Система героической смерти

Полмесяца спустя повязки с головы Шань Ке были сняты. Ему оставалось пробыть всего лишь еще пару дней в больнице для наблюдения, прежде чем он сможет уехать. В данный момент он был очень энергичен, совершенно не похожий на того, кто только что перенес операцию. Каждый день он гулял в саду и находил людей, с которыми можно было познакомиться, поболтать и поиграть в шахматы. Единственным недостатком было то, что Цзянь Чэнфэн становился все более близким с ним, и любовь чуть ли не выливалась из его взглядов. Особенно когда они оставались одни. Шань Ке чувствовал, что этот парень, должно быть, вынашивает какой-то план, который будет использован против него, как только он выйдет из больницы… — Дунлинь, почему ты не заходишь? — Цзянь Чэнфэн увидел Цзян Дунлиня, глупо стоящего у палаты Цзянь Синь, и спросил, нахмурившись. — Не нужно, я не хочу нарушать ее покой. — Цзян Дунлинь повернулся, чтобы уйти. Цзянь Чэнфэн остановил его. — Синь-эр сказала, что ты давно не навещал ее. Ты был занят в последнее время? — Хм, я занимаюсь крупным проектом, — рассеянно ответил Цзян Дунлинь. — Какой проект настолько важен, что у тебя даже нет времени зайти к ней в палату на минутку и ее увидеть? — Цзянь Чэнфэн подошел к нему, его острые глаза пристально смотрели на него, когда он продолжил. — Цзян Дунлинь, поскольку ты согласился быть вместе с моей младшей сестрой, то не предавай ее. Если я узнаю, что ты делаешь с ней что-то непростительное, то я тебя так просто не отпущу. Цзян Дунлинь поднял голову, чтобы посмотреть на него и признался. — Чэньфэн, я боюсь, что больше не могу быть вместе с твоей сестрой. — Что? — После того, как Юмо так много сделал для нее, я не могу быть с ней. — Ты что, идиот? — Цзянь Чэнфэн схватил его за воротник, сердито сказав. — Тот, кто нравится Синь, — это ты. Тот, кто сделал многое для нее, не обязательно сможет получить ее любовь. Ты односторонне сдался, но задумывался ли ты о ее чувствах? Цзян Дунлинь опустил глаза и мрачно сказал. — Но я тоже не могу игнорировать чувства моего брата. Видеть свою любимую в отношениях с собственным старшим братом, насколько это должно быть болезненно для него? — Цзян Дунлинь, это все твои оправдания. Ты просто хочешь, чтобы тебе стало лучше, — сказал Цзянь Чэнфэн, отталкивая его. — Твой брат гораздо более понимающий, чем ты. Он знал, что ты нравишься Синь-эр, поэтому не стал принуждать ее, а скорее помог тебе. А ты? Только потому, что ты чувствовал себя виноватым, то решил причинить боль моей младшей сестре после того, как закончил причинять боль своему младшему брату? Ты, конечно, не испытываешь никаких угрызений совести по этому поводу. Ты планируешь уйти от своих проблем и оставить других убирать беспорядок? — Цзянь Чэнфэн, я не планирую избегать ответственности. — Цзян Дунлинь продолжал серьезно говорить. — Я просто хочу дать Цзянь Синь еще один шанс сделать выбор и позволить ей снова узнать Юмо. Если в конце концов они не смогут быть вместе, тогда я сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуть ее. Цзянь Чэнфэн холодно усмехнулся. — То есть ты думаешь, что, если ты хочешь, чтобы она выбрала, она выберет, а если ты хочешь ухаживать за ней, то можешь просто за ней ухаживать? Цзян Дунлинь, я недооценил тебя. Я всегда думал, что ты ответственный человек, но ты просто самоуверенный лицемер. Уходи. Не нужно лезть в чувства моей младшей сестры. Цзян Дунлинь закрыл глаза и быстро ушел с мягким «прости». — Мисс! — донесся крик из палаты. Цзянь Чэнфэн быстро подбежал и увидел Цзянь Синь, сидящую в инвалидном кресле, держащуюся за грудь с болезненным выражением лица. — Синь-эр! — Цзянь Чэнфэн поддержал Цзянь Синь и помог медсестре помочь ей принять лекарство. — Брат, брат. — Цзянь Синь крепко схватил Цзянь Чэнфэна за руку, со слезами на глазах говоря ему. — Я не хочу потерять Дунлиня. Брат, помоги мне вернуть его обратно. — Хорошо, не волнуйся, я позову его, чтобы он вернулся через минуту, — мягко успокоил ее Цзянь Чэнфэн, в то время как холодный свет мерцал в его глазах.

***

В этот момент Шань Ке неторопливо прогуливался по саду, когда холодный голос системного голоса эхом отозвался в его голове. [Дополнительная миссия 1: Помогите Цзянь Синь обрести здоровое сердце.] Лицо Шань Ке окаменело. Система, ты совсем потеряла стыд? Стоило ли ждать, пока его операция не увенчалась успехом, прежде чем выпустить эту дополнительную миссию! Если бы он знал раньше, то ему следовало бы, по крайней мере, достать кусок кирпича и несколько раз разбить его о собственную голову перед операцией! Что ему теперь делать? Снова пожертвовать своей жизнью? Однако система не указала, что это должно быть его сердце. Помочь Цзянь Синь найти другое сердце тоже подходит, но процесс завершения миссии должен оставить его на пороге смерти, а также соответствовать «героическому жертвованию своей жизнью». Это сбивало Шань Ке с толку. Сердце — это не китайская капуста, которую легко найти. Не говоря уже о том, что оно также должно подходить. Со всей финансовой мощью семьи Цзянь даже сейчас не могли найти сердце, так как же он мог? Пока он был погружен в свои мысли, Шань Ке увидел, как Цзян Дунлинь поспешно вышел из больницы и направился прямо к стоянке. Шань Ке побежал, желая подойти и поприветствовать его. Однако, в конце концов, Цзян Дунлинь даже не повернул к нему голову, прежде чем завести машину и уехать. — Почему ты так быстро уехал? — потер свою пушистую голову Шань Ке. Возвращаясь в свою палату, он случайно столкнулся с Цзянь Чэнфэном, который возвращался от Цзянь Синь. — Что-то случилось? Ты выглядишь так, будто у тебя плохое настроение. — Шань Ке взглянул на мрачное лицо Цзянь Чэнфэна и не мог не спросить. — Только что приходил твой старший брат. — Хм? Цзянь Чэньфэн бросил на него быстрый взгляд, прежде чем сказать. — Он решил порвать с Цзянь Синь. — Расстаться? Почему? — Что произошло с сюжетной линией, пока он не обращал на нее внимания? — Он хочет уступить Цзянь Синь тебе. — Отдать ее мне? — Он что, сошел с ума? Любовь — это любовь, а нелюбовь — это нелюбовь, какое ещё уступить? Взгляд Цзянь Чэнфэна твердо остановился на нем, когда он спросил. — Если они расстанутся, ты будешь ухаживать за Цзянь Синь? — Давай не будем об этом говорить. Я хочу знать, почему он захотел «уступить» Цзянь Синь мне? — Был ли он настолько жалок, что другие люди должны были помогать ему в любовных делах? Это просто оскорбление обаяния другого человека, ясно? — Он узнал, что ты был готов отдать свое сердце Цзянь Синь, и почувствовал, что у него нет сил, чтобы с тобой конкурировать. Шань Ке потерял дар речи. Извините, он сделал это не нарочно… — Думаю, у него просто высокое чувство собственного достоинства. С детства позволяя мне делать, что хочу, он привык к этому. Этот раз, скорее всего, не исключение. — Шань Ке держал свою чашку обеими руками, слегка покусывая ее ободок. Взгляд Цзянь Чэнфэна упал на его губы, и он спросил. — Итак, каково твое мнение? Шань Ке сглотнул слюну и сказал. — Чувства — это не конфета, которую ты можешь отдать кому-то другому. Даже если он отдает мне их, то это не значит, что все будет так, как он желает. Глаза Цзянь Чэнфэна загорелись, когда он заговорил. — Тогда могу ли я истолковать твои слова как то, что ты планируешь отказаться от своих чувств к ней? Эй, не мог бы ты убавить яркость своего лица? Шань Ке не мог прямо взглянуть на сияющее выражение лица собеседника и целенаправленно использовал голос, полный ожидания, чтобы спросить. — Если я не хочу сдаваться, тогда ты поможешь мне ухаживать за Цзянь Синь? — Даже не думай об этом. — Лицо Цзянь Чэнфэна потемнело. Хе-хе. — Итак, когда ты спросил мое мнение, ты просто проверял меня, верно? — Шань Ке одарил его выражением «Я видел тебя насквозь», продолжая. — Ты никогда не собирался давать мне шанс ухаживать за Цзянь Синь. — Верно. — решительно сказал Цзянь Чэнфэн. — Я уже выбрал тебя, так что даже не думай о том, чтобы попытаться оторваться от меня в этой жизни. Но жаль, эта его жизнь, скорее всего, будет очень короткой… Шань Ке опустил глаза и промолчал.