Байки из подворотни

Вечерние сумерки постепенно опускаются на Проклятие Хью. Луны возвращают себе права на небесную высь, пускаясь в путешествие по стремительно темнеющему небу. Звезды еще не появились, а вот огромное око пылающего Магнуса уже скрылось за горизонтом, оставив ярко-красный след, будто раненый зверь. Финн неуверенно ерзает на покрытом мелким песком ковре, стараясь скрыть нарастающую панику от сидящего рядом мужчины. - Давно хотел выебать серожопого, - скалится тот, в несколько глотков приканчивая бутылку с отвратительно пахнущим пойлом. Финн пытается не думать о попавших в поле зрения прогнивших зубах и коже, облезающей пластами после долгого нахождения на под палящим Магнусом. Неужели он впервые в этих водах?.. Кажется, Радиб все правильно рассчитал, предлагая команде недавно прибывшего баркаса несколько мальчишек для увеселения. Всегда находятся любители подобных развлечений. Особенно те, от кого откажется даже последняя шлюха Причала Абы. Не названный по имени корсар отбрасывает бутылку и начинает деловито расстегивать широкий кожаный пояс. Финн втягивает воздух сквозь зубы и на мгновение зажмуривает глаза, пытаясь прогнать отвращение. Напоминает себе, что полученных денег вполне хватит, чтобы расплатиться с долгами. Шайка Радиба живет по своим законам и правилам. Это не гильдия воров, платить взносы которой Финну пока не по зубам. Нужно доказать, что ты чего-то стоишь, чтобы тебя начали брать на дело. А если ты не можешь набрать карманными кражами даже половину этой суммы, чтобы платить Радибу… - Чего замер?! - рявкает корсар и, стремительно теряя терпение, хватает Финна за завязки штанов. - Мне говорили, что данмеры абсолютно ебанутые в постели. Интересно проверить… Все силы Финна уходят просто на то, чтобы просто не сопротивляться, пока корсар шарит руками по его телу, прихватывая в самых... неудобных местах. Прежде он никогда не был близок ни с кем, будь то мужчина или женщина. Неподалеку слышатся вздохи и ритмичные хлопки. Кажется, Илад уже начал… Финн прокручивает в голове все, что узнал от товарища, но не может заставить себя ни пошевелиться, ни, по крайней мере, посмотреть в глаза тому, кто будет владеть его телом ближайшую четверть часа. Однако выдержки хватает ровно до момента, когда грубые руки корсара, пробравшись в штаны, больно сдавливают ягодицу, а тяжелое дыхание смрадной волной пробегает по шее. Финн понимает, что просто не сможет. Не сможет! Какое бы наказание Радиб ни придумал за утерянную выгоду, это будет в миллион раз лучше, чем трахаться с этим ублюдком. Вскрикнув, Финн со всей силы бьет корсара под дых и выворачивается из захвата. Вряд ли ему это удалось бы в обычных условиях, но противник просто не ожидал нападения. - Ах ты, шваль! Я переломаю тебе руки! Финн едва слышит дальнейшую ругань, потому что его ноги оказываются быстрее. Гонимый испугом и одновременно восторгом от осознания того, чего именно удалось избежать, он пересекает причал, надеясь как можно скорее скрыться из поля зрения. Издалека все еще слышится пьяная ругань оставшегося ни с чем корсара. Финн смеется, подставляя лицо теплому ночному бризу, однако радость оказывается недолгой. Радиб появляется словно из ниоткуда. Бесцеремонно хватает своего подопечного и уволакивает за во тьму переулков. Молчит. Финн не рискует заговаривать первым, однако не удерживает тихого оха, когда Радиб, распахивает одну из дверей и грубо впихивает Финна внутрь. Небольшая комната скудно освещена единственной свечой. Стол, несколько кресел, опустевшая бутылка вина… и очень стойкий запах скуумы в воздухе. Ах да, Радиб встречается здесь со связными… Хозяин комнаты медленно заходит следом и запирает дверь. Он выше Финна почти на целую голову, а благодаря достаточно крупному телосложению кажется и вовсе огромным. Смуглая кожа и вчерашняя щетина прячут многочисленные шрамы и рубцы. Радиб выглядит спокойным, почти умиротворенным, однако Финн знает, что скрывается за этим. - Хорошо, что я взял деньги вперед, - ухмыляется глава шайки, хотя в его темных, бездонных глазах совсем нет веселья. - Плохо, что Иладу придется отдуваться за двоих. Я оставил Рэн присмотреть, чтобы ребята не переусердствовали, но… Не закончив фразу, Радиб резко разворачивается и отвешивает Финну хороший удар в живот, от чего тот, моментально задохнувшись, падает на колени. Да, этот бархатный голос всегда так обманчиво спокоен… - Ты меня очень разочаровал. - Шей… Я выплачу долг. - Конечно. И тренироваться ты начнешь прямо сейчас, - цедит Радиб, растянувшись в покровительственной улыбке. - Раздевайся. - Что?.. - Я не собираюсь повторять дважды. Финн уворачивается от нового удара, однако далеко уйти не удается: Радиб настигает его у двери и после непродолжительной борьбы заламывает руки за спину с такой силой, что невольно начинают вспоминаться угрозы того корсара из порта. Финна вжимают в стену так, что челюсть начинает саднить, а перед глазами расплываются цветные круги. - Тебе никто не дает выбора. Твое желание здесь ничего не значит. Ты жив только потому, что я так захотел. И по моему желанию подохнешь, если не усвоишь урок, - Радиб говорит тихо, но его дыхание почти болезненно обжигает острое ухо Финна. - Знаешь, ты довольно хуевый карманник. Может, станешь лучше, но мне нужны гарантии. Лучше тебе научиться быть послушным мальчиком прямо сейчас… или хочешь закончить как Мелинна? Нет, он не хочет закончить как Мелинна, проданная в рабство и замученная до смерти нескончаемыми побоями. Но и сделать прямо сейчас ничего не может… Стыд и злость смешиваются в гремучую смесь, прожигая душу, однако Финн проглатывает их и словно отрешается от тела. Заставляет себя не думать, не чувствовать, не смотреть. Он не чувствует, как Радиб неприкрыто трется о его бедра, как крепнет член под слоем ткани. Как с него спускают штаны и тянут за волосы, вынуждая сильнее изогнуться. Не замечает острой боли, когда что-то большое входит в него сзади - с большим натяжением, не давая плоти растянуться. Финну не дают и мгновения, чтобы привыкнуть, дать утихнуть боли - Радиб начинает вбиваться нещадно, жестко, не слушая никаких возражений. Любые попытки вывернуться сразу же пресекаются, пока, наконец, Радиб, насытившись, не изливает семя. Когда хватка ослабевает, Финн позволяет себе вдохнуть глубже. Не-чувствует, как все тело бьет сильная дрожь, а по ногам текут липкие струйки. - Станешь или хорошим вором, или хорошей шлюхой. Сам думай, чем именно будешь зарабатывать, но если до конца недели я не получу обещанное золото, ты покойник. Финн слышит его голос словно издалека. Молча одевается, не заботясь даже о том, чтобы привести себя в порядок. Он просто хочет сейчас оказаться как можно дальше от этого места и Радиба в частности… Запах последнего, кажется, намертво впитался в тело вместе с потом. * * * Найти пресную воду для купания на Проклятье Хью не так-то просто. Немногочисленные оазисы, не укрытые от посторонних толстыми каменными стенами, охраняются либо дикими животными, либо пиратами и браконьерами. Финн не хочет возвращаться сейчас к остальным, не может пойти и к причалу, рискуя нарваться на затаившего злобу громилу. Выбор падает на небольшую гавань за городом. Корабли там не швартуются - слишком много острых скал под водой, слишком высок и обрывист берег для удобной транспортировки товара. Финн не запоминает, как добирается до воды. В высушенных солнцем и просоленной морскими ветрами затвердевшей земле полуострова практически ничего не растет, поэтому даже глубокой ночью можно почувствовать жар, источаемый камнями. Когда босые ступни касаются прохладных волн, отрешенность Финна наконец дает трещину. Глухо зарычав, он бросается в воду, окунаясь с головой сразу у берега и больно ранясь об острые камни на дне. Стыд и злость возвращаются с новой силой. Кажется, что даже вода не способна смыть следы чужих прикосновений. Финн не-чувствует, как в груди клокочет нарастающая ярость, как ноет и болит все тело, запросившее пощады еще в самом начале… Финн ненавидит свою слабость, что помешала дать отпор. Ненавидит положение, в котором оказался. Отказывается признать отсутствие выбора, хотя альтернатив не видит. Ни торговцы, ни мастера не желают брать в подмастерье беспризорника, за которого в случае чего некому поручиться. Выбравшись из воды, Финн падает в мягкий песок. Валяется в нем, яростно втирая в кожу и волосы. Успокоиться удается далеко не сразу. Финн переворачивается на спину и просто лежит какое-то время, позволяя себе не думать ни о чем. На душе так паскудно, как не было уже очень давно. Внезапно неподалеку раздается взрыв и несколько глухих ударов. Финн вскакивает от неожиданности. Прислушивается, но скалы коварно перебрасывают любые звуки, не давая определить их источник. Приходится покинуть открытое пространство пляжа и укрыться в тени, вдали от возможного наблюдателя. Обычно здесь никого не бывает, но это не значит, что не могло случиться исключение. Жизнь странная штука… Взрыв повторяется, но на этот раз Финн отчетливо слышит звон клинков и крики. Работорговцы?.. Неужели выслеживают кого-то из беглецов? Разумнее было бы убраться подальше прямо сейчас, пока еще есть такая возможность, но… ненависть Финна к работорговцам оказывается сильнее, а собственное расшатанное состояние лишь подливает масла в огонь. Перед внутренним взором настойчиво появляется лицо умирающей в муках Мелинны. Ее широко распахнутые глаза на опухшем от побоев лице, прерывистое дыхание, сжимающиеся в предсмертной судороге пальцы… Сквозь пелену бреда она так и не узнала его. Не осознавала чьего-то присутствия рядом, уже направив взор на берега, видимые лишь мертвым. Стараясь не шуметь, Финн карабкается на скалу и ползком пробирается меж камней к месту схватки. Иначе происходящее не назовешь - скалы то и дело озаряются всполохами огня. Осторожно выглянув из своего укрытия, Финн обнаруживает внизу не меньше пятнадцати людей и меров. Догадки оказываются верны - это и правда работорговцы. Но с ними и несколько наемников. Противник, которого они столь яростно осаждают, явно не готов смириться с отведенной ему ролью жертвы и скорее напоминает загнанную в угол хадж-моту, готовую в любой момент перекусить тебя надвое. Насколько удается разглядеть, это данмер. Его одежда хорошо скроена, но явно не местного происхождения. Стеганая куртка, широкие штаны, сапоги - все без каких-либо украшений или знаков, способных сказать хоть что-то о незнакомце. Самым говорящим оказывается драгоценный посох мага в его руках. Финн готов рассмеяться, но сдерживается. Эти идиоты знатно просчитались, решив захватить мага! На песке уже валяется в нелепых позах несколько мертвецов, а незнакомец методично добивает оставшихся. Когда он поворачивается к свету от одного из догорающих трупов, Финн замечает странный блеск на куртке. Он… ранен? Как бы то ни было, стихия все еще подвластна ему: охотники падают один за другим. Финн с затаенным восторгом любуется тем, что видит. Начинает казаться, что огненная плеть во второй его руке не просто оружие, но продолжение мысли… Какая же силища подчинена ему! Очень скоро бой оказывается закончен. Финн совсем не жалеет тех, кто пал сегодня от руки этого незнакомца - пусть сгниют. Если же кому-то из них вдруг чудом удалось выжить, то он сам без жалости добьет их. Внезапно до его ушей доносится настойчивый шорох. Финн вжимается в камни, стараясь оставаться как можно незаметнее. Один из охотников проходит буквально в нескольких шагах и, заняв удобную позицию, вытягивает из колчана стрелу с черным оперением. Яд. Не мучаясь долгими раздумьями, Финн хватает лежащий рядом булыжник, подскакивает сзади и со всей силы бьет в голову. Вряд ли ему был бы по зубам такой противник, если бы довелось столкнуться лицом к лицу, однако неожиданность атаки играет на руку: охотник уже начал поворачиваться на внезапный шум, поэтому удар камнем приходится в висок. До ушей Финна доносится неприятный хруст, а затем лучник попросту падает со скалы к остальным мертвецам. Туда ему и дорога. Финн торжествующе скалится, словно сорвал на одном подонке всю свою накопившуюся злость, как вдруг замечает, что маг никуда не ушел. Более того - выжидающе замер и смотрит прямо на него. Нет, не может быть! Здесь слишком темно… - Спускайся. От этого тона по спине бегут мурашки. Финн замирает, цепляясь за последнюю надежду, что на самом деле незнакомец не видит его, а просто действует наугад. Может, он вскоре просто уйдет?.. - Спускайся. Сейчас же! Или хочешь поджариться вместе с остальными? Что ж, это вовсе не пустая угроза - Финн видел, как сражается этот маг. Помедлив, он выбирается из своего укрытия и начинает спускаться. - Подойди. Ближе. Эта манера начинает откровенно раздражать. Финн останавливается гораздо дальше, чем планировал, и с вызовом вскидывает подбородок. После всего случившегося сегодня подчиняться кому бы то ни было просто невыносимо. Незнакомца, кажется, это совершенно не задевает. Он внимательно осматривает Финна, хотя по мнению самого Финна смотреть тут не на что: мокрая, перепачканная в песке одежда из самой дешевой холщовой ткани не скрывает отсутствие оружия. Из-за пояса торчит нож, но разве он может представлять опасность для столь сильного мага?.. Финн пользуется случаем, чтобы рассмотреть его в ответ и сразу же приходит к довольно неожиданному выводу - эта схватка далась нелегко. Сложно сказать, насколько продолжительным был бой, однако минимум дважды клинки наемников находили свою цель: на груди и бедре виднеются глубокие разрезы. Последний вызывает больше всего опасений. Мер бледен, лоб покрывает испарина, однако дыхание ровное а осанка раздражающе прямая. Не желает демонстрировать слабость?.. - Значит, это был ты, - хмыкает маг. - Что ж, благодарю за помощь. Финн пожимает плечами. Не так уж и много он сделал. Наверняка лучник был замечен почти сразу же… Но тем удивительнее слышать слова благодарности. - Вы ранены. Нужен лекарь? - Нет. Но ты можешь кое-что сделать для меня, - маг достает из сумки бумагу, дорожное перо и быстро пишет несколько строк. Затем складывает лист несколько раз и проводит пальцем по уголку. Финн зачарованно наблюдает за появившимися на кончиках пальцев огоньками. - Знаешь дом Ламира? На углу, неподалеку от базара? Отнеси ему это. Я заплачу. - Надеюсь, не веткой? Маг усмехается и достает из кармана два золотых. - Получишь их, когда все сделаешь. Я остановился в "Змее и сенче". Спросишь Милдреса. Вряд ли это настоящее имя. Что, впрочем, не так важно: два золотых - это два золотых. - И еще, - продолжает Милдрес. - Я почувствую, если записку вскроет не тот, кому она предназначена. В этом случае можешь даже не рассчитывать на оплату. - Что тут сложного? Сделаю, - фыркает Финн и прячет записку в поясной сумке. Если Милдрес сдержит слово, то эти деньги можно будет по праву считать самыми легкими в его жизни.