Одиссея неравнодушных сердец

Поместье Малфой, столица День выдался поистине жарким. И ладно бы он был просто жарким, но отвратительная высокая влажность не давала даже нормально вдохнуть. Казалось, даже белый камень ограждений потемнел и превратился в грязно-серый из-за этого ужасного погодного явления. Единственным желанием сейчас было скинуть все одежды, разбежаться и прыгнуть в воду, совсем как деревенские мальчишки, которых частенько было видно в большое окно мансарды. Люциус тяжело вздохнул, изящным движением руки вынимая из кармана тонкий платок и смахивая им выступившие на лбу и над губами капли пота. Он вынужден был стоять здесь, под открытым солнцем, и слушать щебетание очередной мечтающей о скорой свадьбе девчонки. Очередной неинтересной и мнящей о себе слишком много. Все это ему надоело так сильно, что еще немного… еще немного… Но мысли молодого человека никогда не уходили за это «немного». Как бы Люциус не мечтал, что сможет сбежать, что сможет пойти под белыми парусами в открытое море, бороздить эти просторы с легкой душой и отрытым к приключениям сердцем… он не решится на это. Нет, это невозможно. Уйти туда, сбежать — предать отца. Наверное, будь у Абраксаса Малфоя второй наследник, сын, которому тот сможет передать свое наследство, Люциус не думал бы о последствиях, но так как второго наследника не было и не предвиделось, он оставался на своем законном месте. — Вы совсем не слушаете меня, — обиженно надула губки разукрашенная девица, имя которой Люциус и не подумал запомнить. Девушку привезли откуда-то из-за границы, вроде бы из Италии, но он не был уверен. Она была ему столь же интересна, как улитка в тарелке. — Это совсем не так, сеньорита, — Люциус, наверное, впервые за весь вечер взглянул в лицо молодой девушки, отчаянно пытавшейся привлечь его внимание. — Я внимаю вашим словам, как не слушаю даже родного отца. — Девушка тут же расцвела, возвращая на лицо прелестную белозубую улыбку. — Не желаете прогуляться по саду? Эти деревья высаживали еще при моей матушке, отец очень ими гордится. — Конечно, наследник Малфой, я с удовольствием пройдусь с вами по саду, — и не успел он подать галантно руку, как она уже вцепилась в его предплечье, словно бы надеялась так удержать подле себя навсегда. — Может, вы расскажете мне что-то интересное об этом саде. Наверняка он таит в себе много секретов, — заговорщицки прошептала она, причмокивая пухлыми губками и стреляя на кавалера хитрыми глазками.  — Бесчисленное, — согласился Люциус, едва сдерживаясь, чтобы не ускорить шаг, — думаю, не ошибусь, если скажу, что мне не известна и половина этих тайн. Что там половина, четверть. — Пропустив даму вперед себя, Люциус прикрыл калитку и с радостью шагнул в тень цветущих деревьев. — И все же, какие-то секреты вам известны, — девушка в очередной раз улыбнулась. — Ваше загадочное молчание только больше разогревает мой интерес, милорд. Не томите же… — она схватила его под локоть и едва ли не вплотную прижалась к его боку, что несколько затрудняло шаг. Длинные юбки все время норовили попасть под подошву ботинка. — Секреты, — задумчиво протянул Люциус, прекрасно понимая, о каких секретах ему так настойчиво намекают уже не первую минуту. Конечно же, вступать в эту игру он не желал. — О, я расскажу вам несколько. И даже… — он выдержал недолгую паузу, — покажу, если вы пожелаете. — Пожелаю, — глаза девушки игриво сверкнули. Она чуть изогнулась, желая показать себя во всей красе, но взгляд молодого человека лишь безразлично прошелся по утонченной фигуре, не задерживаясь ни на чем. — Ну, тогда я начну с самого… по моему мнению, интересного секрета, — Люциус чуть скривил уголок губ, словно пытался сдержать усмешку, — здесь есть несколько укромных местечек… — сеньорита с интересом подалась вперед, нетерпеливо ожидая продолжения, — с белками. — Белками? — изумленно повторила девушка. — Именно. Знаете, эти звери не очень-то обычны для нашей местности, но… в этом саду их можно встретить в большом количестве. О, у меня было несколько забавных историй, связанных с этими милыми зверюшками. Я не большой любитель фауны, об этом вам может сказать любой слуга, но так вышло, что… — Люциус начал давно заученную историю, не несущую в себе ни капли правды. — И что, кроме белок, ничего интересного в саду нет? — в этом вопросе послышались нотки надежды, но Люциус был намерен довести начатое до конца. — Нет, отнюдь, — слегка улыбнулся он, — еще в саду есть павлины. О, мой отец без ума от этих птиц. Великолепные создания. Вы просто обязаны взглянуть на них! Прошу же вас… я покажу дорогу. — Здесь… невероятно жарко, — девушка, явно разочарованная и не желающая смотреть на каких-то там птиц, решительно взялась за смену направления их пути, — может, мы вернемся в дом? А на павлинов взглянуть еще успеем. — Ох… боюсь я должен проверить кое-что в той стороне, я обещал отцу. Вы уверены, что не хотите взглянуть на них сейчас. — Вы оставите меня там одну? — обиженно поджав губы, вопросила девушка. — В таком случае, я не хочу. — Хорошо, я провожу вас до поместья. Там вы с легкостью найдете себе интересную компанию. Но у дверей, боюсь, буду вынужден вас покинуть. Дела на благо семьи — первостепенная задача наследника. Надеюсь, вы это понимаете и не осуждаете мои действия. — Что вы, милорд, — девушка смиренно кивнула, растеряв вмиг все свое игривое настроение, — я все понимаю, не беспокойтесь на этот счет. Я найду, чем себя занять. Тем более, нынче в поместье столько гостей… Люциус коротко кивнул и повел свою спутницу по вымощенной камнем дорожке обратно к калитке. До поместья, к великому удовольствию наследника, шли молча. Он довел девушку до широких мраморных ступеней, склонился к тонкому запястью и вежливо дождался того момента, как она скроется за дверьми. Только после этого он позволил себе развернуться и поспешил — насколько это возможно с его статусом — вернуться в сад. Его путь лежал к пруду, скрывавшемуся за широкой полосой различной зелени. У воды, пускай это и не влекущее к себе море, было приятно свежо, и можно было наконец облегченно выдохнуть, наслаждаясь тишиной и одиночеством. По крайней мере, Люциус надеялся на это, но мечты были нарушены тихим шорохом. Замерев на месте, молодой человек раздраженно скривил губы, но мгновенно вернул себе привычное безразличное выражение лица, с которым и повернулся к нарушителю спокойствия. — Ах, это ты, — облегчению не было предела, когда Люциус увидел перед собой ту единственную, кого мог терпеть хоть целыми сутками, — сбежала от толпы поклонников? Лорд Розье, наверное, разочарован. — Не больше, чем твоя милая спутница, — Нарцисса заправила за ухо выбившуюся белоснежную прядь и искренне улыбнулась, радуясь тому, что в ее укромном местечке не оказалось никого постороннего. — Я знала, что рано или поздно мы встретимся именно здесь, — заметила она. Люциус негромко рассмеялся. — Как и всегда, моя леди, — кивнул он, привычным жестом приглашая девушку присоединиться к его неспешной прогулке. — Должна признать, в этот раз ты терпел дольше обычного, неужели попалась интересная спутница? Мне стоит начать ревновать? — Нарцисса легонько взяла его под локоть и не сдержала веселого смешка, когда лицо собеседника помрачнело. — Было бы к чему, — махнул он в ответ свободной рукой. — Хотя… не могу отрицать, что фигурой ее не обделили. Ах, как она настойчиво пыталась показаться во всей красе. Похоже, она была готова выпрыгнуть из платья прямо там, посреди прогулочной дорожки. Правда, не уверен, на что она рассчитывала. — Что тебе придется жениться на ней, разве не очевидно, — Нарцисса не переставала улыбаться. — Я похож на идиота? — Люциус вскинул правую бровь в немом вопросе. — Мы с тобой помолвлены с самого детства, едва ли не с твоего рождения. Надеяться тут не на что. И тем не менее, и мой отец, и твои родители продолжают принимать приглашения от потенциальных партнеров. Я не понимаю их мотивации. — Наверное, все дело в том… — Нарцисса задумчиво перевела взгляд на гладь зеленоватой воды, — что мы не особо-то дружелюбно были настроены друг к другу. А они, как бы не гнались за слиянием родов, все же хотят, чтобы мы были хоть чуточку счастливы. — Это было в детстве, совсем в детстве. Нам уже давно не тринадцать. Сейчас все по-другому, — Люциус раздраженно дернул плечом. — Еще немного и с твоим возрастом затянут. Если твои родители не дадут согласие на брак, то тебе придется почти сразу же выходить замуж за кого-то, за кого повезет. Да, возможно, мы никогда не полюбим друг друга, как любовники, но, уверен, станем хорошими союзниками. Как и должно быть в любой паре нашего статуса. — Взгляды пересеклись и замерли. — В тебе я уверен, Цисси. — Я рада это слышать, Люциус, — Нарцисса в очередной раз улыбнулась, но почти сразу погрустнела. — Но разве ты не хочешь найти свою настоящую любовь? — Чтобы стать героем глупого романа? Ты знаешь, где мое сердце. Если я и найду свою любовь, то только там. А туда я никогда не попаду. Так и стоит ли мечтать о том, чего не будет? — Люциус горько усмехнулся. — Сегодня я был близок к тому, чтобы сорваться, Цисс… — В море, твое сердце в море, — кивнула Нарцисса, задумчиво постукивая тонкими пальчиками по предплечью спутника. — Так сорвись. Убеги туда, куда зовет сердце, — пожала она аккуратными плечиками. — В следующем месяце, я слышала, в порт будет заходить «Корсар», почему бы тебе не написать капитану? Отправиться с ними в новую экспедицию. — Люциус помрачнел. — Я не могу оставить отца без наследника, — качнул головой он в ответ. — Ладно, достаточно на сегодня грустных тем. Я хочу просить твоих родителей о свадьбе. Ты согласна? — Нарцисса нахмурилась на долю секунды, после чего уверенно кивнула. — Согласна, — ответила она, но взгляд ее исполнился настоящей тоской. — Когда? — Я пойду к ним сегодня. Сейчас, — поправил он себя и повернулся в сторону главной дорожки. — Я пойду к ним сейчас. Ты не очень-то этому рада, — взгляд серых глаз попытался зацепиться за синеву глаз напротив, но Нарцисса отвернулась. — Кто он? — мгновенно догадался Люциус. — Тот, за кого я никогда не смогу выйти замуж, — глухо отозвалась Цисси, часто моргая, чтобы сдержать непрошенные слезы. — Если твое сердце лежит к морю, то мое — к бастарду рода без имени отца. Он на хорошем счету в управлении, но не способен подняться на нашу ступень по происхождению. — Как давно? — Мы познакомились в прошлом году на карнавале в Венеции. Вы с милордом не смогли к нам присоединиться, и я почти все время была предоставлена сама себе. Надо заметить, — Нарцисса наконец повернулась к нему и даже улыбнулась, — матушка очень перепугалась, когда не обнаружила меня рядом с собой. А с Энрике мы столкнулись совершенно случайно… Мы переписываемся с той самой встречи. — Сегодня я буду говорить с твоими родителями, — повторил Люциус, — я буду настаивать на скором объявлении даты свадьбы. — Нарцисса опустила взгляд, поникнув плечами, но тут же просветлела лицом, стоило ей услышать следующее: — Пригласи своего Энрике сюда от моего имени. Он будет моим гостем. — Ты сделаешь это для меня? — Нарцисса подняла на своего кавалера полный надежды взгляд. — Я не стану препятствием твоему счастью, — Люциус подал девушке руку, предлагая вернуться в поместье и найти ее родителей. — Я тоже, — поспешила ответить Нарцисса, — я тоже никогда не стану препятствием тебе. Люциус… — она несколько взволновано поправила выбившуюся прядь, — однажды море станет ближе. Я это знаю.

***

Коукворт, пригород столицы В городе стояла нестерпимая жара. Солнце, словно специально набиравшее силы, прячась за тучами последние несколько дней, решительно было настроено извести всех рабочих. Даже дети, любившие погонять пыль по узким улочкам в любое время года, сегодня прятались под деревянными козырьками и выбираться из-под них, похоже, не собирались. Но не всем было позволено прятаться в тени. Кто-то был вынужден стоять под лучами палящего солнца, работая в поте лица. Северус медленно выдохнул, чувствуя, как спирает в груди, и хотел было привалиться к ближайшей стене, но нагретый за день камень был горячим настолько, что на нем запросто можно было начинать готовить ужин. Впрочем, об ужине можно было даже не думать. Северус мрачно оглянулся и тяжело сглотнул, с трудом ворочая языком. Работать сегодня было невыносимо, но бросить инструменты он просто не мог. — Ты здесь, — проскрипел сиплый голос соседа-старика. — Шел бы ты домой, пока еще на ногах стоишь. — Я не могу, сэр, — Северус устало стер пот со лба, — надо передать инструменты хозяину и оставшиеся материалы убрать, я их один не утащу. Только несколькими ходками. А там… — он досадливо махнул рукой. — Надо ждать, когда придет. — Он хоть помнит о тебе, малец? — старик почесал длинную бороду, щуря бледно-голубые глаза, спрятанные за странной формы очками. — Надеюсь, — мрачно хмыкнул Северус в ответ и тяжело вздохнул. Старик какое-то время еще постоял у своей оградки, после чего вернулся в дом. А парень так и остался подпирать раскаленную стену, рядом с которой только-только закончил класть камни. Взгляд медленно поплыл по округе: камни, камни, камни… жар от которых, казалось, взял себе целью истребить вес население. Зацепиться было бы не за что, если бы не блеснувший в узкой щели меж домов кусочек темной воды. Желание бросить все и пойти к берегу моря было, наверное, даже сильнее, чем желание спрятаться в тень. Море, океан… такая близкая и такая далекая одновременно мечта. Северус в очередной раз стер со лба пот и тяжело вздохнул. Он уже давно потерял счет времени, когда хозяин наконец решил показаться на улице. Этот дом, в котором Северус подрабатывал всем, чем мог, мужчина строил для своего сына с невесткой, платил не очень много, но на большее он, как работник, претендовать и не мог. Главное, что вообще платили, подбадривал себя парень, когда руки готовы были опуститься, ведь в других местах могли и просто выпнуть с порога, не объясняя причины, а закон никогда не был на стороне таких, как он. — Я доложил дорожку, — отчитался Северус, тяжело поднимаясь на ноги. Пусть время и приближалось к вечеру, но жара по-прежнему не желала спадать. — Я ждал вас, надо убрать инструменты… — Оставь, — махнул пухлой рукой грузный мужик, переваливаясь с одной ноги на другую. Мужчина был торговцем, и большая часть его товаров была продовольственного типа, что явно сказывалось на фигуре, больше напоминавшей китайский шар. — Для тебя работы больше не будет, так что это последнее, — он похлопал себя по необъятному животу и достал из кармана небольшой холщовый мешочек, в котором грустно звякнули несколько монет. — Немного добавил сверху. За хорошую работу. — Спасибо, сэр, — устало, но искренне поблагодарил Северус и спрятал мешочек за пазуху. — Если вдруг… — решился он напоследок, — понадобится еще какая-то помощь, я возьмусь с тем же упорством, сэр. — Это уже вряд ли, парень, но если что вдруг, то тебя найду, — мужчина кивнул, отпуская работника на положенный отдых. Наверное, любой нормальный человек после такого сложного дня мечтал бы лишь о мягкой постели и прохладе дома, но… мягкой постели в доме у Северуса не было и не предвиделось, а вот приветственный подзатыльник — в лучшем случае — ждал его на постоянной основе. Мрачно оглядевшись, он зацепился взглядом за все тот же кусочек синего моря. Домой идти ему хотелось меньше всего на свете. Тем более, у отца на этот жаркий день выпал выходной. Не задумываясь ни на секунду, Северус отправился к побережью. Он имел перед собой одну цель — добраться до укромного местечка за утесом, некогда бывшее его с подругой штабом. Они с Лили нашли этот одинокий кусочек пляжа еще в далеком детстве и частенько сбегали туда от всех проблем. Возможно, они сбегали бы сюда вместе и сейчас, если бы не глупая ссора, что несколько лет назад провела между ними жирную черту. Лили уехала в столицу с богатым женихом, а он, Северус, остался здесь на страже тишины. Подобрав с песка плоский гладкий камешек, Северус задумчиво покрутил его в руках, с грустью припомнив, что Лили собирала именно такие, идеальные, чтобы потом раскрашивать их углем. С досадой поджав тонкие губы, он сел у границы сухого и мокрого песка, устремляя взгляд далеко-далеко к горизонту. Здесь, у воды, было хорошо, как никогда. Шум накатывающих на пляж волн успокаивал. Вскоре на горизонте показался темный силуэт торговой баржи, подталкиваемой громадным фрегатом. Не зная всей истории, можно было подумать, что товар был отвоеван в нешуточном сражении с пиратами. Северус прикрыл на секунду глаза, представляя, как было бы здорового сейчас оказаться там, на верхней палубе, подставить лицо прохладному ветру и услышать хлопки терзаемой стихией ткани парусов. Но стоило открыть глаза, как все вернулось на свои места. Он здесь, в нескольких милях от ближайшего порта, и оказаться на борту даже самого простенького судна ему просто не суждено. На борт не берут необразованных юнцов вроде него. А бесплатно учить никто не станет. Северус с грустью опустил взгляд на свои старые вещи, не раз перешитые матерью из различных кусков ткани, и сжал кулаки. Для него уж точно никто бесплатно стараться не будет. А ведь был бы согласен даже вечно драить палубу, только бы там… в открытом море. Качнув головой, чтобы отогнать мрачные мысли, Северус пересыпал горсть песка из ладони в ладонь и поднялся на ноги. Закат был близко, надо было возвращаться домой. Шел он не быстро, если не сказать, что очень медленно, намеренно отдаляя тот момент, когда встретится лицом к лицу с самым главным врагом своей никчемной жизни. Перед скосившимся крыльцом он еще проверил заработанные днем монетки и понадежнее припрятал их за тонкой тканью робы, лишь бы отец ничего не прознал и не отобрал заработанное честным трудом. Осторожно открыл дверь, надеясь не потревожить ничей покой, и постарался незамеченным пробраться к своему углу, честно отгороженному хлипкой ширмой. — Явился… — прохрипел пропитый голос. — Где был весь день?! — тяжелая рука упал на плечо, больно сжимая его сквозь тонкую ткань. Грубый удар куда-то в район шеи заставил покачнуться. — Язык прикусил?! Отвечай, когда я спрашиваю! — На берегу… я был на берегу, — глухо отозвался Северус, стискивая зубы и часто моргая. — Опять, — скривился мужчина, скалясь. — Неужто мечтаешь, что когда-нибудь уплывешь отсюда! Черта с два! Бесполезный ты ублюдок… Сходи набери воды! — и оттолкнул сына, явно не рассчитав сил, отчего тот с глухим ударом улетел прямиком в стену. — Да чтоб ведро полное было! И мне потом не пришлось ходить за тебя еще раз. Мрачно подумав, что хоть раз отцу сходить за водой бы не помешало, Северус смиренно кивнул и доковылял до ведра, по пути поймав грустный взгляд матери, после чего едва ли не бегом вылетел из дома. До колодца было не так далеко, но в любом случае стоило поспешить, чтобы не получить от отца повторно. Впрочем, тому никогда не надо было большой причины для буйства. Северус никогда не был ему любимым сыном. Едва ли хоть кто-то ему был любимым. На удивление, по возвращении домой, все было тихо. Отец куда-то вдруг ушел, и Северус был этому безмерно рад. Он прошел общую спальню и вышел в небольшую кухоньку, власть над которой всецело принадлежала матери, поставил ведро холодной воды у печи. Эйлин встретила его грустным взглядом, оглядела с ног до головы и качнула головой на «пустую» похлебку в треснувшей тарелке. — Садись. Тобиас, похоже, сегодня не вернется, — она позволила себе чуток улыбнуться, но почти сразу погрустнела. — Это к лучшему, — Северус нахмурился и опустился на шаткий табурет. — Я был бы рад, если бы он вообще забыл дорогу в этот дом. — Это его дом… — качнула головой Эйлин. — Как прошел твой день? — Нормально… — Северус пожал плечами и низко опустил голову, но тут же резко вскинулся, когда мать вдруг задала еще один вопрос. — Много уже накопил? — взгляды пересеклись в немом поединке. — Ты не мог думать, что я не узнаю, — наверное, Эйлин хотела бы, чтобы ее голос звучал мягко и тепло, но такое проявление эмоций было ей чуждо последние годы. Моральные силы были на пределе. — Когда ты хочешь уехать? — Когда наберу нужную сумму, но это будет не скоро… — Северус отвел отчего-то виноватый взгляд. — Я хочу в море… Там свобода. — До первого крушения, — вздохнула Эйлин, — потом свобода станет вечной. — Лучше вечная свобода там, — Северус неопределенно махнул рукой, — нежели заточение здесь. Ты отпустишь меня, когда придет время? — Эйлин долго молчала, и парень занервничал. — Я все равно уйду, но… если ты отпустишь, мне будет легче… — Я не смогу удержать тебя здесь, — качнула головой Эйлин, — куда ты пойдешь? — В столицу, в порт. Сразу, конечно, вряд ли попаду на какое-то хорошее судно, но… я буду учиться. Однажды я выйду в открытое море, вот увидишь. Когда-нибудь… я в этом уверен. — Северус дохлебал бульон и поднялся из-за стола. — Тебе нужна какая-нибудь помощь? — А когда мать отрицательно покачала головой, кивнул и пошел к своей кровати, под которой, в полу, был небольшой тайничок, хранивший все самое важное, все то, что могло помочь ему однажды осуществить свою мечту.