Пособие по становлению отбросом.

Это началось с самой смерти Джур Темз. Тени, вызывающие страх и непонимание; звуки, бьющие звонко по ушам и личности, невиданные ранее — все преследовало сына графства, боящегося одиночества. Их немного, они — уникальны. Имеют лицо, характер, фигуру, персону, но несмотря на все это — посредственны, как маленькие дети, повторяющие одно и то же действие по сотни раз. Сама его мать — крайне необычна: некоторые ее слова не сходятся с ситуацией, да и словно сбой в матрице — она переодична, везде и повсюду, однако вне рамках времени. Маленькая девочка — та только и делает, что сидит на коленках, играя пьесу: " фарфоровой куклы», её не отличить, да и смысла нет — не поможет. Только мужчина, с заурядной внешностью попадает в цель. его слова зависят от тебя, происходящего, он видит мир, слышит, существует. Лишь он один оригинален. И Кейла это всегда напрягало. Но была бы это единственная причина, возможно, тот бы чувствовал себя проще, не ощущал вины и страха, не думал бы, что заслужил. Призраки порой грели душу, гнали прочь одиночество, создавали мнимое тепло, но отнюдь — это не так. Вспомни, почему мы здесь. Заглядывать в память всегда было больно: вспоминать капли крови, прекрасно окрашивающую детскую одежду; казалось, словно это яркие цветы расцвели на белом полотне рубахи, красивые и манящие. Не твои. Но слёзы, текущие из собственных глаз — не позволяли насладиться великолепием. Резкие, красные крупицы жидкости — перетекали на белые, чистые и невинные розы. Поразительно, но чудовищно отталкивающе. Смерть вселяла ужас, причиняла невыносимую боль, хотелось забыть о её существовании, как это делают и остальные, оставшиеся в живых. Но сложно сделать это, когда умереть — должен был ты. — Молодой Господин, вот информация, которую Вы просили меня достать. Темные, карие глаза, медленно, со слабым прищуром — направились на скопку бумаг, принесенную старым слугой. Мужчина не выглядел обеспокоенным, скорее казалось, что абсолютно каждое чувство покинуло его тело, оставляя место лишь для грубой работы. — Можешь идти, Рон. Быстрые и бесшумные движения — оставили за собой пустую комнату, позволяя юноше коснуться документов, открыть их и впитать слова, выделяющиеся на бумаге аккуратным почерком. Церковь Бога Смерти. Кейл Хенитьюз желал узнать больше о неизвестной ему девушке, неожиданно появившейся из ниоткуда. Возможно, само её существование способно спасти юношу, избавиться от внушительной тревоги в сердце. — Ты мог просто спросить меня! Я, вообще-то, очень умный! Пару дней назад, ему встретилась жрица, Кейдж, та сказала приходить ему когда заблагорассудится. На самом деле, незнакомка совершенно не вызывала доверия, скорее, казалась ненормальной, возможно — шарлатанка. Однако, её слова породили надежду: маленькие ростки, давно сожённые собственным отцом, когда тот даже не обнаружил ненормальность в маленьком сыне. Юноша быстро научился скрывать свою особенность, из-за страха — быть окончательно отвергнутым. Но отец не отрекался, только хранил его существование, не давая любви, заставляя чувствовать, словно мальчик только на картине существует, но совершенно не подле. — Опять ты думаешь о том: какой ты бедный, папочка тебя не любит, — раздалось горячее передразнивание около правого уха, казалось, словно Кейл сумел почувствовать даже покалывание чужой щетины, — не будь глупцом! Этому старику всё равно на тебя, давай лучше сходим к той милашке. Хотя, думаю, она совсем не милашка, что-то, какая-то страшная. — продолжал бубнить мужчина, уже себе под нос. — Он… Просто всё ещё не может смириться со смертью матери… — Какой ты сладкий, до сих пор веришь в это? Парень сжал губы, хмуря всё ещё детские брови. Ему было лишь шестнадцать, что делало его очаровательным, но каждый видел в нём лишь монстра. — Ты такой милый, мой малыш! — Раздался желанный женский голос, мягкий и манящий. — Что ты сегодня выучил? Ежедневная фраза, Джур спрашивает об этом каждый день, независимо от того, выходной у юноши сегодня, или нет. — Опять она: одно и то же говорит! Пошли всё же к той жрице, ну? Не обращая внимания, светлые пальцы продолжили пролистывать документы, в поисках полезной информации о Боге Смерти. Написано было обо всём, о чём фанатики могли рассказать: предыстория, которую парень просто пролистнул, местоположение каждого собора, что было крайне полезно и немного информации о рабочих. Это оно. На бумаге была расположена картинка черноволосой девушки, молодой и обладающей яркой улыбкой. Она была одна такая, ведь остальные жрецы обладали сдержанностью и мягкими чертами лица. Кейлу не потребовалось много времени, чтобы распознать ту самую незнакомку с озера. И в самом деле, та не врала о своей личности, что поразило, по началу. Но Кейл понимал: это не вся информация, ведь каждая бумага, заранее была проверена Дерутом и им же — отсортирована. Однако, проблемой то не являлось, главное, юноша сумел отличить правду, ему необходимую. — Мы идём к ней? Идём? Идём? — Словно щенок, повторял призрак. — Да. Парень поднялся с места, поправляя красивый, яркий пиджак на собственных плечах. Его взор пал на огромное зеркало, желая оценить свой вид. Он подтвердил аккуратность костюма, свою привлекательность и спокойно вышел из комнаты. *** В этом возрасте, может, Кейл и не был особенно взрослым, умным или понимающим, но он всё ещё не сдался. Его не привлекала смерть, которая была совсем близка абсолютно всегда: тот не мог отдать жизнь, столько раз спасённую. И все эти годы, начиная с восьми годов, парень лишь жил, плыл по течению, словно ожидая чуда: неожиданной любви отца или спасения из ниоткуда. Но то его не настигло, Дерут обрёл новую семью, позабыв о первой, а каждый, кто мог даровать защиту — был оттолкнут им же самим. Юноша думал, что сошёл с ума, выхода нет, и остаётся только ожидать. Но появление жрицы, якобы «видевшей» его иллюзии — заставило думать иначе. Кейл мог считать, что та так же является призраком, но документ, врученный слугой — подтвердил обратное. Возможно, ему удастся узнать больше. В поисках, юноша вошел в огромное здание, наполненное душащей тишиной. Храм Бога Смерти не обладал той же приятной атмосферой, что и остальные — это место пугало, давило, но тянуло к себе, наличием всех ответов, спрятанных глубоко под землёй. — Приветствую. — Кланялся жрец в длинной мантии. — Храм Бога Смерти всегда открыт для новых верующих, прошу — входите. Кейл проигнорировал встречные слова, задавая вопрос тому прямо в лоб: — Мне нужна Жрица Кейдж. Мужчина не ожидал такого вопроса, большинство приходят молится или заключать сделки, но эту, больную, никто не ищет. — Прошу простить, но та, на данный момент, отсутствует. Юноша смотрел на говорящего с видимым раздражением, но жрец даже не поколебался, спокойно выстояв под презрительным взглядом. — Её в срочном порядке отправили в столицу, Молодой Мастер. Кейдж прибудет только через месяц — если не более. — Тц. — Парень не дослушав — развернулся, находясь в полнейшем разочаровании. Его быстрые шаги отдавались эхом, в огромном и молчаливом здании. Месяц — не так уж и много, но почему так неожиданно? Словно что-то вмешалось, указывая на недоделанные дела. — Ты больной? Просто что-то произошло, а ты уже навыдумывал: сам бог говорит, что я не доделал свои дела ~ — Замолчи. — прошипел Кейл, вызывая недоуменный взгляд со стороны сопровождающего его - охранника. Того назначил сам Дерут, вероятно, волнуясь о благополучии сына. По крайне мере, по мнению прислуги. — Что-то не… — Молчать. — вновь вырвалось из-за рта свирепого юноши, после чего мужчина, шедший позади замолкнул, съедая слова обратно. — Какой ты злой ребёнок… — тепло прошептал призрак. Кажется, поездка будет давящей, от чего в словах несуществующего человека - прослеживались нотки горечи и сочувствия к попутчикам этого молодого паренька. *** По прибытию в резиденцию Хенитьюз, Кейлу отправили послушников, с целью передать приказ от Графа, что тот желает видеть своего сына. Юноша был удивлен, почему же отец так неожиданно застремился увидеть его? Но ответ ему будет известен лишь позже, и словно маленький ребёнок, ожидающий подарок, парень имел малую надежду, что Дерут вновь его примет, произнесеёт долгожданные слова любви, признается, что скучал. Но по приходу в чужой кабинет, пред глазами предстал серьёзный и сильный взгляд собственного родителя, держащего документы в руках. Подле него находился сдержанный мальчишка, с темными волосами и уверенным взглядом. — Где ты был? — Раздалось в помещении, когда мужчина опустил взгляд обратно на бумаги. — В храме Бога Смерти. Последующие слова вели за собой лишь тишину, давящую и обдумывающую. Дерут даже не смотрел на своего ребёнка, что явно не намеревался рассказывать больше. Фигура его брата, стоящего около Графа в формальном виде — медленно отгоняла зародившуюся надежду, постепенно оставляя за собой лишь громкий холод, от которого закладывало уши с каждым биением сердца. — У меня есть, что тебе сказать, Кейл. Не похоже, что его когда-либо будут любить.