Малыш, по-другому никак.

Ты ведь несмертно меня боишься И, несмотря на все уговоры, Ты лишь лицом неустанно кривишься И не даëшься никак на уколы. Щеки пылали от жара ребëнка, Ну а в глазах были слëзы и страх. Вот же под вечер пришла работëнка! "Промедлю ещë- мы утонем в слезах." Слабое тело взяла я в объятья, Он вырываться без силы не мог. Руку свою разместив на запястье, Я повернула его на бочок. Малыш вырывался, но двигался слабо. Голос срывал, а потом замолчал. Чуть кожи коснулась холодная вата, Он пискнул разок и затем закричал: - Пустите меня! Ну не надо! Не надо!-, И слëзы текли, что усилило дрожь. - Я буду хорошим! Послушным я стану! Я сделаю многое, только не трожь! Меня он заставил остановиться, Но дело не сделано, нужно кончать. Коснулась я ваткой, стараясь смириться. Как только кольнула, он вновь стал кричать. - Расслабься, мой милый. Не плачь, не брыкайся. Как только расслабишься, боль та уйдëт. Дыши глубже, котик. Ну хоть попытайся. Ну вот молодец, щас конец подойдëт. - Мне больно! Мне больно! Пусти, умоляю!-, Малыш, напрягаясь, всë громче кричал, А я, свои силы ему отдавая, Давила на поршень, пока он не встал. Ребëнок дышал между всхлипами долго, Но слëзы текли - его вымучил страх. Достав наконец-то из тела иголку, Его обняла, разместив на руках. - Мне больно...- обмяк он на них в одночасье, А я нажмала на злосчастный прокол. Сопит на руках моë милое счастье. Не зная, что был не последний укол.