Система героической смерти

— Если мы позволим Рою занять место Габриэля и унаследовать наследие твоего отца, ты не будешь против? Согласен, я полностью согласен! Возможно, Равель также раскусил узколобого Габриэля и его несостоятельную натуру? Когда Равель увидел, как он кивнул, то ничего не сказал и просто погладил его по голове. Только тогда Шань Ке заметил родинку на ладони правой руки Равеля. Говорили, что люди с родинкой на ладони были не только богатыми, но и талантливыми лидерами. Также некоторые говорили, что она появляется из-за того, что в предыдущей реинкарнации они не встретили предназначенную им судьбой любовь, и потому у них осталась родинка, чтобы позволить им встретиться со своей любовью в их нынешней жизни. Однако, в буддизме верили, что родинка на руке — это проклятие. Не было никакой возможности исследовать последние два утверждения, но Равель был безусловно богатым и талантливым лидером, победителем в жизни. Шань Ке не знал, что Равель на самом деле подходил под все три условия. — Уже поздно, так что давай вернемся. Я поем с тобой. — Затем Равель подтолкнул Шань Ке обратно в палату и велел медсестре принести им немного еды. Равель ел все, что ел Шань Ке. Даже если бы это была просто миска простого рисового отвара, он съел бы без единого изменения в выражении лица. Это заставило Шань Ке восхищаться им. Хотя в эти дни его питание несколько улучшилось, тело все равно было до крайности слабым. Он просто не мог принимать слишком много пищи. Поэтому, каким бы энергичным он ни казался, его тело худело день ото дня. Доктор Банни ранее говорил, что каждый прожитый им день был чудом. Если бы это были другие люди, они бы давно потеряли желание продолжать жить дальше. Он знал, что причина, по которой Кейдж продолжал упорствовать, заключалась в том, что он хотел своими глазами увидеть создание новой империи. В первый раз Равель заколебался. Он не хотел объявлять эту новость, так как боялся, что как только мечта Кейджа осуществится, он без колебаний умрет. Равель не мог смириться с расставанием с ним, а также не мог отпустить его… В ту ночь Равель вернулся в свой особняк. Кан выступил вперед, чтобы доложить: — Этот подчиненный поместил Габриэля под домашний арест в комнате для гостей. Как вы планируете поступить с ним, генерал? Лицо Равеля быстро похолодело, и он направился в комнату для гостей. — Выпустите меня! Я сын генерала Утрехта, вы не можете так поступить со мной! — Из комнаты для гостей послышался громкий голос Габриэля. Охранник был равнодушен к его крикам. Когда он увидел прибывающих Равеля и Кана, он сразу же поклонился и отдал честь, прежде чем открыть дверь. Когда Габриэль увидел, как вошел Равель, его гнев успокоился, и он спросил: — Сир, вы наконец вернулись. Могу я спросить, почему вы поместили меня под домашний арест? Равель не ответил и просто жестом попросил Кана воспроизвести запись из больницы. Когда Габриэль увидел запись, выражение его лица изменилось, и он стиснул зубы. — Мои действия были немного неподобающими, но вы бы поняли, если бы знали, что Кейдж делал со мной. — Мне не нужно знать, что он делал с тобой раньше, — холодно и отстраненно проговорил Равель. — Я знаю только, что ты оскорбил и ранил Кейджа, когда он был обездвижен серьезными травмами. Просто кто дал тебе смелость обращаться с героем, который только что испытал такие пытки? — Герой? — презрительно сказал Габриэль. — Если бы он послушно остался на планете Тайм, то ничего бы этого не случилось. Без него вы все равно смогли бы добиться успеха. Он сам виноват, что сейчас находится в таком состоянии. Почему другие обращаются с ним как с героем? — Почему? — Равель указал на Кана и сказал. — Скажи ему. Кан холодно посмотрел на Габриэля и начал объяснять. — Возможно, первоначальное появление молодого мастера Кейджа и его арест являлся ошибкой, но его выступления впоследствии было достаточно, чтобы его можно считать героем. Он заплатил цену за свою собственную ошибку, в то же время укрепив нашу веру в правое дело. Как вы сказали, мы, скорее всего, могли бы добиться успеха даже без него. Однако его появление отвлекло внимание противника и дало нам больше времени для нанесения ответного удара, уменьшив наши потери. — он сделал паузу, прежде чем продолжить. — Молодой мастер Габриэль, если бы это были вы, то смог бы выступить еще лучше, чем он? — Почему я не могу? — Габриэль выпятил грудь, хвастаясь. — Я всегда был более выдающимся, чем он, более трудолюбивым, чем он, и более подходящим для отцовского наследства, чем он. В глазах Равеля появился тонкий слой инея. Когда он вспомнил, как Кейдж был оскорблен таким поверхностным человеком, ему стало трудно это вынести. Равель холодно произнес. — Кан, я оставляю это на твое усмотрение. Пусть он испытает пытки и посмотрит, сможет ли он действительно держаться так хорошо, как он сказал, и даже лучше, чем Кейдж. Сказав это, он сразу же повернулся и вышел из комнаты. — Сир Равель, подождите, я наследник генерала Утрехта. Если вы так обращаешься с сыном героя, разве вы не боитесь гнева публики? Кан изобразил на лице жалость к нему. Этот парень даже не знал, что очень скоро его положение наследника будет потеряно. На самом деле, с тех пор как генерал Утрехт пожертвовал своей жизнью, от его семьи осталось только имя. Равель сумел сохранить статус их семьи и достижения. Если Кейдж умрёт, то тот, кто унаследует имя семьи, будет зависеть полностью от желания Равеля. Габриэль изначально был лучшим выбором, но было жаль, что, будучи в состоянии сдерживать свои эмоции, он сам навлек на себя беду. Кан взял иглу у охранника и сказал Габриэлю. — Кейджу ввели десятикратный сенсибилизатор, но я проявлю милосердие и дам только половину этого, поэтому я буду использовать только пятикратную дозу. Габриэль посмотрел на иглу в руке Кана, и в его глазах промелькнул страх. В ту ночь из гостевой комнаты Равеля донеслась череда скорбных криков, которые продолжались еще долго. На следующее утро Кан прибыл, чтобы доложить о ситуации. — Он продержался всего два часа. — Кан запустил видео, демонстрирующее, как Габриэль начал просить прощения через шесть минут после начала, слезы и сопли текли по его лицу. Он выглядел очень жалко, но такая реакция не была странной. В конце концов, пятикратная боль — это не то, что может вынести обычный человек. Кан даже не серьезно приступал к делу, иначе Габриэль не продержался бы и часа. — Как Кейдж вытерпел это? — С Габриэлем в качестве примера Кан выразил свое крайнее потрясение способностью Кейджа пережить десятикратную боль. Это было не просто физическое мучение, но и испытание его воли. Равеля совершенно не интересовали мучения, которым подвергся Габриэль. Он повернул голову к Кану и сказал ему. — Сегодня я останусь на ночь в больнице. Кан тупо уставился на него, прежде чем быстро ответить. — Завтра церемония основания страны. — Я знаю, — уныло сказал Равель, — принеси пораньше церемониальную мантию в больницу, и я из больницы отправлюсь прямо на церемониальную площадь. — Но ваша безопасность… — Я верю в твою способность справляться с делами. — Равель ободряюще похлопал Кана по плечу, прежде чем покинуть кабинет и отправиться прямиком в больницу. Кан безмолвно смотрел на его удаляющуюся фигуру. Как лидеру, нормально ли быть таким своевольным?! Когда Равель прибыл в больницу, Шань Ке старательно пытался поднять руку, чтобы схватить фрукт с обеденного стола. Равель сразу же пристально посмотрел на медсестру сбоку и спросил. — Почему вы не помогаете? Медсестра поспешно ответила. — Молодой мастер Кейдж хотел попробовать сам. Шань Ке кивнул, давая понять, что это была его идея. Хотя его пальцы все еще не могли пошевелиться, его рука уже могла немного двигаться. Успешно схватив плод, он одарил Равеля веселой улыбкой, прежде чем поднять его перед собой. — Для меня? — спросил Равель. Шань Ке кивнул головой. Равель взял фрукт и не выказал никакого неудовольствия, с готовностью съев его кусочек за кусочком. Заметив, как Шань Ке пристально смотрит на него, он взял кусочек предварительно нарезанного фрукта с фруктовой тарелки и поднес его ко рту Шань Ке. Шан Ке открыл рот и откусил. Атмосфера между двумя людьми была довольно гармоничной. После того, как Шань Ке доел, он заметил, что Равель не выказывал никаких признаков ухода, и почувствовал, что это было немного странно. — Я останусь сегодня с тобой. — Пока он включал телевизор, он продолжал говорить. — После завтрака мы посмотрим двухчасовую программу, а затем отдохнем в течение часа перед обедом. После обеда я выведу тебя прогуляться по саду, посмотреть на цветы и бабочек и послушать музыку. Два часа спустя мы остановимся выпить чаю с выпечкой, а затем вернемся в комнату, чтобы отдохнуть. После ужина мы сменим тебе лекарство и пройдем обследование. Как будто он занимался официальными делами, Равель составил весь распорядок дня. Шань Ке становился все более ошеломленным, когда слушал. — Если у тебя есть какие-либо возражения, ты можешь использовать язык своего тела, чтобы привлечь мое внимание в любое время. — Равель серьезно посмотрел на Шань Ке, ожидая его ответа. Шань Ке не смог сдержать улыбки. Иногда этот мужчина был довольно милым. Равель пристально смотрел на него, и в его ледяных голубых глазах была только улыбка собеседника. Шань Ке кивнул ему, выражая свое согласие с его планами. Только тогда Равель отвел взгляд в сторону, чтобы помочь Шань Ке переключить канал. После того, как он выбрал развлекательную программу под руководством Шань Ке, они начали смотреть ее вместе. Программа была очень забавной, заставив Шань Ке несколько раз рассмеяться. Однако выражение лица Равеля было одинаковым от начала до конца, и его губы даже не шевельнулись. Шант Ке подозревал, что у него проблемы с лицевыми нервами. — Что-то не так? — Равель почувствовал, что Шань Ке смотрит на него, и повернулся, чтобы спросить его. Шань Ке покачал головой, давая понять, что все в порядке. Равель взглянул на часы и сказал. — Теперь тебе нужно отдохнуть. Сразу после этого он встал, чтобы помочь Шань Ке лечь. Увидев яркие и живые глаза собеседника, он прикрыл их рукой и приказал. — Спи. Я разбужу тебя через час. Шань Ке подумал: Но у меня нет никакого интереса ко сну! Лежа на кровати, он в течение часа упражнял свой разум, прежде чем встать и пообедать с Равелем. После обеда пришло время подышать свежим воздухом. Играла музыка, и Равель лично… собирал для него цветы. Он не знал, было ли это из-за того, что Рой вчера подарил ему букет цветов, и поэтому Равель подумал, что он действительно любит цветы… Как бы то ни было, в течение всего дня Равель фактически выполнял ежедневное расписание так, как он ему сказал. Он даже планировал провести ночь в больнице. Как лидер новой империи, не был ли он слишком свободен?! Тем не менее, кто-то, «сопровождающий его спать», звучало очень приятно. Скоро должно было наступить время его смерти. Ему осталось на один день меньше в этом мире, и пусть время, проведённое здесь, было довольно коротким, оно не было напрасным, ведь он смог подружиться с таким человеком, как Равель. Шань Ке посмотрел на другую кровать, где лежал Равель, и подумал: Спокойной ночи, мой друг. На следующее утро Шань Ке открыл глаза и увидел красиво одетого и коронованного Равеля. Эта сцена вызвала у него ощущение присутствия на экстравагантной вечеринке. Равель сказал ему: — Сегодня тот день, когда мы проведем церемонию основания новой империи. Мы усердно работали более десяти лет и, наконец, вступили в новую эру. Кейдж, это большая честь для всех нас. Я прошу тебя подождать и посмотреть. Выражение лица Равеля было серьезным, с напористой аурой, как будто он был рожден, чтобы быть королем. Сердце Шань Ке немного ускорилось при виде этого, и сияние, похожее на восходящее солнце, неосознанно появилось в его глазах, заставив кровь Равеля закипеть.