Изменчивые Дороги (цикл Миры Странников)

      — Короче, ты меня на свидание звал? Моя очередь! — Риги возникла перед стражником с ехидной улыбкой в глазах, — Можно сказать, что ты мне категорически нужен как… Истинный демон.       Глаза Лора расширились.       — Вот так сразу? — он кашлянул. — А вдруг я не готов?       — Дышать хоть готов? — спросила она. — Или мысли мешают? Ты не бойся, я насиловать не буду. Ты же айрок на запах учуять можешь единственный из нас…       — А… Ну, это я и без демонической формы… В следующий раз сразу уточняй, а то мысли разбежались и обратно сошлись…       — Да ладно… Мне понравилось, как ты опешил. Жаль не покраснел. А уж куда мысли разбежались… Невооруженным взглядом определить можно было.       — Какой, однако, у тебя острый взгляд… И даже в нужное место… Так, чего или кого нюхать нужно?       — Я же должна была удостовериться, что твои слова могут быть подкреплены действием… — она подмигнула ему. — Вообще-то, я хотела попросить тебя попросить определить поили ли этой гадостью дочь Сёмы.       — От его жены не пахло… По крайней мере, когда мы были в их палате несло только от него. Да и на кухне… Еда в холодильнике для Сиры не была отравлена.       — Плохо… Значит все версии о возможном непреднамеренном заражении, к примеру источника воды, можно отложить в сторону…       — Ну, в принципе, да… Но расследование не в моей компетенции…       — Я… И не в моей, просто… Прости что побеспокоила, — она собралась уходить.       — Подожди, — Лор коснулся её плеча.       — Да? — она остановилась, едва выдавая волнение подрагиванием кончиков ушей.       Пальцы с плеча плавно скользнули на шею, едва касаясь. Риги чуть покраснела, но не только не отстранилась, но даже, казалось, подставила под руку манящую тонкую косточку. Он сделала шаг ближе, позволяя ей слегка опереться о тёплую, но словно выкованную из камня спину.       — Ты просто невероятная, — прошептал он, едва касаясь носом кончика ушка, в то время как пальцы, осмелев от негласного разрешения, коснулись и провели вдоль по ключице.       Она постаралась вернуть себе самообладание и, мотнув головой, зарделась окончательно.       — Что ж… Осталось лишь узнать насколько невероятен ты… — Риги повернулась в попытке скрыть лицо в его груди. Руки скользнули на плечи, не спеша нежно перебирая пряди и гладя по спине.       — Когда захочешь… И будешь сама к этому готова…       — Прости… — шепнула она, замерев и всё ещё пряча лицо в его груди.       Он тихо рассмеялся ей в макушку, целуя.       — За что, малышка?       — Давно себя так глупо не чувствовала… — призналась она.       — Иногда полезно… Ты очень милая, когда краснеешь… — он убрал упавшую на её щёку прядку, зацепив за ухо.       — Не дразнись. Пожалуйста… — попросила тихо она, — Я когда злюсь, то и забодать могу…       — А мне нравится, как ты болтаешь… — пальцы продолжали слегка касаться ушка.       Собрав всю свою волю в кулак, она подняла лицо и посмотрела на него. Уже не краснея, немного дерзко, хоть и смущённо.       — Тогда… О чём Вы желаете поговорить, милорд?       — У посла намного выше концентрация. Но не исключаю, что цель не только он.       — Или он чаще питался там, где это раздавали. Сёма некоторое время лежал в госпитале при ЭЛС, да и по тракту мотался…       — Там слишком… Свежо. Словно ещё несколько часов назад большой порцией накачали, что могло означать и дома, и на этом балу… Тут точнее не скажу.       — А от Сёмы не свежо? Он же тоже на балу был… Хоть мы его сразу вытащили.       — Нет… Менее свежий, да и концентрация не столь высокая. Тем более, если бы всех на балу поили этой гадостью, от тебя бы тоже запах чувствовался.       — Мы до ужина ушли, хотя его и подали почти сразу после происшествия. Ты же знаешь, есть и нервничать одновременно не получается.       — А есть те, кто был на ужине? Тогда мы точно можем сказать — траванули его там или уже тут?       — Кто-то точно есть, но я не знаю кто, — она пожала плечами и неуверенно отошла в сторону. — Наверное, всё же стоит поговорить с Пресветлой Леди и сделать отвар для Сёмы. Под посла я боюсь, что рассчитать не смогу…       — Ну, посла оставь Пресветлой… она точно знает, что ему нужно… старшенький же… Знаешь кого можно спросить, чтобы хотя бы просто представили тому, кто точно ел на этом банкете? — Лор тихо продолжал гладить её спину и волосы, чуть перебирая пряди, поднимаясь до живых и снова опускаясь на концы.       — Сволочь ты… Наглая, терпеливая и ушастая, — она наслаждалась его ухаживаниями.       — Угу, даже в демоне ушки имеются… Отец вечно подстёбывает с этим. Ну а терпения… Ну куда спешить-то, малышка? — пальцы поднялись вверх, касаясь основания ушка, и скользнули по шее.       — Смотря для чего, демонёнок, — она стряхнула с себя оцепенение, возникшее от давно забытых ласк. — Смотря для чего…       Рука снова скользнула на спину.       — Для всего, кроме ловли блох… Даже когда твари нападают — поспешность — верная дорога к поражению.       — Скажу по секрету, даже при ловле блох спешка не полезна… — она улыбнулась. — Так зачем тебе всё это?       — Помогать с расследованием? Ну, как бы то ни было — это — мой долг, да и семья какая-никакая… А ты… просто нравишься.       — Хех… — она посмотрела на него уже спокойно и внимательно. — Был уже кому нравилась, вот уточняю… На чай заглянуть хочешь или с работы в отпуск мотаться планируешь?       — Сначала не мешало бы на чай заглянуть, познакомиться с семейными, а не только с одним влюбленным драконидом, а там — как получится, но… — он посмотрел ей в глаза. — Может, я и демон. но на какую-то часть эльф и даже Странник, если всё пойдёт совсем хорошо… колечко, если надо, я найду…       — Ну колечки для меня вещь не сильно принципиальная, как ты мог заметить, — она слегка нахмурилась. — Тогда уж думаю, сначала нужно закончить дела тут и убедиться, что без меня таверну не разобрали…       — Ну, иногда связь и без колечек возникает… тогда, уж прости, не отстану, — он улыбнулся, наклонился, поцеловав её в макушку. — Мне тоже надо доделать многое, но, раз пригласила в гости — я приду.       — Ну если возникнет, я и сама до тебя дойду… — она улыбнулась. — Заодно и с мамой твоей познакомлюсь…       Лор рассмеялся тихо ей в волосы, отпуская, но как-то нехотя.       — Мне пора, прости, малышка… Ушёл только передать, а так и не вернулся… Нужно хотя бы связаться с ними, чтобы уточнить ситуацию.       — Конечно, лёгкой Дороги тебе под ноги… — она слегка расстроено улыбнулась и направилась неспешно в сторону корпуса ЭЛС. Лор с улыбкой посмотрел ей вслед, развернулся и пошёл в сторону портального зала Хортона.

***

      Полная тишина медикаментозного сна сменилась метаниями сновидений, когда лекарства отступили. В этих снах сплеталась явь и вымысел: и он не знал где правда, а где ложь. Его штормило, бросало то в жар, то в холод и единственное, что удерживало от шага в небытие рука матери.       Она сидела рядом. Терпеливо ждала возвращения сына из небытия снов. Отчёты о расследовании лежали недалеко на столе.       Он то и дело перехватывал её руку, а когда её не было рядом метался по кровати — и только её рука его успокаивала. По мере того как медикаментозный сон и сновидения отступали, она всё реже покидала его. Стараясь быть рядом, она даже спала, приставив кресло к его кровати. В какой-то момент, вынырнув из очередного кошмара, Эр открыл глаза, увидев перед собой знакомую светлую макушку и улыбнулся.       — Мам? — тихо, почти прошептал он, потому что в горле было сухо… Сначала он на мгновение оказался в собственном детстве, когда точно также мать спала рядом, когда он болел… Захотелось рассказать, что ему приснилось, что он взрослый… А спустя мгновение осознание накрыло с головой и он вырвал руку из пальцев матери, сжался и прошептал лишь одно. — Уходи…       Она лишь отошла к столу, чтобы вернуться оттуда со стаканом воды.       — Сначала выпей. Это просто вода.       Он взял стакан чуть трясущимися руками.       — Лучше бы яд…       Мать лишь пожала плечами:       — Тебя он не взял…       Эр прикрыл глаза, шепча:       — Уходи… Пожалуйста…       Смотреть на мать и прогонять её было больно, потому что больше всего на свете хотелось также как в детстве уткнуться и разреветься… А он не мог. Больше не мог.       — Прости, не сейчас… — она присела рядом на кровать и аккуратно поправила ему одеяло.       — Пожалуйста… Я не хочу кому-то сделать больно… — раздражение, злость и страх накатывали волнами. — Тем более тебе… Уйди, — он сглотнул и, прикрыв глаза, с болью прошептал. — И почему ты мне тогда не дала уйти… — и отвернулся, пытаясь свернуться под одеялом.       Мать лишь тяжело выдохнула, поправляя одеяло:       — Не знаю, — тихо ответила она, — Может, потому что понимала сколько ты можешь ещё сделать и насколько это необходимо, а может просто из личного эгоизма, но только жизнь показывает, что это было не зря. Хочешь поесть? Я пыталась приготовить как ты любишь, но местные ягоды чуть другие на вкус. Да и чай, который я чуть позже принесу, нужно будет выпить.       Он лишь помотал головой, пытаясь спрятаться, чтобы снова не сорваться.       — Ничего не хочу… Оставь… У тебя и без меня проблем выше крыши… Принеси мой наладонник, если не сложно. И пару листов бумаги. И карандаш.       — Конечно принесу, но поесть и выпить чай нужно обязательно. Вдобавок, это поможет вывести из организма ту отраву, которой тебя тут кормили… А с проблемами я и отсюда разобраться смогу.       — Отраву? — впервые за последнее время появилась хотя бы тень любопытства.       — Да, так получилось, что случайно обнаружили. Пришлось перетрясать и списывать уйму провианта. Хорошо, что хоть на детей рука не поднялась… — мать всё ещё аккуратно сидела рядом, чуть обозначая своё присутствие рукой на его плече.       Он прикрыл глаза, перед которыми снова стояла кровь и мёртвое тело. Даже если это было отравление, то ничего это не меняет… разве что необходимость найти злоумышленников.       — Нашли кто?       — Исполнителей нашли. Заказчиков ещё ищем. Это немного сложнее и дольше, но всё равно дойдем и до них, ты же знаешь…       Он отвернулся и в глазах огонёк словно погас. Он зажмурился. Хотел заснуть, провалиться в небытие — лишь бы не чувствовать: ни сострадания матери, ни крови на своих руках, ни давящей тишины, но организм не хотел проваливаться, выспавшись. А голова не хотела не думать. А анализ подсказывал к чему в конечном счёте он придёт.       — Мам, — внезапно тихо, позвал Эрлонд, сглатывая. В горле было сухо. — Не надо… Мы же знаем, чем всё кончится, — он перехватил её руку на своём плече, переплетая свои пальцы с ее.       — Да, знаем, сынок, — она сжала его пальцы, согревая и не давая ему их оттолкнуть. — Ты поправишься и снова вернёшься к своей работе. Я удостоверюсь, что и убийца, и заказчик наказаны, а также присмотрю за твоей сестрой. И мы пойдём дальше…       Он прислонился своей щекой к её руке, грустно улыбнувшись.       — Ты, как всегда, не умеешь врать… По крайней мере мне. Я очень тебя люблю… И хотел сказать, что ты почти всегда была права… — сын словно прощался с ней. — Даже когда сажала секвойи рядом со Звездой, кстати, они прижились… оказывается… Ну, кроме того, что сейчас происходит и Артура… Кстати, видел его недавно…       — Правильнее сказать я просто не хочу тебе врать. С Артуром… Действительно получилось не очень хорошо, — она замолчала на несколько тяжёлых минут. — Я действительно ошиблась, хотя и он наворотил дел не мало, да и Вентор пришёлся даже лучше, но факта ошибки это не отменяет. Ты прав…       Эр лишь прикрыл глаза, касаясь губами сжатой в ладони руки матери.       — Спасибо тебе за всё. И за то, что в меня поверила, но сейчас… Пожалуйста, отпусти… Прошу…       — Ещё не время, сынок. Точнее время, но не твоё… — она наклонилась и, едва касаясь, поцеловала его куда-то в серебристые спутанные пряди.       — Принесёшь пару листов?       — Чуть позже, хорошо? Сейчас я ещё слишком боюсь тебя потерять… — тихое, словно колыбельная, спокойствие обволакивало его, старалось заглушить все страхи и боль.       — Тогда найди ещё снотворного… А то голова слишком много думает…       — Расскажешь? — спросила она едва слышно. — Придумаем вместе…       — О чём? Мам? О том, что я убил… — он снова замолчал, борясь с приступом.       — Ну убил девчонку точно не ты. И это не моё желание, а факт с которым очень сложно поспорить и который подтверждают все, кто этого дела касался… — она обняла его за плечи, аккуратно поглаживая.       Он лишь покачал головой.       — Я же помню… — и он сглотнул, снова закрываясь и отворачиваясь, скидывая её руку и почему-то отчаянно в неё вцепляясь на мгновение, а затем убирая, боясь и ей причинить боль.       — Не помнишь… Поверь, под стимуляторами мы воспринимаем многое иначе, — она не давала ему отпрянуть, лишь мягко удерживая и обнимая.       И он начал рассказывать. Тихо, в чём-то даже спокойно, но от этого внешнего спокойствия истерикой веяло на километры. Про то как ушёл с бала, проводил Майи, вернулся и на кухне после обеда увидел её … И про стол, и про удушение… И… Его накрыло. Сильно, разрывая нервы и душу в клочья.       Леди лишь слушала сына, не перебивая, и запоминала. Она давала ему время высказать всё, выплакать и примириться насколько сейчас это вообще было возможно. Боль расходилась волнами, кольцевалась и зацикливалась, возвращалась, добивая ослабшую психику и снова вспыхивая, усиливая саморазрушение, нагнетая и увеличивая интенсивность с каждым мгновением, с каждым ударом сердца, словно организм хотел, жаждал убить сам себя. А потом на него упало спокойствие. Оно поглощало всю боль, успокаивало волны и укутывало в такое тихое и привычное тепло.       — Ещё не время, Эйнор, ещё не время… — Затянувшиеся было от внутреннего напряжения сосуды расслабились, но само напряжение осталось, отражаясь тёмными кругами в глазах, а спустя несколько минут он просто разревелся, сжимая руку матери.       Она лишь обняла его как в детстве и тихо, едва слышно пела колыбельную, пока наконец, не выплакав всё и не обессилев, он не провалился в сон без снов.       Спал он уже крепко, когда ей на наладонник пришло сообщение от Дейла, что он нашёл кухарку и следит за ней в надежде, что та выведет на заказчиков. Леди ещё раз проверила сына и вышла в соседнюю комнату. Пока он спал, ей нужно было связаться с Дейлом, приготовить отвар и проверить дочь.