This is the Way

И грянул гром. Вспышка молнии отпечатала на переборке Лезвия Бритвы тень мандалорца. Он сидел прямо на полу, около границы, отмеченной дождём. Ветер заносил капли в открытый шлюз. Чаще они разбивались об пол перед скрещенными ногами Дина, реже – долетали до него самого. Немного влаги попало даже на визор шлема, но Дин этого не замечал. Он стирал воду только с винтовки, которую держал на коленях. Ему не нравилась гроза. Гром и молнии всегда тянули за собой что-нибудь плохое. Стихия редко становилась непосредственной причиной бедствий, чаще только предвещала их. Например, в подобный дождливый вечер на Мерране-II Дину пришлось убить свою цель. Он помнил раскаты грома, которые заглушали всё на свете: и крики, и лязг оружия, и залпы бластеров. Заказчик требовал доставить объект живым, но в какой-то момент ситуация вышла из-под контроля. Что гораздо хуже, из-под контроля вышел сам Дин: аудиолокаторы его шлема слишком чутко улавливали грохот с небес, невыносимый свет молний мешал обзору. Он был ослеплён, оглушен и сам не помнил, как сражался, а когда всё закончилось… Дождь заливал лицо мёртвого тви`лека, которого должно было доставить живым на Неварро. Вокруг него мокли ещё четыре трупа. Они, должно быть, защищали цель… Да, наверняка так. Не могли же эти четверо просто подвернуться под горячую руку? Другая гроза сама пленила Дина над Зевусом, когда Лезвие Бритвы пытались догнать пираты. От них удалось уйти, но корабль подлетел слишком близко к газовому гиганту и был пойман притяжением планеты. Непреодолимая сила утянула его в слои плотной атмосферы, где царил вечный электрический шторм. Старую канонёрку швыряло как щепку в водовороте. Грохотало со всех сторон, и Дин подчас не мог понять, что производит такой шум: атмосферные разряды или трещащий корпус его корабля? Тогда ему просто повезло. Вихри вынесли Лезвие Бритвы в самое сердце шторма, где было поспокойнее. Несколько суток звездолёт блуждал в красно-рыжей мгле грозовых туч Зевуса, пока буря не начала утихать. Дину удалось прорваться сквозь газовую пелену и снова оказаться в открытом космосе, но ремонт корабля изрядно опустошил его запасы. В ушах ещё долго звенел грохот того шторма. Неудачи сыпались одна за другой, стоило молнии сверкнуть среди облаков. То преследуемый вдруг устраивал засаду, то заклинивало бластер в самый неподходящий момент, то какой-нибудь особенно ловкий сукин сын вгонял нож между пластинами брони. Всякий раз череде проблем аккомпанировали раскаты грома. Дин так привык к этому, что даже сейчас, посреди заросшей лесами пустынной планеты, ожидал нападения. И был готов встретить его лицом к визору шлема. Но к нему подкрались сзади. Лёгкие шаги растворились в звуке, с которым струи ливня барабанили по обшивке Лезвия Бритвы. Кто-то остановился за спиной охотника, и… – Мы ждём гостей? Дин резко обернулся. Руки замерли на полпути к винтовке. Нет, это был не враг, а всего лишь Люк, который подошёл спросить, с какой стати мандалорец так внимательно пялится в шлюз. – Нет, не ждём, – Дин отвернулся обратно и тихо добавил: – Надеюсь. – Чего же мы тогда ждём? Теперь шаги джедая были слышны, поскольку Дин знал, на что именно нужно обращать внимание. Люк остановился за правым плечом охотника и тоже выглянул в распахнутый шлюз. Его интуиция безмолвствовала. Никаких возмущений в Силе не было, не считая сигналов тревоги от мандалорца... которого что-то очень беспокоило, если не сказать – пугало. Раскаты грома так напоминали взрывы и лязгающую поступь… – Сам не знаю, – огрызнулся Дин. В детстве он любил грозу. После ливня земля приятно пахла озоном. Влаголюбивые цветы с маминой клумбы распускали свои бутоны, ручьи на окраине посёлка набухали от дождевой воды. Это было славно. Но однажды громом среди ясного неба оказались снаряды, градом обрушившиеся на благословенную землю. И не было больше ни клумб, ни ручьев, ни посёлка, ни детства. Громоподобная поступь армии дроидов смела всё подчистую. Люк молчал. Может, недоумевал из-за столь резкого ответа. Или обижался на него же. Как бы там ни было, Дин ожидал, что тот уйдёт по своим делам… И не дождался. – Ладно. Подождём вместе, – правому плечу вдруг стало тепло, когда к нему прислонился усевшийся сбоку джедай. – Тебе не обязательно тут быть. – О, я знаю, – Люк подвинул приклад винтовки, упёршийся в его бедро. На несколько минут повисла тишина. Вскоре её нарушила тихая возня: Дин вынужден был вернуть винтовку обратно за спину, так как на его колени упорно лез Грогу. Теперь он был окружен форсюзерами со всех сторон, и это почему-то успокаивало. Что Грогу, что Люк чувствовали смятение, обуявшее Дина с первыми звуками грозы. Мандалорец выглядел почти как обычно, если бы не еле заметная дрожь, которая пробирала его при каждом громовом раскате. Грогу не мог спросить, что происходит с Дином, а Люк не хотел. Им не обязательно было знать причины чужого страха, чтобы помочь с ним справиться. Вскоре стало теплее. Дождевые капли больше не летели сквозь шлюз. Исчезли и порывы ветра. Наверное, Люк постарался, поставив невидимый заслон при помощи своей Силы. Дин не чувствовал эту преграду, только догадывался о ней. С Грогу на коленях, с Люком под боком он оказался внутри незримого кокона. В этой маленькой нише было тепло и тихо, несмотря на грохот грозы снаружи. И, что самое главное, здесь не работали плохие приметы – даже те, которые Дин самостоятельно вырастил из боли и страха.