Ты умрешь на счет три

После тренировки мы перестали общаться с Эриком. Знаю, я снова веду себя как ребенок, но я не собираюсь дать ему повод заставить меня усомниться в правильности своих действий. Если он начнет рассказывать, почему я заслуживаю жить, я могу сдаться под его напором. За обедом я молча сижу и прислушиваюсь к его разговору с Мирком. Все верно, Мирк – его ментор, Эбигейл – мой. Конечно, с Мирком мне было бы гораздо проще, поскольку он меня прекрасно понимает и не вставляет ехидные замечания о моем характере. Но все же именно Эбигейл поможет мне вытянуть с Арены живим Эрика, и именно об этом я собираюсь ее попросить. Через пару минут Эрик поднимается, и уходит вместе с Мирком. - Спасибо, - говорит ментор, - мы с Эриком обсудим его возможности на Индивидуальном показе перед распорядителями. Ах, точно, выплясывать перед этими распорядителями, как я могла забыть? Значит, мне нужно тоже обсудить с Эбигейл, что буду показывать я. Я вздыхаю и смотрю на нее. Мой ментор продолжает все так же безмятежно есть пирог с ревенем. Видимо, ждет, пока я первая нарушу это молчание. - Эбигейл? – спрашиваю я. В другой момент я бы просто молча сидела и ждала ее, но не сейчас. - Ммм? – мычит та, запивая пирог каким-то ярко-синим напитком. - Могу я тебя кое о чем попросить? – надо же, второй раз за день я кого-то о чем–то прошу. Пора прекращать, а то так и расклеиться недолго. - Страшно представить о чем, - бурчит Эбигейл, оставляя пирог и в упор глядя на меня. – Хотя нет, дай угадаю, это связано с Эриком? - Да… - я опускаю взгляд. Нет, точно пора заканчивать. – Я хотела попросить, чтобы все пожертвования на меня ты пересылала ему. - Не поверишь, но он меня тоже попросил об этом. - Да? – я чувствую, как напряглись все мои мускулы. – И как ты поступишь? - Давай посудим так, мой милый ангелочек, на Эрика ставят больше, гораздо больше, я не буду это скрывать. Ставки на него 2:1, на тебя 6:1, – заметив мой непонимающий взгляд, она добавляет. – Если на него поставят одну монету, и он победит, то этот человек получит 2 монеты. Если некто поставит на тебя, то получит 6 монет. - О, так это хорошо, - начинаю радоваться я. - Как раз таки наоборот. Значит, твои шансы выиграть меньше, чем у Эрика. Понимаешь? Никого не удивит, если выиграет он. К примеру, ставки на Айви 13:1. - Как раз таки наоборот. Смотри, если за мою победу могут выручить больше, значит легче помочь мне выиграть, и получить при этом больше денег. - Умно, согласна. Но не все умны, так как ты. Зачем рисковать, поставив на тебя, если даже с помощью спонсоров твои шансы выиграть достаточно скудны? Ведь можно поставить на парня, который может выиграть в 90 процентах случая. - У меня пухнет голова, - говорю я, - ближе к делу. - Если я буду пересылать твои деньги ему, а его – тебе, то у тебя будет больше. - Тогда не нужно, - мигом выпаливаю я. - Значит, я ничего не буду предпринимать, - говорит она. – Ну, а теперь перейдем к делу. Завтра индивидуальный показ. Ты уже решила, что будешь демонстрировать распорядителям? - Да. Ножи. - Я, почему-то, так и подумала. Только смотри. Не просто стой и метай ножи. А бегай, прыгай, стой на голове, кувыркайся, делай что хочешь. Но ножи должны разлетаться изо всех разных поз. - Поз? – я заливаюсь хохотом. Да, мне всего 15, но эта, в принципе простая, фраза вызвала у меня бурные эмоции. - Какая милая девочка, - бурчит Эбигейл. - Какая внимательная ты. А что ты показывала распорядителям? - Все. Сначала ножи, затем стреляла из лука, прыгала по снарядам. - И каким же был твой балл? – спрашиваю я. - Семь. Распорядители не принимали меня всерьез, даже не смотря на то, что я была явной профи. Я, в отличии от тебя, скрывала свои мысли и эмоции, и казалась сначала тихой и спокойной девочкой. Меня даже трибуты всерьез не принимали. Поэтому и не стали сразу убивать, - ментор хмыкает, - а зря. Думаю, ты получишь большую оценку, ты свой нрав, насколько я знаю со слов Эрика, уже показала. Не думай, что все твои реплики остались незамеченными, Распорядители следят за каждым вашим шагом, за каждой вашей репликой. Зачем им это нужно? Чтобы увидеть ваши слабые места и воспользоваться этим, устроить зрелище покрасочней. У них фантазия просто отличная. Я это сразу поняла, поэтому вела себя относительно спокойно, чтобы не выдать свой настоящий характер. Эрик поступает так же, но с ним-то уже все на чеку. А если бы ты, милая моя, вела себя поспокойней, шансов у тебя было бы больше. А после твоей выходки со Второй, как ты пульнула в нее ножом, все менторы с тобой настороже и советуют своим подопечным убрать тебя побыстрей. Менторы Десятого мне намекнули, что их трибут очень сильно хочет обезглавить тебя. Ну, или вырвать сердце. А все потому, что ты слишком импульсивна. Распорядители, я думаю, тоже это поняли, и уж точно поставят тебе оценку повыше, чтобы натравить на тебя еще больше трибутов. Я сижу, приоткрыв рот. Надо же, до чего довел мой вопрос об оценке Эбигейл. Неужели все и вправду так запутано? Эбигейл гораздо умнее меня, и неужто теперь все хотят меня убить? Расти из Десятого, я вспоминаю эту презренную улыбку и гордый взгляд. Не знаю, но его я боюсь больше всех. - Почему ты не сказала мне раньше? Что нужно быть сдержанней? - Потому что ты бы не послушала. А если бы и поняла все это, то было бы немного иначе. Профи не взяли бы вас к себе, и шансы умереть возросли бы, не так ли? И ты бы все равно не сдержалась, чтобы научиться прятать свое истинное лицо, нужно через многое пройти. А ты еще слишком мала для этого. - Тебе было шестнадцать, - говорю я, пытаясь понять все сказанное раньше, - и ты смогла. Я помню твои Игры. И я помню твое интервью. Хрупкая куколка. А так не скажешь. - Говорю же, ты мала. В свои четырнадцать я потеряла брата на Играх, и чтобы отгородиться от остальных делала вид, что сошла с ума. И от меня отстали. Я научилась прятать свои эмоции. И на Игры пошла сознательно. Годы тренировок сделали свое, я выросла с убеждениями, что моя цель – стать победителем. А после смерти брата еще и месть. Но когда я попала на Арену, и планолет уже поднял меня после звучания победных фанфар, я поняла, что все эти годы тренировок были потрачены зря, как и годы жизни моего брата. Я винила себя, что стала добровольцем. Ну, а вообще, меня спасла эта маска. Невинной девчонки. И только Элиот знал, что я из себя представляю. – Я молчу. А что говорить? Расспрашивать подробности? Но мне уже тошно. В этих словах столько смысла, что мне нужно время, чтобы это обработать, выйти из ступора. Показывая всю свою наглость, я думала, что пугаю трибутов, но на деле же настраивала всех против себя, заставляя их задуматься о том, что я опасна, что меня нужно убить первой. Поняв это, я спрашиваю: - И что же мне сделать? - Выживать, - ухмыляется Эбигейл. – Нет, серьезно, что ты хотела услышать? Ты уже все сделала, но теперь все зависит от того, какой ты покажешь себя на интервью. - И какой я должна себя показать? – спрашиваю я, ссылаясь на то, что Эбигейл вспомнит, как покорила зрителей. - Решим это завтра, не забивай голову ерундой перед показательными выступлениями. А то еще, не дай Бог, вместо того, чтобы метать копья, начнешь рассказывать о том, что ты думала, когда тебя выбрали на Жатве. Ладно, Мелани, иди, поспи, а то на тебе лица нет. Я встаю и, еле передвигая ноги, бреду в свою комнату. Открываю дверь и вижу на столике справа какую-то коробочку. Подхожу, распаковываю. В ней оказываются шоколадные конфеты. Странно, почему они здесь? Может меня хотят отравить? Хотя нет, найти мне замену будет трудно, уверена, капитолийцы проверили этот сверток несколько раз, прежде чем отправлять его мне. Ну, раз так, то можно и поесть. Запихиваю в рот несколько конфет, и, попутно стягивая одежду, бреду в душ. Рядом с душевой кабинкой огромная ванна, в ней могли бы уместиться несколько ванн, которыми обычно оборудованы дома в четвертом. Такую ванну я видела в доме Эрика. Открываю первый кран, и из него начинает струиться теплая вода, затем нажимаю седьмую кнопку на панели у основания ванны, и в воду сыплется что-то наподобие соли со стойким цитрусовым запахом. Несколько подумав, открываю второй кран, из-за него заструились перламутровые облака, они медленно расплываются над самой поверхностью воды. Из третьего крана посыпалась россыпь разноцветных пузырей, размером с небольшой мячик. Вдоволь налюбовавшись, я опускаюсь в горячую воду и постепенно погружаюсь в ванну полностью. Закрываю глаза и ныряю. В памяти возникает картинка На берегу моря стоит маленькая девочка, с короткими косичками. Парень постарше смеется над ней. - Прямо-таки не умеешь? – в его голосе звучит нескрываемая насмешка. - Что в этом такого? Я ведь маленькая еще… - девочка явно обиделась. - Маленькая она. Ты в морском округе живешь, а плавать не умеешь. - Папа говорит, что это опасно. - Опасно, - ухмыляется парень, затем, сверкнув глазами приятного зеленого оттенка, произносит: - Давай научу? - Правда, научишь? – в глазах девочки заплясал огонек, едва она услышала слова этого мальчика. Она смотрит на него с неописуемым восторгом, ведь знает, он – сын победителей. У него есть то, чего нет ни у нее, ни у всех ее подруг. И вот сейчас она стоит рядом с ним и разговаривает, и вот он обещает научить ее плавать. А он и не такой зазнайка, каким она его считала. Девочка улыбается так искренне, как только может. Мальчик улыбается ей. Я выныриваю из воды. Еще пару минут нежусь в теплой воде, затем становлюсь на теплый махровый коврик. На стене висит зеркало, я подступаю ближе и смотрю в отражение. Это уже не та маленькая, не умеющая плавать девочка на пристани. Нет больше тех милых косичек, тех пухленьких щечек. Лишь яркие голубые глаза не изменились. Проснувшись утром, я первым делом замечаю одежду, приготовленную для меня. Неспешно встаю и потягиваюсь, стараясь не испугать ощущения безопасности. На цыпочках пересекаю комнату, и подхожу к креслу, на котором лежит черная спортивная кофта, и серо-зеленые шорты. Все так же не спеша, я одеваюсь, расчесываю волосы и спускаюсь в столовую. Как и следовало ожидать, уже все собрались. Эрик с умным лицом слушает наставления Мирка, Аннасофия болтает с Цисси, а Эбигейл ест. Все-таки она и впрямь на меня похожа. Я падаю на стул рядом с Эбигейл и тяну руку к свиным отбивным. Эбигейл больно бьет меня по руке. - Эй, - возмущаюсь я, - ты чего? - У вас сегодня показ перед распорядителями, через пару дней Игры, значит, и питание должно быть соответствующим. - Что? – чуть ли не задыхаюсь я. – Я жрать хочу, зачем мне ваше соответствующие? Дай еды. - Вот, - Эбигейл пододвигает ко мне творог с фруктами. Я давлюсь от ужаса. Мало того, что я скоро умру, так я еще и поесть нормально не могу. -Ладно, Эб, дай ей мяса, - встревает Мирк, пока я не начала крушить все подряд. Сдавшись под его напором, мой ментор дает мне небольшой кусочек мяса, который я с удовольствием ем. Потом жую пюре из батата с сырным соусом, бутерброды с каким-то желтым фруктом, а на десерт булочки. Похоже, Эбигейл не очень обрадовалась не соблюдению ее «соответствующего режима» ну и пусть, на Арене буду нормально питаться. Утро проходит быстро, и после ленча Цисси сообщает, что пора идти. Аннасофия подбегает ко мне и начинает собирать волосы. - Ты же не хочешь, чтобы в самый ответственный момент твои волосы помешали исполнить какой-нибудь трюк? - воркочет она. Трюк? Трюк? Да от этого зависит моя жизнь! Впрочем, капитолийка явно ожидает зрелищных Игр. - Ну, тогда и Эрику заколку прицепите, чтобы ничего не мешало. – Его взгляд говорит сам за себя. Мы входим в лифт и спускаемся вниз, где будет проходить показ. - Как ты? – спрашивает меня Эрик. - Отлично, - пожимаю плечами я, - вот только эта прическа, – я перебрасываю хвост через плечо и замечаю, что вместо привычных декоративных украшений, мне просто повязали ленту. Хотели воспроизвести впечатление милой девчушки? Я перехватываю взгляд Эрика и прищуриваю глаза. Надо его подбодрить. Делаю вид, будто развязываю ленту, и начинаю душить ей соперников, выделывая при этом всякие скачки, прыжки и размашистые движения. Эрик смеется, отчего его глаза кажутся еще ярче. Я смеюсь в ответ, и он приобнимает меня. - Не переживай, - говорит он, - прорвемся. - Еще бы, Креста. В столовую мы входим уже молча, натыкаясь на взгляды перепуганных трибутов. Только девушка из Первого держится уверенно, а Расти так и вообще с улыбкой наблюдает за происходящем. Мы подходим к союзникам и присаживаемся с ними за один столом. - А мы тут обсуждаем, что будем показывать, - говорит Агрус. - И как? – спрашивает Эрик. Я делаю вид, что мне очень интересно слушать, как именно Белинда решила стрелять из лука. Раньше я думала, что хуже может быть только рассказ о моде Капитолия, но, как говорится, час от часу не легче. Вызывают Тристана, и он самодовольной походкой удаляется. - А ты, Мелани, - спрашивает Агрус, - Что покажешь ты? Все это время увиливала от разговора, пытаясь сосредоточиться на том, что меня там ждет. Только кивала и улыбалась время от времени. Я смотрю на Эрика и ловлю в его взгляде какую-то искру. Как говорила Эбигейл, что сделано – то сделано, хуже не будет. Я поднимаюсь со стула, гордо становлюсь на стул и произношу на всю столовую «Импровизация!» Все взгляды тот час направляются на меня. Я презрительно улыбаюсь им всем, слажу и, как ни в чем не бывало, продолжаю слушать Белинду. Нужно было накалить обстановку, и я это сделала. Напугала их. И когда я успела превратиться в такую тварь? Время тянется медленно, и когда вызывают девушку из третьего, я невольно начинаю беспокоиться. Смотрю на Эрика, он - на меня. Минут через десять вызывают и его. - Эрик, я верю в тебя, ты сможешь. Не подведи меня… в смысле, себя… нас. Не подведи нас. Он кивает и уходит. И я остаюсь одна, бездумно глядя в одну точку. - Шесть лет, в последние дни месяца. Ты не меняешься, Мелани, – на пристани сидит, жуя бутерброд с кальмарами, четырнадцатилетняя девчушка, задумчиво глядя куда-то далеко, за горизонт. - Шесть лет подряд… - шепчет она, переводя взгляд на пришедшего парня, – когда я пришла сюда в первый раз, мама была жива, ты тогда еще… - Научил тебя плавать, - произносит он за нее. - Да-а. Все-таки время быстро летит. - Ты печальна, Мелани. - Нужно поговорить Эрик, - говорит она, поднимая на него глаза. Парень внимательно смотрит на нее, затем присаживается рядом. - Давай, - произносит он. - Я о многом думала. О своей жизни, потом о твоей, и о жизни в Панеме в целом. И, знаешь, нам пора прекратить общаться. У тебя своя судьба, у меня своя. И они никаким образом не пересекаются. У тебя есть мама, у тебя есть папа и прекрасная маленькая сестричка, вы живете в Деревне победителей, у вас есть все, чего можно пожелать. А у меня есть отец и два брата-оболтуса, которых нужно накормить, напоить и спать уложить. Я работаю после школы, я прихожу дополнительно по выходным, только чтобы не было разницы до и после. Когда мы жили с мамой, и отец мог нормально ходить, и когда главной стала я. Я выросла, Эрик, я не хочу сделать тебе больно, поэтому давай прекратим наше общение, – парень встает и отходит от нее. - Твой выбор, - после чего уходит. Девочка еще долго сидит на пристани, глядя на закат, а когда начинает темнеть, идет домой, прикрывая левой рукой опухшие от слез глаза. Я вздрагиваю. Тяжело вспоминать прошлое, когда ты еще надеялась на спасение, а не думала о том, каким способом ты умрешь в ближайшие пару дней. С тех пор мы не общались на уровне дружбы. Привет, пока, как дела, хорошо выглядишь. Все. Ни совместных походов на пристань, ни разговоров, ни рассказов о тягостях и прелестях жизни. За год мы отчуждали, чтобы снова сойтись вместе. Последний раз в жизни. - Мелани Хопкинс, дистрикт – 4, твоя очередь. Вперед. – Я уверенно шагаю, мысленно прокручивая в голове план. Захожу в зал и натыкаюсь на взгляд одного из Распорядителей. Он оценивающе взирает на меня, затем кивает. Я вздыхаю и начинаю шоу. Спокойно подхожу к стойке с ножами и набираю 8 штук. Беру какой-то бинт и забрасываю в карман на кофте, ножи засовываю за пояс, один оставляю в руке. Сначала подхожу к мишени и пускаю туда за пару секунд два ножа, которые попадают прямо в цель. После отхожу немного назад, бегу вперед, делаю кувырок и молниеносным движением посылаю в манекен еще два ножа. Для ключевого момента еще рано, поэтому я подхожу к снаряду, который напоминает железную сетку. Находиться он в 60 ярдах от мишени, но зато как раз напротив. Откидываю прядь волос с глаз, залажу на этот снаряд, затем фиксируюсь ногами, после чего опускаю руки и падаю вниз головой. Сначала меня трясет, затем я останавливаюсь, и, слегка прищурившись, посылаю в цель четыре ножа. Нет, они не попадают в цель, и этим я изрядно удивляю Распорядителей. Хватаюсь за снаряд руками, затем спрыгиваю с него. Приземляюсь я не самым удачным образом, больно ударившись ногой. Стараюсь не выдать своей боли и прожогом мчусь в секцию маскировки, там же беру черную краску и тонкую кисть. После этого возвращаюсь к мишени. Слава Богу, ее не убрал автоматический счетчик. Наверное, Распорядителям стало интересно, почему четыре ножа в одну мишень. Кисточкой аккуратно рисую линию от одного места, где попал нож, к другому. Затем, закончив, отхожу, дав увидеть Распорядителям, что получилось. Ровный квадрат. Немного помедлив, я шагаю к лучше оборудованной секции, где находятся сенсорные мишени, что-то наподобии голограммы. Как живые люди, они бегают в определенном порядке. Беру еще 5 ножей. Становлюсь прямо перед датчиком с мишенями. Пару минут я изучаю их движения, в каком порядке они бегают. Особенностью этих «живых» мишеней есть то, что они представляют собой реальную обстановку. Легко попасть в прямо висящую цель, двигающиеся объекты - другое дело. Плюс - когда ты попадаешь в мишень, она исчезает, а на ее месте остается тень. Легко подсчитать, если что. Я изучаю их последовательность, с каким интервалом они бегают. Достаю какой-то бинт из кармана и, напряженно вздохнув, завязываю себе глаза. Темнота. Я считаю до десяти, представляя перед собой мишени, и воспроизвожу в памяти бегущую цель. Первый нож. 1.2.3.4.5.6.7.8.9. Второй. 1…10. Третий… Четвертый. 3.2.1. Пятый. Снимаю повязку и обнаруживаю перед собой пять теней, неподвижно застывших с ножами в груди. Ехидно улыбаюсь и жду, пока отпустят. Этого не происходит. Значит, еще не наигрались. Беру лук, натягиваю тетиву. Пускаю стрелу в бегущую мишень и еще пару минут стреляю из лука, ни разу не промахнувшись. - Можете идти, - звучит голос, когда в очередной раз стрела попадает в голову сенсорной мишени. Вне себя от радости я чуть ли не бегу к выходу. Залетаю в лифт и прямо-таки бью по кнопке. Значит, я все–таки на что-то да гожусь. Сразу иду в столовую, где за столом сидят менторы, напарник, Цисси, Мистерити и Аннасофия. - О, вернулась, - начинает Цисси. Я молча падаю на стул. - Ну, как все прошло? - Замечательно, - кривляюсь я. - Да ладно тебе, Мелани, - улыбается Эрик, - как все было? - Ну, я же сказала… Покидала ножички. Постреляла из лука. А ты что делал? - То же самое, только еще копье метал, топором рубал все подряд, да и мечом орудовал. - Интересно-интересно, - говорю я, налегая на десерт. После этого Мирк с Эбигейл убивают меня расспросами, что делала и как именно. Черт, почему нельзя оставить меня в покое? Я ведь только – только начала приходить в себя после столь нервного времяпровождения. За столом мы сидим до самого вечера, Мирк рассказал, как выступал он. Оказывается, все не так и плохо, если учитывать, что на Показательных выступлениях Мирк, стреляя из лука, попал не в ту мишень, в какую целился. Когда уже совсем темнеет, Эбигейл заставляет нас подняться и последовать в гостиную, чтобы посмотреть оценки. Сначала играет гимн, затем на экране появляется оценка вместе с фотографией трибута. Первый идет темноволосый Тристан с оценкой 9. Я хмыкаю: он, небось, рассчитывал на все 12. Затем его рыжеволосая землячка Александра с поразительным карим цветом глаз. Через пару секунд вспыхивает ее оценка – так же девять. Ну, земляки же. После них идет Белинда с оценкой восемь. Теперь я уже не сдерживаюсь и прыскаю. Надо же, всемогущая Белинда с восьмеркой. После нее Агрус с десяткой. Парень и девушка из Третьего получают 7 и 4 соответственно. Я качаю головой. Затем идет Эрик… и его оценка 10. Я улыбаюсь ему и спешу перевести взгляд на экран, на котором красуется уже мое лицо. Спустя секунду вспыхивает десятка. Я улыбаюсь и даже разрешаю Мирку обнять себя, потом меня обнимает Эрик, и мы снова глядим на экран, дабы узнать оценки других трибутов. Айви оценивают на 5, ну, не так уж и плохо. Клементину на 9. Хотелось бы увидеть сейчас лицо Белинды. Расти… я вздрагиваю. Он получил 11. Да-а, вот так поворот. Я перевожу взгляд на Эрика, тот лишь кивает, мол, не зевай рядом с ним. Я киваю в ответ и снова смотрю на экран, где девушка из 12 получает пятерку. - Ну, как тебе? – интересуется Эрик по дороге в свои комнаты. - Ну, не знаю, фотографию могли и лучше сделать, - отвечаю я. Эрик смеется. - Спокойной ночи, - говорит он, открывая дверь в свою комнату. - Спокойной, - вторю ему я. Я, чувствуя ужасную усталость, иду в свой номер и падаю на кровать прямо в одежде. Отлежавшись пару минут, я стаскиваю шорты и кофту, надеваю свободную пижаму, падаю на кровать и мгновенно засыпаю. Белокурая девушка празднует пятнадцатилетие. Проснувшись утром, она спешит на пристань, туда, куда ходит в конце каждого месяца – 26 числа. На море сегодня холодно, дует ветер и падает мелкий снежок. Конец ноября. Девушка поправляет зеленый шарф, достает из наплечной сумки покрывало, стелет его на земле и садится. Достает бутерброд с мидиями и начинает жевать. Рука невольно тянется к новой шапке – подарок Кэссиди, лучшей подруги. Девушка улыбается своим мечтам. Внезапно ее кто-то окликает. Она открывает глаза и видит парня, того, с кем обещала себе не общаться. Она вскакивает на ноги. - С Днем рождения, - говорит он и кладет ей в руку бархатную коробочку. Девушка смотрит на него удивленно и слегка грустно, затем, колеблясь, открывает коробочку и видит там золотой браслет с зелеными и голубыми камнями. Парень подходит к ней и целует в щеку. - Будь счастлива, Мелани, – затем уходит. Снова. Сквозь сон я чувствую, как текут слезы, просыпаюсь. Но мне требуется несколько минут, чтобы осознать, кто я и где нахожусь. Меня трусит. Не от холода, не от страха, а от боли. Боли сильной, непередаваемой, которая убивает меня, душит своей кошмарностью, заставляет почувствовать себя никем. Я встаю с кровати и не медлю ни минуты. Я не могу так: либо сейчас, либо никогда. Потому что сейчас это слишком много значит. Никогда – это вся моя жизнь, оставшаяся позади. Никогда не бросай, не люби, не живи. Осталось пару дней - и мое тело отправится домой в закрытом гробу. Никто и ничто меня не спасет. Нечего медлить, другой жизни не будет. Я открываю дверь и выхожу, следуя за светом неоновых ламп. В коридоре почти натыкаюсь на Мирка. Тот окликает меня, я оборачиваюсь, делаю затуманенный взгляд и иду дальше. Подхожу к комнате Эрика. Стучу. Тишина. Стучу во второй, третий, четвертый раз, уже собираюсь уходить, как дверь открывается, и на пороге появляется сонный Эрик. Он в одних штанах, протирает глаза и пытается сфокусировать взгляд на мне. Я же не свожу глаз с него. Сейчас я вижу все как со стороны. Та белокурая девушка стоит перед парнем, с которым зарекалась не общаться. Стоит и смотрит безумными глазами. - Мелани? – спрашивает Эрик. Я молчу. Он начинает беспокоиться. Усилием воли я делаю шаг вперед, все ближе приближаясь к нему. Он смотрит мне в глаза, я - ему. Как те камешки на браслете слились в одно единое целое. Я подхожу еще ближе, так что вижу каждую черточку его лица. И забываюсь.