от нуля до сотни.

У Петра Хазина всегда была, что называлось, деловая хватка. Договариваться он умел, припугнуть тоже мог, а в случае чего — и мордой ткнуть в то, что сделано неправильно. А ещё Пётр Хазин трепетно, со всей душой и сердцем относился к кофе и булочкам по утрам. Насмотревшись когда-то, в далёком детстве, в компании матери на шикарную жизнь в старых фильмах и сериалах вроде "Красотки" и "Секса в большом городе", Петька влюбился в эту атмосферу. Столики на двоих и кофейные пары занимали его мысли, заставляя рисовать на полях тетрадей по бухгалтерскому учёту эскизы идеального места. Мечта однажды открыть своё собственное место не отпускала его вплоть до тридцатки, когда на руках наконец оказалось достаточно денег и слишком много идей одновременно. Петя нашёл помещение. Сначала. Проторговался с арендодателем до хрипа, в конце сойдясь на том, что он из его старого полускладского помещения сделает место настолько уютное, что тот охуеет. Охуеть арендодателю хотелось уже сейчас, но внутренняя базарная баба в Хазине оказалась куда сильнее. Руки были пожаты, а договор подписан. Оглядывая свои новые владения, Петька не видел здесь перекрытые хламом панорамные окна, он видел желтоватый свет на тёмных панелях и загадочную атмосферу американского кофешопа в пределах родной Москвы. Дизайн был подобран буквально за неделю. Стены и полы обрели приятные цвета сосны и ореха за две, кофемашины и прочие необходимые приборы прибыли на третью. Оставалось одновременно огромное и маленькое дело — нанять персонал, в который ему не захочется кидаться новенькими кофейными чашками и пирожными из подмосковной пекарни, поставлявшей ему сладости и сэндвичи для витрин. Петя взялся за это дело сам, на всякий случай посадив рядышком Андрея, старого надёжного друга, который не то что бы горел желанием заниматься администрированием, но вполне готов был поучаствовать в деле, вне зависимости от того, прогорит оно или нет. Как полагается друзьям. Первые две девчонки на роль официанток пролетели легко. Юные совсем, милые, улыбались попеременно обоим мужикам, но впечатления вертихвосток не производили. – Две недели испытательного, не разочаруйте меня, а, – бросил им Петя, когда девчонки уже натягивали свои куртки, собираясь уходить, – и чтоб завтра с утра как штык! Андрей улыбался. Хазин умел строить из себя строгого начальника, но будущие работницы очевидно раскусили, что найти с ним общий язык не так уж и сложно, всего только и нужно — не подводить. На пять часов, когда рабочие заканчивали наводить последний лоск на вывесках внутри и снаружи, а Петя пробовал партию свежих миндальных круассанов, было назначено собеседование с потенциальным баристой. Хазин только имя знал — Игорь, и то что у пацана очень уж суровый голос. Вообще, конечно, такое в кофейне никому не нужно, но пока желающих было не так много, стоило дать шанс. А вдруг за голосом суровым добрая душа, хрен его знает. Отодвинув от себя тарелку с недоеденной выпечкой, Петя лениво распахнул блокнот, приготовившись принимать у себя, возможно, будущий персонал. Можно было это сделать в кабинете, но чуйка говорила — надо быть ближе к народу, пока команда нужна ему больше, чем он ей. Народ ввалился в двери, принося в тёплое помещение осенний холод и громко топая тяжёлыми ботинками по паркету. Петя глаза поднял — высокий какой! Такого точно за стойкой сразу заметят. И привлекательный. Лицо новому заведению тоже не помешает. Хазин встаёт из-за столика, протягивая парнишке руку. — Игорь, верно? Пётр Юрьевич, владелец. Тут где-то ещё администратор шляется... — оглядевшись по сторонам, Петя взглядом Андрея не находит и забивает. Ну что он, один на один не поговорит, честное слово. — Здравствуйте. Да, Игорь. — с крепким рукопожатием кратко отвечает Игорь, шмыгнув носом. Непредсказуемая осенняя погода из солнца завела его под ливень, а после снова ослепила лучами. И всё — за двадцать минут. Хорошо грязи ещё не натащил, в такое чистенькое место совсем не хотелось. Куртку Игорь аккуратно вешает на высокую спинку деревянного стула, и садится, внимательно осматривая заведение. – Красиво тут у вас. – Да я знаю, – не удерживается от самодовольного Петя, выставляя перо ручки на лист блокнота, – рассказывай давай. Сколько лет, с какой целью на собеседовании. Рассказывает. Фамилия — Гром. Что студент говорит, второй курс академии МВД. Что деньги нужны, как и всем, поэтому на работу и пошёл. В кофе не разбирается особо, и вообще больше чай любит, но готов учиться. Словами о кофе Петя слегка возмущён, — да наверняка он просто хорошего не пробовал, — а вот всё остальное не может не радовать. Ещё раз скользнув глазами в сторону подсобного помещения, Петя вздохнул. Шароёбится там где-то. А говорили ему, личные отношения вне работы... Вздохнул снова. — Время у тебя сегодня есть? Учиться будешь, а завтра сразу на смену. Игорь снова шмыгает носом, размышляя. — Мне бы часов до десяти освободиться, а то в общагу не пустят. Хазин кивает, снова одобряя деловой подход. — Давай поторопимся, студент. Студентом Игорь оказывается правда способным. Петя не знает, такой ли он старательный на своих ментовских парах, но здесь, за стойкой в окружении кофемашин, холодильников, нагревателей и чайничков будущий работник буквально превращается во внимание. Петя показывает всё, чему научился сам, прежде чем прийти в этот бизнес. Как заправлять рожковую машину и в каких пропорциях вливать молоко для капучино и латте. Как залить самый простенький рисунок, подправив его шпажкой и какого цвета должен быть идеально заваренный травяной чай. Записей Игорь не делает, но как только Хазин просит его повторить — воспроизводит всё в точности. Наверное, на месте всех преподавателей академии, Петя уже давно влепил бы такому студенту зачёт и вывесил его фото на доску почёта. Впрочем, впереди ещё рабочий день, который расставит всё по своим местам. Да и учиться многому нужно, от разницы в сортах кофе до маркировок на десертах. Сегодня время стремительно подходило к концу. – Сделай-ка мне два латте на миндальном, с собой, – в качестве финального задания обращается к Грому Петя, занимая место не за стойкой, а с другой её стороны, на месте посетителя, – не хочу завтра сам на смену вставать, поэтому лучше бы тебе справиться. Улыбка Игоря настолько обезоруживает, что у Хазина и мыслей нет, — ошибся, мол. Если такой посетительнице улыбнётся, она же все деньги отдаст, желая вернуться сюда снова. Честно признать, Петя уже готов ему все свои деньги отдать. Да и не только деньги. Ловкие руки, орудующие темпером и закрепляющие рожок в машине заставляют его совершенно по стойке растечься, находя в этом эстетическое удовольствие. Руки сильные, красивые, с выступающими венами и длинными пальцами с его любимым кофе так обращаются, ну что за красота. И с капучинатором-то справляется, а потом застывает, задумчиво почёсывая подбородок. – Вы не сказали, какой объём, – выдаёт Игорь наконец, разглядывая ровный строй коричневых бумажных стаканчиков. Петя поклясться готов, что над его головой появляется табличка "Продано". С потрохами продано. – Средний давай. На стойке перед Петей оперативно появляется два стаканчика по ноль тридцать три, с кривыми, но очень усердными сердечками на молочной пенке. Хазин лыбится, накрывая оба крышкой, но один подталкивая обратной, в сторону Игоря. – Во-первых, "ваш напиток, пожалуйста". Сервис, дорогой мой, сервис. Во-вторых, это твой, за счёт заведения. Игорь кивает смущённо. – Запомню. Кофе глотает совершенно варварски, как воду, но на лице после первых двух глотков удивление такое, что Петя уверен — зацепило. Гром подтверждает это всем видом, облизывая губы от молочной пенки, да выдыхая довольно. – А может я кофе и люблю. Проводив студента и заперев за ним дверь, Петя смотрит на внутреннюю вывеску над стойкой и вздыхает. Только бы вышло всё. Тихое открытие в девять утра будущим днём не внушает особых надежд, но Хазин ведь реалист, он не ждёт сразу сотни человек, и спокойно наблюдает за тем, как к ним заглядывают любопытные студенты, завлекаемые запахами и видом выпечки сквозь теперь чистые панорамные окна, как торопливые бизнесмены просят свой кофе "на поскорее", или ведущие в школы и сады родители с усталыми лицами перехватывают американо себе и сладкую булку для ребёнка. Неожиданно большой наплыв оказывается в обед. Торопливых работников раза в три больше, чем было с утра, и это вынуждает, хочешь-не хочешь, самому встать за стойку помогать Игорю и девчонкам, которые крутились на выдаче. Стоит отдать им должное, все со своими обязанностями справлялись. С Громом у Пети команда и вовсе сложилась. Один принимал заказ, второй работал с машиной. Второй взбивал молоко, первый — выставлял чашки и стаканы под будущие напитки, забирая у Лены и Вари, официанток, упакованные бутерброды и сладости. Соприкасаясь руками с Игорем, Петя поднимал на него взгляд на секунду, и светящееся в глазах напротив "всё получится" придавало таких сил, какие он и подумать не мог, что имел. По итогу дня вся пятёрка, — Андрей хоть и позже, но подкатился, помогая за столиками, — устало выдохнула, усаживаясь за один столик в углу. Петя в свой блокнот уткнулся, расписывая плюсы и минусы первого дня. Девчонки шептались между собой, поглядывая на улыбчивого Андрюшу, а Игорь не мог взгляда отвести от задумчивой морщинки на лбу Хазина. – Короче, нам ещё бариста нужен, – выдаёт он в конце концов, и Гром поджимает губы — неужели не справляется? – Да ты не кисни, студент, – улыбается ему Петя, – тебе помощник нужен, да и не каждый же день тебя с пар можно будет дёргать. Игорь согласно кивает. Новое чувство, которое он поймал, работая сегодня в команде, — Петя наверняка назвал бы это "вайб" — отпускать никак не хотело. Воспоминание о тёплой руке Хазина, чуть подрагивающей на нервах почему-то тоже. – Пётр Юрьевич. Андрей увёл девчонок гулять. Никто в его харизме, конечно, не сомневался, но Петя хмурился — вот тебе и без личных отношений в коллективе. Они с Игорем тут вдвоём куковать остались, а тому давно в общагу, наверное, пора. – Тебя подвезти, может? Не успеешь ещё, – вытаскивая сигарету, которую он собирается прикурить на улице, вместо стандартного "что?" выдаёт Хазин, – придётся в подсобке ночевать. – Да я с радостью, – кивает Гром, а потом себя мысленно по лицу ударяет: ну не то же хотел! Приходится опять собирать себя по кускам. – А можно вас на чай позвать? Только не к нам. Как... На свидание? Игорь рискует. Он о вкусах Пети ничего не знает. А вдруг он гомофоб вообще? Уволит, и должен ничего не будет, они один день отработали. Но кто не рискует, тот не пьёт... Чай. Чай с человеком, который его вчера ещё к себе своими кофейными ароматами и стремлением к мечте завлёк. Петя, неожиданно, не смеётся, ногами не топает и по морде не даёт. Улыбается уголком губ, не давая сигарете выпасть со второго. – А давай ты чай у меня дома сделаешь? Нормальный. Пуэр тебя заваривать научу. Как свидание будет. Приставать не буду, не боись, студент. Студент своё уже отбоялся, теперь улыбается в ответ, щёлкая выключателем и погружая маленькое кафе во тьму.