***
— Я не был на свиданиях с парнями уже… сколько? — выкрикивает Бак из своего шкафа, швыряя ещё одну вещь на кровать. — Десять лет? Тейлор мычит на другом конце линии ФэйсТайма. Альберт, валяясь на кровати, держит телефон Бака. — Я сомневаюсь, что что-то поменялось. Мужчины — простые существа, Бакли. — Она права, — Альберт лениво улыбается, соглашаясь с девушкой, когда Бак выходит из шкафа в зелёной рубашке. Альберт критически оглядывает его, — нет, — он вновь отрицательно машет головой, и Бак вздыхает и бросает её тому в лицо. Альберт ловко ловит ткань свободной рукой, — вон та, синяя, Бак. Подчёркивает твои глаза. — О-о-о, — вмешивается Тейлор, — будет здорово, к слову. Бак поджимает губы. Он избегал этой синей рубашки, потому что в последний раз надевал её на церемонию Кристофера «Ученик месяца», и Эдди долго осматривал его, прежде чем лениво улыбнуться Баку и сказать, что он хорошо выглядит, и с тех пор это ощущалось так сокровенно, так глупо. Может быть, ему следует выбрать синюю. Он поспешно хватает рубашку с вешалки и надевает её, на ходу застёгивая пуговицы. — Это понятно, но я больше боюсь, что не буду знать, как… ну, знаете, говорить с ним. — У тебя отлично выходит со мной, — напоминает Альберт, и Бак бросает на него взгляд. — Я не хожу с тобой на свидания. — Ну, мне нравятся наши ужины один на один, Бак, — Альберт хмурится чересчур трагически. Бак фыркает от смеха. — Просто я… мне флиртовать? Это разрешено? — Ты на свидании, — напоминает ему Тейлор, — конечно, это разрешено. Тебе точно нужно флиртовать. — Б-р-р, — усмехается Баки, заканчивая с пуговицами. — Я всё испорчу. Чувствую нутром. — С чистого листа, — отвечает она, — используй это. Произведи хорошее впечатление. Альберт одобрительно кивает. — Ты уже на шаг впереди с голубой рубашкой. Бак смотрит на себя в зеркало и понимает, что они правы: он знает, когда хорошо выглядит, знает, как хорошо выглядеть. Тем не менее он не может избавиться от ощущения, что это не та рубашка, не та ночь и не та… Он потирает висок. — Пожалуй, вы правы. — Позвонишь после, — требует Тейлор, — и всё мне расскажешь. — Я буду ждать, — вмешивается Альберт и, посмотрев на них, криво улыбается. — Посмотрим, будет ли что рассказывать.***
Кай сумбурный. Во многих смыслах. Он высокий, он горячий, он забавный, слишком смущается, чтобы поправить официантку с их заказом на напитки, поэтому просто допивает игристое белое вино и изо всех сил старается сохранить невозмутимое выражение лица. И Бак не сдерживает смех, из-за чего в знак солидарности и извинения пьёт с ним. Его глаза шоколадно-карие, в которых можно утонуть, как и обещала Мэдди, его взгляд становится нежным, когда он говорит о Келани, своей шестилетней дочери, после чего Кай краснеет и извиняется за то, что рассказывает про неё на их первом свидании. На это Бак просто отмахивается и рассказывает в ответ истории про Кристофера, такие же нелепые и вызывающие трепет. В итоге большую часть свидания они делятся историями о детях, и всё идёт так невероятно хорошо, что, когда Кай предлагает пойти в более спокойный магазин мороженого за десертом, Бак удивляется, что так легко соглашается на предложение. Кай немного стесняется того, что ему нравится мятно-шоколадное мороженое, потому что, по словам его дочери, «это самый худший вкус мороженого» и «оно воняет», поэтому Бак дразнит его этим до конца вечера, и Кай до нелепого отлично держится: как никто другой, он мягок для такого нелепо высокого, статного мужчины. Бак берёт на заметку, когда они возвращаются к своим машинам, а Кай мягко целует его в щёку, отправить Джошу съедобный букет в знак благодарности. Они договариваются встретиться через неделю. Когда Бак едет домой, его рука движется почти на автомате, тянется к телефону и набирает номер. — М-м, привет? — голос Эдди звучит сонно и чуть приглушённо, словно его лицо уткнуто в подушку, отчего Бак молниеносно чувствует вину. — А, чёрт, — говорит он, — прости, Эд, перепутал контакты. На другом конце провода Эдди что-то бормочет в промежутках между шорохами. — Всё в порядке? — Да, — честно отвечает он. Он запоздало осознаёт, что не упоминал про своё свидание Эдди — очень волновался и рассказал об этом и Тейлор (которой он и собирался позвонить), и Альберту (который, скорее всего, ждал подробностей), но, несмотря на то, что Бак видел Эдди три из пяти рабочих дней на этой неделе, он просто не упомянул об этом. Он не знает почему. Ничего особенного. В этом нет ничего особенного. Эдди — его лучший друг. И, да, в последнее время он чаще проводит время со своей девушкой, но это… нормально. Нормально. И Бак не может обижаться на то, что тот двигается дальше; он счастлив, что тот не стоит на месте. Эдди заслуживает двигаться дальше. — Я хотел набрать Тейлор, — выпаливает он, потому что если подумает и продолжит думать дальше, то точно произнесёт что-нибудь глупое вслух. Пауза. — Так поздно? — теперь голос Эдди звучит чуть бодрее. — Я думал, вы пытаетесь в дружбу. — Мы и так, — быстро исправляется Бак, — это было… — он прочищает горло. — Я собирался рассказать ей о, э-э, о моём свидании. Ещё одна пауза. — Ты был на свидании? — Ага, ну знаешь, — Бак облизывается, когда останавливает машину на красный свет, — на очень спонтанном. В их диалоге так много пауз, что он начинает походить на метроном. — У тебя, — снова шорох, — ну, всё прошло нормально? Бак сглатывает, его взгляд прикован к светофору, где всё еще горит красный. — Да, — признаётся он, — на самом деле, даже лучше, чем я думал. — О, — слышится от Эдди, и это звучит так… так нейтрально, так небрежно, так вежливо-заинтересованно, что у Бака почти не остается сил терпеть. — И как она? Точно. — Вообще, — Бак хочет, чтобы поскорее загорелся зелёный свет, — его зовут Кай. Он старается не слишком выделять «его», чтобы это не звучало каминг-аутом, хотя всё выходит именно так? Он никогда не говорил Эдди о своей симпатии к мужчинам; Бак перестал говорит об этом давно, когда понял, что устал и это никого не касалось, до этого момента. Когда он делился этим, ему казалось, что он обманывает, как сейчас, будто он скрывал часть себя от своего лучшего друга, и не то чтобы он делал это специально. Не было необходимости в таком разговоре. Эта тема никогда не всплывала между ними. — О, — выдыхает Эдди, — вот поэтому ты хотел набрать Тейлор. — Что? — Бак хмурит брови. — Она знала, — догадывается Эдди, и Баку жаль, что он не видит выражение его лица, потому что из-за ночного звонка его голос ничего не выдаёт, — про твоё свидание с парнем, я имею в виду. — Ну да, но это не… — Нет, погоди, — вздыхает Эдди, и он останавливается, — прости. Всё ещё пытаюсь проснуться. Я… это замечательно, Бак, — произносит он, и на этот раз Бак действительно слышит некий энтузиазм в его голосе. От этого он расслабляется и его выворачивает одновременно. — Я рад за тебя. Вы встретитесь вновь? Баки прикусывает внутреннюю сторону щеки. Чёртов красный до сих пор не сменился на светофоре. — Да, — делится он, — на следующей неделе. М-м, в саду. — Ты и садоводство. — Раньше он был ландшафтным дизайнером, — объясняет Бак, хотя на самом деле это мало что объясняет. — Он открыл местный общественный сад, и он… Это звучало мило, а я всегда плохо разбирался в растениях, поэтому он предложил рассказать мне о них, а потом мы поужинаем, и это… — он замялся. — Ты не хочешь слушать это. — Я хочу, — твёрдо отвечает Эдди. — Ты слушал, как я учил математику на свидании; самое меньшее, что я могу сделать… Да Господи, блять, может этот светофор уже сменить цвет? — Это не так работает, Эдди, — устало произносит Бак. — Ты не должен выслушивать меня, потому что чувствуешь, что должен. Я бы предпочёл, чтобы ты не выслушивал меня только из-за чувства долга. — Я не так выразился, — отвечает Эдди, — я хочу, Бак. Ты же знаешь, что я хочу. «Ага», — думает Бак и игнорирует комок в горле. В этом то и вся проблема. — Лучше ложись обратно спать, — говорит он тихо, — я напишу тебе утром, м? Тейлор, наверняка, всё равно ждёт от меня звонка. Ещё одна пауза, и на этот раз она кажется напряжённой, будто они оба внезапно набрали не тот номер. — Ты ещё не передумал по поводу завтра? — спрашивает Эдди, и его голос звучит хрипловато. — Нет, конечно, — смягчается Бак. Кристофер попросил помощи с его проектом про пингвинов, — я же обещал Крису. — Точно, — Эдди прочищает горло. — Увидимся, Бак. — Пока. Он сбрасывает звонок. Загорается зелёный свет.***
Альберт на седьмом небе от счастья, а Тейлор жалуется, что Баку удалось «найти одного из немногих порядочных парней, оставшихся в Лос-Анджелесе, да, Альберт, включая тебя», и от этого Баку приятно на душе. Это замечательно, он хорошо провёл время, он встретил отличного парня, и Кай написал ему, что с нетерпением ждёт следующего свидания, с улыбающимся смайликом, одним из тех, у кого тире вместо носа, и это здорово. Это приятно. Он думает о неправильном оттенке карего.***
Когда Кристофер интересуется у Бака, откуда он так много знает о папуанских пингвинах, Бак рассказывает ему о том, что тоже делал проект по ним в средней школе. — Старые добрые времена, — делится Кристофер, и Бак острит в сторону шутника. — Забавно, — поддразнивает он Кристофера, хихикая, — раньше, когда динозавры бродили по земле, пингвины определённо были мне интереснее. — Ну конечно. — Ну конечно, — отвечает он, как раз в тот момент, когда Эдди ставит перед ним открытую банку пива. Бак ловит его взгляд и благодарно кивает, затем вновь переводит взгляд на Криса. — Мэдди рассказала мне про них. Кстати, они одни из тех животных, кто находит пару на всю свою жизнь. Кристофер выглядит одновременно впечатлённым и скептически настроенным. — Правда? — Да! — радостно подтверждает Бак. Эдди садится напротив них. — Они выбирают себе пару — вообще, выбирают самки — по камешкам. — Камешкам? — Ага, так… а не рановато ли для проекта? Не будем спешить. — Нет, Бак, — взволнованно настаивает Крис, — хочу послушать про камушки. — Хорошо-хорошо, — соглашается он, ухмыляясь. — Всё просто на самом деле. Пингвин ищет самый гладкий и красивый камушек и предлагает его самке как подарок. Как предложение, — объясняет Бак. — И если самке этот камушек кажется идеальным, они начинают строить гнездо из камушек, чтобы завести семью. Глаза Криса широко раскрыты и полны нетерпения. — Так просто? — Так просто, — соглашается Бак, хотя, чёрт возьми, он знает, сколько может понадобится времени, чтобы найти идеальный камешек. — Это похоже на обещание. Обещание на мизинчике, — Бак выпячивает собственный мизинец, — что у них всё навсегда. Крис обхватывает мизинцем палец Бака и улыбается. — Звучит легко. Бак убирает руку. — О, быть бы мне пингвином, — драматично жалуется он, — раздавать камни в знак любви и обожания вместо обычных драгоценных камней. — Ну, они уж точно дешевле, — Эдди усмехается, и Бак улыбается в ответ. — Думаешь, мне сойдет с рук ухаживание за кем-то с помощью камешков? — Дашь мне знать, когда попробуешь. — Они строят из камней гнездо, — Крис фыркает. — Ты построишь гнездо из них? — Конечно, — ухмыляется Бак, — камень за камнем, кирпич за кирпичом. И так дальше. — Тогда нужен будет дом, — Крис хихикает. — Это займёт время, — серьёзно отвечает Бак, — но я бы всё равно бы построил его. Эдди постукивает костяшками пальцев по ноутбуку перед Кристофером. — Меньше разговоров, больше дела, — сообщает он, и Кристофер глубоко вздыхает. — Хорошо, но я не смогу начать с камешков. Бак и Эдди обмениваются веселыми взглядами.***
Кристофер засыпает под «Делай ноги», и Эдди разрешает ему вздремнуть на диване, пока Бак помогает убирать кухню после ужина. Он приготовил карбонару: к тому времени, как Кристофер закончил рассказывать одну из своих школьных историй, Эдди уже успел съесть половину. Бак всегда испытывает глупую гордость, когда Эдди не успевает и вздохнуть во время ужина. — Ты так и не рассказал мне, как прошло свидание, — неожиданно говорит Эдди, отмывая кастрюлю. Бак замирает на секунду, а затем открывает холодильник и ставит туда яблочный сок Кристофера. — Я уже, — указывает он, сохраняя невозмутимость. — Всё прошло хорошо. Эдди замолкает, как и Бак, их молчание сопровождается лишь звуком воды, мытьём посуды и уборкой стола. Эдди крутит вентиль, выключая воду, и смотрит на Бака, пока тот вытирает руки. — Извини. Бак заканчивает с уборкой и переводит взгляд на Эдди, поднимая бровь. — За что? — За прошлую ночь, — отвечает он. — Я…отреагировал на твои слова не так, как должен был, и… — Эдди, — Бак поднимает руку, опираясь на стойку позади него. — Я тебя разбудил, так что мог сказать, что был на свидании со слоном, а ты бы даже не понял. Эдди улыбается, но как-то неуверенно, словно ему трудно простить себя за свои слова, хотя он не должен был винить себя. В любом случае он отреагировал намного лучше, чем ожидал Бак, но это могло быть связано с тем, что Бак позвонил ночью, когда его звонка никто не ожидал. — Видимо, всё прошло лучше, чем твоё свидание с Вероникой, — медленно произносит Эдди, и в его словах слышится слегка дразнящий тон, а Бак опускает плечи от облегчения. — Я пока что не буду знакомить его с Альбертом, на всякий случай. — Надеюсь, это поможет, Бак, — Эдди тихо посмеивается. Бак понимает, что Эдди говорит без злорадства, и, если бы он был кем-то другим, они были бы восприняты, как должны были (беззлобные, добрые пожелания, которые можно услышать от лучшего друга; искреннее пожелание, где надежда от всего сердца, а слова — напоминание), но для Бака — для него это просто слова, и он хотел бы схватить своё сердце и сжать его, выдавить нужную реакцию, потому что это с ним что-то не так, если он не может упиться честностью Эдди. — Надеюсь, — отвечает он, его голос звучит отдалённо, но правдиво, и глаза Эдди выражают такое добродушие, а черты его лица так приветливы, что Бак наслаждается тем, что ему доступно. — Я пойду уложу его, — Эдди кивает в сторону гостиной. Бак отмахивается от него и отталкивается от стойки. — Сейчас моя очередь, — отвечает он, и то, как он произносит это, настолько естественно, что у него нет времени даже обдумать сказанное. — Кроме того, он хотел, чтобы я ещё раз почитал ему «Похитителя молний», и, ну, знаешь, у тебя не так хорошо выходит с голосами. — Показушник, — Эдди фыркает. — Не завидуй моим природным актёрским способностям, Диас, я мог бы стать звездой, именем нарицательным, — Бак усмехается. — Истинный Джордж Клуни. — Тебе повезло, что я стал пожарным, — отвечает он, — иначе ты бы всё ещё пытался найти правильную октаву для Перси Джексона. — Не так уж и впечатляет, — защищается Эдди, и в его голосе больше мягкости и веселья, чем честности. — Слишком не увлекайся. — Уже поздно, — Бак смеётся, направляясь в гостиную.***
Сейчас была одна их тех редких смен, когда Эдди отсутствовал: хотя обычно их смены совпадали — иногда всё же нет; и Бак чувствовал себя не в своей тарелке. Тем не менее, он знает, как выполнять свою работу — выполнял её до Эдди, и он способен пережить смену без своего партнёра, не ноя. — Не жалуйся, — кричит ему Хэн, когда они вылазят из пожарной машины, и Бак переводит на неё спокойный взгляд. — Я не жалуюсь. — Тогда что-нибудь сделай со своим ртом, — предлагает Хэн, перекидывая сумку через плечо. — А то всё так и выглядит. Бак поджимает губы. — Уже лучше, — фыркает Хэн, и Бак идёт за ней к славному пригородному дому, окрашенного в серо-голубые тона. — Ты справишься с двенадцатичасовой сменой без своего дружка. — Может быть, — Бак громко вздыхает, — но выдержу ли я смену с Рэем? Рэй — тучный, вечно недовольный пожарный из второй смены, который сегодня заменяет Эдди. Он ворчит при малейшем неудобстве и закатывает глаза так, что Баку кажется — однажды они выкатятся у него из головы. Хэн выслушивает его и отвечает: — Хорошо, — смягчается, — твоя взяла на этот раз. Вызов довольно рутинный: какой-то ребёнок застрял головой между перилами лестницы, его родители недовольны и переживают одновременно, а брат мальчика фотографирует его на свой телефон. Они уезжают оттуда примерно через полчаса, и только на обратном пути Чим открывает рот. — Ну так, — Чим смотрит на Бака, — Мэдди сказала мне, что свидание, которое она тебе устроила, прошло хорошо. Бак старается сдержать стон, но у него плохо выходит. — Технически, нас свёл Джош. — Вау, погоди, — перебивает Хэн, — ты был на свидании, которое прошло не ужасно? — Бак бросает на неё недовольный взгляд. — Прости, Бак, но я обязана всё знать. Она смотрит на Чима, который пожимает плечами. — Не смотри на меня, — отвечает он, — Мэдди мне ничего не рассказывала. Сердце Бака наполняется любовью к сестре; он знает, что она, скорее всего, умирала от желания высказаться Чиму, но Бак ценит её молчание, потому что она уважает его личные границы, зная, что он раньше не говорил про свою ориентацию. Он полагает, что если он и собирался этим поделиться, то только в машине скорой помощи, где никто не сможет сбежать, — самое подходящее место. — Потому что свидание было с парнем, — отвечает он, и в машине наступает недолгая тишина. — Я рад, что нахожусь здесь, — невозмутимо отвечает Рэй, и Бак готов уже взбеситься, потому что совершенно забыл про него. — Замолчи, Рэй, — назидательно отвечает Хэн, а затем переводит взгляд на Бака, смотря на него с добротой и гордостью, и это куда больше, чем Бак заслуживает в любой момент любого дня, — это здорово, Бак. — Это и было здорово, — отвечает он, физически ощущая гравий на дороге. — Он художник, у него есть ребёнок, и он интересуется растениями. — У него есть ребёнок? — улавливает Чим, несмотря на попытку Бака уместить этот факт между двумя другими, менее интересными фактами. — Шестилетняя девочка, — отвечает Бак, — Келани. — Девочка, — тихо произносит Чим, и его глаза загораются, и Бак точно может сказать, что тот ушёл в себя из-за мыслей о своей будущей дочери, что гораздо лучше, чем устроенный допрос, так что он засчитает это за победу. — А Эдди знает? — Хэн задумчиво глядит на него, а Бак хмурится в ответ. — Насчёт свидания? Да. Хэн выглядит так, словно хочет добавить что-то ещё, но всё же решает промолчать и просто улыбается. — У вас будет второе свидание? — В пятницу, — признает он, и его губы дёргаются. — Второе свидание, — присвистывает Чим. — У тебя их не было за последние, — он медлит, — три года? — Ладно, иди к чёрту, — резко отвечает Бак. — Ты просто завидуешь, потому что не сможешь ходить на свидания с моей сестрой в ближайшие пять лет. — Ничего не знаю, — отвечает Чим, — говоришь так, будто услуги няни Бака — пустой звук. — О, — ухмыляется он, — ты прав. Я сделаю вам семейную скидку. — Скидку? — Чим выглядит обиженным. — Хэн тебе не платит. — Она мне нравится больше, — дразнится Бак, отчего Чим готов возмутиться. — Я расскажу об этом Мэдди. — Она всё равно скажет, чтобы ты заплатил мне, — возражает он. — Она уже и так думает, что нам не доплачивают как государственным служащим. — Хэн, — жалуется Чим, и Хэн поднимает руки, но глаза выдают её. — Я не при делах, — отвечает она, — но я всё равно на стороне Бака. — Ещё бы, ха! — Бак поднимает свою ладонь и отбивает пять Хэн. — Только потому что ты сидишь с её детьми бесплатно, — бормочет Чим, а Бак дразняще щёлкает по наушникам друга. — Я присмотрю за своей племянницей, когда вы попросите, — искренне отвечает он. — Ты же знаешь, я уже люблю её до безумия. Чим улыбается ему, той самой знакомой и мягкой улыбкой, которую Бак хочет видеть чаще в свою сторону. — Я знаю это, ты, болван, — произносит он, а в его голосе так и сквозит тепло, — и я рад за тебя, — он сжимает ладонь Бака, — правда. Бак чувствует, как краснеет его лицо. — Да, — произносит он, глядя на свои ноги, — спасибо.***
Когда они возвращаются на станцию и разгружают машины, Бобби подходит к Баку со спины и несильно сжимает его плечо. Он ничего не говорит, просто слегка улыбается, и это то, что было так нужно Баку. Он неуверенно улыбается в ответ, а когда Бобби уходит, то чувствует, как спокойствие расползается по всему телу.***
В эту среду, в весенние каникулы Кристофера, у Эдди было свидание с Аной. Бак, конечно же, предложил свою помощь. Эдди, который никогда не отказывал ему, сказал, что в этот раз нет необходимости засиживаться допоздна, и оставил на столе двадцать долларов, будто они не проходили это уже тысячу раз: Эдди настаивал на том, чтобы Бак тратил не свои деньги, а те, которые давал ему Диас, но Бак никогда его не слушал. Они доделывают часть домашки Криса: то, что им задают её на каникулах, абсолютно несправедливо, думает Бак, но они довольно легко справляются с большинством из заданий после инцидента с тетрадкой по математике — а после Бак интересуется, чем Крис хочет заняться дальше. — Хочу на озеро, — отвечает он, и Бак удивлённо моргает на его предложение. — Хочешь пойти на озеро. — Да, — Крис решительно кивает. Они вдвоём отправляются на озеро, потому что Крис слишком настойчив, и он давно не просил Бака отвезти его куда-нибудь поближе к воде… Ну. Бак считает, что это хорошо, хороший прогресс, поэтому он собирает им сумку, и теперь они, сидя у берега, внимательно осматривают землю под собой. Крис до сих пор не сказал ему, почему он так внимательно вглядывается в землю, но Бак уверен, что тот скоро сам всё расскажет и без расспросов. И правда, через минуту Кристофер поднимает взгляд на Бака и произносит: — Хочу найти несколько камней. — Камней? — брови Бака поднимаются в удивлении. — Идеальных камней, — поправляет Кристофер, — как у папуанских пингвинов. — Ладно, — соглашается Бак, потому что не собирается отказывать этому ребёнку, типа, никогда, — это для твоего проекта? — Нет, — Кристофер слегка краснеет, — они для меня. — О? — Бак снова готовится ждать ответ. — Мне никто не нравится, — Крис вздыхает, и Бак закусывает нижнюю губу, скрывая улыбку, потому что это определённо звучит как ответ десятилетнего ребёнка, которому кто-то нравится. — Но когда мне кто-то понравится, я хочу, чтобы у меня уже были для этого камушки. Бак не уверен, как подступиться с вопросом о том, оценят ли девочки возраста Кристофера в качестве подарка камни, а не, скажем, шоколад, но Баку и не приходится, потому что Кристофер продолжает: — Конечно же, перед этим я бы им дал контекст. — Конечно. — Но они должны быть идеальными, — твёрдо повторяет он. — Хорошо, Бак? — Понял, приятель, — кивает он. — Уверен, мы найдём здесь парочку идеальных, — на самом деле, он не совсем уверен, как выглядит идеальный камень для Криса, но он готов попробовать. — Мы можем начать вон там, — Крис кивает, указывая на самый дальний край озера, — там большая куча камней. — Так точно, кэп, — говорит Бак и отдаёт честь, направляясь к камням. Крис заслуживает стопроцентной отдачи от Бака в любом начинании, даже если оно такое абстрактное, как «поиск идеальных камней», которые могут быть или не быть идеальными для других десятилетних детей в его классе, поэтому Бак опускается на колени и внимательно изучает каждый камешек, который попадается ему на глаза, и откладывает в сторону те, подходящие, по его мнению, для Криса. Этот слишком шершавый, этот слишком маленький, этот слишком светло-коричневый, этот быстро сломается, этот определённо выглядит слишком коротким, а этот довольно острый… — Эй, Бак? — Да, приятель? — не отвлекаясь от изучения почти гладкого камешка с зазубренным выступом на краю, отвечает он. — Не говори папе, — просит Крис, и Бак приподнимает бровь, всё же оборачиваясь на него. Бак гримасничает. Обычно ему не нравится что-то скрывать от Эдди, особенно когда это касается Кристофера. Даже такую мелочь, как сбор камней. — Крис. — Просто… — Крис выглядит слегка растерянно и смущённо, — он расскажет об этом бисабуэла, а бисабуэла расскажет Пэпе, и… — Я тебя понял, — Бак поднимает руки вверх, — мы позаботимся о том, чтобы об этом не узнали все Диасы в стране. — Спасибо, Бак, — Крис улыбается. Для Бака это не так трудно и, вероятно, Крис забудет об этом через пару дней, поэтому он протягивает Кристоферу камни, которые собрал. — Почему именно этот? — Кристофер внимательно осматривает их. — Потому что он кажется идеальным, — Бак хмыкает, объясняя, — но у него есть один маленький недостаток, вот здесь, видишь? И именно это делает его идеальным. Никто не совершенен без своих недостатков. — Это просто камень, Бак, — отвечает Крис, хихикая, — это так странно, что пингвины дарят их. Они такие… — Крис щурит взгляд, — маленькие. — О, нет, это не так, — легко отвечает он, — Кристофер Диас, камешек никогда не бывает просто камешком. Может быть, он и маленький, — он берёт другой камень и протягивает его мальчику, — но он всё равно важен. — Как это? — Крис хмурится. — Ну, подумай об этом, дружище, — указывает он, изучая недавно протянутый камень. — В древние времена, ну знаешь, когда я жил среди динозавров, из камня делали всевозможные драгоценности. Они были началом чего-то большего и невероятного. И, — он переводит взгляд на озеро, жестом показывая Крису, чтобы тот повернулся к нему, — вот, смотри. Бак встаёт и наклоняется вбок, прежде чем бросить камень в озеро, и Крис визжит от восторга, когда тот прыгает по воде, а рябь следует за ним. — Глянь на это, рябь идёт следом за камнем, словно он больше, чем есть на самом деле, — Бак улыбается ему, а Крис мычит в ответ. — Думаю, на этот раз ты прав, — заявляет он, и Бак смеётся. — Спасибо, малыш. Кристофер возвращается к изучению камней с большим энтузиазмом, а телефон Бака начинает вибрировать в кармане. Он тянется за ним и улыбается, когда видит имя Кая на экране; они переписываются с первого свидания. К слову, совершенно безобидно: Кай отправил ему фотографию сада, который они посетят в эту пятницу, и с тех пор их диалог скачет с темы на тему, но в любом случае остаётся увлекательным. На этот раз он отправляет фотографию телевизора, на котором написано «Леди Баг и Супер кот», после чего дополняет: «Пересматриваем в пятый раз. Начинаю думать, что это будет тема для вечеринки на её день Рождения в этом году». Бак тихо смеётся и быстро печатает ответ: «Никогда не слышал про это, тебе придётся рассказать мне сюжет»; а затем поднимает телефон, чтобы сфотографировать Кристофера, его взгляд устремлён в воду, словно перед ним происходит какое-то чудо. Снимок чудесен — солнце ослепительно светит за спиной ребёнка, а сам он выглядит задумчиво, но счастливо, и Бак не сдерживается — отправляет фотографию Эдди, со словами: «Не знаю, мне кажется, мир, в котором мы живём, — его». Он не надеется на ответ, но Бак рассказал ему, куда они направились с Кристофером, на всякий случай. Эдди отвечает простым «Будьте аккуратнее», поэтому Бак удивляется, когда получает следующее сообщение: «Всё, к чему он прикасается, — его царство». Бак не сдерживает смех, он уже хочет ответить ему в их обычной манере, но тут же напоминает себе, что Эдди занят, и он вообще не должен отвечать Баку; Ана, наверное, отлучилась на время, и Бак почувствует сосущее разочарование, когда внимание Эдди вернётся к ней, а не к их переписке, поэтому Бак просто посылает смеющийся эмодзи и переключает внимание на диалог с Каем, игнорируя неприятное ощущение в животе. Бак, по-видимому, пропустил ответ Кая, который гласил: «Два лучших друга сохнут по друг другу, всё, что я понял. Хотя не уверен, что Келани придаёт этому большое значение» Бак улыбается. «Для шестилетних детей романтика на последнем месте», — отвечает он. Затем блокирует экран и предлагает Кристоферу ещё одного претендента на звание идеального камешка, на что тот улыбается и заявляет, что его точно нужно взять с собой. Бак молча соглашается.***
Когда они возвращаются домой, Бак убеждает Кристофера, что «Делай ноги» в третий раз лучше смотрится в пижаме, и только после того, как Бак обещает ему попкорн, Крис соглашается. Они возвращаются в гостиную, Бак идёт следом из кухни и плюхает огромную тарелку с попкорном на колени Криса, садится рядом, и они включают мультфильм. Он только заканчивает укладывать Кристофера спать («Больше никаких историй про пожарных, Бак, пожалуйста, просто почитай») — и в этот раз у него выходит выключить свет, но это мало как связано с навыками переговоров, а больше с тем, что Крис выглядел вымотавшимся после их прогулки, — как он слышит поворот ключа в замке входной двери. Он глубоко вздыхает и смотрит на время — только десять часов, но для Эдди-отца-одиночки это кажется вечностью по времени — и делает вид, что ничего особенного не происходит, когда сердце глухо стучит в ушах. Эдди наконец заходит внутрь, выглядя помятым. Бак занят уборкой в гостиной, поэтому только бросает быстрый взгляд на Эдди и приветливо улыбается. — Кристофер спит? — спрашивает Эдди, на что Бак ему кивает. — Вырубился минут пять назад, ты почти успел, — уверяет Бак, попутно складывая одеяло Кристофера с Суперменом. — Спасибо, — Эдди кивает. Бак отмахивается, хватает свой телефон с кофейного столика, на который пришли сообщения от Кая и Тейлор. Он засовывает его в задний карман и хватает тарелку с попкорном. — Хорошо провёл время? — Эдди издаёт равнодушный звук. — Нормально, а ты как, повеселился? — О, — Бак ухмыляется, — ещё как, он даже опустил пальцы ног в воду. — Я удивлён, что он захотел пойти на озеро, — Эдди мягко улыбается. Кристофер захотел туда не без причины, но он всё равно продержался несколько часов, не морщась каждый раз, когда в воде что-то плескалось, так что Бак полностью согласен с довольным тоном Эдди. — Он стойкий парень, — улыбается Бак. — Я всегда буду ему завидовать. Эдди бросает на него мягкий взгляд, затем жестом указывает в сторону коридора. — Я пойду переоденусь, — сообщает он, на что Бак кивает. — Конечно. Эдди исчезает в коридоре, а Бак достаёт телефон и читает сообщения. Кай прислал ему видео, где обнимает кошку и собаку, а Тейлор отправила ему статью с заголовком «Сто один способ разнообразить вашу сексуальную жизнь», потому что она идиотка. Он не сдерживает улыбку. Бросает взгляд в сторону коридора, а затем идёт к входной двери, собираясь взять свою куртку. Хоть и на улице теплее из-за весны, ночная прохлада всё ещё никуда не ушла, Бак испытал это на личном опыте в прошлом году. А иначе Эдди предложит ему остаться на ночь, а он просто… не может. — Эй, Бак? — М? — Бак снимает куртку с вешалки, когда Эдди выходит из своей комнаты, заглядывая в гостиную. — Вы заходили в мою комнату сегодня? — Э-э, — Бак обдумывает, — да, Крис искал свою тетрадь по математике. Нашёл её под диванной подушкой, — отвечает он, надевая куртку, — а что? Эдди секунду молчит, а после: — Фотография на полке была опрокинута. — О, — Бак хмурится, — извини, чувак. Я не заметил. — Нет, это… — Эдди мычит, — забей. Это не так важно. Лицо Бака становится немного озадаченным, но он всё равно улыбается Эдди. — Хорошо, ну, тогда я пойду. — Ты же знаешь, что всегда можешь задержаться, — отвечает Эдди. Бак знает это. А ещё он знает, что Эдди после свиданий ведёт себя отстранённо, словно где-то витает, и Бак ненавидит это. Он ненавидит улыбаться и притворяться, что ему не больно каждый раз, когда в голосе Эдди проскальзывает тепло при упоминании Аны, он ненавидит пресекать своё желание поскорее уйти из дома, когда Эдди упоминает их общие планы с Кристофером. Он должен перестать притворяться, что их близость с Эдди приведёт к чему-то, кроме нескончаемых страданий, как раз сейчас Бак работает над этим. Так что Бак качает головой в ответ. — Не, я и Альберт собираемся на пробежку завтра утром, хочу выспаться. Эдди выглядит немного разочарованно, но опять же — Бак скорее выдает желаемое за действительное. — Хорошо, без проблем. — Тогда до завтра? — Бак улыбается. — Да, до завтра, — мягко отвечает он, кивая. Бак хочет протянуть ладонь, чтобы сжать плечо Эдди на прощание, но их разделяет приличное расстояние, поэтому Бак неуклюже машет рукой и выходит за дверь. Вечерний воздух наполнен прохладой.***
Неделю спустя его второе свидание с Каем обещает пройти так же успешно, как и первое. Бак никогда не думал о том, что сад может стать хорошим местом для свидания, но, оказывается, можно получить массу удовольствия от близости, когда кто-то объясняет потребности растений и помогает копаться в земле, чтобы найти идеальное место для его посадки. Кай внимателен и терпелив к Баку, который абсолютно ничего не понимает в растениях, цветах, фруктах, и что еще там есть в этом саду. Они хихикают над некоторыми названиями растений, про которые рассказывал Кай (например, куколь обыкновенный — ядовитый, и шутки льются из них сами по себе), пытаясь познакомиться с некоторыми постоянными посетителями. Они хорошо проводят время. Он никогда не думал о том, что будет весело сажать растения, но оказывается, просто нужно найти правильную компанию. К тому времени, когда, готовые к ужину, они приводят себя в порядок, солнце успевает скрыться за горизонт. Уже около девяти часов, и большую часть времени они болтают ни о чём и о всём сразу. Баку думается, что к ужину темы иссякнут, но они всё равно находят что рассказать. Если честно, то Бак в основном делится историями про Кристофера, а Кай — про Келани. Разговор о детях, вероятно, один из самых лёгких способов поддержать беседу: сравнения одиннадцатилетнего мальчика и шестилетней девочки всегда заканчиваются весёлыми рассказами. В середине одного из подобных рассказов телефон Бака начинает вибрировать — высвечивается контакт Эдди, и он почти на автомате протягивает руку, чтобы ответить, но всё же тормозит, когда вспоминает, где и с кем он. Он неловко усмехается и нажимает на экран, убирая вибрацию, а после извиняется перед Каем. Кай отмахивается, говоря, что всё в порядке, и пытается продолжить свой рассказ, когда телефон Бака вновь начинает вибрировать. Бак хмурится. Звонят второй раз. Он хватает телефон и снова видит контакт Эдди на экране. Бак точно уверен, что Эдди знает, где он, и он не стал бы звонить больше одного раза, если бы это не было… Его живот неприятно сводит, когда он поднимает взгляд, встречаясь глазами с Каем. — Мне так жаль, я… — Ответь, — Кай указывает на вибрирующий телефон в руке Бака, — это может быть срочно. Бак благодарно улыбается ему, встаёт со стула и направляется в уборную, нажимая кнопку ответа, когда открывает дверь. — Эдди? — Прости, — тут же выпаливает Эдди, — прости-прости, я знаю, что ты занят… — Всё в порядке? — спрашивает он, потому что голос Эдди звучит вымученно, а Баку не нужны извинения. — Я… — Бак слышит, как Эдди вздыхает — разочарованно. — Это… Кристофер… — Что-то случилось? — немедленно спрашивает Бак, а сердце начинает быстрее разгонять кровь по телу. В ушах появляется звон, а пальцы начинают неметь. — Он в порядке? С ним всё нормально? Я скоро буду. — Нет, Бак, — быстро исправляет Эдди, — Бак, не нужно. Не стоит, ладно? С ним всё в порядке, и я, честно говоря, не должен потакать ему в таком, если опираться на книги по воспитанию, но он просто отказывается ложиться спать, не поговорив с тобой. Тишина помогает ему успокоиться, покалывание в кончиках пальцев постепенно сходит на нет и ощущается не так болезненно. — Бак? — Ты напугал меня, чувак. — Извини. Он просто… с ним бывает трудно, это… — Конечно, я поговорю с ним, — негромко произносит Бак, — ты же знаешь, так что давай ему телефон. Наступает пауза, а затем Эдди вновь вздыхает, на этот раз как-то разбито. — Если сможешь… то скажи ему что-нибудь, чтобы он слушался меня в следующий раз, — бормочет он. — Было бы здорово. — Ничего не обещаю, — Бак не сдерживает ухмылку. Бак слышит какие-то шорохи, пока переводит дыхание — он так испугался за Кристофера. Он понимает, что в этом нет вины Эдди, но вспышками вспоминается день с цунами, и Бак стоит, близкий к панической атаке, пытаясь отсчитывать от десяти, когда тихое приветствие Кристофера прерывает его мысли. И этого достаточно, чтобы успокоиться, правда. — Привет, малыш, — голос Бака смягчается, как обычно при разговорах с Кристофером, — твой папа говорит, что ты не хочешь ложиться спать. Крис молчит некоторое время, а потом шмыгает носом. Бак не акцентирует на этом внимание, потому что в последнее время Крис смущается плакать — часть взросления, думает Бак, и это не круто, потому что скоро он вырастет из чрезмерных обнимашек, в конце концов, он скоро перестанет просить сказки на ночь. Бак гордится тем, что он в чём-то лучше, чем большинство людей в его жизни. — Бак? — Да, приятель? — улыбается. — Я здесь. — Почему ты не пришёл сегодня? — Ну, малыш, — Бак колеблется, — ты со своим папой и Аной собирались провести время… — Но она ушла, — так эмоционально перебивает Крис, что Баку почти становится вновь плохо, — она ушла несколько часов назад, и ты мог бы прийти к нам. — Так, тогда слушай, — Бак потирает затылок, обдумывая следующие слова, — я могу прийти завтра утром и приготовить тебе и твоему папе завтрак, что скажешь? Ещё одна пауза. — Но я хочу сейчас. — Крис… — Бак вздыхает. — Извини меня, — его голос тихий и неуверенный, — прости, Бак. Я просто скучаю по тебе. — Я тоже по тебе скучаю, приятель, — произносит Бак, выдыхая, и он не врёт ему. — Послушай, твой папа… слушайся его, ладно? Ты знаешь, он любит тебя и старается изо всех сил. — Я знаю, — тихо отвечает Крис, — просто я лучше сплю, когда ты здесь. Бак трёт своё лицо, потому что Господи Боже. Этот парнишка знает, как задеть за живое, поэтому он соглашается. — Хорошо, — отвечает он, — хорошо, я скоро буду. Он даже отсюда чувствует, как настроение Кристофера меняется. — Правда? Становится куда бодрее, чем раньше. — Ты обещаешь в следующий раз слушаться своего папу? — Обязательно. — Тогда жди, — хмыкает Бак, — передай телефон обратно папе, хорошо, малыш? Скоро увидимся. — Спасибо, Бак. Он слышит какой-то шум из динамика; слышит, как Эдди что-то говорит Кристоферу, затем ещё какой-то шум, пока Эдди наконец не произносит: — Нет. — Я уже сказал ему… — Бак выдыхает смешок. — Ты на свидании, Бак, ты не обязан… — Я не собираюсь проводить остаток вечера, зная, что я ему нужен, Эд, — перебивает он. — Если я буду нужен, я приду. Хорошо? Тишина. Бак прочищает горло. — Кроме того, мы договорились, что в следующий раз он послушает тебя, так что всегда пожалуйста. — Ты… просто что-то с чем-то, — без упрёка произносит Эдди. На самом деле Бак не может понять его эмоции. Что-то между привязанностью и чем-то, чему Бак не может дать описание. — Мне жаль, не стоило тебе звонить. Бак поджимает губы и мягко произносит: — Я рад, что ты позвонил, — это означало, что Эдди доверяет ему. Что он всё ещё нуждается в нём в какой-то степени. Значит, что сейчас он им нужен. — Я поговорю с Каем, ладно? Буду максимум через полчаса. — Не торопись, — сообщает Эдди, на что Бак усмехается. — Не указывай, что мне делать. — Бак… — он сбрасывает, снова усмехаясь. Сразу после этого ему приходит сообщение от Эдди, в котором три закатывающих глаза смайлика. Бак отвечает сердечком, а затем выходит из уборной. Сделав глубокий вздох, он возвращается к их столику, Кай поднимает взгляд с телефона на него, выглядя взволнованно. — Всё в порядке? Бак проводит рукой по волосам и садится, не желая ловить чужие взгляды. — Мне очень жаль, — начинает он, — но Крис чувствует себя не очень хорошо, и я… он попросил меня, а обычно… — Я понимаю, — Кай поднимает руки вверх, прерывая его. — Твой ребёнок на первом месте, Бак. Не переживай. Мы можем перенести ужин на завтра, если ему станет лучше, да? Бак не знает, как объясниться точнее, когда слышит «твой ребёнок» от Кая, отчего замирает — он задаётся вопросом, дал ли он понять, что Крис не совсем его сын, но суть вот в чём — эти слова кажутся правильными. Они звучат… Бак, вероятно, должен поправить Кая. И он это сделает. Только чуть позже. Нет времени, и всё такое. — Спасибо, — Бак мягко улыбается ему, берёт его за руку и слегка сжимает. — Завтра. Я позвоню тебе, — он тянется за бумажником, но Кай останавливает его. — Я понял. Иди. — Нет, я… — Ты можешь заплатить завтра, — дразнится он, и Бак усмехается. — По рукам. Бак встаёт и колеблется лишь мгновение, прежде чем потянуться через стол и оставить нежный поцелуй на щеке Кая. Поцелуй чуть неловкий, и теперь он определённо привлёк к ним внимание, но это того стоит, потому что он видит нежный румянец на довольном лице Кая. — Увидимся, — подмигивает Бак и направляется на выход.***
Бак ещё возится с ключами, когда входная дверь распахивается, а перед ним стоит Кристофер с довольной улыбкой на лице. Бак приподнимает бровь и прислоняется плечом к дверному проёму. — Ты выглядишь слишком бодрым для ребёнка, которому уже час как надо спать. — Ты пришёл, — говорит Крис, и это звучит как обвинение и оправдание одновременно, но Бак не успевает понять, как это может звучать так двояко (и почему), как оказывается в объятиях Кристофера Диаса. — Уф, — наигранно громко выдыхает он, обнимая Криса за плечи. — Ты становишься сильнее, парень. — Это утренняя зарядка, — гордо отвечает он, отстраняясь. — И она даёт свои плоды. — Крис, — голос Эдди из кухни, — закрой дверь. Крис хватает Бака за руку и затягивает его внутрь, позволяя Баку закрыть за собой дверь. Он ведёт Бака в гостиную, где, чтобы освободить место для огромного надувного матраса, отодвинут журнальный столик, а диван застелен подушками и одеялами с супергероями. — Рискну предположить, что это была твоя идея, м? — Бак смотрит на Криса. — Папа сказал, что мы можем все лечь спать в гостиной, — Крис засиял. — Я сказал, — вмешивается Эдди, заходя в гостиную, — ты можешь лечь здесь с Баком, — он смотрит на Бака извиняющимся взглядом, словно зная, что он не должен потакать поведению Криса, но Бак только улыбается. — Беспроигрышный расклад для меня, а? — подсказывает Крису, который хмуро глядит на своего папу. — Но это будет настоящей ночёвкой, только если мы все будем здесь, папа, — как ни в чём не бывало подмечает он. — Бак не против лечь на матрасе, да, Бак? — Э-э, — отвечает он, встречая уверенный взгляд мальчика, — ну… — Мы не заставим спать Бака на матрасе, Кристофер, — твёрдо произносит Эдди. — Бак, — настаивает Крис. Бак переводит взгляд на Эдди, пытаясь понять, что происходит. — Я не против, Эд, — делится он, и, к счастью, его голос звучит достаточно спокойно. — Знаешь, подростком я вместе спал и с более подозрительными личностями, чем ты. — Подозрительными? — Эдди хмыкает, на что Бак пожимает плечами, дразняще улыбаясь. — Так… — Видишь, пап, Бак не против! — Крис невинно хлопает ресницами, глядя на папу, и Баку приходится поднести руку ко рту, чтобы скрыть свою улыбку. — Пожалуйста? — Ты сведёшь меня в могилу, Крис, — Эдди потирает лоб. Крис вскрикивает, слишком радуясь несчастному соглашению, и у Бака нет времени подумать о последствиях совместной ночевки на одном матрасе с Эдди, как тот говорит ему идти за ним в спальню, чтобы дать сменную одежду. Бак отбивает пять Крису, после чего следует за Эдди в его комнату, где он закрывает дверь и вздыхает. — Ты не должен… — Эдди, — он наклоняет голову, — мы уже проходили это. — Я не… я не знаю, что с ним в последнее время, — Эдди потирает затылок, вздыхая, на что Бак смеётся. — Он взрослеет, Эд. Его бунтарство — часть взросления, которую надо пройти. — Я не готов к этому, — стонет Эдди, — я практически слышу, как в Эль-Пасо родители ругают меня за то, что я всё время иду ему на уступки. — Сомневаюсь, что кто-то готов к такому, — предполагает он, — но ты делаешь всё, что в твоих силах. Делаешь всё возможное для него. — Мы должны перестать баловать его. — Может, — пожимает плечами Бак. — Но кто сказал, что это должно наступить сегодня? Эдди улыбается ему — как-то до бесконечности мягко. — Прости, что испортили твой вечер, — мешкает он. — Кай не злился? — Боже, нет, — Бак качает головой, — он всё понял. Что вполне логично, потому что у него есть ребёнок… — У него есть ребёнок? Бак замирает на полуслове, задумываясь, не говорил ли об этом Эдди раньше. — Да, — медленно отвечает Бак, — да, его жена умерла пару лет назад. Ей шесть лет, — улыбается он, — Келани. Эдди смотрит на него с нечитаемым выражением лица, а для Бака это так чуждо, когда дело касается Эдди. Он привык считывать и понимать эмоции Эдди так легко, как второго себя, но выражение его лица выглядит таким осмотрительно выученным, что Бак подумывает, словно тот делает это нарочно. — Он, э-э, — Бак неловко смеётся, заполняя неудобно тишину, — кажется, думает, что Кристофер — мой ребёнок. — А? — это выводит Эдди из ступора, а Бак на секунду закрывает лицо своими руками. — Я не так начал, погоди. Он, должно быть, думает, что ты, типа, мой бывший, учитывая, что я произносил «его папа» очень много раз, и он сам сделал такой вывод, поэтому он так легко отпустил меня сюда, но я так и не поправил его. Я ужасный человек? Эдди фыркает, выглядя — неясно почему — довольным. — Нет, — говорит он, и в его голосе столько уверенности, отчего Бак расслабляется, — но это не так уж и далеко от правды. Тело Бака наполняется таким теплом, а к его щекам приливает кровь. — Я завтра поправлю его. Эдди вздыхает, разворачиваясь к полкам и выуживает оттуда кофту и футболку, которые Бак приносил для подобных случаев. — Мне всё ещё жаль, — тихо отвечает он, — правда. Я чувствую себя так, — он снова вздыхает, поворачиваясь обратно с одеждой в руках. Серые спортивные штаны и голубая футболка, — не знаю как. Мы занимаем всё твое свободное время… и у тебя есть право проводить время так, как ты хочешь, без… — Эй, — хмурится Бак, — иди к чёрту, раз думаешь, что я предпочту свидание тебе и Крису, ага? — Я не это говорил, — Эдди качает головой. — Но ты мог, — он закатывает глаза, подходит и выхватывает одежду из рук Эдди. — Ты семья, Эдди. О чём это говорит? Это то, что делаешь ради семьи? — Но… — Послушай. До тебя, до всех вас, у меня едва ли была семья, для которой я мог что-либо сделать. У меня, конечно же, была Мэдди, но это? Это что-то новое, и мне это нравится. Мне нравится быть рядом с вами, — он улыбается на улыбку Эдди. — Кроме того, если Кай и станет частью моей жизни, то ему придётся привыкнуть. Глаза Эдди выражают такую нежность, что Баку хочется утопиться в ней, а невысказанные слова застревают в горле. — Я… — Эдди прочищает горло. — Хорошо, Бак. — Хорошо, Эдди, — Бак ухмыляется, поддразнивая его. — А теперь, прошу прощения, но мне надо переодеться, потому что, ничего личного, но я здесь ради твоего сына. — Ты абсолютно прав.***
Когда Бак возвращается в гостиную, Кристофер уже расположился на диване и внимательно разглядывает Эдди, сидящего рядом с ним, и слушает, как ему ясно дают понять, что так будет не всегда — он не всегда будет получать желаемое. Бак возразил бы, будь он мазохистом, но сейчас точно не время для этого. — Ладно, — заканчивает Эдди и поднимает голову на Бака, — пора ложиться спать, приятель. Он целует Кристофера в лоб, и Крис выжидающе смотрит на Бака. Бак дарит ответную улыбку и тоже целует его в лоб. — Спокойной ночи, малыш. Эдди стоит над матрасом, выглядя немного неловко. — Я давненько не спал на таком, — признаётся он, и Бак усмехается. — Тебе повезло, что он огромный, а не двухместный, — предполагает он, — тогда спать было бы точно неудобно. — Это единственное, за что мне стоит переживать? — Эдди приподнимает бровь. — Не твой храп? — Не, я не храплю, — привирает он, — однако я печально известный обнимашка, — предупреждает он, перебираясь на самую дальнюю от дивана сторону матраса, где лежит зелёное одеяло. — Так что бойся, если я прилипну к тебе. — Звучит забавно, — бормочет Эдди, наконец-то забравшись на матрас после того, как выключил свет и выбрал одеяло, — уже не могу дождаться. Они оба замолкают, пытаясь удобнее устроиться на матрасе и при этом не мешать друг другу. Бак видит, как некомфортно Эдди, хотя, кажется, это больше связано с матрасом, чем с их близостью, поэтому он расслабляется и ещё немного издевается над своим лучшим другом из-за матраса, потому что он засранец. — Эй, Эд? — Что? — Эдди вздыхает. — Можно взять твоё одеяло? — У тебя есть своё одеяло, — Диас бросает на него взгляд. — А если я, всё-таки, хочу красное одеяло. Оно явно теплее. — То тоже тёплое. — Мои ноги не согласились бы с тобой, — Бак хитро улыбается, а затем прижимает свои босые ступни к лодыжкам Эдди. Тот возмущённо жалуется. — Прекрати, — смеётся он, скрещивая ноги. — Я ничего не делаю, — отвечает Бак, невинно моргая. — Ты ребёнок, — в голосе Эдди слышится упрёк. — Что, Диас, не можешь справиться с холодными ногами? — Бак шевелит бровями, и Эдди, хихикая, натягивает зелёное одеяло на его голову. — Уверен, ты был частым гостем на ночёвках. Крис хихикает со своего места на диване, когда Бак убирает одеяло с головы. — Как видишь, я всё ещё. Эдди предостерегающе показывает палец. — Держи свои ноги подальше от меня, Бакли. — Я попытаюсь, — серьёзно отвечает Бак, — но им так интересен ближайший источник тепла. — Господи, — фыркает Эдди, сбрасывая своё одеяло и хватая зелёное, — я забыл, что у меня дома находятся двое требовательных детей. Бак ухмыляется, с радостью забирая красное одеяло, заворачивается в него и удовлетворённо вздыхает, уткнувшись носом в подушку. — М-м-м, — мычит он, — ночи, Диасы. — Спокойной ночи, Бак! — говорит Крис. Пауза. — Спокойной ночи, Бак, — негромко отвечает Эдди, и Бак притворяется, что его согревает одеяло, а не слова Эдди. Бак понимает, что всё это — эта ночь, несмотря на то, что день начался с другим, с кем-то, кто однажды, возможно, осчастливит его, — кажется таким правильным. Такое чувство, что день закончился именно так, как надо, именно так, как хотел бы Бак. И это так нечестно: он чувствует себя подавленно, потому что, несмотря ни на что — на его перспективы, и, возможно, что-то новое, и чувство опустошения, которое вонзается ему меж рёбер, — он понимает, что нигде в мире он не хотел бы быть больше, чем здесь, прямо так, укутанный ровным дыханием Эдди Диаса, зная, что Кристофер крепко спит в паре метров от него, такой весёлый и не обращающий внимание на серость мира. Он закрывает глаза, утопая в желаниях, которые причиняют ему боль, прекрасно осознавая, что это недостижимо — не для него.