I never thought I could survive it

На часах было около девяти утра, когда на школьную стоянку въехал Ford Mustang пятого поколения. Подарок отца на шестнадцатилетние. Дэйву было все равно, на чем ездить, кажется, он даже не прочь добираться в школу на школьном автобусе, что совсем не укладывалось в рамки «сынка богатого папаши», но эта машина имела особенный шарм, который Джонсон в шутку называл «бабомагнит». Впрочем, шутки шутками, но пока он вылезал из машины и доставал рюкзак из багажника, у его машины собралось около десятка девушек, которые одним свои видом показывали, что готовы отдаться Дэйву прямо на капоте его же авто. И, кажется, их даже не смущал тот факт, что все они находятся на школьной территории. Нахмурившись, парень еле вырвался из кольца назойливых «фанаток», и, поправив лямку рюкзака на плече, двинулся в сторону главного входа, предварительно поставив машину на сигнализацию. Мало ли, что может случиться, когда вокруг столько народу. У входа парня ждал Ирвин. Брюнет, не отличающийся высоким ростом, зато известный своей не по годам развитой мускулатурой. Парни приветственно пожали друг другу руки и тут же поспешили войти в здание школы. Резкий перепад температуры был хорошо ощутим. Осеннее утро сопровождалось гулом холодного ветра и моросящим дождиком, который грозился превратиться в сильный ливень, что затянулся бы дня на три, а в школьном холле было тепло и даже несколько уютно. Обсуждать сейчас было абсолютно нечего, ведь ничего нового за ночь не произошло, а Китч весь вчерашний вечер просидел на диване в гостиной Дэйва, рассказывая про то, как он сходит с ума по какой-то там девчонке. Джонсон не запомнил ни единого слова, сказанного о ней вчера вечером, ведь ему было не особо интересно, к тому же его жутко клонило в сон, зато он запомнил то, что у них совместная биология. А если быть более точным, то Ирвин сам только что об этом напомнил. Дэйв же, в свою очередь, отвернул голову в другую сторону и закатил глаза. Когда Китч увлекался какой-то девушкой, то уши его собеседников могли завянуть в любую минуту от постоянной болтовни о том, какая же прекрасная новая избранница Ирвина. И, как бы печально это не было, но сейчас у парней по расписанию именно биология, где Китч вновь будет болтать об этой девице. Схватив Дэйва за куртку, Ирвин потащил его в сторону кабинета биологии. За последнее время Джонсон возненавидел всю эту болтовню. Что-то изменилось в нем за лето. Почему-то сейчас ему уже было жаль многих, над кем он часто издевался ранее. Тем не менее, Дэйв так же продолжал по утрам вместе со своими друзьями выливать в лицо этим лузерам ледяной напиток «Слаш». Впрочем, Джонсон это делал без особого энтузиазма, хотя этого никто и не замечал. Когда Дэйв, наконец, отвлекся от своих мыслей, они уже стояли под дверью кабинета биологии, и Ирвин что-то воодушевлённо лепетал. Из его слов Джонсон разобрал только «Она обычно сидит за третей партой под окном» и «Темнокожая красотка». Парень и ответить ничего не успел, как Ирвин тут же втащил его в кабинет. Как ни странно, но Китч не ошибся. Темнокожая девушка сидела за третей партой под окном, и Дэйв ее узнал. Кажется, ее звали Оша, и пару дней назад именно Джонсон плеснул ей в лицо малиновый «Слаш». Теперь-то парень надеялся, что Ирвин об этом не знает. Да, Оша была как раз из того разряда девчонок, над которыми постоянно издевались. Она не была уродливой и вспышками расизма здесь никто не отличался, но однажды Терри предоставила ей тот шанс, за который другие девочки глаза бы выцарапали друг дружке, а Данн предпочла компанию Грейс и Ханны компании Терри и ее личной сучке Шеннон. Именно с того момента этой триаде и не было покоя. Терри уверила всю школу, что Грейс странная, потому что она никогда не посещала пижамных вечеринок и вообще вела себя, как парень. А Ханну она и вовсе назвала сумасшедшей. «Эта инопланетная девка» - так отзывалась Королева о Вейл и, как ни странно, но все слушали и прогибались под ее мнением. Николсон буквально настроила всех против этой троицы. Многие признавали, что это несправедливо, но пойти против «Королевы школы» так никто и не решился. Теперь же Китч до одури влюблен в Данн, и, скорее всего, после того, как об этом узнает Терри, он станет в компании Оши, Грейс и Ханны четвертым, ведь Николсон, помимо самих девушек, ненавидела все, что с ними связано. - Хей, всем привет, – вновь из раздумий Дэйва вырвал голос Ирвина, который уже стоял рядом с партой, за которой сидели Грейс и Оша. Перед ними, в пол-оборота, сидела Ханна, но та, как только увидала Китча, развернулась спиной к подругам и самому парню. Сами же Митчел и Данн сделали вид, что никакого Ирвина и не существует вовсе, просто продолжили свою незаурядную беседу. Заметив, как Китч сразу же поник, Джонсон подошел к нему сзади и протолкнул вперед, направляя его в сторону задних парт: - Значит, не судьба, друг, – пробормотал Дэйв, продолжая пихать Китча в спину, пока тот сам не ускорил шаг, и они не завалились на стулья последней парты. - Может, она просто лесбиянка? – прозвучало как в продолжение слов Дэйва, откуда-то с другого ряда. Впрочем, не нужно было поворачивать голову в поисках автора этих слов, ведь этот голос знали все. Шеннон Уильямс. Высокая блондинка, испокон веков на побегушках у Терри. Немного писклявый голос и противная манера разговора. Да, ее можно было узнать по одному произнесенному слову. - А может, тебе просто нос сломать? – вдруг послышался совсем другой, более резкий голос в другой стороне класса. Этот голос заставил всех обернуться и посмотреть на его обладательницу. Грейс Митчел, которая вступилась за подругу. Кто-то тут же принялся перешептываться на тему «Она что, умеет говорить?», а кто-то все еще находился в шоке от такого ответа, как, впрочем, и сама Шеннон с Терри на пару. Грейс вдруг поняла, что может ее мать и права, но ей не нужно два года, чтобы стать «нормальной», она не хочет два года решать кто она и что она. Потому что Грейс и так знает, кто она. Она девка-огонь и сможет постоять за себя в любой момент, каким бы он ни был. Хватит строить из себя замухрышку, впрочем, об этом ей стоило подумать, когда вчера ей в лицо выплеснули «Слаш». Ни Терри, ни Шеннон и ответить ничего не успели, да что там, обе все еще стояли с открытыми ртами, когда в кабинет вошла Ирен Абрамс - учитель биологии. Культурная, либеральная и очень современная женщина. Ирен была поистине хорошей теткой, но, если уж она и встала не с той ноги, то добра от нее не жди. Кажется, сегодня был именно такой день. Она вошла в класс с совершенно невозмутимым видом и строгим голосом произнесла: -Класс, всем встать, - тут же развернувшись к доске. Именно в этот момент в голову Митчел попал небольшой комок бумаги и отскочил на парту. Пользуясь моментом, что Ирен ничего не видит, Грейс взяла в руки скомканный лист и осторожно, чтобы не шуметь, развернула его. На листочке аккуратным почерком была написана лишь одна фраза и, судя по ее содержанию, девушке не пришлось долго гадать кто же являлся автором этой записки:

"Убери эту идиотскую ухмылку со своего лица, Грейс Митчел"

Впрочем, ни содержание записки, ни ее автор не пугали блондинку. Что можно было ожидать от Терри и Шеннон? «Слаш» в лицо? Этот сюрприз, как Грейс, так и ее подруги, получали чуть ли не каждое утро. Битва едой в столовой, во время которой вся пища летела в сторону столика Митчел? И это она проходила. Тем не менее, Грейс волновало то, что она подставила Ошу своей выходкой. С одной стороны, она показала всем, что что-то да может, а с другой стороны подарила Данн какое-то новое издевательство. Но, если уж так и думать, то во всем виноват Ирвин. Ему не стоило подходить к их парте в тот момент, когда в классе Терри. Впрочем, в этой ситуации был виновен совсем не Китч, просто хорошо получается, когда есть на кого все свалить.