Ничего не значит

      «Щелк», - глухим скрежетом пропели детали хитроумного механизма в шахте лифта.       «Щелк», - тоскливо отозвалось гулкое эхо.       «Щелк». Ей кажется, что детальки фальшивят.       «Щелк». Абсолютно точно звучат невпопад.       «Щелк». «Да сколько можно?!»       А может, это звучит вовсе не лифт? Может, так стонут Ее изрядно расшатанные нервы под Его тяжелым взглядом?       «Щелк». «Какой чудесный день!»       «Щелк». «Отличный день, чтобы кого-нибудь придушить».       «Не смотреть в глаза», - нашептывал Ей внутренний голос, как героине низкобюджетного фильма ужасов.       Да Ей не очень-то и хотелось. Во всяком случае, Она умело себе это внушила. Вот и пыталась безуспешно сфокусировать взгляд поочередно то на кнопках, то на потолке, или затасканных объявлениях на стенах кабины - да на чем угодно, лишь бы не на Нем! Его же представившаяся картина, несомненно, веселила. Еще бы, раньше никто так отчаянно не пытался демонстрировать напускное равнодушие в отношение его «скромной» персоны. Конечно, в глубине души Он осознавал, что заслужил не только продолжительный игнор, но и пару увесистых подзатыльников, ведь на последней, так называемой «рабочей стычке» Он действительно перегнул палку до характерного хруста, когда заставил Ее потратить два с лишним часа на разбор технической документации и глубокий анализ данных, а когда решение задачи, наконец, было найдено, скучающим тоном протянул: «Можно было и побыстрее….» и ушел в закат.       Само собой, Она взбесилась и зареклась «Больше никогда!» сначала громко вслух, а потом самой себе и несколько раз на повторе. К своему стыду, не впервые… Но все это не отменяло того, что Ее бегающие глазки, поджатые губы и громкое, слышное даже за пределами лифта, пыхтение являло собой весьма комичную композицию. Вот и Он не сумел сдержать смешок, за что и получил разряд воображаемой молнии из пары темно-зеленых глаз напротив.       Нездоровое молчание нарушил механический женский голос, протяжными металлическими слогами сообщая о прибытии на «второй этаж».       На самом деле, именно сейчас эта сомнительная ситуация могла прийти к своему простому финалу: двери лифта открылись бы, кто-то посторонний с вежливым «Здрасьте!» присоединился бы к пассажирам и своим присутствием свел бы на нет назревающую бурю, но у Его Величества Случая оказалось весьма специфическое чувство юмора.       Очередной «щелк» откуда-то из глубины шахты лифта, куда более громкий и недружелюбный, ознаменовал собой тот скверный факт, что эти двери не откроются. Во всяком случае, сейчас. И, кстати, ни вверх, ни вниз этот лифт тоже не сдвинется, сколько бы кнопок поочередно или одновременно ни нажимали.       Иронично, но в «мирные времена» Они действительно пару раз в шутливо-флиртующей форме проецировали в мессенджеры различные вымышленные сцены, начинавшиеся с застрявшего лифта (или любых других изолированных помещений), искусно подначивали друг друга, не скупясь на «клубничные» подробности, после которых неплохо было бы отправиться в холодный душ, вот только с реальностью эти эпизоды не имели ничего общего. Как минимум, ни в одной из этих фантазий Она не хотела Его убить, да и играть с воображением, сидя в удобном офисном кресле куда проще и безопаснее, чем попасть во вполне реальное заточение. И, в конце концов, чатик - это же «ничего не значит!»       - Чудесно, – выдохнул Он, тщетно перебирая пальцами по кнопкам лифта и лелея надежду на то, что бездушная машина сдастся и распахнет свою металлическую пасть.       - Ну хоть кому-то из нас это нравится, – съязвила Она в ответ, демонстративно разглядывая наманикюренную ручку.       Его левая бровь взлетела вверх.       - Признайся, ты хотела, чтоб так случилось. – Он не спрашивал, Он утверждал, давая прямую отсылку к одной из их последних горячих «ничегонезначащих» переписок.       Она оценивающе оглядела Его с ног до головы и обратно. Его патологическая самоуверенность порой доводила Ее до нервного тика. Объективно Он и вправду был таким чертовски обаятельным мерзавцем, тем и цеплял. Она многократно обещала себе, что обязательно выберет случай и поставит Его на место, вот только возможности такой Он не давал. Стоило Ему выдать очередной бесячий перл, как спустя несколько минут Он непостижимо естественным образом вновь становился самым милым на свете котиком, и уже не очень-то хотелось разорвать его на части. Одному Богу известно, почему Ей взбрело в голову, что ТОТ САМЫЙ момент настал именно сейчас. Изначально идея была предельно проста: выбить Его из зоны комфорта, а дальше действовать по ситуации, желательно склоняя последнюю в свою пользу. Она шумным вдохом наполнила легкие воздухом и, стараясь пропитать сарказмом каждое сказанное слово, сделала шаг к Нему.       - Конечно, – на выдохе промурлыкала Она.       Слишком близко.       - Это же было заранее спланировано. – Положила ладошки Ему на ключицы, круговым движением медленно прогладила дельтовидные мышцы и направила руки ниже к груди, слегка напрягая кончики пальцев, исследуя ими каждую мышцу.       Ее необычайно забавляло, как напряжение в Его теле плавными перекатами неотрывно преследовало касания рук. Он же моментально растерял весь свой богатый словарный запас и ощутил себя двоечником, внезапно вызванным к доске строгой училкой.       - Я должна была остановить лифт силой мысли, а ты… - Она приподнялась на цыпочки и едва заметно коснулась губами мочки Его уха, - … ты должен был воспользоваться этим и трахать меня всеми известными тебе способами, пока я имя свое не забуду.       Она свято верила, что именно на этом месте Он капитулирует. Смысл в этом действительно был, ведь на последних словах Он буквально подавился воздухом. Нет, Он, безусловно, понимал, что Она просто ведет нечестную игру по (пока!) непонятным Ему правилам, и было очевидно, что принимать Ее слова на веру – верх глупости, но тело давало предательский отклик на каждое слово, на каждое прикосновение. А мозг, вопреки осознанию всей несерьезности происходящего, фанатично подсовывал весьма красочные и почти осязаемые сцены. В некоторых из них Он грубо разворачивает Ее спиной к себе, чуть сдавливает горло, словно пытаясь наказать за то, какие ощущения Она у него вызывает, прикусывает основание челюсти и задирает подол юбки до самой талии, после чего мягко рисует указательным пальцем воображаемую полоску на Ее уже влажных трусиках. Или же где Она хватается руками за поручень, а он уже внутри и задает ритм их движениям. Вперед, и Он проникает глубже, пока не упирается в мягкую стенку. Чуть назад, и Он может с упоением наблюдать, как Ее тонкая кожа плотным кольцом опоясывает Его член, а Он закидывает Ее ногу на холодный поручень лифта и усиливает толчки, буквально выбивая воздух из Ее легких. Эпизоды сменяли друг друга, как в быстрой перемотке, пока не превратились в плотный туман, застилающий глаза.       Ситуация все больше выходила из-под контроля, чего Он допустить попросту не мог, а потому предпринял единственное, на Его помутившийся взгляд, правильное решение. Он грубо схватил Ее за запястья (сильнее, чем собирался, честное слово!), оторвал от себя и завел руки Ей за спину, плотно прижимая их к пояснице.       «Щелк». Ловушка захлопнулась.       Она глухо ахнула. Не принять в расчет силу Его воображения явилось серьезной промашкой в простецком плане. Осознание этого пришло вместе с Его ощутимо твёрдым желанием, плотно прижатым к Ее телу. Впрочем, себе Она тоже оказала медвежью услугу, о чем поспешил сообщить крепко завязывающийся узел внизу живота, выжимающий из Нее последние капли самообладания и увлажняя ими тонкую ткань трусиков.       Пожалуй, не самым умным решением было дразнить мужчину, который периодически становился участником отнюдь не самых скромных фантазий. Но раз уж своевременно подумать об этом Она не удосужилась, то оставалось лишь принять новые условия игры, в которой Она стремительно теряла позиции. Ну, одно Ей удалось точно - от наглой ухмылки на Его лице определенно не осталось и следа.       Она пару раз неуклюже дернулась, но Он был сильнее, а значит, все наигранные попытки вырваться лишь усиливали захват.       - Есть кто? - послышался голос снаружи. Вероятно, кто-то из персонала бизнес-центра во время планового обхода заметил внешний аварийный индикатор на панели вызова лифта.       - Да, - простонала Она почти порнографично. Он, невзирая на то, что сообщение было адресовано «голосу», издал глухой рык, и запустил левую руку в волосы у Нее на затылке. Наматывая их на кулак и оттягивая назад, Он внимательно рассматривал трепыхание кожи над сонной артерией под чётко очерченной линией нижней челюсти. Лёгкий рывок рукой, и Она ловит губами воздух как рыбка, выброшенная на берег.       - Лифтеров вызвали! - отчитался голос. - Вы в порядке?       - Да. - А вот это уже было похоже на вскрик.       Приняв повышенную тональность ответа за результат переживаний, голос пообещал, что ждать придётся не больше двадцати минут, и удалился.       Проведя в голове пару нехитрых вычислений, Он ещё раз потянул Ее за волосы и медленно провел кончиком носа по тонкой, натянутой как тетива лука, коже в основании челюсти. Дыхание обжигало, а губы хрипло нашептывали что-то невнятное, что-то между «сука» и «доигралась». Бедра же непроизвольно двигались к Ней навстречу, усиливая трение и без того возбужденного члена о низ Ее живота.       Игры и вправду закончились. Парочка стремительно приближалась к пропасти, выбраться из которой уже вряд ли получится. Все заходило слишком далеко: Ее исходная ярость трансформировалась в отчаянное возбуждение. Она готова была сдаться и во всеуслышание объявить, что хочет Его до беспамятства, до потери пульса. Он же определенно был солидарен с таким ходом событий, но в силу привычки не преминул мысленно похвалить себя за изобретательность и издал свой фирменный смешок. Тот самый…       «Щелк». Нет, в этот раз лифт был ни при чем, то щелкнул выключатель в Ее голове, ответственно выполняющий функцию возврата «с небес на землю».       Он снова управлял моментом, вынуждая Ее вновь признавать свое позорное поражение и готовность ему подчиниться. Это скверное обстоятельство заставило Ее вспомнить, зачем Она вообще потянулась к Нему сегодня. Не исключено, что там, «на свободе», в свете последних событий каждый из них двинется в порочном направлении самокопания, осознает, что все это неправильно, и они не смогут даже в глаза друг другу смотреть без чувства стыда. А значит, другого шанса может и не быть. Самым сложным оказалось убедить себя в том, что это просто такая вот игра по-крупному. Ей даже почти удалось заткнуть внутренний голос, справедливо уличивший Ее в бесстыдном самообмане. В принципе, этого вполне хватило, чтобы Она пошла ва-банк.       Она театрально выдохнула, прикусила нижнюю губу и опустила левую руку Ему на ремень. Подарив Ему примерно секунду на осознание своих намерений, Она провела тыльной стороной ладони по всей длине Его члена сначала сверху вниз, а потом обратно. Он замер. Ну, то есть впал в полнейший ступор. Совсем не шевелился. Она хмыкнула, словно пародируя Его усмешки, и с завидной синхронностью провела кончиком языка по контуру Его нижней губы, а раскрытой ладошкой накрыла Его член.       Череда обжигающих кожу импульсов устремилась сначала Ему в голову, позволяя осознать происходящее, а затем с ревом крови в ушах переместилась вниз живота, заставляя прочувствовать тепло Ее руки каждым нервным окончанием, с поправкой на бестолковые слои ткани. Серьезно намереваясь сгрести Ее в охапку и пройтись языком по каждому дюйму Ее рта, Он расслабился и открыл «ловушку». А вот в Ее планы совершенно не входило позволить ему осуществить задуманное. И дело было вовсе не в том, что не хотелось. Отнюдь, Она опасно балансировала между желанием контролировать происходящее и желанием сдаться, безвольно упасть в Его объятия, позволяя делать ему все, что Он захочет. Чертенята в Ее груди наперебой раскачивали маятник самоконтроля то в одну, то в другую сторону и уже было приготовились к драке насмерть за право определить дальнейший ход событий. Последним усилием воли Она заткнула их всех и в момент, когда Его губы уже практически добрались до Ее лица, отпрянула, чем вызвала у Него полнейшее недоумение.       Она прекрасно помнила, как Он всего пару минут назад решил вопрос Ее глупых дразнилок, поэтому без промедления снова прильнула к Нему настолько близко, что между их губами уже не уместился бы и волосок. Несколько мотающих движений головой, в обычной жизни означающих «нет», и приоткрытые губы потерлись друг о друга, как кошки - ласковые, но в любой момент готовые выпустить когти и кинуться в атаку.       «Щелк». - И... это был Его ремень.       Его сердце совершило залихватский прыжок и больно ударилось о ребра, когда Ее ладошка кольцом сомкнулась вокруг высвобожденного из одежды члена, а стоило Ей немного усилить хватку и сделать несколько движений рукой сначала вверх, а затем вниз, не спеша, лишь знакомясь, оно зашлось в серии кульбитов, позавидовать которым могли бы самые именитые мировые спортсмены.       Он закрыл глаза и шумно втянул воздух. В голове хаотично роились мысли, но ни одну из них нельзя было назвать хоть сколько-нибудь осознанной, поэтому Он предпочел разогнать эту свору к чертям, успокоиться и постараться вернуть самообладание.       Если трусливый самообман можно было считать Ее коньком, то Ему сполна хватало смелости признаться себе в том, что если бы Она первая не перешла к вольностям ниже пояса, то Он сам на полном серьезе реализовал бы одну из ранее прокрученных в голове сценок. А может быть, и не одну. А может, даже каждую из них.       Надо признать, Ему почти удалось вернуть себе остатки самоконтроля, вот только за мгновение до того, как Он распахнул глаза, стало жарко, влажно и крышесносяще приятно, а еще перед глазами, там, где Он только что видел Ее лицо, начинали расплываться причудливые цветные пятна. Пятна были, а лица не было. Просто, пока Он вел непродолжительную беседу с самим собой, Она бесшумно опустилась на колени и плотным кольцом сомкнула губы вокруг головки Его члена.       Не размыкая губ, Она несколько раз круговыми движениями провела языком по гладкой тонкой коже головки, затем несколько раз углубила проникновение. Не сильно, лишь на пару сантиметров, словно соизмеряя свои возможности с Его анатомией. Ответственно выдерживая спокойный темп, Она методично насаживалась на него губами, ловко обвивала языком, слегка втягивала воздух, создавая эффект упругого вакуума, а затем повторяла те же действия в разрозненном порядке, вслушиваясь в Его хриплые, приглушенные стоны и неестественно громкое дыхание. Руками Она медленно гладила Его бедра и живот.        Несколько попыток полностью заглотить всю его длину закончились, как Ей показалось, провалом, потому что… Что тут сказать, природа Его не обделила. Она постепенно ускорялась, пока не ощутила, как Он запускает пальцы в волосы у Нее на затылке. Она расслабилась и доверительно вручила Ему право задавать дальнейший ритм, позволяя себе сильнее сконцентрироваться на выверенных движениях языком по всей Его длине, когда он проникал глубже, а затем на контуре головки, когда он выходил.       Неизвестно, сколько продолжались бы эти резвые танцы Ее языка на Его члене, если бы из-за дверей лифта не послышалось ободряющее:       - Лифтеры работают! Скоро все починят!       Чертовски не вовремя.       Он отдернул руки от Ее головы, понимая, что за пару шагов до финиша им все же придется остановиться. Прикинуть по-быстрому, как и когда выдастся возможность вернуться к этому «диалогу», Он все еще был не в состоянии, но обязательно подумал бы об этом позже.       Вот только Она не останавливалась. Более того, заметно ускорилась, добавив к весьма динамичным движениям губами синергичный ход рукой. Он уже безвозвратно терял опору под ногами и проваливался в самую вечность, когда Она сделала глубокий вдох и грубо прижала языком головку к нёбу, так что у Него перед глазами произошел взрыв сверхновой, о чем Ей незамедлительно сообщили пульсирующие толчки, волнами прокатывающиеся по языку и щедро обволакивающее его вязкое тепло.       «Щелк», - звонким скрежетом пропели детали в шахте лифта.       «Щелк», - приветливо отозвалось гулкое эхо.       «Щелк», - задорным хором звучали детальки.       «Щелк». «Какой чудесный день!»       «Щелк». «Чудесный, и все!»       «Первый этаж», - услужливо сообщил механический женский голос.       «Щелк». Дружелюбно открылись двери лифта.       - Это ничего не значит, – пропела Она, выходя из лифта, одарив Его лукавой улыбкой.       - Еще как значит, – бросил Он в ответ. – Значит, что теперь я буду бесить тебя намного чаще!