Студент с привилегиями

И вот, этот судьбоносный день настал. Чонгук стоял посреди коридора, лениво ковырял носком своего кроссовка плитку и не решался поднять глаза на стенд, хотя прекрасно знал, какая участь его ждет. Вокруг столпились студенты, они быстро пробегали глазами по вывешенным листам, находили свои фамилии, разочарованно вздыхали и молча отходили в сторону. Кто-то начинал громко ругаться на несправедливость судьбы, потому что она та еще сучка. Кто-то сетовал на свою безалаберность, но были и те, кто даже начинал плакать и панически метаться из стороны в сторону в поисках кабинета администрации, будто еще можно было что-то спасти. Но поздно пить боржоми, когда почки отказали. Чонгук точно знал, что увидит там свою фамилию и максимально оттягивал момент, когда на его немаленькие плечи ляжет груз ответственности за собственную тупость. Парень тяжело вздохнул, размял шею и медленно подошел ближе, практически сразу упираясь взглядом в четко выведенные собственные имя и фамилию. Чон Чонгук в списке должников и кандидатов на отчисление из универа занимал аж третью строчку. Вот олень, даже до конца первого курса доучиться не успел. Перед ним были еще двое несчастных, но у тех хотя бы уважительные причины. У одного недавно двойня родилась, поэтому он осознанно слил обучение в толчок и забил на вышку. У парня все мысли сейчас только о том, как заработать и прокормить молодую семью. А второй просто ударился в веру, и вроде как, примкнул к какой-то секте, теперь ходит по метро и рассказывает людям о том, что он посланник Бога. У пацана чердак не в порядке, но такое иногда случается. Чонгук тяжело вздохнул и молча уткнулся лбом в стенд, понимая, что у него веской причины нет. Он не заинтересован в том, чтобы учиться, поэтому оказался в такой непроглядной заднице, выбраться из которой, видимо, уже не получится. Родители всегда говорили ему, как важно хорошее образование, поэтому после школы отправили сына учиться в Сеульский университет на изучение финансов и, как бы никто не спрашивал нравится ему это или нет. Вот какой из Чонгука финансист? Да такой же, как из Макгрегора балерина. Чон, бедный, чуть не надорвался от перенапряжения, но все-таки каким-то чудом попал в конец списка поступивших. Да, на платное, но главное, что поступил и даже без репетиторов. Видимо, не такой уж идиот, котелок варит. Выбранная специальность, на тот момент, парня привлекала не сильно, но перспектива сбежать от родителей в город больших возможностей прельщала и манила к себе. Как только он оформил все документы, тут же вещички в чемодан, родителей в обе щечки на прощание и вприпрыжку на вокзал в последний вагон навстречу светлому будущему. Только пятки и сверкали. Ну, приехал он в Сеул, ну, снял квартиру недалеко от универа, ну, нашел работу и обзавелся таким же пришибленным другом. Казалось, что может разрушить эту сказку?.. И вот, юноша стоит и смотрит пустым взглядом на свою фамилию в этом списке и понимает, что для большего драматизма на фоне не хватает только похоронного марша и эффекта, когда все вокруг тускнеет и становится черно-белым. А если серьезно, то что Чонгук понял? Ну во-первых, что если его отчислят, то та хрупкая и счастливая жизнь, которую он выстроил за полгода, растает на глазах, как сахарный петушок в июльскую жару. Родители заберут его в Пусан, заставят работать в пекарне на пользу семейного бизнеса и до конца дней будут попрекать за глупость и никчемность. Ну ладно, здесь он уже утрирует, но все равно будет очень стыдно. Чон еще в выпускном классе заикался за семейными ужинами о своих интересах, но родители в один голос заявили, что выбранные им профессии не кормящие, а ему еще семью надо завести. Мол, жена и дети, а он, как мужчина и глава семьи, должен их обеспечить всем необходимым. В тот момент у парня бомбануло сразу дважды. Первый раз от стереотипного мышления родителей и признания полного патриархата в семье, будто женщина — пустое место, а во второй, потому что он гей и девушку искать себе никогда и не собирался. Конечно, взрыв случился только в голове Чонгука, родителям он ничего не сказал, вежливо улыбнулся и ушел спать в свою комнату. Но в тот вечер стало понятно, что идея говорить семье о том, что он хочет создавать эскизы татуировок — хреновая. Парень пытается слать нахер гнетущие мысли, но иногда обида на родителей просачивается сквозь юмор и попытки забыть тот разговор. Кажется, его интересы никто не учитывает, а ведь Чонгук очень творческий человек. Он любит, когда в жизни творится легкий хаос, живет на одном дыхании, не думает о последствиях и всегда идет на поводу у своих чувств, а мозг включает только тогда, когда уже встревает в неприятности. Вот как сейчас. Всю жизнь Чон увлекался танцами, музыкой, рисованием. Было время, когда он изучал живопись, ходил на курсы дизайна, брал уроки флористики и батика. В пятом классе даже чуть не получил первое место за поделку на городском осеннем конкурсе, но в последний момент, когда оглашали результаты, Чонгук пнул ногой валяющийся на полу каштан, отвалившийся от чьей-то работы, и попал им в голову организатора. Первое место, конечно, ему не дали, но было весело. Так вот, этому парню даже вышивание крестиком будет куда интереснее, чем какие-то финансы. Но сокрушаться об уже случившемся — пустая трата времени и нервов. Парень пробежал глазами по списку своих задолженностей. Он завалил два основных проф предмета. Из универа отчисляют после трех, а это значит, что последний экзамен на этой сессии ему надо сдать любой ценой и, как назло, его ждет высшая математика. Слышите хруст? Это только что треснули надежды Чонгука на спасение, потому что шанс сдать экзамен не просто равен нулю, а уже ушел в минус. За весь семестр Чон появился на паре всего раз и именно в тот день преподаватель заболел и занятие отменили. Перспектива получить зачет по предмету, на котором ты не появлялся полгода, весьма туманна. Спрашивается, что мешало ходить на занятия, но причина звучит настолько тупо, что ее даже озвучить пропадает всякое желание. Чон нахмурился и подумал, что мог бы что-то соврать. Сказать, что его держали в плену последние полгода? Неплохо, но кто? Разве что тараканы, которых изредка можно встретить в его маленькой квартирке. Сказать, что расписание занятий съела собака? Но у него из питомцев только хомяк, и тот уже месяц жует одну газетную статью по налоговым обложениям. Можно было бы сказать, что у Чонгука проблемы с ориентацией на пересеченной местности и он за полгода не смог найти нужную аудиторию, но даже версия с тараканами звучит убедительнее. — Ты попал в список должников? — женский голос отвлек парня от самобичевания, и он тут же обернулся к стоящей рядом одногруппнице, которая тихо переписывала расписание на следующий семестр с соседнего стенда. Чон понуро кивнул головой и почесал затылок, пытаясь заставить шестеренки в его башке крутиться. Вдруг получится сгенерировать какое-то гениальное решение проблемы. — Мне жаль, — девушка мило улыбнулась и косо поглядывала на парня, будто ждала, что он поддержит разговор и уделит ей внимание. Ну да, ему и прежде она была побоку, а тут, когда он на грани отчисления, резко начнет любезничать. Наивная дурочка. — Эмм… Лиса, — Чон задумчиво жевал губу и продолжал вести зрительную борьбу со своей фамилией в списке, будто ждал что под его напором та резко начнет испаряться. Девушка вновь обернулась, терпеливо ожидая, когда парень продолжит. — Ты не одолжишь мне конспекты по математике? Я должен подготовиться к последнему экзамену. — Без проблем, но я не уверена, что тебе это поможет, — Чон удивленно изогнул бровь и резко посмотрел на одногруппницу, пораженный колкостью в свой адрес. Нет, ну он, конечно, знал, что его знания учебного материала оставляют желать лучшего, но такого жирного намека на свою тупость не ожидал услышать. — Ладно, попрошу у кого-нибудь другого, — он натянуто улыбнулся девушке и, спрятав руки в карманах, собирался уже уйти. — Оу, ты меня неправильно понял, — она виновато улыбнулась и принялась поправлять прическу, будто от этого сразу стала бы красивее в его глазах. Чон вскинул брови и терпеливо ждал какого-то объяснения ее словам. — Тогда что ты имела в виду? — Наш преподаватель по высшей математике просто зверь, — она поежилась при одном упоминании об этом человеке. Чон тут же ощутил, как холодный пот побежал у него по спине. — Я сдавала ему экзамен сегодня утром. Профессор Ким поставил мне три. — Тебе?! Три?! — Чонгук даже растерялся и не веря помотал головой, уже подумывая, что его нагло обманывают. — Ты же круглая отличница, тебе преподы ниже пяти не ставят. — Вот именно, но он сказал, что моих знаний маловато для пятерки и завалил кучей дополнительных вопросов, — Лиса расстроенно надула губы и заметно поникла, когда речь зашла об ее отметке. — В любом случае я дам тебе конспекты. Вдруг это хоть немного поможет, — девушка открыла свою сумку, недолго покопалась в ней и вытащила несколько тетрадей. — Спасибо, — Чонгук спрятал все, что ему передали, в свой рюкзак, быстро попрощался с девушкой и, развернувшись, направился по коридору к выходу из здания. Теперь настроение парня было примерно где-то на уровне Марианской впадины, даже конспекты в рюкзаке не давали никакой надежды на спасение. А если он скажет, что заболел и не придёт на экзамен? Идея неплохая, но, вероятнее всего, потом от него потребуют справку, подтверждающую, что он был на больничном. К сожалению, Чонгук может предоставить только справку о том, что он патологический дебил. А может, подарить преподу алкоголь хороший? Но это рискованно, ведь Чон с ним лично не знаком. Попробовать шантажировать этого монстра, но чем? И почему-то в голову лезли только криминальные и незаконные способы сдачи, но мысль о том, чтобы просто сесть и выучить ни разу не посетила Чонгука. — Приветствую тебя, мой голубой товарищ, — на плечи парня легли две тяжёлые ладони, и он тут же оглянулся, замечая по обе стороны от себя одногруппников. Жирный намек на свою ориентацию, о которой он сообщил в универе не так давно, парень пропустил мимо ушей. Он сейчас был темнее тучи и точно не в настроении вести светские беседы, поэтому ждал, когда парни скажут что-то путное. — Мы слышали о твоей маленькой проблеме, — сладко пропел второй парень и потрепал Гука за щеку, словно маленького ребенка. — И готовы помочь, — вторил ему первый, запуская пальцы в волосы парня, превращая его прическу в гнездо. — Почти даром, — добавил второй. Гук мотал головой из стороны в сторону и начинал злиться. Почему эти двое никогда не говорят полными предложениями, как нормальные люди, и постоянно делят их на части между собой. Один начинает, второй заканчивает. Но удивляться не приходится. Близнецы Донгиль и Донджун — два брата-акробата, веселящие весь поток своей глупостью и постоянными дешёвыми разводами, отчего верить их словам нет желания от слова «совсем». Чонгук остановился посреди коридора и отодвинулся от братьев, пытаясь обозначить личные границы, а то больно эти парни много себе позволяют. Ещё и волосы ему растрепали, а на щеке красный след. — Почти даром? — Чон вскинул бровь, понимая, что пахнет наебаловом. У него тут трагедия, а эти шакалы нажиться пытаются, но учитывая, что вариантов спасения не так много, Гук решил их хотя бы выслушать. — Десять тысяч, — Донгиль подозрительно улыбнулся и выставил вперёд ладонь, ожидая что Чон вот так сразу заплатит, но не на того напали. — И мы расскажем тебе страшную тайну профессора Кима. Сдашь экзамен со свистом, — пояснил Донджин, но по их гаденькому смеху Чонгук понял, что пахнет жареным и доверяться этим клоунам гиблое дело. — Не, пасиб, ребят. Я сам как-нибудь, — Чонгук растолкал парней и направился уверенным шагом к выходу из корпуса, пытаясь убедить себя, что он все делает правильно. Он не упускает ничего, отказываясь от помощи этих однояйцевых. — Сам ты из универа вылетишь, — за спиной послышался смех и отдаляющиеся шаги братьев. Чон затормозил, тихо внутри себя взвыл, несколько раз шепотом матюкнулся и, развернувшись, пошел обратно. — Стоять, — позвал он братьев, быстро догоняя, и делая вид, что не заметил довольной физиономии на их лицах, будто, гады, мысли друг друга читали и уже договаривались, как развести бедного студента на бабки. — Вот вам десятка, рассказывайте, — Гук впихнул в руку Донгиля купюру. — Цены выросли, пока ты думал, — задумчиво пробормотал Донджин. — Теперь с тебя ещё десятка, — он ухмыльнулся, понимая, что Чон заплатит. Назад пути нет, он уже ступил на эту скользкую дорожку. Пизда рулю, теперь только полный вперёд на всех скоростях прямо в руки к чудовищу, что разорвет его на экзамене. — Ах вы морды хитрожопые, — Чон проворчал и нехотя вытащил из бумажника ещё одну купюру, вкладывая ее в руку парня. — Ну, выкладывайте и быстро, — нетерпеливо проворчал Гук. Парни поманили его к себе пальцем, будто то, что они собирались рассказать — вселенская тайна. Чон просеменил ближе и наклонился к близнецам, что уступали ему в росте, чтобы быть на одном уровне с ними. — Наш препод по матану гей, — прошептал Донгиль. — И он не прочь поставить зачёт сладким красивым мальчикам отнюдь не за знания, — добавил Донджин. Чон резко отшатнулся и косо посмотрел на братьев. — Понятно, зря только деньги потратил, — парень разочарованно вздохнул и собирался уже снова развернуться и уйти, но его дёрнули за плечо. — Не веришь нам? — обиженно воскликнул Донгиль. — Звучит как наеб. Думаете, я идиот, чтобы поверить вам на слово? Меня потом обвинят в сексуальном домогательстве к преподу, — Чонгук осекся, понимая, что это прозвучало так, словно он уже согласен расплатиться телом за отметку, хотя он нихера не согласен на такой расклад. Он себя не на помойке нашел и цену себе знает, чтобы опускаться так низко.  — Да чтоб у меня член повис на веки вечные, если я вру, — завизжал Донджин, да так правдоподобно. Клятва серьезная, не поверить сложно. — Так значит, препод ставит зачёт за секс? — Чонгук поморщился, вспоминая своего лектора по экономике. У того пуговицы на рубашке не сходятся из-за пуза и изо рта вечно воняет, будто там сдохла крыса. Он, конечно, не знает, как выглядит препод по математике, но картинка вырисовывается не очень приятная и на такой шаг, даже ради спасения своей шкуры, Чон пойти не готов. Гордость и самоуважение берут свое и упорно держат Чонгука, мысленно уже рвущегося в руки похотливого учителя. — Ну, не то, чтобы за секс, но ход мыслей верный, — Донгиль улыбнулся и странно посмотрел на брата. — Все ещё не веришь нам? — Тогда можешь спросить у Минхо, — парни указали пальцем на стоящего в стороне паренька с их потока. Он быстро перекладывал учебники из рюкзака в шкафчик и собирался отчалить из универа, ведь на сегодня все зачёты сдал. — Мы от него узнали это. Он был первым, кто так получил зачёт. Чонгук неуверенно посмотрел на студента, почесал затылок и пару секунд мялся на месте. С одной стороны хотелось узнать, правда ли это, а с другой как-то неудобно спрашивать вот так в лоб. Что он скажет ему? Привет, ты случайно не трахался с нашим математиком за зачет? Или, ну как тебе на вкус его многочлен? Бред какой-то. Чонгук неуверенно прошел к парню возле шкафчиков и положил руку ему на плечо, замечая, как Минхо вздрогнул и резко обернулся, прижимая к груди тетрадь. Выглядел каким-то зашуганным и все время косился на близнецов. Пахло жареным. — Привет, — тихо пробормотал Чон. — Чего тебе? — не очень дружелюбно пробурчал парень, захлопывая дверцу и, ожидая возможности свалить как можно дальше, будто разговор с Чонгуком — это дьявольское наказание. — Я слышал, ты зачет преподу по матану сдал, — и все как бы. Этой фразы было достаточно, чтобы глаза юноши округлились и стали по пять копеек. Он испуганно начал озираться, занервничал и хотел уже двинуть по коридору к выходу, но Гук преградил ему путь отхода, все ещё дожидаясь внятного ответа. — Ну, так что? — Только не рассказывай никому, п-пожалуйста. Меня отчислят, а препода уволят, если кто-то узнает, — парень больше ничего не сказал, рванул, как пуля, к дверям и только пятки сверкали. Чонгук, мягко говоря, охуел с такой реакции на свой вопрос, а рассказ о похотливом преподавателе уже не казался сказкой. Чон обернулся к братьям, которые все ещё стояли посреди холла и хитрюще ему улыбались. Донгиль дал пять Донджину, они о чем-то пошептались, подмигнули все ещё шокированному Гуку и плавной летящей походкой скрылись из виду, оставляя парня наедине с его дилеммой. Сохранить гордость и вылететь из универа или позорно пасть в руки чудовища, но спасти счастливую жизнь, которой он так дорожил.

***

Итак, после недолгих раздумий гордость все-таки взяла верх в этом нелегком споре. Чонгук не пальцем деланный, чтобы вот так сразу сдаваться и буквально опускаться на колени перед судьбой и преподавателем, поэтому уже вторые сутки он сидел над конспектами и учебниками в жалких попытках запомнить хоть что-то. В маленькой комнате царил хаос: постель не заправлена, одежда раскидана по углам, пустые бутылки от энергетиков, контейнеры с лапшой и несколько стаканчиков кофе. На столе кипы бумаг, под которыми горе-студент вот уже второй час пускал слюни на тетрадь, тихо похрапывая. В общем, рабочая атмосфера, подготовка идет полным ходом и будущий успех на экзамене уже виднеется из-за горизонта. Громкий писк телефона, оповещающий о новом сообщении, разразился на всю комнату, в ту же секунду пробуждая ее хозяина. Чонгук подорвался на месте, ударил со всей дури коленом по столу, пуская цепную реакцию, тихо застонал от боли, пытаясь понять, откуда идет истошный, раздражающий барабанные перепонки, звук телефона, когда заметил, как книги на полке зашатались и с грохотом полетели на его несчастную голову. Парень только успел прикрыться руками, но это не сильно его спасло. — Ебаный пиздец, — Чон, кряхтя, выбрался из завала, образовавшегося на его столе, и отъехал на стуле в центр комнаты, все еще сонными полузакрытыми глазами пытаясь отыскать продолжающий пищать телефон. Гаджет долго не хотел находиться, но спустя какое-то время был обнаружен где-то в глубинах кокона из одеяла и подушек. Причиной такого яркого пробуждения стало рекламное сообщение из секс-шопа, где Гук пару раз покупал себе игрушки. Он немного разочарованно пролистал ленту сообщений, убедился, что ничего важного не пропустил, пока спал, и забросил телефон обратно под подушку. Итак, парень сидел на постели и тоскливым взглядом осматривал комнату, будто уже готов был прощаться со своей любимой квартирой, собирать шмотки и заказывать билеты на поезд в родной Пусан. Надежды сдать экзамен, до которого осталось десять часов, просто нет. Что он, собственно говоря, успел выучить за эти два дня? Ну…большое, огромное ни-ху-я. Нет, он правда пытался изо всех сил, но человеку, в принципе далекому от технических наук, за сорок восемь часов освоить материал шести месяцев невозможно. Неопределенные интегралы, матрицы, множества, ряды, пределы… Башка пухнет от этого дерьма, поэтому, наверное, пора признать свое поражение. Чонгук вялой тушкой сполз с кровати и, тихо шаркая ногами, поплелся в ванную, чтобы освежиться и немного подумать, что же ему делать теперь, но и так было понятно, что вариант остался только один и он вот уж совсем не нравился Чону. Дело даже не в гордости или страхе решиться на нечто подобное, просто у Чонгука есть четкие принципы, которых он всегда придерживался, и они шли вразрез с перспективой перепихнуться с преподом за зачет. Не то, чтобы парень был очень романтичным или сентиментальным, но он еще после своего первого неудачного опыта с одноклассником понял, что секс без чувств — это полная хуйня. Вот встречаешь ты человека и чувствуешь, что он на физическом уровне тебя возбуждает настолько, что член стоит, как по команде, и все как надо. Вы целуетесь, раздеваетесь, проводите вместе волшебные, дай бог, в лучшем случае, пятнадцать минут и оба счастливые расходитесь, больше никогда об этом не вспоминая. Оба кончили, оба довольны, живи да радуйся. Тогда что не так? Вот и Чонгук долго задавался этим вопросом, пока в выпускном классе не влюбился по уши в парня из своего спортивного клуба. Повезло, что чувства оказались взаимны и это переросло в недолгий, но очень бурный роман. Тогда-то Чонгук и познал, что такое секс с человеком, в которого влюблен. Это не просто удовольствие на физическом уровне, подергались и разбежались. Нет, это оргазм где-то в подсознании, когда в голове взрываются микробомбочки просто от мысли, кому ты себя отдаешь, и после нет пустоты на душе. Только теплое чувство правильности и благодарности другому человеку. Это чувство не заменит ничто, поэтому Чон строго придерживался правила: секс только в отношениях, а отношения только с теми, к кому сердце тянется. Ну, если на кону стоит вопрос об отчислении из универа, то можно сделать маленькое исключение. В конце концов, от одного раза Чонгук не умрет, придет, улыбнется, потерпит пару минут, получит свой зачет и свалит. Но внутри будто что-то ломалось от этих мыслей. Он чувствовал, что, если решится на подобный шаг, то предаст самого себя и потом еще очень долго эта грязь будет его душить и преследовать. Ох, как же сложно быть принципиальным человеком. Чонгук уткнулся лбом в стеклянную дверцу душевой, чувствуя, что сам из этого говна не выплывет. Ему нужен человек, который примет решение за него, иначе он прямо сейчас соберет вещи и просто умотает домой к родителям, так и не попытавшись повлиять на собственную судьбу. Как хорошо, что у Чонгука есть такой ебанутый товарищ, который с удовольствием даст ему пендаля под зад и с короткими наставлениями отправит на экзамен, может быть, по дружбе даже презики подкинет. Действовать нужно было быстро, поэтому Чон, выключив воду, выскочил из душевой и наспех обтерся полотенцем. После пятиминутных поисков одежды он облачился в спортивные треники и растянутую старую домашнюю футболку. Парень выскочил из квартиры и пулей рванул по лестнице наверх, на ходу перепрыгивая через несколько ступенек, пока не оказался перед дверью, что располагалась прямо над его собственной. И хотя, тут всего один лестничный пролет, Чонгук даже успел запыхаться, но это скорее, от волнения и нетерпения поделиться своей трагедией. Спустя долгие несколько секунд послышались шаги с другой стороны и дверь распахнулась, но хозяин квартиры, кажется, был не удивлен столь поздним гостям. Уже привык. — Чимин, у меня случился пиздец и срочно нужна твоя помощь! — на одном дыхании выпалил Чон, проталкиваясь внутрь мимо худощавого паренька. — Ничего нового, — тихо проворчал юноша, закрывая за ними дверь.

***

Чимин хороший. А еще очень понимающий и отзывчивый. Пожалуй, это единственный человек, который готов терпеть нытье Чонгука в любое время суток. Ему можно позвонить в семь утра в выходной день, услышать тонну отборного мата в свой адрес, а затем спокойно предложить вместе позавтракать в кофейне, что располагается на другом конце города, потому что только там подают круассаны, которые любит Чонгук. Ему можно позвонить в три часа ночи и пожаловаться на несправедливость судьбы, рассказать обо всем, что гложет и через пару минут он будет лежать рядом, кормить супом собственного приготовления и травить тупые и не всегда смешные шутки, но даже это здорово поднимает настроение. С Чимином можно лютой зимой в минусовую температуру несколько часов околачиваться в незнакомом районе возле жилых домов в поисках подъезда, в котором живет мальчик, понравившийся мельком Чонгуку, а потом вместе сидеть в горячей ванне и отогревать околевшую задницу. С ним можно устраивать забеги тараканов, поедать зефирки на скорость и бесконечно рубиться в овервотч. А еще ему можно пожаловаться на похотливого преподавателя и не бояться быть непонятым. — Быть или не быть, вот в чем вопрос, — задумчиво пробормотал юноша, присаживаясь в удобное кресло-мешок и подкидывая в руках маленький попрыгунчик. — Иди ты нахер, — из открытого холодильника послышалось недовольное ворчание Чонгука и только потом появилась его наглая морда, сожравшая уже половину всего, что было в этой квартире. — Ах, ну да, прости. В твоем случае, секс или не секс, — Пак громко заливисто хохотал ровно до тех пор, пока ему в голову не прилетел банан. — Еще и моими продуктами бросаешься. Нет у тебя совести, — парень поднял упавший фрукт и принялся очищать от кожуры. Не пропадать же добру. — В тебя че, Эдди Мерфи вселился? Харе юморить, клоун, — Чон пнул друга ногой и присел на мягкий диван, раскладывая вокруг упаковки с чипсами и сухариками. Это единственный, на данный момент, доступный способ справиться со стрессом. — У меня, между прочим, проблема, если ты не заметил. — Я-то заметил, но выбора как такового у тебя нет. Если не сдашь экзамен, придется вернуться в Пусан к родителям. Ты этого хочешь? — в ответ отрицательное мычание. — Ну вот, значит придется немного поработать задницей. Советую о растяжке с вечера позаботиться, вряд ли он будет об этом думать, — у Чонгука от такого расклада глаз задергался на нервной почве. От одной мысли, что какой-то старый хрыщ будет своей вялой сарделькой в него пихаться, хотелось хорошенько проблеваться. — Че? Какая нахер растяжка? — завопил парень, отказываясь принимать факт безвыходности своего положения. — Ты же знаешь, что у меня принципы. — Сейчас не время для твоих принципов, — шикнул на друга Чимин, — ты понимаешь, что на кону стоит буквально все? Не сдашь экзамен — вылетишь из универа, вернешься в Пусан и со мной будешь видеться по большим и редким праздникам, — Чон аж вздрогнул от мысли, что потеряет друга. Фактически они продолжат общаться в сети, но это ведь совсем не то. Как Чонгук будет жить без шумных вечеров, наполненных тупыми шутками и хавчиком? Кто будет готовить ему вкусные оладьи с сиропом? Кто будет будить его ранним утром громкой музыкой и воровать из его ванной душистое мыло в форме уточек? Нет, без Чимина ему никак оставаться нельзя. — Так, ладно, — у парня тут же пропал аппетит, и он отодвинул упаковки с едой подальше. — Допустим я переступил через моральные принципы и решился на этот пиздец, но я всегда был активом и если уж я когда-нибудь решусь лечь под мужика, то это точно будет не первый встречный мудозвон типа моего препода по матану. — Так трахаться с ним и не обязательно, — гениальная идея посетила Чимина весьма неожиданно. — Отсоси ему и будет тебе счастье, — парень, словно пытаясь визуализировать свои слова поднес к губам очищенный банан и медленно пропихнул его в рот почти на половину, обхватывая пухлыми губами фрукт. Выглядело завораживающе, но вряд ли Чонгук во время минета будет смотреться так же эстетично. — А если он старый и стремный? — Чонгук нервно кусал губу и с сомнением поглядывал на друга. — Ну хотя, пять минут позора и зачет в моем кармане. — Если он окажется совсем уж мерзким старикашкой, просто закрой глаза, задержи дыхание и попытайся не думать о том, что ты делаешь, — Чимин с толикой сочувствия посмотрел на друга, представляя, как того трясет от мысли что придется так унижаться за отметку. — Эй, в этом нет ничего ужасного. Мы же оба понимаем, что у тебя нет выбора, — эта слабая поддержка не внушала особой уверенности, но Чон все-таки подарил другу вымученную улыбку. — Ладно, я сделаю это ради тебя, — и, хотя прозвучало это странно, Чонгук знал, что желание остаться в Сеуле с лучшим другом у него куда сильнее, чем страх вылететь из универа.

***

Момент икс настал, бежать некуда. Чонгук остался один в коридоре, а его одногруппники закончили сдачу экзамена еще полчаса назад. Парень на дрожащих ногах медленно шел к нужной аудитории, но ощущал себя так, словно его ведут на эшафот, и веревка на его шее затягивается все туже. Еще утром он прибыл в универ в боевом настрое, думал, что зайдет в кабинет первым, но зассал и пропустил вперед половину очереди, а потом позорно сбежал на улицу, где просидел почти два часа. В итоге решил идти последним, но это никак не способствовало поднятию его духа. Если честно, парень и сам не понимает, чего боится. С тем фактом, что он, переступив через свои принципы, решился на интим с незнакомым человеком, Чонгук уже смирился вроде как. Конечно, если препод окажется старым сморщенным кренделем, будет не очень приятно, но это тоже можно пережить. Тогда в чем проблема? Ох, он и сам не знал ответ на этот вопрос, но дрожащие ладони выдавали его панику. Чонгук остановился напротив нужной аудитории, осталось только дернуть за ручку двери и зайти, но последний шаг перед казнью сделать всегда труднее всего. Именно в этот момент, парень вдруг осознал, что у него совершенно нет плана. Он ведь, даже не подумал о том, как будет намекать что хочет сдать экзамен немного нестандартным методом. А как это вообще правильно делается? То есть, есть какие-то определенные правила или стоит просто довериться внутреннему инстинкту? Чонгук и раньше пробовал сдавать экзамены не совсем честным путем, но раньше он за отметку предлагал учителям хороший алкоголь. По той схеме справится даже идиот. Просто ставишь под стол позвякивающий бутылками пакет, дружелюбно улыбаешься и двигаешь медленно зачетку. Все, зачет в кармане. Но что делать, если в качестве взятки ты предлагаешь себя? Чонгук уже представляет, как это будет. Здравствуйте, не хотите меня за петушка подергать? Может быть, вместе гуся подушим или я мог бы продемонстрировать свой горловой… — Пиздец, — Чон обреченно вздохнул понимая, что больше оттягивать момент нельзя. Перед смертью не надышишься, поэтому парень резко дернул за ручку двери и залетел внутрь сразу же, закрывая за собой. В этот момент его мир и представление о преподавателях математики перевернулись с ног на голову. Серьезно, Чонгука будто ледяной водой окатило, потому что он точно не ожидал увидеть то, что воочию перед ним предстало. На учительском месте сидел молодой парень, на вид лет двадцать семь, может чуть старше. Он положил ноги на стол и, покачиваясь на стуле, читал какой-то глянцевый журнал, но как только услышал шум у двери, тут же обернулся и, увидев студента, резко принял нормальное положение, откладывая свое чтиво в сторону. Русые пряди выглядели идеально мягкими, словно шелк, а медовая кожа переливалась на солнечных лучах, пробивающихся через не зашторенное окно. Карие глаза обрамляли пушистые черные ресницы, длинные серебряные сережки подчеркивали лебединую шею и изящную линию плеч. Коктейльные светлые брюки с подкосами, белые кеды и голубая рубашка оверсайз, расстегнутая на несколько верхних пуговиц, делали его образ немного небрежным и в тоже время идеально подходящим для университета. Чонгуку показалось, что еще секунда и он забудет, как дышать. Перед ним словно ангел распустил свои крылья. Нет, серьезно. Чон конкретно залип, но на его месте так поступил бы каждый, потому что этот парень был охрененно красивым. Если бы только Гук знал, что у него такой охуенный учитель по математике, он бы ни одну пару не пропустил, на все дополнительные ходил и даже сверхурочно готов был заниматься. Чонгук точно и не вспомнит как долго он рассматривал парня, но в какой-то момент, заметив нацеленный на себя вопрошающий взгляд, наконец понял, что все еще стоит у дверей и тупо пялится как олень. Чон неуверенно сделал пару шагов к учительскому столу, сжимая в руках зачетку и пересилив свое желание просто сесть и лицезреть на препода, подал голос. — Господин Ким, — в ответ слабый кивок головой. Почему он молчит? Чонгук очень хотел бы услышать его голос, но кажется пока учитель не торопился вступать с ним в диалог. А может быть, это даже к лучшему. Сейчас, когда нервы на пределе, Чону нужно сконцентрироваться и лучше всего это делать в тишине. — Я пришел зачет сдать, — парень подошел к столу и положил на него свою зачетку, пока не зная, что делать дальше. Преподаватель посмотрел на маленькую синюю книжку с фамилией студента, открыл рот и хотел было что-то сказать, но все-таки промолчал, а затем встал со своего места и уперся бедрами в край стола. Наверное, в этой позе ему удобнее, но у Чонгука не было время рассуждать об этом. Он только сейчас осознал, что ему не просто будет позволено прикоснуться к этому ангелу, но он даже ему отсосет. — Я не готовился, — немного дрожащим голосом предупредил Чон, будто пытаясь намекнуть, но в глазах преподавателя было полное непонимание. — Мы же можем договориться о каких-то других способах сдачи? — брови Кима взмыли вверх, и он видимо впервые за все время решился подать голос, но лишь удивленно ахнул, когда Чонгук подошел вплотную, прижимая худое тело парня к столу и рукой надавливая на чужую ширинку. В этот момент у бедного студента сердце от волнения и страха готово было лопнуть. Он был уверен, что сейчас получит по лицу в лучшем случае за наглость, а в худшем препод вызовет полицию и накатает на него заявление за домогательство, но сопротивления не последовало. В глазах старшего было удивление и интерес, но никакого намека на злость или отвращение. Профессор Ким, по рассказам одногруппников, был монстром и чудовищем, а на деле это хрупкий, нежный, словно цветок, паренек немного ниже самого Чонгука. Если бы не обстоятельства, Чон уже разложил бы это чудо поперек стола и хорошенько вылизал везде, где только дотянулся бы, но они не в той ситуации, чтобы импровизировать. Поэтому придется действовать четко по плану, только что родившемуся в голове парня. Гук мягко массировал чужой член через ткань штанов, чувствуя, как тот отзывается на ласку и поднимается, но самое интересное это то, что преподаватель схватил Чона за затылок и все время заставлял смотреть себе в глаза. Боже, какие у него глаза. В них сосредоточена вселенная. Чонгук так старательно не дрочил ни одному из своих парней, но сейчас его единственной целью было заставить парнишку в его руках издать хотя бы один сладкий стон. Паршивец был непреклонен, даже не улыбнулся. Только смотрел своим пробирающим до глубины души взглядом и облизывал кончиком языка губы. Конечно, Чон уже успел представить, как круто было бы поцеловать его, но это очень интимно. К сожалению, не всем такое нравится и рисковать не стоит. Когда Чонгук ощутил, что ткань чужих штанов натянулась до предела, то понял, что медлить больше смысла нет и опустился на колени, быстро расстегивая пуговицу и ширинку, а затем спуская одежду вместе с трусами до колен. Его уже приветливо встречал слегка покачивающийся вставший член с нежно-розовой головкой, сочащейся от смазки. Черт, у этого парня даже член красивый. Чонгук нервно сглотнул и обхватил орган рукой, делая несколько плавных движений по стволу и надавливая большим пальцем на уретру, а второй рукой мял яички. Надежда услышать стоны этого ангела не покидала Чона, но подняв глаза на преподавателя, он осознал, что тот сжал губы в тонкую линию и целенаправленно не позволяет себе шуметь. Но голову опрокинул назад, значит ему все-таки нравится. Чонгук попытался смириться с тем, что не узнает, как звучит один из самых красивых мужчин, которых ему довелось видеть в жизни, и вернулся к сдаче своего экзамена. Чем лучше он все сделает, тем выше получит отметку. Да, это классный предлог чтобы выкладываться на все сто, но еще это самообман. На самом деле Чонгук старался, потому что ему хотелось порадовать учителя. Он еще несколько раз провел рукой по всей длине и больше не в силах терпеть аккуратно кончиком языка лизнул головку, чувствуя смазку. Вау, а ангелок на вкус с горчинкой. Чон ухмыльнулся и взял член в рот наполовину, совершая круговые движения языком и мягко двигая головой. Он увлеченно отсасывал парню, когда ощутил, как его гладят по голове словно хвалят за старания и это только придало желания сделать еще лучше. Чонгук никогда не дружил с рвотными рефлексами, но ради такого случая можно и потерпеть. Он расслабил горло и позволил члену войти целиком, ощущая как головка неистово пульсирует, желая вот-вот взорваться семенем. Чон положил обе руки на обнаженные бедра Кима, чувствуя под пальцами нежную бархатистую кожу. Шаловливая идея забралась в голову Гука неожиданно, но времени чтобы хорошенько подумать у него не было, поэтому он сразу приступил к реализации. Пока Ким сам толкался в его влажный горячий рот, Чон обхватил руками половинки его ягодиц, аккуратно развел их в сторону и добрался до тугого колечка мышц, сразу же на него надавливая и проталкивая внутрь один палец. Старший от неожиданности дернулся и замер, поэтому Чонгук аккуратно с причмокиванием выпустил изо рта уже разбухший вымученный жаждущий разрядки член и поцеловал его в головку, пуская электрические импульсы по всему телу парня, а сам чувствуя, что преподаватель неплохо растянут, с легкостью ввел в него два пальца. — Дай мне минуту, и я подарю тебе твой лучший оргазм, — охрипшим голосом прошептал Чонгук, вновь беря член и проталкивая глубже пальцы. Он позволил преподавателю трахать себя в рот, пока сам ловко играл с его дырочкой, разводя пальцы на манер ножниц и оглаживая гладкие, горячие стеночки. Хватило и половины минуты чтобы от столь мощной стимуляции Ким очень бурно кончил в чужой рот. К сожалению, его стонов Чонгук так и не услышал, но все равно это было охрененно. Профессор Ким едва стоял на ногах, с прикрытыми глазами и все еще пребывал где-то в эйфории. Чонгук нежно поцеловал его в обнаженное бедро и помог одеться, потому что сам тот точно не справился бы. После всего, что случилось субординация пошла на хер и теперь Чон уверенно позволял себе все, что хотел, поэтому он прижал парня к столу в надежде, что сможет все-таки урвать поцелуй, но Ким выставил руку перед собой, слегка отталкивая студента. Эх, видимо на нежности можно не рассчитывать. Чонгук даже немного расстроился. — Так, что насчет оценки? — Чон помахал в воздухе своей зачеткой, открыл ее на нужной странице и положил на стол перед Кимом. — Мне кажется, я наработал на твердую пятерку, — он довольно усмехнулся, но заметив скептичный взгляд старшего пошел в отступную. — Ладно, но четыре я ведь заслужил? Ответить ему не успели, потому что дверь аудитории открылась и внутрь зашел какой-то мужчина. Достаточно высокий, коренастый с первой сединой, проступающей на волосах и небольшим животиком. С первого впечатления вот никак не располагал к себе и даже чем-то пугал. Он прошел к столу, поставил на него свой портфель и огляделся на обоих парней. — Тэхен-и, сынок, что ты здесь делаешь? — непонятно у кого спросил этот тип, а потом обернулся к ангелочку и у Чонгука случился сбой. Он отказывался верить в то, что происходило. Сынок? Как это вообще, блять, понимать? — Мама тебе обед передала, — низким, никак не вяжущимся с внешностью голосом, произнес парень, указывая рукой на пакет, стоящий под столом. Он нежно улыбнулся отцу и только потом повернулся к охуевшему Чону, который все еще пытался связать мысли в одну целую картину. — Вы ко мне? — мужчина посмотрел на Чонгука, все еще сжимающего открытую зачетку и тот слабо кивнул головой. — Отлично, сейчас начнем экзамен. — Пойду я, не буду мешать, — Тэхен хитро улыбнулся, напоследок подмигнул Гуку и дразнящей походкой виляя задницей вышел из аудитории, закрывая за собой дверь, оставляя Чона наедине с монстром, который теперь его точно сожрет. — Тяните билет, — эта фраза ознаменовала конец счастливой жизни Чонгука.

***

— Как ты мог так жестко проебаться? — вопрос весьма философский, учитывая, что ошибку Чонгука можно объяснить разве что его увлеченностью псевдопреподавателем. Когда сердце чувствует влечение, мозг автоматически отключается. — Сам в ахуе, — тихо отозвал парень, задумчиво вглядываясь в белоснежный потолок в спальне друга. Они вдвоем лежали поперек кровати, закинув ноги на стену и вот уже полчаса как обсуждали легендарное фиаско Чона. Он грандиозно обосрался. — Я обратился к нему по фамилии, и он отозвался. — Ну, если они родственники, то логично, что у них одинаковая фамилия. Тебе надо было спросить препод он или нет, — Чимин лягнул друга в бок, сетуя на его тупость и слабость к красивым мальчикам. — Ты идиот. — Даже не буду спорить, — парень вздохнул и потер веки, чувствуя усталость после длинного и тяжелого дня. — А почему он сам не остановил меня, когда я к нему в трусы полез? — возмущенно воскликнул Чон, в который раз за вечер чувствуя, как злость и обида на человека, которого он по ошибке принял за ангела, заполняет его изнутри. — Ну, судя по твоему рассказу, минет был просто царский, так что я на его месте тоже не стал бы тебя останавливать, — за эти слова Чимин получил подушкой по башке и чуть не вылетел с кровати на пол, но в последний момент успел обеими руками уцепиться за друга, как пиявка и крепко к нему прижался. — Насрать, — обиженно, словно маленький ребенок, проворчал Гук. — Потом он просто, как крыса слинял. Если этот ублюдок еще хоть раз мне на глаза попадется, клянусь, я его мордашку превращу в кровавый фарш, — Чон сломал напополам карандаш, который держал в руке, но вся злость улетучилась, когда он услышал над ухом сдавленное хихиканье и недоумевающе посмотрел на друга. — Че ты ржешь? — Мне кажется, если он снова тебе попадается на глаза, ты ему еще один минет сделаешь, — Чимин смеялся в голос и даже не пытался сдерживаться, хотя Чонгук уже безжалостно избивал его очередной подушкой. — Это с хера ли я снова ему сосать должен? — Чон сел на постели и ждал, когда друг успокоится, но тот все смеялся, это начинало здорово бесить. — Блять, Чимин, за базар отвечай, — он дернул друга за одежду, заставляя тоже сесть на кровати. — Ну…ты когда пришел после универа ко мне, был очень злой, но даже в таком состоянии описал его как какое-то божество. Видать, он тебя здорово зацепил, — Чимин прикрыл ладонью рот, чтобы не было видно, как ехидная улыбка снова расходится на его губах. — Зацепил? — Чонгуку такое заявление пришлось не по душе, и он тут же кинулся придумывать оправдания своему поведению, но ничего объективного на ум не приходило. — Да класть я хотел на этого мудака! — У него же такие красивые глаза и проницательный взгляд… — Завались, — угрожающе прошипел Чонгук, понимая, что друг прямо сейчас цитирует ранее сказанные им же слова. — И весь он непорочный, словно нежный цветок… — Чимин, блять! — парень схватил друга за шиворот, повалил на кровать, забрался верхом и попытался закрыть тому рот, но Пак вырывался, дергался и продолжал без остановки говорить то, о чем сам Чонгук предпочел бы забыть. Это очень обидно и неприятно, когда человек, к которому ты изначально проникаешься теплыми чувствами, открывается в таком ужасном свете. Да, они друг другу чужие люди и все что случилось в том кабинете лишь ошибка Чона, но почему тогда он сейчас чувствует себя так, словно его предали? Он после экзамена хотел взять у этого парня номер и пригласить на свидание. Настоящее свидание, без пошлости и секса, где они могли бы просто гулять, разговаривать. А этот…ох, даже слов подходящих нет, чтобы описать чувства, заполняющие Чонгука. Его разрывает от симпатии и злости и все это нацелено на одного человека сразу. — А еще ты говорил, что у него член красивый! — Чимин получил не слабый удар в плечо и снова засмеялся, но, когда ощутил, что давление сверху исчезло, тут же успокоился и начал взглядом искать Чона. Тот слез с постели и забрался на широкий подоконник, обнимая руками колени и опуская на них голову. — Эй, ты чего? Обиделся? — Нет, — сухо отозвался парень. Чимин слез с кровати, чуть ли не падая на ходу, и подошел к другу, пытаясь его хоть немного подбодрить. — Ну мир ведь не сошелся клином на этом парне. Вокруг еще столько мужчин ходит, — он потрепал Чона по волосам, но тот еще сильнее нахмурился. — Он тебе так сильно понравился? — Ты знаешь, что я не романтик и в любовь с первого взгляда не верю. Хуйня все это, — Чон пару секунд подумал, а потом продолжил, — но у меня впервые так. Я как в кабинет зашел, так внутри что-то будто взорвалось. Казалось, я задохнусь от эмоций, их было так много. Он выглядел как нечто прекрасное, такой изящный, нежный и при этом уверенный в себе. Я даже не знаю, как долго залипал на него. — Ну так может быть, стоит найти его? — но на это предложение Чимин получил резкий отрицательный ответ и хмурый взгляд друга. — И что, ты собираешься теперь по нему страдать? — Пожалуйста, давай сменим тему, — попросил Гук, понимая, что его все это доводит. И так хуевый день, так еще и этот парень. Дьявол во плоти ангелочка. — Ладно, как прошел экзамен? — да уж, удачно сменить тему не получилось, потому что от этого вопроса настроение Чонгука окончательно разлетелось вдребезги. — Прости, я просто не знаю, что еще у тебя спросить. В последнее время позитивных моментов крайне мало. — Ну… Теперь я понимаю, почему препода по матану называют монстром. Сначала его сынуля мне вставил по самые гланды, а потом он сам меня выебал во всех изощренных позах, будто я акробат сраный. — Скорее порнозвезда. Тебя сегодня все имеют… Гмх, прости, эта шутка просто идеально вписывалась в контекст, — Чимин виновато улыбнулся и потрепал друга за плечо. — Так что теперь? Думаешь тебя отчислят? — Мне звонили из администрации, попросили завтра прийти написать заявление и забрать документы. Родителям пока не говорил, — Чонгук тяжело вздохнул, пытаясь успокоиться, но ему казалось еще секунда и он заплачет от досады. Расстроен ли он, что его отчислили? Да, но только потому, что не хочет уезжать из Сеула и дело даже не в городе, а в лучшем друге, который останется здесь. А еще безумно стыдно перед родителями и перед самим собой. Какой вывод из всей этой ситуации можно сделать? Он безответственный лоботряс, который не способен даже свою жизнь привести в порядок. — Чонгук-и, мне так жаль, — Чимин полез обниматься к другу и Чон, конечно же, не стал его отталкивать, но сейчас больше всего хотелось побыть наедине с самим собой, поэтому он медленно сполз с подоконника и направился к дверям. — Я пойду к себе. Хочу спать, — парень вышел в коридор, не спрашивая разрешения забрал со стола ведерко с мороженным, но и так знал, что Чимин будет не против. — Если что, звони мне, — Пак проводил друга и закрыл за ним дверь. Чонгук сказал бы, что сейчас он в порядке, но на самом деле на душе было погано и ужасно тоскливо. Пока парень спускался на свой этаж, все его мысли были о том, что случилось в аудитории. Пока он искал нужный ключ в связке, в голове рождались идеи, как он будет объясняться перед родителями. Пока он расшнуровывал кроссовки и стягивал их с ног, в его памяти снова родился образ парня, которого забыть охота. Чонгук даже не стал переодеваться в домашнюю одежду. Он забрался в кровать с ведерком мороженого, включил телевизор на первом попавшемся канале и собирался провести так всю ночь. Но счастье не длится долго. Спустя минут десять дверной звонок разразился громкой трелью и Чон даже хотел проигнорировать и не открывать, но тот, кто стоял снаружи был очень настойчив. Скорее всего это Чимин. Гук сполз с кровати и, сонно зевая, поплелся в коридор, но, когда он открыл дверь, сон как рукой сняло. В эту минуту, кажется, матрица дала сбой или же у него просто глюки. На пороге собственной персоной стоял человек, перед которым еще утром Чонгук покорно опускался на колени, а затем полдня представлял с каким удовольствием врезал бы по его наглой роже. Непонятно чем были продиктованы следующие действия Гука, но он, не церемонясь, схватил парня за грудки и втащил в квартиру, с силой припечатывая к стене. Бедолага даже заскулил от боли, но, кажется, ярость, направленная в его адрес, была ему весьма понятна, и он даже не пытался дать сдачи. Хотя он бы и не смог, комплекция не позволяет. — Назови мне хотя бы одну причину, почему я не должен тебя убить, — прошипел Чон, пытаясь сохранять напускную агрессивность и безразличие, а сам голодным взглядом впился в парня, разглядывая того с ног до головы. Сейчас на нем вместо рубашки было обычное черное худи с капюшоном и скини джинсы, но этому засранцу все шло. Подлецу все к лицу и ангельская мордашка не потеряла былого очарования. — Я могу назвать сразу три, — парень улыбнулся, а от его голоса по телу мурашки побежали. Такой глубокий и обволакивающий, но на этот раз одурачить Гука не получится. — Ну, — раздраженно рыкнул Чон, сильнее прижимая костлявого парнишку к стене и нетерпеливо сминая в руках его одежду. — Во-первых, я тебе нравлюсь. Это очевидный факт, — Тэхен слабо улыбнулся и пожал плечами, но от сочащейся в его голосе уверенности желание Чонгука врезать наглецу лишь выросло в геометрической прогрессии. — Ты же не покалечишь меня, иначе я буду уже не таким обворожительным, — он мягко положил ладони на сжатые кулаки парня, но ощутив, как тот напряжен, отпрянул. — Ты меня недооцениваешь, — обозленно прошипел Чонгук и, будто пытаясь подкрепить свои слова действиями, поставил одну руку возле головы парнишки, а второй продолжал сжимать его одежду не давая ни шанса сдвинуться в сторону. — Следующая причина. — В твоем голосе столько обиды и злобы. Ты же понимаешь, что я не мог ничем тебе помочь там, в аудитории? — Тэхен снова улыбнулся, но на этот раз он выглядел уже не таким уверенным в себе, а скорее виноватым. Но Чонгук пытался не вестись на все эти хитрости. — Я сказал, следующая причина, — он нахмурился и склонился чуть ниже, почти утыкаясь носом в щеку немного напрягшегося парня. И плевать, что позволяет себе слишком много, а нос щекочет от приятного запаха духов, которым пропитана одежда Кима. — Ладно-ладно, — в повинующемся жесте забормотал Тэхен, поднимая ладони кверху, словно готов сдаться. — Вторая причина: я уговорил отца дать тебе шанс сдать экзамен еще раз. Пересдача через четыре дня, — эти слова в корне меняли ситуацию, а злость на лице Чонгука, словно по щелчку обернулась растерянностью. Пальцы, до этого сжимавшие ткань черного худи, расслабились и выпустили наконец из захвата Кима, но вот отодвигаться Чон не торопился. Он пару секунд обдумывал то, что услышал и принимал, видимо, для себя какое-то решение, а затем вновь нахмурился и припер паренька к стенке. Казалось бы, куда еще ближе. — Это бесполезно. Я полгода не ходил к нему на пары и даже за четыре дня не успею подготовиться, — немного расстроенно прошептал парень, хотя признаваться в своей тупости перед объектом обожания было как-то неловко и даже стыдно. — А это как раз третья причина, почему тебе не стоит меня бить, — Тэхен наконец ощутил, что берет власть над ситуацией, мягко оттолкнул от себя Чонгука и обогнул его, отходя на безопасное расстояние. Он по-хозяйски бродил по комнате, разглядывая интерьер, без разрешения беря в руки понравившиеся предметы для детального изучения, а затем ставил их на место и двигался дальше, но не торопился говорить, будто пытаясь сильнее разозлить и так хмурого Чона. Но видя, какой тот невеселый, все-таки продолжил. — Я помогу тебе подготовиться. — Ты хорошо знаешь математику? — чисто на автомате поинтересовался, потому что это первый вопрос, который пришел в голову. — Я сын профессора математических наук, у меня с детства книги по математике были вместо сказок, — Ким расслабленно пожал плечами и обернулся к собеседнику. — Если ты совсем ничего не знаешь, то думаю, что хотя бы на слабую тройку я тебя вытяну. Но тебе ведь оценка и не важна, главное из универа не вылететь, — Чонгук встрепенулся и пораженно в который раз посмотрел на парня. И откуда тот так много знает о нем? — Ты откуда знаешь, что меня отчисляют? — но по насмешливому взгляду Тэхена стало понятно, что ему отец рассказал. Это и так было очевидно. — Ладно, а адрес мой где взял? — В личном деле на кафедре, — парень оперся плечом о дверной косяк и, спрятав руки в карманы джинс, с озорством смотрел на сконфуженного от всей полученной информации Чонгука. Поразительно, как люди за считанные минуты меняются. Еще недавно разъяренный почти бывший студент кидался с кулаками, а сейчас вновь смотрел с каким-то обожанием и даже сожалением за свою грубость и даже угрозы. — Стоп! — Чон замотал головой, будто не готов был принимать вот так всю эту ситуацию. — Я не понимаю, а с хера ли ты вообще помогать мне стал? С чего вдруг вся эта доброта и благотворительность? — он сложил руки на груди и в упор уставился на Кима. Из квартиры не выпустит, пока не получит ответы на все свои вопросы. — Ну так, отрабатываю минет, — Тэхен весело засмеялся, но его щеки все-таки порозовели от воспоминаний того, что между ними успело случиться. Конечно, он это делает просто из чувства долга, ведь не зря же Чонгук так старался сегодня в аудитории. И нет, Ким ни за что не признается, что возможно ему хотелось помочь нерадивому студенту просто потому, что тот ему понравился. — Ты так старался сегодня, я должен признать, что у тебя талант. И вот как Чонгук должен реагировать на такой комплимент? Поздравляю, тебя только что назвали отменным членососом. Другие люди рождаются с наклонностями к творчеству, музыке или аналитике, а вот у Гука глотка что надо, и тут непонятно плакать или смеяться. Он помялся на месте и опустил глаза, позволяя челке скрыть смущение на лице, а сам умом понимал, что ему удалось поразить Кима только потому, что там в кабинете он доставлял удовольствие парню не ради отметки, а просто потому, что хотел сам этого. — Что ж…и когда начнем подготовку? — неуверенно пробормотал Чонгук, надеясь, что, несмотря на позднее время, получится подольше задержать Тэхена у себя дома и еще немного поговорить. Желательно не о математике и универе, желательно поговорить так, чтобы закончилось мокрыми горячими поцелуями, но тут фантазия Чона двинулась в полет, забывая обо всех приличиях, а сердце снова растаяло лужицей, наслаждаясь красивым профилем юноши. И все-таки Тэхен ангел, он пришел на помощь, хотя вроде как был не обязан этого делать. Даже стыдно, что Чон так плохо о нем думал. — Завтра рано утром. Я приеду к семи, — Тэхен прошел мимо парня к двери, собираясь уходить. — До встречи, студент, — раздался хлопок, и квартира погрузилась в тишину. Чонгук не успел ничего ответить, но ощутил, как на его глупой физиономии растекается широкая счастливая улыбка, а в животе роем разлетаются дурацкие бабочки, как в сопливых дорамах. Перспектива провести четыре дня с Кимом вселяла надежду не только подготовиться к экзамену, но и завоевать сердечко этого ангелочка.

***

Казалось бы, радоваться нечему и проблем с каждым днем все больше и больше, но в это утро Чонгук проснулся с мыслью, что все не так уж плохо, как видится на первый взгляд. Его переполняло чувство необъяснимого восторга от мысли, что скоро должен прийти Тэхен и они проведут вместе целый день. Ради такого студент не поленился встать в шесть утра, вычистил всю квартиру до блеска, сбегал в магазин, затоварившись продуктами, чтобы гостя было чем кормить и даже купил несколько сортов кофе и чая, потому что не знал наверняка какой больше понравится Киму. Закончив с покупками, он вернулся в квартиру и, когда, до семи часов оставалось каких-то жалких десять минут, Чон с ужасом осознал, что в спешке весь пропотел, а на футболке появились отвратительные пятна от пота поэтому он на всех парах рванул в душ. Время еще есть… должен успеть. Так быстро Чонгук не мылся прежде еще никогда, но именно в тот момент, когда он весь в пене торопливо натирал волосы шампунем, на всю квартиру раздался звонок в дверь и мочалка, невольно выпав из рук, опустилась на пол душевой кабинки. Парень пугливо дернулся и необдуманно открыл глаза, тут же вскрикивая от едкого мыла, заполнившего слизистую. Он вслепую руками нащупал дождик и принялся быстро смывать с себя пену, слыша, как по квартире повторяется настойчивый звон дверного звонка. Сколько Тэхен уже ждет его в коридоре? Минуту? Две? А если он уйдет, так и не дождавшись, когда ему откроют? Чон выскочил из душевой, не до конца смыв шампунь, обернул вокруг бедер первое попавшее под руку полотенце и почти вслепую ринулся к дверям, чувствуя, что теряет контроль над телом, а земля буквально уходит из-под ног. На повороте он успел схватиться за полку и предотвратить падение, но без травм не обошлось. Скользким от шампуня рукам замок на двери никак не хотел поддаваться, и парень готов был завыть от отчаяния, но вот дверь наконец распахивается и с коридора на него смотрит пара удивленных глаз. Кажется, Тэхен и не собирался никуда уходить. Он расслабленно стоял уперевшись спиной в стену и с легким шоком разглядывал хозяина квартиры. Полуголый Чонгук с тонким маленьким полотенцем на бедрах выглядел весьма эффектно, если бы не поджатая травмированная ступня и крепко закрытые глаза, в которых все еще стояло мыло. — А ты видимо готовился к моему приходу, — Ким сдержал довольную ухмылку и прошел внутрь, самостоятельно закрывая за собой дверь и снимая белые кроссовки. — Эмм… мне там надо, — Чонгук не решался открыть глаза и смущенно жался к проходу, но даже так он чувствовал на себе чужой взгляд. А посмотреть было на что и Тэхен пользовался моментом.. — Да иди уже. Я тут пока осмотрюсь, — судя по звуку отдаляющихся шагов, Тэхен ушел в комнату и Чонгук, расслабленно выдохнув, попытался вслепую добраться до ванной, чтобы наконец привести себя в человеческий вид. Он бегло закончил с душем и выполоскал мыло из глаз, но белок покраснел, и кожа вокруг немного припухла, будто он всю ночь рыдал. Это какой-то пиздец. Чонгук готов был биться головой об стену из-за собственной тупости. Он столько сил прилагает для того, чтобы понравиться Тэхену, но снова и снова лишь еще больше закапывается в позорной яме, а шансы заполучить расположение ангелочка тают на глазах. Выходить обратно в комнату вообще никакого желания не было, но Чонгук не может сидеть здесь вечно. Убедившись, что одежда, в которую он переоделся, чистая и нигде не порвана, парень руками пригладил волосы и, сделав глубокий вдох, направился в спальню. Тэхен, словно сошедший с картинки глянцевого журнала, выглядел безупречно. Он сидел на постели, закинув ногу на ногу, листал в руках какую-то книгу и тихо напевал под нос незамысловатый мотив. Легкий кашемировый розовый джемпер и белые брюки были сшиты словно под него. От парня веяло какой-то свежестью и это было так чертовски приятно. — П-привет, — неловко поздоровался Гук, будто это не его квартира и он здесь случайно оказался. — Классно выглядишь, тебе идет розовый, — это полное фиаско. Хуже комплиментов он еще никогда не делал. Чон уверен, что глаза Кима были наполнены насмешкой. — Как твоя нога? — парень откинул в сторону книгу и кивнул головой на покалеченную лодыжку. — Оу, да фигня. Ничего серьезного, — Чон нервно засмеялся и чувствуя, что ему пора заткнуться, чтобы не ляпнуть какое-то очередное позорное дерьмо, тихо присел на постель, тупо разглядывая свои колени. — Я тут порылся в твоей аптечке, — Ким вытащил маленькую темную баночку, с ногами забравшись на кровать, подполз ближе к Чонгуку, руками надавливая на его плечи и заставляя лечь. И тут фантазия разыгралась не на шутку. Что Тэхен мог найти в его аптечке? Из предполагаемых вариантов на ум приходила только смазка, а тело уже реагировало на легкие и почти нежные касания склонившегося над ним юноши. Сознание поплыло, а руки непроизвольно потянулись к тонкой талии. — Тебе обязательно меня лапать пока я капаю тебе глаза? — Ч-что? — Гук сконфужено посмотрел на парня, только сейчас замечая, что у того в руках зажата не смазка, а капли для глаз. Было так стыдно, что хотелось провалиться сквозь землю. Чон тут же отдернул свои ладони от чужой талии как от огня. — Расслабься и открой глаза. Будет немного щипать, — Ким аккуратно склонился над пострадавшим и по несколько капель закапал в каждый глаз, а затем быстро и легко поднялся с кровати, оставляя за собой чувство пустоты и прохлады. — Полежи пару минут с закрытыми глазами, а я пока составлю план твоей подготовки. — Хорошо, — Чон вертел головой из стороны в сторону, пытаясь на слух понять, что происходит в спальне. Судя по всему, Тэхен сел за стол и начал раскладывать какие-то вещи, а затем зашуршали страницы учебника. — Для начала было бы неплохо уточнить, что ты знаешь из пройденного материала, — в комнате повисла неловкая тишина. Сознаваться в том, что Чонгук полный идиот совсем не хотелось, но и другого выбора у него не было, поэтому парень предпочел отмалчиваться. — Ты уснул там? — Нет, — робко отозвался Гук, борясь с желанием открыть глаза и осмотреться. — Ничего я не знаю. — Ты что, правда не был ни на одной лекции? — в голосе сочилось столько удивления, что в эту минуту Чон даже обрадовался, что он лежит с закрытыми глазами. Ему совсем не хотелось смотреть на Кима, потому что тот наверняка его осуждал за такое халатное отношение к учебе. — Ну ладно, а причина у тебя хоть была? — Эмм…мне не нравится математика? — непонятно почему это прозвучало как вопрос, но зато честно. — Фантастика, — Тэхен недовольно фыркнул и больше ничего не говорил. Чонгук не мог сейчас видеть своего молодого учителя, но был уверен, что от того веет легким раздражением и, может быть, даже злостью. По факту, Ким имел полное право психовать, ведь он застрял тут на четыре дня с человеком, который, возможно, ему даже не симпатичен, но эту мысль Чонгук задвигал в самый дальний ящик. Вариант, что его влечение невзаимно пока даже не рассматривался. Лежать на постели, вдыхать легкий, но уже разбежавшийся по спальне запах духов Тэхена и слушать его тихое недовольное бормотание весьма приятно, но все хорошее рано или поздно заканчивается. Чонгука не самым ласковым толчком в бок заставили медленно разлепить глаза и сесть на постели, а это означало, что отдых окончен. Пора приступать к работе. На длинном листе красивым почерком были выписаны все по порядку темы, которые необходимо пройти за короткий период и желательно оставить в голове Чонгука хотя бы до конца экзамена. Тэхен был настроен серьезно. Он вытащил из сумки блестящий футляр и на его прекрасном миниатюрном личике оказались огромные очки в серебряной оправе, которые ему так чертовски шли. Чон еще раз убедился, что перед ним ангел, но долго любоваться собой Ким не позволил. Он раскрыл учебник и принялся тихо бубнить под запись теорию, аргументируя это тем, что если все записать от руки, то так быстрее запомнится, а сам встал со своего стула и прошелся по комнате за спиной Чонгука, не давая тому ни шанса хоть мельком на себя взглянуть. Видимо засранец понял, что единственный способ подготовить нерадивого студента, это не давать тому отвлекаться на обворожительного преподавателя. Минуты тянулись мучительно медленно, словно вселенная издевалась над Чонгуком. Он не сводил взгляда с циферблата на часах, отсчитывая каждую секунду, пока его шея, спина и руки готовы были вот-вот отвалиться. К таким серьезным интеллектуальным нагрузкам парень не привык и уже спустя первые полчаса предложил сделать перерыв на кофе, но только встретил хмурый взгляд Кима и снова заткнувшись, взялся за ручку и тетрадь. Что ж, первый блин комом, но сдаваться пока рано. Чонгук еще минут двадцать писал конспект, а потом Тэхен присел рядом, чтобы объяснить материал и показать наглядный пример решения. Усваивать столько информации сложно, особенно когда все мысли не о математике, а о твоем учителе. Несколько комплиментов улетели вхолостую и не встретили никакой отдачи, затем также мимо пронеслась попытка завести непринужденный разговор и завершилась холодным взглядом, покрытым корочкой льда. Какой вывод из этого можно было сделать? Тэхен не торопится отвечать взаимностью на теплые чувства Чонгука. Более того, он будто решил поиграть на нервах своего подопечного, давая тому тысячу и один повод для ревности. Пока Чон на протяжении нескольких часов, не разгибая спины, решал примеры и боролся с собственной тупостью, Ким то и дело с глупой улыбкой проверял сообщения на телефоне и кому-то написывал. Узнать кому, хотелось до дрожи в пальцах, но Чон упорно делал вид, что его это никак не интересует. Они словно играли в игру на выдержку, только вот Гук готов был сдаться в любую секунду. Это не тот случай, когда хотелось бы гнаться за победой. Полдня пролетели незаметно и, хотя вначале было трудно, потом Чонгук втянулся и за работой не заметил, как время побежало мимо него. От математики голова шла кругом, но ближе к часу дня только начало получаться и, если бы не урчание чужого живота, он бы продолжил решать. Черт, конечно, Тэхен слишком воспитан, чтобы попросить обед и хрен знает сколько он уже сидит голодный. — Время перекусить, — Чон захлопнул тетрадь и без всяких возражений метнулся на кухню, радуясь, что у него наконец появится возможность очаровать Тэхена своими кулинарными способностями. За полгода хочешь не хочешь, а научиться кашеварить пришлось, иначе он просто умер бы с голоду. Конечно, иногда Чон может сесть на шею к Чимину и питаться с его холодильника, но вечно наглеть тоже не вариант. Тэхен прошел на кухню и присел за стол, не оставляя без внимания милый, когда-то подаренный Чимином, голубой фартучек с большой надписью на груди «Отведай моих яиц — познай истинный вкус!». Чонгук не сразу понял почему Ким смеется, пока не вспомнил про глупую фразу, к которой уже привык, потому что видел ее каждый день. Ну вот, снова опозорился, а уши покраснели от смущения. Он позже выскажет Паку пару ласковых насчет таких зашкварных подарков, а сейчас Гук с неподдельной яростью сорвал с себя тряпку и откинул в угол, как причину всех своих бед. — За что ты так с ним? — Тэхен приложил немало усилий, чтобы перестать смеяться и попытался казаться серьезным. Обижать Чонгука все-таки не хотелось, хотя это уже, кажется, случилось. — Теперь весь перепачкаешься. — Плевать, — тихо пробурчал Чон, опуская несколько листов рамена в кипящую воду в кастрюле и доставая из холодильника заранее приготовленные овощи, чтобы покрошить их в бульон. По кухне уже шел приятный аромат еды, поэтому у обоих животы только громче заурчали. — Давай я помогу тебе чем-нибудь, — Чонгук от неожиданности вздрогнул, когда ощутил, как чужая ладонь касается его плеча и чуть нож из рук не выронил. Обернувшись, он увидел Кима, стоящего вплотную и выискивающего для себя работу. — Могу помочь с нарезкой овощей. — Н-нет, — заикаясь пробормотал Чон, понимая, что он останется без пальцев если будет постоянно отвлекаться на этого непозволительно красивого ангелочка. — Эмм…т-ты…ты в спальне командуешь, а здесь главный я, так что сядь и жди еду, — парень махнул рукой на кухонный стол, давая понять, что спорить не позволит. — В спальне? — ловко цепляясь за слова, Тэхен усмехнулся, видя, что Чон еще больше теряется и испуганно бегает глазами по его профилю, будто пытается за что-то зацепиться. — Это вряд ли, обычно я снизу, — томно прошептал юноша, беря с доски маленький ломтик морковки и проталкивая его в рот. Чонгук чуть не подавился слюной от этого безобразия и еще несколько секунд наблюдал, как Ким с непринужденным выражением лица продолжает жевать овощи и невинно хлопать ресницами. Бесстыжая стерва, других слов просто в голову не приходило. В комнате снова повисла тишина, только стук ножа о разделочную доску и тяжелое дыхание Чона. По тому, как напряглись его мышцы на руках и спине нетрудно было догадаться, что парень находится на грани кризиса и с трудом держит себя в руках, но Тэхен не чувствовал ни капли вины за содеянное. Он тихо радовался своей маленькой проказе и с интересом наблюдал сколько еще выдержит Чонгук, прежде чем сделает что-то импульсивное, наглое и ужасно бестактное, как тогда в кабинете. Вечно терпеть он не сможет. Парни провели в тишине почти двадцать минут, вроде поговорить хотелось, но найти подходящую тему для беседы гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Зато у Тэхена появилась отличная возможность понаблюдать за Гуком и сделать какие-то выводы об этом человеке. Удивительно, что Чон с его везением вообще дожил до своих лет. Пока он готовил, успел несколько раз уронить посуду, чуть не разбил тарелку и даже рискнул жонглировать ножами, но, к счастью, обошлось без травм. И непонятно, всегда он такой рассеянный или только пока рядом Тэхен. Тарелка, наполненная ароматным бульоном и лапшой, приправленной специями и свежей зеленью опустилась перед Тэхеном, а в руки ему впихнули деревянную ложку и палочки. Надо признать, что выглядело это потрясающе, а пахло еще лучше. Поверить, что подобное великолепие приготовил кто-то вроде Чонгука было трудно, но парню пришлось, ведь это происходило на его глазах. Еще интереснее было наблюдать за поведением вышеназванного повара. Забыв про собственный голод, он доверчивым щенячьим взглядом смотрел на Кима, затаив дыхание и ожидая, когда тот попробует и даст свою оценку. Что ж, юноша отправил в рот первую ложку и разве что не застонал в голос, потому что это было на вкус так же божественно, как и на вид, а на лице Чонгука появилась счастливая озорная улыбка. Только после того, как он убедился, что Тэхен доволен, наконец взялся за свою тарелку. Тишину хотелось чем-то разбавить и вопрос родился сам собой. — Можно у тебя спросить кое-что? — Чон весь засиял, когда Ким первый завел разговор и активно закивал головой, при этом поспешно проглатывая все, что успел в рот набрать. — Как тебе пришла в голову идея сдать моему отцу экзамен за минет? — и вот лучше бы они ели в тишине, потому что вся радость Чонгука сошла на нет от этого вопроса. Сколько еще он будет позориться перед своим объектом воздыхания? Что ни разговор между ними, то очередное фиаско. — Ну…мне одногруппники сказали, что профессор по матану гей и ему можно так сдать, — Чон опустил голову в тарелку и продолжил тихо выхлебывать оставшийся бульон, надеясь, что этот разговор окончен, но Тэхен разразился громким смехом, хотя и пытался себя как-то сдерживать. — Боже, и ты в это поверил? — Ким засмеялся еще громче, падая спиной на стену, прикрывая ладошкой рот. — Как можно быть таким доверчивым, — вопрос был скорее риторический, но Чон всерьез задумался об этом. И правда, как так вышло, что он повелся на такой тупой развод? В груди неприятно что-то сжалось, обиду не перепутаешь ни с чем, только вот непонятно на кого это чувство направлено. На Тэхена, который все хохочет и останавливаться не собирается? На близнецов, что так нагло его обманули? Или на себя, за глупость? — Я был в отчаянии, — в свое оправдание пробубнил Чон, вскакивая со стула и торопливо отправляя тарелку в посудомоечную машину. — Эй, ты обиделся? — Тэхен как-то резко успокоился, замечая тухлое выражение лица младшего. Чонгук не из робкого десятка и он точно не сопливая девчонка, чтобы признаваться, что его нежные чувства задели, поэтому только отмахнулся и ушел обратно в спальню. Не так должен был закончиться их обед, но теперь на сердце образовался какой-то неприятный осадок. Чон зашел в свою комнату, упал за стол, почти агрессивно, чуть ли не разрывая страницу, открыл тетрадь и принялся решать очередной интеграл. Лучше уж направит свою энергию в полезное русло. Тэхена не было долго. Видимо, он решил дать Чонгуку время, чтобы тот успокоился или же чувствовал себя виноватым, но это вряд ли, конечно же. Только спустя полчаса парень зашел в комнату и присел на свое место, не решаясь подать звук, чтобы не отвлекать студента, но уже своим присутствием не давал сосредоточиться на формулах и цифрах. — Я рад, что вчера в аудитории тебе попался я, а не мой отец, — неожиданное признание от Тэхена застало Чонгука врасплох и он чуть не выронил ручку. — Иначе сейчас в лучшем случае ты бы вылетел из универа, а в худшем сидел бы в полиции с обвинениями в домогательстве, — неловкая тишина длилась не больше пары секунд, а затем оба парня громко рассмеялись, понимая всю абсурдность ситуации. Обиды и злости как не бывало. Чонгук смотрел в глаза Тэхена и видел, как в них пляшут чертята, а внешность манила своей красотой. Нет, на этого ангела долго злиться нельзя и на душе вдруг стало как-то тепло и спокойно. Атмосфера располагала к долгим уютным разговорам за кружечкой горячего напитка и, если бы не вынужденная экстренная подготовка к экзамену, возможно, они провели бы волшебный совместный вечер. Возможно, говорили бы без остановки обо всем на свете и ни о чем одновременно. Возможно, Чонгук позволил бы себе небольшую вольность, и его рука скользнула по тонкой талии Кима, прижимая к себе настолько близко, что мягкие пушистые волосы начали щекотать нос своим сладким ароматом. Возможно, если бы настроение старшего располагало к более интимному знакомству, они бы даже поцеловались, сплетая пальцы в трепетных касаниях и так дали понять друг другу, что это начало чего-то большего. Все это могло бы случиться, если бы не высшая математика и экзамен, что тучей висели над Чонгуком. Тэхен быстро взял себя в руки, первый встал из-за стола и принялся зачитывать материал по новой теме. Им до конца дня надо было еще разобрать пределы, а эта тема была не самой легкой. Чон понуро свесил голову, но спорить со своим обожаемым учителем не стал и покорно записывал все правила и формулы, изредка позволяя взгляду мельком касаться красивого изящного профиля хена. Он чувствовал, что стал на шаг ближе к исполнению своей цели, но раньше времени растекаться в лужицу не стоило. Впереди еще долгие три дня, за которые может произойти что угодно. Тэхен ушел из квартиры Чонгука поздним вечером, когда стрелка на часах перевалила за десять. Голова шла кругом от переизбытка информации, но просто упасть на постель и уснуть казалось задачей непосильной по тому как в груди, словно на адреналине, бешено билось влюбленное сердце то ли от волнения и предвкушения чего-то прекрасного, то ли от радости. Неужели удача наконец улыбнулась Чон Чонгуку? Давно пора, а то эта блудница давненько не появлялась на горизонте. Чонгук нашел в себе силы набрать номер Чимина, позвал друга в гости и еще полтора часа уплетая за обе подкаченные щеки пирожки, приготовленные собственноручно Паком, рассказывал в подробностях обо всем, что случилось. Не забыл дать пиздюлей за фартук, поймал пару искрометных шуток про сердечки в собственных глазах и напоследок зажал друга в тесных, но очень жарких объятиях. Так они не заметили, как время добралось до полуночи, но расходиться совсем не хотелось. Спать Чон пошел очень-очень поздно. Собственно, это и стало его фатальной ошибкой, потому что на следующее утро он проснулся не от будильника, а от трели дверного звонка. Еще сонный и ничего не понимающий, парень побрел открывать и только, когда увидел на пороге немного раздраженного из-за длительного ожидания Тэхена, проснулся, осознавая к своему ужасу, что проспал. — Очаровательно, — Ким нечитаемым взглядом просканировал пижаму и помятый вид студента, проходя в квартиру. — Ты каждый день придумываешь оригинальные способы, чтобы встретить меня? — А что тебе не нравится? — Чон расплылся в улыбке и одернул край футболки, — по крайней мере, сегодня я хотя бы одет. — И на том спасибо, — хотя Тэхен не был уверен, что хочет отблагодарить за это Чонгука. Он еще сам не решил, что ему понравилось больше. Мокрый горячий и сексуальный Чон с одним лишь жалким почти ничего не прикрывающим полотенцем на бедрах или сонный и такой мягонький Гуки, у которого глаза толком нормально не открылись после сна. Оба варианта манили, но Ким не будет собой, если хоть как-то проявит интерес, поэтому он молча прошел в комнату и принялся раскладывать вещи, давая Чонгуку ровно десять минут на то, чтобы привести себя в нормальный человеческий вид. Судя по жесткому тону, кое-кто сегодня был не в духе. Не выспался или это неудовлетворение так действует на него. Ухаживать за Тэхеном, это все равно, что бегать за девчонкой в период ПМС. Никогда не знаешь, в какой момент выстрелит плохое настроение и что придется сделать, чтобы увернуться от острых углов в диалоге и не нарваться на ссору. Чонгук чувствовал, что сегодня стоит быть очень осторожным. Он на минном поле, одно неловкое движение и от его тушки останутся лишь ошметки. Непонятно, что привело Кима в такой раздрай, но спрашивать почему-то было страшно. Чон на самых высоких скоростях почистил зубы, заправил постель, пижаму сменил на обычный спортивный костюм и заварил две чашки ароматного кофе для себя и надутого, словно хомячок, Кима. Спустя пятнадцать минут оба сидели за столом и были готовы к началу занятия. За окном шумел дождь и жалостливо завывал ветер. Погода соответствовала настроению. На душе все тоскливо, коробило от мысли, что вместо того, чтобы нежиться в теплой постельке, обниматься и дарить друг другу горячие тягучие поцелуи, они вынуждены обсуждать матрицы. Чонгук чуть не уронил голову на стол, он совсем не выспался и был не готов что-то запоминать, а Тэхен все бубнил и бубнил, словно специально игнорируя состояние младшего. Может, попробовать его задобрить? Чон прокашлялся в кулак, подвинул свой стул немного ближе, будто случайно коснулся пальцами чужого плеча, попытался сделать несколько легких комплиментов внешнему виду Кима, но встретил полный игнор. Предложил шоколадные конфеты, но даже это не заставило парня улыбнуться. Что ж, в этот пасмурный день настроение ангелочка спряталось за тучами вместе с солнышком. Следующие несколько часов Чонгук упорно пыхтел над уравнениями, а Тэхен только сидел рядом и контролировал процесс, изредка указывая в те места, где была допущена ошибка или подсказывал, если младший заходил в тупик и не знал, как решать дальше. Рабочий процесс налажен, программа усваивается и, кажется, в таком идеальном ритме они смогли бы проработать весь день, если бы телефон Тэхена не зазвонил. Ким взглянул на экран, сбросил вызов и вернулся к тетради, в которой отмечал пройденные темы ярким маркером. Не прошло и минуты, как телефон снова подал звук и точно также быстро смолк. Так повторилось несколько раз, прежде чем терпение Тэхена лопнуло и он, схватив гаджет, извинился и вышел на балкон с чашкой кофе, чтобы спокойно поговорить с кем-то. Чон, вылупившись на только что закрывшуюся дверь, думал не больше минуты, стоит ли ему продолжить решать или подкрасться незаметно и послушать с кем говорит Ким. Возможно, это немного не тактично с его стороны, но кто думает о моральных принципах, когда на кону стоят собственные отношения? Да, подслушивает. Да, плохой. А кто хороший? Чон присел на корточки, медленно словно в замедленном действии подполз к приоткрытой балконной двери и приложился ухом, чтобы лучше расслышать о чем шла речь. Тэхен говорил тихо, но его интонация оказалась неожиданно мягкой и даже нежной. С Чонгуком он никогда так не разговаривал. Ревность кольнула остро, но прямым попаданием в сердце, оставляя за собой рой неприятных мыслей и осадок грязи где-то на задворках сознания. Ужасное чувство. — Соскучился? — ласково прошептал Тэхен, играя с пуговками на своем кардигане. Он сидел в широком кресле посреди балкона, пил кофе и, словно влюбленная школьница, улыбался своему собеседнику. — Малыш, потерпи до вечера. Я приеду, и мы поиграем. Че за нахрен? Чонгук нахмурился и подвинулся еще ближе, надеясь, что он просто что-то не так услышал, а у самого уже последние нервные клетки плавились от разгулявшейся фантазии. С кем это Тэхен играть собрался и во что? Но лучше ответ на этот вопрос не знать, иначе Чон точно взорвется. — Я знаю, что ты был хорошим мальчиком, поэтому тебя ждет сюрприз, — Ким захихикал в трубку и мягко облизал пересохшие губы. — Узнаешь вечером, будь терпелив. — … — Если кое-что не будет сильно тупить, думаю, я смогу закончить пораньше и приехать к восьми, — на этой фразе Тэхен кинул мимолетный взгляд на комнату, в которой должен был заниматься студент, и Чону пришлось молниеносно спрятаться, чтобы его не заметили. Не трудно было догадаться, что речь сейчас шла о нем. Вот теперь он чувствовал себя раздавленным и убитым. Рвет зад, как идиот пританцовывает вокруг Тэхена, чтобы ему понравиться, а тот считает его просто дурачком и, судя по разговору, вообще состоит в отношениях. Казалось, мир Чонгука рухнул в этот момент. А на что он надеялся? Что такой красивый, изящный и весь из себя идеальный Тэхен обратит на него внимание? Пф, смешно. Вы вообще его видели? Люди, вроде Кима, создают вокруг себя особую ауру. Вот смотришь на них и сразу понятно, что они с детства привыкли жить, четко все планируя, подходя к важным жизненным вопросам ответственно и без фанатичных идей. Такие люди все делают с первого раза идеально, заканчивают школу с отличием, получают лучшее образование, становятся примером для подражания и добиваются всех поставленных целей. В их жизнях нет хаоса и уж тем более такие люди, как Тэхен, не попадают в тупые ситуации, как Чонгук. Они не путают своего препода по математике с его сыном, не пытаются отсосать за зачет, потому что мозгов сдать самостоятельно нет. Тэхен умный и рассудительный, а Чонгук дурачок и балбес, не способный нести ответственность даже за самого себя. У него что ни шаг, то акт вандализма, что ни идея, то очередное фиаско и позор. Да, рассчитывать на то, что история закончится чем-то настоящим было действительно глупо. Чонгук даже не услышал большей части разговора, утопая в съедающих его мыслях, но последняя фраза, сказанная Кимом собеседнику, окончательно разбила ему сердце. — Я тоже тебя люблю. Вот теперь все точно стало понятно. У Тэхена есть мужчина, который его любит. Чонгук в пролете, как и его зачет по математике. Балконная дверь, к которой все это время прислонялся Чон начала открываться, но чисто на рефлексах Гук уперся в нее сильнее и случайно отпихнул парня с другой стороны, отчего тот пошатнулся и отлетел в сторону. Прошло пару секунд, прежде чем Гук осознал, как здорово снова налажал, а затем в комнату зашел злой Ким в кофте, залитой кофе. Кардиган был безвозвратно испорчен, но куда больше пугало то, что Чонгука спалили. — Какого хрена ты тут сидишь? — прошипел Тэхен, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик. Он схватил с сушилки первое попавшееся полотенце и начал оттирать пятно на кофте, но делал только хуже. — Ты подслушивал мой разговор? — он нахмурился и в упор посмотрел на Чонгука, который конечно же сознаваться не хотел, но по его грустному и подавленному виду было понятно, что да, он все слышал. — Я дам тебе чистую одежду, — сухо пробубнил парень, вставая на ноги и направляясь к шкафу. Он вытащил один из своих джемперов и отдал его Киму, предоставляя тому ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. — Чонгук, послушай… — уже немного спокойнее, но все еще с нотками раздражения воскликнул Тэхен. — Иди переоденься и продолжим заниматься, — Чон не хотел ничего выслушивать. Он уже достаточно узнал, спасибо. На сегодня, пожалуй, хватит или его нервные клетки просто не выдержат. Тэхен сжимал в руках чистую одежду и расстроено смотрел на широкую спину студента, думая, стоит ли ему попытаться снова что-то объяснить, но почему-то не решился. Вместо этого он тихо ушел переодеваться. Что ж, видимо в жизни Чонгука идет сплошная черная полоса. Вылет из универа, а теперь еще и сердце болит. Как-то слишком быстро он позволил своим чувствам к сыну препода по математике освоиться в его душе. Влюбленный идиот. Спустя минут десять Ким вернулся в комнату и присел на свое место за столом. Чонгук прикладывал огромные усилия, чтобы не смотреть на него и не думать о том, как идеально его одежда смотрится на Тэхене. Как приятно ощущать от ангелочка свой запах. Если он позволит себе думать об этом, то просто закопается в яму своих безответных чувств, а этого случиться никак не должно. Надо потерпеть еще два дня, потом он сдаст экзамен и больше никогда не увидит Ким Тэхена. Чонгук всем своим видом давал понять, что злится. На безобидные поправки рычал, короткие вопросы не по теме игнорировал, случайных прикосновений избегал. Делал он это все не для того, чтобы как-то в ответ обидеть Кима, а просто, чтобы не позволить себе привязаться и привыкнуть. Ему же потом будет хуже, если сейчас не возьмет себя в руки. Но Тэхен снова и снова находил способ коснуться влюбленного сердечка студента. Записывал в тетради Чонгука формулы и ловил его взгляд на своих ладонях, пил воду и чувствовал, как чужой взгляд следит за движением по его коже каждой попавшей мимо рта капельки. Чонгук глубоко страдал в своих чувствах, а Тэхен над ним насмехался и даже позволял себе провокационно облизывать губы и оттягивал ворот джемпера будто ему было жарко. Для чего он это делал? Чтобы ранить еще сильнее? Чонгук не понимал и все больше закрывался в себе, чувствуя, что обида, словно снежный ком, все растет и растет в нем. Он мучается, а эта сволочь еще больше издевается. За обедом они не сказали друг другу ни слова. Чон быстро съел свою порцию, убрал тарелку и ушел в комнату к учебникам и тетрадям. Казалось, этот день так и закончится на траурной ноте. Тэхен соберет свои вещи и уйдет, а Чон проведет бессонную ночь, полную самоуничтожения в попытках вырвать из сердца красивого, словно ангел, и жестокого, как маленький демоненок, юношу. Но, когда до конца их занятий оставалось не больше получаса, в дверь позвонили. Парни переглянусь, Гук тяжело сглотнул и так понимая, кто пришел и еще глубже зарылся в тетрадь. — Не собираешься открыть? — Тэхен оглянулся, слыша, как трель без остановки продолжает разрушать тишину квартиры. — Нет, — холодно отрезал Гук, не поднимая головы. Ничего страшного, еще пару минут позвонит, а потом ему надоест и уйдет. Так себя можно было успокаивать долго, но не тут-то было. Послышался щелчок дверного замка и Чонгука озарило, что он не единственный, у кого есть ключи от его квартиры. — Я сейчас вернусь, — коротко кинул парень, вскакивая с места и вылетая в коридор, куда только что зашел Чимин. — Ну и с хрена ли ты мне не открываешь? — обиженно проворчал друг, пряча руки в карманы спортивок и озираясь по сторонам в поисках молодого учителя. — Чимин, ты не вовремя, — прошипел Чон, хватая товарища под руки и подталкивая к входной двери. — У тебя, наверное, много дел… — Нет у меня никаких дел, — Пак вырвался из не очень крепкой хватки младшего и обошел того стороной. — Пиздуй отсюда! — Чон указал на дверь, но даже сошедшиеся на переносице брови, хмурый взгляд и суровый тон не напугали друга. — Я пришел на твоего ангелочка посмотреть. Судя по паре кристально чистых белых кед у входа, он здесь, — говорили они достаточно громко, а дверь спальни была открыта настежь так что Тэхен наверняка слышал их без особых усилий. — Сам же говорил, что красивее него людей еще не встречал. Мне любопытно, хочу посмотреть на этот экспонат. Познакомь нас. — Завались, — зашипел Гук, пытаясь прикрыть другу рот рукой, чтобы хоть как-то предотвратить катастрофу. — Яммп м скмммпмм, — промычал в чужую ладонь Чимин и тогда пришлось все-таки позволить ему говорить нормально, — я сказал, тащи своего Тэхена. Будем знакомиться. Я на правах твоего лучшего друга должен знать, кто украл сердце Чон Чонгука! — Он не мой, — огрызнулся парень, чувствуя, как от этих слов его съедает отчаяние. — Не надо вам знакомиться. Мы очень заняты, а ты отвлекаешь. — И чем вы таким заняты? Трахаетесь? — парень будто специально говорил на повышенных тонах, чтобы его было слышно не только в этой квартире, но и у соседей. Чонгук готов был врезать Чимину, чтобы тот умолк и желательно навечно. — Да ладно тебе. Сам говорил, что у него даже член как произведение искусства. Не жадничай, дай хоть на его мордашку взглянуть. — Я сдохну от стыда, — Чон обреченно повесил голову, понимая, что после такого не сможет смотреть в глаза Тэхена. — Свали, умоляю… — парень собирался совершить очередное нападение на друга и выпихать того из квартиры, но видимо, устав слушать их придирки, Тэхен сам появился на пороге спальни. Такой маленький и обворожительный, что руки чешутся прикоснуться. — Вау, а он и правда милашка, — уже почти шептал Пак, обходя Чонгука и направляясь к новому знакомому. — Пак Чимин, лучший друг этого долбоящера. — Ким Тэхен, его репетитор по математике, — юноша очаровательно улыбнулся и с удовольствием пожал протянутую ладонь. Чонгук умер внутри себя. Он устал считать сколько раз опозорился перед Тэхеном, но вернуть себе чистенькую репутацию уже не получится. Все пошло по наклонной еще в тот момент, когда Гук опустился на уровне ширинки Кима. — А я смотрю ты в домашнем, — Пак кивнул на джемпер Чонгука, — тебе идут его шмотки, — Тэхен даже засмущался, а вот Чон только закатил глаза. Где было его смущение, когда он еще пару часов назад соблазнял, зная о раненом сердце младшего? Именно. В тот момент ему было плевать. — Я облился кофе, поэтому пришлось переодеться, — все-таки прояснил ситуацию Ким. — Что ж, насчет кофе. Может выпьем по чашечке, познакомимся поближе? — у обоих глаза заблестели от этой идеи и только одному Чонгуку она не понравилась. Он уже чувствовал, что от общения этих двоих пахнет его очередным позором. — Нет! — парень попытался оттащить Пака в сторону, чтобы тот не стоял так близко к Киму, но ничего не вышло. — А тебя никто и не спрашивает. Я Тэхену предлагал, — парни направились на кухню, оставляя злого и потерянного Чонгука одного посреди коридора. Этот день с каждой минутой становился все хуже и хуже. Хоть плачь. В квартире Чона парень, который не хочет принимать его чувства, и лучший друг, который сам того не подозревая, делает все только хуже. Следующие полчаса показались Чонгуку сущим адом. Он сел за стол между Чимином и Тэхеном, надеясь, что его немаленькое тело станет преградой между ними, но Пак его быстро оттуда выпихал на угол диванчика. Чону ничего не оставалось, кроме как сидеть, пить через трубочку свой молочный коктейль и зло смотреть на двух подозрительно быстро сдружившихся парней. Тэхен и Чимин общались так легко и просто, словно пребывали на какой-то только им двоим известной волне. Казалось, они вот-вот начнут заканчивать друг за другом фразы, а любая поднятая тема тут же перерастала в бурное обсуждение. Чонгук буравил их хмурым взглядом, понимая, что еще сам не решил кого ревнует больше. Тэхена к Чимину или Чимина к Тэхену, но настроение ушло еще глубже в задницу. Так как парни ощущали себя очень комфортно в компании друг друга, не прошло и пятнадцати минут, как темы их разговора стали в разы пикантнее, что заставило Гука сильно напрячь и так не расслабляющееся вот уже несколько дней очко. Приходилось следить за каждым словом лучшего друга, но сидел тот слишком далеко, чтобы вовремя подоспеть и не дать ему сказать чего лишнего. Но разве Чонгуку когда-нибудь везло? Вот и сейчас пиздец, как изначально и предполагалось, случился, поэтому, когда Чимин случайно вслух поведал историю о том, что у Гука однажды на вечеринке по пьяни член не встал на какого-то сопливого парня, было уже поздно дергаться с места и закрывать Паку рот. Тот и сам быстро заткнулся, когда понял, что перегнул с откровениями. Чон, красный от стыда, как рак, готов был сползти под стол и умереть там. Задорный смех Тэхена, как нож в сердце, лишал смущенного Гука любых шансов на выживание. Действительно, есть ведь над чем похохотать. Эти два идиота скалятся как шакалы над его неудачей, а между прочим, Чонгук до сих пор болезненно переживает тот неловкий случай. Парень, с которым он хотел переспать, был вроде как ЕГО парнем, но видимо их чувства были не настолько крепкими, чтобы пережить один неполноценный секс. На следующее утро Чонгук проснулся с головной болью и прежде, чем успел добраться до аптечки и выпить обезбол, выслушал целую унизительную речь от уже бывшего, какой он никчемный любовник. И вроде как этот случай был единичным и времени много прошло, но до сих пор вспоминать неприятно. Парень накинул на голову капюшон своего худи и попытался таким образом хоть немного скрыть румянец на лице, чтобы не показывать своего стыда. Поэтому он и не хотел знакомить Чимина и Тэхена. Пак не то, чтобы трепло, но у него есть плохая привычка не думать, когда он рассказывает что-то. Поведай ему военную тайну, так не пройдет и получаса как он ее разболтает первому встречному. И вроде обидно, но даже сил злиться нет. Чона совсем не удивляет все то, что случилось, потому что он заранее знал, что так будет еще в тот момент, когда эти два новоиспеченных друга пожали руки. Чонгук просто очень устал и хочет поскорее остаться один. Наверное, этот вечер длился бы бесконечно, если бы стрелка на часах не поравнялась с цифрой восемь. Тэхен куда-то торопился и, извинившись, собирался уже уходить. Чонгук вначале обрадовался, что его пытка окончена, пока не вспомнил, что Ким вроде как едет на свидание. Слабая натянутая улыбка тут же исчезла с его лица, желание продолжать делать вид, что он в норме тоже. Чимин будто чувствуя, что в целях собственной безопасности ему лучше свалить как можно дальше, покинул квартиру первым, толком нормально даже не попрощавшись. Оставшиеся вдвоем парни прошли в коридор и Тэхен, присев на диванчик, принялся зашнуровывать свои кеды. Он будто специально делал все медленно, оттягивая момент своего ухода. Когда с обувью было покончено, парень встал напротив хозяина квартиры и несколько секунд смотрел прямо на него, борясь с желанием что-то сказать. Все-таки не выдержал. — Чонгук… — юноша протянул ладонь и, кажется, хотел погладить парня по волосам, но тот резко отстранился, не позволяя к себе прикоснуться. От него веяло таким холодом, что догадаться, как сильно он злится, было нетрудно. Что ж, у него было на это много причин. — Тебе пора, — сухо процедил Чон, давая понять, что на этом их разговор окончен и Тэхен больше не желанный гость в этой квартире. Что ж, он не станет настаивать. Парень вышел в подъезд, слыша, как за его спиной с грохотом резко захлопывается дверь и, судя по громкому удару, кажется, что-то разбилось. Как только Чонгук оказался один, он с дуру схватил ближайшую стеклянную подставку и запустил в стену, пытаясь хоть так выпустить скопившийся внутри за весь день пар. Его трясло от злости, только вот к кому обращены эти эмоции было трудно разобрать. В конце концов, во всех своих бедах виноват он сам, поэтому винить кого-то другого было бы глупостью. Тэхен ушел, а вот мысли о нем никак не хотели покидать голову. Это был очень длинный и ужасный день, а впереди еще такая же ночь. Парень прошел в спальню, не раздеваясь залез под одеяло и, приняв удобную позу, собирался пролежать так до самого утра. Обычно, когда ему хреново, он всегда звонил Чимину и они вместе решали проблемы, но сейчас даже друга видеть не хотелось. Если Пак появится на его пороге, Чон не задумываясь ему врежет, потому что по факту есть за что. Вот он и остался в кромешной темноте и тишине наедине с сжирающими его мыслями. Нет, он правда пытался думать о чем-то хорошем, вспоминать какие-то смешные моменты из жизни, отвлекаться, но снова и снова его сознание возвращалось к телефонному разговору, который он случайно подслушал днем. Откуда ему знать, что пока он здесь лежит и расслабляется, Тэхен там не дарит всю ласку и нежность другому? Или даже хуже, какой-то ужасный самовлюбленный тип позволяет себе прикасаться к этому нежному ангелу, порочит его своей грязью. Почему-то Чонгук был уверен в том, что он единственный, кто видит всю чистоту и невинность Тэхена. Что он единственный кто сможет обращаться с этим чудом бережно, именно так как заслуживает утонченная натура Кима. Сумасшедшие фантазии сводили Чона с ума. Ему казалось, что у него вот-вот начнутся глюки, но это все лишь его бурное воображение. Он представлял, как долго и страстно выцеловывал бы чужие губы, как обводил языком каждую родинку и утопил Тэхена в своей любви. Ох, он столько вещей хотел с ним сделать, голова шла кругом как от крепкого вина, дыхание сбилось и в штанах ощущался бугорок, но Чонгук не трогал себя. Он продолжал лежать на постели и вкушать плоды своего воображения, отгоняя дурные мысли о другом мужчине, который возможно сегодня ночью получит все то, о чем сам Гук может лишь мечтать. Это подобно пытке, которая приносит не только удовольствие, но и жгучую боль, но сбежать не получится, как бы Чон не пытался. Впереди его ждет долгая и мучительная ночь, полная фантазий о человеке, который никогда не будет ему принадлежать. Утро встретило Чонгука не очень приветливо. Он уснул, когда солнце уже поднималось над горизонтом и успел поспать не больше двух часов. Все его тело болело, голова трещала и, откровенно говоря, хотелось сдохнуть. Вспоминать про Тэхена не было никакого желания, поэтому Чон, закинув эти мысли куда подальше, вытащил из шкафа чистую одежду с полотенцем и поплелся в душ. На самом деле то, что парень просто стоял под струями воды и не двигался, вряд ли можно назвать мытьем, но зато это помогло ему взбодриться. Сон немного отпустил, хотя собрать мысли в одну кучу и сосредоточиться на подготовке к экзамену будет очень тяжело. Парень только успел поставить чайник на плиту, когда в дверь позвонили. Он тяжело вздохнул и впервые поймал себя на мысли, что не хочет открывать. Желания сорваться с места и бежать сломя голову к двери не присутствовало, более того, Чонгук даже не был уверен, что переживет еще один день. Стоит ли этот экзамен таких мучений? Вряд ли. Готов ли он потерпеть еще два дня? Что ж, Гук не слабак, так что да. Он справится, по крайней мере в это хотелось верить. Подождав еще пару минут, парень сел на кухне и слушал как дверь разрывается от звонка, но не шел открывать. Он будто проверял, насколько хватит терпения Кима прежде, чем тот сдастся, но видимо у того и в мыслях не было уходить. В конце концов уши уже начало закладывать от противной трели, поэтому Чон наконец оторвал пятую точку от стула и поплелся в коридор. Он ожидал услышать кучу вопросов о том, почему так долго, но кажется Тэхена совсем не удивило, что ему пришлось несколько минут стоять на лестничной площадке. Вместо этого, он тихо поздоровался и начал стягивать с себя обувь, но прежде, чем успел разуться, Чон его остановил. — Ты зря пришел. Можешь уходить, — слова вырвались быстрее, чем парень успел подумать. Чонгук думал, что справится, но видимо переоценил себя. Тэхен пришел сегодня к нему в тех же джинсах что и вчера, только вот вместо джемпера Чона на нем была чужая мужская кофта, вместо тонкого цветочного аромата его духов шел чужой вонючий запах мужского одеколона, а на шее даже в полумраке можно было заметить розовое пятно, смутно напоминающее засос. Чонгука будто током пробило, он вдруг понял, что это выше его сил. Сидеть и весь день смотреть на счастливое затраханное лицо Кима и делать вид, что его это никак не задевает, он не сможет. Хватит, лучше он завалит экзамен и вылетит из универа, чем позволит себе еще хоть минуту провести наедине с этим парнем. — Ч-что? — Тэхен резко поднял глаза на Гука, ошарашенно моргая, словно не верил в то, что ему сказали. — Ты слышал. Спасибо, но больше я в твоей помощи не нуждаюсь, — Чон попятился назад, глядя из-подо лба как раненый зверь. Но Ким с места не сдвинулся и продолжил разуваться, отставляя кеды в сторону. — Ты оглох? Я сказал проваливай отсюда, — парень закричал и указал рукой на дверь, борясь с желанием вытолкать силой, но все-таки здравый смысл и глупая влюбленность не позволяли ему использовать грубость по отношению к Киму. Он потом сам себе это не простит. — Ты с ума сошел? — тут уже на повышенные тона и Тэхен перешел, больше не в силах отмалчиваться и терпеть заскоки младшего. — Совсем ебнулся? Тебя из универа отчислят, Чонгук. Об этом твоя тупая башка не подумала, да? — Да куда уж мне такому тупому до тебя, — огрызнулся Чон, сжимая кулаки. — И вообще, тебя ебет отчислят меня или нет? Это мои проблемы, сам разберусь. — Да, ты уже один раз разобрался и попытался отсосать преподавателю. Что-то мне подсказывает, что ты не способен сам решать свои проблемы, — Тэхен нарвался на злой взгляд и понял, что ему стоит аккуратнее выбирать слова. Чонгук сейчас в таком состоянии, что неизвестно, какая дурь ему в голову ударит и что он выкинет в следующую минуту. — Я не хочу тебя больше видеть… — Знаешь что? — не давая ему договорить, закричал Ким. — Из-за того, что тебе захотелось поиграть в ревнивого подростка, я не собираюсь пускать по пизде два дня упорной подготовки, так что возьми яйца в кулак и иди заниматься! — Ким указал рукой на дверь спальни, но Гук его полностью проигнорировал. — Не переживай, я пойду готовиться дальше. Один, — прошипел Чон, склоняясь низко к Киму и чувствуя, как тот задерживает дыхание от такого близкого контакта. — А ты свалишь из моей квартиры и поедешь к тому мудаку, с которым всю ночь трахался, — Гук резко отстранился и, развернувшись, ушел на кухню, надеясь, что нежеланный гость сам уйдет и закроет за собой дверь. — Трахался? — на выдохе прошептал Тэхен, теряясь в мыслях и непонимающе бегая глазами по комнате, пытаясь понять к чему это было вообще сказано. Вопреки ожиданиям Чонгука, гость не просто не ушел, но и бросился следом за ним. — Ты не объяснишь мне, что это значит? — Я тебе разве должен что-то объяснять? — Чон выплевывал каждую фразу как сгусток яда, язвил и никак не шел на контакт, поэтому Ким понял, что прямо сейчас у них конструктивного диалога не получится. — Боже, досталась же мне такая ревнивая сучка. Вокруг столько нормальных парней, но меня тянет на идиотов, — прошипел Ким, направляясь к Чонгуку, который непонимающе уставился на него. — Что? — он хотел снова закатить истерику и даже потребовать извиниться, но Тэхен, обрубая все дальнейшие разговоры на корню, схватил его за затылок и резко потянул на себя, вынуждая наклониться, чтобы их губы могли соприкоснуться. Что ж, мыслей в этот момент не было вообще никаких. Чон потерялся и только испуганно моргал, чувствуя, как маленькие ладошки сжимают его волосы и обнимают за шею. Это было так приятно, что вся злость моментально рассеялась, оставляя парня абсолютно уязвимым. Тэхен же напротив, не терялся, пользуясь моментом, пока Гук не пришел в себя, он с жадностью ласкал губы, которые манили его вот уже несколько дней. Поцелуй получался быстрым, страстным и с отдачей. Ким протолкнул свой юркий язычок между пухлыми мягкими губами Чонгука, ловко обвел кончиком нёбо и одобрительно замычал, когда ощутил, как его крепко прижимают к себе. Чон наконец включился в процесс, сжимая в руках тонкую талию и выцеловывал чужие губы, что на вкус оказались слаще меда. — Подожди, — останавливаться совсем не хотелось на самом деле, но у Гука слишком много вопросов и нет ни одного ответа. — А как же тот парень? — боже, это так тупо. В его руках человек, о котором он грезит днем и ночью, а его интересует какой-то левый человек. — Какой парень? — запыхавшись, прошептал Тэхен, смазано касаясь губами щеки Чона и его скул. Он так жаждал ласки, но нужно было отвечать на глупые вопросы. И все же, Ким потерся носом о шею студента, чувствуя, как тот весь напряжен. Хотелось заставить его расслабиться, хотелось, чтобы в его глазах пропала тревога, ведь для нее нет и никогда не было причин. — С которым ты вчера говорил по телефону. На тебе его шмотки, — Тэхен после этих слов тихо засмеялся и прижался лбом к груди Чона, но услышав его тяжелое дыхание поднял глаза и встретился с обеспокоенным взглядом. Боже, он так мило ревнует и переживает, что даже не хочется его переубеждать в той глупости, которую Чон сам себе вбил в голову. — Тебе смешно? — в голосе звучит раздражение, но по-прежнему крепко прижимает к себе. И, судя по всему, уже не отпустит. — Чонгук, вчера вечером я ездил к семье своего брата. У его сына был день рождения, я с ними отпраздновал и остался на ночь. А утром Джин предложил мне свою одежду, — Тэхен не сдержал улыбки, замечая, как на лице Чонгука отображается шок и глаза становятся шире от осознания всей картины. — И по телефону я вчера разговаривал с племянником. Ему пять лет, так что поздравляю. Ты ревновал меня к ребенку. — А засос? — Чонгук схватил Тэхена за подбородок и аккуратно поднял его голову, но не нашел там ничего кроме пятна от акварельной краски. — Я играл с детьми, и они меня всего измазали, — в подтверждение своих слов Тэхен задрал рукава кофты, и Гук увидел по всему телу россыпь пятен от гуаши, которые не до конца смылись. — Так ты думал, что я был ночью с мужчиной? — Ким изогнул бровь и не сдержал смешка, видя, как Чонгук снова хмурится. Язык чесался сказать, что последние, несколько дней единственный мужчина, под которым хотел оказаться Тэхен - это Чонгук, но он не стал. И так слишком много информации. — Блять, — тихо выругался парень. — Знаешь, вчера и сегодня ты был очень груб со мной, — Ким сделал вид, что глубоко обижен и надул губы, умиляясь, как Чон тут же теряется и обнимает его. — Если хочешь извиниться за свое плохое поведение, было бы неплохо меня приласкать. Мне кажется, я заслужил, — тихо проворковал Ким, замечая, как в глазах напротив загорается радостный огонек. Чонгук сгреб Тэхена в охапку, развернул и прижал к шкафчикам, вновь вгрызаясь в его губы несдержанным поцелуем и слыша в ответ глухой стон. Сложно сохранять холодную голову, когда в одно мгновение словно по взмаху волшебной палочки все твои желания становятся реальностью. Еще прошлой ночью Чон убивался от собственных мыслей, а уже сейчас он со всей нежностью, на которую только способен, играет с чужими губами, медленно посасывая каждую и оттягивая их, при этом не закрывая глаз. На Тэхена хотелось смотреть беспрерывно, его ресницы подрагивали, пока они дарили друг другу всю скопившуюся за эти дни страсть. Разнеженный Ким полностью расслабленный все еще стоял на ногах только потому, что его крепко держали, а губы хаотично отвечали на чужие поцелуи. Они не могли приспособиться к одному ритму, потому что Гук отдавался обуревавшему его желанию и делал все с каким-то сумасшедшим азартом, пока юноша в его объятиях неторопливо двигался в плавном ритме, будто хотел распробовать Чонгука как следует. Тэхен чувствовал на душе покой, все именно так как и должно быть. Но его мучил вопрос, чувствует ли то же самое Чонгук? Вряд ли. Смутные сомнения закрадывались на подкорку и подсказывали, что студент все еще о чем-то переживает. Вот он, Ким, в его руках полностью отдался и позволяет делать с собой все, что второму только в голову придет, но даже этого было недостаточно. Чон все еще напряжен и скован в своих действиях, и, хотя его поцелуи горячие, словно раскаленные угли из костра, касания неуверенные. Он боится нарушить личное пространство Кима? Не хочет его спугнуть? Или специально не торопится? Это даже забавно, если вспомнить с чего началось их знакомство. Но то, как аккуратно и бережно Гук касался и обнимал, не могло оставить равнодушным. Тэхен чувствовал, что его сердце медленно плавится и, если до этого он еще сохранял лицо и как мог оттягивал момент, когда они выяснят отношения, чтобы не отвлекать Чонгука до экзамена от подготовки, то сейчас парень полностью сдался тому напору чувств, который, словно цунами, затопил его нутро, сбивая все выстроенные преграды. Больше сопротивляться не получится, кажется он влюблен. Нет. Не кажется. Он точно влюблен. Тэхен мягко оттолкнул от себя Чонгука, когда уже трудно было дышать от нехватки кислорода, и посмотрел на парня, с удовольствием разглядывая его припухшие и покрасневшие губы. Он аккуратно взял чужое лицо в ладони и потянул на себя, легко чмокая в кончик носа так, как клюют маленькие цыплята. Чон расплылся в довольной улыбке и немного усилил хватку на талии с интересом ожидая, что же будет дальше. Тэхен продолжил мягко целовать в щеки, веки, висок и лоб. Если бы от его поцелуев оставались ожоги, то на лице Чона не было бы уже живого места. Он только разве что не мурчал от удовольствия, но сдержать тихий вздох не получилось, когда губы коснулись кадыка, а ловкие пальчики опустились на грудь и ниже к животу. Гук нахмурился, когда почувствовал, что Ким тянет за веревочки на его шортах и аккуратно развязывает узелок. — Ч-что ты делаешь? — заплетающимся языком прошептал парень, скорее, чтобы утолить свое любопытство, потому что останавливать не хотелось. — Ты так напряжен последние несколько дней и даже сейчас не можешь расслабиться, — Ким говорил полушепотом, но это завораживало, — я переживал за тебя, — он потянулся и снова мягко поцеловал чужие губы, но это продлилось не дольше секунды. Тэхен попытался залезть на кухонную тумбу, но чуть не ударился, поэтому Чонгук сам подхватил его за бедра и усадил туда, вставая между разведенных ног. Теперь им было гораздо удобнее, но на этом Ким не остановился. Он притянул младшего вплотную к себе, уложил его руки себе на талию, а затем, схватив за затылок, потянул, вынуждая уткнуться носом в свою шею. Теперь Чонгук полностью окутал его своим телом и тяжело дышал, обжигая шею и покрывая ее влажными поцелуями. — Я хочу помочь тебе, — этих слов было достаточно. Ким одной рукой гладил парня по волосам, пытаясь успокоить и не давал отодвинуться от своей шеи, буквально вынуждая дышать собой, а вторую руку опустил к резинке шорт и сразу проскользнул под ткань белья, обхватывая ладонью уже полувставший член. Он не мог угадать как Чонгуку нравится больше, поэтому делал все так, как привык доставлять удовольствие себе. Первые движения были медленными и, хотя Тэхен не мог видеть достоинство парня воочию, но на ощупь с уверенностью сказал бы, что природа его не обидела. Головка сочилась от смазки, которую Ким аккуратно размазывал по всей длине, чувствуя, как с каждой секундой орган становится все тверже и увеличивается. — О чем ты думаешь? — сбито прошептал Тэ, пока его пальцы ловко играли с мошонкой и потирали ствол у основания. — Расскажи мне, Чонгук. — Тебе не понравятся мои мысли, — парень даже обрадовался, что сейчас его лицо спрятано в изгибе шеи Кима, иначе оправдать свое смущение не получилось бы. Но на такое заявление в ответ он услышал, как Тэхен хмыкнул и чуть сильнее сжал яички, намекая, что все еще ждет ответа. — С самой первой встречи ты показался мне прекрасным, как ангел, — говорить было трудно, и он делал прерывистые вздохи, позволяя себе тихо стонать, когда сил терпеть не было, — и я смотрел на тебя, такого непорочного и чистого. Ох, я так хочу тебя испортить. Так много всего хочу с тобой сделать, Тэ… — Детка, не хочу тебя расстраивать, но я далеко не чистый и непорочный, — Тэхен засмеялся, но такое заявление Чонгука, кажется, не сильно расстроило. Ему плевать что было до него, ему важно лишь то, что будет у них в дальнейшем. Чонгуку важно лишь то, каким он сам воспринимает Тэхена и, если он видит его чистым и невинным, значит так и есть. Но дальше продолжать разговор не получилось, потому что Ким ускорил ритм. Он круговыми движениями натирал и так набухшую раскрасневшуюся головку, надавливал пальчиком на уретру и собирал смазку, опуская ладонь по всей длине члена и приступая к ритмичным движениям в одном темпе. Чон так сильно сжимал его талию, что казалось на ней останутся следы, как и на шее, которая вся промокла от поцелуев и засосов. — А теперь давай сам, — Ким все резко прекратил, сделал из пальцев тугое кольцо и почти сразу ощутил, как Чон подхватывает его идею и начинает двигать бедрами навстречу чужой руке. Тэхен чувствовал, как каждая мышца в чужом теле напряжена, но с упоением ждал момента разрядки желая ощутить, как Чон в его руках размякнет и наконец расслабится. Толчки студента были очень быстрыми, что заставляло гадать о том, когда в последний раз у того был нормальный полноценный секс или же все дело в самом Тэхене. Это он на него так влияет? Тогда это чертовски приятно. Член легко скользил в сжатый кулак и так же быстро покидал приятную узость, и так снова и снова. Ким готов был сам застонать от возбуждения и осознания того, какой же Гук горячий и страстный, а мысли о том, как прекрасно тот будет втрахивать его в постель надо было отгонять прочь. Они и до этого дойдут, но чуть позже. Напряжение возросло до своего пика, Тэхен почувствовал, что Гук притих и не издает ни звука. Комнату заполнили лишь хлюпающие звуки и похлопывания при ударе бедер о чужую руку. Осталось совсем немного, надо лишь подтолкнуть младшего. — Чонгук-и, кончай, — пробормотал Ким и это стало как зеленый свет для парня. Несколько резких движений и все его тело задрожало, а рука Тэхена наполнилась вязкой жидкостью. Ким чувствовал, как член в его руке ритмично дергается, выплескивая семя. — Хороший мальчик, — одобрительно прошептал, свободной рукой хлопая парня по плечу и наконец с удовольствием ощущая, что Чонгук расслаблен. Более того, он навалился всем телом на Тэхена, прижимая его к стене и не собирался отпускать. Они просидели обнимаясь минут десять. — Спасибо. Мне это нужно было, — Чон аккуратно отодвинулся, заглядывая в глаза Кима и видя, как тот мягко улыбается. — Черт, тебе надо помыть руки, — он опустил взгляд на ладони парня, где уже засохла его сперма, но того кажется это не сильно смущало. Он даже с любопытством разглядывал свои руки и зачем-то понюхал их. — Ты вообще спал сегодня? Выглядишь уставшим, — Тэхен высвободился из тесных объятий и спрыгнул с тумбы, беря Гука за руку и ведя следом за собой в ванную комнату. — Пару часов. — Так не пойдет, — Ким неодобрительно помотал головой и включив воду в кране быстро ополоснул руки. — Сходи в душ, переоденься и приходи в спальню. Я буду тебя ждать, — не дожидаясь ответа, он вышел в коридор и направился в комнату. В душе зашумела вода, а значит у него есть время чтобы похозяйничать, пока Чон принимает водные процедуры. Тэхен расстелил постель, сменил джемпер своего брата, который так сильно не понравился Чону,на одну из его футболок и залез под теплое одеяло, дожидаясь возвращения парня. В груди разливалось тепло, засосы, покрывающие шею, кричали о том, что он теперь кому-то принадлежит, а на сердце видимо осталось выжжено имя «Чон Чонгук». Иначе он не может объяснить почему так горячо в груди, будто подожгли фитилёк, и он вот-вот взорвется ярким фейерверком эмоций. Долго ждать Чонгука не пришлось и уже спустя минут десять тот показался на пороге комнаты. Капельки воды стекали с волос по шее и груди прямиком по торсу и терялись в резинке серых пижамных штанов. Парень выглядел распаренным, но мешки под глазами выдавали его усталость. Обнаружив Кима, свернувшегося клубком в постели, Гук удивленно вскинул брови. — Эмм…а мы разве не будем заниматься? Экзамен послезавтра, — парень почесал затылок, прошел к сушилке и повесил на нее влажное полотенце. — В таком состоянии ты вряд ли что-то запомнишь. Тебе надо немного отдохнуть, — Тэхен похлопал рукой по постели, подзывая к себе. — Поспи несколько часов, а потом сядем за математику, — долго упрашивать Чонгука не пришлось. Он охотно забрался на кровать и нырнул под одеяло, обнимая подушку, но не торопился распускать руки и прижимать к себе парня. — Тэхен, прости меня, — это прозвучало так настороженно, будто Ким собирался от него сбежать в любую минуту. — Я вел себя так тупо… Эмоции редко берут верх надо мной, но в последние несколько дней я будто схожу с ума. — Ты просто очень ревнивый, но это не страшно. Знаешь, на твоем месте я вел бы себя так же, ведь поводов для злости было много, — Тэхен засмеялся, вспоминая потерянного парня, когда того поймали с поличным за подслушиванием. — Но, когда ты сказал, что хочешь прекратить наши занятия, я думал, что убью тебя от злости. — Почему? — Гук нахмурился и то, что он действительно не понимал таких элементарных вещей, не могло не удивлять. — Потому что тебя могут отчислить из универа, балда, — Тэхен почти нежно щелкнул парня пальцами по кончику носа, но судя по выражению лица Чона, это не принесло в его голову особого осознания ситуации. — Ты же не думаешь, что я все это время помогал тебе с подготовкой только из-за того, что было тогда в аудитории? — А разве нет? — наивно переспросил парень. — О, боже. Чонгук-и, ты такой наивный, — он улыбнулся, протянул ладонь и потрепал парня по влажным волосам. — Минет, конечно, был классный, но я не стал бы только из-за него тратить столько времени и сил на человека, который, мягко говоря, почти безнадежен в математике, — на такое колкое замечание Чон не обиделся, потому что прекрасно осознавал свои способности. — Тогда зачем? — ответ волновал и в тоже время пугал. Зачем все это? Чонгук даже дыхание задержал, ожидая, что же услышит. — Потому что я влюблен в тебя, — и это прозвучало так естественно, словно никаких других причин и не могло быть. Тэхену нравился растерянный Чонгук, потому что это очень мило. — Я никогда так сильно ни к кому не привязывался. Думаешь, это нормально, что чувства между нами вспыхнули так быстро? — голос Чонгука становился все тише и, судя по всему, усталость брала верх над ним, но несмотря на это, все еще цеплялся за диалог и ждал ответа. — Понятие нормы относительно. Самое главное, что нам хорошо друг с другом, — Тэхен подтянул одеяло и плотнее укутал парня. — Ты зашел тогда в аудиторию и меня как волной накрыло. Это было странно, но с того дня я не могу перестать думать о тебе, — Ким спрятал лицо в одеяле, потому что подобные откровения намного интимнее секса или поцелуев. Обнажить душу и довериться, вот что такое истинная влюбленность. — Ты такой красивый, — Чонгук наконец подполз ближе, обнял Кима за талию и прижал к себе, укладывая его голову на своей груди. — Ни о чем не переживай. Я буду рядом и экзамен ты сдашь. А сейчас поспи, — Тэхен поднял голову и увидел уже тихо спящего Чона. Парень спал мирно, что было не удивительно после длинной мучительной ночи, полной кошмаров и удушающих мыслей. Сейчас Чонгук тихо сопел, все еще прижимая к себе худое тело Кима, даже во сне не ослабляя хватки. Самому Тэхену спать совсем не хотелось, но зато предоставилась отличная возможность подумать обо всем, что случилось за последние несколько дней. Гук прав, их отношения развиваются так стремительно, что это отчасти пугает, но зацикливаться на грустном не хочется. Они теперь вместе и счастливы, разве не это самое главное? Вот именно, тратить время на пустые переживания — это упускать момент. Пока ты сожалеешь о том, что не стоит твоего внимания, мимо пробегает жизнь, полная красок и ярких эмоций. Знал ли Тэхен, что, решив отнести отцу обед, встретит человека, с которым захочется связать свою жизнь? Догадывался ли он, когда Чонгук, испуганный вполз в аудиторию, что его глупая шутка притвориться учителем, закончится горячим минетом и украденным сердцем? Отдавал ли он себе отчет, когда шел в деканат, чтобы узнать все о Чонгуке, а затем вечером почти полтора часа убеждал отца в том, что плохому студенту, за полгода ни разу не появившемуся на парах, необходимо дать шанс пересдать экзамен? Нет, конечно, нет. Из всего вышеперечисленного можно сделать лишь один вывод — жизнь полна сюрпризов, и ты никогда не угадаешь, в какой момент она преподнесет тебе самый важный подарок. Главное только не прощелкать момент. Тэхен боялся лишний раз дернуться, чтобы не беспокоить чужой сон. Он лежал на оголенной груди Чонгука и слушал как мирно бьется его сердце, водил пальчиками по едва заметным очертаниям пресса, но так легко, что спящего это никак не тревожило. Рассматривал родинки, слушал чужое дыхание и оставлял воздушные поцелуи в тех местах, до которых мог дотянуться. Тэхен долго держал в себе чувства, не позволял им показываться, но он тоже не железный. Теперь, когда сдерживаться не было смысла, юношу накрыл прилив нежности, которым хотелось поделиться. Если бы не вынужденный отдых Чона и подготовка к экзамену, они бы несколько дней лежали в постели и просто целовались, пока губы не стерлись в пух и прах. Это было бы идеально. Нет, даже не так. Это именно то, чем они займутся сразу, как Гук сдаст экзамен. Их совместные планы на ближайшее будущее. И все-таки усталость одолела Тэхена, поэтому он сам не заметил, как задремал, пуская тонкую ниточку слюны по щеке. Эта глупая привычка осталась у Кима с самого детства из-за чего он стеснялся спать в одной постели со своими бойфрендами. Не каждому было приятно после пробуждения находить слюнявого парня под боком, так что это можно было даже назвать своеобразным комплексом. Что ж, оставалось надеяться, что Чонгук не из брезгливых. Изначально запланированный отдых на пару часов перерос в день сурка. Чонгук проснулся, когда на часах было уже два часа дня. Он медленно зашевелился на постели, вспомнил последние события, пощупал рукой вокруг себя и вдруг осознал, что рядом никого нет. Пусто. Сон как рукой сняло. Чон сел на постели, проморгался и еще раз на всякий случай огляделся, но в спальне кроме него никого не было. Лампа на столе выключена, за окном пасмурно и идет дождь, но с кухни доносилось едва уловимое копошение. Гук облегченно выдохнул, откинул в сторону одеяло и босиком поплелся на звук, надеясь найти свою пропажу. По всей квартире шел ароматный запах бульона и живот сразу подал жалостливые звуки. Тэхен порхал по кухне, что-то нарезал и помешивал в кастрюльке, пытаясь двигаться почти бесшумно, потому что стены были тонкие. — Что ты делаешь? — задумчиво прохрипел еще сонным голосом Гук, ежась от прохлады и подумывая о том, что неплохо было бы одеться. Ким от неожиданности подскочил на месте и развернулся на голос. — Приготовил нам обед. Ты, наверное, очень голодный, так что сейчас будем есть, — он взял со стула черное худи и не глядя, бросил вещь в парня. Чон поймал кофту на лету и тут же в нее облачился, наслаждаясь теплом и уютом. — Ты не обязан был, — Гук присел на свободный стул, но чувствовал, что Ким Тэхен снова и снова покоряет его сердце. — Глупости. Что, я не в состоянии позаботиться о своем мужчине, — это прозвучало так обыденно, будто они в отношениях не пару часов, а лет десять, но Чон ощутил, что не может сдержать глупой довольной улыбки. Он мужчина Тэхена. Это даже звучит охуенно. Неведомый отвар, приготовленный Кимом, оказался на вкус пищей богов. Нет, правда, очень вкусно. Чонгук с аппетитом съел две тарелки и с ужасом осознал, что на этом его отдых окончен. Снова здравствуй, математика, скучные формулы и никакой романтики. Это было строгое правило преподавателя. Тэхен сказал, что их отношения не должны вредить подготовке, поэтому, как только они оказались в спальне, Чона усадили за стол, а старший в привычной манере ходил по комнате и диктовал сухую теорию под запись. Так как они потеряли много времени на ссору, примирение и сон, времени на флирт и правда не осталось. Следующие часы Чонгук полностью был погружен в материал, не разгибая спины решал уравнения, иногда психовал, если не получалось и в таких случаях они вместе разбирали пример. За математикой время пролетело незаметно, солнце давно село и когда парни взглянули на время, то сами удивились, что уже почти двенадцать. Долго убеждать Тэхена в том, чтобы остаться на ночь, не пришлось. За весь день кропотливой работы он здорово устал, поэтому даже обрадовался, что не придется тащиться домой в такой поздний час. Они по очереди сходили в душ, уставшие умудрились подарить друг другу несколько ленивых поцелуев (конфетно-букетный период все-таки, душа требует ласки), кое-как доползли до кровати и уснули в тесных объятиях друг друга. Этот день стал началом чего-то прекрасного. Следующее утро встретило парней пасмурным небом и шумным бьющимся о стекла градом. Погода совсем испортилась, но им и не надо было никуда выходить. Чонгук наотрез отказался вставать раньше восьми, сгреб Тэхена в охапку и, хотя тот для вида немного повырывался, потом все-таки расслабился, позволяя затащить себя под мягкое одеяло и тихо хихикал, пока Гук настойчиво покрывал поцелуями его животик и бедра. Атмосфера располагала к интиму, и только тонкая ткань трусов стояла преградой между Чоном и раем, в который он хотел окунуться вот уже несколько дней. Но парень знал, что при первом же поползновении под резинку боксеров получит по рукам, поэтому не решался наглеть. Это было чем-то вроде негласного правила. Пока он не сдаст экзамен, на секс может не рассчитывать, поэтому скрипя зубами приходилось себя сдерживать. Да и принуждать Тэхена было бы зверством. Если он сказал, что сейчас ничего не будет, значит не будет. Юноша сам решит, когда пустит Чонгука не только к своей душе, но и к телу. Преграда в виде запрета на секс никоим образом не мешала Чону долго и горячо целовать Кима, сжимая в одной руке его заведенные над головой запястья, а другой оглаживать мягкие бока. Если судить по одобрительным, едва различимым стонам, он делал все правильно, поэтому только усилил напор, проталкивая язык в горячий рот и бегло скользя по зубам. Упивался сладостью, исходящей от Кима, обводил его язык и улыбался сквозь поцелуй, когда чувствовал, как тот подрагивает от прикосновений к небу и дергается. Щекотно, но приятно. А еще очень близко и горячо. Поцелуи становились на порядок несдержаннее, и Тэхен, запрокинув голову, наконец высвободил запястья из тугой хватки, обнял Гука за спину, прижимаясь к нему всем телом и мелко дрожа от возбуждения. Придерживаться правил, установленных самим собой же, было трудно и он думал, что если Чонгук еще раз так любовно и страстно его поцелует, то он точно не выдержит и сам сорвет трусы со студента и оседлает его. Сил уже терпеть не было, но спасение пришло откуда не ждали. По квартире прошелся настойчивый звон дверного звонка и оба раскрасневшиеся и запыхавшиеся от жары и возбуждения выглянули из-под одеяла, будто пытались выяснить показалось ли им это. Звук повторился и, хотя Чонгук не горел желанием выползать из теплой постели, Ким выпихал его не самым нежным толчком, ногой отправляя в коридор. И вот оно, явление царя народу. За дверью стоял Чимин, с щенячьими провинившимися глазами и большой коробкой пончиков. — Слушай, дружище, — он улыбнулся, проскальзывая внутрь, потому что стоять в подъезде было холодно. — В последнюю нашу встречу я здорово налажал, — парень виновато пожал плечами и на всякий случай попятился назад, чтобы, если что, увернуться и не получить по лицу. — Чимин… — Мне не стоило говорить Тэхену, что у тебя по пьяни член не встал. Извини, я затупил, — он проигнорировал попытку Чонгука его снова перебить и продолжил свою речь, которую до этого репетировал все утро, чтобы уж наверняка заслужить прощение. — Хочешь, я пойду к Тэхену и скажу, что у тебя там все как часы работает? Не член, а маятник! Ну по факту так и есть…ой, — Пак резко заткнулся, когда из спальни выплыл Ким в одних трусах и футболке Чона, почти не прикрывающей бедра. Он поздоровался с гостем, поцеловал Гука в щеку и пошел на кухню, чтобы поставить чайник. — Чимин, останешься с нами на завтрак? — с легкой хрипотцой в голосе после сна спросил Тэхен. — Оу… — Пак снова подвис на секунду, — так вы теперь вместе? — в ответ слабый кивок головой и счастливая улыбка, которая говорила больше тысячи слов. Видимо, извиняться перед Чонгуком больше не было смысла, потому что тот забыл про обиду. Завтрак они провели втроем. Чимин устроился один на диване, поглощая пончики с чаем, а вот Тэхен сидеть на стуле не захотел и залез на руки к Чону, но тот и против не был. Неловкие темы больше не поднимались и Пак внимательно следил за каждым своим словом, потому что знал, что второй раз ему так не повезет. Проболтается снова о чем-то позорном из прошлого Чонгука — получит пизды. Тут уже без вариантов. Сразу после завтрака он распрощался с влюбленной парочкой и под шумок свалил. Чонгук делал попытки затащить Тэхена снова в кровать, чтобы еще немного понежиться, но встретил жесткое сопротивление. Сегодня их последний день подготовки к экзамену, а значит надо успеть многое повторить и хотя бы поверхностно изучить то, что они не успели пройти. Так быстротечно прошла первая половина дня, и когда глаза и спина уже болели от напряжения, Чонгук решил сделать вынужденный перерыв. Отложив учебник в сторону, он откинулся на спинку кровати и размял шею, невольно опуская взгляд на сидящего рядом Кима. Тот принял позу лотоса и что-то увлеченно печатал в телефоне, но, когда ощутил, как Чон касается подушечками пальцев его голой ступни, вздрогнул и тихо захихикал от щекотки. — У тебя красивая улыбка, — комплимент сорвался с губ быстрее, чем парень успел подумать. Оно само как-то непроизвольно. — Тебя послушать, так у меня все красивое, — Тэхен опустил глаза на свои пальцы и Чонгук впервые задумался о том, понимает ли юноша насколько он прекрасен. Судя по тому, как ему трудно принимать иногда комплименты — нет. Он не осознает и половину своей красоты. — Ты уже все решил? — Глаза устали, скоро продолжу, — Чон потер переносицу и подложил под голову подушку. — Не торопись. Отдохни немного, — Тэхен, воспользовавшись моментом, взял тетрадь Чонгука и начал проверять уже решенные примеры, лишь изредка что-то исправляя и дописывая. В комнате повисла комфортная тишина, но Чона это не устраивало. Есть столько вопросов, которые он хотел бы задать, так почему бы не сделать этого прямо сейчас. — Экзамен уже завтра, — прозвучало это куда печальнее, чем планировалось. Чонгук кусал себя за щеку и смотрел в окно, где деревья гнулись от ветра. — Волнуешься? — Тэхен отвлекся от проверки уравнений и обернулся. Хотелось как-то поддержать, но только правильные слова не находились. Экзамены — это всегда нервы и волнение. Тут надо, сжав зубы, перетерпеть. — Ты неплохо подготовлен, так что я не сомневаюсь, что зачет почти в твоем кармане. — Твой отец внушает ужас, — в шутку пробубнил Гук, заставляя Тэхена звонко рассмеяться. Сколько раз за свою жизнь он слышал эту фразу от друзей и знакомых. — Он очень хороший родитель, но крайне строгий преподаватель. Уж поверь, кому, как не мне это знать. Он вел у меня математику в школе, — Тэхен невесело улыбнулся, вспоминая долгие вечера за книгами, когда хотелось заняться чем-то веселым и более походящим его возрасту. — Хм, так у вас хорошие отношения? — Чонгук соврет, если скажет, что это не вызывало в нем зависти. — Ну, у нас очень дружная семья. Меня и брата обожают, родители живут душа в душу уже почти тридцать пять лет, — Тэхен улыбнулся и поправил растрепанные волосы. — Знаешь, может мой отец и строгий педагог, но, как члена семьи он примет тебя, как родного. Поверь, у вас будет много общих тем, кроме математики конечно же. — Как члена семьи? — Чонгук удивленно вскинул брови. — Стой, хочешь сказать, что твои родители знают, что ты гей? — а это вообще никак не вкладывалось в закостенелые шаблоны Чона, в которых его воспитывали. В смысле? Так можно было? — Мои родители догадались о моей ориентации раньше меня. Я еще в детстве на мальчиков начал заглядываться, а потом одного попытался поцеловать, за что получил лопаткой по лицу. Мы подрались с ним и родители вечером устроили мне серьезный разговор. Мне было шесть лет. Они пытались объяснить, почему на мой поцелуй так остро отреагировал тот ребенок, успокаивали и говорили, что нет ничего плохого в том, что меня не привлекают девочки, как моих сверстников. И научили уважать чужие границы, чтобы я больше не лез ко всем подряд с поцелуями, — Тэхен засмеялся над шокированным выражением лица Чонгука. До этого он и не знал, что существуют родители, которые могут так легко принять своего ребенка таким, какой он есть, не ломать его, а поддерживать и подталкивать к принятию самого себя. Это так… вау. Уважение к родителям Тэхена переполняло. — Поэтому, когда мой старший брат, Джин, водил домой девочек, я водил мальчиков. Это было чем-то естественным. Родители приглашали на семейные праздники моих парней, знакомились с ними и даже иногда разрешали оставаться им у нас ночевать. Я не чувствовал себя каким-то неправильным. — У тебя прекрасная семья, — Чонгук улыбнулся уголками губ, но снова нахмурился, вспоминая сколько раз от своих стариков слышал о том, как важно жениться и завести детей. Спрятать свое плохое настроение от Тэхена не получилось. — А твои родители не знают о тебе? — он быстро догадался, но не был уверен, что этой темы вообще можно касаться. — Ох, вряд ли они так легко примут меня. Моя семья ждет невестку и внуков, так что придется их разочаровать, — Чонгук фальшиво улыбнулся и это было чертовски больно. — Да уж, я не девушка… — Нет, ты еще лучше, — Чонгук с такой нежностью смотрел на Тэхена, что внутри невольно все начинало порхать. Ким отбросил в сторону глупую тетрадь, подполз ближе и забрался на колени к Гуку, крепко обнимая того за шею и чувствуя, как парень через такую простую ласку забирает от него необходимую поддержку. Иногда никаких слов не надо, чтобы показать, как важен тебе человек, хватает лишь капли внимания и понимающего взгляда. Наверное, их встреча в тот роковой день стала самым лучшим подарком судьбы.

***

Чонгук потирает раскрасневшееся лицо, делает глоток воды из своей бутылки и опускает нервный взгляд на билет, который весь промок в его потных от волнения руках. И вроде бы умом понимаешь, что это всего лишь экзамен, на котором тебя никто не съест и не убьет, но все равно смотришь на преподавателя как на палача. Хотя Чонгуку было вдвойне трудно. Он поднимал глаза на профессора, нервно сглатывал, видя, что тот ждет ответа по билету и при этом ловил себя на мысли, что питает к этому человеку помимо страха уважение и благодарность за такое чудо, как Тэхен. Если долго всматриваться в детали, то можно заметить сходство с младшим. Тонкие губы, нависшее веко, форма лица и манера движения. Этот мужчина даже красив, а возраст ему к лицу. Если Тэхен через двадцать лет будет выглядеть так же, то Чонгук определенно везунчик. Парень и сам удивился, как быстро позволил мыслям о далеком совместном будущем завладеть им и, взяв себя в руки, опустил глаза на помятую бумажку с вопросами. На первый он ответил со свистом, на второй со скрипом, а вот третий теоретический вопрос попадал на ту тему, которую они не успели пройти, так что тут даже два слова выдавить из себя не получилось. Спасала практика. Из двух уравнений Чонгук решил одно полностью, а второе наполовину, поэтому не был уверен, что его засчитают. На самом деле, вполне неплохой результат для человека, который еще четыре дня назад с трудом вспоминал таблицу умножения. Чон ответил на большую часть своего билета и это тянуло на твердую тройку, но учитывая завышенные стандарты профессора Кима, уверенность в зачете меркла, а сердце опускалось в пятки. — Ну, что вы мне скажете по вопросу? — мужчина достал из кармана платок и обтер лоб. Несмотря на ужасную погоду, отопление в здании работало даже лучше, чем следовало, из-за чего студенты и преподаватели умирали в духоте. — Я же ничего сложного не спросил. Всего лишь необходимое и достаточное условие существования локального экстремума функции одной переменной. У Чонгука глаз задергался, будто профессор читал магическое заклинание или пытался призвать дождь. Они с Тэхеном до этих самых экстремумов не дошли вчера. Было уже поздно, оба уставшие решили, что пора ложиться спать и сегодня Чонгук вытянул билет, где последним вопросом, по закону подлости, была именно эта тема. Он нервно улыбнулся и расстегнул две верхние пуговицы своей рубашки, которую с утра его убедил надеть Ким. Сказал, что если будет выглядеть солидно, то шансы сдать возрастут, но от своих любимых узких черных скини Чон не отказался, поэтому солидно он выглядит лишь на пятьдесят процентов. — Может, дополнительный вопрос по другой теме? Интегралы, матрицы, пределы, — Чонгук надеялся, что этот легкий маневр с попыткой показать, как много он знает, сработает, но сильно наглеть не хотелось. Профессор усмехнулся, поправил очки на носу (почти такие же как у Тэхена) и заглянул в свой лист с темами. — Вы друг Тэхена? — вот уж совсем неожиданно было услышать такой вопрос и Чонгук даже чуть воздухом не подавился от волнения, но затем заметил, что преподаватель смотрит на его запястье, где мирно покоилась резинка Кима, которой он иногда подвязывал волосы. Она была именной, с двумя бусинками в виде букв «К» и «Т». — Я…я…мы…встречаемся, — голос от волнения совсем надломился и сердце, как бешенное, стучало о ребра. Стоило ли признаваться, что они пара? А если Тэхену это не понравится? Вдруг он хотел сказать сам или при других обстоятельствах? А если Тэхен решит, что Чонгук на его имени решил выиграть себе пару баллов на экзамене? Боже, одна мысль хуже другой, а нервы натянуты, как канат. Мужчина мягко улыбнулся уголками губ и посмотрел на Чонгука совсем иначе. Не как на ленивого студента, не желающего учиться, а как на потенциального зятя, окидывая любопытным взглядом. Чон притих и даже не моргал. Ощущал себя как кролик, которого обнюхивает удав. Сожрёт или нет? — Вредные привычки? — ровным тоном спросил мужчина. — Не курю, не пью, занимаюсь спортом, — как скороговорку выдал Гук, сам не замечая, что почти не дышит от волнения. — Любишь моего сына? — если бы Тэхен был здесь, то, наверное, недовольно завизжал на отца и покраснел бы, но его не было. Это серьёзный мужской разговор, который останется между Чонгуком и господином Кимом. — Люблю, — честно признался Чонгук, чувствуя, что это самое искреннее, что он говорил когда-либо. — У вас чудесный сын. Тэхен, он такой волшебный, я смотрю на него и чувствую, как внутри меня рождается желание его оберегать и заботиться. Мне кажется, прежде в жизни мне не приходилось встречать таких прекрасных людей, — Чонгука как будто прорвало и он сам уже не следил за языком, но выговориться так сильно хотелось. Тем более, каждое слово от чистого сердца. — Я рад это слышать, но даже не думай, что завышу оценку. — Я на это и не рассчитывал, — Чон замотал головой, надеясь, что его слова примут правильно. — Профессор Ким, я знаю, что как хороший студент не состоялся, но как парень Тэхена я сделаю все для него и это я говорю вам как его отцу, а не своему педагогу. — Наконец-то у Тэхена нормальный парень появился, не то, что раньше оболтусы всякие, — мужчина как-то расслабленно выдохнул и взял со стола зачётку. — Три с плюсом устроит? На большее по билету ты не наговорил, уж прости. — Три с плюсом то, что надо, — Чон с радостью наблюдал, как в графе «высшая математика» появляется отметка и роспись педагога. Он ещё раз поклонился мужчине, поблагодарил его и счастливый на крыльях любви вылетел из аудитории домой, где его уже ждал любимый парень.

***

Если совсем уж честно, Чонгук рассчитывал, что, как только он вернется домой, Тэхен выйдет его встретить, поздравит с успешной сдачей экзамена и поцелует, но тот даже не показался на горизонте. В квартире было настолько тихо, что на секунду Чон испугался, что здесь никого нет, но услышав едва уловимое копошение из спальни, облегченно выдохнул. Ким просто играет в прятки. — Тэхен? — тихо позвал Чонгук, стягивая с себя мокрую куртку и присаживаясь на диванчик, чтобы расшнуровать кроссовки. — Я здесь, — раздался голос парня из спальни и на душе сразу стало спокойнее. — Уже наслышан о твоих успехах. Отец позвонил мне и рассказал, что ты сдал экзамен. Вот уж не знаю, чем ты его так впечатлил, но он тебя очень нахваливал как моего парня и как подающего большие надежды студента, — смех Тэхена приятно радовал слух и грел сердце, но хотелось согреть и замерзшее под дождем тело. Чонгук предвкушал, что зайдет в комнату, залезет под мягкий плед, весь вечер они будут обниматься и смотреть фильмы, больше не вспоминая про математику. Это ли не рай, о котором он мечтал последние четыре дня. — Я использовал свое природное обаяние, — Чон хмыкнул, и наконец, расправившись с узлом на шнурках, облегченно выдохнул. — Видимо, судьба у меня такая, очаровывать чету Ким, — возможно, звучало слишком нагло, но Гук не отказывал себе в возможности потешить самолюбие мыслями о том, что он так сильно понравился отцу Тэхена. — Детка, чего ты там прячешься от меня? Пойдем, горячего чая выпьем, у меня все отмерзло пока домой ехал. — Хм, я вот подумал, — будто игнорируя его слова, продолжил Тэхен. — Ты так старался все эти четыре дня. Даже мой папа похвалил, а это бывает крайне редко. Ты, правда, очень много занимался и честно заслужил свой зачет, — Чон нахмурился, немного сконфуженный таким наплывом комплиментов. — И к чему ты ведешь? — Просто решил, что ты заслужил за свои старания маленькую награду, — из спальни показалась голова Тэхена и его хитрый прищур, сразу наводящий на странные мысли. — Поощрение от меня за успешную сдачу экзамена, — Ким несколько секунд помялся, но больше не в силах оттягивать момент, вышел в коридор, растягиваясь в дверном проеме в красивой позе и запрокидывая одну руку за голову. — Оу, — все, что смог выдавить из себя Гук, чувствуя, что ему дыхание спирает от такой красоты. На Тэхене были белые короткие, обтягивающие трусики в виде шортиков и полупрозрачный пеньюар, подвязанный тонким пояском. Но куда больший фурор произвели пестрые белые крылья за спиной и тонкий серебряный обруч в шелковых волосах, напоминающий нимб. Чон так и сел обратно на диванчик, чувствуя, что его ноги не держат от восхищения и мозг отключается, отказываясь нормально функционировать. — Ты так часто сравнивал меня с ангелом, что я подумал, грех этим не воспользоваться, — кажется, его и самого смущала ситуация. Тэхен не был уверен, что все это не слишком для сексуальной фантазии, но, судя по реакции Чонгука, образ дал нужный эффект. — Так и будешь там стоять или позволишь, наконец, себя согреть? — Ким прикусил губу и скромно вжал голову в плечи, краснея. Такой растерянный и как всегда красивый. Чонгук отмер, когда периферийным зрением заметил, что Тэхен пальчиком манит его к себе и наконец, оторвал взгляд от голых красивых ножек. Неуверенным шагом двинулся к Киму, кладя обе ладони на его талию и ощущая, как тот дрожит. — Замерз? — удивительно, что он нашел в себе силы задать этот вопрос, но получил отрицательный ответ. — Прости, просто немного волнуюсь. Прежде я не делал ничего подобного для своих парней, но для тебя очень захотелось, — Тэхен улыбнулся и уткнулся носом в плечо Чонгука, обнимая того. — Тебе нравится? — он поднял доверчивый взгляд, желая услышать, как им восхищаются сейчас. — Ты великолепен, — Чон замялся, все еще стоя на одном месте, обнимая Тэхена за талию, как строптивый девственник, хотя они вроде как оба взрослые мальчики с большим опытом за спиной. Это потому, что они влюблены сейчас так неловко? Будто прежде не трахались никогда. — Я же правильно понимаю? У меня сегодня на все зеленый свет? — зачем-то уточнил Чонгук и в ответ только слабый кивок головой. В принципе его больше ничего не сдерживало, поэтому смысла стоять посреди холодного коридора не было, и они стали медленно передвигаться в спальню, не разрывая зрительного контакта. Глаза в глаза с нескрываемым обожанием. Чонгук не выдержал первым и примкнул к губам, неторопливо набирая ритм и не давая ни шанса увернуться, запустил пальцы в мягкие пряди. Придерживал не грубо за затылок, оглаживая кончиком языка изнутри щеки Тэхена, ловя губами рвущийся глубокий вздох. Ким схватился за его плечи, как за единственную опору и чуть не оступился, так и повиснув на Чонгуке, позволяя целовать себя страстно, быстро и горячо. По комнате шли звуки причмокивания, а член в штанах невольно реагировал на атмосферу и уже приветливо упирался головкой в ширинку, начиная подниматься. Чонгуку даже немного стыдно за то, как легко его организм поддался Тэхену и на почве последних событий начал закрадываться страх кончить слишком быстро. Он не может в их первый раз упасть в грязь лицом и не оправдать надежд, которые наверняка на него возлагались. — Чонгук, мне надо тебе кое-что сказать, — борясь с напором парня, промычал Ким, пытаясь взять небольшую передышку. — Прежде чем мы займемся сексом, ты должен знать обо мне одну ма-а-аленькую деталь… Чон…гук…это важно! — что ж, нужный эффект был достигнут и теперь его внимательно слушали. — Только не говори, что ты девственник, — Чон немного ослабил хватку, заглядывая в глаза Тэхена и видя, как тот сразу теряется. — Я не против, просто удивлен… — Я не девственник, — поспешил его успокоить парень. — Просто во время секса, я могу быть громким, — он потупил глаза на грудь Гука, предчувствуя что-то плохое. Признаваться в этом каждый раз стыдно, как в первый, потому что реакция у всех неоднозначная. Даже не так, чаще всего на него смотрят косо, а иногда даже грубо закрывают рот рукой, что сбивает все удовольствие. Фи, даже вспоминать противно. — Громким? Ты тогда в аудитории не проронил ни звука, что, кстати, меня очень злило, — Чон хмыкнул и хотел вернуться к поцелуям, думая, что над ним пошутили, но Тэхен его снова прервал. — Тогда я сдерживался, потому что иначе меня бы услышал весь универ. Просто…моим бывшим это не очень нравилось. Один из моих парней даже обидно шутил, что я горластый и говорил, что меня в лес вывозить надо. Я не могу терпеть во время оргазма и начинаю кричать…громко…очень громко, — Тэхен смотрел на Чонгука, ожидая, когда тот предложит ему рот заклеить изолентой чтобы соседей не распугать или что изощреннее придумает, но тот только хмурился. Чон поверить не мог, что кто-то мог считать милую особенность Тэхена ужасной или за нее дразнить и обижать. Тем более, если это было в отношениях. — Чонгук? — Солнце, кричи сколько влезет, только голос не сорви. Я буду принимать это как комплимент, — Чон не дал больше Тэхену ни минуты на осознание того, что только что один из его комплексов вот так просто приняли и снова поцеловал, ведя их обоих к кровати и укладывая Кима на нее. Гук быстро стащил с себя худи, оставаясь в дурацкой рубашке, на которой ещё потом пуговицы расстегивать и лег сверху, удерживая вес на руках. Тэхен раскрасневшийся на постели, задорно дёргал за веревочки на своем пеньюаре, но не развязывал их, а глаза Чонгука бегали по разложенным на одеяле белым крыльям. Пальцы сами потянулись к мягким перьям, аккуратно их поглаживая словно они были настоящие, но так чертовски шли Тэхену. Может быть раньше он и правда был ангелом? — Хочешь, чтобы я их снял? — парень потянулся к тонким прозрачным резиновым полоскам на плечах, на которых держались аксессуары, но Гук торопливо его остановил. — Ни в коем случае. Много ли парней могут похвастаться тем, что у них был секс с ангелом? Вряд ли. А вот у Чонгука был…точнее будет, но сути не меняет. Он удобнее уложил Тэхена на постели и припал губами к раскрытой шее, обхватывая чистый участок кожи, втягивая его, чувствуя, как та наливается и подкожные тонкие кровеносные сосуды лопаются, образуя маленькое розовое пятнышко. Чонгук нежно зализал результат своей несдержанности, в качестве извинений потерся носом о кадык Тэхена, слыша его сбитое невнятное бормотание и продолжил целовать ключицы, грудь и животик. Кривой дорожкой спустился к паху, но если бы прямо сейчас коснулся, то слишком быстро их игре пришел бы конец. Тэхен ещё не настолько возбуждён, а Чонгук ещё не насладился им как следует. Они только начали. Чон развел ноги парня и сел между ними, поедая глазами юношу. Доверчивый, раскрытый и пылающий. Такой желанный, что перед глазами рябит от волнения. Гук хотел приблизиться, чтобы снова поцеловать, но Тэхен выставил ножку и упёрся ею в грудь студента, не подпуская к себе, игриво улыбаясь. Чон взял худую ступню, нежно провел костяшками от пятки к пальчикам, заставляя Кима взвизгнуть от щекотки и дернуться, но вырваться не получилось. Чонгук потянул его за ногу ближе к себе, лёгкими касаниями поднялся выше к голени, а губы сомкнул на мизинчике, целуя его, а затем поочередно каждый пальчик. Тэхен словно не дышал, завороженно глядя на такие интимные ласки и приоткрыл губы в немом шоке, когда Чон поцеловал его в большой пальчик и слегка укусил. Он двигался быстро, но не упускал ни одного чистого от поцелуев участка. Поднялся к выступающей косточке, потерся носом чуть выше пяточки, где было особо чувствительно и поцеловал почти у самой голени. — Чонгук, — зашептал Тэхен, кусая губы и закрывая глаза. — Что-то не так? — парень на секунду оторвался от гладко выбритых ножек, рисуя языком узоры и мягко кусая икры. — Это так смущает, — признался юноша, не желая открывать глаз. — Но я просто целую тебя, — Чон улыбнулся, но прекрасно понимал, что его ласки не похожи на обычные прелюдии перед сексом. Все, что он делал получалось так любовно, что голова шла кругом. — Мне прекратить? — но судорожное отрицательное мотание головой кричало о том, как Тэхену нравится и Чонгук снова припал губами к его лодыжкам. Кажется, это эрогенная зона, потому что, прикусив тонкую кожу возле голеностопа, он услышал громкий стон, пронзивший комнату. У Тэхена чувствительные лодыжки. И почему это даже звучит так возбуждающе? Чонгук, уделив особое внимание нежным ножкам, наконец убедился, что Тэхен может быть действительно громким, но, когда тот метался по постели не в силах сдерживать свое удовольствие, пытаясь вырываться из крепкой хватки, Чонгук решил над ним сжалиться и снова лег на парня, вовлекая его в глубокий поцелуй, успокаивая. Тот вмиг притих, обнимая за шею и покорно размыкая губы. Приятно было не чувствовать никакого сопротивления и понимать, что все дело в доверии. Чон целовал так, как человек, который знает цену отношениям, как сложно найти свою пару и как легко ее потерять. То, что между ними происходило до сих пор было загадкой, может быть, любовь с первого взгляда всё-таки существует? Член в штанах упирался и требовал, чтобы его выпустили, а головка терлась о ткань белья и, встречая преграду в виде узких штанов, болезненно ныла. Чонгук, не прекращая целовать Тэхена, закинул его ноги себе за спину и потерся пахом, ощущая слабое облегчение. Имитация секса — это не совсем то, что он запланировал на сегодня, но эти импровизированные толчки между ягодиц Тэхена сводили с ума и заставляли его тихо скулить, сжимая в кулаке пушистую прядь волос, но не настолько сильно, чтобы сделать больно. Тэхен целовал Чонгука и сильнее сжимал его талию бедрами, чувствуя, как упругий бугорок в джинсах проходится по его ягодицам и задевает набухший от возбуждения в трусах член. Это было так приятно, что останавливаться не было ни желания, ни сил, рывки становились резче и грубее, крики срывались с приоткрытых губ, и оргазм начал покалывающим зудом спускаться от затылка по шее к позвонкам, но в одно мгновение все прекратилось так же быстро, как и началось. — Тэхен… — протяжно застонал Гук, прикладывая столько сил, чтобы остановиться, иначе он точно позорно кончил бы. — Все не должно завершиться на петтинге. Мы же не пьяные девственники, — Тэхен недовольно заворчал и вскинул бедра, желая снова ощутить грубую ткань штанов, потереться обо что-то и получить свой долгожданный оргазм, но встретил лишь пустоту. Чон отодвинулся и снова принял сидячее положение, собираясь расстегнуть рубашку и оголиться. Только вот пуговицы никак не хотели ему поддаваться. — Давай я, — Тэхен толкнул парня в грудь, заставляя сесть на постели, а сам забрался к нему на бедра и аккуратно, неторопливо принялся расстегивать пуговку за пуговкой, целуя открывающиеся участки тела. Чонгук был горячий и страстный. Что может возбуждать сильнее, чем тело молодого парня, тем более, если он любимый. Проводишь кончиками пальцев по широкой груди и кажется вот-вот обожжешься, ощущая как под кожей бурлит кровь. Тэхен целовал шею, иногда кусал в отместку за оставленные на нем засосы и чувствовал, что его крепче сжимают за талию, обводил языком ареолы сосков и чувствовал, как Чон весь напрягается и дрожит от желания. Рубашка давно лежала на полу, но Тэхен хотел так же легко и быстро избавиться от тугих джинсов, что прятали эрегированный чувствительный орган, жаждущий ласки и внимания. На месть за несвершившийся оргазм у него не было ни сил, ни времени. Обидится позже, главное не забыть потом. На первый взгляд, такой уверенный в себе Тэхен имел за спиной не самый богатый сексуальный опыт. У него и партнёров было всего двое, но признаваться в подобном казалось чем-то неловким, поэтому он старательно прятал румянец на щеках, пытаясь делать вид, что четко знает, что надо делать. Они же оба парни, а значит, проблем возникнуть не должно. В первую очередь он хочет сделать приятно Чонгуку, а для этого никакие инструкции не нужны. Надо лишь двигаться по наитию, следить за реакцией партнёра и просто отдаваться с чувством всему, что делаешь. Ким был уверен, что такой нехитрый план ему поможет довести Чона до звёзд перед глазами и пока он целовал грудь и ласкал шершавым влажным язычком соски, все шло гладко, но ремень на джинсах упорно не хотел поддаваться. Тэхен впервые ощутил себя глупо, потому что не мог справиться с бляшкой, крутил ее в дрожащих от волнения пальцах и не понимал, куда надо нажать, чтобы это адское приспособление открылось и пустило его к сокровенному. Чонгук не сразу заметил заминку и опустив голову, сконфуженно смотрел на растерянного Кима. — Поможешь? — попросил парень, кивая на ремень. Чонгук не издал ни звука, напоминающего насмешку, и быстро расстегнул сам штаны, спуская их к коленям, а там уже Тэхен ему помог и стянул вещь полностью, бросая на пол. Он тут же склонился на постели перед пахом Чонгука, красиво прогибаясь в спине, выпячивая назад белые крылышки и оттягивая резинку его трусов, чтобы выпустить наружу раскрасневшийся возбужденный орган. Как и предполагал Тэхен, член Гука оказался довольно крупным и, судя по всему, тяжёлым, потому что он постоянно прогибался под своим весом. Головка, натертая штанами, набухла и требовала ласки, а белые капли предэякулята блестели и манили себя слизать. Фак, так красиво, что рот невольно заполнился слюной. — И всё-таки хотел бы предупредить заранее, — сбито прошептал Тэхен. — Я не очень хорош в минете, так что… — Ты можешь этого не делать, если не хочешь, — сразу остановил его Чон. — Я хочу! — как-то слишком быстро выкрикнул Ким. — Просто расслабься и доверься мне, — но это было излишним, потому что Чонгук и так полностью ему доверял. Тэхен признался, что плох в минете, но в голову не закрадывалась мысль о том, что он откусит член или больно схватит за мошонку. Чонгук лег на спину и туманным взглядом смотрел в потолок, готовясь к лучшим мгновениям в своей жизни и лучшие они просто потому, что там возле его паха не кто попало, а Тэхен, который хочет сделать ему хорошо. Уже от этой мысли член судорожно дёргается в предоргазменной судороге. Ким сильно не торопился, окольцевал пальцами основание члена и слегка сжал, а затем отпустил и поочередно втянул в рот каждое яичко, обильно смачивая слюной, с пошлым звуком выпуская изо рта. Чонгук был напряжён, как оголенный нерв, но, когда Ким провел кончиком языка по всей длине от основания к головке, он тихо завыл и сжал в руках простынь. Тэхен решил удивить парня, не тратить время на предварительные ласки головки и, расслабив горло, сразу вобрал член в рот полностью, с трудом борясь с рвотным рефлексом. — Тэхен, блять. Ты же сказал, что не умеешь, — Чонгук вскрикнул и чуть не дернулся от неожиданно горячей узости чужого горла. В ответ раздалось лишь непонятное мычание, но говорить с членом во рту дело отнюдь не простое. Ким утер слезы, скопившиеся в уголках глаз и медленно выпустил орган, делая глубокий вдох. — Ну, я не умею так хорошо, как ты. Тогда в аудитории было охрененно, — Ким покраснел, и не дожидаясь ответа, вобрал в рот головку, интенсивно ее посасывая и опускаясь на половину длины. Так уж вышло, что у Кима очень чувствительные рвотные рефлексы, поэтому горловой ему давался с большим трудом. Больше полностью взять орган он не пробовал, но Чонгука устраивала и стимуляция рукой, пока Тэхен с особой увлеченностью игрался с головкой, перекатывал ее во рту, пихал за щеку и старательно вылизывал, изредка уделяя внимания налившимся яичкам. От такого горячего и в то же время крайне нежного отсоса, у Чонгука перед глазами все темнело и он невольно чувствовал, что если всё-таки кончит, то это будет фиаско. — Тэхен, — проскулил Гук, опуская пальцы в мягкие пряди и борясь с желанием слегка надавить. — Хватит. Пожалуйста, остановись, — но движения не прекращались, а мутная сладкая эйфория подбиралась все ближе. Это месть за петтинг и обломанный оргазм? Молодец, Ким Тэхен, что еще сказать. Ты не ангел, ты чертов демон. — Тэ, хватит, — взмолился парень, почти сразу чувствуя, как его член отпускают из захвата и становится капельку легче. Сил нет чтобы даже голову поднять, а Тэхен с таким невинным видом сидит между его ног у качающегося вставшего органа и мило улыбается, пока на губах блестит смазка Гука, а за спиной эти блядские ангельские крылья. И вдруг Чонгук осознал, как сильно он хочет, чтобы Ким его оседлал сегодня. — Как на счёт того, чтобы побыть сегодня сверху? — Чонгук только сейчас заметил какой Тэхен красный и не факт, что от возбуждения. Его смущение - пока они занимаются такими грязными вещами - это как ещё один фетиш, от которого член только твердеет. — Решил отлежаться и ничего не делать? — Тэхен пробежал пальцами по своим бедрам, задрал тонкую ткань, прикрывающую тело и поддел край белья. Чонгук завороженно наблюдал за каждым его действием и не сразу вник в суть слов, но, когда до него дошло, уже готов был рваться доказывать, что он готов довести себя до изнеможения, чтобы эта ночь стала лучшей. Тэхен его опередил, прикрыл чужие губы ладонью и наклонился, чтобы оставить на кончике носа мягкий поцелуй. — Я пошутил, не нервничай, — его смех, как услада для ушей, успокаивал и Чон моментально размяк, укладываясь обратно на постель и поглаживая руками коленки Кима. Он хватался за подол пеньюара и сильно его оттягивал в нетерпении. — Мне его снять? — ткань была почти прозрачной и даже сквозь нее можно было разглядеть фигуру, набухшие соски и член, налившийся кровью от возбуждения и упирающийся в тонкую ткань белья. — Оставь, — Чонгук поманил к себе парня, но тот оставался сидеть поодаль и не торопился приближаться. Вместо этого он приподнялся на кровати, снова зацепил резинку трусиков и спустил их до колен, а затем аккуратно выбрался из ненужного на данный момент кусочка ткани и отправил его на пол. Чон невольно облизнулся, разглядывая красивый, с нежно-розовой головкой член парня. Тэхен ослабил узелок своего пояска и ткань его пеньюара свободнее стала спадать по тонким изгибам красивого тела, немного съезжая с плеча и оголяя длинную шею и выточенные ключицы. Он подполз к Гуку и забрался к нему на бедра, сразу чувствуя, как между его ягодиц трется головка. — Надо тебя растянуть. — Я растянут, — Тэхен закусил губу, замечая то ли удивленный, то ли усмехающийся взгляд Чонгука. — Не смотри так. Пока ты сдавал экзамен, я не терял время зря, так что можем приступить сразу к самому сладкому, — Ким склонился над парнем, расставляя руки по обе стороны от его головы. Белые крылья закрывали вид на потолок и создавали над Чонгуком тень, а серебряный обруч волшебным образом, крепко держащийся на волосах, невольно приковывал к себе взгляд. Тэхен прильнул к губам, целуя медленно и с оттяжкой, будто издевался, а сам попой терся о член Чонгука, ощущая, как тот головкой толкается, пытаясь найти вход, но каждый раз проезжает мимо, пачкая нежную кожу смазкой. Чон сжал обнаженные бедра Кима, сминая их в руках и больше не позволяя дергаться. Им обоим уже невмоготу было терпеть, поэтому, не разрывая поцелуя, парень пробрался пальцами к нежной дырочке и без особых усилий протолкнул сразу два пальца. Тэхен был и правда хорошо растянут, а стеночки изнутри влажные от искусственной смазки. — Черт, войди уже в меня, — не выдержал Тэхен, тихо выдыхая в чужие губы и чувствуя, как Чон приподнимает бедра и подставляет головку к входу, но не проникает внутрь, а трется набухшей толстой головкой и дразнит. У него еще хватает сил на подобное, когда оба на грани. — Издеваешься? — парень обиженно надул губы и укусил Гука за сосок в наказание за свои страдания. Он сам взял в руку член и аккуратно приподнявшись, насадился на головку, ощущая, как она растягивает его и внутри все обволакивает твердый орган. Плавным размеренным движением Тэхен начал опускаться, позволяя заполнить себя по сантиметру, так чувствительно и близко. Юноша запрокинул голову и когда ощутил, что Чонгук полностью в нем, непроизвольно громко вскрикнул, заставляя парня под ним испуганно распахнуть глаза и дернуться. — Тебе больно? — Чон схватил парня за бедра, будто это чем-то могло помочь, но тот лишь замотал головой. — Нет, мне хорошо, — протяжно застонал Ким, впервые показывая каким громким он может быть. Долгих лет жизни Чимину, который наверняка слышит все, что происходит в этой квартире. Как и все остальные соседи. — Черт, ты точно не девственник? Такой узкий, — Чонгук зажмурился, чувствуя, как Тэхен будто специально, ерзает на нем, но не поднимается, крепко сжимая в себе член. — Просто у меня давно никого не было, — Ким оперся руками о грудь Чонгука и немного приподнялся, а затем быстро опустился и снова вскрикнул, когда головка уперлась в простату. Они начали привыкать друг к другу, но пока не набирали ритм. Тэхен буквально оседлал Чонгука и плавно двигался на нем, не позволяя члену полностью выходить из него. Смотрели друг на друга глаза в глаза и улыбались, пока спальню заполняли очень громкие стоны, сотрясающие тишину. — Как давно? — зачем-то уточнил Чонгук, забираясь руками под пеньюар и обхватывая рукой член Тэхена, чтобы аккуратно его погладить и помочь со стимуляцией. — Год назад кажется, — сквозь звонкие стоны пробормотал Ким, начиная наращивать темп. — Мой последний бойфренд меня сильно обидел, мы плохо разошлись, и я долго никого к себе не подпускал, — объяснил парень, аккуратно поднимаясь на Чонгуке так, что в нем осталась только головка, плавно опускаясь назад. Тэхен был создан для езды верхом, потому что выглядел он просто нереально. Растрепанные волосы, пот, стекающий капельками по шее, прикрытые от удовольствия глаза и подрагивающие за спиной белые крылья. Таких у Чона еще никогда не было и уже не будет. Тэхен, он единственный такой необыкновенный. Чонгук судорожно хватал ртом воздух подмахивая бедрами и вбиваясь в узкое колечко мышц, которое так идеально его принимало. Гладкие стенки обволакивали орган и крепко сжимали, яички ударялись о ягодицы, создавая громкие неприличные шлепки, но все это меркло на фоне тех звуков, что беспрерывно издавал Тэхен. Он откинулся назад, опираясь руками на бедра Чонгука, закрыл глаза и, сорвавшись в сумасшедшем ритме, насаживался сам, каждый раз позволяя ему войти до упора, чтобы коснуться комочка нервов. Его халатик топорщился из-за вставшего члена, который Гук сжимал у основания, максимально растягивая их соитие и не давая кончить ни себе, ни Тэхену. Хотелось вкусить все до последней капли. Заметив, что Тэхен начал уставать и замедляться, Чонгук подхватил его за бедра и уложил на спину, запрокидывая ноги парня себе на плечи и снова входя до упора резким толчком, а сам принялся выцеловывать лодыжки юноши беглыми короткими и влажными поцелуями, не сбавляя бешеного ритма. Тэхен потерялся в своих ощущениях и пальчиками сжимал перья на белых крыльях, приятно щекочущих шею и предплечья. Он мотал головой из стороны в сторону и как бы ни пытался быть тише, срывался на громкие крики, чувствуя, как Чонгук буквально взрывает его мир этим волшебным сексом. Грубые резкие толчки вкупе с нежными поцелуями, усыпающими чувствительные стопы были адским миксом, заставившим Кима закричать во все горло, пугая, наверное, всех соседей. Его прозрачный пеньюар заливала сперма, пока Чонгук, сжав в крепкой хватке дрожащие бёдра, продолжал трахать разнеженного и ослабленного парня, а его дырочка вся сжималась. Чонгуку пот заливал глаза, он чувствовал, как оргазм лавиной накрывает его и от затылка покалывающей маленькой дорожкой опускается по телу к бёдрам, выстреливая вязкой струёй в Тэхена, заполняя его спермой. Ким не шевелился, прикрыв глаза и чувствовал, как тяжёлое тело придавливает его к кровати и наваливается сверху. Их обоих трясло, но это был лучший секс. Чонгук перелег на вторую половину кровати и накрыл их обоих пледом. Сердце стучало так быстро, тело пробила слабость, и предательская сонливость дала о себе знать. Тэхен нашел в себе силы сесть на постели и принялся стягивать с плеч тугие резинки, на которых держались крылья. Наконец избавится от этого дьявольского атрибута своего образа. — Они мне натерли, — тихо пожаловался парень, отбрасывая на пол вещь. Он помассировал пальцами покрасневшие плечи и лег обратно на постель. Его голос сильно охрип, но зато на лице сияла счастливая нежная улыбка. Чонгук взял парня за талию и прижал к себе, заворачивая их обоих в одеяло почти с головой. — Знаешь, я загорелся идеей для тебя облачиться в образ ангела, но нигде не мог найти крылья. — И где ты купил эти? — Чонгук, тихо дремлющий, от любопытства даже приоткрыл один глаз и посмотрел на парня, который пытался вытащить из залитых лаком прядей серебряный обруч, который ему мешал. — В магазине детских карнавальных костюмов. Сказал продавцу, что у меня младшая сестра идет на утренник, — парни в унисон засмеялись, случайно ударяясь лбами и снова притихли. В комнате витала уютная тишина, оба уставшие хотели сказать так много, но понимали, что в данный момент это неуместно. Они смотрели глаза в глаза, гладили под одеялом обнаженные тела друг друга и иногда целовались, чувствуя, что вот-вот заснут. Телефон в беззвучном режиме, лежащий в штанах Чонгука разрывался от звонков взволнованного от услышанных криков Чимина, за окном снова шумел дождь, а в груди все горело от влюбленности. — И все-таки хорошо, что в тот день мне попался именно ты, — Чонгук не мог не сказать этих слов. — Как думаешь, у меня еще будут когда-нибудь проблемы с математикой? — Вряд ли, ты теперь студент с привилегиями. Почти член семьи.