Но будет ли это длиться столько?
Трудные времена. Времена, когда случаются самые ужасные моменты жизни, ментальное состояние ни твое, ни молодого человека не улучшаются, ведь столько всего прошло. Смерть Дракена отпечаталась глубокой раной на сердце, такой, что, кажется, не оправиться, не зашить ничем. Состояние потерянности и непринятия, глубокого ощущения опустошенности, словно, что-то родное оторвали и теперь жить без этого «родного» очень трудно. Эта трагедия ударила по моральному здоровью Такаши очень сильно. Он был разбит не менее, чем те, кто видел эту смерть. Он также оставался в шокирующем состоянии, он также не мог поверить, что Кена Рюгуджи больше нет. Последнее время ты не можешь дописаться до него, совсем не можешь дозвониться. По приходу к его дому, Луна встречала тебя каждый раз у входа, лучезарно улыбалась, но спроси ты только про ее брата, то девочка грустнеет и теряется. — У братика сейчас много проблем… Ему нужно время, чтобы пережить это. Болезненная мысль, что ты ничем ему помочь не можешь, только лишь забирается все глубже, заставляя тебя переживать. — Мне совсем нельзя его увидеть? Луна лишь озадаченно смотрит. — Пошли, — она берет своей маленькой ручкой твою и ведёт в дом. Все та же прихожая, все те же стены. Все так же, как ты помнишь. Луна оставляет тебя, когда ты встаешь напротив комнаты Мицуи. Нужно ведь собраться с мыслями, взять себя в руки и зайти, разве нет? Но необъяснимое чувство тревоги нарастает. Вдруг ты сейчас увидишь не то, что хотела?Просто соберись духом
Ты касаешься ручки двери и наклоняешь ее. Замок щелкает и дверь поддается. Твоему взору открывается комната, все та же комната, но совсем не такой, какой ты ее помнишь. Почему-то везде сплошной бардак. Разве бы Мицуя не содержал все в порядке? Но ты видишь спину парня, отросшие волосы… Он даже не поворачивается, лишь что-то рисует. — Луна, оставь меня в покое, — ты слышишь его голос впервые за последнее время. Даже в сердце что-то екает. Что он будет делать, если узнает, что это далеко не Луна? — Луна, закрой дверь, ты слышишь? — он разворачивается и его взгляд останавливается на тебе. Выражение лица сменяется на удивление, потом досада и недоумение. — Ты откуда здесь? — К тебе пришла. — Уходи, пожалуйста. У меня много работы. Такаши не выглядит здорово. Синяки под глазами, не то гладкое личико и взъерошенные волосы, которые за месяц с лишним отросли. Может, он похудел, но за футболкой, которая на размер-два больше его, не видно. Видно только усталый вид и нежелание сейчас просто существовать, потому что уже, вроде как, и незачем. — Можно я посижу просто рядом? — Т/и, — он снова вернулся к своей работе, где вырывает лист, мнет его и куда-то бросает, — я хочу просто побыть один. — Я буду молчать. Я ничем тебе не помешаю, буду мышкой, вот увидишь. Такаши молчит, а значит можно сесть рядом и наблюдать. Тяжело сдерживать сейчас себя, чтобы не обнять, чтобы не сказать столько тёплых слов, которые бы повлияли на него, но как их подобрать? Да и вообще, ты обещала молчать. Такаши словно на взводе. Какой-то конкурс, который будет через неделю. Усиленно пытается что-то нарисовать, придумать новый эскиз, но когда ты садишься рядом, прикасаясь своей коленкой его, то его рука застывает и не собирается чертить что-то на белой бумаге. Она просто кладет карандаш на стол. Парень замирает, смотрит куда-то, уходит в себя, что-то обдумывая. Ты сидишь, как и обещала, молча. Наблюдаешь за его реакцией и ловишь любые изменения. — Мне тяжело, — подаёт снова голос Такаши, — сколько бы дней не прошло, я не могу смириться. Ты смотришь на него, на то, как меняется его выражение лица, на то, как он открывается. Парень замолкает, потому что и слова не может из себя вытолкнуть, не может собраться духом? — Если не хочешь говорить, то выпусти эмоции другим путем? Такаши поднял на тебя взгляд, спрашивая, можно ли. Ты слегка киваешь, после чего он разворачивается и тянется к тебе, утыкаясь в шею. Ты точно не знаешь, станет ли он плакать, но тебе так важно сейчас находиться рядом с ним сейчас. Одной рукой ты прижимаешь его к себе, а второй гладишь голову, перебираешь волосы. — Все наладится, слышишь? Он слышит, он понимает, только вот как принять этот факт. — Тебе сразу станет легче, если ты… — тут же слышишь хлюпанье носом. Мицуя знает, что ты не бросила бы его в такой момент, Мицуя знает, что ты его выслушаешь и поймёшь. — Я рад, что ты осталась. — Я останусь тут настолько, насколько нужно. — Нет, я про мою жизнь. Ты в ней осталась, — он сплетает свои руки у тебя за спиной, стараясь быть как можно ближе, — оставайся в ней как можно дольше. Без тебя мне не справиться. Голос дрожит, но полон искренности, которую ты безумно ценила. Ценила, что даже в такие дни он благодарит тебя, но ведь совсем не говорит о том, что чувствует. Мицуя был настолько уставшим, что через какое-то время уснул. Он заслужил отдых, заслужил жизнь без тревоги и печали, заслужил быть собой и не казаться сильным.