Разумовские

– Серёж, всё хорошо. Ты же не на экзамен идёшь, – Ангелина гладила парня по спине, пытаясь успокоить, – Расслабься. "Не на экзамен. Конечно. Это хуже. В универе я хотя бы знал к чему готовиться. А тут... Знакомство с семьёй. Одна ошибка и ты ошибся". Нелепые цитаты не помогали. – А если я сделаю что-то не так? – Ну что ты можешь сделать не так? – девушку уже начинала смешить эта ситуация. Она пятнадцать минут не может успокоить дрожащего мужчину, который испугался... её мамы? "Нести чушь. Уронить стол. Забыть как говорить. Стать Чумным доктором и убить кого-нибудь." Последняя мысль заставила Разумовского вскочить со скамейки. – Наверное, мне лучше уйти. Мне очень жаль... Ангелина прервала невнятную речь спутника, она взяла его лицо в руки, заставляя посмотреть себе в глаза. – Серёж, дыши, – девушка подождала, пока парень сделает несколько выдохов. Артерия под её пальцами стала пульсировать медленнее, и Ангелина продолжила, – Я рядом. Я не знаю, что тебя так напугало, но там, – девушка качнула головой, указывая на дом, – нет ничего страшного. Я не буду заставлять тебя идти со мной, только если ты всё же хочешь вернуться домой, хотя бы успокойся. Разумовский смотрел в большие тёмные глаза, слушал знакомый голос, дыхание замедлялось, и паника отступала. Серёжа и панические атаки – лучшие друзья с детства. Чем старше он становился и чем веселее Птица проводил ночи, тем чаще у Сергея случались приступы. У тёмного Разумовского они тоже были, но тряпке было об этом знать не обязательно. – Как себя чувствуешь? – Ангелина увидела, что взгляд парня стал спокойнее, он осознанно смотрел на неё и больше не дрожал. – Лучше. Спасибо. Не знаю, что на меня нашло. "Почему я так нервничаю? Мы даже не встречаемся. Это просто ужин. Она пригласила меня за компанию, а я уже у подъезда концерт устроил". К горлу Серёжи подкатывало чувство вины, перекрывая кислород. Но руки девушки, всё ещё поглаживающие его по плечам, помогли собраться. "Просто буду собой. Другого варианта у меня нет".

"Ну, ты мог бы быть мой. Это как минимум интереснее".

– Что решил делать? – Ангелина приняла бы любое его решение. – Я хочу остаться. Если ты не будешь против. – Конечно, я не против. Пойдём сейчас или ещё хочешь посидеть? – Сейчас, – Серёжа взял со скамейки несчастный букет, который он своей дрожью взбил не хуже шейкера, и направился к подъезду. Дверь открыла милая женщина, в которой Разумовский никогда бы не узнал мать Ангелины. Точная её противоположность. Светлые волосы, голубые глаза, маленький рост. Да, только сейчас мужчина понял, что Ангелина, оказывается, среднего роста. Но когда женщина улыбнулась, Сергей будто увидел копию девушки. Та же улыбка, мимика, даже голос похож. – Ангела! – мама перевела нежный взгляд с дочки на незнакомца, – Здравствуйте. Проходите. Вы как раз вовремя! Мама Ангелины очень вежливый человек. Именно она научила дочь бережно относиться к личным границам других людей. Нет, она не использовала эти "новомодные" фразочки, всё усваивалось на практике. Личным примером. Ребята вошли в квартиру. – Мама, это Сергей. Серёжа, это Елена Александровна – моя мама, – девушка торжественно представила дорогих сердцу людей друг другу. – Очень приятно, – Серёжа протянул руку с букетом и неловко поменял её на свободную, – Елена Александровна, поздравляю вас с днём рождения, – теперь Разумовский передал букет. – Спасибо, Сергей. Какие красивые! И действительно. Большой букет из красных роз с белыми хризантемами выглядел безупречно. "Как будто они и не переживали землетрясения. Серёжетрясения, – Ангелина удивленно подняла брови, – кто-нибудь, заберите у меня ключи от каламбурошной". – Мои любимые! – женщина наслаждалась ароматом цветов, ожидая пока гости разденутся. – Телепат – не иначе! – Ангелина весело посмотрела на парня и подмигнула ему. "Да, шутка не лучшая, но это они ещё не знают, какие я исключаю на этапе создания". Разумовского быстро посадили за стол. Ангелина ушла помогать с едой на кухню. Сергей оглядел гостиную, которая, видимо, раньше была чьей-то комнатой. Коричневый диван, на который его усадили, шкаф, туалетный столик, на котором были только фотографии, и тумба под телевизором были из одного гарнитура. В целом, комната выглядела гармонично. Тёплые коричневые и бежевые оттенки успокаивали. То, что нужно Сергею. Вошедший мужчина будто тоже отлично подходил этой комнате. Белая седина выдавала почтенный возраст и контрастировала с живой походкой и сильным голосом. – Ну, здравствуй! Александр Павлович! – мужчина протянул руку подскочившему Разумовскому, – Ты видимо Сергей? – Да, – парень замешкался. – Правильно "Так точно!", – Александр рассмеялся и по-доброму ударил Серёжу по плечу, он же смог только кивнуть. "Военный. Наверное, это даже к лучшему". У Разумовского был определённый опыт общения со служившими людьми, но вывод всё равно странный. – Сергей, – мужчина стал серьёзным, голос буквально обжигал, – мне Ангелина сказала... – Сергей не знал, что думать, Александр строго посмотрел на него и сел рядом, – сказала, что ты программист, во всяких там компьютерах разбираешься. Вот, можешь с телефоном помочь? А то я ни прочитать чужие сообщения не могу, ни ответить людям. – Дедушка! Ангелина бесшумно вошла. А, может, все звуки заглушало сердцебиение, отдающееся в ушах. Сергей никак не ожидал, что у человека обычный голос так звучит. "Как же он тогда ругается?" "О, Серёжа, тебе лучше этого не знать" – ответила бы Ангелина, если бы парень озвучил свой вопрос. – Дедуль, ну человек только пришёл. Пусть отдохнёт, – девушка лучезарно улыбнулась, и от сердца Сергея отлегло. Она поставила оливье на стол и снова куда-то ушла. Разумовский всё же взял телефон. Проблема решилась в два клика. Теперь Александр Павлович не сомневался, что перед ним сидит настоящий программист. Последние блюда принесли три дамы. С двумя Сергей был знаком. Последней за стол села приятная женщина. Очевидно, жена Александра Павловича. У неё были карие глаза и тёмные волосы. Разумовского удивляло, насколько все выглядят по-разному, и как при этом все члены семьи похожи. Надежда Петровна представилась, и парень пожал ей руку. Такие мягкие движения и нежный голос, Серёжа почувствовал тепло, растекающееся по телу. Так выглядят люди, которым хочется доверять. Разумовский ещё толком не узнал семью девушки, но уже понимал, почему он чувствует себя так спокойно рядом с ней, в кого она такая понимающая и при этом твёрдая, когда нужно. Ангелина поймала на себе взгляд парня. "Это что восхищение?" девушка почувствовала облегчение, она тоже переживала из-за этого ужина, но начало было обнадёживающее. Первые 15 минут трапезы прерывались только короткими тостами. Серёжа и вовсе не мог оторваться от тарелки. Он бывал в лучших ресторанах, но ничто не могло сравниться с домашней едой. Особенно учитывая, что это была стряпня бабушки. Ангелина даже как-то раз сказала ей: "Если я захочу, чтобы парень был всегда со мной и не переставал любить, я приведу его к тебе на котлеты". Котлеты, к слову, на столе были. Сергей Разумовский испытывал невероятное чувство эйфории. Домашняя еда, такие простые семейные разговоры. Так выглядел дом. И здесь к парню отнеслись как к своему. Но за каждым резким взлётом следовало такое же падение. Серёжа вдруг понял, что это временно. И скоро закончится. Он снова останется один. Он элементарно не сможет найти компанию в башне, чтобы попить чай за приятным разговором. Воспоминания об одиночестве, которое преследовало его с самого детства, не позволяли Разумовскому расслабиться. Теперь он думал только о том, чтобы это не кончалось. От таких мыслей разболелась голова. Сергей извинился и вышел в уборную. Разумовского не было долго. Все уже успели отвлечься от стола и разбрестись по своим делам в ожидании торта. Когда он вернулся, девушка увидела, что у Серёжи намокли передние пряди, будто он умывался. Ангелина заметила, что Сергей ведёт себя странно. Он казался таким напряженным, будто вот-вот у него либо выпадет глаз, либо пойдёт пар из ушей. Девушка подумала, что он некомфортно себя чувствует в таком узком семейном кругу. Слишком много внимания. – Должно было быть больше людей, – Ангелина подсела к парню, – Просто дети тёти заболели. Ну, как дети. Им уже далеко за 20, но они всё ещё её дети, – она неловко рассмеялась, – ну и соответственно их супруги тоже по домам. Разумовский не был настроен веселиться. Он выглядел каким-то притаившимся. Девушка не могла разобрать его эмоций. – Получается, ты одна из внуков осталась незамужняя, – на лице парня растянулась странная ухмылка. – Можно так сказать, – Ангелина не понимала к чему он клонит. – И как? На тебя не давят? А то слышал, это частая проблема. – Нет, – теперь девушке стало понятнее, она осуждающе посмотрела на хитрющего парня и улыбнулась, – Дедушка говорит, что умные люди поздно выходят замуж. Меня не торопят, хотя, думаю, очень этого ждут, – Ангелина тоже подключила лисий взгляд, – А что? Ты хотел предложить свои услуги? Разумовский только продолжал молча испытывающе смотреть на девушку. Она не помнила, чтобы он вёл себя так раньше. Но ей определённо нравилось. В комнату вошла Елена Александровна с чайником. – Чай готов, посторонись. Парень игриво дёрнул бровями и перевёл на женщину уже спокойный взгляд. Возможно, он хотел что-то сказать, но в дверь позвонили. – А вот, видимо, и тётя, – Ангелина вышла в коридор и вернулась с высокой женщиной средних лет. Удлиненное каре слегка касалось плечей. – Ирина, – очередное рукопожатие – Разумовский... – парень не успел договорить – Сергей Разумовский. Вас сложно не знать. "Это точно". Ирина села напротив программиста. Только сейчас Разумовский смог её рассмотреть. И то, что он увидел, ему не понравилось. Парень словно смотрел в зеркало. Почти такая же тьма. Злость. Сгусток негатива. Пассивная агрессия. Слишком большой контраст по сравнению со спокойными домашними посиделками. Разумовский опустил руку под стол и нащупал ладонь Ангелины. Он крепко сжал её, чтобы успокоиться. Девушку это напрягло, но виду она не подала, только слегка поглаживала пальцами руку Сергея. – Серёженька, тебе какой чай налить? Или может кофе? – Елена Александровна хлопотала вокруг стола. – Просто воды, если можно. Просьба, конечно, удивила домочадцев, но спорить никто не стал. Пока все наслаждались "шедевром кулинарного искусства", как назвал бы торт не слишком дорогой тамада, парень осушил вторую чашку с водой. Его рука лежала у Ангелины на ноге, Разумовский периодически начинал нервно постукивать по ней пальцами. Но он замер, когда к нему обратилась Ирина: – Сергей, вы достаточно известная личность. Я видела много статей о вас, но фактически мы ничего не знаем, расскажите хотя бы про своё детство, – женщина говорила это спокойно, но парень почувствовал хищный интерес. "Почему ты так не похожа на них? Зачем ты здесь?" – гадал Разумовский. Ангелина дёрнулась под рукой парня. Это заставило его улыбнуться. Он в принципе не планировал пока что падать духом. – Тогда вы, наверняка, знаете о том, что большую часть детства я провёл в детском доме, – Разумовский задумался, – У меня всегда была поддержка, но было непросто, – составлять предложения было сложно, но парень не выглядел смущенным, – Так с ходу сложно подобрать слова. – Конечно, Сергей, мы всё понимаем, – сказала Надежда Петровна и аккуратно перевела тему. Дальше общение шло легче. Разумовский даже завёл с Александром Павловичем разговор об оружии, чем приятно его удивил. Вечер затянулся, и все расходились уже около 10. – Ангела, напиши, как будешь дома. – Не переживайте, я её провожу, – Разумовскому удалось успокоить маму. Ангелина обняла родных на прощание. Парень уже хотел выходить, но его тоже увлекли в объятия. "Какая тактильная семья...", – бурчал Разумовский, в тайне наслаждаясь дружественной атмосферой. До дома девушки они добрались почти в полной тишине. Парень был слишком увлечен своими мыслями. – Спасибо за этот вечер. У меня таких не было. Я не думал... я уже не думал, что смогу почувствовать нечто подобное. Разумовский смотрел девушке в глаза. Он не знал, что говорить, и надеялся, что Ангелина сможет всё понять по одному его взгляду. – Я безумно рада, что ты чувствовал себя комфортно. Кстати, от тебя все в восторге. Теперь мне все уши прожужжат, уверена. – Как прожужжат? – парень непонимающе смотрел на девушку. – Мол "какой хороший мальчик"... – Ангелина хотела изобразить небольшую сценку, но Разумовский прервал её неожиданным вопросом. – А ты считаешь меня хорошим? Девушка заглянула ему в лицо, не понимая, как он может в этом сомневаться. Но в синих потемневших глазах она увидела не только неуверенность, но и страх. Мужчина отпустил свои эмоции совсем ненадолго и быстро взял себя в руки, но Ангелине хватило этого времени, чтобы понять, как для него это важно. – Определённо, – девушка пыталась сделать всё, чтобы Сергей понял серьёзность её ответа. Он не отвечал, тогда Ангелина задала встречный вопрос, – А ты считаешь себя хорошим человеком? Он в этом не сомневался. Но Разумовский не думал, он не мог даже представить, что Ангелина сможет считать его хорошим человеком, если узнает его по-настоящему. Если увидит ту злость, которую он с трудом удерживает, если узнает об убийствах и о личности Чумного доктора, если поймёт, насколько он слаб и нестабилен... Подобные мысли пугали и Серёжу, и Птицу. Они не хотели терять то, что имели сейчас, но и не могли перейти к чему-то большему, потому что пришлось бы открыть правду. Правду, которая может оборвать самое интересное приключение в их жизни. – Я считаю. Но это не общепринятое мнение. – Завистники и недоброжелатели будут всегда. Серёж, ты волшебный, исключительный человек... – Ангелина говорила что-то ещё, но парень её не слышал. "Она даже не представляет о чём говорит, только поэтому она на моей стороне", – эта мысль разбивала сердце Разумовского. Девушка искусно подбирала слова, но чем больше она говорила, тем стремительнее гас свет в глазах её спутника. "Я не хочу терять время. Это может закончиться в любой момент", – похожая мысль уже крутилась в его голове за ужином. Наконец Разумовский снова подарил девушке взгляд. Теперь Ангелина видела в нём только любовь и надежду. Безумное чувство, когда у тебя остался один-единственный шанс – всепоглощающую надежду. Мужчина по-хозяйски притянул девушку к себе, остановившись в последний момент. Он хотел, чтобы Ангелина сама поцеловала его. Что она и сделала. Губы Разумовского обжигали горячими касаниями кожу девушки. Властные и чувственные движения. Она млела, чувствуя его жаркое дыхание на своей коже. Поцелуи, которыми можно было бы согреться даже в самую холодную зимнюю ночь. Девушка всегда ценила нежность Сергея, но сегодня он был чрезвычайно страстен. Он целовал губы и щеки девушки как в последний раз. Разумовского не волновали ни любопытные прохожие, ни шуршащая верхняя одежда, ни время, счёт которому они потеряли. Когда пара закончила, от помады на губах Ангелины не осталось и следа. Но хуже она выглядеть не стала. Теперь её лицо украшала счастливая улыбка, а в глазах появился немного безумный блеск, который окончательно лишал Разумовского рассудка. – Не хочешь подняться? Может поговорим? – Я бы с удовольствием, но мне пора идти, – парню было страшно, он понимал, о чём девушка хотела поговорить, но врать Разумовский не собирался. Как и говорить правду. Он не был готов. Не был готов потерять то прекрасное, что он так неожиданно обрёл. Увидев, что Ангелину смутила эта реакция, мужчина добавил, – Я правда очень хочу поговорить, – он взял девушку за плечи и посмотрел в глаза, – но сейчас я не могу. Ангелина не могла заснуть, думая о странном поведении парня. "Может я ему всё-таки не нравлюсь? – ответ пришёл сразу, – Нет, так целуют только влюблённые." Девушка коснулась своих губ, надеясь снова почувствовать на них горячее дыхание Сергея. "Неужели просто перенервничал?" Ангелина тщетно пыталась анализировать действия парня весь вечер. Сергею тоже было о чём подумать. Правда с утра. Он проснулся с ужасной головной болью. – Боже, я что надрался? Что вообще вчера было?