***
Апрель настал внезапно. Казалось, что только вчера настал декабрь, а на календаре уже значилось четвертое число четвёртого месяца. Северус устало протер глаза и оглянулся. Отец ушел в неизвестном направлении, и можно было спокойно достать свою банку — заметно потяжелевшую за прошедшие месяцы. Монеты больше не звенели, для этого им просто не было места. Теперь звук был глухой. И это не могло не греть душу парня. — Ты уходишь… — тихий голос матери раздался из-за его спины, заставив вздрогнуть от страха. Она не спрашивала — утверждала. Да, он уходит, это очевидно. Северус обернулся и коротко кивнул. Эйлин казалась изможденной, но парень знал ее только такой. Всегда уставшей, всегда задумчивой, всегда грустной. — Когда? — Чем скорее, тем лучше, — Северус мрачно глянул на окно. — Пока он не вернулся. — Эйлин кивнула. — Я уже все собрал, много времени мне не надо, — он показал ей банку, — только уложить последнее и самое главное. — Ты уверен? — взгляды на секунду пересеклись, но ни один не выдал никаких эмоций, словно бы речь шла о погоде или цене на зерно. — Нет, — Северус отошел к своей кровати, достал из-под нее холщевый мешок с немногочисленными пожитками и закинул туда свою драгоценную банку, — не уверен. — Внутри все внутренности скрутило от страха, но пути назад не было. Северус неловко замер напротив матери, не зная, что сказать. — Я пойду… — Да… — Эйлин дернулась рукой к сыну, но почти сразу же опустила ее вдоль тела. — Хорошей дороги. Северус кивнул, через силу, казалось, приподнял уголки губ и направился к выходу. Дверь проскрипела за его спиной и глухо захлопнулась, отсекая от прошлого. Пути назад нет. Вернуться будет нельзя. Северус это знал и понимал, что отец не пустит его на порог дома, если что-то не получится, если столица будет слишком жестока к нему, бедняку из рабочего района. Но думать, что у него ничего не получится, не хотелось. Взгляд остановился на дороге, что уводила вдоль покошенных домов к новому миру. Внутри поселился страх, который он был обязан победить. — Ты куда собрался? — хриплый голос отца он узнает всегда. — Оглох?! — и не смотря на то, что мужчина был от него в нескольких метрах, правая скула болезненно загорела от фантомных ощущений вчерашнего удара. — Я ухожу, — Северус хотел бы, чтобы его голос звучал более уверенно, но слова вылетели совсем тихими. — Я ухожу, — тогда повторил он, прямо глянув в темные глаза отца, в которых горел черный злой огонь. — Что значит, уходишь? — не понял Тобиас и посуровел лицом. — Подойди! — приказал он, но Северус не был намерен подчиняться ему больше. — Ты не слышал?! Я сказал, подойди! — но когда и второй раз его слова были проигнорированы, сам пошел в наступление. Парень попятился. — Неблагодарная тварь! — Не смей! — Северус сделал широкий шаг назад и выставил вперёд руки. — Я ухожу в столицу. Здесь я больше не останусь. — Только не думай, что сможешь вернуться, когда в столице тебя опустят в грязь! — Тобиас шумно сплюнул на землю и сжал кулаки, явно сдерживая себя из последних сил. Наверное, выпей он сегодня по своему обыкновению, и Северус бы не отделался одним ударом. — Ты, никчемное существо! Притащишься назад и будешь умолять на коленях, чтобы я пустил тебя в дом! — В твоих мечтах, — зло съязвил Северус, стискивая зубы. Тобиас взревел, точно раненый зверь и замахнулся, но парень вовремя отскочил назад. — Я не вернусь, можешь не надеяться на это, — с этими словами он выскочил за ограду, попятился ещё пару метров, опасаясь, что отец последует за ним, но тот не двигался с места, багровея лицом и тяжело дыша. Поняв, что Тобиас не собирается преследовать его с кулаками и жаждой мести, Северус повернулся лицом вперёд и ускорил шаг, надеясь поскорее покинуть это осточертевшее до кончиков пальцев место. Ему не было грустно от слова совсем, здесь он никогда не жил так, как бы ему хотелось, но, возможно, на новом месте, это изменится. Путь до столицы предстоял не близкий, в лучшем он доберётся туда к вечеру. Конечно, Северус не питал надежд, что его подхватит кто-то из попутно следующих тележек, но где-то на закромах сознания все же горел яркий маячок, что такая вероятность есть. А пока стоило рассчитывать силы, чтобы не растерять их все на полпути. Погода, к счастью, была не очень жаркой, солнце не припекало, и можно было даже чуть расслабиться, ведь пот не застилал глаза, а ноги не горели огнём с первых шагов. Правда, песок и пыль все же не давали забыть обо всех проблемах, забиваясь в обувь и раздражая кожу. Северус тяжело вздохнул, остановившись на мгновение, глянул на уходящую вдаль дорогу и прикрыл глаза. Представшая ему картинка с далекими странствиями воодушевила, добавила сил и буквально толкнула идти вперёд. Когда Северус подошёл к первому каменному строению, откуда брал начало самый большой город страны. Наверное, любой другой путник первым делом побрел бы по улочкам в поисках ночлега, но ноги Северуса тут же перестали слушаться своего хозяина, уводя его все дальше и дальше, пока не выведи к причалу. Корабли… здесь их был не один десяток, от маленьких до совсем огромных, каких здесь только не было: торговые, военные, рыбацкие… Глаза разбегались во все стороны, хотелось рассмотреть все суденышки, покачивающиеся на прибрежных барашках волн, все громады, возвышающиеся над портом. Но не в темноте, опустившейся на город, конечно. Оглянувшись по сторонам, Северус удивленно моргнул, словно бы и сам не понял, как здесь оказался, и встрепенулся. Надо было срочно найти ночлег. Время было уже позднее, и стоило бы поторопиться с этим делом, ведь хозяина могут просто не открыть заплутавшему путнику. Кивнув своим мрачным мыслям, он пошёл по узким улочкам города, внимательно вглядываясь в окна и надписи на дверях. Первую дверь даже не открыли, во второй отказали, потому что нет мест, в третьей послали из-за позднего часа на все четыре стороны, в четвёртой… пятой… шестой… Северус замер посреди небольшой площади где-то в трёх кварталах от порта. Улица была пустынна, и даже никакой бродячий кот не решил составить компанию оставшемуся без крова парню. Тяжело вздохнув, Северус оглянулся, выбрал дорогу и пошёл вниз к рыбацкому району. Возможно, что там ему улыбнётся удача. Впереди уже совсем ничего не было видно, и если бы не одинокая лампа в конце улице, которую, похоже, просто забыли затушить, ему бы пришлось цепляться руками за стены, чтобы продвигаться дальше. Северус шел очень маленькими шажками, периодически замирая, но ни окон, ни уже тем более никаких вывесок видно не было. Он был уже готов смириться с тем, что ночевать придется на улице, и даже не особо испугался, ведь такой опыт уже имел, но шептавшая о дожде погода все же заставляла идти вперед в надежде, что найдется крыша над головой. Наконец он добрел до одинокой тусклой лампы, едва освещающей потрескавшееся крыльцо, и неуверенно поднялся по скрипучим ступеням. На двери не было написано ничего. В окнах не горел свет. И все же Северус поднял рука с зажатыми в кулак пальцами, поразмыслив, что если и не получит ночлега, то хотя бы скажет хозяевам о непогашенной лампе. Все же масло не вечно, и его стоило бы поберечь для более важных вещей. Кивнув самому себе, он коротко постучал и принялся ждать ответа. На самом деле, Северус вовсе не ждал, что в такой поздний час кто-то ему откроет. Тревожить никого больше необходимого он не желал и повторять стук не стал, только тяжело вздохнул и уже повернулся лицом к темной улице, готовый искать местечко под одним из козырьков крыш, как вдруг позади него послышался протяжный скрип, заставивший вздрогнуть от неожиданности. Северус резко обернулся и уставился на подслеповато щурящуюся на него старуху. Женщина пожевала сухие губы. — Густав? — спросила она наконец дрожащим голосом. Северус нахмурился и отрицательно качнул головой. Старуха внимательно его оглядела и поникла плечами, ее лицо исказила скорбь. — Я не хотел тревожить вас, извините. Но ваша лампа… — начал парень, позабыв о самом главном своем вопросе. — Все хорошо, — кивнула старушка и свела брови к переносице. — Чего ты бродишь по ночи, мальчик? Иди домой. — Боюсь, мой дом далеко, и туда меня уже никто не пустит, — Северус мрачно хмыкнул. Старушка нахмурилась пуще прежнего и зачем-то глянула внутрь дома. — Я пойду, извините еще раз, — парень неловко отступил. — Куда?! — но старуха не дала ему сделать и шага, схватив тонкими пальцами за предплечье. — Здесь останешься, у нас. А утром решим, что с тобой делать, — и она дернула парня на себя, — заходи же. — Северус переступил порог и неуверенно замер, когда дверь за его спиной захлопнулась, и комната, в которой он оказался, погрузилась во тьму. — Что застыл истуканом! — старушка резво ориентировалась даже в полной тьме. — Ложись туда, на сундук. Живее! Северус вытянул вперед руки, чтобы ненароком не налететь ни на что, и попытался понять, о каком таком сундуке идет речь. Старушка, устав ждать, вновь схватила его за предплечье и направила к нужному углу. Очевидно, она устала ждать, когда нерасторопный гость выполнит ее указание. Северус приземлился на твердое дерево, проморгался, но видеть в темноте лучше так и не стал. Впрочем, зачем что-то рассматривать, если теперь он проведет ночь в тепле. Укрываться было нечем, но Северус не сильно расстроился, с трудом разместившись на узком сундуке, и прикрыл глаза. Сон долго не шел. А когда наконец удалось провалиться в мир Морфея, казалось, что он не пробыл там и пары минут. Северус проснулся от стойкого ощущения, что кто-то смотрит на него. Сердце едва не выскочило из груди от страха, когда, открыв глаза, он увидел две пары блекло-голубых глаз, воззрившихся на него пристально и даже как-то недоверчиво. Северус подскочил на ноги, прижимая к груди самое свое важное — свой холщовый мешок, и уставился в ответ. Старик и старуха нахмурились. — Не трогали мы твой мешок, — прокаркал старик, оглядев парня с ног до головы цепким взглядом. Что-то мысленно решив для себя, он продолжил: — Как тебя звать? — Северус, — тихо ответил он. — Я не хотел вас беспокоить. Спасибо, что пустили переночевать к себе. Я… я могу чем-то помочь, чтобы отплатить вам за эту доброту? — Северус не хотел тратить деньги и надеялся, что старики возьмут за плату помощь по дому или любую другую помощь. — Что привело тебя в столицу, Северус? — старик проигнорировал его вопрос, продолжая свой допрос. — Фанни сказала, твой дом далеко. — Да, это так, — согласился парень и задумался, стоит ли говорить о своих планах. — Я живу… жил в Коукворте, в нескольких милях отсюда. Я хочу в море, — наконец честно сознался он, — я хочу выйти в открытое море. Но… — А ты хоть раз был на корабле? — спросил старик, на что Северус только покачал головой. — А рыбацком судне? Даже самом простом? — и вновь ответ «нет». — Ты хоть имеешь понятие, что на корабле к чему? А? — Я читал о строении корабля. У нас в городе живет старик, э-э-э… Дамблдор, у него целая библиотека собрана. И о кораблях там немало написано. Он разрешал мне смотреть свою библиотеку. А рыбаки, что подходили к берегу, даже показывали что-то со своих лодок. — И ты умеешь читать? — Фанни удивленно почавкала беззубым ртом. Северус кивнул. — Надо же! — однако дед ее восторга не поддержал. — Такого неумеху не возьмут ни на один большой корабль, мальчик, ты зря пришел сюда, — старик прищурил глаза, а Северус внезапно разозлился. — Я готов учиться, — резко отрезал он. — И что бы вы не думали, я попаду на корабль рано или поздно. Даже если не найдется того, кто поможет мне обучиться этому сложному делу, тогда я разберусь со всем сам, — уверенно заявил он и удивленно моргнул, когда старик внезапно заулыбался. — У меня есть рыбацкое судно, — качнул головой старик, — сам я уже мало с чем справляюсь и мне нужен помощник. Но я не смогу платить тебе ни копейки. Я дам тебе возможность жить здесь и есть с нами за одним столом… — Я согласен, — выпалил Северус, не успел старик договорить до конца. — Я согласен.***
Поместье Малфой, столица В зал они вошли вместе. Люциус уверенно вел Нарциссу вперед под удивленными взглядами всех собравшихся. Но ни он, ни она не обращали внимания ни на кого вокруг. Они шли к своей цели, гордо вскинув подбородки и глядя вперед себя с давно привычным им превосходством. Абраксас Малфой, Лорд и Леди Блэк смотрели на своих детей с искреннем непониманием, скрытым за бесцветными масками эмоций, которые можно было показывать всем гостям без разбору. — Миледи, — Люциус поклонился, — Милорды. — Нарцисса присела, приветствуя родителей и хозяина поместья. — Вы хотели что-то сказать нам, дети? — леди Блэк коротко переглянулась с супругом. — Это так, — согласился Люциус. — Я хочу здесь и сейчас, в присутствии стольких свидетелей, просить вас дать разрешение нам заключить брак. Мои намерения чисты и искренне, в этом я могу поклясться. — Родители разом перевели взгляды на девушку. Нарцисса слегка, почти незаметно, приподняла уголки губ. — Я стою перед вами с теми же намерениями. Прежде чем идти к вам, Люциус услышал мое согласие, — поведала она, и Леди Блэк, так давно ожидавшая этого часа, не удержала искренней улыбки. — Леди и джентльмены! — Абраксас поднял бокал с игристым вином, привлекая внимание всего зала. — Я рад сообщить всем вам, что скоро в этом доме будет праздник! — он подал руку юной Леди Блэк. — Я с огромной радостью назову вас, моя дорогая, своей дочерью. Люциус… — кивнул сыну, тот ответил тем же. — Друэлла, Сигнус… думаю, нам есть, что обсудить, — он пригласил их из зала, одновременно с этим подав знак музыкантам продолжать свою игру. — Люциус… — Нарцисса крепко сжала его локоть, — пути назад нет. — Я знаю, — Люциус медленно выдохнул и повел ее в центр зала, приглашая на танец, — но и другого варианта у нас нет. Они не будут тянуть со свадьбой. Уверен, мы предстанем перед законом супругами уже в следующем месяце. Насыщенное лето, не правда ли… — музыка волнами распространилась по залу, и пара закружилась в самом центре, а вместе с ними закружились в танце и остальные гости.***
Этот день для всех нормальных людей должен быть самым счастливым днем в их жизни. И несмотря на то, что Нарцисса и Люциус подошли к этому дню по обоюдному согласию, радости на их лицах не было. Праздник был в поместье, и по этому случаю все вокруг цвело и пахло. Цветы были везде, по личному распоряжению Леди Блэк. Розы благоухали, распространяя свой тонкий сладковатый аромат, казалось, на многие мили вокруг. Люциус ждал свою невесту у алтаря. Нарцисса появилась на выстланной листьями дорожке в сопровождении отца. Ее длинное платье сияло так ярко, что впору было ослепнуть. И Люциус искренне мог сказать, что не видел никого прекраснее ее в этот момент. Нарцисса и в правду была очень красива. Ее глаза — чистые, точно голубое небо, могли загипнотизировать любого. Наверное, они могли бы затянуть в себя и жениха, но Люциус уже болел другой синевой — синевой морских просторов. В этой синеве он никогда не увидит грусти, которая была во взгляде невесты. Церемония прошла, словно мимо него, как и бал после. Казалось, Люциус очнулся лишь в тот момент, когда их с Нарциссой наконец оставили одних. Ночь. Это должна быть их первая ночь. Люциус глянул закрытую дверь соседней комнаты, где его новоиспечённой супруге помогают снять платье, и нахмурился. В лучшем случае — это будет их первая и последняя ночь вместе. Он обещал, что не станет препятствием ее счастью, и чем раньше Нарцисса забеременеет, тем раньше он сдержит свое слово. Нарцисса появилась в комнате в ночной сорочке и осторожно глянула на супруга, уже снявшего с себя всю верхнюю одежду. Она отвела ничего не выражающий взгляд и принялась ждать. Люциус подошел ближе, повернул ее голову за подбородок и заставил взглянуть в свои глаза. Он знал, почему девушка грустит. Он знал эту причину, но не мог промолчать. Пусть даже это испортит ночь. — Он ответил? — спросил Люциус. Нарцисса вырвалась из захвата. — Да, — кивнула она, — ответил. Он не смог перебороть себя и приехать. Он не хотел быть гостем на нашей свадьбе. — Я звал его не как гостя на свадьбу, — Люциус качнул головой. — Я звал его как гостя поместья. Я обещал, что не стану помехой для твоего счастья, Нарцисса, я намерен сдержать свое слово. И ты прекрасно знаешь, что это значит. Если Энрике настолько глуп, чтобы не понимать этого, то он тебя недостоин. Я сам напишу ему утром. А сейчас… — он протянул ей руку. — Ты согласна?.. — Да… — она вложила свою хрупкую ладошку в его и позволила отвести себя к кровати. Люциус был осторожен, он был ее первым мужчиной, и он ни в коем случае не желал ей навредить. Первый поцелуй вышел немного неловким, но вскоре Нарцисса расслабилась и даже попыталась сама проявить инициативу…***
Люциус выглянул в окно. Март уже полностью завладел улицей. Солнышко весело поблескивало в окнах, отражаясь от стекол причудливыми волнами, деревья расцвели, вновь радуя глаз своей яркой зеленью. Часы пробили полдень. Взгляд серых глаз переместился с окна на дверь, и та, точно по волшебству, отворилась, являя взору высокого загорелого молодого человека, прижимающего к груди кипу каких-то бумаг. — Я вовремя, — зачем-то обозначил Энрике и прошел в центр комнаты, чтобы уложить свою ношу на стол. — Я только от твоего отца. Нагрузил меня кучей бумаг, которые обязательно надо разобрать в твоем присутствии. Он намерен перевести на тебя управление рыбацким хозяйством. Сказал, что давно уже пора начинать. — Рыбацкое? — удивился Люциус. — Разве там нет управляющего? — последнее, чем бы хотел управлять Люциус — это чем-то близким к манящему морю. Это было больно. Слишком больно. — И что именно он хочет от меня? — Этого он не поведал, — качнул головой Энрике. Он хотел добавить еще что-то, но двери вновь отворились, на этот раз являя взглядам Нарциссу и врача, специально вызванного в поместье для того, чтобы следить за прохождением беременности. Энрике дернулся в сторону девушки, но вовремя себя остановил, неловко глянув на врача. Люциус подошел к жене и склонился к ее тонкому запястью. Нарцисса радостно улыбнулась обоим своим мужчинам. — Все хорошо, моя дорогая? — поинтересовался Люциус, провожая ее к дивану. — Более чем, — кивнула Нарцисса. — Доктор Степс уверен, что ребенок растет здоровым и крепким. И… о, я так надеюсь, что это мальчик! — она прикусила нижнюю губу. — Если бы мы могли знать это наверняка, это был бы самый лучший подарок на мой день рождения. Но мы можем только надеяться, — качнул головой Люциус. Энрике помрачнел. — Что-то еще? — Ребенок должен родиться не позже июня, — врач встал напротив. — Это будет крепкий малыш. В своего отца. Но сейчас я вынужден попрощаться. Лорд Малфой хотел поговорить со мной в своем кабинете. — Поклонился и вышел. — Люциус, — Нарцисса взяла его за руку, — если это мальчик… если… — Не стоит тешить себя надеждами, Цисси, — Люциус нахмурился, коротко глянув на молодого человека напротив. — Но если это все же так, то мы… ты станешь свободным! И ты сможешь уплыть, куда захочешь! А я… я сделаю все, чтобы мальчик вырос достойным наследником. — Предлагаешь мне сбросить свое бремя на ребенка? — Я предлагаю тебе отправиться туда, куда ты захочешь, посмотреть мир оттуда, с моря, и с чистой душой вернуться на свое законное место здесь, — покачала головой Нарцисса. — Ты так об этом мечтал. Тебя возьмут на любой корабль с твоими знаниями и опытом. Ведь ты часто плавал с отцом. — На торговых суднах, — грустно улыбнулся Люциус. — Не стоит загадывать, Цисси. — Он поднялся на ноги и глянул на Энрике. — Я ознакомлюсь с бумагами у себя. А ты проследи, чтобы Леди Малфой ни в чем не нуждалась, — с этими словами он направился к выходу, а парень расцвел, точно прекрасные сады поместья.***
— …Мы потеряли одну лодку в шторм, — капитан одного из рыбацких судов уже около часа рассказывал все, что произошло за неделю, но Люциус почти его не слышал. Все его внимание было приковано к причалу, у которого собралось достаточно людей. — Это место готовят для большого корабля? — поинтересовался Люциус, окончательно смирившись с тем, что слушать рыбака ему не интересно. — Да, сэр. В начале июля в порт должен зайти «Хогвартс», он заходит сюда каждый год в поисках… — рыбак почесал затылок, — исследователей. Не знаю уж, что такое они ищут, что каждый раз набирают почти половину команды по новой. Проклятый корабль, не иначе, — и он сплюнул на землю. Люциус неприязненно поморщился. — Хорошо, составьте смету, я ознакомлюсь с ней чуть позже. Энрике… — он подозвал парня, — возьмешь этого господина смету и можешь возвращаться в поместье. — А как же… — молодой человек нахмурился. — Нарцисса ждет нас. Скоро… — Я знаю, я не задержусь долго, — отрезал Люциус и пошел вперед, к причалу. Ноги сами повели его туда, словно заколдованные. Люциус оглянулся в поисках кого-то смышленого на вид. Он никогда раньше не слышал о «Хогвартсе» и был уверен на все сто процентов, что корабль с таким названием никогда раньше не заходил в их порт. Но зачем бы рыбаку надо было ему врать? Качнув головой, он поморщился от вида проходящего мимо оборванца, но все же схватил его за руку и дернул на себе, заставляя взглянуть на себя. — Для кого готовится это место? — Дык, для «Хогвартса», господин. Мы все его ждем, — прошамкал беззубым ртом старик. — Для чего бы вам его ждать? — Дык, подохнуть на корабле всяко интереснее, чем тут. А на этот корабль, поговаривают, попасть достаточно просто. Капитан там чудак тот еще. Диппет, не слыхали шо ли? — старик высморкался прямо в свой рукав, и Люциус отпрянул, морщась. — Ясно, — Люциус кивнул и отвернулся, намереваясь поскорее оказаться в поместье. Он был просто обязан найти все про этот корабль. Но не успел он сделать и шагу, как налетел на какого-то паренька с полной рыбы тарой, которую и перевернул на сиятельного Лорда. — Идиот! — воскликнул Люциус, чувствуя, как холодная вода затекает под сорочку и брюки, и гневно глянул на черноволосого паренька с пронзительными черными глазами. — Идиот тут ты, — нисколько не смутился парень, — смотреть надо, куда прешь! Я из-за тебя чуть весь улов не растерял! — Из-за меня?! — изумился Люциус. — Ну не я же кручусь на дороге, точно напыщенный павлин. Уйди с дороги, пока еще чего на тебя не вылил! — с этими словами парень вдобавок еще толкнул Люциус в плечо и с чистой совестью побрел к домам, оставив Милорда изумленно стоять на месте. Малфой прожег черноволосый затылок злым взглядом, но взгляд этот не возымел никакого эффекта, и, сжимая кулаки, направился вверх по улице к поместью. Еще никогда в жизни он не встречал такого к себе обращения, и оттого даже не подумал разбираться с парнишкой здесь и сейчас… но не забыл, это уж точно.