Абонент временно не отвечает или находится вне зоны действия сети.
Абонент временно не отвечает или находится в не зоны действия сети.
«Когда получишь это сообщение, не ищи меня. Прощай»
Прошло десять с половиной часов с начала поисков. В доме стоял переполох. Какаши всех по одному вызывал в свой кабинет и опрашивал, пытаясь выяснить, кто что слышал или знает. В спальне, не было обнаружено ни следов взлома, ни признаков борьбы. Если это и было преступление, то оно было спланировано идеально. Все вещи исчезли, а сам их хозяин таинственно испарился в воздухе. Все были уверены, что Наруто не выдержал шквала критики и самостоятельно принял решение сдасться, но только не Саске, который не хотел верить, что после всего, что между ними было, он смог бы запросто покинуть его. — Вы все камеры изъяли и проверили? Он должен быть запечатлён хотя бы на одной из записей. Как вообще оказалось, что камеры на заднем дворе не работали? Саске настойчиво наседал на Дейдару, так как бесполезные, по его мнению, разговоры с прислугой не давали результатов. Они были в операторской, пока француз кликал с одной камеры на другую, открывая записи, перематывая один момент на другой. — Камеры работали в стандартном режиме, когда я их проверял последний раз, это было несколько дней назад. Передние камеры не засекли никаких передвижений. Я рассчитал приблизительный промежуток, когда господин Наруто мог покинуть дом, это, если быть точным, с шести до шести с половиной утра, но всё, что есть на это время, это утренний выгул вашей собаки. На остальных записях с камер, расположенных внутри дома, как и за его пределами — чисто. — Их могли успеть подчистить и удалить запись? — Теоретически возможно всё, практически для этого нарушителю нужен доступ к нашему серверу. Даже, будь наш злоумышленник хакером, подборка пароля отняла бы у него значительное количество времени. За это время кто-нибудь успел бы заметить его. — А если он уже знал все пароли? — Если следовать вашему умозаключению, то даже будь у преступника все пароли, ему всё равно пришлось бы действовать крайне быстро. Думаю, что камеры не работали первоначально. Сбой в системе — обычная вещь, они частенько ломаются на морозе. — Должно же быть хоть какое-то объяснение? — продолжая искать то за что можно было бы зацепиться, он бегал глазами по монитору, кликая снова и снова на записи с камер наблюдения. — У всех гостей на вечере есть железное алиби, не было только вас двоих и сына господина Орочимару, но его секретарь подтвердил, что он в Монреале, а значит кроме вас, молодой господин, никто не видел господина Наруто. Вы помните ваш последний разговор с ним? Может, он говорил, куда хотел бы отправиться? Саске не хотелось обсуждать что-то настолько личное, особенно, подробности их интимной жизни, которая вчера бурлила и кипела, как раскалённая, жгучая лава. — Ничего такого, я бы точно это запомнил, — выплывая из красочных воспоминаний, отмахнулся он, — и будет лучше, если этот разговор останется между нами. — Всенепременно.•••
Рождественские каникулы уже близились к концу, так же как и вера в то, что Наруто ещё можно отыскать. — Я знаю, у тебя была тяжёлая неделя, но нам нужно обсудить твою учёбу в Штатах. Надеюсь, ты понимаешь, что тебе пора возвращаться? — зайдя в кабинет Какаши, где он и её сын что-то обсуждали, начала разговор Микото. — Теперь ты довольна? Видимо, твой дурацкий план сработал, поздравляю! Не вижу радости на твоём лице! — Ты расстроен и не знаешь, что говоришь. Раз ты не можешь прийти в себя, то мне придётся отправить Конан вместе с тобой. Заодно, может вы получше узнаете друг друга, а там, кто знает. — Мама… — Я не хочу больше ничего слышать, марш в свою комнату! Дейдара, — она подозвала дворецкого и обратила свой взгляд на него, — закажи билеты на самолёт, он и Конан уезжают завтра, — а ты, Какаши, — дождавшись, когда француз скроется из виду, продолжила она, — больше не вмешивайся! Не давай ребёнку ложных надежд, ему стоит привыкнуть, что не всё будет так, как он хочет. Нет лекарства от разбитого сердца лучше, чем вынырнуть из своих фантазий и погрузиться в реальность. У него выпускной класс, он не может чахнуть здесь. — Микото, ему нужно время, чтобы оправиться, Конан славная девочка, но это бессердечно по отношению к ним обоим делать из неё замену. — Замена здесь — мальчишка, из-за которого у нас столько неприятностей. Всё было хорошо, пока он не появился. Это всё ты! Ты настоял на переводе в другую школу, сказал, что ему нужно научиться самостоятельности. И чему же на самом деле научился твой племянник, а? Теперь у него на уме только этот Наруто. Мы тебя однажды от этой болезни вылечили и, как удачно, ты достиг больших высот, перестав видеться с тем парнем. До сих пор не понимаю, и что в нём было такого особенного? Наш отец тогда увёз тебя за тысячи километров от него и ты стал нормальным! Какаши, который обычно излучал спокойствие, ударил сестру по щеке. — Довольно, Микото, ты и представить не можешь, как тяжело мне пришлось тогда! У меня отняли единственного человека, который был мне дорог. И всё почему? Ты следила за мной, тебе было мало, что ты любимая дочь наших родителей. Стоило отцу обратить на меня, наконец, внимание, ты тут же рассказала ему, что я чёртов педик и заставила отвратить его от меня. Он сослал меня на долгие годы и я смог вернуться только после его смерти, пока моя сестра была безупречна во всём. — Любимая дочь? Это ты был их любимчиком! Каждый день я только и слышала Какаши — то, Какаши — сё. Что мне оставалось делать? Будь благодарен, что отец не вычеркнул тебя из завещания, так что нечего разводить сопли! Подумаешь, не велика и потеря была, да и к тому же, ты был всем обеспечен вдали от дома, мне пришлось не легче твоего. Да, это я ему рассказала, а он всё равно только о тебе и болтал, будто я пустое место какое-то. Но теперь мне решать, что и как будет в этом доме, так что не смей тут командовать, старший братец! Их было трое в семье Хатаке: Какаши, Микото и Орочимару. Двое братьев сосуществовали очень гармонично: Какаши преуспевал в гуманитарных науках и был крайне смышлён для своего возраста, а Орочимару с детства тянулся к точным наукам. Его любимыми предметами на долгие годы стали химия и биология; он охотнее препарировал лягушку в лаборатории, чем готовился к урокам литературы. Микото была средним ребёнком в семье и не выделялась особыми талантами. Мать и отец всё своё время уделяли братьям, хвалили их за оценки и поощряли за достижения. Для них девочка была не больше, чем значил бы щенок или котёнок. Она всячески пыталась привлечь их внимание, но ничто из того, что она делала, не было оценено по достоинству. Зависть к братьям, злость на родителей и заставили девочку пойти на отчаянные меры. Ей казалось: устрани она конкурента и родители посмотрят на неё, увидев в ней перспективы. Она долго пыталась найти слабость Какаши, того, кого родители любили больше всего, первенца, который задрал планку настолько, что Микото не могла ей соответствовать или же, кто-то эгоистично её поднял, чтобы сделать одного из детей несчастными. Однажды, прогуливаясь после школы, она случайно увидела, как её брат целовал другого мальчика в губы. Этот поцелуй вовсе не был дружеским или шутливым. Учась в средней школе, Микото вполне догадывалась о значении такой близости. Она запечатлела этот момент и анонимно послала отцу. Хотя формально фото он получил и не от неё, она подлила масла в огонь, рассказав, что тоже видела их вместе за непристойными делами. Позже она узнала, что того парня звали Умино Ирука. После того, как правда о них вскрылась, по школе поползли нелицеприятные слухи и ему пришлось покинуть её. Им не было позволено даже попрощаться и Какаши, ведя затворную жизнь, растворился в работе и навсегда отошёл от дел семьи. Он так и не женился, не завёл детей, найдя себя в роли дяди для трёх своих племянников: старшего Итачи, среднего Джуго и младшего Саске. К младшему он испытывал особенное чувство, так как он очень напоминал его в детстве, но не всегда умел это показывать. — Не велика потеря — для кого? Для тебя? Твоей эгоистичности нет пределов. — Как мать, я не хочу, чтобы Саске закончил, как ты! — Закончил, как я? И чем же плохо быть мной, скажи это, кто я, что быть мной омерзительно?! — Ты и сам прекрасно знаешь о чём я. Мужеловство — это грех. Все неприятности исходят от запретной любви. Ты должен винить себя за то, что с тобой случилось, но ты до сих пор смотришь на меня, словно я отравляю воздух вокруг тебя. Тебе самому не надоело изображать жертву? — Мы были детьми, эти отношения уже в прошлом, я за них поплатился сполна. Я нашёл в нём поддержку, которую никто не мог дать мне. Ты хотела монополизировать любовь отца, а я хотел, чтобы он перестал видеть во мне мои достижения, я хотел отца, смотрящего на меня, как на сына, человека, у которого есть свои желания и чувства. Мы оба изранены, ты и я. Я знаю, ты боишься за Саске, боишься, что он сломается, но он сильнее нас. Мир изменился, как и обстоятельства в нём. Тебе нужно признать, что в новом поколении любовь может принимать новые формы и виды. Мы не молодеем, Микото, и должны думать о том, что мы оставим взамен себя. В наше время всё играло против нас, но сегодня мы выбираем, как поступить… дай Саске возможность самому выбрать, что для него правильно. — Может сейчас ты и прав, но я всё равно не понимаю, почему это должен быть мальчик из маргинальной семьи, неужели он не мог выбрать кого-то… кого-то более?.. У него в окружении есть ведь симпатичные молодые люди. Шикамару, к примеру? Я бы ещё могла его понять. Он подтянут, высок и, будь я молода, то и сама… кхм… — кажется, Какаши впервые видел, как она зарделась, — а на другой чаше весов этот Наруто, ни рыба, ни мясо: тощий, нескладный, ещё и сирота. — Он не так уж и плох, если присмотреться. Ну а то, что ему не повезло с родословной, тут нет его вины, мы не выбираем своих родителей, нам ли с тобой этого не знать. Ответь мне честно, ты правда не причастна к тому, что он бросил Саске? — Ты же знаешь, что нет, сколько раз повторять. Я и сама была удивлена не меньше остальных. С другой стороны, одной головной болью меньше, рада, что он сам додумался уйти, видимо, он не так глуп, как я полагала. — Пойду посмотрю, как он там и отнесу ему что-нибудь поесть, — Какаши вышел из кабинета, оставляя сестру в смятении.•••
Саске всё же пришлось вернуться в Штаты, как того требовали правила. Конан стала проживать вместе с ним. Председатель Мяо, наконец, вернувшись домой, не завидев второго хозяина, то ли возмущённо, то ли удивлённо мяукал целые сутки и не давался девушке на руки, хоть она и пыталась приманить его всеми доступными средствами: от вкусняшек до любимых котом игрушек. До начала учебного семестра оставались считанные дни, но брюнет не сильно стремился завершить приготовления или хотя бы разобрать чемодан. Конан в первый же день приезда принялась за уборку, но стоило ей надеть фартук, чтобы защитить одежду от летящей пыли, как её немедленно заставили его снять. — Сними его, это не твоё! — хватая её за плечо, выкрикнул подросток, — и перестань делать вид, что тебя устраивает такое положение дел. Здесь нет моей матери, можешь не быть такой услужливой. — Если мы собираемся жить вместе, то позволь мне прибраться тут. Тебя две недели не было, тут всё поросло пылью. Я знаю, что ты сейчас не в настроении, но это не повод на мне срываться. — Делай, что хочешь, — отмахнулся брюнет, — я пойду проветрюсь. Девушка узнала обо всём от Джуго. Ей вовсе не показалось, что за ужином её принц уделял внимание совсем другой принцессе и то, что тот парень оказался центром внимания, не стало удивлением, скорее, это ударило по самолюбию. В тот день она предстала перед всеми так, как никогда до этого, но взгляд обещанного ей жениха не был прикован к ней одной, а точнее, и вовсе на ней не задерживался. Первый делом, она решила избавиться от вещей Наруто, которые напоминали ей о том, что она не хозяйка в этом лофте. В мешки полетели разного рода немногочисленная одежда, обувь, постельное бельё и прочая мелкая атрибутика, которую она вычистила из шкафов, заполняя освободившееся пустое пространство своими вещами. Заприметив среди всего прочего потёртый от старости блокнот для рисования, оне не удержалась и заглянула в него. На её лице отразилась гримаса отвращения, когда она подумала о том, что тот мелкий гадёныш вытворял пока рисовал всё это. — Мерзость, — произнесла она, с особой брезгливостью, кидая вещицу в общую куча хлама. Когда уборка была завершена, она без зазрения совести отнесла вещи на улицу и достав спички, подожгла, с улыбкой наблюдая за тем, как огонь поглощает предметы, которые с каждой секундой становились лишь воспоминаниями. Саске тем временем, недолго думая, решил начать своё собственное расследование с дома матери Наруто. Он уже бывал здесь и с тех пор мало что переменилось. Прежний обшарпанный дом с чердаком встречал его теми же унылыми красками, только на этот раз хозяин дома был внутри. С третьей попытки дверь ему открыл мужчина, стоявший на пороге в халате из-под которого выглядывали домашние штаны и белая майку с пятном от соуса. В руке он держал открытую банку пива, внешне выражая раздражение от того, что его потревожили. — Ты ещё кто, сопляк? Не припомню, чтобы где-то тебя видел. — Вы Данзо Шимура? — без лишних прелюдий уточнил Саске, чтобы исключить ошибку. — Ну я. А тебе-то что? Проваливай! — рявкнул старик, стремясь закрыть дверь, но его опередили. Саске резко пересёк порог, хватая мужчину за горло, наблюдая за сменяющиеся, как цветное стекло в калейдоскопе, эмоциями: от вопиющей уверенности, перерастающей в ступор до желания всё-таки выслушать своего случайного гостя. — Эй-эй, парень, полегче, если ты от Кисаме, то я ему все верну, только не сегодня, у меня нет наличных. Давай решим это мирно, без копов и насилия, могу отдать частично? Согласен? — пошёл на компромис Шимура, пересчитывая в голове, сколько он задолжал. — Отвечайте, где Наруто? Клянусь, если вы его где-то прячете… — Так ты что это, с пасынком моим крутишь? Да пофиг, я его уже как пару месяцев не видел, теперь понимаю, почему. Здесь его нет, если бы этот щенок вернулся, я бы хвост ему оборвал. Не надо так нервничать, я ж говорить так не смогу, горло… отпусти, пацан. — Вы уверены, что никто из ваших «друзей» не мог его разыскивать? — Без понятия, они знаешь ли, не очень разговорчивы, как-то нам не удалось в последний раз за чаем это обсудить, — с сарказмом прокряхтел Шимура, — прежде, чем задушишь меня, ответь и на мой вопрос, какое дело золотому мальчику до дворовой шавки вроде него? Он тебе раз отсосал, теперь типа забыть не можешь или у тебя вообще не встаёт, как у нормального мужика? — Предупреждаю, я сейчас не в лучшем настроении. Если вам ничего не известно, то больше и секунду не хочу оставаться в этом доме, — Саске ослабил хватку, дав старику, наконец, откашляться и вздохнуть полную грудки воздуха. — Скатертью дорога, ах да, если найдёшь этого малявку, то передай, что папочка скучает по нему, — напоследок съязвил Шимура, ехидно улыбнувшись. — Сукин ты сын! Терпение подростка иссякло и Шимура оказался прижат к деревянному полу, чувствуя, как костяшки чужого кулака разбивают ему лицо, но старик только громко смеялся, называя его глупцом. — Что ты хочешь сделать, парень? Если он и от тебя ушёл, то у нас с тобой больше общего, чем ты думаешь. — Между нами точно нет ничего общего! Ты урод, который изнасиловал собственного приёмного сына. — Изнасиловал? Я открыл ему новый мир, такая интерпретация мне нравится больше. Ты ничего не докажешь. Он не особо-то и сопротивлялся, вполне добровольно подмахивал мне бёдрами. Саске выпрямился и начал неистово пинать лежащее тело ногой, заставляя последнего корчиться. И хотя его действия не лучше и он не сможет заставить этого человека раскаяться, ему приносило удовольствие видеть, как мужчина кряхтит от боли и пытается увернуться или хотя бы смягчить получаемые удары. — Пацан, как тебя там, может хоть скорую старику вызовешь? — отхаркивая кровь и обнажая окровавленные зубы, попросил Данзо. — Я слышал у собак всё само заживает, — напоследок кинул Учиха, уходя ни с чем.•••
— Очнулся? Долго же ты, одному как-то скучно, думал хоть с тобой поболтать, а ты на двое суток дубу дал. Они находились в каком-то старом подвальном помещении. Воздух казался немного затхлым от сырости. Помещение явно давно утратило приличный внешний вид. Большая квадратная комната, больше похожая на камеру для заключённых, из-за отсутствия дополнительной мебели, кроме пары матрасов и раковины, казалась достаточно просторной. Стены местами покрылись пятнами плесени, а где-то была видна старая пожелтевшая от влажности штукатурка, которой когда-то были отшпаклёваны стены. Единственное окно было настолько грязным, что пропускало в комнату лишь тусклый слабый свет, придававший всему находившемуся в ней уныло-сероватый оттенок. Это впечатление усугублялось толстым слоем грязи на полу их убогой лачуги. — М-м, я умер? — приподнявшись на локтях, находясь где-то в полузабытье, спросил Наруто, не осознавая себя в пространстве и не зная с кем, собственно, он вёл беседу. Брюнет резко ущипнул сокамерника, заставляя последнего резко вскочить, выпрямившись, а затем плавно спуститься по стенке обратно, так как ноги не особо желали держать его в равновесии. — Раз чувствуешь боль, то всё ещё жив. Я Сай, Акаши Сай, — дружелюбно протягивая руку, представился парень. — Наруто, Узумаки Наруто, — слабо ответил блондин, хватаясь за голову, которая готова была вот-вот расколоться надвое. — Тебе тут обед принесли, если не будешь, то ты не против, если я… — Нет, я не голоден, спасибо, — отмахнулся он. В помещении разносился мерзкий запах запустения, что лишь усиливало отвращение от мысли о приёме пищи. А вот человека напротив, казалось, ничего не смущало, будто он ничего не замечал, чувствуя себя, как дома. — Отлично, тогда приятного мне аппетита. Знаешь, я хоть и выгляжу худощавым, но это тело ещё нужно умудриться прокормить. — Ты давно здесь? — спросил Наруто, смотря с какой жаждой тот уплетает вторую порцию, словно его до этого не кормили. — Не особо, кажется, неделю, дни здесь идут медленно, да и связи нет, знать бы какое сегодня число, — чуть причавкивая, навскидку посчитал брюнет, — точно не хочешь? Жаркое не такое отвратное. На вкус лучше, чем выглядит. Отрицательно помотав головой на повторное предложение, он посмотрел наверх на протекающий потолок, с которого сочились капли воды, издавая неприятный звук при падении, и спросил: — Ты знаешь, где мы? — Неа, всё что я успел выяснить, так это имя одного из тех ребят в масках, кто приносит еду. Хидан, кажется, но, возможно, это его прозвище, странноватое имя, если честно. Слушай, мне типа неловко, что отбираю у тебя еду, на вот, возьми, полегчает, видок у тебя так себе, — кинув ему какой-то свёрток, он снова забренчал ложкой в тарелке. — Что это? — Обезболивающе, лучшее, что можно найти в этой дыре. Наруто развернул кулёк, а затем непонимающе уставился на соседа. — Это… — Марихуана. Ты сразу не отказывайся, не наркоту предлагаю, сам от неё не в восторге. Сейчас, помогу, — Сай свернул немного травки и поджёг, передав новому знакомому, — а теперь медленно вдохни, словно куришь сигарету. — Кха-кха, гадость, — Наруто подавился дымом, чувствуя сильные позывы к кашлю. — Первый раз со всеми так, распробуешь, будь уверен и голова твоя скоро пройдёт. Подросток затянулся импровизированной сигаретой снова, на этот раз удачно. Едкий дым проник в лёгкие, а затем вышел через рот, образовывая маленькое облачко. Боль действительно начала отступать, одурманивая его нервную систему. — Кто это с тобой так? — Ты об этом? — указывая на темную область вокруг правого глаза, риторически уточнил Акаши, — мой бывший парень. — Парень? Так ты… — Если тебе противно произносить слово гей, то скажу за тебя, да, я гей. И предугадывая твой вопрос, я всегда им был, — откровенно ответил он, выдыхая дым вслед за Узумаки. — Глупо вышло, не стоило мне… — Он был чёртовым торчком, — Сай перебил его, показывая, что готов рассказать ему всю небольшую историю, — мы познакомилось в рехабе, я лечился от алкогольной зависимости, а он шнырял дурь, но разница была в том, что я сам туда пришёл, а его посадили на принудительное лечение. В какой-то момент у нас у обоих пошла ремиссия и мы начали встречаться. Он был хорошим парнем, когда держался подальше от наркотиков, я бы даже сказал, заботливым, но он сорвался. Я прощал его несколько раз, терпел побои, когда у него была ломка, но в последний раз решил, что окончательно порву с ним, в результате он разозлился, а затем избил и принудил к сексу, что было дальше, не помню, так как отключился, а очнувшись оказался здесь. Уверен, это его рук дело. Если он и выручил за меня деньги, то, зная его, уже спустил у своего дилера, ублюдок. Чёрт, и почему меня тянет на уродов и извращенцев! — раздраженно откусывая кусок хлеба, под конец истории, выкрикнул брюнет, — лучше расскажи, как ты сюда попал? У тебя тоже кто-то из близких долг торчит серьёзным людям? Был ли он под действием марихуаны или шок начал отступать, но из его глаз потекли слёзы, а он сам задрожал всем телом. — Саске… Саске… — только и смог произнести Наруто, он раз за разом называл его, словно это имя было для него чем-то важным, но в памяти не было ничего, что связывало его с ним. — Эй-эй, не стоит тебе реветь, ещё кто-нибудь услышит, мало ли, им это не понравится. Я тут всю неделю старался лишнее внимание не привлекать. Саске, или кто он там, всё равно тебе не поможет выбраться отсюда, лучше вдохни ещё травки и успокойся. Наруто почти насильно получил очередную дозу этой мерзости, но она и правда помогала ему не сойти с ума. — Как думаешь, что они с нами сделают? — немного подуспокоившись, Наруто устремил взгляд к окну и мимолётно задумался о своей дальнейшей судьбе. — Знаешь, если закрыть глаза, то это место, как рехаб, иногда приходят медбратья, чтобы покормить, а в остальное время ты один в палате, только на процедуры здесь не пускают, — Сай, как мог отшучивался, чтобы помочь такому же узнику, как он, — если серьёзно, то лучше не думай об этом, рано или поздно мы всё узнаем, сейчас наша задача — выжить, так что, не пренебрегай едой и сном. Если удастся, то постараемся сбежать, теперь-то нас двое, что-нибудь придумаем. — Спасибо, Сай, я рад, что не один, — ответил Наруто, прежде, чем прикрыть уставшие глаза, представляя, что всё это лишь сон.