Изменчивые Дороги (цикл Миры Странников)

      Эрлонд поддерживал Сёму, сколько мог, но, когда они добрались до лагеря, оба грохнулись спать, а Сира быстро забралась на дерево следить за происходящим.       Сон у драконида был нервным, беспокойным и тяжелым, однако к рассвету он всё-таки проснулся. Сев на лежанку, Сёма отдышался и вышел из землянки.       Утренняя роса слегка посеребрила траву, оставленные на треногах кролики стекли, костёр, над которым в котелке плескался завтрак, почти погас. Рядом, прикусив от усердия язык, сидела Сира и старательно мешала в котелке кусочки мяса и грибов с теми травами, что Сёма добавлял в прошлый раз.       — С добрым утром, любимая, — он обнял её со спины за плечи и притянул к себе. — У нас на завтрак местная вкусняшка? Ты просто прелесть!       — Я не знаю… Как это готовить, — она указала на кроличьи тушки. — А птицу видела…       — Кролики должны стечь. И я ещё не до конца их выпотрошил. Но принцип тот же… Кости, мясо, травы, грибы. Когда все ингредиенты съедобны, проблем обычно не возникает, а их пропорции можно подгонять так, как больше нравится. Угостишь меня своей стряпнёй?! — он улыбался, зажмурившись и обнимая её. — Ночь спокойно прошла? Хардши не бегали?       — Нет, всё тихо было. Я только утром спустилась, чтобы приготовить поесть. А то ведь вы проснётесь… — она, немного замерев в ожидании реакции, положила из котелка Сёме еды в его тарелку.       Это была еда! Горячая, вкусная, в меру жидкая, с мясом еда! Первая его еда за последние пару дней! Он обалдело от счастья черпал это рагу и радовался жизни.       — Ты у меня просто супер! Никто не справился бы лучше! Балдёж! — и он протянул пустую тарелку, прося добавки.       Впервые он видел, как выражение лица Сиры метается между недоверием и радостью.       — Правда понравилось? — неверяще спросила она, накладывая Сёме новую порцию.       И уже было не столь важно, что ей самой может не достаться — приготовит ещё, но вот этот вот, самый-самый важный человек в её жизни… Он сказал, что ему понравилось. А вдруг он просто говорит так, чтобы сделать ей приятное?       — Конечно понравилось! Это же ты готовила, да ещё и вкусно получилось… — не подумав, ляпнул он.       — Ну, я не Молли, понятно, — она чуть отошла. — Я пойду проверю, всё ли тихо, — и, не дождавшись ответа, пропала среди листвы.       — Ну да, пока не Молли. Зато у тебя есть шанс её превзойти в готовке, а у неё превзойти тебя в целительстве — нет. Тем более, что вышло действительно вкусно.       Наевшись второй полной миской, Сёма потянулся, взял в руки топорик и скрылся в окресте. Спустя некоторое время он вернулся с охапкой срубленных молодых деревцев. Обработав их на месте топориком, он затащил их в землянку. Через некоторое время он вышел оттуда окончательно довольным собой.       — Малыш, у меня для вас небольшой сюрприз, — мысленно позвал он.       Он чувствовал, что она рядом. И она чем-то явно недовольна. Было странно и непривычно ощущать чужие эмоции. Их восприятие отличалось друг от друга, и он мог оценивать её эмоции только со своей точки зрения, но всё же, чувствуя этот разрозненный клубок, было проще её понять.       — Лучик мой, чего случилось? Я хотел тебе предложить своё творение… — робко в окружение произнёс он.       — Я обиделась, — донеслось тихое сверху.       — На что, моя Леди? — удивлённо спросил он.       Раздался раздражённый вздох:       — Ты сказал, что съел бы всё, что угодно моего приготовления. Несмотря на вкус…       — Да! Из твоих рук я съем даже яд! Ну а вкуснятину и подавно! Слезай давай! А то, если я полезу за тобой, могу сломать само дерево!       — Не надо за мной лезть… — буркнула Сира. — И яд тоже есть не надо! И невкусное — тоже.       — Хорошо, любимая… Как только будет невкусное, сразу выплюну! Обещаю! А теперь слезай! Я хочу хвастаться и обнимать вас!       Ненадолго задержавшись (хотя он чувствовал, что исключительно для виду, потому что, судя по ощущениям, она уже «отошла»), Сира снова материализовалась у него за спиной, касаясь пальчиками его шеи.       — О, моя госпожа… — он развернулся обнять её и поцеловать, но рассмеялся и с лёгким поклоном указал ей в сторону землянки. — Позвольте представить вам плод трудов моих… Я готов занять ваш пост наблюдения, пока вы будете давать оценку моему скромному труду.       Она хихикнула:       — Я уже видела, как ты лазал. Проще лесенку подставить… — но отвести себя позволила.       Внутри землянки, казалось, стало попросторнее. В дальнем углу аккуратно укрытая пледами и плащами стояла свежесобранная кровать.       Сёма лишь развёл руками.       — Леди, в наших лесах это последний писк моды.       Она не знала, радоваться ей или плакать. Просто села куда-то на пол. Смешно… Это выглядело как серьёзное приключение в самом начале. Вроде даже серьёзные решения, принимаемые в том числе и ею самой, а сейчас она осознала, что это не игра. Это реальность: жестокая, в том числе и к её пока не родившейся дочери, к ней самой. Она-то привыкла жить с максимальным комфортом, даже в тех походах, что организовывали для них — ещё несовершеннолетних — шпынек Эрлонд и Лана, а сейчас… Ей надо радоваться тому, что теперь она спит не на полу? И, вместо выдавленной натужной улыбки, она внезапно разревелась.       Сначала Сёма испугался и на пару мгновений опешил, но потом быстро подошёл, отвёл Сиру до кровати и, прижав к себе, стал успокаивающе гладить по волосам.       — Ну, малыш, лучик мой, моя Леди… — приговаривал он тихим шёпотом. — Не расстраивайся… Ты правда для меня лучшая… Как осада спадёт, я найду тебе лучшие хоромы, которые ты только пожелаешь! Не плачь… Пожалуйста… Я не люблю пересоленную еду…       Он гнал чушь, пургу, бред вперемешку с чем-то действительно важным, обнимал, успокаивал и словно извинялся за всё, что творилось в этом бешеном Мире.       — Я хочу домой, — выдавила она между всхлипами. — К маме, папе… Даже Эле… Просто домой, этого так много?       — Нет, что ты. Это немного… Это просто сейчас невозможно… — он абсолютно не знал, как нужно действовать в подобной ситуации, и решил просто смириться.       Его ещё больше облили слезами, особенно на слове «невозможно». По их внутренней связи такая шла какофония чувств, что разобрать какое где не представлялось возможным. Укутав как есть Сиру в плащ, Сёма уложил её на кровать и, убаюкивая, усыпил. Убедившись, что она спит, он ошалело вышел продышаться.       — А главное, всё вовремя… — тихо сказал он догоравшему костру.       Костёр тлел, еда всё ещё была тёплой, деревья шумели, где-то вдалеке послышался шум приближающегося летательного средства. Сёма упал в траву и ползком направился в сторону ущелья, наблюдая за летевшим в дали аппаратом. И хорошо, что это был он, аппарат явно сканировал местность, но, пролетев около них, повернул в сторону логова медведицы.       Сёма замер на краю ущелья. Дальше ему отходить от лагеря было небезопасно уже для Сиры, поэтому он распластался и начал слушать.       Вдалеке послышался вой гончей, рычание медведицы, перешедший в визг медвежат. Аппарат возвращался тем же курсом, разве что немного срезал через лес на соседней стороне оврага, взбаламутив гнездовавшихся там воронов, перепелов и пичуг, которые сопровождали машину гвалтом, заглушающим все остальные звуки на пару километров в округе.       Дождавшись, когда аппарат скроется в направлении форта, Сёма вернулся в лагерь. Настроение было ни к чёрту, есть не хотелось, а поговорить было не с кем, ибо остальные спали. Осмотрев то, что осталось от молодых деревцев, Сёма пошёл делать заготовки под остальную мебель, чтобы хоть как-то себя занять и успокоить роящиеся в голове мысли.       Через полчаса к нему подошла Сира. Её приближение было слышно — она тихонечко кашлянула, когда была в нескольких шагах от него.       — Сём… Прости… — тихо проговорила она, делая пару шагов, чтобы оказаться рядом.       Он резко вскочил на ноги.       — Ты чего не спишь? Я что-то не так сделал? Вроде старался выровнять и помягче… Могу ещё поискать лапник… Малыш… Вам поспать надо, ты ночь не спала.       Она коснулась его плеча и слабо улыбнулась:       — Без мужа не спится…       — Муж сейчас охраняет твой сон… — он обнял её и постарался как можно более успокаивающе погладить. — Боюсь, максимум, что могу предложить, — это моя рубашка с запахом любимого мужа… Идёт?       Она устроилась в его объятьях, хихикая:       — Сём, прости… Головой я понимаю причины срывов и настроения, но это понимание не изменяет того, что когда меня накрывает, я не могу это контролировать… И мне больно оттого, что я могу как-то больно сделать тебе.       — А… То есть это нормально, а не я дурак?! А я чуть голову не сломал, что не так с кроватью сделал… Даже пытался придумать что-то вроде пилы, чтоб доски сварганить. Думал, совсем навык растерял, что ты на меня злишься… — он прижал её голову к своей груди и, успокоившись, выдохнул.       — Как я понял, хартши забрали дрон и вроде ничего не заподозрили.       — Прости, — снова тихо пробормотала она. — Из-за меня у тебя одни проблемы…       — Знаешь, эти проблемы мне нравятся. И они делают меня счастливым. Особенно, когда я понимаю, что происходит. Я даже вспомнил, как делать качалку.       — Спасибо тебе, — она коснулась руками его лица. — Что бы ни было, я счастлива быть рядом с тобой. Мне всё равно где, главное — рядом.       — Правда? — он посмотрел ей в глаза и поцеловал. — Тогда у меня для тебя будет ответственное задание! Тебе реально нужно выспаться. Пожалуйста… А то я, когда нервный, жру больше обычного…       — Я приготовлю, — заверила она, улыбаясь. — Для моего любимого дракона всё, что угодно, — она чмокнула его в щёку.       Он купался в её ласке и нежности, стараясь не думать обо всём том, что может их ждать. Солнце клонилось к закату, лес звенел спокойным многоголосьем, а в землянке мирно сопел старый эльф. Идиллия, если не считать осажденного форта, военного положения и тишины по всем каналам связи.       Сира поцеловала Сёму ещё раз и пошла досыпать. Её организм с каждым днём всё больше требовал отдыха.