Изменчивые Дороги (цикл Миры Странников)

      Когда она проснулась, внезапно выспавшаяся и спокойная, то обнаружила, что лежит, свернувшись на коленях у спящего сидя эльфа, руки которого лежали у неё на волосах и тихонько поглаживали. Смущение, стыд и какая-то детская неуёмная радость одновременно проснулись внутри неё. Стараясь не разбудить его, она попробовала подняться с кровати.       Лор скорее инстинктивно попытался удержать Риги, словно от падения, касаясь тёплыми руками её обнажённой кожи. Его прикосновения порождали рой давно забытых мурашек, но она, сделав несколько глубоких вдохов, заставила себя успокоиться и одеться приличнее.       Лор, открыв глаза, наблюдал за ней, но не предпринимал никаких попыток её остановить или полапать.       — Тебе идут такие платья, — заметил он.       Она дёрнулась, выронив из рук небольшую заколку, и спешно отвернулась.       — Простите меня… — эльфийские ушки смущённо поменяли цвет.       — За что, малышка? — он усмехнулся, поднимаясь с кровати и поправляя форму. В каморке сразу стало тесно.       «За то, что с тобой мне не снятся дурные сны…»       — Боюсь, что моё поведение… — «И как я теперь объясню всё сыну?» - она тяжело вздохнула, словно борясь с собой и всем тем, к чему она привыкла.       — Заснула после массажа. Ты же устала, это было заметно. Да и сам знаю, что целители себя исцелять не могут, а после смены ноги гудят. А ты ещё и за плитой стоишь, да и у стойки…       — Спасибо… — она поправила одежду, возвращая себе привычный рогатый вид. — Я не хотела так нагло тебя задерживать…       «Хотела! А сейчас я не хочу, не могу… Не готова тебя отпускать!».       Он пожал плечами, вернув на место оружие.       — Не задерживала. Если бы сам не хотел, то не остался бы. Я просто думал котят отнести в один соседний прайд, тоже серебряных. Но я готов к предложениям.       — Они ещё слишком слабенькие. Старшего к ним бы пещерами провести. Пойдём?       — У вас тут другие обитают… Учитывая, что серебряные не ядовитые, они всё же могут у них не прижиться.       — Я знаю где неподалёку живут их сородичи… — вернув себе самообладание, Риги открыла дверь на кухню, приглашая гостя вернуться к чаям и яствам. — Если надо, я знаю как туда дойти.       — Ты меня закормишь! — улыбнулся Лор, следуя за ней. — Буду перекатываться шариком, но абсолютно весёлым, довольным и счастливым!       Хозяйничавший на кухне сын внезапно обернулся и медленно моргнул.       — Доброго времени… — слегка запнувшись в определениях, он взял очередной заказ и понёс в зал.       Лор постарался улыбнуться как ни в чём небывало.       — Доброго.       — Ну вот… — она словно сжалась внутри, возвращаясь к привычному своему облику и состоянию.       Лор почти моментально сделал шаг к ней, встав у Риги за спиной и положив руку на плечо.       — Говорю же, пустое это… — она прошла на кухню, осматривая зал. — Ещё и ты не выспался, прости…       — Я выспался, и вообще, ты когда в последний раз разминку делала?       Она удивлённо посмотрела на эльфа.       — Тут и без разминки умаяться можно…       — Оно и видно, что и массажем явно никто за последнее лет сто не баловал, — руки поднялись по плечам к шее, немного нажимая. — Некоторые мышцы при твоей работе почти не задействованы… да ты и сама прекрасно знаешь, что происходит с мышцами, которые теряют эластичность.       Она выдохнула и кивнула.       — Ну не сто лет это точно… Я же обоих мальчишек подучивала, — слегка поведя чуть размятыми плечами, она благодарно кивнула Лору и, ещё раз посмотрев в зал, пошла собирать ещё один поднос на вынос. — Один, видишь, тоже ушёл. Устроился наконец-то…       — Да, устроился, я тут почитать успел его биографию за последние пару лет. Аж обзавидовался — я такой карьеры не сделал даже за двадцать три тысячи!       — Он карьеры не понимает, как балбесом был, так балбесом и остался…       — Не скажи. Он прекрасно из себя балбеса строит. А так всё понимает. Да и в той политике, которая творится, по-другому не выйдет. Если тебя считают идиотом, а не претендентом на чьё-то место — меньше будут пытаться убить.       — А потом как что ляпнет и всё! Очередь по его душу дальше горизонта…       — Это да… отец мой уже хотел ему голову откусить, но он маме понравился, так что казнь отложили до лучших времён, — он усмехнулся. — Что вряд ли, раз он маме понравился.       — Ему-то он что ляпнул? — Риги обречённо выдохнула, посмотрела на Лора и рассмеялась. — Вот так всегда, половина хочет его прибить, вторая души не чает… Равнодушных нет.       — Не… Просто отец на дух не переваривает старшего братца моей матери, а драконёнок полез его защищать. При этом я понимаю обоих — у каждого есть повод так думать.       — Ну он всегда лез защищать, когда считал себя правым…       — Ну, с братом матери он всей истории не знает… Хотя, у меня ощущение, что это он их и помирил… Но отец всё равно его, в смысле брата матери, не переваривает. Они в своё время много гадостей друг другу наговорили, подрались…       — Записей не осталось как дрались? Интересное пособие вышло бы…       — Нет, я и сам знаю только по рассказам. Я родился только спустя пару тысяч лет после их свадьбы, когда мать нашла способ, при котором беременность не будет для неё фатальной… Ну и пока убедила отца в этом тоже прошло время.       — Да уж, я тоже думала, что от эльфиек после такого остаются только уши… — она закусила губу, чуть улыбаясь.       Мозг уже рисовал разные картинки, в непристойности которых можно было не сомневаться.       Кончик его носа снова уткнулся ей в макушку, отмечая исходивший едва заметный запах только начавшего формироваться желания, в котором, она, скорее всего, сама ещё не разобралась, а вот тело... Лор усмехнулся, проведя пальцами вдоль позвоночника и лёгкими движениями растирая всю спину. Он умел ждать.       — Ну, может, если бы мама была чистокровной… но некоторые человеческие женщины нормально рожают от демонов… Не все и не всегда, но случаи были.       — Да, встречала я одну такую тут… — «То есть это возможно…» - мысль проскочила, оставив лишь смущённый лёгкий румянец. — Но как и со всеми смесками, сам знаешь… Это дело рисковое.       — Ну, мама на этих случаях и разработала методику. Вообще, до прорыва грани, у нас было довольно много анклавов демонов, людей тоже не мало… Сейчас все кто есть — это у нас на базе и все так или иначе являются служащими ЭЛС, даже чистокровные. И у мамы все рожают, но нужен постоянный контроль — залететь по дурости и родить в поле — не вариант. А у нас в принципе, почти демоническая составляющая и не передается… Скорее уж эльфийское бессмертие, чем дисперсия. Я за всё время видел только одного полудемона в дисперсной форме, но он был первым поколением. Во втором и дальнейшем — максимум трансформ.       — Жаль. Было бы любопытно придумать как сохранить и дисперсную форму… А то вы народец любопытный.       — Ну, я-то самый обычный. Дисперсной формы не имею… А по поводу сохранения… это уже генетические эксперименты. Мало кто на них идет. Да и демонов после падения грани осталось мало. У отца братья были… вот их потомки. Есть ещё в нескольких пустошных мирах старые анклавы. Всё же Рейгард — их изначальный мир. Хотя, может Шпили найдут способ их стабилизировать… Ах, да, я ж тебе кое-что притащил…       — Успокойся уже, таскун… А то вином расплачиваться начну, — она улыбнулась своим мыслям, всё ещё греясь в остатках его тепла.       — Не, от этого не откажешься! — он улыбнулся, сияя. — Стабилизационный контур, по крайней мере в последний раз неплохо себя показал, остановив поглощение ровно на своей границе. Плохо, что мы раньше не пришли. Успели только малость отвоевать — хватило, чтобы эвакуировать Мир… Я подумал, что если грани будут продолжать сыпаться, то… это поможет хотя бы удержать эту точку, как зону перехода…       Она вздрогнула от его слов и внутренне словно скукожилась, замерев на выдохе, словно её задело той самой волной боли, страха, непонимания и растерянности от того как рушится сама грань Мира…       — Так что… ты же не против, если я их тут установлю? Они, конечно, экспериментальные… и с них нужно будет снимать периодически записи, заодно узнаем побольше о процессах, которые здесь происходят.       Его руки не давали ей окончательно провалиться в поток боли.       — Тут… Твой тёзка хотел открыть ваш госпиталь, корпус отстроить. Я даже рассчитала территорию, чтобы Лабиринтом и Тенью не накрыло, но пока всё на стадии расчёта…       — Ну, вот им тоже будут полезны данные… А с госпиталем я согласен. Он нужен. В последнее время пространство словно… нестабильное что ли… Всё больше миров, связанных с Трактом рушатся. Понять бы ещё причину… Никакой системы — чистая случайность, — руки скользнули на талию, обнимая, прижимая к себе, даря опору и стабильность.       — Или просто вы не видите систему, — она нашла в себе силы выскользнуть из его объятий, отойти и заняться привычными делами. — У меня тут точных данных нет, но может… Принесёшь? В старых книгах есть много того о чём нынче забыли.       — Какие именно тебя интересуют, готов даже обворовать хранилище тёзки, поговаривают у него под домом просто несметные сокровища…       — Жди здесь… — она ушла назад к себе в комнату, плотно прикрыв за собой дверь.       На кухне сразу же материализовался сын, забирая за пару заходов приготовленные подносы, чайнички и котелок. Каждый раз он пристально рассматривал гостя. В глубине юных глаз рогатого то вспыхивало, бесясь, то затухало изменчивое пламя, но заговорить с Лором Боуг так и не решился.       Полудемон спокойно сидел, вытянув ноги и нарочито медленно пил чай, следя за эмоциональным состоянием парня, но объяснять и оправдываться, мол ничего с твоей мамой у нас не было, только массаж сделал и усыпил, чтобы выспалась, он не стал. Во-первых, не было не значит не будет или он этого не хочет, во-вторых, ему не двести лет, чтобы оправдываться перед кем-то за то, что его застукали целующимся с дочкой трактирщика, которая, к слову тогда сама его заманила, сказав, что покажет кое-что… ну, показала, даже заставила себя полапать… а потом их застали родители. Его.       Она вернулась, неся перед собой объёмное и явно тяжелое нечто, завернутое аккуратно в тряпки.       — Стол разгреби… — сказала она, обратившись к нему, скорее как к сыну, чем как к гостю дорогому.       Он быстро поднялся, убирая всё со стола. Положив груз на стол, она немного выдохнула и убрала тряпьё. Под ними оказался первый атлас Изменчивого Тракта и прилегающих к нему путей…       Глаза Лора расширились.       — Я слышал о нём… — полудемон склонился над картой. — Но… — Лор взглянул на неё. — Есть ещё один… Который предтечи составляли, когда было только восемь точек… По две на каждую из граней… по крайней мере я так слышал… от стариков.       — Это чуть позже сделан, когда Тракт успокоился. Ты же знаешь, сейчас это мало кто помнит и ещё меньше кто передаёт это дальше. Потом точки добавлялись, но опорники были постоянными. А потом пришла Бездна и я предполагаю, что поглощение происходит там, где и замерли врата Бездны…       — Я их видел только один раз за всю жизнь… Еле ноги унёс, спасибо дедушке-страннику, Шаг успел сделать. Но мне кажется, что врата есть в каждом мире… вопрос в идиотах, которые их открывают.       — Есть место на Тракте, где из-за них Мир рухнул в Бездну и я не уверена, что это их закрыло… — она повернула несколько настроек на аппарате, указывая на одно место.       Лор нахмурился.       — Когда он рухнул?       — Давно уже, это лучше у тёзки спрашивай. Отец рассказывал, но я в старых датах сильно путалась, прости.       — Хотя бы примерно… больше тридцати тысяч лет назад… или меньше?       — Да где-то около… Меня тогда ещё не было, я сказать не смогу.       — Мир грифонов… по крайней мере их так называли. Меня тоже не было, но старик один из эльфов… он постарше тёзки будет, рассказывал. У нас крайне мало информации о них. Но у них был выход на тракт. Говорят, талантливые ребята были, и что именно они строили зоны перехода, которые сейчас используют хаттеч.       — Я запомнила лишь что-то про техномагов и созидающих пути, но с тех пор все дальние экспедиции на этот отворот не возвращаются, а граница не соприкосновения по этой ветви подходит всё ближе. Я туда стараюсь не ходить, но иногда приходится. Жутко там…       — Не, техномаги и созидающие — это разные народы. Созидающие, говорят, ещё где-то живут… Но я их не встречал ни разу за последние пятнадцать тысяч лет. Знаешь, можно Шпилям информацию подкинуть, может, они смогут стабилизировать участок? А то после последнего прорыва хартши пространство сильно… волнуется, — и он замер.       Его резкое молчание, словно ударило по ней и она удивлённо подняла глаза.       — Лор, ты… Чего?       — Да я вспомнил как у нас рухнуло… — он выдохнул. — Вот сейчас подумал, а не стояли ли эти гады за открытием наших врат.       — И тебе было больно и страшно… — едва слышно продолжила она.       — Тогда много погибло… в том числе родных… Тогда не было. Потом, когда дух перевели. А затем начались регулярные, как по часам прорывы и набеги тварей. И тоже как-то задумываться некогда, — он присел, уткнувшись головой в скрещенные руки.       — Вы… За огненным кольцом же, да? Получается… — всё же не выдержав, она подошла к нему сзади и очень робко положила руки ему на плечи, — Прости. Я не умею с таким помочь. Хотела бы забрать, чтобы другим легче было… Раньше могла, а сейчас я даже не чую. Знанием понимаю, но и только…       Он аккуратно дотронулся до её руки.       — Всё нормально… пока мы живы. И да, за огненным, — он указал место на её карте. — Сзади нас таверна и ещё несколько миров рядом. А про эмпатию… ты просто её заблокировала. Это иногда случается… когда сильный перегруз. У младшего брата такой был, когда рухнула грань. Мы-то, кто старше это смогли компенсировать, а вот он нет, мать долго с ним возилась, чтобы помочь.       Она закивала головой.       — Может быть… Получается в вашу сторону оно растёт быстрее чем в нашу. Или активнее. Мы сейчас тут. Заблокировала… — мысли носились, чередовались и прятались. — Наверное надо попробовать. Выставить ваши устройства и попытаться стянуть эту неуёмную дыру…       Лор развернулся на стуле, утыкаясь носом прямо ей в грудь:       — Да… лучший вид, — но потом поднял голову выше, смотря в её глаза и, протянув руку, провёл пальцем по складке между бровями.       — Обманщик и развратник… — она попыталась отступить, резко мотнув головой. — Ты спасать там не опаздываешь?       — Прогоняешь? А ставить стабилизаторы — это лучше всё же на Шпили запрос писать, — руки обвились вокруг талии Риги, подтягивая её к себе. Оперившись подбородком о верх её живота, он посмотрел снизу вверх, едва заметно, чуть наивно улыбаясь.       — Ну а чего ещё? — она отвела смущённо лицо в сторону. — Прекрати, а то увидит кто, да и с сыном не хочу вас разнимать.       — Я драться точно не полезу. Не обучен бить мелких.       — У него таких комплексов относительно тебя точно нет…       — Ой, ну могу поучить… Поверь, он мне ничего не сможет сделать.       — Меня больше волнует факт, что он обидится и… — она опустила глаза, но наткнулась на его взгляд и продолжила уже совсем тихо. — И тогда тоже уйдёт…       — Не уйдёт. Скорее останется, чтобы защитить. Даже если от тебя самой. Тебя он не оставит, даже если сильно разозлится. Типаж не тот.       — Вспыльчивый он слишком, даже Сёма и тот спокойнее, а этот… В отца пошёл, — она резко замолчала и закрыла глаза, словно ей это казалось чем-то недопустимым.       — А мне показалось, что Боуг куда более рассудительнее, чем драконёнок… Словно один думает, а второй — делает. Причём думает — Боуг, — он крепче её обнял, накрывая успокаивающей аурой.       — Они давно так договорились. Просто Сёма более спокойный и собранный, когда что-то случается, а Боуг в спокойное время. Случись что: Боуга лучше брать за шкирку, вырубать и только потом спасать. А если он себе что-то придумал…       — Ясно, в случае непредвиденных обстоятельств первым спасаю его — остальные сами о себе позаботятся. Понял, принял.       — Не спасаешь, а аккуратно вырубаешь, — она наконец смогла улыбнуться. — А то и сам сдохнет и за собой утянет. Был у нас тут один раз пожар…       — Так я и сказал. Вырубаю и спасаю первым!       — Иногда достаточно просто вырубить… — она даже слегка хихикнула, чуть успокаиваясь. — Прости… Что-то мне не по себе и атлас спрятать назад надо… Но хотя бы теперь я могу понять, что мы действительно говорим об одном регионе и, скорее всего, это один и тот же прорыв.       — Я видел у вас старые символы… — тихо сказал Лор, отпуская её. — После войны жрецов их… много где запрещали.       — Сейчас мало кто их помнит, чтобы опознать…       — Я застал саму войну, хоть и мелким был… относительно.       — Я застала только последний прорыв тварей… Грань когда рухнула. Мы в Лабиринте ещё тогда жили… — она замерла, превратившись в настолько холодную непроницаемую куклу, что, казалось, даже взгляд потух и перестал выражать что-либо.       Лор встал, делая шаг вперед и обнимая.       — У нас в тот год часть мира в бездну рухнула… — он остановился, сглатывая ком. — Когда вылезли, оказалось, что всех потрепало… С тех пор нападения тварей почти по расписанию.       Она не ответила, лишь кивнула, словно проваливалась всё глубже в воспоминания о тех днях, событиях и людях.       Лор не отпускал её, прижимая ближе, ловя восприятием отдельные картинки, эмоции, боль и звенящую тишину.       «Тише… ты выжила…» — тихо, еле слышно шептал он, гладя по волосам, стараясь успокоить и забрать её боль.       «Да лучше бы другие…» — прорвалось едва слышно через завесу тишины и холода.       Эльф выдохнул, прикрыв глаза, но просто окутал её теплом и заботой. Он не мог ничего сказать — слова были бесполезны.       Спустя несколько долгих минут она словно отмерла. В глубине глаз вновь заискрилось пламя, из-под обжигающей ледяной корки показалось немного натянутое подобие улыбки и она, отступив, тихо пошла упаковывать назад старый механический атлас.       Лор тихо вернул чашки на освободившийся стол и пошёл мыть посуду.       Подняв укутанный в тряпки агрегат, Риги вернулась к себе в комнату и, уложив его на место, молча села на кровать. Казалось, сил вернуться назад у неё просто не осталось, а в голове роились воспоминания, лица, тела…       Закончив с посудой и немного прибравшись, Лор зашёл к ней в комнату, присев рядом и сжав её ладони в своих.       Она просто сидела с закрытыми глазами и от его прикосновения неожиданно вздрогнула. Пальцы тихо гладили её ладони, иногда задевая запястье и бьющуюся нитку пульса. Он молчал, но его молчаливая забота проникала под кожу, оставляя там отпечатки.       — У вас там война по расписанию… — тихо, не открывая глаз, произнесла она, — Давай договоримся, что ты будешь в перерывах заходить чтобы я не волновалась?..       — Ты правда этого хочешь? — пальцы переместились выше на предплечья. В голосе лёгким ветерком проскользила какая-то радость.       — Я сейчас уже ни в чём не уверена, прости… — она покачала головой. — Я просто не хочу больше никого терять и… Мне нужно время.       — Я понимаю. Не поверишь, но я тебя хорошо понимаю. Я же не настаиваю, а просто прошу дать, хотя бы шанс… Нам обоим.       — Тебе-то это зачем? — она пожала неуверенно плечами. — Я ж мелкая, строптивая, неудобная и всем тут как кость в горле…       — Не знаю, просто понравилась. Это иногда сложно объяснить. Это надо просто чувствовать. Я обычно могу всё по полочкам разложить… кроме чувств.       — Такой старый, а в сказки веришь… — было заметно, что постепенно она вернула себе и самообладание и самоконтроль.       Он поднял на неё взгляд.       — В какие сказки?       — Да… — она махнула рукой. — Видимо мне не понять, прости.       — Ты про нравишься? Ну, у меня же какой пример всегда был перед глазами! Родители! Ты бы их видела вместе… сразу бы поняла, — он очень тепло улыбнулся.       Риги отвернулась и тяжело вздохнула.       — Если ты настаиваешь, то я через пару средних лун всё равно до Огненного пойду. Могу и зайти, если скажешь куда точно…       — Знаешь где Рейгард? — он улыбнулся. — Или, если хочешь, я встречу.       — Я к Рале и Бригу иногда приношу свои лекарства на обмен, повязки с пропиткой, мази всякие и немного пива.       — Знаю их, иногда к нам заходят… Только мы сами притаскиваем то, что они таскают, но с ранами помогаем… иначе кто?       - Ну и я пару раз парнишку латала. Девчонка-то на меня всегда испуганно немного смотрит почему-то, — Риги пожала плечами.       — Вообще, они знают как до нас сразу дойти, минуя все лишние «туда не ходи», — он усмехнулся. — А так… может тебе коммуникатор оставить? Напишешь, я встречу.       — Я этими штуками пользоваться не умею, прости. Это с Сёмой поговори, он у нас с техникой дружит… — она вдруг замолчала. — Ну занимался, пока не съехал. Иногда приезжает, конечно, чары обновлял недавно…       Он достал небольшой плоский квадрат с рунами и положил ей в руки:       — У тебя есть карандаш и листок?       — Я всё равно в шкаф положу и забуду, прости… — руки дрогнули и она отрицательно качнула головой.       — Ну не сигналку же мне на тебя вешать! — он усмехнулся. — А это идея!       — Не понимаю о чём ты…       — Дай руку, — он протянул ей руку ладонью вверх.       Она протянула ему свою левую руку и замерла в ожидании. От его руки отделились маленькие светлячки и закружили вокруг её запястья, словно мерцающий браслет.       — Вообще, если что-то случится, можешь просто его разорвать… Правда для связи он не передаёт слова, лишь эмоции… Ну и не длительное. Это около месяца…       — А… Его же можно снять? Ну мало ли… Вдруг я не захочу… — она испуганно посмотрела на мерцающие огоньки и немного нервно почесала под ними руку.       — Через месяц заклинание само рассосётся… — он выдохнул, взмахнул пальцем и сияющие огоньки сорвались с запястья, возвращаясь к нему в руку. — Простейшее заклинание светлой магии. Изначально — боевое.       Она с облегчением выдохнула и немного успокоилась.       — Терпеть не могу следилки. Всё время ощущение, словно над тобой с палкой стоят и подгоняют…       — Могу ещё шарик сзади приспособить летающий… Но его хватает только на несколько часов. Мы так обычно оставляли записки, мол ушёл туда-то… И браслет не следилка. Это сигналка. Как метка она срабатывает только при активации… Когда помощь нужна.       — Не надо. Ничего не надо. Если уж и до нас докатится, то я думаю не знать это будет только мёртвый…       — Ну… Помощь может потребоваться не только с гранью, — он гладил её руки, стараясь согреть.       — С остальным я справлюсь, поверь… — она постаралась улыбнуться понимая, что сама едва ли верит этим словам. Пусть чуть скептически, но с теплом, он посмотрел на неё. — Иди, тебе пора. За химерами я присмотрю, а тебя ждут дома…       Он постарался заглянуть ей в глаза:       — А ты будешь ждать?       — Я всех жду. Работа у меня такая, провожать и ждать…       — Тогда я вернусь… Раз ждёшь, — он приблизился, но не поцеловал, а лишь коснулся своим лбом её. — Но мне правда пора. А так бы я ещё задержался.       — Хорошо, обещаю даже вечерами скучать… — она улыбнулась, но так и не решилась ответить ему хоть каким жестом.       Улыбнувшись, Лор вышел. По пути он залез под стойку и вытащил из оставленной сумки стабилизаторы. Затем вышел из таверны. Звякнул на прощание колокольчик.       Некоторое время она так и сидела, боясь шелохнуться и лишь потом встала и молча вышла на кухню.       Сын посмотрел на неё внимательно, проводив взглядом, но не сказал ничего, боясь обидеть или сделать больно.       А она просто готовила, делала привычные дела, выходила в зал, разговаривала, шутила и старалась не думать ни о самом эльфе, ни о том, что из-за него вспомнилось.       Вечером, перед своей сменой, сын зашёл к ней и просто без слов обнял, прижав к себе. Он не до конца понимал от чего, но чувствовал, что его матери больно. А он обязан ее защитить.       — Чего молчишь и хмуришься? — она потрепала его по раскидистой шевелюре.       — А чего говорить? Ты взрослая… Но тебе плохо… Я же чувствую.       — И в кого ты такой умный у меня? — она пожала плечами и продолжила поглаживать по шевелюре, словно пытаясь уложить ему прядки.       — Явно не в Сёму! — он фыркнул, дёрнул головой и прядки снова плюхнулись «как встал так и пошёл». — Мам… Он ведь больно тебе сделал… Я же чувствовал.       — Если уж говорить честно, то не он…       — Без него ты так не… — он замолчал, отвернувшись.       — Просто когда с картой решали и уточняли… — она тяжело выдохнула, хоть и постаралась улыбнуться. — Я кое-что вспомнила. Не самое приятное время было…       — Деда? — уточнил Боуг, резко набирая воздуха в грудь, чтобы справиться с нахлынувшими эмоциями.       Она лишь кивнула.       Сын выдохнул и снова её обнял. Он сам плохо помнил то время. Помнил бегающих людей, много раненных, какую-то дорогу, зал обрывками, пещеры, новый, незнакомый мир… Но в основном помнил мать. Ее лицо, руки, запах… Но это всё путалось в тумане горячки…       — Я посплю и будет лучше, обещаю… Просто устала, сам понимаешь…       — Понимаю. Отдыхай…       Он хотел ещё что-то сказать, но звякнул колокольчик, оповещая о новом госте и Боуг, с выдохом отправился его встречать.       Только убедившись, что сын её не видит, она не спеша проверила дверь, переоделась для сна, легла и только тогда расплакалась.