Система героической смерти

Цзянь Чэнфэн увидел опустошенное выражение лица Цзян Юмо и подумал, не был ли он слишком напорист. Однако, если бы он не был настойчивым, то этот парень, возможно, никогда не понял бы и с еще меньшей вероятностью принял его чувства. — Юмо. — Цзянь Чэнфэн забрал чашку из его руки и наклонился, чтобы поцеловать другого. Когда он почувствовал, что тот отпрянул, то сразу же взял его за затылок и властно углубил поцелуй. Он не отпускал его, пока тот не перестал дышать. Цзянь Чэнфэн посмотрел в затуманенные глаза и тихо сказал. — Позволь мне заботиться о тебе, позволь мне любить тебя. Перестань использовать такой мягкий тон, чтобы соблазнить меня! Если я не смогу сдержаться и соглашусь, то что ты будешь делать?! Шань Ке достал из-за спины подушку и засунул ее между собой и Цзянь Чэнфэном, блокируя того, что бы он не сбил его с пути. Цзянь Чэнфэн также не слишком настаивал, и встал, спрашивая. — Твои родители завтра приедут за тобой, когда ты будешь вписываться, верно? — Хм. — Шань Ке обнял подушку и кивнул головой. — Я вернусь завтра и поем с тобой, а потом отвезу тебя домой. Обратно в наш дом. — тон Цзянь Чэнфэна не допускал никаких вопросов. — Теперь я в порядке, так что мне больше не нужно жить с тобой. — Я дам тебе два варианта. Первый — завтра мы выйдем из шкафа, и ты отправишься со мной домой. Второй — сначала отправишься со мной домой, а потом подождем лучшего времени, чтобы выйти из шкафа. Шань Ке сердито сказал. — Это выбор? Тут нечего выбирать, ясно? — Как нет выбора? Ты можешь выбрать, когда мы выйдем из шкафа. Хе-хе, ты очень «справедлив» и «разумен». У Цзянь Чэнфэна были дела, и поэтому он не остался в больнице. Шань Ке развлекался тем, что лежал на кровати и смотрел телевизор. В этот момент его дверь внезапно распахнулась, и вошла Цзянь Синь. — Цзянь Синь? — Шань Ке удивленно спросил. — Почему ты здесь? Он перевернулся и встал, собираясь поддержать ее. Цзянь Синь отступила на шаг, ее глаза опухли и покраснели, когда она посмотрела на него и спросила. — Ты что-то сказал Дунлиню? — А? — не понял Шань Ке. — Он больше не хочет быть со мной. Он сказал, что хочет отдать меня тебе. — Цзянь Синь закрыла лицо руками и заплакала. — Эй, не плачь. — Шань Ке утешил ее. — Мой старший брат любит тебя. Он не может не хотеть быть с тобой. Цзянь Синь подняла голову, в ее глазах был гнев. — Цзян Юмо, что в тебе такого хорошего? Почему мой старший брат и Дунлинь оба благоволят тебе? — Их чувства к тебе ничуть не меньше. — Шань Ке продолжил. — Все очень беспокоятся о тебе. — Беспокоятся? — Цзянь Синь усмехнулась. — Мой старший брат проводит с тобой больше времени, чем со мной, и Дунлинь тоже отказался от меня ради тебя. Это называется заботой? У тебя раньше была опухоль головного мозга, так что было естественно, что они заботились о тебе, но теперь, когда твоя операция прошла успешно, почему ты все еще отбираешь вещи, которые принадлежат мне? — Прости, я не знал, что причиняю тебе боль. — Ты не знал? Ты второй молодой мастер семьи Цзян, ты когда-нибудь задумывался о том, что чувствуют другие люди? — Цзянь Синь яростно продолжала. — Цзян Юмо, слушай внимательно, мне никогда не понравится такой лицемерный человек, как ты! Неважно, какую ложь ты выдумываешь, никогда не думай, что сможешь разлучить меня и Дунлиня. С этими словами Цзянь Синь повернулась и вышла из комнаты. Шань Ке забеспокоился, что с ней что-то может случиться, и последовал за ней. Что касается ее слов, то Шань Ке они не волновали. В этом мире только тот, о ком он действительно заботился, мог причинить ему боль. Двое людей завернули за угол и совершенно случайно увидели Цзян Дунлиня, который что-то нес для Шань Ке. Как только он увидел Цзянь Синь и Цзян Юмо, он вернулся к лифту. — Дунлинь! — Цзянь Синь бросилась к нему, безостановочно нажимая кнопку лифта, но не смогла помешать тому спуститься. Шань Ке искренне хотел преклонить колени перед своим старшим братом. Почему ты должен быть таким неразумным, когда ухаживаешь за кем-то? Почему бы тебе не прийти и не позволить всем мило побеседовать, вместо того чтобы играть в политику «ты преследуешь, а я прячусь»? В этот момент Шань Ке увидел, как Цзянь Синь бросилась к лесничному проходу, и немедленно погнался за ней. Цзянь Синь только спустилась вниз, когда увидела проезжающую мимо знакомую машину. Она погналась за ней, крича. — Дунлинь! Дунлинь! — Цзянь Синь, прекрати бежать, это опасно! — Скорость Цзянь Синь была поразительно быстрой, и Шань Ке не успел ее остановить. Наблюдая, как она выбегает из больницы на улицу, Шань Ке испытывал слабое странное чувство, что время для завершения его дополнительной миссии приближалось. Цзян Дунлинь, похоже, увидел Цзянь Синь в зеркале заднего вида и быстро нажал на тормоза, остановив машину у обочины. Он открыл дверцу машины, собираясь вернуться назад, чтобы найти Цзянь Синь, когда увидел сзади грузовик, быстро мчащийся на нее. — Цзянь Синь! — Цзян Дунлинь и Шань Ке закричали одновременно. Однако Цзян Дунлинь сделал только шаг, когда Шань Ке без колебаний бросился вперед, держа Цзянь Синь. Шань Ке услышал «бах» почувствовал, как его тело взлетело и упало. Прежде чем они приземлились, он подсознательно защитил Цзянь Синь, приняв на себя основной удар. Цзянь Чэнфэн быстро закончил работу и планировал вернуться в больницу к Юмо. Но когда он поспешил туда, его встретила ужасная сцена. Он собственными глазами видел, как Юмо и его младшую сестру сбил грузовик и отправил в полет, отчего после они долго катились по земле, прежде чем, наконец, врезаться в забор. В этот момент Цзянь Чэнфэн почувствовал, что его сердце вот-вот остановится. Шань Ке внезапно выплюнул полный рот крови, окрасив волосы и одежду Цзянь Синь в красный цвет. Цзянь Синь была потрясена до глубины души, все ее тело напряглось в объятиях Шань Ке, а в горле пересохло и она потеряла дар речи. Она посмотрела на окровавленное лицо Цзян Юмо, и ее взгляд постепенно затуманился, слезы начали неудержимо литься. Цзянь Синь всегда чувствовала, что Цзян Юмо был просто легкомысленным мастером, и что у него не было ничего хорошего, кроме лица. Она всегда испытывала невероятное раздражение от его ухаживаний. Однако она не ожидала, что этот человек пренебрежет своей жизнью и бросится защищать ее. Даже Цзян Дунлинь немного поколебался, но Юмо сделал это без раздумий. — Цзянь Синь, ты…все хорошо? — слабо спросил Шань Ке. Теперь он был весь в крови, его рука сломана, а правая нога неестественно вывернута под другим углом, он не мог пошевелиться. Серьезно раненный, он все равно спрашивал в порядке ли она?! Она была защищена в объятиях Юмо, так что получила всего пару царапин. Тем временем он взял на себя почти все столкновения. Такое чувство, такая жертва заставили Цзянь Синь не вынести этого, и она беззвучно заплакала. — Юмо! Цзянь Синь! Цзянь Чэнфэн и Цзян Дунлинь бросились к ним обоим, на их лицах был ужас. — Брат, я в порядке. Поторопись и спаси Цзян Юмо, — сказала Цзянь Синь между рыданиями. Цзянь Чэнфэн протянул руку, планируя помочь Цзянь Синь слезть с тела Шань Ке, но кто знал, что того снова вырвет кровью в тот момент, когда его переместят. — Пока не трогайте меня. — Шань Ке лежал на земле, слабо говоря. — Пусть медицинский персонал придет и разберется с этим. Цзянь Чэнфэн убрал руку, его красные глаза уставились на Шань Ке. Кровь потекла из правой половины его лба в глаз, почти окрасив половину его лица в красный цвет. Его прищуренные глаза были такими же нежными, как и раньше, а уголки губ слегка приподняты, открывая слабую улыбку. Цзянь Чэнфэн не понимал, как он все еще может улыбаться, как будто, независимо от его жизни или смерти, он мог спокойно встретить любую ситуацию с таким оптимизмом и спокойствием. От этого у него перехватило дыхание, но в то же время ему стало нехорошо. Может быть, в этом мире ему не из-за чего было задерживаться? В этот момент из больницы примчались врач и медсестра. После неотложной помощи они переместили Шань Ке и Цзянь Синь на носилки. — У него сломан позвоночник и многочисленные переломы по всему телу… Его положение критическое, мы должны начать немедленно! — Э, а это что такое? Куртка Шань Ке была расстегнута, обнажая грудь, покрытую кровью. Но то, что они увидели, окрашенное кровью на его правой груди, было слабо распускающимся цветком. Это оказалось похоже на пламя, великолепное и ослепительное, заставляющее окружающих людей ахнуть от удивления. Дыхание Цзянь Чэнфэна остановилось, его сердце сжалось, когда что-то в глубине его души зашевелилось.