Хочу тебя любить

Libertà - Al Bano & Romina Power Уплетая очередной кекс, Аллен поперхнулся, быстрее запивая всё водой. Царапая вилкой по белой тарелке, Лили вздохнула, вяленый лосось и три кусочка пармезана вот уже несколько минут были нетронуты. Неделя прошла быстро, брюнетка почти не выходила из лаборатории, погружая мысли в работу. Её телефон лежал разряженным где-то в тумбочке, прикрытый многочисленными безделушками. — Я взял билеты на следующую неделю. — всё ещё жуя, сказал мужчина. — Мы почти закончили дела тут. — Спасибо. — не выражая эмоций, девушка отпила крепкого чая, вкус которого приятно распространился по горлу, обжигая внутренний эпителий. В ресторане при отеле практически не было людей, завтрак давно закончился, а обед ещё не начался. Понимая, что сама еда не залезет в желудок, Лили встала, направляясь к выходу. Тонкая ткань большой футболки не грела, кондиционеры работали настолько сильно, что кожа покрылась многочисленными мурашками. Выходя в хол, брюнетка оглядела окружающих, счастливые европейцы с улыбками на лицах, заселялись в отель. Маленькие дети бросали монетки в фонтан, загадывая желания. Какой-то шум оторвал Лилит от наблюдений, знакомая хлопковая рубашка и любимые мартинсы. Дамиано что-то упорно доказывал девушке на ресепшене, делая характерные итальянские жесты руками. Его волосы были идеально уложены назад, а глаза подведены чёрным карандашом. — Синьор, простите, но мы не можем разглашать данные о гостях нашего отеля. — нервно, пытаясь не злить музыканта, тараторила итальянка. Фирменно закатывая глаза, мужчина развернулся, прижимая ладонь ко лбу. Какая-то девочка, на вид лет тринадцати, подбежала к парню, истерично прося сделать фотографию, тем самым привлекая внимание. Фотограф, что делал снимки для какой-то семейной пары, быстро среагировал, направляя объектив на кареглазого. Потом будет ныть, что нарушают его личные границы. Не думая, Лили направилась в сторону Дамиано, прикрывая лицо. Маленькой ручкой девушка схватила вокалиста, отчего тот вздрогнул. Молча, без каких либо слов, Лилит вызвала лифт, который к их большому везению был на нужном этаже и долго ждать не пришлось. — Какого черта? — крикнул мужчина, расправляя руки. — Твой телефон выключен, а с ребятами ты не хочешь видеться! — Когда тебя выписали? — тыкая пальцем в серебряную кнопку, брюнетка хмурила брови. — Три часа назад. — ответил музыкант. — Ответь мне! — Поговорим в номере, не тут. — устало произнесла Лили, запуская руку в волосы. Три коротких пеликанья и массивная дверь открылась, вкладывая карту в положенное для неё место, брюнетка не смела поворачиваться. Ей было страшно и больно, Лилит нужно сказать, подобрать правильные слова. Она не планировала видеться, девушка могла бы развернуться ещё там, в холле, оставляя Дамиано без ответов. Однако сбегать было бы слишком эгоистично с её стороны, бесшумно вздохнув, Лили до боли закусила щёку, пряча эмоции. — Скоро я улетаю обратно в Мюнхен. — всматриваясь в коричневую радужку, она следила за тёмными зрачками, которые постепенно увеличивались в размере. — Я не останусь, Дамиано. Его губы слегка открылись, а угольные брови поднялись, с неким непониманием, вокалист стал подходить ближе, пока девичья ладошка не остановила его. — Пожалуйста, не говори ничего. — её лицо не двигалась, даже не дрогнуло, но глаза. Глаза выдавали всю ту боль, что была на душе у девушки. Лили боялась закрыть их, ведь единственное движение даст волю густым слезам, котор накапливались всё больше и больше с каждой секундой. — Ты ведь не хочешь уезжать. — обхватывая ладонь, что всё ещё висела в воздухе, музыкант опустил её, переплетая пальцы. — Лили, посмотри на меня. Он коснулся маленького подбородка, который силой отворачивался в сторону, не желая встретиться взглядами. — Пожалуйста, посмотри на меня. — почти шепча, Дамиано всё же поднял лицо брюнетки, касаясь скул. Не выдерживая, Лилит дала волю слезам, всхлипывая. Тёплые руки аккуратно скидывали кристальные капельки, длинные реснички, слегка слиплись, напоминая паучьи лапки. — Слишком опасно, смотри, что случилось, ты и Лео пострадали из-за меня. — судорожно покручивая головой, Лили хотела немного отойти, однако крепкие мужские руки держали её. — Отпусти. — Нет, не отпущу. — смотря прямо в глаза, продолжил музыкант. — Тогда я поеду с тобой. Эти слова вызвали шок, внутри все перевернулось, а тёплое чувство окатило с головой. Он был готов отказаться от всего, покидая Рим. От друзей, успешной карьеры, семьи в конце концов. — Нет, я не хочу, чтобы всю оставшуюся жизнь ты жалел от этом! — отбрасывая мужскую руку, Лили отвернулась, кусая костяшки пальцев. — Ты не поедешь со мной, Дамиано, я не хочу, чтобы ты ехал! Чувство вины от сказанных слов вонзилось в женское сердце, разбивая алый хрусталь двоих душ. — Дамиано, пожалуйста, уйди! — крикнула немка, направляясь к двери. Холодное тело было прижато к тёплому мужскому, а тонкие плечи стали заложниками сильных рук. Сквозь мутную пелену из слёз, Лили посмотрела на него своими измученными, полными боли от страданий, глазами. — Уходи! — слегка ударяя кулачками по груди, Лилит сдалась, соприкасаясь лбом с мягкой рубашкой. — Ты был не прав, я слабая, я не смогу так жить… Горячие губы, родные губы, что могли спасти её разбитую душу от всех невзгод, сейчас не помогали. Отталкивая вокалиста, брюнетка открыла дверь, жестом указывая на выход. — Лили, не прогоняй меня. — стараясь поймать взгляд девушки, Дамиано подошёл ближе. — Я слишком долго искал тебя, чтобы вот так глупо потерять. — Я всегда теряю то, что не хочу терять. Видимо, такова моя судьба. — усмехнувшись самой себе, Лилит Вернер закрыла прекрасные глаза, дабы не видеть лицо, которое она уже никогда не сможет забыть. Сейчас я могу поплакать и побыть слабой, но только этим вечером. Дальше мне надо быть сильной. И я буду. *** Выкуривая очередную сигарету, Лили уселась на небольшую скамейку. Через двадцать минут машина должна была приехать за ним, чтобы отвезти в аэропорт. Девушка понимала, что это её последний визит в солнечную столицу. В страну, где она искренне полюбила, в страну, где брюнетка испытала самые искренние чувства на свете. Серые кошечки вальяжно сидели на другой стороне старой лавочки, улыбнувшись, Лили двинулась ближе. Касаясь пушистых, девушка невольно вспомнила двух кошек Дамиано, то как он мило целовал их по утрам, напевая песенки на разных языках мира. Воспоминания вызвали приятную улыбку на лице и невероятную боль внутри. Привычный рингтон моментально оглушил животных, отчего те с криком бросились в кусты. Это был тот же номер, три зловещие шестёрки на конце, которые Лили запомнит навсегда. — Слишком долго. — произнесла Тереза, пуская кольца дыма. — Слышала, ты покидаешь Рим, как жаль. Тяжело дыша, девушка не произнесла ни слова, сильнее сжимая ткань льняной юбки. — Прежде чем сбежишь, приезжай на ту скалу. — голос итальянки стал грубее. — На ту, где ты убила моего сына. — Вы знаете, что самой большой болью для меня будет расстаться с Дамиано. — не обращая внимание на дрожь в голосе, девушка продолжила. — Зачем нам встречаться? — Если хочешь спокойно уехать, без последствий, у тебя час. — договорив, Тереза скинула, оставляя после себя лишь протяжные гудки. Написав Аллену, чтобы в случае чего он летел без неё. Лили вызвала такси, забивая координаты ненавистного ей места. *** La paura del buio - Maneskin Сильный ветер обдувал крашеные пряди, чёрные очки Prada защищали глаза женщины от палящего солнца. Услышав шум колёс, Тереза поднесла зажигалку к кончику зажатой между губ сигары. Выпуская белый дым, итальянка ухмыльнулась, наблюдая за Лили. Она ненавидела её всем сердцем и душой, одна мысль о том, что брюнетка живёт и радуется жизни, когда как её сын мёртв, съедала женщину изнутри. Сжимая холодный металл в кармане своего жакета, Тереза приподняла тёмные очки, вглядываясь в лицо немки. Она видела в ней его, человека, который на протяжении почти десяти лет контролировал каждый шаг её семьи. Те же глаза и брови, тот же взгляд и колкость языка. Всё это время никто не мог найти слабое место Берхарда, он был непоколебим, жестоким и безжалостным. Женщине и в голову не могло прийти, что у этого человека может быть дочь, ради которой он обманет всех своих партнёров, полностью разрушая бизнес. — Что ты чувствовала, когда убивала моего сына? — держа тлеющую сигарету, итальянка подошла ближе. — Я не убивала Орландо. — уверенно произнесла Лили. Сильная пощёчина и громкий удар, с горящими от злости глазами Тереза стиснула зубы, схватив брюнетку за волосы. — Лгунья. — почти прорычав, женщина откинула руку, заставляя Лилит упасть на горячую поверхность скалы. Отходя на приличное расстояние, итальянка глубоко вздохнула. Её тёмное платье, что облегало фигуру притягивало солнце, скидывая жакет, Тереза направила дуло небольшого пистолета в сторону девушки, снимая с предохранителя. — Ты не должна жить, идиотка! — сжимая металл маникюрными пальчиками, женщина чуть надавила на спусковой крючок. В глазах Лили не было никаких эмоций, её затуманенное сознание было готово, ещё тогда, почти год назад. Она должна была погибнуть от рук Орландо, облегчая жизнь всем. Зажмурив глаза, Лилит услышала три выстрела, затаив дыхание. Однако вместо боли девушка чувствовала лишь пустоту, и чей-то силуэт, что загородил ей солнце. Зелёные глаза встретились с оливковыми, на лице Берхарда была улыбка, а из губ тонкой струйкой текла алая жидкость. Не осознавая происходящего, брюнетка подхватила тело, что словно камень упало рядом. Светло-коричневая земля становилась красной, а дикий крик охватил всю территорию. — Неееееет! — слёзы, словно водопад, полились из девичьих глаз. — Отец! Нет пожалуйста! Лилит впервые назвала его отцом. Сжимая руку, девушка склонилась у изголовья, совершенно забывая про реальность. Она смотрела в радужку, которая постепенно тускнела, лишаясь жизненных сил. Непонятные слова вылетали из уст умирающего мужчины, захлебываясь в собственной крови, Берхард всё же сказал. — Я люблю тебя и Рози, передай ей. — его глаза постепенно закрывались, положив руку на грудь, Лили чувствовала, как сердцебиение исчезало, а дыхание прекращалось. Вдали слышались несколько мужских криков, которые приближались к ней, знакомые руки, что прижимали к себе, аккуратно поглаживая по голове. Высвобождаясь из хватки, брюнетка подняла выпавший пистолет из кармана отца, направляя его в сторону Терезы. Руки итальянки дрожали, а глаза смотрели на окровавленное тело лидера мафии. Со всей злостью и ненавистью, Лили сжимала рукоять именного пистолета. — Нет, Лили, не надо! — родной голос вывел девушку из состояния дисфории. — Ты будешь жалеть, это не выход, прийди в себя! — Она убила его! Эта семья разрушала мою жизнь! — срываясь на крик, немка подошла ближе. Не думая, Тереза спустила курок, однако вместо выстрела послышалось лишь щелканье пустого пистолета, который без пуль был бесполезным. — Лили. — аккуратно касаясь плеча, Дамиано повернул подбородок девушки, соединяя их взгляды. — Лилит, которую я знаю никогда не ответит насилием на насилие. Всхлипывая, брюнетка уронила опасный металл, падая в объятья вокалиста. До боли сжимая собственные руки, Лили закусила губу, вглядываясь в пятна крови на своих ладонях. Звуки полицейских машин, скорая и несколько репортёров, которых Аллен и Лео всеми силами пытался не подпустить ближе. — Я не могу, Дамиано. — закрывая лицо руками, девушка истерично замотала головой. — Я не могу поехать в Германию, как я буду смотреть в глаза матери, которая впервые за двадцать лет обрела женское счастье. Лили хотелось провалиться сквозь землю, забыть все плохие моменты, что случились с ней за год. — Эта боль, она…сначала тебе кажется, что сможешь вынести её, а на деле оказывается, что нет. И когда это происходит, ты либо находишь причины жить дальше, либо… — не отпуская руку отца, девушка смотрела в одну точку, пытаясь заглушить внутреннюю бурю. — Когда ты перестанешь испытывать боль, тогда у тебя появится желание жить. — аккуратно, слегка касаясь, мужчина обнял её плечи, притягивая ближе. Тихие всхлипы, словно маленький ребёнок Лили вцепилась в вокалиста. Она не справилась, проиграла. — Прости меня, но я уеду в Нью-Йорк. — отстранившись, брюнетка вытерла слёзы, оставляя красные пятна на своём лице. — Мне нужно место, где не будет всех этих воспоминай. Шатающимися ножками она подошла к краю, вглядываясь в голубое море, волны которого с неимоверной силой врезались в острые камни, вздымаясь вверх. Чувствуя касания у плеча, Лилит развернулась. Этот огненный взгляд, которым девушка жила на протяжении долго времени, та же решимость как и полтора год назад. Зарываясь носиком в мужскую грудь, Лили закрыла глаза, сжимая кулачки у спины вокалиста.