***
В зале совещаний стояла тяжелая атмосфера. Спор, касательно военной стратегии и позиции «Листа» в наступившей воне, длился уже несколько долгих часов. — Пропажа Третьего Казекаге сильно ударила по нашим отношениям с «Песком». — голос у Хирузена звучал уставшим, но твердым. — Четвертый Казекаге решил воспользоваться моментом и повел войска к нашей границе. — Это многое усложняет, — сказал один из советников. — Первоначально речь шла только о войне с «Камнем», но теперь, линия фронта сильно растянется. Хирузен уже думал, чтобы самолично отправиться на передовую. Но нынешняя ситуация требовала его присутствия в деревне. Теперь, когда «Песок», принял участие в войне, не было никаких гарантий, что «Звук» или «Облако» не захотят откусить кусочек. «Лист» окружен со всех сторон гипотетическими и реальными врагами. — Учитель, — обратился Джирайя к Хирузену. — Позвольте мне, вместе с Орочимару отправиться на фронт и сдержать силы «Песка». Хирузен взглянул на своего ученика. Тот излучал непоколебимую уверенность. Он так же, как и Орочимару, давно вырос из маленького ребенка, прошел одну Мировую Войну, а теперь ему нужно ввязаться еще в одну? Все это отягощало Хирузена, но поделать он ничего не мог. — Орочимару уже на передовой. — ответил Хирузен. — Он со своим учеником и небольшим отрядом Анбу отправились на границу с «Травой», чтобы разведать деятельность «Камня» на той территории. — Орочимару ведь присылал доклад? — задал вопрос Фугаку Учиха. — Что он написал в нем? Хирузен поведал собравшимся, о том, что прислал его ученик. На границе трех стран, на небольшом плато, им пришлось столкнуться с превосходящими силами противника. Шиноби «Камня» устроили засаду и откуда-то им было известно, что лидером отряда был Орочимару. Они хотели устранить одного из сильнейших шиноби «Листа», до начала полномасштабных действий, но потерпели неудачу. — Как же им удалось отбиться? — поинтересовался Данзо, который сидел в стороне ото всех. — Орочимару написал, что его ученик, Хатаке Эноки, сыграл решающую роль в победе над противником. Он сумел прикрыть Орочимару, пока тот сражался с вражеским капитаном и вместе с отрядом, смог отбросить силы противника вглубь страны Дождя. — Хирузен был рад, что юноша остался цел, во время своей первой миссии. — Более того, Орочимару даже рекомендовал присвоить ему звание Джонина. Данзо во время рассказа как-то странно изменился в лице, но всего лишь на долю секунды, и Хирузен не мог понять, что означают эти перемены. — Это ведь просто краткая выдержка из отчета. — возмутился лидер клана Абураме. — Можем мы ознакомиться непосредственно с отчетом, чтобы составить полное представление о первой схватке? — Боюсь, что это невозможно. — возразил Хирузен. — По ряду причин, отчет засекречен. Все были слегка удивлены, но не стали спорить с решением главы деревни. Сейчас были вещи и поважнее. Необходимо составить план противостояние «Песку».***
— Простите! — с громким смехом извинялся Обито. — Я опять опоздал. По пути встретилась милая старушка, которую нужно было перевести через улицу. — У тебя постоянно, то старушка через дорогу переходит, то кошка на дереве застряла. — Какаши до сих пор недоумевал, как он попал в одну команду с этим недотепой. — Шиноби всегда должен приходить во время. Какаши и обито снова начали спорить. Они частенько это делают, и только Рин помогает им найти общий язык. Она резко хлопнула руками, чем привлекла внимание парней. — Перестаньте! Какаши, я верю Обито и разве учитель Минато тоже не опаздывает?! — Это другое, — возразил Какаши. — Учитель Джонин, у него наверняка есть важные дела. — Простите! — послышался мягкий голос Минато, за спиной у Какаши. — Я опоздал. — Здравствует учитель, — обрадовалась Рин. — Какая у нас сегодня миссия? — ей не терпелось приступить к какому-нибудь заданию. — Сегодня у нас не будет миссий, — Минато окинул свою команду каким-то странным взглядом. — Завтра мы отправляемся на границу, где будем сдерживать наступление «Песка». — Наконец-то! — обрадовался Обито. Он знал, что Эноки уже отправился на военные миссии и это сильно задевало его самоуверенность, поэтому он каждый день доставал Минато с вопросами, а когда же уже они отправятся на войну. — Зная тебя, ты доберешься до поле боя, когда битва уже будет подходить к концу. — Какаши не упустил возможность задеть Обито. — Как же ты бесишь! Прям как твой братец! — Обито! — Минато прервал их и голос его был необычайно строг. — Мы отправляемся на фронт, любая ошибка, даже самая незначительная, может стоит тебе жизни или твоим товарищам. Обито сделался серьезным. — Я могу на тебя рассчитывать? — Я не подведу учитель! — Интересно, как там Эноки? — задумчиво проговорила Рин. — Точно, — вспомнил Минато. — На собрание мы обсуждали доклад господина Орочимару. Не знаю подробностей, но Эноки смог проявить себя и его рекомендовали на должность Джонина. — Да что вообще происходит! — Закричал Обито. — Ущипните меня! Какаши отпустил оплеуху Обито, и тот понял, что точно не спит.***
Сколько он провел времени на поле боя? Ответ на этот вопрос Эноки перестал искать уже довольно давно. Все что его волновало — это миссия и враг, который мешает ему ее выполнить. В бесчисленных сражениях он стал сильнее. Его тело окрепло. Способности возросли. Характер возмужал. Когда-то он думал, что будет стараться не вмешиваться в судьбу мира, чтобы не менять предстоящие события, но он даже не догадывался, что у него и не будет таких возможностей. Все чем он занимался — это диверсии, разведка и убийства, а все важные события вершились в кабинетах заваленных кипой бумаг и карт… где-то там… далеко от него. Все это перестает быть важным, когда каждый день ты ставишь на кон свою жизнь. — Эноки, ты молодец. — Похвалил Орочимару своего ученика. Эноки осматривал поле боя, где прошлой ночью прошла ожесточенная битва. Его волосы, отросшие за время войны, слиплись от вражеской крови. Даже небольшой хвостик, который он привык завязывать, прилипал к затылку. Кругом было множество тел. Уже и не определишь кто из них враг, а кто союзник, теперь это всего лишь трупы. Эноки не взглянул на своего учителя, который на протяжение всей войны оберегал и наставлял его. — А ведь это всего лишь начало. — бросил Эноки с пустым взглядом. — Начало? — Подозрительно спросил Орочимару. — Больше похоже на конец, ты так не думаешь? — он все никак не мог привыкнуть к манере своего ученика придаваться своим мыслям, которые уводят его куда-то в будущее и мешают сосредоточиться на настоящем. Внимание Эноки привлекли две фигуры на поле боя. Маленький мальчик лет четырех и взрослый мужчина, с которым он уже успел познакомиться. Мальчишка хотел напоить раненого вражеского шиноби, но тот напал на него, и мальчишка мгновенно перерезал ему горло своим кунаем. — Отец, почему он хотел убить меня? — спросил мальчик спокойным голосом, глядя на труп. — Я же ничего не сделал… — Потому что это война. — ответил ему отец, таким же спокойным голосом. — Война? — Это не война между людьми. Это война между нациями. Вот почему незнакомцы убивают друг друга. — Но для чего все это? — Таков мир шиноби… послушай, Итачи, никогда не забывай то, что увидел здесь сегодня. Когда они проходили мимо Эноки, Фугаку махнул ему в знак уважения, а Итачи заглянул в его глаза, где увидел лишь пустоту и сожаления. — Не имеет смысла горевать по мертвецам. — сказал Орочимару обратившись к своему ученику. — Если в смерти и есть смысл, то лишь в том, чтобы подчинить ее себе. Сам же обсуждал со мной это. Эти слова заинтересовали Итачи и он остановился. — А в чем тогда смысл жизни? — Искренне спросил он у Санина. Орочимару усмехнулся. — Его нет. Смысл есть, если жизнь вечная. Итачи оглянулся. Он пытался осознать, что все эти люди бессмыслено отдали свои жизни. — Смысл есть. — негромко, почти шепотом сказал Эноки. — Но лишь ты сам… и никто другой, определяешь его для себя. — он повернулся и пристально посмотрел на Итачи. — Не забывай то, что услышал здесь сегодня.***
Эноки гулял по деревни Листа и чувствовал себя неуютно. Впервые за долгое время он оказался дома, в безопасности, но он не мог отделаться от мыслей, что там, за воротами идет война и погибают его товарищи. Он был бы с ними, если бы его не отстранили на время, за его чрезмерную жестокость на поле боя. Насилие на войне обычное дело, но когда ты начинаешь пугать даже своих союзников — это идет во вред командной работе. Он шел по оживленной улице, пока его внимание не привлекла небольшая очередь в недавно открывшиеся ресторан. На вывеске было написано «Рамен Ичираку», отчего на лице Эноки появилась редкая улыбка. В очереди он увидел знакомое лицо. Это был Какаши и на сердце у Эноки сразу же полегчало от осознания того, что его младший брат жив. Эноки медленно подошел и легонько опустил свою руку на плечо брата, который с интересом рассматривал меню нового заведения. Какаши опешил, от того, что не смог почувствовать того, кто так тихо к нему подобрался со спины. Он быстро обернулся и увидел Эноки. Не сказав ни слова они крепко обняли друг друга. Эноки прижал брата так сильно, будто боялся, что если отпустит его, тот бесследно исчезнет. Когда они отпустили друг друга и встретились взглядом, Какаши заметил, что брат сильно изменился, особенно это было заметно по его глазам. Они были пустыми, лишёнными искры жизни. — Уже определился с выбором, — с улыбкой поинтересовался Эноки, махнув головой в сторону меню. — Сегодня я угощаю. Какаши ответил не сразу. — Класический рамен. — сказал Какаши, с подозрение глядя на брата. Эноки усмехнулся. — Я не удивлен. — сказал он, отодвигая шторку заведения. Они сели на два свободных стула и сделали заказ. Добродушный владелец заведения обрадовался новыми клиентам и с радостью принялся за готовку. — Где твоя команда? — поинтересовался Эноки. — Обито и Рин должны скоро подойти. Я бы не пришел сюда, если бы этот неудачник не замучил меня рассказом об этом заведение, а теперь сам же опаздывает. — А учитель Минато? — На задание. — Дай угадаю: секретном? — Да. Господин Орочимару тоже? — И он тоже. Ну а вы с ребятами почему в деревне? — Нам выделили время на отдых, пока учитель Минато занят. — Это хорошо. — с облегчением произнес Эноки, когда как раз принесли две порции ароматной лапши. — Приятного вам аппетита ребята. — Пожелал им владелец, за что они его вежливо поблагодарили. Они принялись кушать. Лапша Эноки показалось великолепной. Это потому что она и правда была очень вкусной или потому, что он очень давно не ел подобной пищи? Какаши не спускал взгляда со своего брата и не мог отделаться от чувства, что тот сильно изменился. Что же с ним произошло? Эноки заметил его пристальный взгляд. — Да, знаю. — с улыбкой произнес он. — Новая прическа сильно отличается. Я и сам долго привыкал, но вроде бы смотрится неплохо, ты так не думаешь? — Дело только в этом? Эноки не ответил. Он закончил с лапшой. Расплатился и поблагодарил за сытный обед. — Ты куда? — окликнул его Какаши. Эноки остановился, но не повернулся. — Я должен кое-что сделать, Какаши. — ответил он. — Возможно, меня не будет какое-то время, но я тебе обещаю, что вернусь. — Скоро придет Обито и Рин, не хочешь подождать и увидится с ними. Рин сильно переживала за тебя. Да и Обито, хоть и старался не показывать, но тоже волновался, когда слышал, какие тебе поручали миссии. — Прости меня, Какаши. — За что ты извиняешься, брат? Эноки молчал. Он не знал что ответить, как сказать брату о том, что он собирается сделать. — Брат… — с непривычным для него волнением, произнес Какаши. — С тобой все в порядке? Эноки отодвинул шторку и вышел на пыльную улицу, так ничего и не ответив своему младшему брату.***
Хокаге пристально смотрел на двух Анбу перед собой. Они чувствовали его давление. Нечасто можно было увидеть старика в таком скверном расположение духа. — И как это понимать? — с вызовом спросил он. — Как Эноки Хатаке покинул деревню?! И вы не знаете где он или куда направляется? — Приносим свои извинения лорд Хокаге. — нервынм голосом ответил один из Аннбу. — Последним кто с ним контактировал — был Какаши Хатаке. Но он ничего не знает о планах своего брата. Уход Эноки даже для него стал неожиданностью. — Во время войны он научился мастерски скрываться. — ответил второй. — Наверняка Орочимару многому его научил. Боюсь, даже мы не можем его выследить. Хокаге погрузился в свои мысли, глядя на свиток с докладом, в котором было минимум информации об уходе Эноки. «Я надеялся, что ты сможешь найти свой путь, мой мальчик, — с горечью думал Сарутоби. — Надеюсь, что ты сможешь отыскать дорогу к тому, что ты ищешь и не собьешься с пути»