Возвращение домой

      В ту ночь Васко не спалось главным образом из-за того, что он узнал из той злополучной папки. И вот, сидя у тлеющего камина в гостиной, он растерянно потягивал вино и глядел на краснеющие угли. Бумаги хаотично лежали неподалёку, треуголка небрежно отброшена в сторону, а бушлат и рубашка расстегнуты на шее, будто ему нечем дышать.       Леанд д'Арси. Такая приставка к фамилии означала принадлежность к аристократическому роду Торгового Содружества, мало того к дальнему родству с княжеской семьёй. Горечь и обида на судьбу грызли душу, терзали сердце, и только алкоголь хоть немного унимал творящуюся в душе бурю негодования. Выходит, не зря он так не любил аристократов, их дорогие наряды и чувство собственной важности. У него могла быть совершенно другая жизнь, полная возможностей, богатства и высокого положения. И всё это у него отняли просто потому, что таковы были условия какой-нибудь очень важной для его семьи или Содружества сделки.       Глянув на грубые ладони, где не раз сдиралась кожа до крови, проскрипел зубами, сделал ещё один глоток вина. Сколько раз в мясо сдиралась кожа, сколько иглами выцарапывали острые занозы, перетягивали бинтами и снова отправляли на работу. И, казалось, этим мучениям не будет ни конца, ни края.       Он настолько погрузился в мысли, что не сразу услышал тихие шаги и шуршание лёгкой одежды.       – Васко? – удивилась Лилиана, когда поставила на стол лампу.       Капитан в первую секунду стушевался, не зная, что ответить. Его сбил с толку её внешний вид: длинный шёлковый халат поверх ночной сорочки, густые черные волосы, не уложенные хоть в какое-то подобие причёски, обрамляли лицо и сейчас подчёркивали светлые голубые глаза. С её появлением в комнате стало до странного уютно, будто он не в особняке официального лица страны, а просто заехал пожить у хорошей знакомой.       – Решил напиться? – она села с другой стороны стола.       Ему было настолько непривычно видеть её такой обычной, с распущенными волосами, а в голове снова зазвучали отзвуки того глупого стишка.       – Если бы я хотел напиться, то пошёл бы в кабак, – грубо ответил он, больше желая прогнать её не из-за статуса, нет. Ему не хотелось, чтобы она видела его разбитым и подавленным, да нечаянно выместить на ней злость. Ну, не она же виновата во всём случившемся! – Просто узнал своё настоящее имя и был прав в предположениях. Семья из Серены – д'Арси. В то время, когда меня отдали, у торговцев были не лучшие отношения с навтами. Видимо, хотели таким образом заключить перемирие или выплатить долг… Моя жизнь могла сложиться совсем иначе.       – Поверь, Васко, жизнь аристократа отнюдь не усеяна лепестками роз, – выдохнула она.       – Предлагаешь поверить на слово? – взъярился он, но девушка не стала на него обижаться, лишь тепло и грустно посмотрела, взяла кочергу и разворошила остывающие угли.       – Помнишь ту леди, которую мы встретили во дворце, Каролину? – он кивнул, и Лилиана продолжила, откидываясь на спинку кресла. – После гнусных намёков и оскорблений, ты можешь прийти в трактир и просто дать в морду задире, сломать ему нос, руку, выбить зубы. Меня же учили на любую провокацию отвечать двусмысленными фразами, не дотягивающих до прямых оскорблениями, но при этом являющихся достаточно обидными. И в отличие от тебя, я не могу скинуть обязанности, как грязную одежду, пойти в увольнительную и там, в свободное время, вцепиться этой стерве в волосы или выцарапать глаза. У меня нет личного времени, я каждую минуту вынуждена держать образ, чтобы не уронить честь семьи. Ты капитан только на корабле, но в остальное время предоставлен сам себе и как проводишь его, что делаешь, касается лично тебя и никого больше.       – Я понимаю, к чему ты ведёшь, но в отличие от вас, у меня не было ни беззаботного детства, ни любящей матери. Я мог ходить в шелках, а вместо этого драил палубы.       – Васко, неужели всё настолько плохо? У тебя, правда, нет ни одного светлого воспоминания?       – Почему же? Есть!       Он невольно улыбнулся первому же всплывшему короткому фрагменту в памяти. Его тогда перевели из юнг в матросы, и он смог, наконец-то, пнуть это злосчастное ведро, расплёскав мыльную воду по палубе, радостный, что больше не будет стирать руки в кровь и ползать на карачках.       – Помню, как впервые поднялся на мачту на самый верх, – он мечтательно улыбнулся, поскольку это было одним из самых лучших моментов его жизни. – У меня руки всё были стёрты от работы щетками, перебинтованы. А я лез по вантам не замечая боли и капающей крови, лишь бы оказаться на вершине. Вы не представляете, какая красота это была. Всё стало таким крошечным, казалось, весь мир был как на ладони, а эти ощущения: эйфория, головокружение, восторг. Я тогда замер не в силах вымолвить и слова, все тяготы внезапно превратились в досадную и ничего не значащую мелочь.       Он повернулся к ней, выныривая из воспоминаний, приятной дрожью отозвавшимися в теле, будто, правда, только что взобрался туда ещё мальчишкой и окинул восторженным взглядом весь огромный мир вокруг.       Он получил это звание на острове навтов и был настолько счастлив, видя такой маленький портовый город, который казалось, можно уместить в ладони, облака, ставшими неожиданно ближе, далёкий горизонт, где сливалось небо и море. И он тогда различил едва заметные очертания ушедших кораблей, невидимых с палубы. Невообразимое чувство свободы и какого-то могущества, сил идти дальше, проснулись в его сердце.       Лилиана молчала, смотрела на него с широкой улыбкой и подперев голову кулачком. Сейчас она до ужаса напоминала маленькую девочку, которая слушала сказки и пыталась представить то, что происходит на страницах книги.       – Ты права, – выдал, наконец, он. – Это воспоминание я за всё золото мира не променял бы.       – Не сомневаюсь, – она пригладила распущенные волосы, стараясь их убрать от лица, но те всё равно не желали укладываться и лезли в лицо. – Значит, д'Арси. Знаешь, а ведь я помню паренька при дворе дяди с такой фамилией. Должно быть твой брат.       – Брат? – удивился и непонятно чему обрадовался Васко. Даже если у него есть брат, что это изменит? – И как, похож он на меня? Не судьбой, так хоть внешностью?       – Если честно, не знаю, в последний раз мы виделись в далёком детстве, понятия не имею, как он сейчас выглядит.       – Ясно, – кивнул он и отставил бутылку вина. – Спасибо за папку и… за разговор. Идите спать, обещаю, не стану разносить дом и горланить пошлые песни.       – И ты иди, я завтра наведаюсь перед поездкой во дворец, но лучше выспаться. Спокойной ночи.       Навт кивнул ей, проводил взглядом и только тут увидел, что она, оказывается, была без обуви.       – Не заболеете? Босиком-то ходить.       – Так пол же тёплый, – недоуменно посмотрела на него она и скрылась наверху.       Васко на всякий случай потрогал хорошо подогнанные лакированные половицы и те оказались на ощупь очень холодными. Может, ей так просто казалось? Да и не видел он, чтобы девушка испытывала дискомфорт.       Кинув взгляд на недопитую бутылку, он решил оставить её на кухне. Всё равно в погреб её уже не спрячешь, а с Лилианой как-нибудь расплатится. Стоило встать с кресла, как дёрнулся, вскинул пистолет, поскольку возле окна стояла широкоплечая тень, в которой он с трудом узнал Курта.       – Морской дьявол тебя задери, Курт! – прошипел он. – Я ведь мог и выстрелить!       – Только попробуй! – сказал тот.       – Что?       – Ты знаешь что.       Не желая больше ничего объяснять, Курт скрылся в своей комнате, но Васко был уверен, что тот не ляжет спать, пока навт не окажется в своей постели. Разочаровывать он его не стал, отправился на кухню, оставил недопитую бутылку и вернулся к себе, в небольшую комнатку с минимумом мебели, зато с мягкой и очень удобной кроватью. Даже стало интересно, солдафон, действительно, просто беспокоится за подопечную или банально ревновал?       – Но ваше превосходительство, – слуга попытался задержать Лилиану в широкой гостевой комнате перед дверьми в спальню Константина. – Его светлость вчера работал до поздней ночи.       – Знаю, но мне скоро уезжать, он потом выспится, – сказала она и бесцеремонно ворвалась внутрь, захлопывая дверь перед носом лакея.       – Кузина, ты могла просто постучать, – Константин уже сидел на кровати весь расхристанный и в сбитой ночной сорочке.       Растрёпанные волосы ещё можно объяснить сном, а вот в светлых ореховых глазах виднелись красные прожилки, да и синие круги на бледной коже придавали болезненный вид.       – Надеюсь, меня не обманули и ты… – Она весело рассмеялась, стоило кузену бросить на неё полный обиды взгляд.       – Лили, с этим покончено, я же обещал. И потом, – он встал с кровати и потянулся до хруста в костях. – У меня теперь слишком много обязанностей, чтобы вести прежний образ жизни. Что-то случилось, иначе ты не ломилась бы в мою комнату в такую рань?       – Да, – она подошла ближе, воровато озираясь, будто чего-то боялась.       Константину это не понравилось, кузина никогда не стала бы так делать из желания пошутить. Что-то явно случилось и это не терпело отлагательств.       – Мэтр де Курсийон уже встал, не знаешь? – поинтересовалась она шепотом.       – Мне, кажется, он и не ложился, весь день свой кабинет осматривал, – улыбнулся ей он, но не стал повышать голос.       – Тогда одевайся и приходи туда, у меня есть новости, но не следует о них знать, кому попало. И не работай допоздна, зрение посадишь. Всё, жду тебя.       Она выпорхнула из спальни, оставляя за собой шлейф свежести и утренней росы. Ему всегда было до ужаса странно ощущать этот запах в Серене, где из-за смога и дыма почти нечем дышать. А здесь легкие наполнялись воздухом, заряжая энергией и силами. Быстро причесавшись и взглянув на себя в зеркало, подумал, что кузина права – не самый лучший у него сейчас вид. Леди Моранж могла бы сказать, что можно воспользоваться пудрой, но Константин слишком хорошо знал, как кузина ненавидит косметику на лице мужчины, он тут же перестаёт в её глазах таковым быть. А ему это ни к чему.       Покинув спальню, прошёл мимо поспешившего слуги, но взмахом руки отозвал его и прошёл в кабинет мэтра, да так и застыл на пороге, только дверь смог прикрыть.       Он свою спальню-то увидел только поздно ночью, когда буквы в очередном письме стали расплываться, а глаза слипались. Лилиана заворожено осматривала светильник. Он был подвешен на держателе для огромного глобуса, заменявшего здесь люстру. Сделанный из переплетения толстых лоз или кореньев, внизу имело форму шара, внутри которого роились зеленью светлячки. Возле правой стены стоял скелет, приветливо показывающий рукой на окно, возле левой – большой кусок кости, украшенный странной резьбой. Каким образом его протащили сюда через небольшую дверь, оставалось загадкой.       – Понимаю, у меня тоже были такие глаза, когда я сюда пришёл. Но мне положительно нравится эта лампа, – мэтр указал на рой светлячков. – Пахнет приятно, а светлячки не торопятся разлетаться по всему кабинету и портить книги. Но, я так понимаю, вы позвали сюда своего кузена не просто так, Лилиана.       – Именно, – немного отойдя от увиденного, сказала она. – Константин, подойди ближе.       – Что-то случилось? – спросил мэтр, заметив напряжение в её взгляде.       – Да, случилось.       Она вкратце рассказала о последних событиях в Новой Серене, о том, что они провезли для генерала оружие, явно надлежащим образом не оформленное. О том, что среди стражи пропадают новобранцы, их просто назначают, и больше их никто не видит, о саботаже и запугивании личного состава Монетной Стражи.       – Не успели мы приплыть, а против меня уже начали плести заговор, – едва не повысил голос Константин. – Неужели, я, правда, заслуживаю такого?       – Не думаю, что это связано, ваша светлость, – покачал головой де Курсийон после пары мгновений. – Если генерал обо всём в курсе и у него такой охват, то, скорее всего, это творится как минимум год, а возможно, и больше. Ваша кузина и её напарники правы, ружья так просто не спишешь с баланса стражи, это дорогая вещь, а значит, генерал Торстен выводит деньги из казны Монетной Стражи не только здесь, но и в столице. Провести такое незаметно для него крайне сложно.       – Так может инициировать проверку? – тут же спросил Константин. – Если они откажут, то это вызовет большие вопросы и даст повод не доверять им.       – Это не самая лучшая идея, так вы спугнёте Торстена или же тех высокопоставленных офицеров, которые это всё и затеяли. Заставите нервничать – да, но и подтолкнёте действовать быстрее. Пусть он или они будут не в курсе нашей осведомлённости, кроме того, пока что нет никаких доказательств. Судя по рассказам вашей кузины, даже командиры напуганы этим непонятным тайным полком, а всё что касается стражи…       – … остаётся в страже, – продолжил за него Константин. – Да, я эту поговорку знаю. Курт её рассказывал. Но что тогда? Не можем же мы сидеть и ждать, пока заговорщики перейдут к решительным действиям.       – Я отправляюсь в Хикмет и Сан-Матеус, как и планировала. У Курта есть знакомые в их полках, он попробует выудить информацию из них. Это вызовет меньше подозрений, как-никак погиб его протеже.       – А ты не боишься, что его самого могут убить? Я не сомневаюсь в его способности постоять за себя, но…       – Боюсь, но у нас пока нет выбора, начинать официальное расследование слишком рискованно, я не хочу вернуться сюда и узнать, что тебя отравили или застрелили во время утренней прогулки. Потому прошу, веди себя, как ни в чём не бывало, но на всякий случай не расставайся с оружием и будь начеку.       – Хорошо.       – Отправляйтесь, миледи, мы будет держать ухо востро.       – Благодарю, мэтр.       Она схватилась за ручку двери, но остановилась, будто что-то вспомнила, заколебалась.       – Мэтр, личная просьба, – недолго помявшись, попросила она. – Вы не могли бы узнать есть ли на острове представители семьи д'Арси?       – Странная просьба, их семья давно уже не участвует в светской жизни, – мэтр выглядел удивлённым, как и Константин. – Зачем вам это?       – Я же говорю – личная просьба, возможно, эта информация и не понадобится, но всё-таки хотела бы её получить.       – Нет проблем, это влиятельная семья Серены. Не думаю, что узнать о них будет трудно.       – Тогда прощаюсь с вами, скоро увидимся, и помните, будьте настороже.       Кузены вышли из кабинета, и Константин тут же поймал девушку за рукав камзола. Ему очень хотелось сказать, как он дорожит ей, как приятно видеть её обеспокоенность. Хотя нет, ему хотелось сказать совершенно другие слова, но они говорятся не так поспешно и не в присутствия молчаливой статуи стражника. При этом ещё и грызла тревога: что это за личные просьбы? От кого они исходят?       – А с чего такой интерес к этой семье? – нейтрально спросил он.       – Это просто личная инициатива, не более того. Может эти сведения окажутся бесполезными, а может, необходимыми. Не волнуйся, никаких договоров от твоего имени и без твоего ведома заключать не собираюсь, пока что только хочу знать есть ли кто из них на острове или нет. А сейчас, прости, но мне надо бежать. Не хотелось бы, чтобы Курт позвал стражников осматривать груз караванщика, чтобы тот не уехал без меня.       Ему оставалось только кивнуть и отпустить её. Следовало немного выждать момент, рассказать ей всё в спокойной обстановке. А ещё непонятную тревогу вызывал приставленный адмиралом навт, и отказать Лилиана не смогла, не хотела рушить репутацию, ведь пострадал он из-за её просьбы. Тем не менее, торопиться не стоило, иначе он грозит её отпугнуть, так что оставалось разгребаться с делами и общаться с союзниками и торговцами, которые видели в нём лишь недалёкого повесу. Что ж, им предстоит много сюрпризов.       – А вот и наша ненаглядная поспела, – проворчал Курт, вышагивая возле одного из двух фургонов, подобно загнанному зверю.       Навт сидел внутри, свесив ногу и натянув треуголку на глаза, лишь чуть приподнял её, когда к ним подбежала Лилиана.       – Я уж думал звать стражу, чтобы они проинспектировали повозки.       – Вот теперь я узнаю своего ворчливого учителя, – весело заметила девушка, поправляя длинный синий камзол со спиральной серебристой вышивкой на рукавах.       Одетый в аляпятовый пурпурный костюм караванщик на этих словах выразительно поджал губы, но предпочёл промолчать, репутация ему была дороже.       – Ого, ну и звери.       – Осторожнее, – тут же подскочил караванщик. – Они хоть смирные, но боднуть или лапой задеть могут так, что кости переломают.       – Хорошо, извините. А могу узнать, что это за животное?       Удивляться было чему, вместо вола или быка в телегу и фургон запрягли мускулистых зверей, напоминающих странную смесь из нескольких животных. Голова больше напоминала баранью, но имела две пары рогов – острые торчащие вверх и витые по бокам. Крупное туловище покрывала шерсть только на шее и груди, а вместо копыт – большие лапы, напоминающие то ли кошачьи, то ли медвежьи.       – Местные называют их андригами, – пояснил караванщик. – Животные довольно опасные, шкура у них толстая, не сразу пробьёшь. Но смирных и спокойных островитяне приручают для перевозок вещей, вот и мы взяли с них пример. Андриги выносливые, сильные, послушные, постоять за себя могут. Всё лучше, чем вьючных зверей таскать с континента, да и дешевле.       – Потрясающе, – улыбнулась она. – Тогда отправляемся?       – Конечно, до Хикмета доберёмся к утру, если, конечно, ничего непредвиденного не случится.       – А что может случиться?       – Разбойники, ваше превосходительство. Ещё поговаривают в окрестностях Хикмета, островитяне лютуют. Не знаю, правда ли это, но оружие лучше держать наготове.       – Оружие у нас всегда наготове, так что можем отправляться, – прервал их разговор Курт.       – Конечно.       Девушка залезла в один из фургонов и устроилась между ящиков с товарами. По счастью, с вечера они приготовили спальники, чтобы не ночевать на голой земле. С караваном, правда, могло случиться многое, потому следовало подготовиться ко всему.       Когда Новая Серена под стук колёс, тяжелых шагов и фырканья андригов скрылась за камнями, девушка ощутила щемящую боль в сердце. Она беспокоилась за Константина, вдруг они опоздают, вдруг упустят время и генерал решится сделать что-то страшное с ним? Но вместе с тем было и какое-то странное ощущение по мере удаления от города.       Первый привал они устроили в небольшой расщелине, чтобы хищники не зашли. Как пояснил караванщик, островитяне живут в гармонии с природой и потому тут животные безбоязненно ходят повсюду. Да, встречаются и те, которых привыкли видеть на континенте – олени, лисы.       На удивлённый вопрос девушки, как же они тогда живут и чем питаются, он пояснил, что те исповедуют странный принцип, а ещё проводят неких ритуал над убитым животным – благодарят остров за хорошую охоту и говорят, что добытый зверь – слабейший из стаи, раз дал себя убить. Васко на это ухмыльнулся и сказал, что услышь такое проповедники, от их воя вулкан в центре острова точно бы взорвался. Караванщик согласился, но попросил быть осторожными с такими словами.       Андригов оставили в стороне, те улеглись, поджав под себя ноги тихо похрапывая, будто кошки. Воистину, здесь был удивительный мир, совершенно не похожий на Гакан. Шелест листвы, свежий ветер, в шепоте которого слышались неясные слова. Пение неизвестных птиц, постоянное шуршание в траве и необычайно теплая земля. Видимо, лава от вулкана разливалась под всем Тир-Фради, и потому тут никогда не бывало морозов.       Лилиана не захотела спать внутри крытого фургона, слишком долго находилась в заколоченных коробках сначала каюты корабля, а потом комнаты в особняке. Девушка даже не подозревала, что может так соскучиться по ночёвкам на природе. С течением времени походы с Куртом стали сходить на нет, лишь в жаркие месяцы они выбирались из дворца, дабы не потерять навыки. И то они это делали больше для того, чтобы просто проветрить голову и не сойти с ума от ежедневных обязанностей. Там, наедине с природой кузены могли себе позволить стать самими собой, скинуть с себя груз служения семье и государству.       Она лежала на спальнике, водрузив шляпу рядом и заведя руки за голову. Россыпи звёзд сверкали бриллиантами и казались такими бесконечно далёкими и близким, ярким колючим светом пронзая темное небо. Лилиана не думала никогда, что их может быть настолько много, а небо казаться настолько прозрачным своей чернотой.       Ощущения, что приходили к ней были очень странными, иногда в порывах ветра она слышала звуки, совершенно непохожие на шум трав или листвы, там чудился далёкий гул голосов, всегда разных и вместе с тем единых. Земля казалась приветливой, а выпавшая на траве роса вызывала восхищение, как в детстве, когда она впервые увидела эти влажные капли на тусклой траве в умирающем дворцовом саду.       Как оказалось, ей настолько не хватало этих образов, что душа рвалась наружу в немом восхищении бурлящей вокруг жизни. Может, все эти странные звуки и ощущения чужого присутствия, прикосновения через ветер или травы ей только казались, просто потому, что она снова чувствовала себя хоть немного свободной.       Но вот шум костра и шёпот ветра ворвались другие звуки – едва слышных шагов и скрежета камня. Девушка приподнялась, осмотрелась, в переплетении кустарника качались зловещие тени, за каждым её движением следили из укрытий. Идти туда она не решилась, если там кто-то есть, то в частоколе деревьев она не сможет развернуться или вовремя среагировать.       – Лили! – крик Васко выдрал из забытья, а потом прозвучал выстрел.       Замахнувшийся на неё мужчина, неслышно подкравшийся сзади, выронил каменный клинок и выругался на неизвестном языке. Свист раздался совсем рядом, и девушка растворилась в ворохе черноты, уходя из-под удара дубинкой.       На лагерь напали, но не окружили, видимо, не посчитали нужным, похоже, торговцы, несмотря на опасность, не пользуются услугами наёмников. Курт подбежал ближе и плечом отпихнул щуплого островитянина в шерстяной накидке. Тот перекатился и снова встал на ноги, зашипел, показывая белые зубы сквозь черные рисунки на лице, напоминавшие крону дерева на лбу и его корни на подбородке.       Ещё один тут же ринулся на подмогу товарищу, не пугаясь тяжелого меча Курта, но и не решаясь подойти близко. Искры света загорелись вокруг запястий девушки, когда из-за деревьев выбежала островитянка и вскинула руку, выпуская в её сторону зелёный шар с пляшущими вокруг листьями. Вспышка света в тёмной дымке вонзилась в шар и обе силы осыпались ветром. Впрочем, противницу это нисколько не испугало, она вытащила каменный кинжал и с остервенением кинулась на Лилиану.       Девушка выпустила ещё один шар, но щуплая островитянка оказалась тоже не лыком шита. Она развернулась, будто в танце, пропуская мимо себя магический удар, и зверем набросилась на Лилиану. Щуплая островитянка сбила с ног, проворно прижала её к земле, тонкими сухими пальцами впилась в шею так, что острые ногти только чудом не вспарывали тонкий шарф, занесла кинжал для решающего удара. Избежать удара не получится, только если не случиться чудо. И оно вдруг случилось.       Стремясь глотнуть хоть немного воздуха, Лилиана вытянула шею, задрав подбородок и подставляя родимое пятно свету костра. Глаза нападавшей вдруг расширились, островитянка мигом вскочила и произнесла:       – Ol menawi?       Лилиана не сразу поняла, что та смотрела на её родимое пятно, а удивление постепенно переходило в испуг. Девушка не решалась шевельнуться, поняв, что женщина нападать дальше не собиралась.       – Na! Diwed! – неожиданно вскричала островитянка, и её соплеменники отошли назад, правда оружие убирать не стали.       – Cwe es? – прошипел кто-то из них.       – En on ol menawi renaigse, – островитянка указала на Лилиану, которую в тот момент поднял с земли Курт.       На поляне стало подозрительно тихо, островитяне всматривались в лицо девушки, а потом удивлённо переглянулись, стараясь не выпускать из виду ни Курта, ни Васко. На маленькой полянке больше никого не было, караванщик и его работники схоронились в фургонах и носа не высовывали.       – Toig! – приказала женщина, взмахнув рукой, похоже, она была тут главная. – Me renst mal! Toig!       Островитяне попятились назад, но не спешили убирать оружие, аккуратно скрываясь среди кустарника, а потом и вовсе бледными тенями исчезая под сенью деревьев. Ушли почти неслышно, как и появились, только неясный запах пороха напоминал о произошедшей стычке.       – И как это понимать? – осторожно спросил Курт, но Лилиана не успела ответить, поскольку к ним подскочил взволнованный и перепуганный караванщик.       – Спасибо вам, если бы не вы, то они бы нас убили, а товар забрали! А я-то думал, что это всего лишь слухи. Никогда раньше эти дикари на простых людей не нападали, – заметил тот.       – В следующий раз потраться и найми охрану. Мы тебя защищать постоянно не будем, – приказал ему Курт и мужчина часто закивал головой, убегая обратно в фургон.       – Интересно, почему они сбежали, явно же из-за тебя, – заметил телохранитель.       – Из-за этого, – девушка неуверенно коснулась родимого пятна на подбородке. – Она не увидела его сразу из-за темноты, а когда заметила, мигом отступила. Интересно почему?       – Пока будем радоваться, что они от нас отстали. Они были решительно настроены, не знаю, смогли бы мы их сдержать, – заметил Васко, перезаряжая пистолет. – Я того дикаря едва заметил, тихо передвигаются, сволочи.       – Тогда несём вахту, не хочу больше никаких сюрпризов, – распорядился Курт. – С разбойниками я драться могу, но среди этих маги тоже есть, как видел. А с ними бороться в разы сложнее.       Лилиана ничего ему не ответила, лишь растерянно посмотрела в сторону кромки леса и отодвинула лежак ближе к свету. Не хотелось бы, чтобы островитяне вернулись и тут же перерезали ей горло.