Сексуальный октябрь

      Лиза Афанасьева вернулась домой расстроенная. Её парень бросил несколько дней назад и ушёл к более красивой и стройной девушке, а ей сказал, что встречался с ней чисто из жалости, ибо она некрасивая и не очень умная и пусть радуется, что не помрёт старой девой.       Лизу огорчали слова её знакомых: ей часто советовали похудеть и поменьше есть сладкое и мучное, над ней насмехались из-за её корпуленции, её обзывали коровой, свиньёй, беконом и мясокомбинатом. Слова знакомых сильно огорчали Афанасьеву, из-за чего она желала проучить «этих плоскодонок с тощими задницами», но боялась говорить это в лицо, поэтому проводила время в интернете, плюясь ядом на более успешных девушек и женщин.       Поправив ярко-оранжевую футболку, из-под которой выпирала складка её округлого живота, Лиза рассматривала в зеркале своё лицо. Коротко стриженные крашеные в пепельный блонд волосы с отросшими корнями, пухлые щёки, узенькие карие глаза, курносый нос. Из-за такого лица её Стасик смеялся над ней и в шутку называл розовой свинкой. Вспомнив это прозвище, Афанасьева расплакалась и про себя размышляла:       «Почему меня все считают страшной? Что я не так сделала? И что, что я толстая? Я тоже хочу любви!»       Девушка принципиально не хотела худеть, хотя врач говорил ей, что у неё из-за избыточной массы тела могут возникнуть проблемы с сердцем. Но разве ей хочется отказывать себе во «вкусняшках», которые калорийны и зачастую неполезны, но так вкусны, так аппетитны.       Вдоволь наевшись вкусной пиццей с пепперони, грибами, ветчиной и сыром, шоколадками «Сникерс», запив всё это чаем с четырьмя ложками тростникового сахара, который так нравится Афанасьевой.       Наступила ночь. Лиза приняла ванну и легла спать. Улёгшись на кровать, Афанасьева прикрыла глаза. На мгновение ей показалось, что она в комнате не одна. Прикрыв глаза, девушка хотела уснуть, но внезапно послышался шорох. Лиза укрылась одеялом с головой и сжалась в комок, но это не спасло её от нависшей над ней огромной тени.       Афанасьева открыла глаза и осмотрелась. Она лежала на чёрном гранитном полу и ощущала какой-то холод. В бледном, словно лунном свете, Лиза увидела, как над ней нависла человекообразная тень, своими очертаниями напоминавшая высокую стройную молодую девушку с пышными формами. Толстушка присмотрелась и заметила на голове этой тени большие рога.       «Чёрт!» — подумала Лиза, вжимаясь в пол.       Афанасьева посмотрела на пол и поняла, что лежит без своей хлопковой ночной рубашки. Девушка хотела прикрыть грудь, но не могла и пальцем пошевелить, не то что подняться с поверхности. Демонница погладила её когтистой рукой и прошептала нежным гипнотизирующим голосом:       — Всё будет хорошо. Тебе понравится.       Глядя на неё горящими как огонь глазами, нечистая провела тонким языком по её полному лицу. Афанасьева ощущала приятную щекотку, словно ей делали массаж лица, и подставляла его. Пощекотав второй подбородок Лизы, демонница крепко поцеловала её, кусая ей губы. Девушка с трудом оторвала руки от пола и попыталась оттолкнуть её, но её ладони неизбежно натыкались на твёрдый гранит. Та только усмехнулась и сказала:       — Не пытайся убежать от своего желания. Я та, кого ты всю жизнь ждала.       — Откуда ты? — не поняла Лиза.       — Меня послал к тебе колдун, который живёт на втором этаже. Ты ему вчера заплатила за то, чтобы он Стасика приворожил. Но у него очень сильная энергетика — его не пробьёшь ничем. Поэтому довольствуйся мной в своих ночных бдениях. Это единственное, что тебе осталось, Лизонька.       — Зачем мне ты? Я хотела, чтобы меня парни любили.       — А кто тебя, жирную корову со скверным характером, будет любить? Ты свои сообщения в интернете читала? Как ты стройных девушек грязью поливаешь? Плоскодонки, тощие костлявые жопы и подстилки патриархальные. Завистливая ты баба, Лизка. Но ничего — сейчас я с тебя сниму напряжение. Я буду к тебе являться каждую ночь, пока ты не поумнеешь.       Лиза хотела подняться с пола, но не могла даже пошевелить руками, словно была намертво приклеена. Ощущая свою беспомощность перед высшей силой, Афанасьева простонала, и демонница пощекотала тонким языком её сосок. Облизывая и крепко целуя вершинку её груди, нечистая наслаждалась вкусом её плоти. Лиза подняла голову и чуть застонала, ибо внизу её живота что-то сладко замирало от ласки нечистого.       «Это суккуб», — отметила про себя Афанасьева, вспомнив краткий курс демонологии.       Демонница щекотала её лоно кончиком хвоста, похожим на треугольник, и пробуждала в ней всё больше и больше желания. Лиза громко застонала, ощущая покалывания в клиторе, похожие на удары электротока. Суккуб ввела в неё кончик хвоста и ласкала им её влагалище, цепляя точку «G», отчего Афанасьева сжалась и наслаждалась, желая продлить удовольствие. Демонница продолжала ласкать её груди языком и её лоно кончиком хвоста, и наслаждалась тем, как та извивалась под ним и стонала от его лёгких движений. Лиза дёргалась от удовольствия, словно требуя усилить ласки; суккуб послушно ускорилась, и её скольжения по телу стали жёстче и резче. Афанасьева напряглась и вскоре чуть не потеряла сознание, достигнув пика наслаждения.       — Тебе понравилось? — томно прошептала суккуб.       — Да. Очень, — честно ответила Лиза, не желая скрывать правду.       Демонница силой мысли раздвинула девушке ноги и, устроившись между ними, коснулась языком её влажного от смазки клитора. Суккуб лизала её губы, не пропуская ни одной мелкой складочки; Лиза ощутила приятное тепло на промежности и поддавалась ласке. Ей хотелось схватить демонницу за рога и прижать её голову к себе, но руки не отрывались от пола, словно их пригвоздили на суперпрочный клей. Суккуб щекотала кончиком языка её клитор, и девушку словно било током от каждого движения языка. Понимая, что не может пошевелиться, Афанасьева наслаждалась ласками и вскоре ощутила желание сходить в туалет. Заметив, что её любовница готова кончить, демонница резко прервала ласку. Лиза затряслась крупной дрожью и пролилась на «пол».       — Хорошо-хорошо... — улыбнулась демонница хищной улыбкой.       Суккуб развела девушке ноги, приподняла её бёдра и, положив ногу на торс девушки, прислонилась своими половыми губами к её. Лиза ощутила жар на промежности и поддалась нежной ласке. Демонница сжимала и разжимала бёдра, медленно скользя по губам; Афанасьева застонала громче и почувствовала, как смазки становится всё больше и больше, а движения суккуба всё быстрее и резче, отчего клитору стало горячо. Лиза почувствовала крупную дрожь и временное помутнение разума. Демонница оторвалась от неё и посмотрела, как её любовница вновь разливает свой секрет, оставляя брызги на гранитном полу.       — А мне нравится, как ты кончаешь, шлюшка, — усмехнулась суккуб и, дёрнув себя за клитор, превратила его в пенис, и через несколько мгновений перед Афанасьевой предстал высокий чуть подкачанный молодой мужчина с большими рогами на голове и подтянутым торсом, словно тот долгие годы занимался спортом.       — Ты можешь превращаться в инкуба? — удивилась Лиза.       — Да. Мы, демоны, на самом деле бесполы, — улыбнулся демон и проворковал своим нежным гипнотизирующим голоском: — Я могу превратиться в юношу, а могу стать и девушкой. Забыла? Мы не имеем физическое тело. Мы бестелесные существа, поэтому можем быть кем угодно. Главное — соблазнить человека.       — Зачем вам соблазнять меня?       — А ты сама притягиваешь к себе демона. Твоя душа полна похоти и зависти. Ещё ты обратилась к колдуну за приворотом. Только я не могу лишать воли людей. Люблю всё делать сам.       Демон взял её за бёдра и довольно грубо вошёл в неё. Лиза громко закричала и ощутила боль внизу живота. Инкуб двигал её тело, входя и выходя, ускоряя ритм фрикций. Афанасьева ощутила невольное удовольствие, словно занималась сексом не с демоном-насильником, а с любимым человеком, и подмахивала ему, не попадая в такт.       «Что со мной? Почему мне хорошо?» — не понимала Лиза и поддавалась грубым ласкам инкуба.       Нечистый ускорил движения, и Афанасьева ощущала шлепки его мошонки по ягодицам. Ощутив в своём лоне его раскалённое, словно лава, семя, девушка упала на пол и, чувствуя дрожь в ногах и нарастающее напряжение внизу живота. Демон вышел из неё, и Лиза, задрожав ещё сильнее, почувствовала приятное тепло от собственной смазки, смешанной со спермой.       — Какая же ты страстная, когда трахаешься со мной, — прошептал демон.       — Ты меня изнасиловал.       — Ты сама хочешь секса, вот я и удовлетворяю твои желания. Тебе же это нужно.       — Зачем?       — Я буду приходить к тебе каждую ночь и трахать тебя во всех позах. Я же вижу, что у тебя столько нерастраченной энергии, которая так и рвётся наружу. Я голоден. Мне нужно питаться. У тебя этой энергии слишком много. Она у тебя не уходит.       — Почему? — не поняла Лиза.       — Энергия — это ресурс взаимовыгодного обмена, — объяснил инкуб. — Если ты отдаёшь свою энергию, то получаешь другую от того, кому ты её отдала. Ты отдаёшь только негативную энергию. Её же ты и получаешь в ответ.       — А если я никому не отдаю эту энергию?       — Она в тебе накапливается и разрушает тебя изнутри. Ты обратилась к колдуну, и он призвал меня, чтобы выполнить твой заказ. Но я не хочу ни в кого вселяться, поэтому сам тебя оттрахаю. Реального мужика ты не заслужила. Кто будет встречаться с такой жирухой да ещё и с мерзким характером?       Лиза хотела ещё что-то возразить, но инкуб закрыл ей рот, перевернул её животом вниз и, поставив её на четвереньки, резко вошёл в неё, отчего Афанасьева вскрикнула от боли. Крепко хватая девушку за ягодицы и вцепившись в мягкую податливую плоть, демон наслаждался мучениями Лизы, стараясь нажать на точку «G», чтобы та вновь почувствовала удовольствие. Афанасьева от манипуляций инкуба застонала и подмахивала ему, не попадая в такт его движениям.       — Я же вижу, как ты тащишься, сучка, — сладким голосом прошептал демон и лизнул девушке ухо.       Лиза ощутила дрожь в ногах и напряжение в клиторе, выгнулась подобно толстой кошке, которую погладил хозяин, и разлила свой секрет. Демон излил в девушку своё горячее как кипяток семя, и вскоре Афанасьева проснулась в холодном поту.       Резко поднявшись с кровати, Лиза с ужасом осмотрелась и поняла, что находится в своей комнате. Ощущая головную боль, Афанасьева убрала пододеяльник и увидела, что простынь вся мокрая.       «Я либо обоссалась, либо обкончалась», — размышляла девушка и, чувствуя себя обессиленной, словно разгружала вагоны, упала на кровать.