***
Рядом с трупом приземлились два Шиноби в масках животных. Один из них достал сюрикен и ловко метнул им в труп, чтобы удостовериться в своих наблюдениях. — Он мертв. — подтвердил Шиноби, после чего с ним рядом появились еще двое. Он подошел к телу и внимательно осмотрел его. Раны казались необычными и слегка знакомыми. Его взгляд зацепился за край протектора, который виднелся из разрезанного жилета. Когда он достал его, то обнаружил, что он разрублен напополам. Одну половину он кинул Шиноби, который стоял позади. Тот ловко поймал ее, внимательно осмотрел и сказал: — Значит он был из «Тумана». Информация при нем? Один из них тщательно обыскал тело и нашел свиток. — Все на месте. — Подтвердил он и передал свиток своему капитану. — Странно, — задумался капитан, сжав свиток в руке. — Его точно убили не свои, они забрали бы информацию. — Капитан, — обратился парень, который осматривал тело. — Порезы на трупе очень точные. Я видел такое однажды, когда служил вместе с Белым Клыком. — Думаешь это Какаши? — спросил капитан. — Наверное. Кто кроме него мог освоить искусство его отца. Только я не пойму, почему он не осмотрел тело и просто ушел, не дождавшись команды преследования? — Неважно, — прервал его капитан. — Нужно доложить об этом Хокаге, ему в этом разбираться. Капитан отдал приказ и четыре фигуры растворились в воздухе, будто их никогда и не было на этой поляне, и лишь безжизненное тело продолжало лежать на прохладной траве, навсегда став частью непостижимой природы.***
Прошло несколько дней с тех пор, как Эноки убил человека в лесу. Ему не давало покое то странное чувство, которое он испытал после убийства. Почему-то его очень раздражало, что жизнь человека можно оборвать так просто и она ничего не стоит в этом мире. Из размышлений его вырвал громкий крик Обито: — Стихия Огня: Огненный Шар. — Обито быстро сложил печати. За последнее время он сильно вырос в использование ниндзюцу. Было видно, что он уделяет много времени тренировкам. С его губ сорвалось обжигающее пламя, которое сформировалось в огненный шар и устремилось к противнику. Мальчик, который стоял напротив Обито сильно удивился, он не ожидал подобного на простом спарринге в Академии и было заметно, что он не способен уклониться от этой атаки. Учитель внимательно следил за поединком и заметил сложившуюся ситуацию. Он быстро прыгнул к мальчишке, загородив его своей спиной и сложил печати: — Стихия Воды: Построение Водяной Стены! Перед ним возник водяной щит, который принял весь удар от огненного шара, и по всей площадке прокатились звуки шипения от испаряющейся воды и появилось облако густого пара. Когда пар развеялся учитель строго взглянул на Обито, а тот весело улыбался, почесывая свой затылок. — Победитель: Обито Учиха. — Сказал учитель. Обито взорвался криками ликования, он был несказанно рад: наконец-то его упорные тренировки начали приносить видимые результаты. Он взглянул на громко хлопающий класс, по его лицу поползла улыбка, когда он заметил, что Рин была среди тех, кто испытывал восторг от его поединка, но затем он взглянул на Эноки. Этот парень единственный, кто не хлопал и просто сидел на своем месте, уткнувшись носом непонятно куда. «Что, этого недостаточно чтобы привлечь твое внимание? — Подумал Обито. — Ничего, я еще покажу тебе»! Куренай заметила, что у Эноки какое-то странное настроение. — Все в порядке? — спросила она, присаживаясь обратно на свое место, но ответа так и не получила. — Эноки… — Хм. — Эноки был вырван из своих размышлений и вопросительно взглянул на Куренай. — Ты что-то сказала? Она удивленно смотрела на него. Еще ни разу она не видела его таким рассеянным. Она уже собиралась что сказать, но раздался громкий голос учителя: — Менг Хьюга против Эноки Хатаке… на исходную, — скомандовал учитель. Глаза всего класса устремились к этим двоим, все знали: их ждет очень интересный поединок. Эноки встал со своего места в привычной, расслабленной для него манере и пошел на середину площадки. Только Куренай заметила, что его что-то беспокоит и в нем что-то изменилось. Он занял положенное ему место и остальные начали замечать, что у него какой-то странный, задумчивый взгляд, будто он находился в другом месте и все вокруг для него было неважно. Менг тоже обратил на это внимание. Изначально он обрадовался, что попал с ним в пару и поставит на место этого выскочку за его длинный язык, но подобное безразличие лишь разозлило его. — Думаешь можешь так неуважительно относиться к моему клану? — Сказал Менг. — Сегодня я поставлю тебя на место… выскочка, — он встал в стойку и стал дожидаться команды учителя. Эноки, казалось, не обратил никакого внимания на слова своего оппонента, он продолжал задумчиво рассматривать песок у себя под ногами. — Клан? — Задумчиво спросил Эноки, не отрывая взгляда от песка под его ногами, а затем поднял голову и взглянул на Менга. — Ты думаешь только об этом? Тот испугался, он ни разу не видел Эноки таким. В его взгляде не было того безразличия или веселья, с которыми он раньше смотрел на окружающих. Сейчас там была лишь ненависть, обжигающая холодом. — Посмотрим, чему тебя научил твой прославленный клан, — с издевкой произнес Эноки и тоже встал в стойку. На площадке повисла тишина. Даже учитель слегка удивился и немного погодя произнес: — Эм… начали! Эноки и Менг одновременно сорвались с места и побежали навстречу друг другу. Менг сразу же активировал Бьякуган и начал использовать технику своего клана: «Мягкий кулак». Она могла поразить внутренние органы оппонента если ее владелец дотронется до определенных точек на теле. Эноки очень ловко уклонялся от каждого удара, чем сильно удивил своего противника и многих находящихся на площадке. «Он довольно ловко избегает атак Менга, — подумал учитель. — Все же он сын своего отца». Дети начали внимательно следить за схваткой. Куренай немного волновалась, а Обито старался запомнить как можно больше движений. Эноки продолжал уклоняться и следить за каждым движением Менга. Его привлекала сила Хьюга, которая происходит от клана Отсутсуки, но он решил пойти по пути «Сильного кулака», который практикую люди, способные открыть «Врата». Постепенно Менг начал различать движения Эноки с помощью своего Бьякугана и начал усиливать натиск, атакую все яростнее, и тому пришлось немного отступить. На площадке многие начали шептаться о том, что Эноки точно проиграет. «Похоже на большее он и правда не способен, — подумал Эноки. — Пора заканчивать с этим детским садом». Он бросился вперед, прямо навстречу Менгу, от чего тот улыбнулся. Настолько безрассудная атака могла свидетельствовать лишь о том, что он был загнан в угол. Менг сконцентрировал чакру в своей руке и нацелился на точку посреди груди Эноки, но когда уже казалось, что он вот-вот должен коснуться его, тело Эноки растворилось в воздухе. «Как это? — не успел Менг удивиться, как получил болезненный удар по ребрам откуда-то сбоку» Эноки под трёхкратным ускорением передвигался очень быстро. Он молниеносно сместился с линии удара и атаковал Менга сбоку, отчего тот согнулся. Эноки не упустил возможность и нанес несколько сильных ударов прямо в лицо, отчего тот попятился назад и чуть не упал, но Эноки схватил его за руку и притянул к себе. Они встретились взглядами и Менгу стало не по себе. На него смотрела пара холодных глаз, которые не выражали никаких эмоций. Эноки согнул запястье Менга которое держал в своей руке, тот издал болезненный крик и будто по команде упал на колени. На площадке повисла тишина и только тихие стоны Менга нарушали ее. — Эноки, — беспокойно обратился к нему учитель, — ты выиграл, отпусти его. — Но никакой реакции не последовало. Эноки продолжал стоять над побежденным оппонентом, все сильнее сгибая его кисть, с задумчивым выражением лица. Учитель уже хотел было вмешаться, но внезапно, рядом с Эноки, посреди площадки, появился человек в черном плаще и в маске. Он схватил того за руку и отдернул его, пока он не сломал Менгу запястье. — Думаю, с него хватит, — спокойным голосом произнес человек из Анбу, а затем отпустил руку Эноки. — Тебя вызывает Хокаге.***
В кабинете Хокаге повисла тяжелая атмосфера. Эноки стоял посреди комнаты и на него пристально смотрели несколько человек. В кресле перед ним восседал Хирузен, неспешно потягивая свою трубку. Около стола пристально изучал какие-то документы один из Анбу, но отвлекся на вошедшего Эноки. В сторонке стоял Какаши, который слегка засмущался, когда в комнате появился его старший брат. — Здравствуй, — поприветствовал его Хокаге. — У нас тут возникла небольшая дилемма, — он мельком взглянул на Какаши, который молча стоял по соседству, — Ты случаем недавно не сражался с Шиноби из «Тумана» неподалеку от деревни? — Он сделал большую затяжку после своего вопроса. Эноки понимал, что рано или поздно его подлинная сила станет известна другим людям. Похоже, Анбу, нашедшие тело того парня из леса, подумали что с ним разобрался Какаши с помощью своего родового Кендзюцу, и когда Хокаге расспрашивал его об этом, младший брат не смог поступиться своей честью и присвоить себе заслуги старшего. — Я не знал, что он из Тумана, — тихим голосом произнес Эноки. Хирузен внимательно присмотрелся к ребенку, стараясь понять, что за человек перед ним. — Почему же не проверил кто он такой? Эноки задумался на секунду, но затем, словно вспомнив заученную фразу ответил: — Я испугался. До этого мне не приходилось убивать людей. Хирузену стало любопытно, какой же вывод сделает этот ребенок из смерти человека, причиной которой, он сам стал. — Это был опытный разведчик, который выкрал важную информацию и ранил несколько Чунинов во время своего побега. Я удивлен, что ты справился с ним, и судя по рассказу твоего брата — ты довольно талантлив. Думаю, тебе больше нечему учиться в Академии, как ты смотришь на то, чтобы сдать экзамены досрочно и приступить к выполнению важных миссий на благо деревни? После своих слов, Хирузен пристально смотрел за реакцией Эноки и тем, что он скажет. — Я польщён господин Хокаге, — Эноки поклонился. — Но если позволите, я хотел бы доучиться вместе с остальными до конца. — Вот оно что, — Хирузен по доброму улыбнулся, — и чем же вызвано такое желание? — Я знаю, что скоро наступить война. Напряжение чувствуется повсюду, куда бы я не пошел. Поэтому я хочу провести больше времени со своими друзьями. Неизвестно, что ждет нас в будущем и… — на секунду Эноки запнулся, но быстро пришел в себя и продолжил, — мне нужно время, чтобы разобраться в себе и понять, кем я могу… или должен стать. — Ясно. Хирузена явно порадовали суждения этого ребенка. Он не упивался своей силой и не стремился к могуществу, забыв обо всем вокруг, даже о своих друзьях. На него нахлынули теплые воспоминания о его ученике Орочимару, который сильно изменился, когда вырос, но он быстро отогнал эти мысли. Он удовлетворил просьбу Эноки и позволил тому остаться в Академии, хоть и знал, что скорее всего в ближайшем будущем начнутся неспокойные времена. Он отпустил ребенка домой и остался в кабинете вместе с Какаши. Он заварил жасминовый чай, аромат которого распространился далеко за пределы кабинеты, и наполни две чашки, одну он жестом предложил Какаши, а вторую наполнил для себя. — У тебя удивительный брат, Какаши, — обратился он и отпил немного чая. Какаши стоял напротив стола Хокаге и держал небольшую чашку в своих руках, он не торопился выпивать чай. Вместо этого он о чем-то размышлял, а после сказал: — Я его совсем не понимаю. Он тренируется очень усердно и превзошел всех своих одноклассников… и даже меня. — Какаши слегка сжал чашку в своих руках, — но у него все это получается так естественно, будто все его тяжелые тренировки — это простое хобби, и он не считает это чем-то важным. Я люблю и уважаю брата, но иногда мне кажется, что он слишком часто витает в своих фантазиях, о которых ни с кем не делиться и совсем не воспринимает наш мир всерьез. Хирузен с удивлением взглянул на него. Впервые за долгое время, что он знал Какаши, тот произнес такую длинную речь и ему был интересен ход его мыслей. — Вот оно как. И каким же ты видишь наш мир? — С любопытством спросил Хирузен. Какаши не ожидал подобного вопроса, но все же решил ответить: — Жестокий. Мир, где приходиться жертвовать тем, что тебе дорого, чтобы сделать все что от тебя требуется. Хирузену стало грустно от этих слов. Ему было обидно, что в них была истина, хоть и очень горькая, а Какаши пришлось познать ее на примере своего отца. Но Эноки отличался. Казалось, его не волновало, что о нем думают остальные и он отчаянно что-то ищет, сам не понимая что. Все это Хирузен увидел в его глазах и ему понравился этот пытливый взгляд, который когда-то был у его ученика. И вот опять ему пришлось отгонять навязчивые мысли об Орочимару. — Знаешь Какаши, — заговорил Хирузен своим старческим голосом, который казался преисполнен мудростью. — Многим уготовлены разные судьбы. Кто-то рождается крестьянином, а кто-то сыном лорда, но мало кто задумывается, что крестьянин может быть вполне доволен своим положением, а сын лорда будет страдать от того, что ему уготовлено, может ему хотелось бы быть обычным крестьянином? Каждый в этом мире сам выбирает кем он будет и этот выбор не всегда простой. Кто-то принимает свою судьбу и остается счастлив, ведь он всем доволен, а кому-то приходиться бросать вызов судьбе и отчаянно биться в схватке, в которой шансы на победу — очень невелики. — Я не понимаю… — Тихим голосов произнес Какаши. — Твой брат ведет очень похожее сражение. — Пояснил Хирузен. — Ты не думал, что он просто не хочет становиться сильнейшим Шиноби, хоть и может это сделать? Какаши удивился, он действительно никогда не задумывался над этим. Для него всегда было очевидным, что он станет шиноби и от него зависело лишь то, насколько он преуспеет в этом деле. — Но чего же он тогда хочет? — Спросил Какаши, будто сам себя. — Возможно он сам этого не знает, — ответил Хирузен. — А ты все же попробуй чаю. Очень полезен во время тяжких раздумий, — он сделал последний глоток, и его чашка опустела. Какаши был погружен в свои мысли и размышлял о собственном брате, который предстал в его глазах немного в ином свете. Он взглянул в чашку в своих руках, чай в которой уже слегка остыл. Он улыбнулся, будто что-то осознал и сделал свой первый глоток чая, который показался ему необычайно вкусным.