздание. Наверное, стоило всё-таки послушать Куроо и пойти спать после четвёртой серии. Но зачем-то досмотрели последний сезон «Игры престолов» до конца, а утром без бодрящего кофе Кенма был не в состоянии одеться. Куроо пришлось застёгивать ему пуговицы на рубашке и заниматься «прихуяриванием» бабочки под костюм. Так и сказал: «Сейчас как прихуярю». — И когда ты мне его прочитаешь — этот свой фанфик? — не скрывает интереса, чувствуя, как сердце бешено колотится на подъезде. — Ночью. А ещё всю ночь буду признаваться тебе в любви и постоянно пялиться на наши кольца. И буду сцеплять наши пальцы, чтобы они друг об друга тёрлись. Вот. — Ну а по факту — постоянно пялиться ты будешь только на меня, а тереться мы будем друг об друга. — Такой вариант я тоже не исключаю. Кенма останавливает «Крузак» напротив красивого старинного здания, в котором вот-вот будет проходить их с Куроо свадебная церемония. И странно так. Вернее, непривычно — больше не быть Козуме, а быть Кенмой Куроо. Но муженёк пусть не обольщается: ни на какого Курокена он своего Кодзукена не поменяет. Ну, может быть, однажды. Куроо выходит из машины первым. Как истинный джентльмен, открывает дверцу Кенме. Берёт его за руку, заглядывает в глаза и коротко целует. Тоже волнуется. — Я люблю тебя, Кенма Козуме, без пяти минут Кенма Куроо. — А я люблю тебя, Куроо Тецуро. Пойдём. Нас все заждались.