***
— Ка-ка-ши!!! — Братскую идиллию прервал громкий крик. К ним на бешеной скорости бежал Майто Гай. — Наконец-то я нашел тебя, — он подпрыгнул и вытянул ногу высоко над собой в попытке ударить Какаши, который ловко уклонился, и парень в странном зеленом комбинезоне, пролетел мимо, чуть не свалившись с моста прямо в канал. — Видел?! Это называется Вихрь Листа! Давай сразимся! Парень сделал несколько ловких ударов, которые Какаши лениво блокировал. Во время следующей атаки, Какаши провел контратаку. Гай пропустил удар, но он его словно не заметил и лучился неисчерпаемой энергией: — В этот раз я тебя одолею, — Гай принял стойку. Эноки решил не вмешиваться и просто наблюдал со стороны. Между этими двумя завязалась нешуточная битва. Даже во время их спаррингов с Какаши бывает не так опасно, как сейчас на этом мосту. Гай был очень талантлив в Тайдзюцу, но больше ничем не выделялся. Было вопросом времени, когда Какаши наскучит этот обмен ударами и он решит использовать какую-нибудь технику, чтобы быстро закончить бой. Какаши явно не горел желанием участвовать в сражение, поэтому он сконцентрировал у себя в ладони немного чакры стихии молнии и нанес легкий удар, после которого у Гая волосы встали дыбом, а сам он отлетел на несколько метров. — Акх… кха… кха, — Гай откашлялся и быстро встал на ноги. — Это было здорово Какаши, в следующий раз я точно выиграю. Какаши как-то странно взглянул на Гая. Он подошел к нему и положил руку ему на плечо: — Главное не сдавайся. Однажды ты станешь великим Шиноби, я верю в тебя. Эноки не смог сдержать тихого смеха, когда увидел, как у Гая покраснело лицо, а брат растерялся и не знал, что сказать дальше. Он решил выручить его из неловкой ситуации и подошел к ним. — Привет Гай. Не хочешь присоединиться к нам? Я тут подумал: самое время подкрепиться. — Эноки нравился дуэт отца и сына: Майто Дая и Гая. Они казались ему самыми добродушными людьми во всей Конохи, которые способны на великие дела. Он радовался, что у Какаши есть такой друг, который видит в нем настоящего соперника, а не просто гения, которому повезло таким родиться, и всячески старается превзойти его. — Не могу! Я обещал если проиграю, то сделаю три тысячи приседаний! Нужно приступать прямо сейчас, — он действительно начал выполнять приседания прямо посреди моста. Какаши сложил руки на груди и сморщил удивленное лицо: — Кому ты это обещал? — Спросил он. — Себе конечно! — ответил между подсчетами Гай. — Так я буду становиться только еще сильнее! Какаши поразили слова Гая и тот настрой, с которым он их произносил. Он взглянул на брата и сказал: — Я, пожалуй, тоже пойду. Он прав: мне тоже нужно больше тренироваться. — Конечно, — Эноки улыбнулся младшему брату, давая понять, что он не расстроен. — «Опять мне одному что ли обедать»? — подумал он, глядя то на приседающего Гая, то на Какаши, который скрылся за крышами зданий.***
Хирузен сидел в своем удобном кресле возле окна в кабинете Хокаге. Перед ним, на столе, лежала папка, в которой был отсчет по последним миссиям Хатаке Какаши и его действиям во время их выполнения. В этом отсчете говорилось, что Какаши не ладил со своей новой командой: — «Третья уже. — Подумал Хирузен, — Насколько этот ребенок талантлив, настолько же он и упрям… прямо как его отец, — Хирузен придался приятным воспоминаниям о Сакумо. Он считал его отличным Шиноби и потенциальным кандидатом на пост четвертого Хокаге. Его приятные воспоминая — были омраченным методичным постукиванием небольшой трости, принадлежавшей человеку, который только что зашел в его кабинет. — Опять без стука, — обреченно подумал он». Прихрамывая, Данзо подошел к столу и сел в свободное кресло. — Все еще не подобрал команду для нашего гения? — поинтересовался он глубоким голос. — Я давно говорил: лучше отдай его мне. Хирузен поднес ко рту свою любимую трубку и ловко захватил ее. Он сделал долгую затяжку и выпустил облако дыма, которое окутало весь кабинет. — Хочешь сделать из ребенка Сакумо бесчувственный инструмент? — поинтересовался он у Данзо и собрался сделать новую затяжку. Данзо ничего не сказал, а его лицо не выражало никаких эмоций. Хирузен воспринимал его как необходимое зло, которое помогает защищать деревню. Ему не нравились методы его старого друга, но пока он заботиться о деревни, Хирузен не обращал внимание на некоторые его действия. Это сыграло с ним злую шутку, когда из-за манипуляций Данзо погиб Сакумо. Хирузен долго корил себя за неосмотрительность и теперь более пристально следит за его делами. — Чтож Данзо… ты же пришел ко мне не из-за сына Сакумо? Давай сразу к делу. — Хирузен хотел как можно скорее решить с ним все вопросы. — Нет. Не из-за этого. — Данзо медленно наклонился и облокотился двумя руками на свою трость. — Я хочу знать: мы готовы к войне с Деревней Скрытой в Тумане? Хирузен не торопился с ответом. Он поднялся со своего кресла, и медленно подошел к окну. Был замечательный день, улицы Конохи были оживленными, по ним передвигалось множество людей и все были заняты своим делом. Хирузен наслаждался временем, когда все жили в мире, но похоже эти времена снова подходят к концу. — Мы ведь это уже обсуждали. — Ответил он, продолжая наблюдать за детьми, которые играли в какую-то веселую игру. — Ты занимаешься вражескими разведчиками, а я сделаю все что от меня зависит. — Это все что я хотел услышать, — Данзо встал и пошел к выходу, но прежде чем уйти он остановился и взглянул на старого друга. — Ты впустую тратишь талант этого ребенка. В Корне он принёс бы больше пользы. Когда Данзо понял, что Хирузен никак не отреагировал на его замечание, то спокойно вышел из кабинета. «Послужил бы деревне… — задумался Хирузен. — Для начала ему нужно понять в чем заключается истинная ценность нашей деревни, а уж потому приступать к ее защите. — Он взял папку, лежавшую на столе, и принялся тщательно ее изучать. — Обито и Рин… а эти двое любопытная пара».***
Эноки шел по оживленной торговой улице и радовался своему сытому желудку. Конечно, его немного раздражало, что из-за способностей ему нужно часто есть, но когда он нашел заведение, где подавали просто бесподобный рамен, то подумал: — «Может и не плохо, что я могу съесть так много вкусного». Его внимание привлек знакомый человек, который громко спорил с продавцом из лавки неподалеку. Они не ругались, но беседа была довольно шумной и привлекала внимание прохожих. То, что этот мужчина был одет в странный зеленый комбинезон — делало их спор еще интереснее для некоторых зевак. — Чтооооо! Опять говядина подорожала?! — Майто Дай был сильно удивлён поднявшимся ценам из-за приближающиеся войны. Продавец чувствовал себя некомфортно из-за такого оживленного покупателя. Он всячески просил его успокоиться и объяснял, что из-за проблем с поставками, цены на еду постоянно растут. — Это вовсе не проблема! — Выкрикнул Дай. — Мы просто должны вспомнить как жили наши предки: в постоянной опасности, рискуя своими жизнями. Я просто отправлюсь на охоту вместе с сыном и убью самого вкусного зверя — это будет отличная тренировка для подрастающего Гая. — Эм… — Продавец был ошарашен. — Так… говядину покупать вы не будете? Эта сцена заставила Эноки улыбнуться. Неисчерпаемый оптимизм отца и сына был очень заразителен. Ему часто приходилось общаться с Гаем, а вот с его отцом всего пару раз, но было видно, что они очень похожи. Ему уже давно хотелось как-нибудь выведать у Дая секрет техники Восьми Врат. — «Может просто подойти и спросить? Он же очень добрый и простодушный человек». — С этими мыслями Эноки подошел к нему. — Здравствуйте, — он приветливо помахал рукой. Гай отвлекся от общения с продавцом и взглянул на подошедшего к нему беловолосого парнишку. — Оооо! Да это же Эноки! — обрадовался он знакомому лицу. — Вы меня помните? — Эноки немного удивился. — Конечно! Ты же друг моего сына! — Дай по-отцовски хлопнул его по плечу. — Как я мог забыть тебя и твоего брата! Эноки вдруг осенило! У него созрел план, как можно заполучить желанную технику и хоть он не был в восторге от того, что придется врать, но все же, решил, что небольшая ложь — во спасение. — На самом деле я искал вас, — произнёс он тихим голосом и опустил голову. Было видно, что его что-то гложет. Дай немного замялся, его удивила такая быстрая смена настроения паренька. — Эээ… Да? Чем я могу помочь? — Я… не знаю, как сказать. — Эноки старался на ходу правильно выстроить все что вертелось у него в голове. — Мой отец… он умер несколько лет назад, и мы с Какаши остались вдвоем. Кроме него у меня никого больше нет. — Он крепко сжал руки, отчего его костяшки побелели. — Я не дурак. Я знаю, что скоро начнётся война и мы с братом отправимся на поле боя. Каждый день я тренируюсь до изнеможения, я чувствую… что достиг невидимого предела и мне страшно… я боюсь, что окажусь недостаточно силен и потеряю его! — Эноки поднял голову, из его глаз проступила слеза, он уже не был уверен, что врет. — Гай рассказывал мне про вас. Вы постоянно тренируетесь и несмотря ни на что, вы никогда не сдаётесь. Прошу… только вы можете дать мне какой-нибудь совет, чтобы я смог спасти того, кто мне дорог. Дай смотрел на лицо юноши, которое излучало уверенность. Он почувствовал с ним некое родство, он тоже стремился защитить своего сына и готов отдать свою жизнь ради этого. Он всегда старался воспитать из него достойного человека и в этом мальчике он видел этого достойного человека, который готов отдать свою жизнь ради своих близких. — «Возможно, он справится»? — подумал Дай. Он присел, чтобы быть на одном уровне с мальчиком. Приобнял его за плечо, улыбнулся и тихо сказал: — Так что ты там говорил про невидимый предел?***
Эноки развалился на прохладной траве, недалеко от поляны, где они с братом любили тренироваться. Все его тело, руки и ноги изнывали от адской боли, которая пронизывала каждую клеточку в его организме. «Знал бы, что будет так тяжело, ни за чтобы не купил эти грёбаные утяжелители, которые посоветовал Дай», — размышлял он, глядя на проплывающие в небе облака. На самом деле уже поздно было о чем-то жалеть. Он и до того, как узнал технику, усердно тренировал свое тело, подготавливая его к безумным нагрузкам. То, чем он занимался последние несколько недель по совету Дая, было всего лишь закономерным развитием его тренировок. Он поднялся с земли и отряхнул свою одежду. Это не особо помогло, потому что она была насквозь пропитана потом и въевшейся грязью: результат долгих и упорных тренировок. Неподалеку находилось небольшое озерце, которое так и манило Эноки окунуться в него, и он не стал сопротивляться этому желанию, нырнув прямо в одежде. Вода была безумно приятной, давно он не испытывал такого расслабления. Все тело покалывало, но это было приятно. Но недолго он наслаждался минутами блаженного покоя; из-за деревьев послышался треск веток, кто-то быстро приближался в его сторону. Эноки занырнул и задержал дыхание, незачем встречаться с незнакомцами за пределами деревни. Он наблюдал как на берегу появилась фигура человека. Было сложно рассмотреть его лицо из-под воды, но его движения были видны четко. Он резко взмахнул рукой и что-то, на бешеной скорости полетело туда, где скрывался Эноки. Он быстро сложил печати под трехкратным ускорением и применил водную технику, которая заставил его тело, словно пуля вылететь из воды из-за огромной инерции. Пролетев над Шиноби, у которого не было налобной повязки, он приземлился у него за спиной и быстро достал свой клинок. Шиноби взглянул на него и раздосадовано цокнул. — Я то думал засада, а это какой то ребенок решил искупаться. — Он прошелся изучающим взглядом по Эноки. — Хотя… увернулся ты ловко… да еще так эффектно выпрыгнул. Как тебя зовут парень? Эноки быстро осмотрелся: нет ли здесь еще кого-то. Когда он убедился, что они одни, то спросил его: — Где твой протектор? Вопрос сбил весь веселый настрой незнакомца, его лицо вмиг стало серьезным. — А хотя знаешь, — его рука сделала едва уловимые движения, — мне часто повторяли, чтобы я наверняка запомнил: — …никаких свидетелей! Он резко бросил несколько сюрикенов в сторону Эноки, достал меч и побежал в его направление. Он был умен, увидев, что незнакомый ребенок неплохо использует водное ниндзюцу, то решил, что лучше не недооценивать его, мало ли что он еще умеет. Благодаря своим способностям Эноки отразил каждый сюрикен, которые летели в него словно в замедленном темпе, а затем скрестил клинок с подоспевшим противником. От удара холодной стали проскочили желтые искры. — А ты похоже что-то да умеешь, — с улыбкой произнес незнакомец, слегка усилив нажим своим мечом. — Кого-то ты мне напоминаешь. — Он резко отскочил, подбросив свой меч и ухватил его зубами, а руками начал складывать печати: Техника сокрытия в тумане. На поле боя начал формироваться густой туман, из-за которого было невозможно заметить противника, в то время как он мог спокойно наносить скрытые атаки. Эноки не стал рисковать и быстро сложил печати: Стихия Ветра: Великий Порыв. Из его рта подул сильнейший поток ветра, который частично разогнал формирующийся туман и немного дезориентировал Шиноби, заставив того слегка пошатнуться. Он быстро восстановил равновесие и уже собирался скрыться в тумане, но Эноки не дал ему такой возможности, кинувшись на него с огромной скоростью. «Что за… так быстро»? — Шиноби был удивлен: движения ребенка были какие-то ненормальные, будто тело вибрирует или мерцает. Единственное что он успевал — заблокировать атаку своим мечом. Эноки резко взмахнул и рубанул по противнику своим клинком, который оставил за собой луч чакры белого цвета, так похожий на клык. Он разрубил меч врага и прошелся ровной линией по его лицу и верхней части груди, разрезая плоть словно нож масло. Шиноби упал на колени, из его рта начала вытекать кровь и доноситься кряхтящие звуки, он пытался что-то сказать: — Белый… кха… клык… — это были его последние слова, прежде чем он рухнул на влажную траву, омытую теплой кровью.