***
— она восхитительна, эмир. её глаза сияют, как два маленьких бриллианта. это больно. очень больно. но кашоков терпит, потому что любит. видеть лешу таким поэтичным для девушки – красиво. как будто тонна камней ударяет по телу, но то, как щербаков светится способно заглушить это чувство. — мы сегодня ходили в парк, она рассказывала о своих любимых поэтах, и знаешь, её голос, как музыка для моих ушей. смотря на неё, я увидел, как солнце заливает её светом. почему именно эмир? слишком жестоко, слишком больно для его слабого сердца. сердца, что разрывается от неведомых пронзительных слов щербакова. он слышит смех, приглушенные крики депрессии, что постепенно нарастала, чтобы запутать его в своих тонких и серых когтях. они перестают так часто тусоваться, алексей занят влюбленностью, а эмиру остается только слушать шепот. холодная призрачная рука желает схватить его за запястье и на этот раз никогда не отпускать. — люблю её всем сердцем. сможешь помочь сочинить для неё песню? прошу, пожалуйста. эмир делает, делает для леши. потому что любит. песни – слова, которые эмир никогда не произносил. мелодия «люблю» была адресована леше. припев о том, как прекрасно и спокойно было любить лешу. эмир усердно работает над этим, плача горькими слезами и думая, что это те слова, которые он никогда не скажет алеше. тело предательски хочет отключиться и ничего не чувствовать, когда он пишет слова любви. но всё нормально. всё нормально, потому что леша – многое для эмира. а эмир... он ничто. просто ничто.***
— всё нормально? — спрашивает его рустам. среди других рустам, кажется, знает эмира лучше. и эмир рад, что кто-то заметил, действительно обратил внимание и увидел, что он сломлен. но в то же время эмиру не хочется объяснять свое состояние. ему никогда не нравилась мысль о том, чтобы рассказывать о себе, становясь обузой для людей, у которых и так хватает собственных проблем. он не делал этого по молодости, а сейчас уж подавно. кашоков знает, что люди – эгоистичные, жадные существа, мгновенно забывающие о других, когда им льстят и заставляют их чувствовать себя важными. — слушал твой микстейп прошлой ночью; думаю, пока что на сегодняшний день моя любимая песня «далеко». ты действительно зажег, руст. — вот к чему прибегал эмир – хвалить других, чтобы те забыли, о чем заботились секунду назад. однако это работает, саидахмедов улыбается и отвлекается на разговоры о своем микстейпе. забыв, зачем он вообще искал эмира.***
эмир видит алексея только через два месяца. два месяца долгого прятания и бегства. эмир слишком боялся встретиться с лешей. кашоков думает, что если позволит себе встретиться взглядом с великолепными бирюзовыми глазами, то сломается; стены, что он так тщательно построил из страниц старых записных книжек и нежных звуков играющих инструментов, рухнут. эмир видит, как алексей идет и улыбается со своей девушкой; он не может разглядеть, кто она и как она выглядит. те оба держатся за руки, и эмир скучает. теперь всё, что он чувствует – холод, оцепенение, от которого забывает, каково это, быть живым. щербаков над чем-то смеётся, и целует девушку в щеку. и именно при тусклом свете лампы эмиру становится ясно, что он никогда не перестанет любить лешу. он всегда будет любить его.***
уже за полночь, а кашоков всё ещё бодрствует, слушая игру пианино и скрипки. в комнате тихо, с сумрачной тенью депрессии. эмир был глуп, думая, что это пройдет, оставь его с музыкой и нежностью щербакова. и он рад, что никогда не рассказывал леше о своих чувствах. в конце концов эмир погубит алексея, затащив того в бездонную дыру с острыми краями и размытыми стенами. вместо этого эмир погружается в чистые листы книг, затерявшись в море слов и мелодий музыки. почувствует, как холодная рука депрессии сожмет его покрытое шрамами запястье снова. но кашоков будет продолжать любить, писать стихи о фиолетовых небесах и галактиках, все время думая о леше и его ярко-голубых глазах. эмир напишет о порхающих серых бабочках и ярких нежных улыбках. влюбленность выводит из равновесия, а затем ловит, стоя на свободных нитях – отпустить или держаться. он упадет в свою собственную дыру, и единственным светом там будет его любовь к щербакову. действительно жаль, ведь алексей всегда любил его. он просто этого не знает.